Твоё дело

– Хороший вопрос, кстати. Представь, что у тебя сосед стал героиновым наркоманом. С одной стороны, хрен с ним, пусть колется и умрёт, героинщики долго не живут. С другой стороны, у тебя в подъезде будет регулярно валяться тело в моче. Потом будут собираться его друзья. Потом ему может не хватить на дозу и он нападёт на тебя, на твою девушку или маму. Здесь то же самое. На словах можно всё делать аккуратно. Но Орден этим не занимается, а те, кто встал на этот путь, будут оправдывать средства своей целью.

Василий кивнул.

– Итак, – продолжил Марат, – мы знаем, что кто-то собирается вызвать демона и убивает наших людей. Этот кто-то действует на опережение, знает, кто мы, и как будто нас за что-то наказывает. Это очень серьёзная ситуация. Так что сейчас мы делим исполнителей на две команды. Первая будет работать на наших клиентов. Это Рома и Таня. Гарифуллин должен получить то, за что заплатил деньги. Снабженцем временно будет Владимир. Вторая команда – это команда инцидента. Мы будем проводить анализы по заказу безопасников и накачивать их ритуалами. Там буду я, Василий и новый аналитик, Лейсан. Вопросы?

Руку подняла Таня.

– А вам не кажется, – начала она дрожащим голосом, – что это какой-то пиздец? Нет, серьёзно, что происходит? Вот недавно всё нормально было, а теперь демоны какие-то. Кто-то вот на нас охотится. Да в жопу это всё, уезжаю в Москву.

– Никто никуда не уезжает, – произнес Владимир.

– Да? И кто меня остановит?

– У меня есть бумажка от Аристарха, в соответствии с которой я могу тебе колено прострелить. Доходчиво?

Воцарилась тишина. Владимир попросил у Марата разрешения продолжить – тот согласился.

– Короче, теперь слушайте меня. Если кто не помнит, то я Суровых Владимир Викторович, – он сказал скорее «Викторыч». – Я был главой службы безопасности Ордена города Казани. Теперь я шеф команды инцидента и заменяю снабженца. Моя первая задача – найти тех, кто это сделал и придушить своими руками. Моя вторая задача – сделать так, чтобы все, кто здесь сидит, не переехал на пару метров под землю. Думаю, мои задачи соответствуют вашим целям.

Он воткнул руки в бока и вздохнул.

– Если кто-то хочет себя пожалеть и сказать, что вне Ордена с ним бы такого не было, может вспомнить про маньяков. Такое может случиться с каждым. К счастью, тебя защищают не обычные менты, у которых по десять-двадцать дел на одного следака, а профессионалы. Вопросы есть?

В этот раз вопросов ни у кого не возникло. Челюсть Владимира, выдвинутая вперёд, сигнализировала о том, что разговор пройдёт не на самых вежливых и спокойных тонах. Потом он затянул длинную речь о том, как правильно жить дальше: присылать свою локацию безопасникам, по возможности не оставаться дома в одиночестве и так далее.

Марат мысленно уже был в гостях у Рината – он договорился с ребятами посидеть, выпить пива, поиграть в FIFA на приставке. После разговора с Аристархом этого хотелось как никогда – слишком много навалилось на плечи.

10

Снова квартира Рината, тихий майский вечер. Четверо парней сидят на кухне. Стол поделён на две части. С запада наступают стеклянные войска алкогольного пива – полный «Хугарден» и полупустой «Хайнекен» с пятью-шестью бутылками в тылу. На востоке высились серо-белые бастионы «Балтики 0».

– Как теперь называется ваша группа? – спросил Марат у Вадима.

– «Анальные браконьеры», – отвечал тот, настраивая гитару.

– А раньше как назывались?

– «Карающий камаз».

– Сильный ребрендинг, – Марат покачал головой. – Хороших вам туров и здоровых деток.

Это была их дежурная шутка с Вадимом. Тот возился с гитарой, свесив голову с короткими светлыми волосами. Он поправлял то колки, то сползающие с носа очки. На лице у Вадима росла жидкая бородка, которую он никогда не убирал – и из-за этого был похож на какого-нибудь популяризатора науки из «ютуба».

Второй член гипотетической группы, Лёха, был противоположностью Вадима. Он был очень крупным и крепким, сто тридцать килограмм тихой былинной мощи. Растительности на лице или очков он не носил, стригся под «ноль-пять» и смотрел исподлобья. Но все друзья знали, что большую часть времени Лёха очень добрый и спокойный человек. Он ни на чём не играл и ничего не пел, просто сидел рядом, качал головой и иногда рассказывал истории про армию. А в гипотетическую группу его взяли за то, что он вытаскивал Вадима из разных историй.

Марата с ними познакомил Ринат. Он начал собираться с ними то на шашлыки, то на кальян, то 121просто посидеть дома и влился в компанию. Марат привык держаться за них и быть полезными. Так было проще затыкать дыру в душе и ощущение одиночества. Вроде не такой ты и трудоголик-социопат, вот же, есть друзья. И с ними как-то проще, чем с Лизой.

Вадим наконец-то услышал от струн что-то, что его устроило, прокашлялся и начал петь:

Я вырос в Алтайском крае

Немцы, казахи, татары

Я слышал, как ветер играет

В антеннах военных радаров

Эту песню он никогда не пел дальше первого припева. Допев про свиней, которых не стоит бояться, он брякнул по струнам.

– Что следующим играть? «Сектор газа» опять или у кого-нибудь прорезался вкус?

– Давай «Пора домой», не выпендривайся, – предложил Ринат.

– Эх вы, закостеневшие. Хоть бы раз «Туалет» или «Истребителей вампиров» заказали.

Он снова настроился и запел:

Вечером на нас находит грусть

Порой, порой

Сердце ноет, сердце просится

Домой, домой

В этот раз Вадима поддержали все: слова этой песни сложнее забыть, чем запомнить. Марату наконец-то было спокойно. Можно было отвлечься от того, что кто-то планомерно убивает коллег.

– Давайте ещё песню и курить, господа, – попросил Вадим.

– Давай «линкинов», – предложил Ренат.

– А давай, чо бы нет. «Намб»?

– Конечно.

Первый куплет и припев знали все. Камон, это же «Линкин Парк», все записывали его на болванки, курили под него первые «сиги», переживали из-за первых ссор с родителями. Второй куплет знал только Вадим, исполнив его под тихие аккорды гитары, очень интимно и чувственно.

– Всё, второй Сид Вишес вас покидает, псы, – провозгласил Вадим и на пару с Ринатом вышел на балкон.

На кухне остались только Лёха и Марат. Лёха задумчиво смотрел в стол и потягивал кальян. С минуту раздавалось только «буль-буль» от колбы и приглушенные вопли Вадима с балкона.

– Я не хочу сказать, что обычно ты прям болтаешь без умолку, – начал Марат, – но сегодня прям тихий. Давай выкладывай.

Лёха тяжело вздохнул, глядя в стол. Потом неумело сделал вид, что не понимает в чём дело:

– Ты о чём? Нормально же сидим.

– Это ты Вадиму можешь гнать, не мне. Хорош, Лёх, я ж не девушку уламываю. Давай, рассказывай.

– Ну, проблемы с работой, Марат. Без копейки денег сижу, у брата живу.

– Ну решаемо. Тебе занять? Как сможешь, вернёшь.

– Да я не заработаю что ли? Сам говоришь, не с бабой общаешься, – расстроился Лёха.

– Ну а в чем дело?

– Да есть одно предложение. Там, где я раньше был, опять зовут.

Марат выругался. Раньше Лёха занимался разными интересными вещами: обносил склады, «прессовал» несговорчивых коммерсантов в Челнах и разбирался с конкурентами. Но со временем ушли все пережитки девяностых, так что он ныкался по разным работам. Закрепиться на одном месте не удавалось.

– Лёх, ну вот просто не смей, серьёзно. Не надо тебе это. Нормально же разруливал. Это не твоё дело, понимаешь?

– Марат, тебе просто говорить. У меня сейчас вариантов минимум. А там деньги реальные будут.

– Ага, а потом тебя сольют, а я буду передачки возить. И с судимостью никуда не устроишься, – морализаторствовал Марат.

Лёха грустно посмотрел в окно на свежий и бурлящий жизнью майский вечер. Там парочки обнимаются на лавочках, там семьи укладывают детей. А тут Лёха собирается положить свою жизнь в могилу, потому что обычных работяг в третьей столице России любят «кидать» с зарплатой.

Такие проблемы Марат считал чуть ли не вызовом себе. С тех пор, как у него появились деньги и определенная власть над миром, он старался исправлять всю подобную несправедливость, которая происходила с его друзьями. Методы были, собственно, те же: деньги и власть.

– Давай с другого угла на это посмотрим, – переключился Марат. – Ты вот сам скажи, в какой срок тебе реально всё-таки найти работу?

– Ну, месяца два. Там два-три места попробую.

– Два месяца? Нормально. Сколько тебе денег надо? Чисто гипотетически, без учёта жилья. Там поесть, какие-то первичные потребности закрыть.

– Ну, рублей тридцать.

Марат достал телефон под предлогом кому-то написать. Сам он открыл банковское приложение и перевёл Лёхе семьдесят тысяч рублей.

– Смотри, я тебе сейчас перевёл семьдесят рублей. Типа с запасом, костюм там купить. Мы с тобой сейчас съездим, заберём твои вещи, перевезём ко мне.

– Марат, ты чего, я сейчас тебе верну…

– Погоди, дослушай сначала. Ты переезжаешь ко мне на два месяца. Если получится с работой, то съезжаешь на свою квартиру. Если нет, то идёшь к своим бывшим корешам и творишь беспредел. Вернёшь мне деньги быстро, считай. Я тебя сам терпеть долго не буду, попрошу съехать.

Лёха молчал секунд тридцать.

– Ты что себе покупаешь, Марат? Индульгенцию типа какую-то?

– Я покупаю возможность моему другу не продавать свою душу за лёгкие бабки. Ты же почему-то ушёл из этой темы. У тебя были мечты, планы. Ты верил. И я верю, что ты вывезешь. И за веру в тебя я готов заплатить. Я тебе не последние деньги отдаю. Ну не куплю себе там диски на зиму сейчас, куплю в октябре. Пофигу вообще. Зато у моего друга будет ещё один шанс. Ещё ШЕСТЬДЕСЯТ, сука, шансов. Если не это покупать за деньги, то я вообще не знаю, что покупать в этом мире, братан.

На глазах Лёхи на секунду появились слёзы. Марат не дал ему времени порефлексировать и стал по-привычке командовать процессом.

– Если сейчас выезжаем, через час с небольшим будем опять тут тусить. Готов?

Лёха кивнул. Марат ощутил прилив какого-то спокойного удовлетворения. Он всё ещё полезен, он всё ещё может помочь. С балкона вернулись Ринат с Вадимом. Вадим что-то увлечённо рассказывал, но прервался.

– Мы тут прервали какой-то интим?

– Любой интим от тебя бежит, ты свою бороду видел? – подколол Марат. – Пацаны, мы на время съездим, я Лёхе помогу со шмотками и вернусь. Сильно не соситесь.

– А, ладно, – Вадим поправил очки, – пивка возьмите по пути.

Марат с Лёхой в темпе вальса добрались до машины. У дома брата Лёхи они были уже через пятнадцать минут – Марат гнал, как мог, не попадаясь на камеры. Лёха вернулся с пожитками в спортивной сумке-бауле.

– Всё, сейчас закинем да поедем к парням. Держи ключи, кстати, – Марат достал запасной комплект из бардачка.

– Спасибо, братан. Я тебя стеснять не буду?

– Да хоть с людьми буду общаться. А то как Лизу выгнал нахер, то на работе живу, чисто к Ринату заезжаю пожрать иногда.

– А что там у него с коллекторами?

– Да разобрались уже, – махнул рукой Марат. – Там черти какие-то были, Ринат банку деньги платил, а они требовали, чтобы им тоже платили.

– Нормально так. Чем мотивировали?

– А чем будешь мотивировать такое? Ты лох, плати нам, иначе мать пострадает. Я набрал людям с работы, там приехал человечек и прострелил одному из них колено. У второго паспорт отобрал. Всё, финита ля комедиа, их не видно и не слышно.

– Блин, я ведь мог ему тоже помочь. Сам бы с ними поговорил, – Лёха ударил кулаком по колену.

– Не парься, там профессионалы вопрос решали. К тебе бы потом менты пришли и поехал бы в исправительное заведение. А тут профессионал поработал, который пробил всю родню этих коллекторов. Если к нему приедут менты, то он им скажет: «Привет, бывшие коллеги, вот вам коньяк, никто ничего не видел».

Лёху это всё-таки не убедило. Он всю оставшуюся дорогу сидел молча, наверняка грызя себя за то, что не он помог Ринату с решением вопроса. Марат припарковался у ворот огороженной территории и включил аварийки.

– Давай быстро закинем и обратно.

– Айда.

Он подошёл к будке охранника, предупредил, что заехал на три минуты и скоро уберёт тачку. Лёха, только зайдя в подъезд, обнаружил, что забыл сумку с вещами. Марат отдал ему ключи от машины, а сам решил подняться в квартиру. Он преодолел четыре этажа, зашёл домой и почувствовал тычок чем-то металлическим в голову.

– Тихо стой, не ори, – донеслось сзади. – Могу выстрелить. Не оборачивайся. Достань телефон.

Марата всего тряхануло. В голове не было никаких мыслей – только какой-то шум. Челюсть затряслась. Он достал телефон из кармана.

– Протяни назад. Не оборачивайся. – Марат отвёл руку и телефон забрали. – Молодец. Сейчас спустишься вниз. Без фокусов, без ствола пойдём. Ты не оборачиваешься, в машину садишься молча. Давай, иди вперёд.

Марат послушно вышел первым. Он на негнущихся ногах спускался по лестнице. Вариантов убежать не было, все коридоры были прямые – пуля догонит. А внизу Лёха. А как его предупредить?

Когда они спустились, сзади раздался глухой удар и лязг. Марат опёрся спиной о стену и огляделся. Под лестницей, где была ниша для колясок и велосипедов, стоял Лёха – и бил человека в балаклаве. На том была кожаная куртка и джинсы, ничего примечательного. Он пытался отмахиваться, но после первого удара преимущество было на Лёхиной стороне. Как, впрочем, рост и вес. Он просто вколачивал кулаки в масочника, уходя от его ударов. Противник попытался отскочить вбок и подобрать пистолет, но Лёха прошёл в ноги и уложил того на пол. Кулаки теперь вколачивали масочника в плиточный пол.

Марат решил, что нужно как-то помочь и пнул пистолет в сторону. Масочник ногой ударил Лёху в живот и выиграл себе пару секунд. Оценив произошедшее, он решил просто убежать – и унёсся из подъезда. Ребята пытались отдышаться.

– Ты как? – спросил Марат.

– Нормально, – потирая кулаки, ответил Лёха. – По очкам победил. Это что сейчас было?

– Я тебя не предупредил. В общем, на работе какая-то херня. Начальника и снабженца убили. И меня, видимо, пытались.

– Не, тебя похищали, братан. Я вас снизу увидел и тут спрятался. Мы так один раз одного «коммерса» угнали, – Лёха осмотрел пистолет и спрятал его в сумку.

– Ну вот, сам видишь, что бывает. Извини, что не предупредил. Если передумаешь, я пойму, отвезу обратно.

– Не, братан. Я теперь эти 70 косарей отработаю и буду тебя прикрывать. Это вообще не шутки сейчас были. Ты меня выручаешь, и я тебя буду. Теперь со мной будешь кататься с работы, не обсуждается.

– Спасибо, Лёх. Я тут наберу безопаснику с работы, расскажу. Пошли пока наверх, умоешься.

H

Регламент для новых сотрудников Ордена. Часть вторая. Безопасность.

Требования сотрудников отдела безопасности обязательны для всех сотрудников Ордена, независимо от субординации.

• 

Все ритуалы проходят заверение у отдела безопасности. Ритуалы, проведённые без визирования отдела, считаются нарушением принципов Ордена.

• 

Неподчинение требованию сотруднику отдела безопасности наказывается отстранением от деятельности.

• 

Несоблюдение рекомендаций отдела безопасности является поводом для служебной проверки сотрудника с дальнейшим наказанием.

• 

Каждый сотрудник Ордена имеет право обратиться к отделу безопасности, если хочет сообщить о готовящемся покушении, дискредитации Ордена, злоупотреблении полномочиями или других фактах, которые считает значимыми и имеющими потенциальную опасность.

11

Обычно Марат перед ритуалом забирал Рому, и они вместе ехали на локацию. В этот раз всё было иначе. После вчерашнего безопасники взяли всю работу под свой контроль. Владимир лично заехал за обоими и вёз их в своей «пятёрке» в Кировский район. Из колонок тихо шептал Шило из «Кровостока» о том, что надо себе представить, чтобы жилось проще.

На улице вечерело. В честь выходного дня и хорошей погоды народ наполнил улицы города. Семьи шли к набережной «чаши» и бульвару «Белые цветы». Молодёжь брала электросамокаты и отправлялась на Профсоюзную – улицу, состоящую из баров и рюмочных. На съезде с Ленинской дамбы образовалась пробка из тех, кто хотел припарковаться около бывшего ресторана «Парус» и покурить кальян с видом на закат.

– Подготовил? – спросил Марат.

– Ага, держи, – Рома достал из рюкзака планшет с прикреплённым чек-листом ритуала. Марат как Мастер-над-ритуалом должен был проследить, чтобы он прошёл точно по плану. А Рома, как ответственный человек, заранее готовил список всех важных деталей и печатал его для Марата.

БМВ свернул от всего этого веселья в сторону Кировского. Чтобы не попасть в вечную пробку на улице Фрунзе, Владимир поехал не по Вахитова, а через центр и Речной техникум. Оттуда – мимо зданий XIX века на Гладилова, управления Порохового завода и «Красных ворот» к месту проведения ритуала.

На месте уже дежурили безопасники – человек десять. Они перегородили машинами спуск к старому руслу Казанки, суетились, что-то обсуждали по рациям. Из багажника «Джетты» кто-то доставал реквизит: мантии, свечи и ленты. Рома с Маратом вышли из машины.

– Братья, готовьте рюкзаки на проверку, – заметив их, сказал бритый безопасник.

– Не надо, они со мной, – остановил процедуру Владимир.

– Но там… это… Приходцев…

– Север, эти со мной, иди в оцепление.

– Так точно, – сдался безопасник и ушёл.

Рома отправился к месту проведения ритуала. Марат прислонился к одному из гаражей и стал осматривать площадку. Участники хора одевались в мантии. Один из безопасников вышел с Ромой, чтобы организовать площадку для ритуала. До идеального времени оставался примерно час. Марат заглянул в чек-лист от Ромы.

Там всё было распределено на категории: время, положение участников, действия статистов, действия специалиста, пентакль, реквизит и так далее. Внутри каждой категории было пять-десять пунктов вроде: «в пентакле ясно читаются двадцать треугольников». Рядом с каждым пунктом стоял квадрат, в котором Марат должен был поставить галочку.

Солнце постепенно садилось за гаражи. Оно отражалось от куполов Зилантова монастыря, который высился по другую сторону старого русла Казанки. Марат, выждав тридцать минут, спустился в прогалину к ивам. Рома уже слез со стремянки, с помощью которой развешивал ленты на ветках ив. Сейчас он чертил по трафаретной линейке нужное количество треугольников пентакля на земле.

Марат взял планшетку с чек-листом и карандаш, начиная отмечать выполненные пункты:

✓ три ленты образуют восьмёрки

✓ ленты подвешены на ветвях крепко, не сорвутся

✓ леска, которой закреплена лента, не видна

✓ на земле начерчен ровный круг

✓ для ритуала используются свечи из белого воска

Шаг за шагом Марат проверял и вычёркивал выполненные пункты. Рома работал хорошо, перепроверять за ним уже не приходилось. Сперва, конечно, были конфликты: то не все треугольники хорошо прочерчены, то круг неровный. Доходило до обоюдных оскорблений.

Марат тогда был начинающим Мастером-над-ритуалом и ему нельзя было менять специалиста – засмеют. А Рома был типичным продуктом подготовки Ордена – почти как Василий. Всех приходилось переучивать на месте.

Поэтому Марат планировал поработать ещё два-три года, сделать из Ромы нового Мастера-над-ритуалом, а самому пойти в методисты. Там его метод звенящего раскалённого леща навёл бы порядок и научил готовить более ценные и полезные кадры. А прямо сейчас Рома закончил приготовления, подошёл к Марату и слегка поклонился.

– Всё готово к ритуалу, Мастер.

Марат глубоко вдохнул, кивнул и начал вглядываться в место проведения до рези в глазах, не моргая. А затем закрыл их и начал вглядываться во врезавшуюся под веки картину. Это помогало увидеть ритм – самое важное в ритуале.

Каждый Мастер-над-ритуалом верит в какую-то самую важную деталь, которая и помогает превратить ряд повторяющихся действий в изменение хода привычных вещей. Марат видел и моментальные исцеления почти умерших людей, и отличные финансовые результаты у бизнеса, который почти «загнулся».

Поэтому он верил в ритм. Всё, что сейчас произойдёт, имеет свои вибрации. Если всмотреться в ленты над головой и треугольники под ногами, если представить расставленные свечи частью общей картины, то можно увидеть волны – будто на экране осциллографа.

Равномерные волны отправляют более чёткий сигнал и дают лучший результат после ритуала.

– Восточную и западную свечу поставь чуть дальше, за границы круга. Лента посередине висит низковато, подтяни. Круг широкий, обходи чуть быстрее, чем обычно. Хор расставь поодаль, пусть спинами упираются прямо в деревья. Я благословляю этот ритуал. Готовность через три минуты.

Рома ушёл выполнять поручения Марата. Тот достал из рюкзака чёрный балахон с капюшоном. Его было необязательно надевать, но Марат чтил традиции. На дне рюкзака болтался пистолет. Лёха отдал его утром, провёл ликбез и заставил взять с собой.

Всё, ритуал начался. Статист, стоявший первым в строю затянул глубокий гортанный звук. Через пару секунд подключился второй. Рома подошёл к кругу. Солнце уже село и людей было видно только в пределах света четырёх свечей по краям пентакля. Поэтому ритуальщик превратился в жуткую фигуру в балахоне – высокую, тёмную, чуждую этому месту.

– Именем Гермеса, что даровал нам мудрость. Именем Трисмегиста, что вручил нам дар творения. Именем Меркурия, что наделил нас правом изменять мир и выбирать дальнейшую судьбу. Я, тот, кто чтит Изумрудную скрижаль…

Произнося слова формулы, Рома обходил пентакль по кругу и показывал пальцем вверх, как просил Марат на репетиции. Это была часть философии ритуалов – специалист должен быть хозяином над судьбой и силами, к которым взывает. Ни в коем случае во время ритуала нельзя кланяться, поклоняться или просить. Нужно указывать, повелевать и управлять – и хорошим символом для этого был указующий перст.

– Я тот, кто чтит традиции, собираемые веками. Я тот, кто посвятил свою жизнь Ордену и его тайнам.

Хор издавал гортанный звук, превратив его во что-то чуждое, не человеческое и не инструментальное. Само пространство будто сгущалось и даже воздух стал более влажным и тяжёлым.

– Трижды по три раза здесь фигура с тремя углами. Пирамида, устойчивость, сила. Мы направляем её Логос Гарифуллиной Фирузе ради укрепления телесных и духовных сил. Она не погибнет и болезнь не сточит её, пока такова воля Ордена и его власть над этим миром.

Рома в темпе прошёл круг по поляне. Перед каждой из свечей он останавливался, показывал пальцем на неё, а затем на середину пентакля. Остановившись, он продолжил:

– Трижды здесь фигура, чья суть есть бесконечность и восьмая цифра. Развитие, успех, сила. Даруем ее Логос доктору Ицхаку Идишу. Его рука будет крепка, его глаз будет остр, все его знания будут ему подмогой, а не обузой, покуда я не скажу иного.

Ещё один круг – на этот раз Рома тушил свечи. Перед последней он остановился, чтобы завершить формулу.

– Фируза Гарифуллина. Ицхак Идиш. Их судьба вручена в руки тех, кто идёт за Гермесом. Силой Логоса, опытом, традициями и верой своей Орден меняет их будущее. Будет так, как мы говорим.

И потушил последнюю свечу. На поляну опустилась полная темнота. Она поглотила всё: фигуры в балахонах по краям поляны, свечи, круги и ленты. Тяжёлая вязкость воздуха уходила волнами – сперва плотными, а затем зыбкой рябью, которую Марат чувствовал кожей. Марат только открыл рот, чтобы поздравить с успешным ритуалом, как вдруг услышал громкий звук.

Выстрел.

Он раздался со стороны гаражей и оцепления. Раздался ещё выстрел и крики. Кто-то рванул в ту сторону. Видимо, это был безопасник, который дежурил недалеко от ритуала. Марат огляделся и понял, что все участники ритуала остались одни. Ни инструкций, ни прикрытия. Он понял, что все ждут указаний – и он здесь старший по званию. Руки начали мелко трястись.

Выстрелы стали ближе. Реплики тоже: в основном мат и вопли боли. Скорее всего, противник стал ближе. Нужно уходить, но куда? К гаражам нельзя. Направо тоже смысла нет, там начинается огороженная территория Порохового завода. Вперёд к храму не пройти, на их пути болото. Ответственность за людей рядом встряхнула Марата и он окликнул такого же застывшего Романа.