скачать книгу бесплатно
Она принадлежит ему. Книга 1
Мэри Ройс
– Хватит! Отпусти меня! Я больше не хочу быть ее заменой!
– Ты моя жена…
– Жена?! Тогда заяви на меня свои права!
– Осторожней со своими желаниями, девочка.
– Я не виновата, что она умерла! Не виновата, что похожа на нее! С меня хватит, – мой голос срывается на крик. – Если ты не в силах удовлетворить свою жену, я найду того, кто сделает это для меня с удовольствием…
Взвизгиваю, когда его пятерня сжимается вокруг моего горла.
– Не смей больше шантажировать меня этим, – угрожающе произносит он, приближаясь к моему лицу. – Запомни: ты принадлежишь мне…
Эзио Торричели. Глава мафии и мой муж. Не смотрите на его привлекательную улыбку – под ней скрывается настоящий монстр, который разобьет мое сердце. Но я не учла одного: он не отпустит меня и найдет, где бы я от него ни пряталась… ХЭ
Содержит нецензурную брань.
Мэри Ройс
Она принадлежит ему. Книга 1
Пролог
Обвожу губы ядовито красной помадой, после чего медленно скольжу большим пальцем вдоль нижней. Безразлично смотрю на отражение девушки в зеркале, глаза которой похожи на темное стекло. Сегодня они чужие. Единственное, что не под силу скрыть линзам, водопад отчаяния и боли.
– Он не хочет тебя, – пытаюсь укусить сама себя этими словами. – Ты невидимка.
Злясь, что даже сейчас я думаю о муже, резкими движениями закрываю тюбик и бросаю его в сумочку.
Ночной клуб «Калипсо» принадлежит мафии. В моем мире все принадлежит мафии. Даже моя жизнь. И так уж вышло, я осведомлена, что в подобных местах люди получают не только свободу от реальности, выпивку и танцы. Стриптиз и особый сервис в вип-комнатах – основа всего, что делает этот клуб лучшим в нашем городе. И, как недавно я узнала, хозяин этого пристанища – мой муж. Поэтому я никогда не попала бы сюда, не будь на мне парика, линз и брендовых тряпок, едва скрывающих запретные для всех части тела.
Наверное, я всегда была дефектной, раз решила впервые попробовать вкус свободы под носом у самого монстра. И где-то глубоко внутри даже жажду, чтобы он узнал меня.
Вобрав полную грудь воздуха, я напоследок поправляю на голове черный парик-каре, идеально скрывающий цвет моих золотых волос, и под бряканье льда в стакане делаю для храбрости большой глоток виски, купленного мне одним обаятельным незнакомцем.
Он заметил меня раньше, чем я убедила себя, что это глупая затея и мужчины не обращают на меня никакого внимания. Но сегодня, в облике жгучей брюнетки, я разбиваю все свои комплексы в прах. Интересно, как далеко я зайду этим вечером?
Сжав челюсти, еще раз повторяю себе, что поступаю правильно. Если моему мужу не нужно молодое тело жены, я имею право распорядиться им как захочу. Пусть и делаю все это назло ему.
Какой абсурд.
Одним глотком выпиваю остатки золотистой жидкости. Плевать, что внутри все горит огнем, сейчас это определенно то, что мне нужно.
Хочу отключиться от реальности, мыслей, чувств… от собственной жизни. Сегодня я не Филиция. Сегодня я обычная двадцатитрехлетняя девушка, которая пришла повеселиться в клуб. К черту синдикат. К черту последствия. Я в отчаянии и мне плевать, даже если эта ночь станет для меня последней. А так и будет, когда мой муж узнает о том, что я сделала.
Вот только вернувшись в бар, своего незнакомца там не обнаруживаю. А вскоре мое небольшое разочарование заглушают басы музыки, доносящейся с танцпола, и новый поклонник.
Просканировав его беглым взглядом, могу предположить, что передо мной бизнесмен или политик, на вскидку лет тридцати пяти-сорока. Об этом говорят его синий костюм от французского модельера, аккуратный маникюр и манера держать бокал с бренди. Меня же он угощает мартини.
И вроде вечер начался отлично, но с каким-то сожалением я признаюсь себе, что ни один, ни второй мужчина не вызывает и толики того, что я получаю под взглядом холодных глаз своего мужа.
Задвигаю неуместные сейчас мысли подальше и пытаюсь сконцентрироваться на собеседнике и улыбаться, слушая его очаровательные комплименты. Все не то. И я убеждаюсь в этом, как только мы оказываемся на танцполе.
Правда, и данный экземпляр исчезает, когда мы направляемся к бару за напитками. Я даже не замечаю, в какой момент тепло от его практически прижимающегося ко мне тела, сменяется холодом.
Посмотрев по сторонам, пожимаю плечами и в гордом одиночестве усаживаюсь на высокий стул, думая о том, что все это совсем не весело. Напротив. Весьма волнительно, когда незнакомые люди, так жаждущие моей компании, вдруг магическим образом начинают исчезать.
Начав нервничать, я добираюсь до пачки длинных сигарет и, зажав фильтр между пальцев, прикуриваю. Я редко ищу успокоение в никотине, но сегодня знала, что мне потребуются эти волшебные палочки.
Рассматривая людей вокруг, поворачиваю голову влево, в сторону балкона, и так и замираю с сигаретой, поднесенной ко рту. Потому что прямо сейчас сталкиваюсь взглядом с лицом, которое узнаю, даже если у меня случится амнезия.
Этот мужчина непревзойденный во всем. Тотально спокойный. Слишком аристократичный. Слишком расчетливый и безжалостный. Слишком опасный, с холодной и мрачной красотой, а его бледно-голубые глаза – самое что ни на есть греховное проклятье, и они никогда еще не смотрели на меня как на женщину. Сейчас в них кроется маленькая смерть, и я тянусь ей навстречу, как глупый мотылек с израненными крыльями – к языкам бушующего пламени. Еще немного, и этот мотылек исчезнет, обернувшись горсткой пепла. В этом и заключается парадокс. За всю свою жизнь я еще не встречала мужчин, которые заслужили бы и короткого взгляда от меня. Но ему… Ему я готова отдать все, до последнего взмаха ресниц.
С трудом сглатываю и стряхиваю пепел, отчетливо ощущая на себе его странное внимание. И мне не нравится это навязчивое чувство тревоги, которое лишь усиливается с каждой новой затяжкой. Выдыхаю новую струю дыма на кончик сигареты и смотрю, как вспыхивает тлеющий табак. Всегда так делаю. Меня это немного успокаивает, и в конечном счете я расслабляюсь.
Выпрямив плечи, подбадриваю себя тем, что он не раскроет меня под всей этой маскировкой. Это просто невозможно. И, чтобы сбить его с толку, я делаю медленную затяжку, получая особое удовольствие от того, что отравляю себя на его глазах, которые блуждают по моему телу, задерживаясь на местах, не прикрытых скудным одеянием. Именно это заставляет мое сердце предательски затрепетать в груди и нарушить все жизненно важные процессы в организме.
Он на всех девушек так действует? Или это все моя больная любовь?
Потушив сигарету в напитке, я принимаю вызов и, набравшись храбрости, направляюсь в ту часть танцпола, куда обычно заносит на финальной стадии опьянения. Я же, несмотря на выпитый алкоголь, все еще трезва. Знаю, это все адреналин. Но и без допинга я готова на все, чтобы привлечь внимание этих невероятных глаз.
Лишь прохладный шест помогает мне не утонуть в пристальном взгляде Эзио Торричели и слиться с мелодией. Заставить его аквамарины потемнеть, а челюсти прийти в напряжение всего лишь несколькими фривольными движениями практически обнаженных бедер.
Но в какой-то момент каждое вращение тела начинает причинять мне дискомфорт. Разрушать меня. Со мной что-то не так. Определенно. Потому что прямо сейчас я начинаю чувствовать себя глупо во всей этой мишуре.
Что я делаю?
Каждая новая секунда подаренного мне взгляда от мужчины, наблюдающего за мной с балкона, приносит боль. Потому что он смотрит не на меня, а на брюнетку, извивающуюся перед ним, как шлюха. Так он смотрел бы на любую другую. Его внимание сейчас такая же ложь, как и парик на моей голове. Я пришла сюда с целью совершить глупость назло своему мужу, но вместо этого ревную к маске, которую сама же натянула на себя, чтобы скрыться от него.
Я начинаю задыхаться чувством унижения, подаренного самой себе. И даже не понимаю, в какой момент выбегаю из клуба в прохладу ночного воздуха.
Резкий вздох приносит дискомфорт горящим легким. Только мне никак не удается надышаться, и я снова и снова вбираю в себя спасительный кислород, ощущая, как по ногам пробегает нервная дрожь. Дура.
Уловив за собой движения людей в форме охраны, тут же бросаюсь к первому попавшемуся такси и называю ему адрес, всю поездку находясь в каком-то коматозном состоянии, вспоминая, как он смотрел на ту танцующую для него брюнетку. Не на меня. Именно уязвленная гордость вызывает во мне ярость, и я срываю этот гребаный парик. Я поступила глупо, наивно полагая, что подобное поможет мне забыть о своем муже.
Домой я возвращаюсь за полночь и радуюсь тому, что меня встречает темнота. Но она оживает, когда я закрываю дверь в свою комнату и замечаю в кресле в углу силуэт мужчины, в руках которого тлеет сигарета. Вот же дьявол…
Даже в тусклом освещении я знаю, что его мрачные глаза остановились на парике, зажатом у меня в кулаке. И мне не нужно видеть лицо мужа, чтобы понять, какой опасностью может обернуться моя вольность.
– Скажи мне, – тембр его голоса такой же темный, как и комната. – Скольких ублюдков после сегодняшнего вечера я должен убить?
Он раскусил меня, и от осознания этого мое дыхание ломается.
– Это не их вина, – порывисто вылетает из меня то, что должно было остаться за зубами.
– О, ты ошибаешься, – хмыкает он, поднося к губам дымящуюся сигарету, которая в следующую секунду вспыхивает. – Они трогали то, что принадлежит мне. – Эзио выдыхает облако дыма. – Разве ты их заставляла?
От безысходности я крепче сжимаю парик.
Почему его вообще это волнует?
– Я просто танцевала, – снова нападаю, загнанная в угол голубоглазым охотником. – Я не сделала ничего плохого. Мне стало скучно в четырех стенах, – обвинения необдуманно сыплются из моего рта, – тебя никогда нет дома! А если и есть, то ты запираешься в своем чертовом кабинете! – перевожу дыхание, но ярость из моего голоса не уходит. – Странно, что ты вообще понял, кто танцевал перед тобой. Ты ведь меня и за женщину не считаешь! Что меня выдало? Ноги? Руки? Губы? Или взгляд, жаждущий твоего внимания? Что?
Эзио медленно затягивается, будто наслаждаясь представлением истеричной жены.
– Мотылек, – отвечает он и одним словом обрубает все, что только что разрушало меня.
Сердце, кажется, останавливается, но только для того, чтобы подскочить к горлу.
Какая же я дура! Как я могла забыть о своей татуировке на запястье?
– То, как ты дула на кончик сигареты, – продолжает он шокировать меня своей наблюдательностью, – как стряхивала пепел, как трогала левую мочку уха – ты всегда так делаешь, когда тебе некомфортно.
Какого. Блядь. Хрена?
– Мне продолжать?
Отрицательно качаю головой, пораженная его словами, как самым невероятным открытием во вселенной.
– Ты задумывалась о последствиях, когда решила пойти в клуб? – риторический вопрос, за которым следует строгое предупреждение: – Ты больше не сделаешь ничего подобного, – Эзио лениво тушит сигарету в пепельнице. – Запомни, Филиция, ты моя жена.
– Это лишь формальность… – сипло срывается с моих губ, но я замолкаю, когда он неспешно поднимается с кресла и начинает приближаться ко мне. Выходит из тени во всей своей безупречности.
Я тут же отступаю назад, ненавидя свой проклятый язык. На расстоянии говорить с ним было проще. Но мое бегство заканчивается, когда я врезаюсь спиной в стену, а муж, надвигающийся на меня, отрезает все пути к отступлению.
Мой подбородок попадает в плен его шероховатых пальцев, и я вздрагиваю. Есть что-то в этом незначительном жесте, что требует моего подчинения. И я не могу этому сопротивляться.
– Ты принадлежишь мне, Филиция. Не заставляй меня вбивать это в твою голову другим способом. Каждый сантиметр твоего тела тоже принадлежит мне. И я больше не хочу, чтобы ты давала мне повод напоминать тебе об этом, – большой палец оттягивает мою нижнюю губу, вырывая из груди тихое аханье. – Тебе это не понравится. И мне тоже.
Внезапно он отпускает меня и так резко отстраняется, что мне приходится сильнее вжаться в стену, чтобы не рухнуть. И прежде чем я успеваю отреагировать, Эзио уже выходит из комнаты, оставляя на моей коже ощущение своих пальцев. Он прикоснулся ко мне. Не как обычно. Сегодня он прикоснулся ко мне как к женщине.
Любая другая испугалась бы скрытой во всем этом угрозы. Но только не я. Потому что прямо сейчас я торжествую. Он приревновал меня.
1
***
Выскользнув из-под одеяла, я решительно направляюсь к двери, даже не утруждаясь накинуть на себя халат, будто боюсь передумать.
После того, как Эзио дал понять, что видит во мне женщину, я не могла перестать думать об этом. Не могла забыть прикосновений, заклеймивших мою кожу. И сейчас, наверное, нет ничего, что может меня остановить от стремления вновь испытать это, поэтому в следующее мгновение я уже растворяюсь в темноте коридора.
Он разжег в моей груди проклятую надежду, что у меня все-таки есть шанс получить его. Получить то, что хотела с самой первой встречи с ним.
Слабый свет от монитора ноутбука позволяет мне рассмотреть уставшее лицо мужа, скользнуть взглядом по плотно сжатым губам и острой линии напряженных скул. Открываю дверь шире и вхожу в его кабинет, так и не получив разрешения. Должно быть, он даже не услышал моего стука. Но сегодня мне не нужно его разрешение.
Глупая. Смелая. Как мой мотылек. А Эзио – то самое роковое пламя.
Прикрыв дверь, замечаю неряшливо брошенный в кресло пиджак и снова перевожу взгляд на мужа, наслаждаясь тем, как восхитительно на его крепком мужском теле сидит белоснежная рубашка, небрежно расстегнутая на верхние пуговицы. А эта кобура на плечах с двумя пистолетами. Господи… это чертовски сексуально. Он вообще знает, как действует на меня?
Не думаю. Складывается ощущение, что у него даже мысли нет о том, чтобы соблазнить молодую жену. По крайней мере, я могу сделать такой вывод потому, что мой муж по-прежнему не заявил на меня свои права, хотя мы женаты уже не первый год.
Я знаю, как устроен наш мир, и какая роль отведена в нем женщинам, но сама, видимо, стану большим исключением. Если продолжу молчать о своих желаниях.
И даже сейчас Эзио сидит за рабочим столом, совершенно не замечая моего присутствия, сконцентрировав все внимание на документах, которые он листает как-то слишком спокойно и размеренно. И это говорит о том, что сейчас ему приходится прикладывать силы, чтобы сохранять это спокойствие.
Я не уверена, что выбрала подходящий момент для соблазнения мужа. Сегодня Эзио окружен греховной тьмой. Вижу это по тому, как напряжены мужские плечи, каким неровным и прерывистым становится его дыхание, а обычно идеально уложенные волосы сейчас взлохмачены, будто он не вставал со своего кожаного кресла неделю.
Сжав выразительные челюсти, он комкает одну из страниц и, бросив ее на стол, откидывается на спинку кресла, утомленно запрокидывая голову. Не глядя, вытряхивает из пачки сигарету и небрежно зажимает фильтр между губ. Сглатывает, прикуривая от зажигалки, и в полумраке вспыхивает оранжевая точка.
Первая затяжка медленная, глубокая, но именно это ему и нравится: смаковать густой дым, который болезненно оседает в недрах легких. Выжигает их горечью. Эзио курит так, будто в этом моменте вся его жизнь. Как и всегда. Я тоже в тайне от него так делаю.
По крайне мере, я считала это тайной до того вечера в клубе.
Но я курила лишь потому, что хотела быть ближе к своему мужу хотя бы с помощью сигареты, представляя, что на моих губах вкус табака не от нее, а от его поцелуя.
Именно эта мысль так и не позволила мне сегодня уснуть.
После того как он прикоснулся ко мне, я слишком ярко загорелась, не заметив, как начала представлять, там, лежа в кровати, каково будет почувствовать его горячее дыхание между ног. Из-за подобных фантазий мое тело до сих пор не покидает странное покалывание, прямо сейчас перерастающее в пульсацию и жажду. Все это переполняет меня, сводит с ума и разжигает мою потребность в нем до критических пределов.
Бог мой, я действительно сгораю от желания, которое еще никогда не испытывала по-настоящему, но так отчаянно хочу этого, что готова уже капризно захныкать.
Особенно, когда наблюдаю, как тлеет оранжевый кончик сигареты при каждой новой затяжке. Как Эзио вдыхает и выдыхает пар через нос. Как щелчком длинных пальцев стряхивает серый пепел…
Мгновение, и взгляд его бледно-голубых глаз пронзает меня, подобно оголенному лезвию, будто прямо сейчас им проводят по моей коже, отправляя горячий ворох колючих мурашек вниз живота. Ох, черт…
Оступаюсь и нервно облизываю губы, не сразу отдавая себе отчет, как неспешно муж осматривает меня, и я вижу – да, черт возьми, вижу, – как его прозрачные льдины темнеют, напоминая о том, что под моей тонкой сорочкой ничего нет.
Конечно нет, потому что я вылезла из кровати, горя от желания. В тот момент о правилах приличия у меня и мысли не было, да я даже не задумалась о том, что меня мог кто-то увидеть в таком виде. Хотя с чего я решила, что моему мужу есть до этого дело? Однако сейчас, кажется, есть.
С губ срывается тихое аханье, когда я непроизвольно прижимаю ладонь к часто вздымающейся груди в надежде успокоить взбесившееся сердце и случайно задеваю твердеющие соски, которые через секунду обжигает грубоватая ажурная ткань сорочки.
Это мимолетное движение оказывает на меня такой эффект, что я нарочно веду плечами, чтобы вновь испытать его. А под прицелом властного взгляда это доставляет особое удовольствие.
Сейчас это лучше, намного лучше того, как он смотрел на девушку в клубе. И мне так и хочется закричать ему, что я больше не маленькая девочка. И на меня можно не только смотреть, но и трогать. Намного больше, чем трогать.
И, словно доказывая ему это, я прикусываю нижнюю губу и откровенно заявляю о своей смелости, изящно проводя пальцами между грудей, провоцируя ткань еще больше натянуться на торчащих вершинках.
Сделай это. Трахни меня.
О, Боже… Дрожь пронзает каждую и без того звенящую от напряжения клеточку. Я на пределе своих возможностей.
Ощущения, словно короткие замыкания, прочерчивающие пунктирную линию в другое измерение. Я и раньше прикасалась к себе, но то, что испытываю сейчас, становятся открытием какой-то новой способности чувствовать собственное тело.
Проклятье, мне потребуются колоссальные усилия, чтобы выдержать все и дойти до конца. Получить то, что я заслуживаю. Только боюсь даже представить, что со мной будет, когда Эзио подарит моему изнывающему телу тепло своих рук. Но именно это придает мне решимости и пугает одновременно.
Я задыхаюсь. От одной только мысли об этом.
