Любовь побеждает все

Эй Джи, нахмурившись, взяла карандаш и принялась водить им по пальцам.

– Это было десять лет назад.

– Сына голливудской звезды похищают, уводят от любящей няни, когда он играет в парке. За него требуют выкуп в полмиллиона. Мать в истерике, полиция сбита с толку. Проходит тридцать шесть часов, а ни одной зацепки не найдено, родители в отчаянии пытаются найти нужную сумму. Несмотря на возражения отца, мать звонит подруге, женщине, которая составляет гороскопы и иногда читает по ладоням. Женщина, разумеется, не отказывается помочь, приходит, просит дать ей какие-нибудь вещи мальчика и целый час разглядывает бейсбольную перчатку, пушистую игрушку и пижамку, в которой он спал накануне. По прошествии часа женщина дает полиции описание похитителей мальчика и точное расположение дома, где его держат. Она даже описывает комнату, вплоть до облупившегося потолка. Той же ночью мальчик спит в своей кровати.

Дэвид вынул сигарету, закурил и выпустил дым, а Эй Джи продолжала молчать.

– От такого события и через десять лет не ослабевает впечатление, мисс Филдс. Зрители будут воспринимать эту историю с таким же интересом, как и тогда.

Почему упоминание об этом деле рассердило ее? Реагировать так – чистейшая глупость. Эй Джи продолжала молча сидеть, пытаясь подавить вспышку гнева.

– Многие называют дело Ван Кэмпа мошенничеством. Напоминание о нем вызовет лишь новый поток критики.

– Такая женщина, как Кларисса, должно быть, постоянно подвергается критике. – Он увидел, как вспыхнули ее глаза.

– Возможно, но я не намерена заключать контракт, гарантирующий такое положение дела. Я не хочу видеть моего клиента в суде под прицелом телевизионных камер!

– Договорились. – У него был свой характер, но он умел уважать и чужой... если понимал его. – Кларисса подвергалась суду всякий раз, когда появлялась на людях. Если бы она не умела противостоять камерам и каверзным вопросам, она не могла бы заниматься тем, чем занимается. Я думал, что, будучи ее агентом, вы больше верите в ее компетентность!

– Моя вера вас не касается. – Намереваясь отделаться от него и его контракта, Эй Джи хотела встать, но телефонный звонок отвлек ее. Пробормотав бессвязное ругательство, она взяла трубку. – Никаких звонков, Диана. Никаких... Ах! – Эй Джи стиснула зубы и взяла себя в руки. – Да, соедините меня с ней.

– Ой, извини, что отвлекаю тебя от работы, дорогая.

– Все в порядке, у меня сейчас...

– Да, да, я знаю, – донесся до нее тихий, виноватый голос Клариссы. – С этим милым Дэвидом Брейди.

– На вкус и цвет товарища нет.

– У меня такое чувство, будто твое первое суждение о нем обманчиво. – Кларисса вздохнула. – Я много думала об этом контракте и решила сейчас же его подписать. – Она не упомянула о ладони Дэвида, зная, что агент не захочет об этом слышать. – Знаю, знаю, что ты хочешь сказать, – продолжила она, прежде чем Эй Джи успела произнести хоть слово. – Ты агент... ты занимаешься бизнесом. Заключай или не заключай любые контракты по своему усмотрению, но я хочу участвовать в этой программе!

Эй Джи узнала этот тон. У Клариссы интуиция, а когда она проявляется, оспаривать ее ни в коем случае нельзя.

– Конечно, дорогая, как пожелаешь. Вы с Дэвидом уладите подробности. Тебе это удается. Вся терминология на твое усмотрение, но контракт я подпишу.

В присутствии Дэвида Эй Джи не могла пнуть стол, пережив поражение.

– Но, по-моему, ты должна знать, что у меня есть собственное мнение.

– Конечно есть. Приходи вечером обедать.

Она чуть не улыбнулась. Кларисса любила сглаживать острые углы с помощью угощения. Жаль, что она так отвратительно готовит.

– Сегодня не получится.

– Завтра.

– Хорошо. Увидимся.

Повесив трубку, Эй Джи глубоко вздохнула и посмотрела на Дэвида:

– Простите, что отвлеклась.

– Нет проблем.

– В пункте контракта, касающемся дела Ван Кэмпа, нет ничего специфического, но о включении этого дела в программу требуется договориться с мисс Дебасс.

– Конечно. Я уже переговорил с ней об этом.

Эй Джи тихо и очень нарочито прищелкнула языком.

– Понятно. Ничего специфического нет и в участии мисс Дебасс в документальном фильме. Это придется изменить.

– Я уверен, это мы еще продумаем.

Значит, она собирается подписать, размышлял Дэвид, выслушав еще несколько незначительных требований Эй Джи. Прежде чем зазвонил телефон, она была готова его выгнать. Он видел это по ее глазам. Он сдерживал улыбку, когда они обсуждали всевозможные детали. Дэвид не ясновидящий, но готов был держать пари, что на другом конце провода была Кларисса Дебасс. Эй Джи Филдс оказалась между двух огней. Лучшее место для агента, злорадно подумал он.

– Мы перепишем контракт и завтра передадим вам.

Все торопятся, подумала Эй Джи и поудобнее уселась в кресле.

– Тогда, мистер Брейди, я уверена, у нас все получится, осталось обговорить еще один пункт.

– Какой?

– Гонорар мисс Дебасс. – Эй Джи снова перелистала контракт и надела огромные очки для чтения. – Боюсь, он гораздо меньше того, к чему привыкла мисс Дебасс. Нам понадобятся еще двадцать процентов.

Дэвид поднял бровь. Он ожидал этого, но в самом начале встречи. Очевидно, Эй Джи Филдс достигла высот в своей профессии именно потому, что умела действовать неожиданно.

– Поймите, мы работаем на государственном телевидении. Наш бюджет несопоставим с бюджетом сетевого вещания. Как продюсер, я могу предложить еще пять процентов, но двадцать нам не по карману.

– Пять не пойдет. – Эй Джи сняла очки и покачивала их пальцами за дужки. Без очков ее глаза казались больше, глубже, выразительнее. – Я понимаю проблемы государственного телевидения, мистер Брейди, и несколько уступаю. Пятнадцать процентов.

Типичный агент, подумал он, не столько раздраженно, сколько с оттенком фатализма. Она согласится на десять, а десять именно то, что допускает его бюджет. Ну что ж, игру надо доиграть до конца!

– Мисс Дебасс и так полагается по контракту больше, чем остальным.

– Вы охотно идете на это, потому что она одна из ваших самых главных приманок. Я тоже разбираюсь в рейтингах.

– Семь.

– Двенадцать.

– Десять.

– Договорились. – Эй Джи встала. Обычно подобные сделки ее полностью удовлетворяли. Поскольку она была несколько взбудоражена этим разговором, ей было трудно оценить тот факт, что она получила именно то, чего хотела. – Я позабочусь о том, чтобы контракт был перепечатан.

– А я завтра пошлю его с посыльным. Этот телефонный звонок... – Он замолчал и поднялся. – Без него вы бы не стали иметь дела со мной, не так ли?

Она некоторое время разглядывала его и мысленно ругала за то, что он резок, умен и интуитивен. Именно то, что нужно ее клиенту.

– Да, не стала бы.

– Обязательно поблагодарите Клариссу от моего имени! – С самодовольной улыбкой, от которой у нее внутри все закипело, он протянул ей руку.

– До свидания, мистер...

Когда их руки встретились, ее голос прервался. Чувства, нахлынувшие на нее бурной волной, сделали ее слабой, у нее перехватило дыхание. Опасение, желание, ярость и восторг от этого прикосновения переполнили ее. Она мысленно отругала себя за то, что дала волю своему темпераменту.

– Мисс Филдс?

Она напряженно вглядывалась в него, словно он был видением, возникшим из воздуха. Ее гибкая ледяная рука лежала в его руке. Дэвид машинально обхватил руку выше кисти. Если он никогда не видел женщины, готовой упасть в обморок, то теперь она была перед ним.

– Вам лучше присесть!

– Что? – Потрясенная, Эй Джи с трудом взяла себя в руки. – Нет, нет, я в порядке! Простите, я, должно быть, задумалась о чем-то постороннем! – Произнося эти слова, она отняла руку и сделала шаг назад. – Слишком много кофе, слишком мало сна. – «Господи, отойди ты подальше от меня! – в отчаянии подумала она, прислоняясь к столу. – Стой от меня подальше!» – Я рада, что мы будем работать вместе, мистер Брейди. Я все передам моей клиентке.

Щеки ее вновь порозовели, взгляд стал ясным. А ведь мгновение назад казалось, что она вот-вот упадет в обморок.

– Присядьте.

– Прошу...

– Садитесь, черт возьми! – Он взял ее за локоть и подтолкнул в кресло. – У вас дрожат руки. – Прежде чем она успела что-нибудь сделать, он опустился перед ней на колени. – Я бы посоветовал вам отменить этот вечерний обед и хорошенько выспаться.

Она сложила руки на коленях, чтобы не позволить ему снова коснуться ее.

– Пожалуйста, не беспокойтесь обо мне.

– Я обычно проявляю личный интерес, когда женщина чуть не падает в обморок к моим ногам!

От его саркастического тона у нее внутри все задрожало.

– Ну, в этом я не сомневаюсь.

Но он обхватил ее лицо руками и затряс ее.

– Прекратите!

Ее кожа была так же нежна на ощупь, как и на взгляд, но эту мысль он решил отложить на потом.

– Чисто лечебная процедура, мисс Филдс. Не волнуйтесь, вы не в моем вкусе!

Ее глаза стали холодными.

– Я должна вас за это поблагодарить?

Он спрашивал себя, почему ему хочется улыбнуться ее обиженному тону.

– Прекрасно, – пробормотал Брейди, поднимаясь. – Воздержитесь от кофе! – посоветовал он и вышел, прежде чем совершить что-нибудь нелепое.

А Эй Джи, оставшись одна, подняла колени к подбородку и уткнулась в них лицом. Что ей теперь делать? – спрашивала она себя, пытаясь свернуться калачиком. Господи, что же делать?

Глава 2

Эй Джи всерьез раздумывала, не перекусить ли ей гамбургером, прежде чем отправиться на обед к Клариссе. Но гамбургеры она не любила. Кроме того, если она будет достаточно голодна, ей вполне удастся соблюсти все правила приличия и отведать Клариссиной стряпни.

Открыв верх автомобиля, она откинулась на спинку сиденья и попыталась получить удовольствие от сорокаминутной поездки из своего офиса в пригород. Рядом с ней лежал тонкий кожаный портфель с контрактами, полученными, как и было обещано, из офиса Дэвида Брейди. Поскольку все ее требования были выполнены, жаловаться было не на что. У нее не было никакой существенной причины протестовать против этой сделки или против того, что ее клиентка работает с Брейди. Все дело лишь в ее собственном чувстве. Она переживала его со вчерашнего дня.

Это переутомление, убеждала она себя. Она почувствовала лишь быстрое, мимолетное головокружение оттого, что не устояла перед его обаянием, но к Дэвиду Брейди она не испытывала ничего.

Нет, все-таки испытывала!

Все следующие десять миль Эй Джи проклинала себя за мимолетную слабость, но, наконец, ей удалось взять себя в руки.

Она не может позволить себе выглядеть хоть немного расстроенной, когда приедет в Ньюпорт-Бич. От такой женщины, как Кларисса Дебасс, ничего не утаишь. Ей придется обсуждать не только контракт, но и Дэвида Брейди. Причем со всей объективностью, иначе Кларисса все уловит, как радар.

На протяжении следующих нескольких миль она раздумывала, не остановиться ли возле телефонной будки и не отменить ли встречу, к которой у нее совершенно не лежала душа.

«Расслабься», – приказала себе Эй Джи и попыталась представить, что она дома, в своей квартире, занимается долгими, успокаивающими упражнениями йоги. Это помогло, и напряжение мышц ослабло. Она включила на полную громкость радио и слушала его, пока не подъехала к аккуратному загородному дому, который сама же помогала выбирать.

Проходя по дорожке к входной двери, Эй Джи всегда чувствовала удовлетворение собой. Дом с его аккуратной зеленой лужайкой и симпатичными белыми ставнями как нельзя больше подходил Клариссе. Конечно, благодаря успеху своих книг и публичных выступлений Кларисса могла позволить себе вдвое больший дом в Беверли-Хиллз. Но ничто не приносило ей такого покоя, как этот аккуратный кирпичный особняк.

Понадежнее прижав коричневый бумажный пакет с бутылкой вина, сунутый под мышку, Эй Джи толкнула дверь, которая редко запиралась.

– Привет! Я грабитель ростом в шесть футов и два дюйма и весом в триста двадцать фунтов! Я пришел за твоими драгоценностями! Встречай меня!

– Ах, я опять забыла закрыть дверь! – Кларисса суетливо выскочила из кухни, вытирая руки об уже изрядно испачканный фартук. Щеки ее раскраснелись от жара плиты, губы сияли приветливой улыбкой.

– Да, ты снова забыла ее запереть. – Несмотря на пакет под мышкой, Эй Джи удалось обнять Клариссу. Она поцеловала ее в обе щеки, незаметно стараясь уловить запах, доносящийся из кухни.

– Я делаю мясной рулет, – пояснила Кларисса. – По совершенно новому рецепту!

– А! – Эй Джи могла бы изобразить улыбку, если бы не помнила так ясно последний мясной рулет. – Выглядишь замечательно! Готова поклясться, ты раз в неделю ездила в Лос-Анджелес и заглядывала к Элизабет Арден?[2]

– О, вот это не для меня. Морщины и мешки под глазами появляются от слишком сильных переживаний. Тебе бы стоило об этом помнить.

– Значит, я выгляжу старухой, да? – Эй Джи бросила портфель на стол и скинула туфли.

– Ты же знаешь, я не это имела в виду, но могу сказать, что ты чем-то обеспокоена.

– Обедом, – уклончиво ответила Эй Джи. – За ланчем я успела съесть только половину сандвича.

– Ну вот, я тебе дюжину раз говорила, что ты неправильно питаешься. Пойдем на кухню. Я уверена, все готово.

Удовлетворенная, что отвлекла Клариссу, Эй Джи последовала за ней.

– Ну, рассказывай, чем на самом деле ты взволнована?

– Все замечает, – пробормотала Эй Джи, когда в дверь позвонили.

– Ой, открой, пожалуйста! – Кларисса бросила тревожный взгляд на дверь. – Мне надо проверить брюссельскую капусту.

– Брюссельскую капусту? – Эй Джи брезгливо скривилась, когда Кларисса исчезла на кухне. – Мало того что мне придется есть мясной рулет, так еще и брюссельскую капусту! Надо было съесть гамбургер!

Когда она открыла дверь, ее брови уже были нахмурены.

– Вы, похоже, не рады моему приходу?

По-прежнему держа одну руку на дверной ручке, она уставилась на Дэвида:

– Что вам здесь нужно?

– Я приглашен на обед! – Не дожидаясь ответа, Дэвид поднялся по ступеням и остановился в открытых дверях.

– А вы высокая. Даже без каблуков.

Эй Джи тихо закрыла дверь:

– Кларисса не предупредила меня, что устраивает деловой обед.

– Полагаю, она считает его чисто светским. – Он еще не понял, почему ему не удается выбросить из головы необычайно профессиональную мисс Филдс. Может быть, в течение вечера ответ придет ему на ум. – Почему бы и нам не считать его таковым... Эй Джи?

В свое время Кларисса со свойственной ей решительностью и упорством привила дочери хорошие манеры. Загнанная в ловушку, Эй Джи кивнула:

– Хорошо, Дэвид. Надеюсь, вам нравится жизнь полная опасностей?

– Простите?

Она невольно улыбнулась:

– Кларисса готовит мясной рулет. – Эй Джи взяла у него бутылку шампанского и проверила этикетку. – Это не поможет. Вы хорошо позавтракали?

В ее глазах появился огонь, которого он раньше не замечал. Это были юмор, озорная бравада, которые ему очень понравились.

– Вы о чем?

Она похлопала его по плечу:

– Иногда интересно встречаться с неожиданным. Присаживайтесь, я налью вам выпить.

– Аврора?

– Да? – машинально ответила Эй Джи, прежде чем прикусила губу.

– Аврора? – медленно произнес Дэвид, словно пробуя имя на вкус. – Это означает Эй?

Эй Джи, вытаращив глаза, повернулась к нему:

– Если хоть один человек в бизнесе назовет меня так, я узнаю, где он это раскопал! Вы за это заплатите.

Он провел пальцем по кончику носа, но ему так и не удалось скрыть улыбку.

– Я ничего такого не слышал.

– Аврора, это... – Сияющая улыбкой Кларисса остановилась в дверях кухни. – Да, это Дэвид. Замечательно. – Она оглядела их обоих, стоящих плечом к плечу во входной двери. Некоторое время она сосредотачивалась. Аура вокруг них была очень чистой и очень яркой. – Да, замечательно, – повторила она. – Я так рада, что вы приехали!

– Я благодарен вам за приглашение. – Найдя Клариссу такой же очаровательной, как и в первый раз, Дэвид подошел к ней, взял ее руку, но на этот раз поднес к губам. Ее щеки зарделись от удовольствия.

– Шампанское, как чудно! Мы откроем его после того, как я подпишу контракт! – Взглянув через его плечо, она увидела, как нахмурилась Эй Джи. – Почему ты не наливаешь себе и Дэвиду, дорогая? Я не могу больше ждать!

Эй Джи подумала о контрактах, лежащих в портфеле, и вновь ее охватили сомнения. Но ничего не поделаешь: Кларисса все равно поступит так, как считает нужным. Придется прекратить борьбу и принять эту сделку.

– Могу предложить водку... Я привезла ее с собой.

– Прекрасно... только со льдом! – воскликнул Дэвид.

– Удивительно! Она не забыла приготовить лед! – произнесла Эй Джи, открывая медное ведерко, наполненное кубиками льда.

– Вы, похоже, очень хорошо знаете Клариссу?

– Конечно знаю. – Эй Джи наполнила бокалы и повернулась. – Она для меня больше чем просто клиент, Дэвид. Вот почему меня беспокоит эта программа.

Он подошел к ней за бокалом. Странно, подумал он, ее запах замечаешь, когда она стоит близко, очень близко. Интересно, использует она это свойство для того, чтобы привлечь мужчин к себе, или для того, чтобы оттолкнуть их?

– Почему беспокоит?

Если они собираются работать рука об руку, откровенность пойдет только на пользу. Эй Джи посмотрела в сторону кухни и понизила голос:

– Кларисса с некоторыми людьми бывает излишне откровенной, очень открытой. Она может чересчур много рассказать о себе и дать повод к возникновению всевозможных слухов, сплетен и прочее.

– Вы защищаете ее от меня?

Эй Джи сделала глоток:

– Я еще не решила, надо ли мне это делать.

– Мне нравится Кларисса. – Дэвид протянул руку и закрутил прядку волос Эй Джи вокруг своего пальца, прежде чем сам понял, что делает. Он мгновенно отдернул руку. – Она очень приятная женщина, – продолжил Дэвид, повернулся и принялся расхаживать по комнате.

Он был не из тех мужчин, которые позволяют себе так фамильярничать с партнером по бизнесу, особенно если едва его знают. Чтобы восстановить дистанцию, он подошел к окну и стал наблюдать, как на дворе вокруг кормушки роятся птицы, а за ними свысока безразлично наблюдает вальяжный кот, греясь в последних лучах солнца.

Эй Джи сделала вид, что ничего не произошло, проглотила ком в горле и произнесла твердо:

– Я ценю это, но полагаю, для вас на первом месте ваш проект. Вы хотите сделать хорошее шоу и не остановитесь ни перед чем, чтобы оно получилось!

– Это верно.

Проблема в том, решил он, что она не так строга и элегантна, как в прошлый раз. Пиджак она, наверное, оставила в машине и сейчас была в облегающей белой юбке, в легкой шелковой блузке макового цвета и без туфель, ее волосы растрепал ветер.

Он выпил еще. Все же она не в его вкусе!

– Но я не верю, что у меня репутация человека, который эксплуатирует людей для достижения своей цели. Я выполняю свою работу, Эй Джи, и ожидаю того же от всех, кто со мной работает.

– Вполне справедливо. – Она допила свой напиток. – А моя работа – любой ценой защитить Клариссу.

– Не вижу никаких проблем.

– Ну вот, все готово! – Кларисса вошла и увидела, что ее гости разошлись по разным углам комнаты. Чувствительная к настроениям, она уловила напряжение, смятение и недоверие. Вполне нормально, решила она, для двоих людей с сильной волей, стоящих по разным сторонам баррикады. Интересно, сколько им понадобится времени, чтобы понять привлекательность друг друга и тем более принять ее? – Надеюсь, вы успели проголодаться?

Эй Джи с легкой улыбкой поставила пустой бокал:

– Дэвид говорит, что умирает от голода. Тебе придется дать ему дополнительную порцию!

– Вот и прекрасно! – Довольная собой, Кларисса пригласила гостей в столовую. – Мне нравится обедать при свечах, а вам?

На столе горела пара свечей и еще полдюжины на серванте. Эй Джи решила, что при романтичном свете мясной рулет будет выглядеть особенно привлекательно.

– Аврора привезла вино, и я уверена, оно великолепное. Наливайте, Дэвид, а я положу угощение!

– Выглядит аппетитно, – сказал он и не понял, почему Эй Джи с трудом подавила смешок.

– Спасибо. Вы родом из Калифорнии, Дэвид? – осведомилась Кларисса, протягивая блюдо Эй Джи.

– Нет. Из штата Вашингтон. – Он налил в бокал Клариссы божоле.

– Прекрасное место. – Она протянула Эй Джи полную чашу картофельного пюре. – Но уж очень там холодно!

Дэвид с ностальгией вспомнил долгие ветреные зимы.

– Я без труда акклиматизировался в Лос-Анджелесе.

– А я выросла на востоке и приехала сюда с мужем почти тридцать лет назад. Осенью я до сих пор чуть-чуть скучаю по Вермонту. Ты не взяла овощи, Аврора! Ты же знаешь, как меня беспокоит, что ты неправильно питаешься.

Эй Джи положила себе на тарелку немного брюссельской капусты, надеясь, что ей удастся оставить ее нетронутой.

– В этом году ты должна туда съездить, – сказала Эй Джи Клариссе. Одного кусочка мясного рулета ей оказалось достаточно. Она потянулась к вину.

– Я подумываю об этом. У вас есть семья, Дэвид?

Он еще не пришел в себя после первого знакомства со стряпней Клариссы и недоумевал, что это за кулинарный рецепт, придающий колбасе запах кожи?

– Простите?

– Я спросила, есть ли у вас семья.

– Да. – Дэвид взглянул на Эй Джи и увидел на ее лице понимающую усмешку. – Два брата и сестра, разбросанные от Вашингтона до Орегона.

– Я сама выросла в большой семье. У меня было абсолютно счастливое детство. – Протянув руку, Кларисса похлопала по руке Эй Джи. – А вот Аврора была единственным ребенком.

Эй Джи со смехом сжала руку Клариссы:

– Но и у меня тоже было абсолютно счастливое детство! – Видя, как Дэвид из вежливости борется с горой рыхлого картофеля, она почувствовала легкое угрызение совести, но оно быстро прошло. – Что заставило вас заняться документальным кино, Дэвид?

– Я всегда любил маленькие фильмы. – Он щедро посолил свою еду. – В документальном кино всегда налицо сюжет, но только ты выбираешь, под каким углом все показать, как представить его зрителям и заставить их, развлекаясь, думать.

– Что-то вроде педагогики?

– Я не педагог. – Он снова мужественно принялся за мясной рулет. – Мы можем развлекать правдой и побуждать к размышлениям не хуже художественной литературы.

Эй Джи почему-то все более и более развлекал вид страдающего над своей тарелкой продюсера.

– И у вас нет никакого желания поработать в большом кино?

– Я люблю телевидение, – легко произнес он и потянулся за вином. – Хотя иногда мне кажется, что в нем слишком много ерунды и недостаточно полезной информации.

Эй Джи подняла брови, ирония исчезла под густой челкой.

– Ерунды?

– К сожалению, сетевое телевидение изобилует всевозможными «Империями» или «Нужны двое».

– Это верно. – Эй Джи подалась вперед. – «Империя» в течение двух лет имела самый высокий рейтинг. – И не созналась, что это ее любимое шоу.

– Высокий рейтинг не всегда говорит о высоком качестве. И если подобное шоу, мощно заряженное энергетически, основанное на дешевом блеске и дьявольской изобретательности, много лет сохраняет такой высокий рейтинг – это доказывает, что зрители рады кормиться бесперебойным потоком всякой дряни.

– Не все считают, что шоу должно быть познавательным или качественным. Государственное телевидение и так слишком часто затрагивает серьезные проблемы, а они уже порядком надоели среднему американцу. После восьмичасового рабочего дня, стояния в пробках, возни с детьми и уплаты счетов за ремонт машины человек имеет право расслабиться.

– Безусловно.

Поразительно, подумал он, как она хорошеет, когда начинает распаляться. Вероятно, она из тех женщин, которым необходимо противостояние.

– Но все же человек не должен убегать от просвещения. Это равносильно стремлению уйти от действительности.

– Боюсь, я не настолько часто смотрю телевизор, чтобы заметить разницу, – бросила Кларисса, с удовольствием наблюдая, как ее гости очищают свои тарелки. – Но разве не ты представляешь эту прелестную женщину, которая играет в «Империи»?

– Одри Каммингс? – Эй Джи подхватила бокал пальцами и слегка повертела его. – Очень опытная актриса, она даже играла в пьесах Шекспира. Мы еще заключили с ней контракт на роль Мэгги в «Кошке на раскаленной крыше». – Воспоминание об этом успехе было для нее сладостно. Она сделала глоток, вскинула голову и посмотрела на Дэвида. – Просто потрясающе, как долго живет эта пьеса! Хотя это и не опера Верди, правда?

– Государственное телевидение транслирует нечто более важное, чем Верди. – Он почувствовал, что его задели за живое. Но ведь и ее тоже. – Уж не увлеклись ли вы Тейлором Бруксом? По-моему, это была самая подробная и информативная передача о рок-звезде, которую я когда-либо видел. – Он приподнял свой бокал. – Вы не его агент, нет?