скачать книгу бесплатно
– А… ну да, конечно…
– И человек-загадка туда не проникнет. Только не в синем деловом костюме. Фейсконтроль на входе сработает. Сидите тихо, и во «Фрэнтике» вы будете в безопасности, пока мы все не выясним.
– Хорошо, мы так и сделаем.
И он пошел прочь, пригибая голову, чтобы она не торчала над разросшейся живой изгородью. Я посмотрел, как он удаляется характерной ночной походкой уличного бродяги: неторопливо, с беспечным видом пересекая круги света от фонарей – «идет достойный человек, ему скрывать нечего» – и воровато ускоряя шаг на затененных участках улицы.
Я сунул двадцать рупий сторожу, который уже стоял рядом, и быстро поднялся по мраморной лестнице в квартиру. Лиза стояла в двери ванной, пока я мылся и рассказывал ей о непонятном белесом человеке, так напугавшем Скорпиона.
– Кем может быть этот тип? – спросила Лиза некоторое время спустя, когда я выбрался из душа. – Что ему нужно от Зодиаков?
– Не имею понятия. Навин Адэр – помнишь, я тебе о нем говорил? – подозревает, что он законник. Возможно, Навин прав, у этого парня есть нюх. Так или иначе, мы все выясним.
Вытершись насухо, я плюхнулся на постель рядом с Лизой, пристроив голову у нее на плече и ощущая атласную свежесть ее кожи. С этой позиции я мог видеть все ее обнаженное тело вплоть до пальцев ног.
– Розанне ты понравился, – сказала она, обозначая смену темы плавным наклоном влево обеих ступней.
– Сомневаюсь.
– Почему? Что между вами произошло?
– В том-то и дело, что ничего.
– Нет, что-то произошло, когда вы беседовали на улице. Что ты ей сказал?
– Мы просто… говорили о Гоа.
– Понятно… – вздохнула Лиза. – Она без ума от своего Гоа.
– То-то и оно.
– Но ты все равно ей нравишься, что бы там ни наплел про Гоа.
– Почему-то мне так не показалось.
– Разумеется, ты ее бесишь, но в то же время ты ей нравишься.
– С чего ты это взяла?
– К моему приходу она до того взбесилась, что была готова тебя ударить.
– Неужели? А мне казалось, что к тому времени разговор как раз стал спокойнее.
– Ей хотелось тебе врезать, а это значит, что ты ей нравишься.
– О чем ты?
– Она уже была готова дать тебе в рожу, когда я к вам подошла.
– Да неужто? Мы с ней вроде бы неплохо столковались.
– Она тебя совсем не знает, но уже хотела тебе врезать, понимаешь?
– Еще бы, все яснее ясного.
– Скажи, она использовала язык тела во время вашей беседы?
– Язык тела?
– Ну, к примеру, она как будто жалуется на боли в спине и начинает крутить бедрами якобы для разминки. Было такое?
– Нет.
– И слава богу.
– Почему?
– Потому, что выглядит это чертовски сексуально, и еще потому, что она показывала это мне, но не тебе.
– Не сомневаюсь, что ее бедрами накручено немало разных смыслов, но мне куда понятнее язык тела Анушки.
– Ее язык тела понял бы даже медведь, – прервала Лиза, шлепнув меня по руке.
– Напомни, где она устраивает свои перформансы? – засмеялся я.
– Я тебе этого не говорила. – И новый шлепок.
Каждый удар сопровождался звонким клацаньем браслета из морских ракушек на ее запястье. Это был подарок, привезенный мною из Гоа. Она еще немного повертела кистью, забавляясь музыкой моря, а потом сдавила браслет свободной рукой и погасила звуки.
– Я не испортила тебе сегодняшний вечер? Может, мне извиниться за то, что потащила тебя на выставку сразу по приезде из Гоа?
– Да нет, все в порядке. Мне понравились твои друзья. Давно пора было с ними встретиться. И Розанна мне понравилась, дамочка с огоньком.
– Рада это слышать. Она мне не просто приятельница. Мы очень сблизились в последнее время. Ты находишь ее привлекательной?
– Что?
– Все нормально, – сказала она, поигрывая углом покрывала. – Я тоже считаю ее привлекательной.
– Что?!
– Она умная, преданная, смелая, талантливая, энергичная. И с ней интересно общаться. Она просто чудо!
Мой взгляд скользил по плавным линиям ее длинных стройных ног.
– К чему ты клонишь, в конце концов?
– Я к тому, что она тебя возбуждает, – сказала Лиза.
– Что?!
– Ничего страшного. Она и меня возбуждает.
Она взяла мою руку и провела ею между своих бедер.
– Ты сильно устал?
Я взглянул на ее ступни и пальцы ног, выгнувшиеся наподобие веера.
– Смотря для чего.
И потом все было хорошо. Это всегда бывало хорошо. Мы обменивались любовными ласками, которые хотя бы создавали иллюзию любви. Мы оба знали, что когда-нибудь этому придет конец, и потому, наверно, позволяли своим телам высказывать вещи, которые не могли высказать наши сердца.
Попозже я отправился на кухню, выпил холодной воды и принес полный стакан, поставив его на столик с ее стороны кровати.
Какое-то время я смотрел на нее – красивую, здоровую, сильную, свернувшуюся калачиком, как спящая кошка. Я мог лишь гадать, как она представляет себе нашу любовь и насколько ее представления расходятся с моими.
Я примостился рядом, подлаживаясь под ее позу. Она не проснулась, но гибкие пальцы ее ног среагировали сами собой, обхватив кончики моих пальцев. И мое спящее тело – неподвластное самообману, в отличие от моего разума, – согнув колени и прижавшись лбом к запертой двери ее спины, забарабанило в эту дверь молоточком сердца, умоляя одарить меня любовью.
Глава 5
Езда на мотоцикле – это поэзия скорости. Балансирование на грани между изящной быстротой маневра и гибельной катастрофой сродни встрече с истиной, и каждая такая встреча разгоняет сердцебиение до пределов возможного. Бесконечно длящиеся мгновения гонки вырываются из вялого потока времени; они не ограничены пространством и конечной целью. Выжимая ручку газа и рассекая тугой воздух, ты в полете свободного духа оставляешь позади себя все привязанности и все страхи, а также радость, ненависть, любовь и злость, – возможно, для ожесточившихся людей вроде меня это лучший способ хоть ненадолго приблизиться к просветлению.
До паспортной мастерской, принадлежавшей мафии Санджая, я добрался в отличном расположении духа. Этим утром я предпочел прокатиться без особой спешки – просто проветрил мозги, результатом чего стала умиротворенная улыбка, которую я ощущал не только на своем лице, но и во всем теле.
Мастерская эта была главным центром, где мы занимались фальсификацией паспортов и других документов для мафии. Я непосредственно заведовал этой деятельностью и почти каждый день проводил на фабрике минимум пару-другую часов.
Но как только я открыл дверь, моя «мотоциклетная улыбка» сошла на нет. Передо мной стоял совершенно незнакомый молодой человек. И он протягивал мне руку для пожатия.
– Лин! – воскликнул он, двигая моей рукой вверх-вниз с интенсивностью ручного насоса, качающего воду из деревенской скважины. – Меня зовут Фарзад. Входите!
Я снял солнцезащитные очки и принял его радушное приглашение войти в мой собственный офис. Там, в углу большой комнаты, обнаружился новый письменный стол, заваленный документами и чертежами.
– Меня сюда прислали… около двух недель назад, – сказал Фарзад и кивком указал на второй стол. – Надеюсь, вы не против?
– Это будет зависеть от твоих объяснений.
– Каких объяснений?
– Ну, во-первых, что ты за хрен с горы? И во-вторых, какого черта ты тут делаешь?
– Ах, это? – Он выдавил смешок и, слегка расслабившись, уселся за новый стол. – Все очень просто. Я ваш новый помощник. Можете на меня рассчитывать.
– Я не просил нового помощника. Меня вполне устраивал прежний.
– Но я думал, прежде у вас не было никакого помощника?
– Вот «никакой» меня и устраивал.
Его руки на коленях запрыгали, как только что выловленная рыба на прибрежном песке. Я проследовал через комнату к длинному окну, из которого открывался вид на расположенный в полуподвале цех. И там также обнаружились перемены.
– Что за черт?!
По деревянной лесенке я спустился в цех, направляясь к шеренге новых просмотровых кабин и столов с подсветкой. Фарзад меня сопровождал, торопливо давая пояснения:
– Они хотят расширить ассортимент за счет образовательных фальшивок. Я думал, вы уже в курсе.
– Каких еще образовательных фальшивок?
– Университетские дипломы и прочие свидетельства, удостоверения о квалификации и все такое. Потому меня и прислали.
Он умолк, заметив, что я беру документ с одного из столов. Это был диплом инженера-технолога, якобы выданный престижным университетом в Бенгалии.
Проставленное в дипломе имя было мне знакомо: оно принадлежало сыну мафиозного «смотрящего» за рыболовецкой портовой зоной. Столь же тупой, сколь и алчный, этот сынок был самым бессовестным обиралой рыбаков из всех молодых гангстеров на причале Сассуна.
– Меня… сюда направили… – Фарзад начал запинаться, – п-п-потому что я имею диплом магистра по управлению бизнесом. Ну, то есть неподдельный диплом. И я вам пригожусь, будьте уверены.
– Управленцев нынче развелось как грязи, – проворчал я. – А что, философию уже никто не изучает?
– Мой отец ее изучает. Он утилитарист с уклоном к Штейнеру[19 - Утилитаризм – направление в моральной философии, оценивающее любое действие или событие исключительно с точки зрения его полезности. Рудольф Штейнер (1861–1925) – австрийский философ, мистик и социальный реформатор, основоположник антропософии (мистического учения о духовной природе человека и способах ее постижения).].
– Только не грузи меня с утра пораньше. Я сегодня еще не пил чай.
Перейдя к следующему столу, я взял с него свежую фальшивку. Это был диплом бакалавра в области стоматологии. Реагируя на выражение моего лица, Фарзад вновь подал голос:
– Не беспокойтесь, ни один из этих поддельных дипломов не будет использоваться в Индии. Все они предназначены для людей, выезжающих за границу.
– Вот как? – произнес я без улыбки. – Ну, тогда все в порядке.
– И я так думаю! – радостно подхватил он. – Мне распорядиться насчет чая?
Когда прибыл чай со специями в низких, покрытых паутиной трещинок стаканах, мы продолжили беседу, и постепенно этот парень начал мне нравиться.
Фарзад принадлежал к небольшой, но процветающей и влиятельной общине бомбейских парсов. Холостяк двадцати трех лет от роду, он жил со своими родителями и многочисленной родней в большом доме неподалеку от трущоб, в которых некогда обитал и я.
Учился он сначала в Индии, а затем два года в Штатах, где окончил аспирантуру и устроился в одну бостонскую фирму, специализировавшуюся на фьючерсных сделках. А спустя год он оказался замешан в крупной афере – глава его фирмы создал финансовую пирамиду.
Хотя Фарзад и не имел прямого отношения к махинациям своего работодателя, подпись его фигурировала в документах о переводе средств на секретные банковские счета. И когда реально замаячила угроза ареста, он поспешил вернуться в Индию, воспользовавшись очень своевременным, хотя и печальным поводом – необходимостью повидать смертельно больного дядю.
Я хорошо знал его дядю, Кеки. Он был советником Кадербхая, возглавлявшего южнобомбейскую мафию, и занимал высокий пост в мафиозной иерархии. В последние часы перед смертью старик-парс попросил нового босса мафии, Санджая Кумара, позаботиться о своем племяннике, которого он любил, как родного сына.
Санджай встретился с Фарзадом и пообещал укрыть его от возможных преследований американской Фемиды, если он останется в Бомбее и будет работать на местную мафию. Я еще разбирался с делами в Гоа, когда Санджай устроил его на работу в моей паспортной мастерской.
– Сейчас все больше людей выезжает из Индии, – сказал Фарзад, приступая ко второму стакану чая, – и режим пересечения границы очень скоро упростят. Будьте уверены.
– Ну-ну, посмотрим.
– Законы и ограничения изменятся, процедура станет более легкой и быстрой. Люди будут выезжать из Индии и возвращаться в Индию, открывать свой бизнес здесь и в других странах, свободно перемещать капиталы. И всем этим людям наверняка потребуются разные документы, с которыми им будет легче обосноваться в Америке, в Лондоне, в Стокгольме или Сиднее.
