Под водой

– Эй! – прошептал мужик. – Банкер, Аквюиль, Сторико! Что тут происходит, почему все такие измученные? Вчера такого не было.

– Было, Форт. И не только вчера, – ответил Сторико. – Просто вчера таких "измученных" было меньше, теперь их стало больше, без повара нам стало ещё хуже.

– Как ты выдерживаешь всё это Форт? – неожиданно спросил Банкер.

– Что всё?

– Ну ты же уже давно заменяешь Натта и от своей работы не отказываешься. За двоих работаешь. Как ты не устаёшь? Ты сколько спишь, Форт? – пристально смотря на великана и закидывая в рот новую порцию сухарей, спросил Банкер.

– А я по чём знаю, – почёсывая густую бороду, отвечал Форт. – Я просто силы беру из еды, а не из сна, – с этими словами гигант съел горсть сухарей. – Но ты вот что, Банкер, не обо мне беспокойся, а о себе и ребятах. Вон, взгляни на Червелла. А ведь Чингиал был его лучшим другом. И теперь парень не может найти себе место. Всё из-за этих…

– Ребята, честно должен признаться вам, – перебил Аквюиль. – Этим утром, стоя на смотровой, я увидел девушку.

– Русалку, – прошептал Форт.

– А вы ведь знаете, орлиный у меня взгляд, разглядеть для меня что-то– не проблема. Вот и её лицо я тоже с лёгкостью разглядел. Да так разглядел, что теперь забыть не могу. Всё утро у меня в голове её лицо, мне ещё кажется, что она мне улыбнулась… Вот решил, что обязан вам об этом рассказать.

– Так доложи капитану, – воскликнул Сторико. – пусть вся команда узнает.

– А толку то? – спокойно попивая вино, сказал Форт. – Ну узнает команда, что изменится? Ничегошеньки. Честно вам скажу, парни, я невероятно сильно хочу на сушу, и, если честно, только суша может нас всех спасти. Ни команда, ни капитан, каким бы великим я его не считал, никто. Может, Папа Римский поможет нам, но я думаю, у него и поважнее дела есть, – усмехнулся мужик. Вдруг в толпе кто-то окликнул Форта. – Что? – закричал великан.

– Ты чего, Форт?

– Да кто-то позвал.

– Никто тебя не звал.

– Правда? – удивился гигант. – Ну значит показалось, – слегка улыбнувшись, добавил он.

Форт ещё долго бы болтал с друзьями, но обед кончился, как и полагается любому обеду, поэтому великан попрощался с товарищами и пошёл работать. Как обычно, он таскал бочки, но в этот раз Форт почему-то постоянно чувствовал себя настороженно и нервно, ему постоянно казалось, что его кто-то зовёт. То голос из неоткуда кричал "Форт", то "дружище", а иногда даже "Адольфо". Но если первые два варианта ещё могли бы прозвучать в реальности, то третий точно был ложным. Никто, никто на корабле не назвал бы Форта Адольфом, никто на корабле никого бы не позвал по имени, если есть прозвище. Каждый раз, когда Форт слышал позади себя имя Адольфо, он невольно поворачивался, но в ту же секунду понимал, что никто его звать так не мог, и разворачивался обратно. Это точно было дело рук той русалки– именно так думал Форт. Пронося в голове очередную похожую мысль, он даже на какое-то время задумался над тем, чтобы рассказать капитану о своём недуге, но почти сразу же отказался от столь хорошей идеи. "Это всё равно ничего не изменит. Я всё равно буду слышать эти голоса", – размышлял он. "Я всё равно буду ощущать себя небезопасно". Мысли Форта были абсолютно правдивы. Команда правда ничего не сможет изменить: ни помочь ему спастись, ни отдалить уже неизбежную смерть. "Неужели я покойник?", – спрашивал себя мужик. "Нет, я точно не покойник, я ещё обязан встретиться с женой и сыном", – думал великан. Да, кстати, Форт был женатым мужчиной, имеющим маленького сынишку и железное кольцо, туго сидевшее на его безымянном пальце. День, когда его сын родился, Форт не запомнил, жена рожала одна, мужчина в то время был на корабле. По приезду домой, женщина обрадовала его мальчиком. Форт знал, что у него будет ребёнок, но не знал сколько месяцев ему будет по приезду отца, не знал будет ли он мальчиком или девочкой, не знал будет ли светловолосым, как мать, или же переймёт цвет волос отца– он ничего не знал. Но всё же молодой папаша увидел младенца, выяснил, что это мальчик, и что он темноволосый. С того момента прошло десять долгих лет. Когда Форт отплывал на корабле, мальчику было ещё десять, но вот-вот должно было исполниться одиннадцать. Правда из-за того, что отец так и не запомнил, когда у сына день рождения, он не мог быть полностью уверен, что ребёнок уже повзрослел на год. Знал лишь Форт, что у мальчика день рождения в начале осени, где-то в сентябре.

Возможно, то что Форт был женат и не давало ему сразу влюбиться в русалку. Но с другой стороны– на самом деле, это и не так уж сильно помогало. Если бы дева хотела влюбить в себя мужчину сразу, она бы сделала это ещё прошлой ночью. Хотя ладно, какой смысл рассуждать над тем, что уже точно не произойдёт? Лучше следить за тем, что пробегает перед глазами здесь и сейчас. На данный момент Форт всё ещё таскает бочки, одну за другой. Удивительно, что его спина ещё не начала болеть от постоянного тяжёлого труда. Но похоже, что боли в его спине и правда не было, но зато были голоса в голове, что, вероятно, даже хуже. Великан не понимал, почему он постоянно слышит строчки:

– "Люблю тебя, Адольфо,

Дай стать же твоею,

Твоею, твоею, твоею…"

Постоянно! Уже целый час эти строчки не затихают в его черепной коробке. Последующие его действия были не очень интересны: он просто-напросто отвлекался на несуществующие голоса и медленно делал свою работу, потом ужинал (ужин у великана прошёл не очень спокойно), затем наступила ночная смена. Все вновь легли спать, а Форт опять вступил на свой несчастный пост. Не могу сказать, что мужику очень нравилась его дополнительная работа, но он не жаловался. Великан знал, почему он это делает, а также знал, для чего он это делает. Как вдруг, его ночное стояние за штурвалом вновь нарушила голова в воде.

– Привет, Адольфо,

Что делаешь, столь поздно? – будто шепча говорила девушка. Хотя шептать она точно не могла. Чтобы Форт мог хорошо её слышать на борту корабля, девушка точно должна была бы кричать, но мужик отчётливо слышал шёпот, будто кто-то стоит за его ухом.

– Управляю кораблем, не видишь? – как и в прошлый раз, не обращая на собеседницу никакого внимания, отвечал Форт.

– Вижу, просто думала,

Что ты ещё…

– Зачем ты опять начала со мной этот диалог? – перебил мужик. – Я не хочу умирать из-за тебя. Я и так уже слышу голоса, которые слышать не должен, и я знаю, что это всё ты. Просто отцепись от меня и убери свою дьявольскую магию, – после этих слов Форт посмотрел на девушку. Он хотел прогнать её взглядом, но, видимо, у него это не получилось. Вместо того, чтобы увидеть привычную голову, он увидел и обнажённую грудь, из-за чего быстро смутился и опустил глаза. На удивление, неудачный жест Форта сработал, и неизвестная уплыла. Через какое-то время к Форту подошёл Мор.

– Вы ещё не спите? – удивился великан.

– Да, Форт, не сплю, – тихо ответил старик. – Я подумал, мало ли тебе наскучило быть тут постоянно одному, вот и решил заглянуть.

– Спасибо, сэр. Мне очень приятно знать, что вам не всё равно.

– Пожалуйста, Форт. Я вот что хотел спросить: вы ещё играете в карты по ночам?

– Нет, сэр. Мы перестали играть после того, как Натт пропал.

– Понятно… – опустив голову, ответил старик. Мор достал мешочек с табаком, чтобы подкинуть в трубку небольшую горсточку. – Оу… Прости, Форт, никогда не задумывался, а ты куришь?

– Нет, сэр.

– Понятно… – Мор закурил трубку. Светлый дым плавно полетел вверх. – Сколько мы уже знакомы, Форт? Ты не помнишь, а то я давно забыл.

– Нет, сэр, я не помню сколько мы уже знакомы. Я никогда не считал… Вероятно, более десяти лет, – добавил великан.

– Более десяти… – повторил старик. – Мы уже так давно знакомы. Честно тебе скажу, Форт, я пришёл сюда не просто так. У меня уже который день бессонница, вот я и заглянул к тебе, всё равно не могу глаз сомкнуть. Вчера днём я чуть не уснул за штурвалом. А ещё мне кажется, что я вижу галлюцинации. – старик тяжело выдохнул. – Честно, ты теперь единственный, кому я доверяю. Был Натт, Чингиал и ты. Всем этим молодым я не доверяю, пытаюсь довериться, но никак не могу. А ещё же был Скуало, – старик сонно улыбнулся. – Я ведь тоже ему очень сильно доверял. Да, мы слегка недолюбливали друг друга, но я всегда знал, что Скуало не бросит. Этот хмурый старик никого не бросит…

– Да… Внутри Скуало был очень хорошим человеком.

– Ага… А теперь остался только ты… – на глазах старика впервые за долгое время появились слёзы. – Знаешь, я постоянно виню себя за то, что так редко с вами болтаю, это же неправильно. Я должен поддерживать с вами некую связь, дружескую связь… Знаешь, я ведь разговаривал с Наттом, тем вечером. Мы говорили о его семье, у него есть пять… нет четыре, три брата. Или же, – в эту секунду старик понял, что забыл сколько братьев было у Натта. Честно говоря, он и не был уверен, что у парня вообще были братья. – Ладно, – Мор опять поменял тему разговора. – Спасибо, что ты есть у меня. Спасибо за то, что ты всегда поможешь. Спасибо за твою доброту. Спасибо за… – в эту секунду в голове старика что-то щёлкнуло: он просто обнял гиганта. – Спасибо, человеческое тебе спасибо.

– Сэр… – не понимая что происходит, произнёс Форт. Его руки медленно обняли старика в ответ.

– Ладно, – Мор отпустил великана. – Я должен пойти спать, чтобы подменить тебя днём. Прости за все эти душеизливания, просто на меня всё это сейчас так давит. А я же старый, – последнюю фразу Мор произнёс не как капитан корабля, он произнёс её в первую очередь, как человек, который может умереть, человек, стареющий с каждый днём, человек, теряющий свой рассудок, человек слабый и дряхлый. Он был кем-угодно на тот момент, кем-угодно, но только не капитаном. Его треуголка вся намокла, табак в трубке также стал влажным, красивые перчатки частично протёрлись. Мор держал спину, как всегда невероятно ровно, чтобы выглядеть достойно, но всё равно был похож на немощного старика, которого нарядили в красивую форму.

– Неважно, что вы старый, сэр. Сколько бы вам не было, сэр, вы останетесь капитаном. Капитаном этого судна. Капитаном этой команды… Но в одном вы правы, вам пора спать.

Мор улыбнулся.

– Конечно Форт, спокойной ночи, и храни тебя Отец.

– И вам того же, сэр.

Тяжёлым взглядом Форт провожал капитана до лестницы, пока силуэт не ушёл под палубу. Теперь он вновь один, ожидает, когда кончится очередная ночная смена. Вода сегодня была особенно чёрной, как нефть. Корабль всегда двигался вперёд, похоже, что ветер решил не переставать дуть в нужную сторону для наших героев. Ночь была очень спокойной, ветер не шумел, а море не пело. Но вот голоса в голове Форта не прекращали говорить, они не затыкались вовремя разговора с Мором, с незнакомкой, не молчали, когда Форт ни о чём не думал или наоборот, когда его голова была забита различными мыслями. Это очень сильно раздражало. Невероятно. Слова, слова, слова! Часто несвязные между собой, по типу: "Убей, любовь". Иногда между этими выбросами, проявлялись стихи про любовь, иногда про жизнь или смерть, про ревность, про насилие, про избиение детей, про изнасилования, про убийства, про воду! Про чёртову воду!!! Стихи про воду?! Кто сочиняет про воду, кто читает про воду?!! Кто читает про убийства, изнасилования, про избиение детей?! Про педофилию?! Зачем, зачем про всё это читать, зачем про всё это писать?!! Ах… Я просто, просто… Ладно, что-то мы отошли от темы.

Вода! Во всех стихах, которые слышал Форт внутри своей головы, так или иначе встречалась вода. Эта жидкость, в которой вроде нет никакой опасности, которая наоборот, помогает нам освежиться, не так ли? Я давно уже не пью воду, предпочитаю вино. Да, из-за него пьянеешь, ну и что? Форт тоже пьянел, но не от вина, а от слов в голове. У гиганта появилось чувство преследования. Чувство, что он не один. Голова у великана кружилась, сегодня ему точно нужно будет поспать подольше.

– Скоро утро, – затыкая голоса в голове, повторял Форт.

– Отец, чёрный, убей, люблю, измена, святыня, – будто в ответ на его слова говорили голоса в голове.

Но Форт всё равно повторял два слова "скоро утро", и в конечном итоге утро и правда наступило, пришёл немного сонный Мор, видимо, не успевший выспаться из-за говорливой ночи. Старик заменил гиганта и вновь взял корабль под свой полный контроль. Форт же побежал к постели, и неминуемо уснул. Во сне ему… Ничего не приснилось. Форту вообще редко что-то снилось. Кажется, что его мозг просто отказывался фантазировать. Отказывался придумывать даже самые простые картинки. Но отсутствие воображения не мешало Форту слышать голоса, нежно нашёптывающие ему на ухо:

– Люблю тебя, Адольфо,

Дай стать же твоею,

Твоею, твоею, твоею…

Днём его голова могла быть забита чем-угодно, но вот ночью звучало одно и тоже. Три строчки, которые совсем не мешали спать, но будто гипнотизировали. Давали слишком сильное спокойствие, расслабляли тело настолько мощно, что парализовывали. Мозг уходил этих слов не в сон, а, скорее, в кому. Становилось настолько легко, что могло показаться, что сама душа медленно покидает тёплое тело. Немело всё: руки, ноги, шея– от кончиков пальцев, до корней волос на голове. Но уже через несколько часов ужасающего умиротворения, всё тело Форта резко пробудилось, и мужик открыл глаза. Гигант натянул штаны и пошёл в камбуз. Почти всегда Форт просыпался к обеду, в этот раз он также не проспал это событие. Правда он чуть-чуть опоздал к началу перекуса, его друзья уже болтали о чём-то. Сегодня на завтрак, обед и ужин были сухари, мясо птицы, да вода.

– Представляете, она звала меня этой ночью, – выразительно повествовал Аквюиль друзьям, сегодня он был более радостным, чем обычно. К столу подсел Форт.

– О чём болтаете?

– Да вот, рассказываю ребятам, про ту девушку. Оказывается, тогда на смотровой, она и в правду смотрела на меня, и мне также не показалась её улыбка. Сегодня ночью приплыла ко мне, сначала звала меня, а потом, когда мы встретились, плакала о проблемах. Так досадно, что я в тот момент был на палубе, а не рядом с ней. Я мог бы приобнять её если бы мы сидели на лавке, например.

– Ты влюбился в неё, Аквюиль, – перебил Форт. – Это очень опасно. Перестань с ней общаться, как бы не было тяжело, иначе, боюсь, ты можешь погибнуть.

– Ну знаешь, я хотя бы признаюсь в том, что люблю её, – неожиданно серьёзно вставил Аквюиль.

– Это к чему сейчас?

– К тому, что я не скрываю от друзей, что болтаю с ней, и что мне это нравится.

– Я всё равно не понимаю.

– Она рассказала о тебе, Форт, рассказала, что ты болтаешь с ней по ночам. Интересно, почему ты не рассказал об этом нам, – смотря на Сторико и Банкера, продолжал Аквюиль.

– Я ни с кем по ночам не болтаю, – стиснув зубы, оправдывался Форт.

– Тогда почему же она решила поговорить про тебя, – спокойно говорил Аквюиль. На его лице была заметна лёгкая улыбка. – Она заметила твои подглядывания на её грудь и плечи. Понимаю, признаться, что тебе нравится другая девушка, когда есть жена…

– Не переходи грань, Аквюиль. – перебил Форт.

– Ладно, прости, – также спокойно извинился парень. – Но я всё равно знаю правду.

– Почему ты не рассказал нам, Форт? – удивлённо влез Сторико.

– А смысл?

– Смысл в том, что мы твои друзья, – тихо сказал Банкер. – Дружба строится на доверии, – серьёзно добавил он.

– С чего ты взял, что я вам не доверяю? – зло спросил Форт.

– Ты скрыл от нас её, – ответил Аквюиль.

Вдруг Форт стукнул по столу обеими руками и ушёл из камбуза. Абсолютно каждый услышал и увидел его недовольство. Форт же двинулся в сторону своей каюты. Он сел на кровать. Неожиданно, гигант встал, начал ходить по комнате, вырисовывая разными непонятными жестами такие же непонятные рисунки. Его пальцы то не до конца сжимались в кулак, то выпрямлялись в растопыренную ладонь. Форт принялся жаловаться и оправдываться вслух, он понимал, что никто его не слушает и слышать не может, но когда он произносил отмазки, придумывающиеся ежесекундно, ему становилось легче.

– Вот зачем, зачем мне было рассказывать о ней? Зачем?! Ах… Что за несправедливость. Надеюсь, ты слышишь меня, Папа. Надеюсь, веришь в то, что я прав, – пока Форт выговаривался Отцу римскому, он сам не успел заметить, как заплакал. Удивительная картина: стальной гигант богатырь плачет, как маленький ребёнок. – Я же прав, Папа? Не молчи, пожалуйста, не молчи. Я увижу сына, Папа? Я увижу своего любимого сынишку? Почему ты молчишь, Папа, почему ты молчишь? – как ребёнок, как маленький несчастный ребёнок он задавал вопросы, не надеясь получить на них ответы. Форт плакал тихо, чтобы не привлечь ненужного внимания. Неожиданно для самого великана, голоса в его голове, которые обычно говорили что-то несвязное или грязное и грубое, сейчас утешали Форта. Ему даже показалось, что это голос самого папы. Но позже он понял, что это был тот же самый женский голос, который рассказывал ему разные стихи, и который мучал его на протяжении этих долгих двух дней. Он до сих пор будто нашёптывал Форту на ухо слова, связные рифмой. Но эти слова были не простой дребеденью, они были лучшими словами, которые когда-либо слышал Форт. Ни Мор, ни жена, ни Папа не смогли бы успокоить его, подобрать слова, хотя бы косвенно схожие сегодня с теми, которые слышал Форт от этого голоса. Мужичина перестал плакать, его кисти успокоились, стихотворение в его голове подходило к лаконичному концу:

– Встретимся ночью,

Мой славный храбрец,

Позднюю ночью

Мой муж и вдовец, – после этих слов голоса замолчали. По-настоящему замолчали, не взяли лёгкую передышку, а полностью исчезли!! Но кажется, Форт не заметил этого, его лишь зацепило последнее произнесённое голосом слово.

– Вдовец? – недопонимая, повторил он. – Почему вдовец?

Быть может, голос просто закончил этим словом рифму, не обращая внимания на смысл произнесённого. Он мог сказать, что-угодно: отец, купец, беглец, венец. Но выбрал вдовец, вероятно потому, что именно это слово пришло голосу в голову первым. Ха! Интересный парадокс, голос то в голове Форта, а значит, что именно в его голову пришло это слово. Эх… Если бы у него и правда не было жены, он мог бы прямо заявить, что любит ту девушку, которая является ему по ночам. Стоп, что?! То есть он правда любит её?! И правда скрывает это? Нет, нет, нет. Он влюбился в неё. Форт уже давно начал понимать, и это его не на шутку пугало. Когда он сказал Аквюилю: "Ты влюбился в неё…", он также говорил это и себе. Ну конечно! Конечно…

Форт вышел из каюты и направился в сторону камбуза с фальшивым спокойствием на лице. Обед уже кончился, но он всё равно должен был успеть попасть в столовую, пока ещё никто не ушёл, лишь для того, чтобы показать то самое натянутое спокойствие. Сделать так, чтобы никто не задал ненужных вопросов и, не дай бог, не доложил Мору о странностях в его поведении. Плохого не случилось, Форт продолжил держать секрет у себя в голове. Конечно, тот самый секрет уже не был секретом в полную меру, потому что как минимум для Аквюиля та тайна, которую так трепетно пытался сохранить Форт, тайной не являлась. Впервые гигант поймал себя на мысли, что хочет встретиться с девушкой и поговорить. Поболтать, но в этот раз без барьера, мешавшего Форту провести диалог нормально в прошлые разы. "Жена всё равно не узнает про неё, если никто не узнает про неё"– размышлял Форт. "Проведу остаток этого дня спокойно, и тогда никто ничего не заподозрит".

До ужина великан вёл себя, как ни в чём не бывало: таскал бочки и в общем помогал команде, как обычно. Команда, конечно, выглядела очень-очень плохо, похоже, что абсолютно каждому моряку уже хотелось поскорее домой. И зрелым мужчинам, и молодым паренькам. Для кого-то это путешествие было лишь первым, а для кого-то окажется последним. Интересно, перестанет ли Мор после такого ужаса плавать в огромном океане? Будет ли отговаривать детей, если они вдруг захотят стать моряками. Хотя может, зря я наговариваю на старого капитана. Он ведь чего только не видел, и как Скуало пожирали акулы, и как ещё юные морячки случайно падали с борта прямо под нос корабля, как ломались кости, как трескались черепа, как в корабль била молния, как некоторых сносила буря и топила в бурлящей воде. А прямо сейчас, он готовился к ужину. Печально, что его любимый повар был мёртв, что его молодой ученик пропал без вести, а единственный друг сидел через несколько столов от него, болтая с другими моряками. Мор ел безвкусные сухари и пил ужасную воду, отдающую тухлятиной. Старик сидел один, держа спину ровно и даже не снимая треуголку. "Только бы табака хватило до конца пути", – это были единственные мысли, посещающие его по правде пустую голову.

Пока Мор скучающе сидел за пустым столом, Форт болтал со своими друзьями, терпеливо дожидаясь момента, когда он сможет остаться со штурвалом наедине.

– Ещё раз простите за то, что случилось утром.

– Ты хотел сказать днём, – с улыбкой поправил Форта Банкер.

– Для кого день, а для кого утро, – развеселился мужик.

– Ну ладно, и ты меня, Форт, извини. Я тоже перегнул палку. Если хочешь, я не буду больше поднимать эту тему, – с добротой произнёс Аквюиль.

– Спасибо, Аквюиль. Спасибо вам, ребята, – держа улыбку во весь рот, радовался Форт.

Хороший был ужин. Мне кажется, что эти четверо даже на время забыли про весь тот ужас, произошедший за то долгое время, что они находились на корабле. Закончив есть, все пожелали друг-другу спокойной ночи и разошлись по каютам. Остался только Форт, сам с собой наедине. Вполне реальная улыбка слетела с лица гиганта, как только тот вышел на палубу. Форт подошёл к штурвалу и крепко схватил его, ожидая появления русалки. Но русалка не появлялась. Прошел час, прошло два, никто не явился. В эту ночь было очень ветрено, тёмная густая длинная борода Форта плавно развевалась, голое тело мужика немного покрылось мурашками. Вдруг великан услышал, чей-то плач. Плакал определенно мужчина, возможно, это был… Хотя, с чего я взял, что могу знать, кто это.  Грустно, наверное, стоять одному, обдуваться морским ветром, слышать, как кто-то плачет и понимать, насколько ты одинок. Где сейчас твоя жена, Форт? Может быть, она изменяет тебе с первым встречным, может твой любимый сынишка голодает четвертый день, а может он стал чьим-то рабом. Может кто-то оклеветал твою жену, и сейчас она горит на костре, как чёртова ведьма. Ты знать не знаешь, что сейчас с твоей семьёй Форт. Может ты и в правду уже вдовец…

Вот уже пошёл третий час, а он всё ждёт её, всё ждёт смерти. Чингиал, Джулар, да и Натт вероятно тоже, все они погибли из-за таких, как она, но даже осознавая это, он всё равно ждал. Форт уже сошёл с ума, но самое страшное, это не то, что он понимал это, а то, что он не был против этого. Любовь убивает? Нет, любовь сводит с ума, а дальше всё делает сам человек.

– Я смертник. Я предатель. Я вдовец, и я люблю её, – будто выдавая себе приговор, прошептал Форт. Как вдруг появилась она, девушка выплыла из тёмной воды по пояс, осветив свое обнажённое тело.

– Привет, смертник.

Здравствуй, предатель.

Доброй ночи, вдовец,

А в общем– любви моей венец. – улыбаясь, сказала девушка.

– Привет, – впервые Форт улыбнулся ей, впервые не побоялся посмотреть ей в глаза. Теперь он мог в полной мере разглядеть её лицо, оно было круглой формы. Её кудрявые чёрные волосы прикрывали плечи, но при этом не доходили до груди. Форт также наконец-то понял, что она и правда имела чёрные как ночь глаза, немного отдающие волшебным фиолетовым цветом. – Я люблю тебя. Я люблю твой голос, я люблю твою красоту, и я знаю, что у тебя нет ног. Вместо них у тебя рыбий хвост, но я всё равно люблю тебя.

– Ну дай мне верёвку,

И я наверху.

Форт выполнил просьбу любимой, и вот уже нежные руки крепко обхватили верёвку. Гигант потянул за верхний конец и вот уже через несколько секунд на палубе стало на одного человека больше. Как только девушка начала перелезать борт, Форт сразу же понял, что хвоста у неё нет! Она была полностью обычной девушкой.

– Но как? Как ты дышишь под водой и как плаваешь?

– Это неважно,

Вовсе неважно, – с этими словами она неаккуратно упала в объятья Форта. Крепкие руки нежно удерживали хрупкую девушку. Похоже, что худенькие ножки её никогда не стояли на твёрдой поверхности. Вдруг русалка повернулась к гиганту спиной и облокотилась на его грудь.

– Ты не очень уж и высокая, – сказал великан.

Девушка засмеялась.

– Я высока,

Просто ты выше.

Я девушка,

Поэтому и ниже.

– Да, – улыбнулся Форт. – Прямо, как моя…

– Кто? Жена?

Ну же, поцелуй меня

И забудешь её навсегда, – с этими словами она потянулась к нему, но поцелуй не состоялся.

– Почему, Форт?

Неужели жена,

Тебе помешала? – голос её неожиданно стал очень серьёзным. Она отошла от него, с разочарованием на лице. На удивление её ноги стояли ровно и твёрдо. Девушка начала ходить по палубе разводя руками в стороны. Она говорила, что Форт жалок если не может поцеловать её. Если не может забыть про жену. Вся женственность и красота оставались с ней, но поведение изменилось. Из милой и спокойной, она превратилась в жестокую и грубую. Слова её были грязны, а сама девушка была больше похожа на ведьму, чем на чудесную морскую деву.  По сравнению с ней, Форт и правда выглядел жалко, гигант стоял и молча выслушивал претензии. Одна, вторая, третья… Внутри него всё кипело, он был зол на себя. "Зачем я дал попасть ей на борт, если не для того, как поцеловать?", – спрашивал себя Форт. А девушка все причитала и причитала. Вдруг к её словам неожиданно присоединился голос в голове. Он повторял сказанное девушкой, как эхо, но намного громче. В конце концов, все эти голоса заставили Форта сесть на колени, крепко сжав свою голову, сказать: