Дакномания

Тот за дверью устало забубнил и едва приоткрыл её, Носов ухватился за ручку и рванул на себя.

Костлявый и вонючий Бирюков выскочил на лестничную клетку, споткнулся и едва не упал.

– Стоять! Стоять! – заорал Котов и бросился ему навстречу, сшиб его с ног, повалил на пол.

Носов тут же подключился.

– ЭЙ! – завопил Бирюков. – ВЫ ЧЕГО ТВОРИТЕ?! А?! БЕСПРЕДЕЛЬЩИКИ!

– Вы задержаны по подозрению в убийстве Самойловой Анастасии, – пояснил ему Носов, вытаскивая побрякивающие наручники.

– ЧТО ЗА ХРЕНЬ?! – орал тот и брыкался, но Котов ловко навалился на него, удерживая одну из рук так, чтобы Носов мог защёлкнуть браслет.

В тяжёлой и ужасной суматохе они смогли его повязать, и капитан рывком поднял на ноги Бирюкова. Воняло от него перегаром ещё похуже, чем от Ястребова утром. Этот, наверное, не просыхал уже неделю.

– В твоей машине найдена кровь! – заорал Носов. – И я клянусь погонами, что знаю, чья она!

Бирюков почерневшими глазами уставился на подполковника и не мог подобрать хоть сколько-то вменяемых слов. Когда же его повели к служебному транспорту, он смог выдавить первые аргументы в свою защиту.

– Да у меня угнали машину! – сказал он. – Несколько дней как! Я клянусь, я никого не убивал!

– Да заткнись ты, – попросил его подполковник. – В отделе разберёмся… Что ты за человек такой, Слон? Я думал, ты получил шанс, исправился…

– Да мы же вот с тобой разговаривали! – выпалил неудачливый бандит. – Ты же сам знаешь, что…

Они выволокли его на улицу.

– Не переживайте, – подала робкий голос Вихрева. – Если Вы здесь ни при чём, наши криминалисты подтвердят это.

Носов взглянул на неё с убийственной яростью.

– Лейтенант Вихрева! – сказал он ей жёстко. – Откройте дверь нам с товарищем капитаном. Усадим этого господина на трон.

Бирюков же исходил слюной и блеял что-то нечленораздельное.

Но кое-какая мысль в голове Вихревой зародилась.

Бирюков же оправдывался всю дорогу, что пил и никуда не выходил. А машину угнали, угнали её… Он пьяный катался, и бензин закончился. И он оставил её прямо у железной дороги. А наутро уже не было там машины… И он начал пить опять, и пьёт до сих пор…

«Долбаная железная дорога, – подумалось Котову. – Да что ж всё вокруг тебя крутится-то…»

Вихревой тоже так показалось. И она начала подбивать бюджет, как говорится, в своей голове.

Самойлова гуляла с Балаевым около железной дороги. После чего рассталась с ним, и он уехал обратно на такси. Возможно, убийца следил за ней… Постоянно или время от времени – непонятно, но факт. Хотя, может быть, случайно увидел, захотел и не сдержался… Оставалось выяснить одну многозначительную деталь. И судмедэксперты вместе со стоматологами примутся за это, как получат возможность… И всё предстоит протоколировать. Ей.

Когда они приехали обратно, Бирюков крайне помрачнел и совсем замолчал. Судя по всему, говорить он больше не собирался.

– Это хорошо, что ты молчишь, – сказал ему Носов, когда они уже заводили подозреваемого на крыльцо. – Потому что в нашем деле что главное? Вихрева, жги напалмом!

– Улики, – подала она голос по команде.

– Именно, – сказал Носов и, казалось, добродушное расположение вернулось к нему. – Показания вторичны для настоящего профессионала.

Всем своим видом он показывал, что в этот раз поймал преступника.

Дальше началась бумажная волокита… Заполнение протокола задержания, приобщение к делу протоколов осмотра места обнаружения автомобиля – другой следователь по фамилии Столетов честно прислал хорошего оперативника с двойной фамилией – Андреева-Кириллова, и тот всё оформил, как надо.

Кокосов вместе со своим криминалистическим отделом – их называли только так, и никак иначе, стали работать над зубами Бирюкова. Но вызвать стоматологов в этот раз не удалось – рабочий день был уже завершён, на месте их не было, и вообще подступила ночь. Носов дал команду перенести экспертизу наутро.

Потому что результаты анализов крови, найденной в машине Бирюкова, уже были готовы.

Она принадлежала Самойловой Анастасии Игоревне, жестоко убитой прошлой ночью.

Носов ещё допрашивал где-то два часа Бирюкова. Сняв синий пиджак, засучив рукава белой рубахи. Он ходил вокруг стола, за которым сидел подозреваемый, смолил сигарету. И показывал фотографии убитой школьницы.

Бирюков стоически молчал, глядя исподлобья на Носова.

– Я никого не убивал, – сказал он уже ясным голосом. Хмель из него выветрился. – Я требую адвоката.

– Будет тебе адвокат… Только рабочий день у него тоже закончился. Будет утром.

– Сейчас!

Носов посмотрел на него, вскинув брови.

– Кричать не надо, гражданин Бирюков. Он же Слон. Не беспокойтесь, постановление для прокурора о вашем задержании я начну писать сейчас же.

Андрей Захарович поднял свирепый взгляд:

– Я сказал, что машину угнали. Я оставил её около железной дороги. Ещё позавчера. Как раз, когда ты мне…

– Хватит мне лапшу на уши вешать! – крикнул подполковник.

В допросной, помимо него, ещё находились Котов и Вихрева.

– Считай, что по горячим следам взяли, – шепнул он ей.

Она промолчала, продолжая записывать всё, что говорил Бирюков.

Когда они вышли из отдела, время перевалило за полночь.

– Всех жду с раннего утра, – сказал Носов. – Мне ещё тут нужно поработать. А вы – свободны.

Котов с Вихревой переглянулись. Стали спускаться с крыльца… Носов же постоял и пошёл назад.

Какое-то время они прошли молча.

– Товарищ капитан, Вы думаете, что Бирюков убил школьницу? – спросила Вихрева.

Тот какое-то время подумал, подбирая слова.

– Допускаю. Однозначно сказать нельзя, пока экспертиза не проведена, но кровь в его машине – весомая улика.

– Почему же тогда он отсыпался дома после попойки? – спросила она.

Котов посмотрел на неё сверху вниз – снисходительно, как учитель на умного, но иногда жутко тупящего ученика.

– Ты же не первый день на службе. Очень часто такие спонтанные и пьющие ребятки, как Бирюков, совершают преступления, а потом даже их не помнят. Сколько уже было случаев. И насиловали, и убивали, и поджигали. И всё – его величество метил.

– Он проехался за ней до железной дороги, подождал, пока они нагуляются с Балаевым. Дождался, пока тот уедет. А потом затащил её в машину, – продолжала она рассуждать, но в голосе явственно слышалось тягучее сомнение.

– И что же тебя не устраивает в этой версии?

– И она не замечала серый тонированный «Хёндай», плетущийся за ними всё это время.

– Озвучь тогда свою версию, – предложил ей капитан спокойным голосом. Это подполковник сейчас бы разорался, а он – нет.

– Полагаю, Бирюков тут и вправду ни при чём. Пусть, может быть, это и звучит странно. Или он кого-то покрывает.

– Кокосов завтра утром доложит обо всём, – резюмировал Котов. – Тебя подвезти?

– Если можно, то – пожалуйста.

Капитан открыл ей дверь своей машины, и галантно закрыл. Потом быстро обошёл спереди и уселся за руль.

Вскоре машина сорвалась в темноту пустеющих улиц.

– И что их вообще связывало? – не унималась женщина-лейтенант. – Я понимаю, если бы они жили в одном доме… Если бы он работал электриком, а она ходила каждый день мимо него в школьной форме. Но он почему-то на своей машине подобрал её, совершил преступление, машину бросил, а потом вернулся дальше пьянствовать.

Котов помалкивал.

– Уверена, что машину у него на самом деле угнали. Где взяли, туда и поставили. Причём, сделали крюк. Привезли тело и бросили на крыльце. И почему вообще на крыльце Театра молодёжи и сатиры? Других мест, что ли, не было?

Котов невольно – и чрезвычайно нервно – улыбнулся.

– В тебе растёт дознаватель прямо на глазах.

– И ещё…

– Ты тут живёшь, если не ошибаюсь?

Котов разок уже её подвозил, и теперь сворачивал в типовой дворик, что днём был серым, а теперь – с наступлением ночи, почти полностью погрузился во тьму. Единственный фонарь тут давно разбили малолетки. И в окнах – тревожно и непривычно – света не было.

Мысль, зародившаяся в глубинах сознания Вихревой, куда-то исчезла.

– Да, – сказала она и принялась вылезать из «Короллы». – Спасибо большое.

– Да не за что, – махнул рукой Котов.

Мысль, едва зародившаяся в её голове, куда-то исчезла. Испарилась. Наступил прескевю. Это когда ты хочешь вспомнить что-то важное, что неустанно вертится на языке, но никак не можешь вспомнить, даже прилагая все имеющиеся титановые усилия.

Вихрева открыла подъезд своим ключом и стала подниматься на третий этаж, где и жила. Шаги отдавались глухим стуком по ступеням по тёмному подъезду. Тьма поглотила её.

В какой-то момент ей подумалось, что в этой тьме и поджидает её маньяк… Она представила его очень ясно, будто увидела наяву.

Мужчина среднего или крупного телосложения. Высокий – несомненно, высокий, чтобы иметь возможность быстро сломить её сопротивление. Конечно, с отвратительной, с противной и мерзкой ухмылкой. С обнажёнными зубами. И с таким тошнотворным похотливым взглядом.

Ей стало не по себе. Разумеется, в соответствии с частью шестой двадцать пятой статьи Закона «О полиции», она имеет право на ношение оружия и специальных средств, но их дежурный добросовестно разоружает их каждый раз после смены.

Вихрева до конца не понимала, сможет ли она на самом деле пальнуть в маньяка… Она ни разу ещё не стреляла в человека. Да и в животное – тоже. Только по мишеням. И с переменным успехом.

Она медленно прошла мимо самого тёмного участка лестницы, и едва не почувствовала резкий запах духов МАНЬЯКА, затаившегося там…

Хоть подполковник и капитан считали, что это не маньяк – надеялись на это – она чётко понимала, что совершить такое мог лишь маньяк. Проклятый живодёр и садист. И оставалось лишь ждать, когда он проявит себя в очередной раз…

Вихрева добралась до квартиры и принялась искать в сумочке связку ключей. Затем дрожащей рукой стала искать замочную скважину. Вставила ключ. Повернула.

В апартаментах стояла темнота, и почувствовала себя в безопасности Вихрева только тогда, когда закрыла дверь и включила свет.

В прихожей она посмотрела на себя в зеркало: лицо серое и изможденное, будто в колхозе пахала.

Какая-то мысль не давала ей покоя, и она никак не могла её нащупать…

«Если забыла, значит, ничего важного».

Так говорил ей преподаватель русского языка и литературы – молодой рыжеволосый красавчик, на которого она пускала слюни всю учёбу когда-то давно…

Мысль же была важная. Она твёрдо это знала. Даже когда разделась и пошла в душ.

Котов же в это время приехал домой, заварил себе крепкий горячий кофе и расположился перед телевизором, где показывали какой-то фильм, словно созданный для ночного показа. Артхаус, что ли.

Мужик в облеванном пиджаке там требовал со своих работников вернуть пять бутылок водки, которые они украли… У него не было доказательств, но он знал, что это они.

«А знаешь ли ты, что Бирюков не убивал школьницу?» – спросил он себя.

И этот вопрос не давал ему покоя, пока он не уснул. Полусидя перед включенным телевизором. Когда он проснётся утром, у него неистово разболится шея.

Вихрева же почти не спала ночью…

Едва она засыпала, как перед глазами у неё вставала Самойлова – с посиневшей кожей. С горящим рубцом на шее от верёвки. С пылающими укусами на щеках. Отметины от маленьких, острых и частых зубов вопили во всё горло о том ужасе, который с ней приключился.

Самойлова медленно шла к её кровати, покачиваясь. Вытягивая руки. Джинсы у неё почти съехали, обнажая окровавленное нижнее бельё…

«Не подведи, не подведи…» – повторяла Самойлова, приближаясь к кровати Вихревой. Выходя из полумрака.

Она пыталась закричать и просыпалась. Так и прошла вся ночь.

Уснула она только под утро.

Пятая глава

Котов по пути в отдел снова собрал все пробки, которые только мог. Красный светофор сменялся красным светофором. А он сменялся желтым.

«Хреново», – подумалось ему.

Когда так начинается утро, жди чего-нибудь не столько приятного… Ещё эта долбанная шея болела… Голова почти не поворачивалась.

Это утро уже напоминало собой зимнее… Даже снежинки пролетали. И, если так пойдёт, к обеду будет натуральный поземок, а он ещё колёса не переобул…

Когда же он смог доковылять до своей работы, то получил сразу пригоршню плохих вестей.

Во-первых, он опоздал. Во-вторых, Носов не опоздал. Если вообще уходил отсюда.

Он сидел на своём месте с абсолютно посеревшим лицом. Уголки рта так его опустились, что складывалось впечатление, будто он сживал кислую конфету, заставившую расколоться его зуб. Перед ним дымилась пепельница с дымящимися окурками.

В-третьих, Вихрева опоздала ещё больше. И когда же она со стуком ввалилась в кабинет – немного растерянная – Носов поднял тяжелейший взгляд своих свинцовых глаз.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.