скачать книгу бесплатно
– А причёску её видел? – Света провела рукой по своим остриженным по последней моде волосам. – Наверное, сама себя подстригла, причём без зеркала.
– Может, у неё нет зеркала. Видела, какой у неё рюкзак? У меня сестрёнка такой в детский сад носила – «с котёночком». Может, она его у какой-нибудь первоклашки забрала?
– Где ты видел первоклашек с такими рюкзаками? Они все сегодня при параде, в белых бантах и с новыми рюкзаками. А этот она, наверное, с детского сада носит.
– Как эта «ободрашка» вообще в нашу школу попала? Вроде бы сюда не должны кого попало брать.
– А ты чего молчишь? – Мишка посмотрел на задумавшегося Богдана. – Понравилась новенькая?
Все засмеялись, восприняв его слова как шутку. Богдан смотрел на ребят и не знал, что сказать. Он не хотел обсуждать Милу. Сам ещё не понял, что почувствовал, увидев её сегодня.
– Вам больше говорить не о чем, что ли? Решили, куда пойдём вечером?
– Большинство за «Планету». Там и посидеть можно, и в боулинг поиграть. И пиво там всем наливают, документы не спрашивают.
– Хорошо. В шесть?
– Да, долго всё равно не получится – завтра учёба по полной программе. Посидим часов до девяти и как примерные ученики – по домам.
– Ладно, тогда до вечера! – Богдан прошёл мимо расступившихся перед ним ребят и вышел из класса. Его тут же догнал Мишка.
– Слушай, я с тобой поговорить хотел. Приватный разговор есть.
– А вечером нельзя?
– Да там народу будет много. Пойдём, я тебе по дороге скажу.
Они вышли из школы, и Богдан повернул в сторону своей квартиры. Мишка, живший совсем в другой стороне, шёл рядом.
– Богдан, погоди, куда ты так бежишь? Тут, в общем, такое дело. Мы со Светкой летом на одном курорте отдыхали. В Испании. И, сам понимаешь… Светка прикольная. Я, конечно, понимаю, что не по-пацански поступил. Поэтому сразу тебе всё рассказываю. Мы с ней переспали, короче. И вообще. Мы теперь вместе. Она боится тебе сама сказать.
– Спасибо, что хоть ты сказал. То-то она и стрижку модную сделала, и макияж. Прямо не узнать.
– Да, красотка! Ты как, сильно на меня обиделся? У вас ведь с ней не очень серьёзно было? Она говорила, только целовались, и всё.
– Да, ничего серьёзного, не бери в голову. Я не обиделся. Совет вам да любовь!
– Да ну тебя, скажешь тоже! Ну я тогда пойду, она там ждёт, успокою, что ты не сердишься. До вечера!
– Пока.
Мишка убежал обратно к школе, а Богдан замедлил шаг. Измена Светки его ничуть не расстроила. Скорее наоборот, он испытал облегчение оттого, что не придётся с ней объясняться. Продолжать их отношения он не собирался. Увидев её сегодня в школе, Богдан понял, что она ему даже не нравится. Сейчас все его мысли были о другой светловолосой девушке. Что же такое с ней случилось? Конечно, потеря родителей – это ужасно. Богдан даже представить не мог, каково это – оказаться в этом мире совершенно одному. «Интересно, а где она живёт? И с кем? Надо бы раздобыть адрес. Подкачу завтра к классной, скажу, что хочу помочь новенькой влиться в коллектив.» Дома Богдан переоделся и повалился на кровать, привычно обняв белого медведя. Мила называла его Умкой, но Богдан сразу переименовал его в Подарок. И, несмотря на недовольство мамы, поселил медведя на своей кровати.
В голове вертелся один-единственный вопрос: «Что же с ней случилось?» Когда три года назад упал самолёт, летевший из Мюнхена в Мадрид, весь мир обсуждал «чудесное спасение» одного-единственного пассажира – двенадцатилетней девочки, летевшей вместе со своими родителями и младшей сестрой на отдых в Испанию. И что самое необычное – кроме девочки, в катастрофе уцелел кот. Белый кот, которого спасатели нашли сидящим рядом с девочкой, хотя при посадке на самолёт его, как положено, поместили в багажный отсек в закрытой клетке. Как ему удалось уцелеть, выбраться из клетки и найти свою хозяйку – осталось загадкой. Услышав тогда в новостях про выживших девочку и кота, Богдан почему-то сразу понял, о ком идёт речь. Он часами не вылезал из интернета, пытаясь найти всё, что было связано с Милославой. Писали, что она почти не пострадала физически. И это тоже называли чудом. О дальнейшей судьбе девочки было слишком много противоречивых сведений: где-то писали, что её забрала бабушка, где-то – что дядя, кто-то писал о том, что Милу поместили в психиатрическую больницу, потому что она так и не смогла принять факт гибели семьи. Её родителей и сестру похоронили в Швейцарии, где семья проживала последние пять лет. Спустя месяц после катастрофы Богдан уже не мог найти ничего, кроме предположений и домыслов. Он так и не узнал, что стало с Милой на самом деле. Хотя думал о ней каждый день. И, обнимая перед сном Подарка, шептал: «Спокойной ночи, Мила! Надеюсь, у тебя всё хорошо!»
Идти на встречу Богдану совсем не хотелось. Появление Милославы словно стёрло из его головы все те планы, что вертелись в ней утром – о лидерстве в старшей ступени, о школьном совете и футбольной команде. «А вдруг она тоже там будет?» – мелькнула глупая мысль. Богдан понимал, что вряд ли кто-то из одноклассников пригласил новенькую. Но всё равно, подходя к развлекательному центру, надеялся увидеть Милу. Но её не было. Зато появление Мишки под руку со Светой произвело фурор. Сначала все с интересом посмотрели на Богдана. Но поняв, что тот воспринял ситуацию спокойно и даже подошёл по-дружески поприветствовать новоявленную парочку, принялись расспрашивать Мишку и Светку, требуя подробностей их романа.
Богдан, раньше очень любивший подобные вечеринки, сегодня с трудом заставлял себя улыбаться и делать вид, что ему весело. Всё, что ему на самом деле сейчас хотелось – это поговорить с Милой. И, еле высидев два часа, Богдан сбежал, соврав про неотложное дело.
А утром, собираясь в школу, сунул в рюкзак пару шоколадных батончиков.
Глава 3 – Богдан
Зайдя в класс, Богдан первым делом кинул взгляд туда, где вчера сидела Мила. Место пустовало. Кинув рюкзак на свой стол, он обвёл взглядом одноклассников. Мишка со Светой уже устроились за одной партой, а Алёна – Светина подруга – пересела к Пашке, с которым раньше сидел Мишка. Сашка и Эля тоже сели вместе – они дружили чуть ли не с начальной школы, пережили и детские дразнилки про «тили-тили-тесто – жених и невеста», и 7-й класс, когда Эля вдруг вымахала под метр семьдесят, и Сашка, на голову ниже, смотрелся рядом с ней очень комично. Тогда потешались над ребятами все, кому ни лень. Но в восьмом классе Сашка перерос Элю, и их оставили в покое.
В класс заглянул Роман Краснов – капитан школьной футбольной команды, учившийся в одиннадцатом классе.
– Физкульт-привет, 10-й А! Сегодня в 14.00 сбор футбольной команды в спортзале. Кто не явится – из команды вылетит. Все слышали?
Послышались согласные возгласы, и Роман, кивнув, ушёл. Богдан хотел подойти к Мишке и узнать, как вчера прошёл остаток вечеринки, но прозвенел звонок. Богдан взглянул на заднюю парту. Она до сих пор пустовала.
Первым уроком была алгебра, и Елена Николаевна по традиции раздала тесты, чтобы проверить, насколько ученики позабыли материал за летние каникулы.
Спустя десять минут после начала урока в дверь зашла Мила. Она пробормотала какое-то извинение и под неодобрительным взглядом учительницы проследовала к своему месту. Елена Николаевна, очень не любившая, когда к её уроку относятся несерьёзно, положила Миле на стол листок с тестом и попросила поспешить, так как осталось мало времени. Мила достала из рюкзака тетрадь, ручку и взялась за листок с заданиями. Богдан, любивший математику, без труда решал тест, поглядывая на Милу. Та что-то писала в своей тетради, отложив тест в сторону. «Может, ей нужна помощь?» – подумал Богдан. Он уже закончил, а до конца урока оставалось целых 10 минут. Но Мила сидела довольно далеко, и Богдан не видел ни её карточки, ни того, что та пишет. Поэтому, сдав свой листок с тестом и получив одобрительный кивок учительницы на просьбу выйти, покинул класс. «Надо узнать про Милу побольше» – решил Богдан и отправился на поиски классной. Заглянул в учительскую – там было всего два учителя – их Татьяна Александровна и химик Николай Борисович. Богдан, поздоровавшись, подошёл к классной и сказал, что хочет поговорить о новенькой. Мол, хочет помочь той влиться в коллектив и подтянуться в учёбе. Татьяна Александровна обрадованно защебетала, что меньшего от него и не ожидала, что он молодец и она обязательно донесёт до его родителей, какой у них замечательный сын. Богдан уже не знал, как остановить этот поток похвал, поэтому просто взглянул на часы.
– Сейчас урок закончится, не могли бы вы дать мне адрес Милы и телефон. И скажите, с кем она сейчас живёт? Ведь её родители погибли?
– Да, такая трагическая история! Она сейчас с дядей, он большой человек в Москве, какой-то там крупный бизнесмен. Но родился здесь, как и родители Милы. Врачи посоветовали ему поместить девочку в привычную среду, поэтому он привёз её сюда, а не в Москву. Он сам учился в этой школе вместе с братом. Да и сама Мила первые два года училась у нас.
– Так они вдвоём живут? Или у этого дяди семья и дети?
– Насколько я знаю, семьи у него нет. В доме вроде бы еще прислуга есть. Семья не бедная.
– Как-то по ее виду не похоже. Почему она тогда одета, как бездомная?
– Мила немного странная. Евгений Константинович очень просил помочь ей адаптироваться. Она ушла в себя после аварии. И не идёт на контакт даже с ним.
– Вы можете мне дать его телефон? Я хотел бы поговорить с ним про Милу.
– Да, конечно, Богдан. Вот адрес, телефон Евгения Константиновича. Он не постоянно живёт здесь, у него бизнес в Москве, который нельзя надолго оставить. Поэтому здесь он появляется раз в две недели.
– То есть Мила живет одна?
– Нет, я же сказала, в доме прислуга – несколько человек. И Евгений Константинович нанял специалиста, чтобы присматривал за девочкой.
– Специалиста? Какого это?
– Педагога, по его словам, да ещё и с медицинским образованием. Она приводила девочку вчера. Очень приятная женщина.
– То есть он приставил к ней надсмотрщицу? И думает, что это поможет Миле влиться в коллектив?
– Ну зачем же так, Богдан? Не надсмотрщицу, а помощницу. Не за каждым ребёнком есть такой присмотр!
– И слава богу!
Тут прозвенел звонок, и учительская заполнилась вернувшимися с уроков учителями. Богдан, взяв листок с адресом и телефоном, вышел в коридор, раздумывая о том, не прогулять ли ему сегодня тренировку. Но вспомнив предупреждение о том, что не явившиеся сегодня будут исключены из команды, вздохнул – придётся идти. От футбола он отказываться не собирался, даже ради Милы.
Вторым уроком была история. Богдан, вполуха слушая рассказ Галины Петровны – пожилой учительницы, на уроках которой всегда было до одури скучно, решил попробовать наладить контакт с Милой. Он вырвал листок из тетради и, написав: «Как поживает Ангел?», сложил и бросил ей на стол. Девочка сначала делала вид, что не замечает записку, но потом, взглянув на Богдана, развернула послание. Прочитав, ещё раз посмотрела на Богдана, не отрывающего от неё взгляда, а потом что-то написала на том же листке, свернула и бросила ему. Богдан взял свёрнутую бумажку и несколько секунд смотрел на неё, боясь развернуть. Вдруг Мила написала, чтоб отстал и не смел с ней больше общаться? Но разве он послушается? Конечно, нет! Богдан развернул записку. «У него всё в порядке. А как дела у Умки?» Сердце на секунду замерло, а потом застучало в два раза быстрее. Она его узнала! Она не забыла! Он взял ручку и написал: «Он, как обычно, спит на моей кровати.» А потом, помедлив минуту, всё-таки решился и дописал: «Можно я приду проведать Ангела?» Сложил записку и перекинул на парту Милы. И целую минуту боялся посмотреть на то, как отреагировала девочка на его предложение. Когда же взглянул назад, то увидел, что та что-то пишет. «Значит, не обиделась и не собирается прекратить общение!» Получив почти полностью исписанный лист бумаги обратно, Богдан прочитал: «Не получится. Цербер не пустит.» Перечитав послание несколько раз, он вопросительно посмотрел на Милу. Та, поймав её взгляд, пожала плечами и сделала вид, что внимательно слушает учителя.
Что это за «цербер»? Это ведь пёс, который сторожит вход в царство мёртвых? Охранник, значит? Она имеет в виду охранника. Или ту «специалистку», о которой говорила классная. Значит, надо получить официальное разрешение на посещение Милы. Пора поговорить с её дядей!
Еле дождавшись окончания урока, Богдан нашёл тихий уголок в библиотеке и набрал номер, написанный Татьяной Александровной рядом с именем. Дождавшись ответа, постарался придать голосу как можно более приятное выражение:
– Евгений Константинович, здравствуйте! Меня зовут Богдан Сотников, я одноклассник Милославы. Хотел бы получить ваше разрешение на посещение вашего дома. Мила сказала, что без него меня не пропустят. А Миле нужна моя помощь. Она довольно сильно отстала по всем предметам.
– Добрый день, Богдан. Мила, значит, не против ваших посещений? Проблема только в моём разрешении?
– Да, она не против. Мы с Милой были знакомы раньше. До того, как они уехали в Швейцарию.
– Вот как? Я очень рад, что вы встретились и Мила согласилась с вами общаться. Можете приходить к ней, но я надеюсь, что вы действительно будете заниматься уроками. Если что, в доме есть охрана и современная охранная система.
– Ну что вы, Евгений Константинович! Я просто хочу помочь Миле. И проведать Ангела.
– Она рассказала вам про Ангела?
– Нет, я сам её спросил. Просто это именно благодаря ему мы познакомились.
– Очень интересно. Сейчас у меня нет времени, но я навещу Милу на следующей неделе и очень надеюсь встретиться с вами и услышать эту душещипательную историю.
– Она совсем не душещипательная, скорее забавная.
– Тем более. Я сообщу охране о вас. До встречи, Богдан!
Богдан не успел попрощаться – собеседник завершил разговор. Ну что же, дело сделано! Теперь он может пообщаться с Милой!
Последним уроком была физкультура, а после неё сразу собрание футбольной команды, где Богдану пришлось выслушать речь тренера о том, что надо было летом качаться и усиленно питаться, а не валяться на диване с телефоном. Дело в том, что Богдан был на год младше своих одноклассников – мама отдала его в школу в шесть. И раньше эта разница была не так уж заметна. Но за последний год, особенно за лето, одноклассники Богдана заметно возмужали, им было по 16, некоторым почти 17, многие уже даже начали бриться. Богдану же было только 15, и он выглядел подростком среди взрослых. Тренер, ещё раз недовольно высказавшись о лентяях, оставил Богдана в запасном составе. Мишка же, как и его друг Пашка, были переведены в основной. Заметив победный взгляд «заклятого друга», Богдан расстроенно вздохнул. Этот раунд он проиграл сразу. Может быть, действительно стоит начать ходить в качалку и есть какие-нибудь стимуляторы роста? Да ну, на фиг! Не будет он страдать из-за этого. Через год обязательно догонит и перегонит Мишку в росте, вот тогда и посмотрим, кто из них лучший игрок!
Глава 4 – Мила
Сегодня первое сентября… Снова… Она надеялась, что этот цирк со школой закончился. С горем пополам закончила среднюю ступень и думала, что теперь её, наконец, оставят в покое. Но Женя ведь никогда не сдаётся. Он притащил её в N-ск. Говорит, это ей поможет. С чего он взял? Какая разница, где сидеть взаперти – в Цюрихе, Москве или N-ске? Он ещё и в старую школу её записал. Надеется, там она встретит прежних друзей. Каких друзей? Когда они уехали отсюда, ей было восемь. Она не помнит никого. Даже внешне, не то что по имени. Кроме НЕГО.
Когда она была маленькой, то часто видела хорошие сны. В них было Счастье. Солнце. Зелёная трава. Мама с папой. Ангел. И он. Она думала, что это её брат, даже спрашивала у мамы, нет ли у неё, случайно, потерянного брата. Бывает же так в сказках? Что брат с сестрой вдруг встречаются через много-много лет… Но мама сказала, что братьев по крови у неё никогда не было. Но, возможно, тот, кто ей снится, близок ей по духу. Может быть, он тот, чья душа связана с её душой. И она ждала, когда же он появится – её брат по духу. И когда Ангел привёл его, то сразу поняла, что это именно он. Богдан. Красивое имя. Богом данный. И сам он красивый. Только слишком серьёзный. И несчастный. Тогда она очень хотела сделать для него что-то хорошее. Чтобы он улыбнулся. Она отдала ему самого любимого медведя – Умку. Он был такой большой, ростом почти с неё, его подарил папа. Он привёз его в машине, на переднем сиденье. И сказал Миле, заходя в дом, что её в его машине ждёт друг. Когда она увидела эту улыбающуюся морду и огромные глаза, сразу поняла, что это её самый любимый медведь. Но ей было ни капельки не жалко отдать его Богдану. Может быть, Умка сделал его немножечко счастливее. А ей тогда счастья и так хватало… Да. Тогда вся жизнь была наполнена счастьем. Словно далёкий-далёкий сон.
Ей давно уже не снятся счастливые сны. В последнее время вообще ничего не снится. Раньше она думала, что это самое страшное – не видеть снов. А сейчас знает, что нет, это совсем нестрашно. Страшно, когда снится то, что никак не можешь забыть. То, что никогда не сможешь исправить. То, что навсегда изменило её. Она помнит, как каждую ночь просыпалась с криком. Ей снова снилось падение… В своих детских снах она часто летала. Как птица. Наперегонки с ангелами. Но она никогда не падала. Раньше. Падать – страшно. Страшно видеть испуг в глазах мамы и отчаяние в глазах отца. Страшно чувствовать, как какая-то сила отрывает тебя от них. Если бы она тогда крепче держалась за маму! Может быть, осталась бы с ними до конца… И была бы сейчас среди ангелов. Но она не смогла. Отпустила. Разжала пальцы. И осталась одна. Хотя нет, не одна. У неё есть Ангел. А пока рядом Ангел, то и мама тоже. Она видит её. Часто. Рядом с собой. А вот Лину нет. Не видела ни разу. Наверное, та не захотела жить среди ангелов, ей там стало скучно. Ведь Лина такая непоседа! Ей всё время надо бегать, прыгать и проказничать. Наверное, Лина родилась снова. И живёт сейчас где-нибудь на Земле. Поэтому и не приходит к ней, как мама с папой.
Женя что-то ей говорит. Что ему снова от неё надо? Ах да, школа. Сегодня она должна пойти в школу. С «цербером». Он привёл её два дня назад. Или три? Взгляд, как у сторожевой собаки. Хозяин сказал: «Сторожить!», и она будет сторожить. Она теперь будет «следить» за Милой. Зачем? Чтобы не пропускала школу? Зачем школа? Женя сердится. Надо одеваться. Простая белая рубашка, которую мама купила ей три года назад, в их последний поход по магазинам. Старая чёрная толстовка. Джинсы. За три года они потрепались, но всё ещё ей впору. Потому что она не растёт. Не хочет. Она и жить не хочет. Но её заставляют. Всё время заставляют. Зачем?
Рюкзак с котёнком. Он очень нравился Лине. Она обещала подарить его ей, когда та пойдёт в школу. Женя опять недоволен? Не то надела? Полный шкаф одежды? Это не её одежда. Она её не выбирала. Это чужая одежда. Её одежду они покупали вместе с мамой. Всегда вместе…
Что ещё? Цветы? Нет! Никаких цветов! Они напоминают о похоронах. О кладбище… Могилы, заваленные горой цветов. Зачем? Никаких цветов!
Школа какая-то не такая. Маленькая. Серая. Раньше была большая и светлая.
Дети. Презрительные взгляды. Насмешки. Зачем она здесь? Класс. Их так много. Есть свободная парта. Хотя бы не придётся ни с кем рядом сидеть. Общаться. Взгляд. Другой. Не насмешливый. Не презрительный. Счастливый. Радостный. Радостный? Он рад ей? Ей? Это же… Он! Занять место, не смотреть. Не надо на него смотреть. Он не знает. Не стоит радоваться. Потому что она – не та Мила. Не та, которую он помнит. Он помнит! Зачем?
Почему он здесь? Опять проделки Ангела? Что теперь делать? Ей не хочется расстраивать его. Ей хочется, чтобы он был счастлив. А значит, не надо с ним говорить. Наконец-то звонок. Домой! «Цербер» ждёт. Машина. Дом. Обед. Таблетки. Наконец-то всё. Своя комната. Ангел. Обнять. Прижать к себе. Зарыться руками в тёплую шерсть. Прижаться щекой. Мурчит. Делает вид, что ничего не знает. Надо спросить у мамы, она точно знает! «Мама, я хочу тебе рассказать! Я снова встретила его! Богдана! Он меня помнит! Что мне делать, мама? Подскажи!»
Глава 5 – Мила
Снова утро. Опять пустой сон. В нём никого нет. И ничего не происходит. Зачем он снится? Сегодня снова в школу. Зачем? Мама вчера сказала, что Богдан – её половинка. Что он может помочь ей стать целой. Она не хочет быть целой. Она вообще не хочет быть. Она хочет к маме.
Женя улетел. У него дела. Она осталась с «цербером». Она не хочет в школу. Не хочет делать Богдану больно. А ему будет больно, она знает. Он помнит ту Милу, которой давно нет. Он об этом ещё не знает. Он расстроится. А ей хочется видеть его счастливым.
В дверь стучат. «Цербер» что-то говорит. Ругается. Она поворачивается на другой бок и закрывает глаза. Так хочется увидеть счастливый сон! Ангел стаскивает с неё одеяло. Зачем? Он считает, что надо идти в школу? Он хочет, чтобы она встретилась с ним? «Ты уверен, Ангел?» Придётся вставать. Дверь открывается, за ней испуганная «цербер» и охранник. Он хороший. Похож на овчарку. Добрый и преданный. Миле всегда нравились овчарки.
Снова завтрак. Таблетки. Одежда. Она снова отказывается от новых вещей из шкафа. Джинсы. Рубашка. Толстовка. «Цербер» что-то говорит про парикмахера. Зачем? Нет, никаких салонов! Нет, она не хочет выглядеть, как все. Нет!
Опять школа. Урок уже идёт. Её место свободно. Хорошо. Украдкой смотрит на него. Он что-то пишет, временами шевеля губами и поднимая глаза вверх. Грызёт кончик ручки. Смотрит на неё. Надо сделать вид, что занята. Что там за листочек? Математика? Зачем? Не хочется тратить время на ерунду. Гораздо интереснее смотреть за ним. Он задумался. Потом сдал листок и вышел из класса. Он умный. Это хорошо. Так и должно быть.
Звонок. Выходит из класса, оставив карточку с заданием на столе. Что там ещё сегодня? Идёт вслед за всеми. Снова класс. История. Скукота. Надо было взять с собой наушники. Что-то падает на стол. Записка? Ей неинтересно. Или?.. От него? Он смотрит. Ждёт. Мила берёт свёрнутый листок. Красивый почерк. Не то, что у неё. «Как поживает Ангел?» Он беспокоится об Ангеле. Надо ответить. Неровные корявые буквы. В Швейцарии она совсем разучилась писать. Там разрешали использовать ноутбук. «У него всё в порядке.» Наверное, надо что-нибудь тоже спросить? Пишет единственное, что приходит в голову: «А как дела у Умки?» Глупый вопрос. Что может приключиться с плюшевым медведем? Если его ещё не выбросили, конечно. Складывает записку и кидает обратно. Он читает и улыбается. Просто светится от счастья. Он обрадовался за Ангела? Снова что-то пишет. Снова записка у неё в руках. «Можно я приду проведать Ангела?» Придёт? К ней домой? Она удивлённо смотрит на Богдана. А тот уткнулся взглядом в стол. Он хочет прийти к ней домой? Это было бы… Странно. К ней давно никто не приходил. Что они будут делать? Она так давно нормально ни с кем не разговаривала. Врачи не в счёт, там просто не было выбора. Но если он придёт? Разве «цербер» его пустит? А если пустит, то будет сидеть и слушать их разговор? Нет! «Не получится. Цербер не пустит.» Он читает и вопросительно смотрит на неё. Она пожимает плечами. Она не может приказывать «церберу», та – Женина. Богдан отворачивается и смотрит на учителя. Он расстроился. На самом деле она хотела бы, чтобы он пришёл. С ним хорошо. Спокойно. Не надо притворяться. Она чувствует это. Может мама права? Может быть и вправду они с ним – две половинки?
Опять звонок. Снова плетётся вслед за всеми. Что это? Раздевалка? Физкультура? Она забыла взять спортивную форму! Девочки переодеваются и хихикают. Может, пойти домой? Нет, она не помнит дорогу. А «цербер» приедет только после этого урока. Смотрит в свой рюкзак. В нём какой-то свёрток. Достаёт. Футболка, шорты, тенниски. Откуда? Это не её вещи. Девочки смотрят. Кто-то спрашивает, почему она не переодевается. Ладно. Надо переодеться. Это школа. Так надо. Мила быстро снимает свои вещи, складывает их в шкафчик, надевает шорты и футболку. Смотрит на остальных. Все одеты точно так же. Это форма? Одинаковая для всех?
На физкультуре всё привычно. Мила привыкла заниматься физкультурой. В Швейцарии она была каждый день. И в клинике тоже. Мила ловкая и гибкая, и выносливая. Только не любит всякие игры. Ей больше нравится бегать на большие дистанции. Ей не нравится, когда в неё летит мяч. Пропустив пару подач, она выходит из игры и садится на скамейку, игнорируя вопросы физрука.
Остаток урока она наблюдала за игрой со стороны. Он хорошо играет. Он сильный и ловкий. Конечно! Так и должно быть.
Звонок. Она идёт в раздевалку вслед за всеми. Толчея. Все галдят и строят планы на вечер. Открывает шкафчик. Её одежда … Она вся изрезана ножницами. Рубашка. От неё почти ничего не осталось. Её вряд ли получится надеть. Толстовка. Она из плотной ткани, её сложно резать. На ней всего несколько разрезов на спине. Не страшно. Джинсы… Тоже несколько разрезов. Надевает. Джинсы и толстовку поверх футболки. Складывает остатки рубашки в рюкзак. Рюкзак тоже порезан. Но не насквозь. Выходит из раздевалки. Идёт к выходу под удивлёнными взглядами. У дверей ждёт «цербер». Она сердится. Спрашивает что-то, но Мила идёт дальше. К машине. Надо придумать, как починить рюкзак.
Дом. Удивлённый охранник пытается расспросить её о том, что случилось. Мила пожимает плечами. Она им не нравится. Ничего удивительного. «Цербер» долго общается с охранником, а потом звонит Жене. Мила, не дождавшись её, идёт на кухню. Обед. Таблетки. Своя комната. Ангел. «Почему они меня не любят, мама?»
Стук в дверь. «Цербер» что-то говорит. Дверь открывается. Заходит он.
– Привет, Мила. Я договорился с твоим дядей. Он разрешил приходить к тебе. Можно, я сяду рядом и поглажу Ангела?
– Можно.
Глава 6 – Богдан
Выйдя из школы после тренировки, Богдан, пройдя треть пути до квартиры, вдруг остановился, достал бумажку с адресом Милы и вызвал такси. Он понял, что дома всё равно не сможет ничем заняться, будет постоянно думать о ней. Подъехав к большому особняку на окраине города, он ещё раз сверился с адресом. Всё верно. Ничего себе домик! Раза в два больше дома, в котором жила его семья. Почему же Мила пришла в школу в поношенной одежде и со старым рюкзаком? Её дядя явно не беден. Решил сэкономить на сироте-племяннице? По телефону он показался Богдану искренним и заботливым. Надо во всём этом разобраться, прежде чем делать выводы.
Богдан подошёл к воротам, рядом с которыми был пост охраны. Оттуда тут же вышел бугай в полувоенной форме и вопросительно взглянул на Богдана:
– Ты к кому?
– Я Богдан Сотников. Евгений Константинович разрешил мне приходить к Миле. Мы с ней в одном классе учимся.
Охранник кивнул, зашёл обратно в помещение, но через минуту вернулся и нажал кнопку на пульте, который держал в руках.
– Проходи через калитку.
Богдан зашёл и услышал, как за ним калитку вновь закрыли на замок. «Выйти отсюда, видимо, так же сложно, как и зайти», – подумал он. Наличие серьёзной охраны его, скорее, радовало. Ведь речь шла о Миле!
Подойдя к дому, он нажал на кнопку звонка. Дверь открыла женщина лет 30-35 в строгом деловом костюме.
– Добрый день, Богдан. Проходи. Я хотела с тобой немного поговорить, прежде чем ты поднимешься к Милославе.
Богдан согласно кивнул и пошёл вслед за женщиной. Она привела его в небольшую гостиную и указала рукой на диванчик, сама устроившись напротив на точно таком же.
