скачать книгу бесплатно
Начитан должен быть и гениален,
Пресыщен знаньями и гордостью за них:
Не должен быть он тривиален –
В том нет сомнений никаких.
Все – пыль и прах. Любовь – она
Главенствует над этим миром.
Ты полюбить его должна
И в этом истина, Сельвина!
Но мало лишь твоей любви.
Своим его ты назови,
Когда взаимностью ответит.
И будешь ты счастливейшей на свете.
И лишь тогда на трон взойдешь,
Как счастье в муже обретешь!
Вот мой наказ вам, сын и дочь.
Исполните его точь-в-точь!
И помните, что вы едины,
Как два мазка одной картины».
Голос Короля смолк. Изображение его головы еще некоторое время пребывало над троном, потом медленно растворилось в воздухе. Но еще целую минуту никто не двигался с места, с почтением глядя на то место, откуда только что голосом бывшего правителя вещала голограмма.
Консоль щелкнула. Из щели показался краешек кварцевой пластины с черной полоской. Первый Советник осторожно извлек пластину из щели и воздел ее над головой:
– Такова воля Его Величества, покойного Короля Вельта!
Он опустил руку, засунул непослушными от волнения пальцами пластину обратно в конверт и неспешно спустился с возвышения.
– Вот так! – довольно хмыкнул Корх. Он гордо вскинул подбородок, обводя надменным взглядом собравшихся в зале.
– Поздравляю, брат, – нехотя сказала Сельвина и через силу добавила: – Теперь вы Король.
Она присела в реверансе, вновь выпрямилась и стремительно, шурша подолом платья, покинула зал.
Корх приблизился к Годме.
– Благодарю вас, Первый советник! – панибратски хлопнул он старика по плечу. – Сегодня вы принесли хорошую весть.
– Рад услужить Вашему Высочеству, – холодно отозвался Годма. – Извините, мне нужно идти.
– Да-да, конечно. На какой день назначена коронация?
– Согласно Правил, на третий день. Вы знаете это не хуже меня, принц. Прошу меня простить, мне нужно заняться организацией вашей коронации.
Годма поклонился и, чуть сутулясь, скрылся в боковом проходе. Двери за ним закрылись.
В тронном зале все нарастал шум. Некоторые устремились к накрытым столам, где при их приближении оживились угодливые лакеи. Другие, осознав спустя лишь время содержание завещания, бурно обсуждали сказанное Королем – кто хмуро, а кто и с изрядной долей презрения взирая на принца Корха. Третьи же – бездарности и прихлебатели – спешили, толкая друг друга, первыми засвидетельствовать свое почтение новому Королю.
Корх с величественной миной благосклонно принимал расточаемые лесть и расшаркивания, перекатывая во рту, словно медово-мятные конфеты, всего два слова: «Я Король! Я… Король…»
2
Сельвина не помнила, как оказалась в своих покоях. Обливаясь слезами, она упала на кровать и долго плакала. В ее голове, не переставая, крутились слова отца. Цепкая, тренированная память девушки раз за разом воспроизводила завещание строку за строкой. И чем больше Сельвина вдумывалась в смысл фраз, тем большее уныние овладевало ей.
Стоявшая рядом с кроватью фрейлина наблюдала за горем принцессы, не смея нарушить молчание или еще чем потревожить ее.
– Эльда? – наконец позвала фрейлину Сельвина, приподнимаясь с кровати и оглядываясь.
– Да, моя принцесса, – сложив перед собой руки, Эльда с готовностью придвинулась ближе.
Сельвина села на край кровати и утерла ладонью слезы.
– Эльда, скажи, почему такая несправедливость? Я так любила отца.
– Вы расстроены тем, что Его Величество назначил своим приемником вашего брата?
– Ах, дело вовсе не в этом. Отец не мог поступить иначе.
– Вы правы, Ваше Высочество, – согласилась Эльда. – Но что же тогда вас так расстроило?
– Часть завещания, касающаяся моего брака. – Сельвина всхлипнула и поднялась с кровати, поворачиваясь спиной к фрейлине. – Помоги мне, пожалуйста, переодеться. В этом платье невозможно ни ходить, ни дышать!
Эльда принялась быстро и сноровисто ослаблять тугую шнуровку платья. Сельвина наконец вздохнула полной грудью, ощутив внезапно насколько она устала всего за три часа. Голова побаливала, мышцы спины невыносимо ныли. Сельвина блаженно пошевелила плечами. Тяжелое платье сползло с плеч, скользнуло вдоль тела и опало на пол грудой парчи.
– Примите ванну, Ваше Высочество? – предложила Эльда.
– Нет, спасибо, Эльда. Возможно, позже. – Сельвина вышагнула из платья и, быстро стянув чулки, отбросила их на кровать. – Подай мне накидку.
Эльда ушла и вернулась, неся в руках короткую воздушную накидку. Она помогла принцессе надеть ее и подняла с пола платье.
– Разве вы не пойдете на окончание церемонии?
– Нет, мне там нечего делать. Эта желудочная оргия не по мне. – Сельвина приблизилась к зеркалу во весь ее рост, встроенному в стену. Полупрозрачная накидка при малейшем ее движении играла пастельными цветами радуги, хитроумно меняя плотность, что более выгодно подчеркивало фигуру девушки. – Ну вот, – расстроенно заметила принцесса, – теперь глаза весь вечер будут красными. Не понимаю, что нашло на отца.
– А что на него нашло?
Сельвина порывисто обернулась к входной двери.
На пороге, упираясь вытянутой рукой в дверной косяк, стоял Корх.
– Сельвиночка, ты очаровательна в этом наряде! – он сдвинулся с места, прикрыл дверь и приблизился к сестре, застыв в паре метров от нее.
– Корх, тебя не учили испрашивать соизволения войти?! – гневно бросила Сельвина, выплеснув наконец все накопившее за день яростное негодование и презрение. К тому же иная реакция – Сельвина это знала доподлинно, – выглядела бы слабостью в глазах Корха и доставила тому удовольствие. – Где ты воспитывался? В дворцовых стойлах?
– Успокойся сестренка. – Корх проследовал к кровати, бухнулся на нее и закинул ногу на ногу. – Двери не были заблокированы.
– Разблокированные двери вовсе не повод вламываться ко мне без приглашения! – Сельвина отвернулась, вышла на балкон и уперлась руками в балюстраду. Теплый бриз весело заиграл ее накидкой, приоткрывая сильные загорелые бедра девушки.
– Я беспокоился за тебя. Ты так быстро покинула нас, что я решил, не случилось ли что-нибудь с тобой. – Корх поднялся с кровати и тоже вышел на балкон. – Какой прекрасный вечер!
– Не могу с тобой согласиться, – с плохо скрываемым презрением отозвалась Сельвина. – Так же как не верю в твои беспокойства и сочувствие. Ты лишен их.
– Ты как всегда преувеличиваешь, сестра. – Корх нагнулся, оперся локтем на балюстраду и заглянул в лицо Сельвине. – Что ты говорила про отца?
– Я сказала, что не понимаю, как он мог так поступить со мной, – сказала Сельвина, подставляя разгоряченное бурлящим в ней негодованием лицо слабому ветерку.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Я имею в виду часть завещания, относящуюся ко мне. Ведь это просто невыполнимо, найти такого человека. Я обречена на вечное безбрачие!
– Вот видишь, – неопределенно отозвался Корх.
– О чем ты?
– Вот она – отцовская любовь, о которой ты мне все уши прожужжала. Я понял все давно; ты – лишь сейчас.
– Не верю! – категорически отрезала Сельвина, поворачиваясь к Корху лицом. – Здесь что-то не так.
– О чем ты говоришь, дорогая сестра? – Корх показно наморщил лоб.
– Я знаю его и его стиль. К тому же явные нестыковки в некоторых местах. Нет, он не мог этого написать!
– Ну-у, отец в последнее время сильно сдал, ты же знаешь. Возможно, последствия болезни, помутнение рассудка.
– Я общалась с ним до самой его смерти, – четко проговорила Сельвина, сверля брата неистовым презрительным взглядом. – Он до конца был в здравом уме.
– Тебе виднее, конечно. – Корх скривил губы в неприятной ухмылке и выпрямился. – Ну что ж. Вижу, ты в полном порядке. Мне нужно вернуться в зал. Меня ждут мои подданные.
– Удачно отпраздновать, – бросила ему вслед Сельвина и отвернулась.
– Благодарю, сестра! – важно отозвался Корх и вышел в коридор. Двери за ним закрылись.
Сельвина, оглядев раскинувшийся под балконом сад, тонувший в вечерней мгле, вернулась в комнату.
– Эльда? – позвала она.
– Да, Ваше Высочество? – Фрейлина показалась из смежной комнаты.
– Наполни, пожалуйста, ванну. Что-то я устала.
– Сию минуту.
– Нет, лучше попроси, чтобы мне принесли что-нибудь перекусить. Ванну я наберу сама.
– Конечно, Ваше Высочество, как пожелаете, – Эльда присела в безупречном книксене и удалилась.
Сельвина неторопливо прошла в ванную комнату. Опустившись на бортик широкой ванны, облицованной светлой разноцветной мозаикой, она перекрыла сток и пустила в ванну мощную струю горячей воды. Горячая вода расслабит мышцы и поможет немного успокоиться.
Задумчиво поводив пальцем вдоль надписей на вделанном в стену пульте, Сельвина выбрала пенный ароматизатор и коснулась нужного сенсора. Струя воды заметно помутнела, приобретя легкий зеленоватый оттенок. Вода в ванне начала вспениваться, источая сложные фруктовые ароматы и расходясь пузырями. Пузыри сталкивались и соединялись, образуя белое воздушное покрывало.
Сельвина скинула накидку, отбросила ее на низенький стульчик у стены и опустила ноги в воду. Поболтав ими, девушка соскользнула с бортика в воду и вытянулась в ванне во весь рост, расслабленно заводила руками. Пены становилось все больше, она уже сплошь покрывала поверхность воды и грозила вот-вот выбраться за невысокие бортики.
«Опять автоматика барахлит», – в сердцах подумала Сельвина. Но вновь подниматься и принудительно отключать подачу ароматизатора не хотелось. Сельвина решила дождаться возвращения Эльды. Шум воды успокаивал. Девушка откинула голову назад и закрыла глаза.
Щелкнул автомат, выключая подачу ароматизатора.
– Ваше Высочество? – в ванную комнату заглянула фрейлина. Сельвина открыла глаза. – Ваш ужин на кровати.
– Спасибо, Эльда.
Фрейлина не уходила, о чем-то напряженно размышляя и не решаясь сказать.
– Можно мне сказать? – наконец спросила она.
– Конечно, почему ты спрашиваешь, – повела плечами Сельвина. – И, прошу тебя, перестань называть меня «моим высочеством». Ты же знаешь, я этого не люблю. Мы сейчас одни.
– Конечно, Ва… Простите, Сельвина, – смутилась Эльда, приближаясь к ванне. – Я случайно слышала вашу беседу с принцем.
– И что же?
– Король очень любил вас. И мне тоже показалось странным, что он с вами вот так поступил.
– Это уже не имеет никакого значения, Эльда,– Сельвина вздохнула и вновь закрыла глаза.
– Да, но… Странно не только отношение к вам. Завещание…
– Что тебя беспокоит, Эльда? – Сельвина приподнялась на локте, протянула руку и перекрыла воду. Бурлящий водопад мгновенно иссяк.
– Слова в завещании, что касаются вас… Не знаю даже как сказать. Они скорее могли бы принадлежать принцу Корху, чем вашему отцу.
– Ты тоже заметила? – Сельвина удивленно расширила глаза.
– Я сразу обратила на это внимание, Ва… Сельвина.
