Алард. Истоки хаоса

‒ Лучники, огонь! – заорал он, вырывая солдат из оцепенения. Руки потянулись к оружию, тетивы натянулись в ожидании приказа, но разве Эфель мог просто стоять и ждать, пока его и Самсета изрешетят стрелами?

‒ За Родину! – выкрикнул торб, до этого хранивший молчание, и ударил читаурга по бокам. Зверь взмахнул крыльями и взмыл в воздух. Зрелище воина в доспехах, парящего в небе верхом на читаурге, было похоже на ожившую сказку или легенду. Но солдатам «Хоомако» было не до чудес. Из-за множества событий, произошедших только что, они упустили одну важную деталь: Эфель был не единственным, кто прибыл на кораблях!

Бах! Словно по команде, большинство бортов кораблей содрогнулись от ударов. Создавалось впечатление, что дикий монстр готов был в любой момент вырваться из заточения. За первым ударом последовал второй, третий и так далее. Постепенно грохот набирал обороты. Некоторые из солдат неосознанно сделали пару шагов назад, настолько сильное было оказано на них давление. К счастью или нет, но почти в ту же секунду им открылось то, что так стремилось вырваться наружу из оков. Борта кораблей разлетелись на кусочки, и в образовавшиеся проемы, словно вода, разрушившая плотину, хлынули огромные фигуры. С каждой секундой их количество на пляже увеличивалось все больше и больше. Одна за другой они продвигались вперед, постепенно образуя что-то наподобие строя. Не смотря на кажущуюся хаотичность происходящего, они стремительно образовали единый фронт, который готов был в любую секунду рвануть вперед. Лица солдат «Хоомако» побледнели, и было из-за чего. Эфель, который верхом на читаурге парил над землей, не мог сдержать улыбку, так как ему открывался лучший вид на все происходящее. Наконец торб глубоко вздохнул и, посмотрев на врага, заорал изо всех сил:

‒ В бой!

‒ Ааа! – оглушительный крик сотен и тысяч глоток поглотил все побережье, и в следующую секунду земля задрожала, а враг начал пятиться назад. Причина этому была одна ‒ бронированный корпус!

Тысячи воинов на болграх, галифанты и лепидоны за ними, неслись в атаку на вражеские укрепления. Эфель впервые видел эту мощь воочию и воздавал должное гению отца, создавшего это подразделение. После утверждения высадки торбов, был разработан дерзкий план. В трюмах кораблей, везущих бронированный корпус, размещались болгры. Их бронированные головы с рогами и бивнями должны были проломить борта и обрушиться на врага, расчищая путь остальным всадникам и пехоте. Бросаться на укрепления казалось самоубийством, но болгры были идеальны для этого. Костяные воротники словно были созданы для таранного удара. Деревянные колья в песке оказались бесполезны перед острыми рогами, крушащими корабельную древесину. Разве смогут эти наспех вкопанные палки остановить живой таран? Конечно, нет.

‒ Огонь! – громовой голос раздался из глубин острова. Ошеломленные защитники очнулись и выпустили тучи стрел в бронированный корпус. Но не зря его так называли. Стрелы отскакивали от роговых воротников болгров. Всадники прятались за этими природными щитами, оставаясь невредимыми. Тактика, проверенная временем и применявшаяся во многих землях, не была непобедимой, и враги знали ее слабые места.

‒ Поднять вейтеров! Пусть засыплют их стрелами! – приказал Мизори, нахмурившись. Неожиданный выпад противника вывел его из себя, но гулатор был уверен в победе. У него было преимущество – время. Нужно продержаться до подхода подкреплений. Мизори знал, что с их прибытием, наступающим конец. Их судьба была предрешена, как только торбы направили корабли к берегу. Этот дерзкий десант произвел впечатление, но не принесет победы.

Эфель увидел в небе рой черных точек, поднимающихся из леса. Вейтеры взмывали в воздух, словно потревоженные пчелы. Разведка доносила о шести тысячах небесных воинов в каждом секторе обороны. Немного на фоне армий, но у торбов было всего сто двадцать тысяч вейтеров, большая часть которых не участвовала в бою. С торбами в поход отправилось около десяти тысяч вейтеров, но силы были разделены для разных направлений атаки.

‒ Лучники, приготовиться! – скомандовал Эфель. Войска торбов покидали корабли и перестраивались, двигаясь к врагу вслед за бронированным корпусом. Болгры были быстры, но требовалось время, чтобы добраться до врага. Они могли принимать атаки в лоб, но идеальной защиты не существует. Всадники и скакуны были уязвимы сверху. Вейтеры могли засыпать их стрелами, увеличивая потери и захлебывая наступление. Эфель не мог этого допустить. Он поспешил к штабу. Без помощи советников торба ждало поражение. На стороне короля находилось достаточно много солдат и капитанов, которые прошли крещение кровью на полях битв по всему Аларду. На палубах кораблей, а также аккуратно перед ними, дабы не мешать продвижению собственных войск, стояли тысячи торбов с луками в руках, а перед ними расположились Элай, Эгрон, Лойд, Эмилио и Пройт. – Противник задействовал воздушные части.

‒ Видим, ‒ кивнул Эгрон, который по общему решению стал вторым по значимости лицом этой компании. Эмилио и Пройт, возможно, и не сильно хотели, чтобы этот старый вояка управлял их жизнями, но поделать ничего не могли. – Мы не позволим им просто так хозяйничать над нашими головами. Лучники, ‒ Эгрон поднял над головой руку, и тут же тетива нескольких тысяч луков была натянута до предела. Торб смотрел на горизонт, как рой вейтеров приближался все ближе к передней линии атаки. Наконец его рука резко опустилась вниз, и вместе с этим движением из его рта раздался громогласный крик: – Огонь!

Тут же туча стрел устремилась в небо, направляясь прямо в вейтеров. Солдаты «Хоомако» вполне ожидали такого поворота событий и бросились в рассыпную, не переставая двигаться вперед. Пусть о прицельной стрельбе в данной ситуации говорить и не стоило, но, когда огромный объем снарядов летит в одну сторону, хоть одна стрела да найдет свою цель. Так же произошло и в этот раз. В небе раздались первые крики боли, и силуэты один за другим стали падать вниз, образуя кровавый дождь. Хотя несколько вейтеров и погибли, но о срыве атаки думать и не стоило. Пусть их строй и нарушился, но они ни на секунду не прекращали двигаться дальше. Вот только и никто среди торбов не надеялся, что все закончится так легко. Стоило только стрелам отправиться вперед, как новые снаряды уже оказались заряжены. Эти вестники смерти только и ждали команды, чтобы отправиться в путь, дабы выполнить свой кровавый смысл существования. К сожалению для солдат «Хоомако», долго ожидать им не пришлось.

‒ Огонь! ‒ скомандовал Эгрон, и новая туча стрел взмыла в небо.

Возможность уменьшить число врагов без прямого боя – величайшее достоинство дальнего боя. Но ничто не совершенно. На определенной дистанции луки и арбалеты становятся бесполезны, а иногда и опасны. Когда вейтеры достигнут нужной точки, торбы не смогут стрелять, рискуя попасть по своим. Уклоняться в воздухе и на земле – разные вещи. В случае промаха жертв среди торбов будет больше, чем у вейтеров, которые разлетятся в стороны. Эгрон понимал это и не упускал возможности убить как можно больше врагов. После второй партии стрел выпустили третью, затем четвертую. Поражала слаженность, с которой торбы отправляли снаряды в небо. Ни одна не выбивалась из строя, несясь вперед сплошным потоком. Как бы хороши ни были вейтеры в полете, они не могли уклониться от ливня стрел. Все больше тел падало на землю. Многие были лишь ранены и, неспособные лететь, падали вниз. Их ждала печальная участь – смерть от столкновения с землей.

7

К сожалению для торбов, они тоже не могли вечно продолжать вести сражение в таком темпе. К моменту седьмого залпа вейтеры подобрались уже достаточно близко к позициям торбов, чтобы атаки лучников начали представлять опасность уже для союзников. Тем временем сами торбы успели преодолеть лишь половину пути к последнему оборонительному валу «Хоомако». Количество ловушек и препятствий с каждым шагом увеличивалось в геометрической прогрессии, ясно давая понять, где были сконцентрированы силы обороняющихся во время подготовки. Ко всему прочему, из-за последнего вала на головы торбов не прекращался литься дождь из стрел. Пусть большинство из них и не угрожали безопасности торбов, но некоторым удавалось наносить достаточно ущерба. Сейчас и среди торбов уже начали появляться первые жертвы войны. Если к этому давлению, прибавятся еще и атаки вейтеров с воздуха, то о быстром прорыве обороны не может идти никакой речи.

‒ Фин, ‒ Эгрон повернулся к вейтеру, который был облачен в кольчугу поверх кожаной брони, а на его поясе висел меч. – Я полагаюсь на тебя.

‒ Так точно, ‒– уверенно кивнул головой сержант и обернулся к расположившимся за кораблями вейтерам, которые выстроились в ожидании команды. Весь пляж после того, как по нему прокатились суда, был словно вспаханное поле. Повсюду были разбросаны тела акисов, а отряды торбов в спешном порядке занимались организацией простых укреплений, которые могли бы помешать удару с тыла сил акисов, которые еще оставались в море. Именно среди этой невероятной картины выстроились закованные в легкие доспехи представители небесного народа, которые приплыли на остров, дабы принять участие в войне на стороне торбов. Их было заметно меньше, чем собратьев, которые сейчас находились в небе. Даже постоянный натиск лучников не сумел преодолеть тот разрыв в численности, который образовался у двух противоборствующих армий. По цвету обмундирования было понятно, что все эти солдаты ранее принадлежали к разным армиям, но сейчас, даже несмотря на все это, они выглядели словно единое целое. На их лицах была написана непоколебимая уверенность в силах своих и тех, с кем они вместе готовы были пойти в бой. – Всем приготовиться!

‒ Есть, ‒ раздался единогласный рев тысяч глоток. Всего на стороне торбов сейчас было около трех тысяч вейтеров, в то время как число их противников, даже после всех потерь от атак лучников, оставалось в районе пяти тысяч. Почти двукратная разница в численности! Вейтеры прекрасно это осознавали, но на их лицах не было страха.

‒ Я хочу сказать вам спасибо, ‒– внезапно заговорил Фин, смотря на подвластный ему отряд. Среди них он заметил много знакомых лиц, с которыми прошел не одно сражение. Даже Кирт Безой сейчас стоял в первому ряду, и с уверенным взглядом смотрел на друга. – Пусть противник и превосходит нас числом, но у него нет того, что есть у каждого из нас. В: веры в ближнего и осознания того, что мы боремся за правое дело! Они наплевали на все то, на чем строится наше общество. Каждый из них предатель, который решил не обращать внимание, я на те жертвы, которые принесли союзники, спасая наших предков с Мозерама. Стоя там, они предали не только торбов, но и каждого из нас. Все те жертвы, что приносили наши отцы, деды и прадеды, обустраивая новый дом и отвоевывая старый. Так разве должны мы сейчас с вами в страхе стоять позади и наблюдать, как эти жалкие существа, что осмеливаются звать себя вейтерами, готовы в любой момент обрушить свои подлые атаки на наших братьев по оружию, с которыми мы бок о бок идем уже сотни лет?

‒ Нет! – в едином порыве закричали солдаты. Казалось, что каждый из них стал больше от ярости и обиды, переполнявших их сердца.

‒ Тогда вперед! – понизил голос Фин, надевая шлем и расправляя крылья за спиной. – Покараем тех, кто посмел предать нас. В бой!

‒ В бой!

Тысячи тел взмыли в воздух. Там, где они только что стояли, поднялось облако песка, взметенное взмахами крыльев. Эфель, стоявший неподалеку, слышал и видел происходящее, и его сердце сжалось от боли. Внезапно его осенило. Как король, он отвечает не только за торбов. Каждый член союза "Хэйминум", будь то торб, бронт или вейтер, – все они стали теми, ради кого он должен победить сегодня. Торбам было не до конца понятно, что двигало альянсом "Хоомако" и гулаторами, в частности, но ясно было одно: их победа не принесет ничего хорошего никому.

Тем временем два войска вейтеров сошлись в смертельной схватке. Тела падали на землю одно за другим. Вид союзников, отдающих жизни за них, заставил кровь всадников закипеть от ярости.

‒ Вперед! – воин, идущий в первых рядах, с неистовым криком пришпорил болгра. Зверь, казалось, почувствовал гнев хозяина и, взревев, с еще большим остервенением начал прорываться сквозь оборону. И это был не единичный случай. Подобная картина повторялась по всему полю боя. Стороннему наблюдателю вспышка ярости могла показаться случайностью, но это было не так. Всадник ускорился, увидев, как рядом с ним в песок врезалось тело вейтера, с которым он служил долгие годы. Осознание, что твои товарищи гибнут ради тебя, – самый мощный стимул, который только можно представить на поле боя.

К сожалению, картина, свидетелем которой стал солдат, повторялась все чаще. Пусть подготовка вейтеров из армии и была на порядок лучше, чем у их противников, почти двукратное превосходство в численности преодолеть было нелегко. С каждой новой смертью солдата "Хэйминума" давление на его союзников возрастало в разы. Казалось, что если в данной ситуации вейтеры побегут, никто не сможет обвинить их в трусости. Но бежать никто не собирался. С каждой секундой, несмотря на усиливающееся давление, они сражались все ожесточеннее. Даже перед лицом неминуемой гибели каждый из них пытался забрать с собой хотя бы одного противника. Этот невиданный героизм заставлял сердца членов штаба обливаться кровью. Будь у кого-нибудь из них крылья, они бы, не раздумывая ни секунды, оказались в самой гуще сражения. Но возможность парить в небе была дарована лишь одному народу Аларда.

‒ Пора отзывать их, ‒ не выдержал Элай.

‒ Рано, ‒ тут же ответил Эгрон. Хотя лицо торба и казалось спокойным, в его глазах плескалась великая печаль. – Стоит им отступить сейчас, и противник сконцентрирует атаку на наземных силах. Необходимо дождаться прорыва последней линии обороны.

‒ Они все погибнут, – еле выдавил Эфель, переводя взгляд с воздушного сражения на наступающие по земле войска. Передовым отрядам торбов оставалось лишь усиливать натиск под дождем из крови и плоти их союзников.

Внезапно взгляд Эфеля зацепился за знакомую фигуру, вытворявшую фигуры высшего пилотажа. Но восхищаться этим совершенно не хотелось. Фин Зовол, командующий отрядом вейтеров, отчаянно пытался спастись от объединенной атаки четырех противников. Будь такое противостояние на земле, врагам было бы достаточно окружить его и постепенно сжимать кольцо. В воздухе, где направлений для отступления было в разы больше, эта тактика не работала. Только это позволяло Фину оставаться в живых. Враги прекрасно понимали, кто перед ними, и не собирались отпускать сержанта. И хотя ему пока удавалось ускользать, противник рано или поздно должен был добиться своего. Неожиданно еще один силуэт бросился в погоню. Сначала Эфель забеспокоился, но вскоре понял, что это был Кирт Безой. Враги, слишком увлеченные преследованием Фина, не заметили, как к ним подкралась смерть.

Кирт – глава разведки королевской гвардии и по своему статусу стоит гораздо выше Фина. Изначально было решено, что командовать отрядом будет именно он, но Кирт настоял на том, чтобы остаться рядовым воином. Он прошел долгий путь, прежде чем занять свой нынешний пост, и накопил огромный опыт участия в боевых операциях. Кирт настоял, что его умения принесут больше пользы в прямом столкновении, и сейчас собирался это продемонстрировать.

Быстро взмахивая крыльями, вейтер ускорился и вскоре оказался за спиной ближайшего врага. Точный бросок кинжала, до этого покоившегося на поясе, заставил противника мешком свалиться вниз. Лишь предсмертный крик обратил внимание остальных на новое действующее лицо. Один из преследователей отделился и решил задержать Кирта. Он даже не представлял, насколько сильно заблуждается в оценке своих сил. Глава разведки получил свое место не за красивые глаза. Кирт привык не недооценивать противника и всегда сражаться, словно на кону его жизнь. Сейчас же, когда это было правдой, выложиться на полную не составляло труда. На полной скорости Кирт промелькнул мимо врага. Эфелю и всем, кто наблюдал за боем с земли, показалось, что вейтер просто проигнорировал его и полетел дальше, но крик боли и отделившийся от тела кусок крыла стали ответом на немой вопрос. Вейтер не стал вступать в бой и пытаться убить врага. Одним ударом он подрезал крыло противнику, и гравитация доделала остальное. Преследователи Фина не могли не обернуться, чтобы увидеть, как их товарищ умирает, врезавшись в поверхность острова. Пусть песок и мягче земли, при падении с нескольких десятков метров это не имело значения.

Неосознанно преследователи начали останавливаться. Они вчетвером не могли справиться с одним Фином. Теперь же двое их товарищей убиты, и шансы на победу стали еще призрачнее, чем были до этого. Вот только они упустили кое-что важное. Фин тоже не собирался вечно убегать. Стоило ему увидеть, что враги отвлеклись, как вейтер тут же развернулся и на полной скорости рванул в сторону своих несостоявшихся убийц. Быстро мелькнуло лезвие меча, и вот тело и голова одного из преследователей уже по разотдельности летят навстречу с землей. Оставшийся в одиночестве солдат «Хоомако» несколько растерялся от такого поворота событий. Еще минуту назад они готовы были убить важную фигуру из стана врагов, а уже сейчас он остался единственным выжившим среди несостоявшихся победителей. К счастью для него, в стрессовых ситуациях тело бессознательно хочет спастись, даже если мозг находится в ступоре. Его крылья начали усиленно бить по воздуху, увлекая тело бойца в сторону союзников. Вот только Фин не собирался так просто отпускать врага. Когда хочешь отнять чью-то жизнь, будь готов, что и твоя собственная окажется под ударом. Вейтер быстрым движением взял с пояса небольшой многозарядный арбалет и точным выстрелом поразил врага прямо в голову. Смерть пришла настолько быстро, что вейтер даже не успел ееё осознать и с неверящим взглядом устремился к земле.

Хотя казалось, что для пары вейтеров кризис прошел, но на остальном поле боя дела шли намного хуже. Постепенно силам «Хэйминума» становилось все сложнее сдерживать натиск. С каждой минутой силы союзников таяли все быстрее, а торбам оставалось миновать еще несколько сотен метров, полных ловушек, прежде чем они окажутся перед последней линией обороны врага. Тем временем Фину и Кирту не удалось перевести дух, как к ним тут же устремилась группа вейтеров. В этот раз восемь убийц планировали забрать их жизни. Понимая, что в открытом бою им не победить, они переглянулись и тут же бросились бежать. Хотя все солдаты и понимали, что могут погибнуть на поле боя, но просто так расставаться с жизнью никто из них не хотел. Каждый будет до последнего цепляться за нееё, и Фин с Киртом не исключение. Пусть численное превосходство и на стороне врага, но с ними огромный опыт, который является не пустым звуком. Таким образом, в небе вновь возобновилась смертельная гонка. Эфель, наблюдающвший за всем этим, перевел взгляд и понял, что картины, подобные этой, происходили по всему полю боя. Вейтеры один за другим погибали от вражеского оружия. Если все продолжиться так и дальше, то, без сомнений, практически все из них умрут.

Внезапно, что-то внутри Эфеля надломилось. Несмотря на громкий титул, он является скорее лицом всего похода. Некий образ, который словно стяг или бой барабанов должен подбадривать воинов на великие свершения, стоя за их крепкими спинами. Вот только, смотря на падающие бездыханные тела тех, кто решил идти за ним, у Эфеля на глаза опустилась пелена. Его разум словно удалился от управления телом, отдавшись инстинктам. Главным из них является желание жить. Несмотря ни на что, продолжить есть, пить, спать. Все это стоит на первом месте у любого животного. Развитое сознание позволило семи народам Аларда переступить через внутренние позывы и делать так, как велит разум. Сейчас же, перед лицом невиданной опасности, инстинкты любого живого существа скажут ему оставаться на месте, либо же вообще броситься прочь и бежать, пока силы не покинут тело. Вот только, к всеобщему удивлению, Эфель быстрым движением залез на Самсета и, пришпорив его, устремился в небо.

‒ Куда!

‒ Стой.

‒ Черт возьми. Остановись!

Голоса окружающих, полные ужаса и отчаяния, преследовали его. Но Эфель не слышал их. Сама мысль о том, что он, имея возможность сражаться, будет отсиживаться в стороне, казалась ему отвратительной и недопустимой. Он знал, что даже после победы не сможет жить спокойно, зная, что его бездействие стало причиной хотя бы одной незаслуженной смерти. Невероятный прилив боевого духа наполнил каждую клетку его тела.

Читаург, чувствуя настроение торба, с яростью расправил крылья и ворвался в строй сражающихся вейтеров. Настал его час показать всю свою мощь и свирепость. Несмотря на свои огромные размеры, Самсет двигался с поразительной ловкостью, словно поток воды, пробивающийся сквозь камни. Но если вода лишь омывает камни, то читаург оставлял за собой лишь смерть и разрушение. Одного удара лапой было достаточно, чтобы отправить солдата «Хоомако» в небытие. Словно этого было мало, Самсет хватал вейтеров своей огромной пастью, разрывая их тела на части. Все происходило так быстро, что многие жертвы даже не успевали осознать, что умирают. Эфель, не желая отставать от своего верного компаньона, орудовал трофейным черным мечом с неистовой яростью. Силы торба было достаточно, чтобы одним ударом отсекать конечности врагам. Крики боли и ужаса пронзили воздух, смешиваясь с восторженными возгласами.

‒ Король!

‒ Его Величество с нами! Вперед! Убьем врагов!

‒ За Родину! За Короля!

Шокированные неожиданной подмогой солдаты «Хэйминума» почувствовали небывалый прилив сил. Воины, сражавшиеся на пределе своих возможностей, нашли в себе энергию, чтобы превзойти собственные ограничения. Они рубили врагов с удвоенной яростью! Солдаты «Хоомако», не ожидавшие такого отпора, были в замешательстве. Но вскоре им стало ясно, что произошло.

‒ Рар! – громогласный рык потряс поле боя, заставляя всех замереть и устремить взгляд на источник звука. Величественный зверь, уже поразивший всех своим видом, парил в воздухе, в самой гуще сражения. С его бордовых когтей и пасти капала кровь. Но было очевидно, что читаург не ранен – это были следы его кровавой жатвы!

Торб, сидящий на спине зверя, казался богом войны. На его белоснежных доспехах алели капли крови, словно маки, расцветшие на снегу. Это зрелище завораживало и приковывало взгляды. Но если солдаты экспедиционной армии смотрели на это с восхищением, то в сердцах солдат альянса зарождался страх.

Мизори, напротив, чувствовал лишь ярость и ненависть, готовые поглотить его разум. Причиной тому был черный меч, который держал в руках Эфель. Искусство ковки такого оружия было давно утрачено, и лишь самые достойные воины и высшие должностные лица имели право владеть им. Эти клинки были гордостью и славой гулаторов, и Мизори чувствовал себя униженным тем, что такой недостойный, как Эфель, осмелился осквернить их символ, просто держа его в руках.

‒ Убейте торба! – заорал барон, указывая кончиком такого же черного меча на Эфеля. – После его смерти все закончится!

Солдаты «Хоомако», парившие в небе, не спешили бросаться в атаку. Победа была важна, но какой в ней смысл, если тебе не суждено вкусить ее плоды? Каждый понимал, что первый, кто осмелится напасть на торба, обречен на смерть. Мысль о гибели от рук врага еще могла найти героический отклик в сердцах революционеров, но перспектива быть разорванным на части когтями и зубами читаурга не казалась такой привлекательной. Мизори видел, что никто не спешит выполнять его приказ, и едва не взорвался от ярости, но сумел сдержаться. Он понимал, что угрозами тут не поможешь.

‒ Убийца торба и вся его семья будут возведены в баронеты! – ясный голос Мизори поверг в шок большинство солдат. Он обещал им знатный титул! Неслыханная щедрость, учитывая, что в обычной ситуации ни один из них не мог и мечтать о повышении. Теперь же им предлагали подняться на ступень выше многих гулаторов и даже высших чинов их собственных фракций. И не просто титул, а наследуемый! Это можно было назвать лишь безумием и невиданным проявлением щедрости. Глаза парящих в небе вейтеров заблестели жадностью. Каждый понимал, что упускать такой шанс нельзя. Солдаты на земле с завистью смотрели на небесных воинов, а точнее, на их крылья. Убить вражеского полководца – почетно, но невероятно сложно. Пробиться сквозь тысячи вейтеров в небе, имея численное превосходство, и прорваться сквозь сотни тысяч торбов – задачи несопоставимые по сложности.

Мизори услышали не только солдаты «Хоомако». Слова гулатора достигли ушей всех, кто сейчас присутствовал на поле боя. Члены штаба не могли не нахмуриться от осознания вырисовывавшейся перспективы. Без сомнений, Эфель сейчас находился в невыгодном положении. Если торб не отступит как можно скорее, то его жизнь окажется в невероятной опасности. Как бы неи был силен читаург и торб по сравнению с отдельным вейтером, но враги не станут подходить по одному. Все войско сейчас было готово сделать торба своей целью. Но, к всеобщему удивлению, Эфель не двигался. Его глаза неотрывно смотрели на голосившего внизу Мизори.