Алард. Истоки Хаоса

Еще одна фигура в плаще, сидевшая за столом, который был не виден Эфелю, двигалась по направлению к месту будущей расправы и спокойно насвистывала какую-то незнакомую Эфелю мелодию. Новое действующее лицо заставило всех обратить на него.

– Эй ты, проваливай быстрее, силы правопорядка задерживают преступника, – главарь расплылся в улыбке, когда говорил это, достав подвеску с рисунком клетки, отличительным знаком стражи закона.

Эфель и торб, что был окружен выпали в осадок от этих слов.

– Вы, твари, что должны чтить порядок и защищать его, – злобно закричал торб, который стоял в осаде.

– Заткнись, – неожиданно громко прервал его главарь. – Твоим словам нет веры. Ты убил кандидата на престол и заслуживаешь смерть.

Эфель, что сидел в засаде все это время чуть не поперхнулся от услышанного.

– Хах, – таинственная фигура вдруг рассмеялась и сняла капюшон. Это оказался торб высотой чуть больше четырех метров с шерстью серого цвета. Не стоит думать из-за окраски, что этот торб является членом рода Краут, отличительной чертой которых является шерсть серого цвета. Если у отпрысков великого рода шерсть пепельная и даже ближе к платине, то торб, что сейчас стоял перед членами сил правопорядка, обладал окраской цвета цемента. – Даже забавно, какие вы ничтожные. Даже если весь мир будет пылать в огне, такие как вы будут подливать масло и верить, что вам все сойдет с рук.

Бандиты, что называли себя хранителями законов начали хмуриться и злиться.

– Кажется сегодня мы убьем двух преступников, верно, парни? – зло проговорил главарь. – Я, глава отряда Пилм Балн, обещаю, что вы умрете здесь и сегодня. Барди, Фил, идите и разделайтесь с этим выскочкой. Сел, ты держи этого на мушке.

Пара торбом, вооруженные молотом и копьем, верхом на болграх направилась к незнакомцу, что спокойно стоял посреди дороги и ждал их. Эфель смотрел на эту картину и решил подождать и посмотреть, как будут развиваться события. Внезапно торб с молотом рванул к незнакомцу попытавшись одним ударом снести ему голову. Торб с серой шерстью лишь слегка подвинулся и удар молота прошел в считанных сантиметрах. В следующий момент он наклониться и практически встав на мостик пропустил над собой копье второго торба, что хотел воспользоваться моментом и быстро избавиться от новой помехи. Пара торбов тут же развернулась и бросилась к своему противнику. Направляюсь с двух сторон по диагонали к незнакомцу, они словно не оставляли ему выбора, кроме как принять свою смерть, но стоило им поравняться как серый торб внезапно поднырнул под молот и схватил его хозяина за руку и по инерции запустил его в товарища с копьем. Тому пришлось в последний момент отвести оружие, чтобы не покалечить соратника, вот только Барди, торб с молотом, все равно влетел в Фила, и они вдвоем упали на землю.

Это представление повеселило Эфеля и дало ему представление об этом незнакомце, который сейчас повернувшись спиной к Селу и Пилму направлялся к валяющимся на земле врагам. Внезапно Сел, направил лук прямо в спину серого торба и начал натягивать тетиву.

«Пора» – мысль мелькнула со скоростью молнии в голове Эфеля, и он бросил два кинжала, один в лучника, а второй в главаря. Ночную тишину прорезал тонкий свист, вслед за которым раздался вскрик и звон удара металла об металл.

– Засада, Сева убили, – вскрикнул Пилм Балн, который в последний момент сумел парировать кинжал своим мечом, смотря на осевшего на землю лучника с торчащим из горла кинжалом. Лужа крови, с каждой секундой все больше и больше увеличивающаяся в размерах, не оставляла сомнений в его судьбе.

Пилм начал заносить свой меч, явно намеренный, обезглавить торба с кровавой шерстью, который до сих пор лишь беспечным зрителем наблюдал за всем происходящим. Вот только теперь, без страха словить в любой момент стрелу, торб запустил руки под плащ и моментально вытащил их, держа по одноручному топору. Однако в них было кое-что странное. Оба топора были с одной стороны совершенно обыкновенные, но с другой стороны у одного был крюк, а у второго молот. Странное сочетание разных видов оружия удивило всех. Приняв на лезвия своих странных топоров удар меча главы отряда правопорядка, торб отпрыгнул и на его лице появилась кровожадная улыбка. Вскоре между Пилмом и его жертвой развязался бой. Эфель не спешил выходить и взяв еще по кинжалу, решил понаблюдать из тени.

Барди и Фил уже успели подняться и бросились к своему противнику, который до сих пор так и не обнажил своего оружия. Его руки были спрятаны под плащом и было невозможно понять, что именно там происходит. Барди решил атаковать своего противника вблизи, в то время как Фил будет искать подходящий момент для атаки на средней дистанции. Тактика была хороша и могла бы увенчаться успехом, если бы не одно, но. Их противник оказался слишком силен. Стоило Барди замахнуться и ударить по врагу, как тот присев и обернувшись вокруг своей оси, уклонился и внезапно взмахнул рукой, в которой оказался серп с лезвием, заточенным с двух сторон, и перерезал вражеское горло. Барди выронил молот и схватился за него двумя руками, пытаясь остановить кровотечение, которое усиливалось с каждой секундой. Ноги торба подкосились, и он рухнул на землю.

– Барди, ты как? – Фил стоял и смотрел на своего товарища, в глубине души понимая, что с ним покончено, но не желая это признавать. Единственным ответом для него стали предсмертные хрипы, но вскоре затихли и они.

– Итак, а теперь твоя очередь, – внезапно сказал серый торб и достал, второй такой же серп. Эфелю показалось странным, что оба серпа имели слишком длинные ручки, но дальнейшие действия их владельца внесли полную ясность. Схватив серпы у основания, торб прикрутил один к другому, тем самым сделав из двух серпов, что-то напоминающее двухстороннюю косу. Эфель впервые видел такое диковинное оружие и искренне заинтересовался как им будет орудовать этот незнакомец.

Фил, ослепленный яростью бросился на своего врага, громко крича, словно надеясь, что это кого-то напугает. Противник же спокойно стоял и ждал, пока тот доберется до него и одним отточенным движением снес голову стражнику, который так и не понял, как это произошло.

Взгляды Эфеля и незнакомца устремились на последнего противника, который был занят сражением против торба с красной шерстью. Как оказалось битва подходила к концу. Пилм уже на своих двоих стоял и истекал кровью. Его правая рука весела плетью, а по всему лицу лилась кровь из раны на голову. Внезапно торб с топорами одним рывком устремился к своему врагу и крутанувшись вокруг своей оси зацепил крюком горло противника и дернул его на себя, посылая навстречу его затылку лезвие своего топора. Пара секунд и Пилм упал на землю. В его глазах читается полное непонимание, как он из хозяина положения превратился в проигравшего. Иногда судьба вносит свои коррективы, и никто в это мире не может точно знать, как именно все произойдет. Постепенно свет в глазах главы отряда сил правопорядка угас и на дороге остались пара торбов, что устремили свои взгляды в лес, где все это время скрывался Эфель.

– Я обязан вам жизнью, – торб с шерстью цвета крови заговорил, смотря по очереди в лес и на дорогу. – Меня зовут Пайк Кан, и я ваш должник.

Пайк поклонился и опустил оружие, явно не переживая о возможном нападении. Эфель взял Солми за поводья и вышел на дорогу, держа в руке секиру.

– Спасибо тебе, что спас мою жизнь, – сказал торб с серой шерстью, смотря в глаза Эфелю. – Мое имя Диалед Нолбадж и теперь я твой должник.

Эфель лишь кивнул им обоим и не знал, как теперь быть. Очень не хотелось раскрывать свое имя первым встречным, пусть и при таких обстоятельствах.

– Смею предположить, что ты из рода Канафен, – тихо проговорил Диалед, – а так как охраны с тобой нет, то скорее всего ты Эфель, сын прошлого короля, Эничена.

Вот теперь Эф насторожился и приготовился к бою.

– Слишком хорошие познания великого рода, не находишь? – обратился Эфель к, торбу.

– Не лучше, чем у любого из нас, – усмехнулся торб и достал жетон, показывая его двум торбам. – Я, как и Пайк кандидаты, что не принадлежат к верхушке власти, поэтому информации о нас практически не найти, но вот вы, члены семи великих родов, о каждом из вас известно многим на Аларде.

Эфель глубоко внутри себя согласился с доводами этого странного незнакомца, но не спешил расслабляться. Пайк стоял и задумчиво смотрел на своих спасителей, явно не зная, что делать дальше. Эфель подошел и вытащил свой кинжал из Села, вытер кровь и спрятал под плащом.

– Допустим я поверил. Теперь я пойду дальше, здесь нельзя оставаться. Мой вам совет, закопайте их медальоны, а тела оттащите подальше в лес, иначе стоит их найти кому-нибудь проблем не оберетесь, – сказал Эфель и запрыгнул на болгра.

– Стой, подожди, – Пайк замахал руками, – я не могу так. Ты один из моих спасителей, и я обязан тебе жизнью. Пока мой долг не будет погашен, мне нужно будет следовать за тобой.

Эфель потерял дар речи. Этот парень словно перечитал книг про великих и славных воинов и решил быть таким же.

– Вы мне ничего не должны, а теперь прощайте.

– Что, если я скажу, что это в твоих же интересах? – слова Диаледа заставили Эфеля остановится.

– Даже интересно услышать, что ты скажешь, – Эфель остановился и посмотрел на торба.

– У нас получилась очень странная ситуация, когда Пайк обязан жизнью тебе и мне, а я обязан тебе. В итоге получаем, что мне нужно следовать за тобой, в надежде отработать долг, а Пайку нужно следовать за тобой и мной для этого же. Есть замечательный выход, я следую за тобой, а Пайка за нами обоими.

– Дедукция у тебя, конечно, на уровне, – Эфель еле сумел найти слова. – Но вот только какой мне толк от этого ты так и не сказал.

– Ты сам видел, что каждый из кандидатов в опасности. Законы могут заставить бояться, но только до определенной границы. Пайк и его преследователи тому прямое подтверждение. Если уж я или Пайк еще сможем затеряться, так как мы никому не известны, но ты другой. Каждый знает, что сейчас торб с белой шерстью, который в одиночку направляется к пустошам, везет с собой шанс стать королем. Как ты мог заметить этот соблазн намного сильнее, чем страх перед родом Краут.

Эфель не мог согласиться, но и давать положительный ответ так сразу было знаком отчаяния и страха, а этого показывать было уж точно нельзя.

– Допустим.

– Если ты думаешь, что все кандидаты будут играть честно, то смею тебя расстроить – это не так. С каждым из них направилась огромная свита, которая будет помогать им и защищать, пока не умрут. Тот факт, что ты один, означает, что поддержки у тебя как таковой нет и помощи тебе ждать не откуда, как мне и Пайку. Вот только нас никто не знает, а ты как ходячая мишень. Поэтому мы может заключить сделку.

– Какую? – Эфель и Пайк заинтересованно посмотрели на Диаледа.

– Сформируем союз. Будет помогать и поддерживать друг друга. Врагов будет очень много, и в одиночку всех победить просто невозможно.

– Хорошо, допустим, что так и сделали. Давайте даже представим, что мы дошли до последнего испытания и нам остался один шаг до престола. Как будем поступать дальше? –Эфель задал вопрос, который так и просился наружу.

– Разорвем союз.

– Так просто?

– Так просто.

– Хах, – Пайк засмеялся, – как интересно. Могу вас заверить, если все будет так как и сказал Диалед, и я еще не искуплю свой долг, то вы не увидите меня на своем пути.

Пара торбов посмотрела на Пайка несколько странно.

«Он и правда перечитал историй про рыцарей» – мелькнули одинаковые мысли в их головах.

– А что ты будешь делать в такой ситуации? – Эфель задал вопрос Диаледу.

– Я? Кхм, я точно не попытаюсь убить тебя, – спокойно сказал он и улыбнулся.

«Ох, как же все сложно» – вздохнул про себя Эфель.

– Ладно, я согласен. Нам еще надо будет дожить до последнего испытания, а пока что думаю это лучший вариант, – сказал Эфель слезая с болгра и начиная идти к трупам, – а теперь беритесь за работу. Нам нужно закончить до рассвета, иначе нас могут застать здесь свидетели и потом попробуй объясни почему мы убили четырех стражей.

Диалед и Пайк улыбнулись и тоже приступили к работе.

– Пайк, поймай двух болгров, на которых они были. Звери не должны были убежать далеко, а вам двоим понадобиться транспорт.

– Хорошо.

Пока Пайк ловил их будущий транспорт Эфель и Диалед успели спрятать тела глубоко в чаще леса и стереть все следы бойни, что произошла тут совсем недавно. Вдалеке уже стало видеться солнце, когда торбы отправились в путь. По совету Эфеля, троица свернула с дороги, чтобы избежать ненужных встреч и двинулась сквозь лесную чащу.

– Послушай, а как получилось, что они узнали про жетон, что ты носишь с собой? – стоило торбам немного углубиться в чащу, как Диалед задал вопрос Пайку.

– На самом деле, все это одна огромная случайность, – начал Пайк тяжело вздохнув. – Я наемник и меня наняли в охрану каравана, что следовал из небольшого городка в центре долины Ноди, в Борр. Когда мы практически достигли пункта назначения на нас неожиданно напали и практически все погибли. Хоть мы и сумели отбиться, в живых остались лишь я и глава каравана, и то он уже был на последнем издыхании. Умирая, он передал мне этот жетон и испустил дух у меня на руках. Похоронив всех, я отправился в город, чтобы рассказать все властям. При досмотре Пилм увидел жетон, но не предал этому значения, после чего отпустил меня, а через два дня объявили об испытании. Я зарегистрировался как кандидат и понял, что нужно срочно валить. Дальше вы и сами знаете.

– К счастью, жажда власти слишком сильна, и я очень сильно сомневаюсь, что они кому-нибудь рассказали о тебе.

Эфель кивнул, явно соглашаясь с Диаледом. Торб с белоснежной шерстью смотрел на своих попутчиков и не мог понять почему, но мысли, что эти двое оставят значительный след в его жизни были невероятно сильны.

«Бессмысленно думать об этом. Теперь пора на запад. Впереди еще очень долгий путь».

Горы Терфин являются естественной стеной, что защищает весь Целисер от холодных северных ветров, что дуют от моря Тедж. Именно из-за них на всем континенте практически не бывает зим. Единственным местом, где ветра с пустошей Борра проникали вглубь континента, является ущелье Драфер. Чем ближе вы приближаетесь к нему, тем холоднее становится воздух, а звери, что встречаются на пути, становятся все больше и опаснее. Было бы не верно назвать пустоши совершенно безжизненным местом. Они являются таковыми, в сравнении с остальным Целисером, но и здесь жизнь смогла найти выход и приспособиться.

Зима длится половину года, температура опускается до минус пятидесяти градусов и холодные ветра заставляют живых существ превращаться в ледяные статуи на ходу. Осень и весна занимают еще по одному месяцу, а оставшееся время занимает лето. Снег, что огромным покрывалом стелился по земле, уступает теплу и тает, освобождая огромные поля и долины, которые на короткое время станут местом изобилия и царством жизни.

Далеко не везде происходит именно так. В центре полуострова Реу снежные бури царят круглый год, и никто не знает почему. На побережье лето невероятно короткое и длится всего два месяца, но именно здесь находится расположение одного из сильнейших корпусов всего союза «Хэйминум» – Годлед. Дивный город, красоту которого не смог забыть ни один из тех, кто сумел сюда попасть. Тяжелейшие условия, в которых приходится существовать жителям здешних мест воспитывают в них невероятный внутренний стержень и железную волю. Практически все солдаты, что несут свою службу в северной армии Целисера родом из отсюда.

Торбы не покидают эти края из-за огромных залежей полезных ископаемых, что хранятся в земле. Различные руды и уголь поставляют по всему Целисеру и именно эти богатства заставляют торбов держать здесь такую могучую силу как целый корпус. Многие желают заполучить себе такой источник доходов и стычки здесь далеко не редкость.

Решив покинуть свои родные края, торбы воздвигли великолепный город, в котором вскоре короновали своего первого правителя. Торбинд – столица северных гигантов и жемчужина всего Аларда. Лишь немногие города способны поспорить с ним в своей красоте и величии. Столица более чем в четверо превышает по своим размерам город Борр и вселяет трепет в каждого кому посчастливится её увидеть. Огромные стены в три линии защищают всех ее жителей, а в самом центре располагается королевский дворец, в котором живет правитель со своей семьей. Стоит пройти через ущелье, как уже издалека можно будет увидеть стены Торбинда.

Спустя четыре дня Эфель с компаньонами уже достигли начала гор Терфин и ущелья Драфер. Если быть до конца честным, то Драфер не является ущельем в прямом смысле этого слова. В месте, где начинаются горы, к ним примыкает долина, что другим своим концом упирается в море Кара на западе. В древности произошло огромное землетрясение, которое подняло огромные кучи пыли в небо. Солнце скрылось от всех жителей Аларда на долгие годы. И если земли, что находятся южнее гор Терфин не так сильно пострадали из-за более теплого климата, то торбам пришлось очень плохо. Лето не наступало и сельском хозяйстве пришлось забыть. Если поначалу удавалось жить охотой и рыбалкой, то вскоре и это оказалось проблематично. Травоядным становилось все труднее доставать еду из-под снега и начался их повальный мор. Хищники в поисках добычи покидали свою территорию и стали атаковать селения измученных торбов целыми стаями. Быть может тогда северным гигантам должен был настать конец, если бы не последующее далее открытие, изменившее всю историю. Во время землетрясения горы Терфин примыкающие к морю Кара разрушились и открыли торбам путь на плодородные земли юга. Таким образом сам мир сжалился над ними и через суровое испытание подарил великую возможность.

– Мы же скоро достигнем столицы? – счастливо проговорил Пайк, явно в предвкушении от зрелища. Воздух стал достаточно холодным, поэтому при дыхании и каждом слове изо рта вырывались облачка пара.

– Да, стоит нам пройти ущелье, и мы почти сразу уткнемся в нее, – ответил ему Эфель, что шел в середине их небольшой группы. – Скоро мы выйдем в ущелье и избегать обнаружения не получится.

Дело было в том, что Торбинд стал столицей не просто так. Товары, что шли с севера, встречались здесь с тем, что производили и добывали на юге. Данный факт послужил невероятному экономическому успеху данного поселения и его стремительному развитию. Через ущелье сюда пробивались теплые ветра с юга, поэтому климат вокруг города был несколько мягче, чем в пустошах. Такая оживленная торговля породила огромное количество дорог, что словно паучья сеть, пронизывали все пространство ущелья. Пройти через него и не встретить никого, было несбыточной мечтой.

– Может быть зайдем туда, хотя бы ненадолго? – в глазах Пайка можно было рассмотреть огромную надежду.

– Нет, – припечатал того Диалед. – Даже если допустить тот факт, что мы сможет проникнуть туда незамеченными, какова вероятность, что Эфеля не узнают? Каждый болван в этом городе знает, что торб с белоснежной шерстью, что сейчас бродит в пустошах это возможность получить жетон и право принять участие в борьбе за престол.

– Эх, ну почему ты такой, – жалобно проговорил Пайк, чуть ли не плача.

– Ты точно уверен, что личные вещи, по которым правительственные сифры потом отследят наш путь, не попали никому другому? – серьезным голосов произнес Диалед, – Отравить еду или воду и спихнуть все на трактирщика не составит труда ни для одного великого рода. Так что надеваем капюшоны и идем в обход, в надежде, что нас никто не будет искать.

Эфель смотрел на них и не мог не улыбнуться. Эти двое были невероятно не похожи друг на друга, но при этом замечательно ладили.

– Не переживай. На обратном пути, мы обязательно посетим Торбинд, – сказал Эфель, чтобы успокоить и подбодрить Пайка.

– Правда? – сразу же загорелся он. – Слушай, ты ведь должен был жить в столице, я прав?

– Да, – Эфель кивнул головой, предаваясь воспоминаниям, – хотя, это было словно в прошлой жизни.

Эфель жил в королевском дворце, вместе с родителями, пока в подростковом возрасте его не отправили в Борр, надеясь, что он возьмется за ум и перестанет вечно развлекаться и пьянствовать. Не получилось.

– Поскорее бы, – Пайк закинул руки за голову и мечтательно смотрел в небо. – Всегда хотел там побывать.

За небольшое время, что они путешествуют вместе, Эфель успел узнать кое-что о своих спутниках. Пайк был родом из свободного города Ланкастер, что расположен в центре лугов Лейстер на юге Целисера. Он не знал свою мать, а его отец был наемником, который брался за любую работу, лишь бы прокормить сына. В редкие вечера, когда отец Пайка оказывался дома, он рассказывал своему сыну истории про разные земли и города, которые так не похожи на Ланкастер. Засыпая под них, маленькому Пайку снились приключения, в которых он и его отец вместе исследуют новые земли и встречают невероятных существ. К сожалению, судьба бывает невероятно жестока по отношению к ни в чем не повинным созданиям. Однажды отец Пайка не вернулся и малышу, возрастом всего семь лет, пришлось встать перед выбором, отправится в приют, в надежде, что его там примут или попытаться выжить самостоятельно на улицах одного из самых опасных город мира. Бунтарский дух и авантюризм, которые выросли на историях отца определили всю дальнейшую судьбу Пайка.

Практически год он побирался и еле сводил концы с концами, пока его не приметил глава небольшого отряда наемников, на подобии того в котором служил отец Пайка. Так он стал расти среди авантюристов и бунтарей, что брались за любое задание, лишь бы хватало на еду и выпивку. Прошли года и вот уже Пайк лично возглавил отряд, который стал ему как семья и казалось ничего не может пойти не так. К сожалению, в жизни бывает не все гладко. Однажды попав в засаду, члены отряда Пайка ценой своей жизни помогли ему сбежать и выжить. Обычная дележка власти лишила юного торба самого дорогого, что у него было. Выздоровев и окрепнув, Пайк нашел каждого, кто был причастен к смерти его близких и отомстил, но как бы не была сладка месть, она не способна вернуть к жизни тех, кто ее лишился.

Оставшись совершенно один, торб решил отправится в путешествие на поиски тех мест, о которых в детстве ему рассказывал отец. Не смотря на всё горе, что ему пришлось испытать, Пайк не пал духом и остался невероятно светлым и добрым. Так, перебиваясь случайным заработком, он путешествовал от города к городу, пока однажды не оказался в том самом караване, в котором получил жетон.

Эфель был уверен, что в глубине души Пайк остался тем самым пареньком, который просто мечтает увидеть весь мир, и видимо не один он пришел к таким выводам.

– Послушай, а зачем тебе все это нужно? – спросил Диалед. – Я не могу представить, что ты хочешь стать королем, чтобы править?

– Правитель никому не должен подчиняться, – сказал, как отрезал Пайк, – а в этом и есть истинная свобода.

– Боюсь тебя огорчить, но король самый главный раб в этом мире.

Эфель и Пайк посмотрели на своего спутника как на умалишенного. За такие слова в любом месте, тебя отправят на казнь без суда и следствия. Видя недоумевающие взгляды своих компаньонов, Диалед решил объяснить свои слова.

– В древности наши предки сражались и убивали друг друга, не жалея себя. Тысячи лет развития были потеряны из-за постоянных распрей. Решив объединиться и желая покончить с насилием, торбы не сумели прийти к единому мнению и все могло бы начаться снова. К счастью, они поняли, что обилие различных мнений, не смогут справится с поставленной задачей. Выбрав короля, они возложили на него ответственность за будущее всего народа. Целью правителя было не создать великий род, вписать свое имя в историю или позволить своим приближенным набивать карманы, наплевав на законы. Ведь род может исчезнуть, деньги кончиться, а имя может быть вычеркнуто. Главное предназначение правителя служить тем, кто верит и поддерживает его начинания, направленные на благополучие и развитие его подданых. Если король ставит свои начинания превыше всего, то это грозит катастрофой для всех, за кого он отвечает. Не раз нации оказывались на грани разрушения из-за таких монархов. Король должен служить и быть рабом своего народа, лишь тогда он выполнит поставленную перед ним задачу.

Эфель и Пайк смотрели на Диаледа, что с каждым словом все больше и больше распалялся, понимая, что теперь его не остановить.

– К тому же, с чего вы взяли, что, даже выполнив все испытания, сумеете стать королем? – задал, казалось бы, странный вопрос Диалед. – Допустим, что у Эфеля есть поддержка великого рода Аладон и какой-то части рода Канафен. Конечно, не стоит забывать про бронированный корпус и королевскую гвардию. Этого пусть и мало, но уже хотя бы, что-то.

– Откуда ты знаешь про это? – спросил Эфель заинтересовано, в который уже раз удивляясь осведомленности этого торба.