скачать книгу бесплатно
Как хлыст. В душе, в сердцах не тот уж я,
Гордыни позабыт – тот круг
В котором вечно я кружился,
Жил, дышал, смотрел я в мир,
И праздно я, не думал, не роптал.
Спросил я безутешную:
«Чем я могу помочь?»
В глазах: тоска смиренная,
В ответ: «Верни мне дочь!»
Склонясь над тельцем крохотным,
Губами я приник ко рту, вдохнул,
Жизнь пламенем взвилась,
Но в самый миг – боль в чреслах
И бессилие, разверзся свод небес:
Как факел – синим пламенем сгорел
И крыльев нет. Воскрес. Спросил:
«За что же так? Я лишь хотел помочь!»
Но строг закон: мир бренный тот
Оставь иль будь готов.
Простишься ты с бессмертием.
Решил? Так поживи
Среди людей без имени,
Без крыльев, без души.
Разорвана, рассеяна в веках
Судьба моя. Душа моя бессмертная,
Сплету ли нити я?
Когда-нибудь и где-нибудь
Найду ли я тебя? Иль жизнь моя
Сакральная, звеня, стекла, ушла
Сквозь пальцы, как водица
Стекает и журчит.
Сверкает в каплях радугой
И память теребит.
Я не жалеть о прожитом,
Не плакать о былом,
Пришел в ваш мир смеющейся,
Уйду – как грянет гром.
Лишен я здесь бессмертия и сил
Помочь могу, лишь опытом
И знанием. Как песня на ветру,
Пою о вечном, о былом,
Несу завет веков, в ваш мир,
Что стал так дорог мне,
Что въелся в плоть и кровь.
Павел замолчал. Минмин вздохнула, задумчиво произнесла:
– У этого стиха какой-то смысл… я так понимаю – это твоя судьба?
Павел уклончиво кивнул.
– Что ты хотел сказать этим стихом?
– Что сказать… – он задумался. – Пожалуй, он получился немного напыщенным.
– О! – только и вымолвила Минмин, затем кивнула, – пожалуй.
– Будь осторожней в этом мире, – добавил он, подумав.
– Я уже это поняла, – вздохнула она.
– Не повтори ошибку своей матери.
– Ошибку? – удивилась Минмин, – о чем ты?
– Я о том, что твоя мать сделала что-то, за что потом расплачивалась всю жизнь… ведь её недаром сослали в эту глушь.
– Почему ты так уверен в этом?
– Хм… – хмыкнула Павел, – разве это не очевидно? Твоя мать – любимая дочь и сестра обоих прежних государей, если бы она не натворила что-то, что противоречит устоям общества, в котором она жила, её бы ни за что не отослали так далеко от столицы… Порой я удивляюсь, как работает твоя голова. Ты такая умная и прозорливая во всём, но бывают моменты, когда ты просто самых очевидных вещей не видишь. Или пытаешься не видеть? Возможно это что-то связанное с психологией, какой-то барьер. Как то, что ты не желаешь запоминать лица и имена людей… это из-за того, что ты не ассоциируешь себя с этим временем? Или предполагаешь, что рано или поздно один из этих людей окажется у тебя на операционном столе и тебе придется спасать его жизнь, а когда спасаешь знакомого человека… это совсем по-другому, чем оперировать незнакомца…
– Возможно ты прав, – кивнула Минмин, – ты психиатр, тебе в этом проще разобраться. А как ты узнал, что я плохо запоминаю лица и имена?
– Да… так… наблюдал за тобой.
– О! – кивнула Минмин.
– Ага, – улыбнулся он своей улыбкой сфинкса.
***
Через пару дней Минмин удалось через охранников, стоявших у дверей её домика, уговорить футина её принять. Она постучалась, вошла в кабинет, поклонилась. Вэй Нин удивлено вскинул брови:
– Давно не видел тебя такой смирной, – взглянул на неё Вэй Нин и вернулся к своим делам.
– Футин, – Минмин подошла к его столу и очень спокойно, по-взрослому, без жеманства и заискивания, произнесла: – прости меня, я доставила тебе столько хлопот.
Вэй Нин отложил бамбуковый свиток, который держал, внимательно посмотрел на дочь.
– Я поставила всех нас, всё поместье, всех шаньцев в трудное положение… я…
– О чем ты? – удивился Вэй Нин.
– Я вмешалась в религиозный обряд и люди могут теперь подумать, что я не соблюдаю обычаев… не верю во всех этих богов и шаманов, и жрецов, и еще там кого… всех их не уважаю и не слушаюсь…
– Ты считаешь, что в этом твоя вина? И за это ты просишь прошение?
– Да, я вмешалась в церемонию похорон и еще попросила тебя о перезахоронении, теперь все в городе, и магистрат в том числе, могут на нас за это ополчиться.
– С этим я разберусь, – покачал головой Вэй Нин, – это не такая уж и большая проблема.
– Но теперь этот дафу, как там его… он… я нажила очередного врага.
– Ах, это, – Вэй Нин кивнул – хоть это ты осознаешь, уже хорошо.
– А что еще?
– А то, что ты ушла из поместья и одна, непонятно где, непонятно как провела несколько дней… Это тебя не волнует?
– Ну, – Минмин пожала плечами, – я же в порядке?
– А если бы что-то всё таки случилось? Ты в курсе, что я уже был готов поднять всех на той стороне перевала, идти к Фу дзяндзюну на поклон чтобы найти тебя. Кроме того на тебя было совершено покушение и мы до сих пор не знаем, кто за этим стоит. Я пытался скрыть то, что ты пропала, даже нарядил Бинбин в твои наряды и заставил сидеть в твоей комнате, но если бы… я даже не мог тебя открыто искать, иначе те, кто тебя пытался убить, узнали бы…
– Извини, я думала…
– Вот именно, ты думала… ты поступаешь так, как считаешь нужным… сама считаешь, а о других… о чувствах других совсем не задумываешься.
– Извини, – потупившись, проговорила она. – Я обещаю, что этого не повторится.
– Ты уже давала подобные обещания, и каждый раз их нарушала.
– Хорошо, – Минмин подняла руку, – я клянусь, что не буду вмешиваться в политику, не буду вмешиваться в дела города и магистрата, буду советоваться с тобой каждый раз, покидая поместье, буду всегда с охраной выходить и перестану сбегать.
– О! – удивлено поднял брови Вэй Нин, – разве такое возможно?
– Да, – Минмин кивнула, – но при одном условии… я ишен, и если кому-то будет нужна моя помощь, меня не должны останавливать и ограничивать.
– Хорошо, – кивнул дзяндзюн, – пусть будет так.
– Значит договорились? – обрадовалась Минмин.
Вэй Нин кивнул, стараясь скрыть улыбку, опустил голову.
– Как там та женщина? – спросила Минмин.
– Кто?
– Женщина, которую я вернула из Шань.
– Её отправили пока к Хей Ину, пусть помогает по хозяйству. А-Лей тяжело с ребенком одной.
– О! – кивнула Минмин, – и то верно, почему я сама не додумалась. Ей с А-Лей будет… может будет лучше, возможно она сможет оправиться от горя.
– Как ты перешла хребет? – спросил Вэй Нин.
– Есть тайная тропа. Ванзы по следу нашел…
– Но откуда ты знала про тропу, даже я, дзяндзюн, живущий здесь столько лет, управляющий всей областью Иншань, даже я не знал о ней.
– М… догадалась. Когда искали ту женщину из Шань, её не смогли выследить по дороге к перевалу, верно? И это твои солдаты, которые тут знают каждую кочку. Кроме того, когда, еще во время потопа, мутин спасла её сына, я расспрашивала, что случилось с семьей мальчика и узнала, что его футин погиб в горах на охоте. Он был охотником, кормился этим, а значит знал все тропы. Мне оставалось только найти эту тропу.
– Почему ты мне сразу об этом не сказала?
– А ты бы поверил? Ты запер меня в поместье на недели… месяцы. Я… я просто задыхаюсь здесь. Я не могу так жить. Наверное я бы сказала, но я была тоже зла… я имею на это право.
Вэй Нин внимательно посмотрел на дочь, кивнул.
