Колониальный рефлекс

– Демиан… – простонала я в истоме.

– Поехали ко мне, – прошептал он в ухо, опалив горячим дыханием.

– Не могу, – грустно констатировала я, обращаясь больше к себе и доказывая необходимость защищаться.

– Можешь и поедешь, – твердо сказал он все тем же голосом, от которого возникли мурашки. Он медленно повернул меня и заглянул в глаза, будто делая внушение. А затем наклонился и сделал то, о чем я мечтала целую неделю. Поцеловал меня.

Если вчера Демиан настолько вскружил мне голову, что я вообще ничего не видела вокруг, кроме него, то на утро стало ясно, какую глупость совершила, отправившись к нему. Проснуться в квартире Марка было все равно, что очутиться в самом страшном сне.

– Нет, – простонала я в ужасе, накрывшись одеялом, чтобы не видеть до боли знакомых стен. Демиан не делал перестановок и не изменил ни одной детали в комнате. Интересно, и мои вещи на месте?

Когда я проснулась, то оказалась одна. Со стороны ванной был слышен шум воды. Это дало мне время прийти в себя и успокоиться. Я встала и быстро оделась, собираясь исчезнуть до того, как хозяин появится из ванной комнаты. Пробегая гостиную, я на миг замерла. На каминной полке стояли все те же фотографии Марка. Я подошла ближе, словно в гипнотическом состоянии, не имея возможности оторвать взгляд от одного из изображений. Марк, улыбаясь и сложив руки в локтях, стоял, прислонившись к новенькому сапфирового цвета «Челленджеру», который он купил мне на день рождения. Мы тогда с ним повздорили, потому что я не хотела принимать от него такой дорогой подарок. Но я уж очень скучала по своему «Камаро», не выжившем после аварии. Он знал это и пригнал «Додж», заявив, что ему надоело мое нытье о том, как я скучаю по автомобильным соревнованиям. В конце концов я оказалась слишком слабовольной, чтобы совсем отказаться от машины, и приняла ее во временное пользование, запретив переоформлять на меня право собственности. Я вообще не хотела быть ему обязанной, но все равно всегда оставалась зависимой от его доброты.

На фотографии вторым человеком была я. Глаза мои были скрыты тенью от кепки, а на лице играла неуверенная улыбка.

Я завороженно смотрела на фото, вспоминая то беспечное время и понимая весь трагизм необратимости событий, последовавших позже. Я схватила фотографию в руки в неожиданном приступе присвоить ее. Мне показалось, что то время, те чувства, запечатленные объективом, принадлежат только мне и Марку, и посторонние не имеют права видеть их. Когда я уже отодвинула крепление, чтобы вытащить ее, из-под фото выскочил такой маленький клочок бумажки, что его вполне можно было бы и не заметить.

– Милена?

Я быстро схватила листочек, засунула его себе в карман и истерически начала впихивать фотографию на место. Не успела я ее поставить, как в комнате появился Демиан. Я обернулась, пряча смущение за неуверенной улыбкой. Когда я увидела, куда он смотрит, не осталось надежды оставить без внимания фотографию в моих руках.

– Ты знаешь, кто это? – спросил он, повернувшись ко мне.

– Марк Рейтерн… – в горле у меня першило, поэтому я прокаркала его имя.

– Ты говорила, что не видела его ни разу, – он внимательно смотрел на меня, будто прощупывая.

– Хм… Гугл?.. Соцсети…21 век все-таки, а я работаю с юридическими документами. Как не узнать главного держателя акций, – нашлась я. – Насколько я знаю, ты до последнего времени не появлялся, и никто в компании из младшего персонала не имел представления, у кого теперь акции Марка… Рейтерна.

– А кто с ним рядом, знаешь?

– Нет, – слишком быстро ответила я, почувствовав нарастающее давление. – Я хотела сказать, здесь кепка, поэтому лица не видно.

Он достал еще одну фотокарточку, стоявшую подальше. Теперь я вспомнила, что она там пылилась уже очень давно. Сделан снимок был на концерте группы «Metallica», куда я затащила Марка несколько лет назад. Мы тогда здорово повеселились. На фотографии это хорошо видно. Мы так улыбаемся в камеру, будто это самый счастливый день в жизни. Тогда, действительно, мы отлично провели время.

Сейчас я начинала понимать, почему Марк так тянулся ко мне. Я периодически вытаскивала его из серых рабочих будней среди скучных серых костюмов в беззаботную студенческую жизнь с вечеринками, концертами, дзюдо, гонками, безбашенными прыжками с парашютом и полетами на параплане. Насколько эти занятия были для него несвойственны, настолько же они создавали иллюзию его свободы. И как каждая иллюзия когда-нибудь рассеивается, рассеялась и его. Последнее время перед гибелью он был очень раздражительным, угрюмым и несчастным. Много времени проводил на работе. Задерживался. Что-то случилось, но он не хотел со мной делиться своей бедой, как я ни уговаривала. Я чувствовала приближение катастрофы, некий неосознанный страх за него. Марк был моим другом, один из всего нескольких человек на планете, которыми я дорожила. Все знали, что я жила у него дома, но никто и не подозревал, кто мы по-настоящему были друг другу. Последний наш искренний разговор состоялся за неделю до трагической гибели. Именно тогда мои чувства внезапно обострились из-за страха потерять Марка. Я просила его все бросить и уехать со мной из страны. Но он, как одержимый, повторял, что должен закончить одно дело – и тогда мы уедем.

А потом он окончательно изменился, и я уже больше не узнавала его. В тот роковой вечер последнее, что я помню, Марк пришел очень злой… Он кричал, чтобы я немедленно убиралась из его жизни. Кто знал, что случится такая трагедия…

– Нет, боюсь, я ничем не могу помочь, – покачала я головой.

– Это Вера Ларина, невеста моего брата, – он уперся в меня внимательным взглядом.

– Ясно.

– Ей предъявили обвинения в его убийстве.

– Я слышала об этом… Ужасная история. Мне жаль. У…убийцу, кажется, казнили?

– Хм… Да.

– Жаль только, что твоего брата это не вернуло, – в моем голосе проскользнула скорбь по оборванной жизни Макса.

– Нет. Но меня не оставляет сомнение, что эта история очень запутанная.

Я с интересом взглянула на него.

– Смерть Марка. Ты ведь уже поняла, что дела компании меня не так уж сильно интересуют. Я должен понять, что стало с моим братом. Думаю, это может быть связано с делами компании. Ты больше понимаешь в бумагах, поэтому мне нужна твоя помощь, он положил руку на мое плечо. Так как?

– Демиан, конечно, я помогу, – произнесла я без колебания.

– Тогда поехали. Тебе придется еще один день бороться с аллергией на бумагу, – он поцеловал меня в губы.

– У меня нет аллергии на бумагу!

– За последнюю неделю ты чихнула несчетное количество раз.

– Демиан, ты неправильно определил источник аллергии, – я выразительно посмотрела на него, подняв брови.

Глава 14

Весь день мы копались в бумагах, но так и не нашли ничего подозрительного. Особенно мы обращали внимание на документы, датированные временным периодом смерти Марка. Когда стемнело, я совсем выбилась из сил, а пицца, которую принес днем охранник, стояла колом в моем желудке. Поэтому я буквально взмолилась, чтобы Демиан выпустил меня на волю, то есть домой. Вырваться от него оказалось не так просто, но я твердо стояла на своем, желая переночевать в своей личной постели и обдумать создавшееся положение.

Дома я стянула одежду и, бросив ее в беспорядке на диван, завалилась на кровать, уставившись в стену. Усталость обволокла меня ленивой дымкой. Не было даже сил перекусить, да и пицца все еще возмущала желудок. Веки налились тяжестью, взгляд мой упал на пол перед тем, как глаза закрылись. В сознании что-то шевельнулось, и я распахнула глаза, мигом забыв о сне и усталости.

На полу лежал клочок бумажки из фотографии Марка. Видимо, он выпал из кармана штанов. Я вскочила и схватила его в руки, жадно приблизив к глазам.

102013

Это цифровой код. Наверное, надо искать сейф в офисе или дома. Что еще может означать данное число, спрятанное в рамке?

Похоже, будто 2013 – это год, значит, 10 – это октябрь. Погодите-ка… Дата знакомая… Если мне не изменяет память, примерно тогда я попала в аварию. Нет, кажется, это было в августе или сентябре, а в октябре Марк нашел меня в коттедже своей бабушки. Во мне крепла уверенность, что послание именно для меня, так как какова вероятность, что эта дата может быть важна для кого-то еще? Из глаз потекли слезы. Он погиб, но в этот момент я почти услышала его голос, будто получила от него весточку. Но что он хотел этим сказать, оставив шифр в виде года и месяца нашей встречи?

Надо позвонить Демиану и поставить его в известность о моем открытии. Он, конечно, разозлиться, что я не рассказала об обнаруженном сразу. Поборов себя, я взяла трубку и стала набирать номер, но тут же передумала и положила ее на место. Это не безопасно. Я должна была приехать к нему сама, на случай, если телефоны прослушиваются.

Через сорок минут я уже стучалась к нему в номер. Дверь открылась. Растрепанный вид явно сигнализировал о том, что я вырвала его из сна. Он вышел в одних штанах, висящих на бедрах так низко, что места для фантазии практически не осталось. Я смутилась и переместила взгляд перед собой, остановив его прямо на мужском обнаженном торсе. Но и здесь оказалось не легче, и взор мой тут же жадно по нему заметался. Язык не слушался, поэтому образовалась некоторая пауза.

– Ты передумала насчет корпоративной этики? – усмехнувшись, сказал он.

– Консьерж предупредил тебя, что я поднимаюсь. Неужели нельзя было одеться? – наконец выговорила я хриплым голосом.

– Я и оделся. Хотя не вижу в этом смысла. Проходи?

Я будто очнулась от наваждения и вошла. Как только я услышала, как закрылась дверь, пиджак с моих плеч был не самым аккуратным образом стащен. Мой рот в возмущении непроизвольно открылся в преддверии нелестных выражений, относительно гостеприимства хозяина. Но тот неожиданно развернул меня вокруг своей оси и воспользовался моим замешательством в своих дионисических целях. Он просто смял мои губы стремительным жестким поцелуем. Я подняла руки, чтобы оттолкнуть его, но, ужасаясь своей реакции, неожиданно обхватила ладонями его голову, зарывшись ими в густые волосы. Прохладная шелковистость коснулась кожи, лаская ее, и каждое нервное окончание в каждом пальце прочувствовало приятное покалывание, дарующее сенситивное наслаждение. Ощущение правильности происходящего окутало блаженным туманом мое помутившееся сознание, а руки уже поглаживали его скулы, снова водили по волосам, а затем спускались ниже. В какой-то момент я поняла, что мои туфли уже не достают до пола, а я повисла на нем, обхватив его за шею с такой силой, словно опасалась сорваться со скалы. Демиан не препятствовал моему беспределу, а даже наоборот, будто только этого и ждал. Он, выпрямляясь, поднял меня выше, подхватив одной рукой за коленом, а другой удерживая за поясницу, и целеустремленно двинулся вглубь квартиры.

Что-то пыталось прорваться в мою голову, где будто в центрифуге крутились остатки мыслей, смешиваясь с концентратом чувств и эмоций. Оно не давало мне покоя и висело тяжким грузом не выполненного важного дела. Важное дело…

– Подожди… Демиан… Подожди. Я должна сказать кое-что, – шептала я между поцелуями, и просто уверена, что пыталась его оттолкнуть, но тело не слушалось меня.

Прошло какое-то время, пока до него дошло наконец, что я хотела, чтобы он остановился. На самом деле мне, конечно, этого не хотелось. Но объятия уже ослабли, и я соскользнула на пол, обретая снова землю под ногами. Трясущимися руками я незамедлительно достала бумажку и вручила ему. Он нахмурился, посмотрел на нее, а потом окинул меня вопросительным взглядом.

– Я нашла ее утром в фотографии. И совсем забыла об этом. Думаю, Марк оставил код к сейфу. Возможно, там мы найдем то, что нам надо.

– То есть ты нашла у меня дома эту бумажку и забрала ее с собой? – нахмурился он еще сильнее.

Я виновато кивнула. В его глазах мелькнуло подозрение, но через секунду лицо снова обрело непроницаемое выражение.

– Насколько помню, Шерлок, я попросил тебя помочь мне, а не вести расследование самостоятельно? – угрожающе произнес Демиан.

– Прости. Я хотела сказать, но ты меня отвлек, а потом я забыла.

– В какой же фотографии это находилось?

– В той, где «Челленджер», твой брат и его невеста. Я просто решила посмотреть фотографии, взяла одну, и тогда вывалилось это, – стараясь оправдаться затараторила я.

– «Челленджер», говоришь? Может и годы выпуска назовешь? – я поймала его угрюмый взгляд и прикусила губу.

– Нет. Откуда мне знать такие тонкости…

Он хмыкнул, подошел к полке, достал фотографию и осмотрел рамку. Затем разломал ее пополам и заглянул внутрь. Ничего не обнаружив, Демиан проделал то же самое с остальными рамками, заранее извлекая снимки.

– Ничего, – констатировал он.

– Думаю, надо найти сейф, – предложила я.

– Сейчас, минуту, – он направился в другую комнату, а я поспешила за ним, поправляя на себе одежду. Устроившись за столом в кабинете, Демиан вытащил из ящика ноутбук и включил его. До меня дошло, что он хочет попробовать применить найденный код к компьютеру Марка. Ноутбук был именно его, я узнала эту вещь. Когда высветилась строчка для пароля, Демиан ввел цифры с листочка, но они не подошли.

– Черт.

Тогда он сложил ноутбук и сунул в ящик, а оттуда же извлек макбук. Я не поверила своим глазам, когда поняла, что эта вещь когда-то принадлежала лично мне. Дыхание сбилось, и я сделала усилие, чтобы выровнять его, а заодно и сердцебиение. Я порадовалась, что в этот момент Демиан не смотрел на меня. Я точно знала, что цифры не подойдут, потому что помнила свой пароль до сих пор. Мне было неловко, но я подавила в себе эти чувства, зная, что информация внутри не поможет нашему делу. Я дождалась, когда он разочарованно засунул компьютер обратно в ящик и встал из-за стола.

– Сейф? – спросила я.

– Один ящик я уже взломал, когда только сюда приехал. Надеялся найти что-нибудь полезное для расследования, но не повезло. И в кабинете Марка сейф тоже был вскрыт сразу после его смерти, Милена. Поэтому, эти варианты отпадают.

Я разочарованно вздохнула и села на диван, не спуская с него глаз. Я была уверена в своей теории, когда ехала сюда.

– Может, в квартире есть скрытые сейфы? – не хотела я терять надежду.

– Здесь были профессионалы с металлоискателем. Ничего, – покачал он головой.

– Ты проверил все его квартиры? Дома? – не унималась я.

– Да, милая. Все пусто.

– Демиан. А ты проверял место, где жила его невеста? – вдруг пришла мне в голову идея.

– Она жила здесь. Почти все ее вещи изъяли для расследования. Ее квартиру тоже обыскали, как только ее забрали.

Я закусила губу, стараясь скрыть, как меня это задело.

– Может, в одном из гаражей Марка? Судя по фото, он увлекался машинами, – добавила я уже с меньшим энтузиазмом.

– Все гаражи и паркинги тоже проверены. Вся недвижимость, – еще раз интонационно подчеркнул Демиан. – И это не он увлекался автомобилями. Это хобби его девушки. В последнее время женщины удивляют меня своими техническими познаниями и увлечениями все больше, – он скептически поднял бровь. – Вы, случайно, не родственники? У вас много общего. Да вы и внешне похожи…

Сердце учащенно забилось, я задержала дыхание и медленно перевела на него взгляд. Когда я увидела подначивающую улыбку, то немного расслабилась, но постаралась незаметно спрятать за спину дрожащие руки.

– Не имеет значения, чье это хобби! Но не зря же он вложил записку именно в эту фотографию, – продолжила размышлять вслух, проигнорировав его фразу. И фото, и код как-то связаны со мной, так как я на снимке, а число – это дата нашей встречи, – Демиан! – я внезапно вскочила, кое-что вспомнив, но тут же взяла себя в руки, чтобы не сболтнуть лишнего.

– Что? – он тут же оказался рядом.

– Демиан, на фотографии «Челленджер». Где он? Только не говори, что продан! – я схватила его за руки.

– В загородном доме. Думаешь, Марк мог что-то оставить там? – удивился он.

– Я все не могла понять, почему именно эта фотография…

– Навряд ли там можно поместить сейф…

– Это так, но мы должны проверить. Поехали! – вскочила я.

– Сейчас ночь. До утра ждать не будем?

Я отрицательно покачала головой.

– Дай мне минутку.

– «Субурбан»! Ты шутишь! – я расхохоталась, увидев этого монстра в паркинге под его домом.

Демиан улыбнулся и невозмутимо подошел к машине, занимавшей, как минимум, пару парковочных мест:

– Я знал, что тебе понравится. Я часто в разъездах, а он довольно удобный.

– Еще бы! Удобнее него, пожалуй, только трейлер, – несмотря на то, что откровенно к нему придиралась, я ощущала восторг, увидев столь необыкновенный экземпляр. Я вскочила на подножку и забралась внутрь, восхищенно окидывая взглядом интерьер. – Великолепно!

– Тебе нравится?

– Он фантастически крут! Просто легенда! Но мне понравится еще больше, если нам не придется то и дело останавливаться заправлять этого монстра, – поддразнила я его.

– Не волнуйся. Он, конечно, шестилитровый и жрет немало, но и бак здесь на сто сорок восемь литров.

– Я восхищена твоим автобусом, – я откинулась на спинку и посмотрела на водителя, до которого и рукой-то дотянуться так просто не получится. – Просто невообразимое количество пространства. Здесь можно жить.

Глава 15

Он выглядел точно так же, как и тогда, когда я увидела его в первый раз. Плавные линии гедонически преломлялись в самой эффектной манере, выдавая брутальную харизму «мускул кара». Огромные диски с вогнутыми к середине блестящими спицами были обтянуты низкопрофильной резиной. Задние колеса намного шире передних, что придавало машине еще более спортивный вид. Я прикоснулась к сапфировому капоту, позволив своим воспоминаниям прокачать ряд образов из прошлого, связанных с этим чудом техники.

– Он прекрасен, – ответила я на вопросительный взгляд Демиана, одернув руку, и поспешно приняла самый небрежный равнодушный вид. – Только очень пыльный. – Я поморщилась.

Когда мы приступили к намеченному, я подавила всполохи своей совести и сожаления, позволив Демиану разобрать половину обшивки в багажнике. Меня просто колотило – так хотелось остановить его от этого вандализма, но я сдержалась.

– Осмотрю салон, – я решила, если не буду видеть его непозволительные по своей сущности действия, мне станет легче, и залезла внутрь, села на кожаное водительское сидение с шикарной боковой поддержкой. Мои руки непроизвольно легли на руль и погладили его ласкающим движением.

– Привет, малыш. Я так скучала по тебе. – Прошептала я, чувствуя прилив влаги на глазах. Все было таким родным и привычным. Я не приняла подарок Марка полностью, но полюбила его всем сердцем. – Видел бы ты, с кем мне приходится сейчас дружить… 1.6 движок. Ты вообще представляешь, что это?! Я жму педаль газа, а он, словно студент утром после вечеринки, просит разбудить его попозже. Мне так тебя не достает, дружок.

Я отогнула козырек. Там все также виднелась в кармашке вставленная мною ручка. Яркий листок для заметок пестрел цифрами, вписанными в столбик. 11,1 подчеркнуто. Я взяла бумажку дрожащей рукой. Воспоминания охватили меня водоворотом эмоций. Я помнила, будто все случилось вчера. Я смогла преодолеть дрэговую дистанцию за 11,1 секунд, что являлось на тот момент не только моим личным достижением, но и было приближено к абсолюту в профессиональном соревновании. Соревнование, в котором я так и не смогла выступить. Резким движением я засунула листок на место и захлопнула козырек, оборвав меланхолию, готовую навалиться на меня в этот момент.

В бардачке лежали только документы на машину. Обязательное страхование просрочено. Я положила бумаги обратно и взяла ключ. Руки подрагивали от возбуждения, когда он нагрелся в сжатом кулаке, принимая тепло, и, тем самым, сливаясь с моим телом. Также, как это происходило раньше. Автомобиль становился частью меня, продолжением человеческой сущности. Но теперь это не так. Того человека больше нет. Я разжала кулак, выронила продолговатый брелок с эмблемой и заставила себя вылезти из машины. Нельзя, чтобы Демиан увидел меня в таком состоянии.

Я еще некоторое время валяла дурака в салоне то с пассажирской стороны, то забравшись на заднее сидение, чтобы он ничего не заподозрил. Наконец, изрядно потянув время, я приступила к тому, ради чего приехала. Отодвинув водительское кресло до упора назад, я подняла коврик и начала исследовать пространство вокруг педалей. В крайнем углу у газа имелось углубление, уходящее под приборную панель. Я осторожно отогнула ее край, залезла двумя пальцами внутрь и нащупала выемку. Я потянула ее вверх, пока не услышала щелчок. После этого потайное отделение открылось, и мне в руку вывалилась маленькая черная коробочка.

Как я могла забыть про тайник?! Марк специально его оборудовал, но я им ни разу не пользовалась. Я тогда в шутку посмеялась над его параноидальными замашками, но теперь, когда держала в руках этот предмет, ощущала лишь горечь. Непослушными дрожащими руками я открыла загадочный футляр. Из него выпал маленький железный ключ и сложенный листок. Я бросила взгляд назад, удостоверившись, что Демиан занят, и развернула записку.

«Варкрафт».

Что? Игра? Я озадаченно уставилась на надпись. Марк обладал выдающимся умом, которым я могла лишь восхищаться. Оставалось только надеяться, что он учитывал, как мне далеко до его аналитического мозга, когда составлял для меня ребусы. Я обреченно вздохнула и вылезла из машины.

– Демиан, здесь что-то есть.

Я протянула ему ключ и листок.

– Где ты это нашла? – он недоуменно повертел ключ. Поднес его ближе к глазам, стараясь найти какую-либо надпись, но ничего не обнаружил, как и я до этого.

– За панелью около педали газа, – я показала ему место.

Он тут же варварски разворотил его в надежде обнаружить еще подсказки. Я поморщилась, глядя на экзекуцию.

– Не думаю, что коробочка оказалась там случайно. Марк ее спрятал.

Он сел рядом, облокотившись о крыло автомобиля спиной, и устало вздохнул.

– Тайник в машине… У него явно были неприятности, – покачал он головой.

– Напомни мне, чтобы я никогда не подпускала тебя к своей машине, – фыркнула я. Может, я и не довольна скоростными характеристиками своего «Шевроле», но такого даже он не заслужил.

– Чертов квест. У тебя есть какие-нибудь идеи?

– Ну…Варкрафт – компьютерная игра. Это все, что я знаю.

– Мой брат не увлекался играми. По крайней мере, так было раньше.

Я согласно кивнула, но тут же настороженно глянула на него, не заметил ли он моей оплошности. Вздохнув с облегчением, я перевела тему.

– А Вы были близки? – задала я давно терзавший меня вопрос. Я не могла избавиться от неприятно волнующей темы: «Почему Марк никогда не рассказывал о своей семье?».

– Когда-то в детстве. Но потом я выбрал военную структуру, а он всегда интересовался бизнесом и финансами. Мы с ним очень разные. И я все реже бывал дома.

Я с интересом посмотрела на него, физически ощущая, что он явно недоговаривает. Почему же Марк ни разу не упоминал о брате? И уж, конечно, за столько лет я должна была хоть раз с ним встретиться.

– Демиан, когда ты видел его в последний раз?

– Семь лет назад… – наконец выдавил он. – И очень жалею об этом.

Я развернулась к нему и взяла его руку в свои:

– Расскажи, что случилось?

Он потер шею, упорно не поворачиваясь в мою сторону.

– Глупая ссора… Я не хочу об этом разговаривать. Надо поспать. Пойдем, – он высвободил свою руку и встал.

В доме давно никто не жил, но вокруг царствовал порядок. Небольшой, но вполне приличный слой пыли на мебели не пугал. В шкафу обнаружилось чистое постельное белье. Пока я застилала кровать в одной из спален, Демиан уснул на диване, раскинувшись на нем, словно богатырь после боя. Ну да, отведала силушки богатырской невинная машина. Несмотря на свое недовольство, я не стала тревожить его сон. Подложила ему подушку под голову, сняла кроссовки и укрыла одеялом. Поддавшись искушению, я тихонько погладила его щеку и поцеловала в мягкие расслабленные губы.

Затем нашла ванную и с удовольствием смыла с себя часть усталости за день. Мысленно я без конца благодарила Демиана, что он успел подключить воду прежде, чем отключился сам. На кровати я с уютом устроилась под ласковым одеялом. Все располагало к тому, чтобы немедленно последовать примеру Демиана, но сон не шел. В голове вертелись цифры, образ ключа и неизвестное слагаемое «Варкрафт». До сих пор находки указывали на то, что Марк оставлял послания именно для меня, так как каждая обнаруженная деталь головоломки имела со мной непосредственную связь. Вернее, не со мной, а с Верой Лариной. Значит, я/она и должна расшифровать их значение. Я перевернулась на другой бок, вспоминая русскую пословицу «Утро вечера мудренее», но мозг настоятельно подсовывал мне все те же картинки: