скачать книгу бесплатно
– Ты лжешь.
– Может быть, – усмехнулся Эш, ковыряясь в мобильном телефоне.
Конечно, он лгал. Мы с Вегасом познакомились на первом курсе университета Денвера, где вместе играли в юниорской лиге, и Эш уже тогда был неизлечимо болен хоккеем так же, как и я. Только он умеет скрывать свои негативные эмоции после дерьмовой игры, а я уже превысил лимит скорости и готов оторвать руль.
Хоккей – моя жизнь. Как только я впервые врезался коньками в лед, хоккей стал моим наркотиком, и я по-настоящему кайфовал, когда удавалось увеличить дозу.
Это крутой вид спорта. Жестокий, но крутой.
С десяти лет я засыпал и просыпался с мыслями о нем. Меня никогда не раздражали жесткие диеты, ежедневные изнуряющие тренировки и адский график. Наоборот. Я всегда понимал, что каждый новый уровень интенсивности постепенно приближал меня к профессиональному хоккею.
Когда я принял решение покинуть Канаду, чтобы строить хоккейную карьеру через американскую студенческую лигу, отец настаивал на том, чтобы я учился в «Лиге Плюща», но я не клюнул на эту удочку. Отец всегда говорил, что в большой спорт идут лишь идиоты, которые не умеют зарабатывать деньги головой. Ему не терпелось поскорее усадить мою непоседливую задницу в кожаное кресло одного из своих роскошных офисов и завалить унылыми бумажками.
Знакомьтесь, Ричард Каллахан – владелец сети мировых отелей, который за всю свою жизнь не держал в руках ничего тяжелее золотой коллекционной ручки Montblanc.
Меня наш семейный бизнес никогда не интересовал. Поэтому я подал документы в Денвер, где получил спортивную стипендию, и улетел в Колорадо с тремя сотнями баксов в кармане. Потому что к тому моменту, все мои кредитки уже были заблокированы.
– Чувак, остынь! Я чувствую себя каскадером на съемках «Форсажа».
Я молча кивнул и сбросил скорость.
Когда мы подъехали к дому, в окнах первого этажа свет не горел.
– Как думаешь, нас уже выставили? – поинтересовался я, отключая сигнализацию.
– Не похоже, – ответил Эш, вглядываясь в темное окно нашей игровой. – Кажется, плазма все еще висит.
Я открыл входную дверь и, едва ступив на порог, почувствовал что-то неладное. Вегас включил свет. Я опустил глаза и ошарашенно уставился на кучу собачьего дерьма, в центре которой находился мой белоснежный кроссовок стоимостью три тысячи баксов за штуку.
– Смотри, там еще одна, – Вегас ткнул пальцем в сторону моего любимого ковра, привезенного из Непала. – Черт, кажется Микки забыла выгулять собак…
Я с шумом втянул носом воздух и принялся мысленно считать до десяти. Дойдя до семерки, я уже придумал минимум тридцать вариантов расправы над дьявольским созданием по имени Микаэла.
– Я убью ее. Я, мать твою, убью ее.
– Спокойно, друг. Ее косяк – мой косяк, – Эш засуетился в прихожей. – Сейчас я все уберу, ладно? Ты пока выведи собак. Ох… Только взгляни на нашу шоколадку, она выглядит очень виноватой.
Фрида лежала возле дивана в гостиной, сложив темную морду на передние лапы. Ее умные карие глаза смотрели на меня с сожалением. Твигги, опустив голову, сидела возле камина, а Халк нервно бегал вокруг одной из ножек журнального столика, не решаясь к нам подойти.
– Гулять, – скомандовал я, осторожно стягивая «сраный» кроссовок с ноги.
Собаки тут же сорвались со своих мест и выбежали в открытую дверь, не дожидаясь, пока я натяну прогулочные «тимберленды».
Спустя пятнадцать минут мы с Эшем, едва передвигая ноги, вошли на кухню. Увидев на столешнице небольшую, накрытую крышкой кастрюлю, мы одновременно вздохнули с облегчением. Сил на то, чтобы что-то готовить, у нас уже не было.
– Клянусь, даже если это унылая отварная куриная грудка, я уже готов простить Микки сегодняшний салют из собачьего дерьма, – пробормотал Эш, потирая руки.
Мой пустой желудок, намертво прилипший к позвоночнику, издал невнятный звук. Я приложил одну руку к завывающему от голода животу, а другой поднял стеклянную крышку и озадаченно моргнул.
– Это что еще за херня, Вегас?
Тот перегнулся через мое плечо, заглянул в кастрюлю, в которой находился салат из оливок, помидоров и авокадо, и громко расхохотался.
– Мой диетолог сегодня впервые за долгое время будет спать спокойно.
– Это ни хрена не смешно! – я швырнул крышку на стол. – И кто мы, по ее мнению? Долбанные кролики? Она вообще в своем уме?! Салат в кастрюле. А почему не в сковородке, блять?
– Прости, дружище, – Эш похлопал меня по плечу своей кувалдой, продолжая давиться смехом. – Я просто не успел рассказать Микки, что мы обычно едим на ужин.
– А у нее глаза на заднице? Холодильник до отвала набит рыбой и мясом! Где ты вообще ее откопал?
– Я же рассказывал – в баре, – пожал плечами Вегас, забрасывая в рот оливку.
Я достал из холодильника маленькую бутылку минералки и моментально осушил ее, приказывая пустому желудку заткнуться.
– Эш, если тебе захотелось южной экзотики, то необязательно сразу тащить к нам в дом девчонку из Саутсайда. Заказал бы ей пива и отодрал в туалетной кабинке, как в лучшие студенческие годы.
– Я не хотел ее трахать, Дэйв! Вернее, сначала хотел, но потом… черт, – Эш запустил руку в свои густые светлые волосы и нахмурился. – Понимаешь, ее глаза… Она выглядела как побитая жизнью бездомная собака. По ее бормотанию я понял, что ей некуда идти, а потом она вообще отключилась. Что я, по-твоему, должен был делать? Бросить ее в баре?
Бездомная собака.
Сукин сын специально подобрал именно это сравнение, чтобы как следует меня разжалобить. Вегас был единственным, кто знал, сколько денег я каждый год анонимно жертвую приютам для бездомных животных.
– Ладно, – отмахнулся я. – Ты прав. Только займись ей, окей? Пусть нормально выполняет свою работу или проваливает. У нас здесь не приют Святой Патриции.
Эш снова оскалился.
– Я знал, что где-то в глубине души ты тот еще добряк!
Я продемонстрировал другу средний палец и направился к выходу.
– Когда я выйду из душа, ужин должен быть на столе, – на ходу бросил я и услышал в ответ о себе много нового.
Глава 6
Этим утром я чувствовала себя героиней американского ситкома, которая с самого утра хлопочет на кухне, чтобы накормить свою новоиспеченную семейку.
Но знаете что?
Пять штук баксов на дороге не валяются, поэтому я проснулась в шесть утра под воодушевляющую оперу Вивальди, установленную на моем будильнике, и бодро приступила к своим обязанностям.
Пока я драила непонятно откуда взявшуюся гору грязной посуды, потому что так и не разобралась с навороченной посудомойкой, на экране телефона трижды высветилось имя «Мудак».
Ну надо же, Скотт, пожалуй, впервые за двадцать один год своей беззаботной жизни проснулся в такую рань.
– Да пошел ты! – я ткнула мокрым пальцем в кнопку отбоя.
От вчерашних звонков этого мерзавца мой мобильный к вечеру уже дымился. Каждый гребанный вызов отщипывает по кусочку от моего терпения. Которого, к слову, у меня не так уж много.
За каким чертом он вообще звонит? Что собирается сказать? Существуют ли вообще на свете такие комбинации слов, которыми можно оправдать предательство?
Слезы обожгли глаза.
Я впилась пальцами в столешницу и сцепила зубы, чтобы не разреветься.
Не хочу чувствовать себя жалкой! Не хочу! Не хочу!
Неожиданно что-то ткнуло меня в задницу. От испуга я подпрыгнула выше, чем Роналду в гостевом поединке с «Сампдорией». Обернувшись, я увидела золотистую лабрадориху по кличке Твигги, которая внимательно смотрела на меня.
– Ну у тебя и манеры, дамочка, – покачала я головой. – Ты, наверное, проголодалась?
Крупная голова комично повернулась набок. В ту же секунду на кухню влетел Халк, а следом за ним и шоколадная лабрадориха Фрида.
– Вы что, подслушивали? – ахнула я.
Два больших хвоста радостно завиляли, а Халк предпринял неудачную попытку запрыгнуть мне на ногу. Эти зверюги казались не такими уж и страшными, как описывал их Дэйв.
– Сначала прогулка, потом завтрак, – сонным голосом пробормотал вошедший на кухню Эш.
На нем были лишь черные спортивные штаны с белыми полосами по бокам и ярко-розовые пушистые тапки в форме фламинго.
Черт, это не шутка.
Стокилограммовая машина для убийств нацепила на свои ступни, которые походили размером на два круизных лайнера, долбаные розовые тапки-фламинго!
Здоровяк вытащил бутылку минералки из холодильника и молча поплелся прочь из кухни. И никакого тебе солнечного света, поющих птичек и танцующих зверей…
Меня накрыло ощущение тревожного волнения.
– Подожди, ты имеешь в виду прогулку с собаками?
– Ну, нас с Дэйвом выгуливать необязательно, если ты об этом, – не поворачиваясь ответил он.
Я бросилась следом за ним в гостиную.
– Эй, подожди! Что-то случилось?
Эш остановился, и я почувствовала, как над нашими головами сгущаются грозовые тучи.
– Кроме того, что я пол ночи убирал собачье дерьмо по всему дому – ничего не случилось, – раздраженно произнес он. – А у тебя как дела, принцесса? Наверное, ты вчера была слишком занята какими-то до хрена важными делами, раз у тебя не хватило времени выгулять собак.
Я развела руками.
– Прости, но я не нашла в этом доме ни поводков, ни намордников.
– Намо… что? – Эш приложил руку к уху, будто не расслышал мой ответ. – Микки, это лабрадоры! Какие еще, к черту, намордники?! А поводки? Территория дома огорожена двухметровым забором.
– Твой дружок сказал, что это самая опасная порода, вот я и подумала, что их нельзя выгуливать без намордников…
– Иисусе, да он просто пугал тебя! Лабрадоры – это дельфины в мире собак, Микки. Самая дружелюбная порода. Даже в нашем трехкилограммовом померанце Халке больше характера, чем в этих добродушных громадинах.
– Окей, – я упрямо скрестила руки на груди. – И откуда я должна была это знать?
– Теперь знаешь?
– Теперь – да, – улыбнулась я. – Только не увольняй меня! Обещаю, как только я пойму, как здесь все устроено, то быстро подстроюсь и перестану косячить.
– Ладно, – вздохнул Эш. Клянусь, в этот момент я увидела свечение нимба над его головой. – И еще… Микки, я не моряк Попай, поэтому прекрати кормить меня всяким шпинатом на ужин, идет?
– Эй! А вот это обидно! Миссис Робинс сказала, что вы правильно питаетесь, вот я и подумала…
– …Что мы кролики? Мясо и рыба – это тоже правильное питание, принцесса. И, на самом деле, не такие уж мы и правильные, как считает миссис Робинс, – хитро подмигнул Эш.
– Оке-е-ей! Я все поняла! – подмигнула я ему в ответ. – Завтрак будет очень вкусным, обещаю! Вот только…
– Что?
Я сомкнула руки, как при молитве, и одарила его самым жалобным на свете взглядом. Даже легендарный Кот в Сапогах из «Шрека» сейчас бы снял передо мной свою шляпу.
– Ладно, – он закатил свои прекрасные голубые глаза. – Я выгуляю и покормлю собак. Но это в последний раз!
– В самый последний! – заверила я, задыхаясь от радости, и, не сдержав эмоций, крепко обняла его за талию.
В этот момент раздались громкие хлопки.
Я повернула голову и увидела Дэйва, который саркастично аплодировал нам, медленно спускаясь по лестнице. Его темные волосы были влажными после душа, а из одежды – лишь полотенце, обмотанное вокруг узких бедер.
Он выглядел, как смертный грех, имя которому – похоть.
– Значит, тебе можно развлекаться с нашей прислугой, а мне – нет?
– Я тебе не прислуга, – процедила я сквозь зубы.
– Да? – он насмешливо выгнул черную бровь. – И кто же ты?
– Человек, который будет ежедневно готовить тебе еду. Так что будь повежливее со мной, Дэйв Каллахан, я неплохо разбираюсь в ядах.
Я развернулась и под громоподобный хохот Эша направилась в сторону кухни.
Через пол часа завтрак был готов.
Конечно, все вышло не так клево, как у Рэйчел Рэй,[10 - Рэйчел Рэй – знаменитая шеф-повар, бизнесвумен, писатель и ведущая кулинарного шоу «Еда за 30 минут».] но бекон практически не подгорел, а все кусочки яичной скорлупы, случайно попавшие в миску, мне удалось выловить пальцем.
Я разложила еду по тарелкам, предусмотрительно перевернув ломтики бекона так, чтобы не было видно подгоревшей стороны, и озадаченно уставилась в ящик со столовым приборами. В нем лежало минимум пять видов различных вилок…
Господь Всемогущий!
В моем доме всего три однотипные вилки, набор тупых, как мой бывший, ножей, купленных на блошином рынке, и с десяток ложек разной формы. Поэтому, разумеется, я понятия не имела, какие из этих вилок предназначены для яичницы!
