Феномен одиночества

– А чем обычно я люблю заниматься? – спросил я у личного помощника, садясь в аэрокар.

– Работаете дома. У вас мощная вычислительная станция. Проверяете меня?

– Тогда поехали домой, – я поудобнее устроился на пассажирском сиденье, намереваясь подремать, а заодно связаться с кораблём, но одна мысль не давала покоя.

– Рейчел, а откуда ты берёшь знания обо мне, если не существует никаких баз данных?

– Моя душа принадлежит вам уже много лет… – женщина наклонилась и потёрлась щекой о мою руку, – Вы необычайно добры сегодня.

Побоявшись в очередной раз спросить лишнего, я замолчал. Захотелось погладить по каштановым волосам и даже обнять это существо с вывернутой наизнанку нервной системой, но вряд ли я имел право. Женщина любила меня под действием наркотиков и ломающих волю имплантов, а что, если в цикле перерождений есть хотя бы краткий период свободы, в который память о каждом мгновении со мной будет сродни воспоминаниям о пытках вечным мучителем? А добрая ласка сейчас покажется подлой издёвкой потом? Нет времени на подобные мысли – необходимо сосредоточиться. Работая под прикрытием, раньше у меня всегда имелась легенда и множество информации, но нынешняя ситуация была, возможно, впервые в истории.

– Командир? – откликнулась Смешная на вызов.

– Как обстановка?

– Нашли траекторию до ещё одной слепой зоны и нырнули поближе к Приме, – задержка стала незначительной: всего десяток секунд, – Эджус наудил какие-то крохи, но мы не всегда понимаем суть сообщений. Что у вас?

– Мы в центре цивилизации омега-структур. У них олигархат с каким-то верховным органом – Директоратом. Присутствуют элементы рабовладения. Искусственно выращенные тела используются в качестве носителей имплантов с омегами. Технологически они развиты лучше нас. Судя по всему, существует обширная область населённых обычными людьми планет, которая используется в качестве промышленной базы и испытательных полигонов. Мы эту зону перескочили.

Василиса на время умолкла, задумавшись над моими словами. Открытый канал связи порождал тихое фоновое шипение, неподалёку от микрофона цыкнул Айдар или Эджус.

– Вы думаете, что это они выслали ультиматум? – спросила наконец Смешная.

– Это нужно выяснить. Я допускаю, что омеги могут быть не только человеческими. Может быть, цивилизация инопланетян таким способом ассимилирует другие разумные виды.

На этот раз отчётливо прозвучал голос Айдара:

– Вот блин!

– Продолжаем сбор данных в прежнем режиме? – спросила Смешная, а я отчётливо представил, как она строго смотрит на своих помощников, закусив губу.

– Да. Отбой.

Аэрокар мягко сел на лужайку возле огромного дома, состоящего из призматической основы с пустотой для внутреннего дворика с садом и пяти цилиндрических башен, чуть расширяющихся кверху. Прозрачные стены здания открывали аскетичный интерьер из минимального количества элементов. Я подошёл к входу и ощутил ставшее знакомым излучение от автоматов, опознающих душу хозяина. Двери открылись, приглашая войти. Возможно, дом что-то докладывал или спрашивал, но без нужных расширений ничего нельзя услышать и ответить. В голове постоянно крутилась мысль, что точно так же выглядел какой-нибудь варвар, забравшийся в храм разграбленного его войском города. Он не мог прочитать ни одного свитка или понять предназначения большинства предметов.

Стены дома утратили прозрачность сразу же, как только я вошёл. Распылённые мной наниты усердно изучали каждый уголок, и становилось ясно, что технологии здесь принципиально не слишком отличались от того, что я видел в Союзе, но были доведены до некоторого совершенства и содержали в себе немалую долю усилий, потраченных на придание красивых форм каждому элементу в отдельности и всему комплексу жилища в целом. Там, где инженеры Союза предпочитали в первую очередь надёжность и лёгкость ремонта, жертвуя порой эстетикой из-за постоянной нехватки ресурсов, местные разработчики сочетали изысканность, долговечность и немыслимо дорогие решения.

В гостиной я подошёл к низкому столику провёл пальцами по зеркально гладкой антрацитовой поверхности и не увидел отпечатков: материал был собран из отдельных молекул полимера, подогнанных друг к дружке и мгновенно впитывающих загрязнения, чтобы тут же превратить их в энергию, водяной пар и углекислый газ, если верить моим сканерам. Обычная с виду мебель оказывалась напичкана высокими технологиями едва ли не больше, чем весь мой дом на Земле.

– Проводишь меня в рабочий кабинет? – спросил я.

– Он там, где вам сейчас удобнее, Пол, – ответила рабыня, сцепив руки перед собой, – Просто прикажите и появится всё необходимое.

– Сформируй консоль управления данными для удобного просмотра без имплантов.

Женщина в очередной раз хитро сощурилась и сделала несколько движений руками.

Одно из кресел развернулось к голой стене, превратившейся мгновенно в монитор, на подлокотниках выросли манипуляторы похожие на те, что управляли яхтой.

– Спасибо, Рэйчел. Я немного поработаю. А ты можешь отдыхать и заниматься своими делами.

– У личных спутников не может быть своих дел, Пол, но я вас поняла. Буду в боксе для слуг в подвале.

2.7 Познавая менталитет

– Я считаю, что мы должны уйти отсюда поскорее, – Айдар ходил из стороны в сторону по кают-компании, – Жданова вычислят рано или поздно, если ещё нет. Они, возможно, сейчас просто играют с ним, пока наш командир изображает из себя шпиона.

– Мы можем нырнуть в любой момент, Дарик, – Смешная провела пальцами по его макушке и ощутимо хлопнула по спине, – Не ныть! У Жданова опыта разведки больше, чем у любого гражданина Союза.

– Жаль, что у нас только один корабль, – тихо, но отчётливо произнёс Эджус, – Считаю важным слетать в упоминаемую "промзону".

– Мы покинем систему только с Вячеславом на борту или после сигнала о его гибели, – Василиса потёрла лицо ладонями, и от усталости на её глазах выступили слёзы.

– Да никто с этим не спорит, – Айдар поднял руки ладонями вперёд, – Нырнём вчетвером. Но вытаскивать командира нужно как можно скорее.

– Если Жданов погибнет, добывая информацию, значит он решил, что она того стоит, – отрезала Смешная, – Дежурство по графику. Я спать.

Второй пилот и техник переглянулись, что не прошло незамеченным.

– По графику, – жёстко отрезала Смешная, – Никаких совместных бодрствований.

– Хорошо-хорошо! – затараторил Айдар, – Я только отправлю пакет с запросом на Надонию. Жданов сформировал им целое техзадание по взаимодействию омег и кибернетических имплантов.

– Согласна, – кивнула Смешная, – Иначе он шагу без личного слуги ступить не может.

Тепло. Уютно. Просыпаться легко, словно ребёнку. Давно не испытывал ничего подобного. Тело привыкшее дремать в самых нелепых позах совершенно не ощущалось. Я открыл глаза и вспомнил, что нахожусь в доме Пола, в его кресле, где изучал данные по проекту переноса омега-структуры на носитель без биологических компонентов. Чтобы понять хотя бы суть работы пришлось перебрать десятки тысяч документов: счетов и юридических договоров. Ни одной пояснительной записки, схемы или чего-то подобного.

– Доброго утра, Пол, – Рэйчел подошла к креслу сбоку и приняла позу ожидания приказов, – Я была почти уверена, что уснёте здесь. Завтрак подавать?

– Давай. А почему никто не держит даже на личных компьютерах технических данных, а только финансовые документы? – я уже не боялся задавать "глупые" вопросы личному спутнику.

– Техническую литературу нужно понимать, чтобы читать и хранить, а главное, её можно украсть с любого носителя, кроме одного, – Рэйчел указала пальчиком себе в грудь.

Несколько роботов перенесли к креслу столик и расставили тарелки с незнакомыми мне блюдами. Запахло аппетитно.

– Рэйчел, а ты присоединишься? – я жестом предложил сесть рядом.

– Я уже завтракала, – рабыня сделала небольшую паузу и тихо добавила, – Я не знаю, что случилось, но, кажется, ваша система хранения и передачи повреждена… Вы не знаете многих обычных фактов и ведёте себя иначе, словно другой человек. Может быть, стоит вернуться на ту планету, где переместили свою душу в альтернативный контейнер, и снова использовать стандартный имплант?

– А я был способен понимать техническую литературу? – мне понадобилось немалое усилие, чтобы не показывать своих эмоций. Рэйчел подсказала хорошую легенду, для объяснения странностей моего поведения, но как отнесутся к этому другие?

– Нет… Не знаю. Хотя… может и был период, когда вы понимали хотя бы принципы собственных технологий, – рабыня наконец села за столик и смотрела на меня обеспокоенно и грустно, отчего мне стало не по себе.

Тело потребовало движения. Захотелось прогуляться по округе, посмотреть на людей. Просто понаблюдать и сложить хоть какую-то версию из крупинок информации. Больше всего вызывала страх мысль, что Прима окажется лишь частью плана чужих, который я никогда не смогу понять. И где же наконец искать самих братьев по разуму?

Гардеробная в доме оказалась в несколько раз больше, чем квартира моих родителей на Земле, не говоря уже о всех каютах, где я жил и работал. Одежда висела в строго определённом порядке, для удобства выбора. Многие костюмы не отличались ничем, кроме оттенков отдельных элементов. Я вошёл внутрь этого гигантского шкафа и выпустил облако нанитов. Теперь стало понятно, что одежда обладала множеством дополнительных свойств. Стандартные протоколы обмена данными Союза не могли взаимодействовать с модулями всех этих рубашек, брюк, ботинок и прочего. Более того, каждая вещь обладала собственной уникальной кодировкой сигналов. Несколько минут ушло на установку связи с просторной футболкой, умеющей регулировать отвод тепла и пота, аккумулировать энергию движения в конденсаторах высокой плотности, а ещё самовосстанавливаться. Подобное было доступно и у нас, только без излишней роскоши: у нас всё служило, выполняя функцию, но никогда не предназначалось для выпячивания превосходства хозяина, а здесь каждая нитка была промаркирована, а значит прошла индивидуальный контроль качества.

Лёгкая ткань плотно обняла тело и тут же поменяла цвет, чтобы подчеркнуть оттенок кожи. Переодевание заняло много времени, потраченного на поиск общего языка с элементами гардероба. Наконец, я оказался во дворе. Рэйчел в белом платье сидела на траве у основания изогнутой лестницы, подставляя лицо лучам солнца. Её искусственная, а потому абсолютно искренняя любовь находила во мне болезненный отклик.

– Тут есть поблизости общественный парк или другое место, где можно пройтись?

– Конечно, – рабыня взмахнула рукой, и через несколько секунд аэрокар беззвучно приземлился между нами.

Резиденция Пола с воздуха выглядела огромной. Мои наниты научились пассивно читать сигнатуры устройств, и теперь я видел, что сады, лес и озеро принадлежат Уитману. Даже с высоты в десять метров границ владений было не разглядеть. Горькая усмешка исказила губы от мысли: "А ещё у него тысячи обитаемых планет с живыми людьми."

Общественный парк окружающий крупный архитектурный ансамбль – административный центр – внешне был максимально приближен к дремучему лесу, изрезанному сетью кривых тропинок. Мы приземлились на небольшой пустой площадке.

– В этой части обычно не много посетителей, – объяснила Рэйчел, выходя из машины, – Тут лучше думается.

Я не стал задавать вопросов. Густой, полный запахов воздух содержал лёгкие алкалоиды и стимуляторы, и пришлось включить гуморальную защиту, чтобы не опьянеть.

Стволы хвойных поднимались на сотни метров перекрывая самый яркий и жёсткий свет. Ниже уютно себя чувствовали лиственные деревья, лианы, кустарники. Растения выглядели внешне неотличимо от земных, но волей человеческого разума превращённые в сложные системы контроля и кондиционирования атмосферы на порядки превосходящие возникшие естественным путём образцы.

Внутри чащи, вдали от широких троп, воздух приобретал особые свойства, становясь натурально наркотическим. Несколько минут хватило бы для сильного опьянения, не будь у меня выкручена защита на максимум. Зачем создали это место? Я не находил ответа. Спрашивать у рабыни не хотелось – нужно самостоятельно выработать систему мышления, чтобы понимать этот мир.

– Ты не отравишься? – спросил я у Рэйчел.

– У тел спутников встроенная система нейтрализации психоактивных веществ. Хотите отключить?

– Нет! – я помотал головой и вошёл в густую тень. Рой нанитов поднялся высоко и обшаривал местность в поисках других… в поисках антропоморфных существ. Несколько человеческих сигнатур обнаружилось на "востоке" в паре километров. Приближаясь, я рассчитывал найти несвязно бормочущих о смысле жизни и молча наблюдающих вселенную в галлюцинациях, но открывшаяся истина произвела шокирующее действие.

Сначала раздались крики: рвущие душу вопли обречённой жертвы. Я обратил внимание, что Рэйчел украдкой бросила на меня изучающий взгляд. Одна её бровь сильно поднялась вверх, а пухлые губки сжались в тонкую искривлённую полоску. Рой уплотнился и рванулся на звук. Нужно двигаться следом, не обгонять, чтобы машины успели предупредить о неожиданностях.

Чаща раскрылась небольшой поляной, всё ещё защищённой сверху от яркого солнца ветвями самых высоких деревьев, но всё же на ровном пятачке в десяток метров росли только травы, а посередине из-под земли бил родник, змеясь тонким ручейком в лес. Красивое место из-за множества движущихся теней обретало сказочный вид, завораживающий. Двое мужчин стояли над обнажённым телом женщины и били его ногами. Жертва истошно кричала, без перерыва. Удержаться от вмешательства было невозможно, но Рэйчел крепко схватила меня за руку и быстро произнесла короткую фразу:

– Это их игра!

Рой перешёл к активному сканированию, и новые данные однозначно показали, что женщина управляет своими мучителями, являясь владельцем двух идентичных, словно близнецы, рабов. Все три разума были соединены в единую сеть, где доминирующим узлом была хозяйка. Один из сильных пинков привёл к переломам рёбер и разрыву одного лёгкого, но пытка не остановилась, а перешла в новую фазу, когда раны наносились тонкими лезвиями. Кровь брызгала и мгновенно впитывалась листьями трав. Крики затихли, перейдя в хрип.

Я не стал приближаться, смотрел на сцену насилия миллиардом глаз бесстрастных машин и не понимал происходящего. Тем временем всё закончилось. Рабы поднялись с телом хозяйки на руках и направились прочь от поляны. Наниты фиксировали, что женщина ещё жива, хотя находится на грани болевого шока, а кровопотери требуют срочного вмешательства.

– Я смогу понять, что тут произошло? – внутри меня ворочался холодный комок, подталкивающий содержимое желудка наружу.

– Наступит время, когда вам придётся проходить через подобное, Пол, – рабыня села на траву и упёрлась руками в землю, – Снова…

Занимаясь поиском ответов на вопросы о жителях Примы с помощью наблюдений, я только сильнее запутывался, до боли в голове, напрягаясь, но не в состоянии понять. Неужели слишком велика разница между нами? Интуиция подсказывала, что не хватает мелкого штриха, чтобы головоломка сложилась в цельную непротиворечивую картинку.

– Кстати, вам пришло несколько сообщений, – Рейчел смотрела снизу вверх, чуть откинувшись, и её грудь отчётливо выделялась через ткань, – Не хотите прочитать?

– Читай вслух, – я подал руку рабыне, чтобы помочь подняться.

– Менеджер научного отдела Хорьков, – голос спутницы сделался безэмоциональным, – Готовность проекта "Фонтан Герона" достаточна для начала испытаний.

Начальник отдела контроля потерь Беккет, зафиксирована успешная попытка атаковать пограничную систему дикарями. Потери собственности: значительные повреждения зонда дальнего обнаружения. Звёздные системы с источниками агрессии стерилизованы и подготовлены для стихийной колонизации.

Чарли Вуд. Прости, Пол. Я был слишком резок: близиться перерождение. Предлагаю обсудить предложение ещё раз.

Новых сообщений нет.

Мы выбрались на магистральную тропу и успели взойти на небольшой холм. Открылся вид на идеальный луг, где с плетёными корзинками прямо на траве сидели люди и завтракали. Ближайшая к нам парочка что-то шумно обсуждала. Мужчина размахивал руками и нечаянно выронил цветастый стаканчик с остатками напитка. Трава мгновенно захватила мусор и быстро растворила. Человек с некоторой досадой произнёс короткое ругательство и тут же рассмеялся, доставая новую посуду из холщёвого мешочка. Идиллия. Урбанизм, внешне доведённый до состояния утопии, но только что совсем рядом умная растительность впитывала не случайный мусор, а человеческую кровь.

– Рэйчел, говори мне о новых сообщениях ладно? – попросил я, обходя очередных завтракающих на свежем воздухе.

– Хорошо. Кстати, господин Вуд, просит встречи.

– Назначь на завтрашний полдень.

Несколько новых узлов нейроимплантов наконец смогли подобрать общий способ общения с кибернетикой Примы. Контакт с футболкой и штанами очень помог в этом продвинуться. Теперь я был готов принимать сообщения от окружающих вещей. Оставалось научиться достоверно подделывать электронную подпись души Пола Уитмана, вернее подставлять в исходящие сообщения нужную сигнатуру, которую формирует имплант с омегой, и можно будет обходиться без помощи Рэйчел. Я надеялся, что Старцев ответит быстро.

2.8 Реверсивный инжиниринг

Простыня прилипла к телу. Несмотря на все старания инженеров отдела жизнеобеспечения система кондиционирования не справлялась с нагрузкой. Немудрено в таких условиях видеть кошмары по ночам. Медведь взрыкнул, потёр ладонями лицо и опустил босую ступню на пол, потом осторожно опустил вторую и не спеша встал. Он проснулся не из-за дурного сна – привык за две недели видеть всякую чушь – его разбудил входящий сигнал. Экспедиция Жданова обнаружила что-то непонятное связанное с омега-структурами и запрашивала помощь.

Несколько горстей ледяной воды, брошенной в лицо, взбодрили. Старцев крякнул, выпрямляясь и расправляя затёкшие мышцы.

– Дежурный? – голос великана, пытающегося говорить шёпотом, прогромыхал по коридору жилого блока.

– Слушаю! – бодро откликнулся динамик – лаборатории работали круглосуточно. После обнародования данных по Надонии образовалась очередь из учёных, желающих экспериментировать с омегами.

– Срочное задание. Нужно собрать представителей омег и глав исследовательских групп. Я буду через несколько минут.

– Принято! – ещё бодрее ответил научный работник.

"Я воин, а не учёный," – подумал про себя Старцев, но смиренно застегнул спецкомбинезон, накинул шлем и неожиданно быстро для огромного роста побежал вниз, к модульным лабораториям, разрастающимся вокруг мощного компьютера.

Яркие фонари заливали своими лучами всю площадку. Оборудование теперь располагалось в отдельных обитаемых боксах, а не стояло среди камней и деревьев, словно пририсованное художником-сюрреалистом. В павильоне для собраний горел свет, и через большие окна легко можно было увидеть людей и надонийцев. Олег на секунду остановился, собираясь с мыслями, перед тем как войти. Он помнил первую встречу с омега-структурами, когда простоял парализованный и ослеплённый в своём экзоскелете, а теперь, находясь вблизи, каждый раз чувствовал, как встают дыбом волосы по всему телу.

– Здравствуйте! – голос Медведя заглушил гомон, – Пришёл пакет данных от экспедиции Жданова. Нам необходимо понять, как работает имплант представленный на схемах, – перед начальником колонии возникло трёхмерное изображение "сферы души", – Практическая задача состоит в том, чтобы эмулировать сигналы устройства неотличимо от оригинала.

– Оригинала, как я понимаю, не будет? – уточнил Егор Степанович Ольхов, окончательно переехавший на Надонию пару дней назад и возглавивший отдельную команду для разработки интерфейсов между машинами людей и омегами, ведь у энергетических сущностей попросту не было нервной системы для подключения нейроимплантов.

– Мы можем создать копию устройства, – Старцев осторожно окинул взглядом присутствующих омег.

– Я думаю, – произнесла Аля, та самая надонийка, помогавшая со Стефаном Уитманом, – Найдутся добровольцы среди нас, и кто-то позволит заключить себя в эту сферу.

Олег с облегчением вздохнул. Омеги всё чаще и охотнее шли на контакт, их поведение всё больше походило на человеческое, но всё же не было никакой гарантии, что на этот раз всё пройдёт гладко.

– Я хочу уточнить один момент, – осторожно произнёс Старцев, – Все эксперименты с новыми технологиями и чужими артефактами, даже косвенно касающимися омега-структур будут проводиться внутри изолированного пространства, подобного тому, что использовали во время блокады Тельгарна, а если что-то пойдёт не так, то будет применён "дырокол".

Олег осел, сжался ожидая ответной реакции и приготовился к бесполезному спору, но в наступившей тишине вперёд снова выступила Аля. Надонийка подошла к начальнику колонии и положила крохотные ладони на его массивное предплечье:

– Мы понимаем и согласны с мерами безопасности.

Верный спутник Али, Демид, тряхнул чёрными кудрями и с усмешкой сказал:

– Я буду добровольцем! А то эта девчонка, возложившая на себя обязанности спасительницы, решит собой рискнуть.

Олег кивнул. Решения приняты, и теперь необходимо их выполнять. Егор Степанович подождал, пока большинство разойдётся, взял Старцева под локоток и вывел наружу.

– Олег Васильевич, мне нужно с вами посоветоваться, – начал без предисловий Ольхов, – Мы разработали прототип устройства, что позволит омегам управлять нашими истребителями так же, как это делают люди с нейроимплантами… Как же всё это премерзко! Я не могу себе позволить… – учёный сморщился, потеряв мысль, и непрестанно теребил край кармана мешковатого комбинезона.

– До рассвета три часа. Егор Степанович, я надеюсь ещё поспать. Мне весь день предстоит работать, в том числе, с вашими поставками, – Олег положил свою ручищу на плечо немаленького собеседника, и тот чуть присел, но смог собраться и продолжил по-военному чётко.

– Я не хочу, чтобы первым проектом, доведённым до стадии прототипа, оказалась моя работа – работа целиком военного назначения. Это малодушие, но считаю нужным уступить группе Гусейнджана – они практически закончили свой фундаментальный труд по описанию, так сказать, "физиологии" надонийцев. В принципе наш успех основан на их наработках…

– Пусть. Согласен, – Олег не разделял суеверий Егора Степановича, но тоже решил, что лучше не выпячивать на первый план военные разработки, – Только прототип вашего чипа завтра же отправится к испытателям.

Ольхов коротко кивнул и бодро направился к производственным боксам, скорее всего спать он не собирался.

Глаза слипались и мысли с трудом ворочались в голове Старцева, когда он наконец добрался до своей комнаты.

– Поспишь ещё? – спросила жена, обнимая за шею и потянулась, чтобы поцеловать.

– Надо.

– Выпей молока. Я подогрела.

– Лен, спасибо тебе, – Олег нежно поднял одной рукой миниатюрное тело, чтобы отнести на постель, а второй опрокинул в рот стакан. Память рисовала далёкое детство, когда мама укладывала в кровать и давала горячее молоко с мёдом, чтобы сны были послаще.

– Ты очень много работаешь, – женщина положила голову на широкую грудь и намотала на палец колечко жёстких волос, обильно растущих груди мужа, – Мне кажется, что в боевых дежурствах тебе было легче. Но мне легче сейчас, – Лена с грустью улыбнулась и уткнулась лицом в горячую кожу.

– Слава прислал весточку.

– Что-то важное?

– От него все данные важные.

Лена замолчала, прикрыла глаза и задышала ровно, словно уснула. В сумерках Олег видел, как подрагивают её ресницы, и тоже постарался добрать остатки сна, но никак не выходило из-за множества мыслей, роем снующих в голове. Он активировал медицинский имплант, запросил дозу сильного снотворного и получил отказ: искусственный интеллект посчитал вмешательство излишним. Старцев глубоко вздохнул. Вставать и идти к шкафчику с аптечкой невозможно было и помыслить, потому что Ленка засопела уже без притворства. Оставалось закрыть глаза и ждать, когда солнечный лучик доползёт до кровати, и начнёт припекать.

Олег решил получше проанализировать сообщение от Жданова, но никак не мог сконцентрироваться и просто перебирал в памяти лица своих детей, внуков, правнуков. Он обещал жене, что сразу же после того, как закончится его работа на Надонии, они возьмут долгий отпуск и навестят всех своих потомков, а потом, если не передумают, заведут ещё одного ребёнка. "Ты сделал для этого мира уже достаточно," – сказала Лена пару дней назад, – "Ты имеешь право на отставку и пенсию!" Олег был с ней согласен. Особенно после гибели Петра и Никиты. Медведь был готов бросить службу сразу же, как только будет устранён источник угрозы для человеческих миров, как только неведомый враг подавиться своим ультиматумом.