Цветные Стаи

Брать его с собой было опасно, он мог закричать и выдать нас в самый ответственный момент. Оставлять здесь или отправить навстречу к патрулю его тоже было нельзя, он мог свернуть не туда или не найти лаз, тогда он потерялся бы или, что еще хуже, снова попался упырям.

– Ты останешься с ним, – сказал я. – Я пойду дальше.

– Один? С ума сошел!? – ее шепот сорвался на писк. – Я не пущу тебя туда одного!

– В отличие от упырей, я здесь вижу, и у меня есть оружие, – напомнил я. – Я замечу их раньше.

– Да ты ни за что не отобьешься от людоедов, не сможешь помочь пленникам в одиночку! А если у тебя снова будет припадок!?…

– Эй, я не буду ничего делать, пока ты не догонишь меня с отрядом стражи, – пообещал я. – Я не попадусь им, все будет хорошо.

Яшма закусила губы, соображая, как можно переубедить меня. Но таких доводов просто не существовало. Если мы хотели сохранить жизнь фиолетовому и не потерять время, мы должны были разделиться. И, раз уж я могу видеть в темноте и чувствовать мариний на стенах, то идти вперед должен был я.

В конце концов Яшма согласилась. Мы решили, что она вернется с фиолетовым к лазу и спустится вниз, чтобы не столкнуться с упырями, которые могут быть в еще неисследованном кольце, из которого мы пришли сюда. Я же направился дальше.

На мое счастье, пропажа двух женщин, похоже, не заинтересовала людоедов. Не было слышно ни звука. Если бы не оборванный мох и не противный душок, можно было бы подумать, что я в тоннеле совсем один.

Идя вперед, я заставлял себя ускорять шаг, сопротивляясь внутреннему страху. При мысли о том, на что я могу наткнуться при очередном повороте, у меня перехватывало дыхание, а сердце начинало стучать так сильно, что в глазах темнело от напряжения.

Отпустить Яшму мне было совсем не так легко, как я хотел показать. Рядом с ней я чувствовал себя в безопасности, потому что знал, наткнись мы хоть на десяток людоедов, вместе мы сможем с ними справиться. Она сможет с ними справиться. Но без нее… без нее меня хватит самое большее на трех, и только если они нападут не одновременно.

Сильный страх мог спровоцировать новый приступ, а мне это было совсем не нужно. Я начал старательно выполнять все дыхательные упражнения, которым научил меня Погодник. Это позволило мне немного успокоиться.

Неожиданно я вышел к новой развилке.

По очереди я заглянул в каждый из тоннелей и у одного из них обнаружил новую вещицу. Это была куртка, судя по оттенку, серая.

Сомнений быть не могло, Командующая проходила именно здесь!

Я прошел около получаса, и на очередной развилке обнаружил сапог. Я отправился в нужную сторону, но не прошел и двадцати минут, как наткнулся на завал.

Тщательно исследовав его, я не обнаружил ничего похожего на лаз. Тогда я прижал руки к стене и обратился к маринию: проходов не было ни в этом месте, ни поблизости. Судя по земле, она здесь уже очень давно, обвал не мог случиться после того, как упыри прошли здесь вместе с Командующей.

Я остановился в замешательстве и еще раз осмотрелся. Не могли же они провалиться сквозь землю!…

На всякий случай я опустился на колени и внимательно ощупал пол, но и там не было никакого прохода.

Может быть, сапог или куртку отшвырнул в сторону фиолетовый, когда удирал, и я неверно свернул?

Нужно было быстро возвращаться, я надел сапоги, чтобы не сломать палец о какой-нибудь случайный камешек.

Чуть ли не бегом я вернулся к развилке и пошел в другое ответвление, не забыв переставить сапог Хризолит так, чтобы он указывал догоняющему меня отряду верное направление.

Прежде, чем заходить далеко, я прислушался к маринию: нет ли впереди такого же обвала. На этот раз я сел на пол и сосредоточился, уйдя так глубоко, как только смог.

Впереди было еще несколько развилок, пара из них заканчивалась обвалами или небольшими пещерами. Остальные тянулись далеко вперед без всяких признаков конца.

На исследование этой части может понадобиться много дней, не то что часов.

А что, если я неправильно свернул в первый раз, а не во второй? Если тоннели, которые я собираюсь пойти, пусты?

Задумавшись над этим, я стал размышлять, что легче было столкнуть фиолетовому при беге, сапог или куртку. Все же сапог отлетел бы от пинка с большей вероятностью…

И все-таки что-то было не так с этими указателями. Странно, что Хризолит сначала сбросила незаметный браслет, а потом стала оставлять более крупные вещи. Разве это разумно?

Подумав об этом, я представил, как ее вели по темным тоннелям, как она держалась за стены, стараясь различить развилки, чтобы оставить какой-нибудь след… Наверняка людоеды заметили, что она сбрасывает куртку или останавливается, чтобы снять и оставить сапог. Получается, они стояли и ждали ее, не заподозрив неладное?

И тут я понял, что было не так. Верхнюю одежду можно было стянуть, и только браслет Хризолит могла расстегнуть сама.

Возможно, я перехитрил самого себя, но что, если вещи, кроме браслета, оставила не она? Что, если это сделали людоеды, заметив, как она сбросила украшение? Упырям незачем приводить чужаков в место, где сидит голодная стая, матери с детьми. Но могли ли они додуматься до того, чтобы отправить нас по ложному следу в тупик?

Каждая минута сомнений могла обойтись слишком дорого. Знать наверняка я не мог, но решил, что нужно вернуться ко второй развилке, где я нашел куртку, и посмотреть в другой тоннель.

Мариний показал, что в этой части обвалов не было и развилок, насколько хватало взгляда, тоже. Пройдя немного вперед, я увидел темное пятно на стене: это была растертая кровь. Как будто кого-то сильно ударили о камень.

Спустя несколько метров на стене оказался небольшой рисунок: искривленная темная полоса со смазанным отходящим в сторону сучком. Было похоже на недорисованную стрелку.

Людоеды, не видящие в темноте, точно не стали бы ничего рисовать.

Я вернулся назад, переложил куртку и побежал дальше по тоннелю.

Постепенно ход расширялся, спустя полчаса мне начало казаться, что я что-то слышу вдалеке. Звук был не громче, чем мое дыхание, я мог сам выдумать его… но раньше у меня таких мыслей не возникало. Впереди что-то было.

Тихие звуки перестали казаться игрой воображения, когда за очередным поворотом я вдруг увидел упыря. Низкий и тощий, похожий на ребенка, она шел по тоннелю в ту же сторону, что и я. Похоже, я слышал, как он ходил по нужде. Теперь он возвращался туда, откуда пришел.

Я застыл, некоторое время не двигался, а затем пошел следом за ним, держась как можно тише.

Мы шли не дольше десяти минут, и стены вдруг окрасились в светло-голубой. Чем дальше мы заходили, тем ярче был цвет, и вскоре я понял, что здесь есть какой-то источник света.

Когда после очередного поворота показался проход в огромную пещеру, я остановился.

Судя по количеству исходящего оттуда света и по высоте потолка, помещение было огромным.

Я осторожно расстегнул рубашку и посмотрел на свою грудь, пытаясь понять, где оказался. Видимо, одна из пройденных мной развилок не была настоящим проходом, потому что, судя по карте, попасть в эту пещеру из кольца с лазом я не мог. В месте, к которому я вышел, находилось что-то вроде зала, открытые ходы из которого вели к большинству групп колец. Это место – центр лабиринта, из него можно попасть в любую точку подземелий… значит, теперь после землетрясения из любой точки подземелий теперь можно выйти к Огузку.

У меня засосало под ложечкой от мысли, сколько всего упырей со временем здесь соберется. Огузок для них – все равно что пруд с рыбой… нам некуда от них деться, у нас нет отгороженных и защищенных ярусов, а любые завалы они смогут расчистить: земля слишком мягкая.

От волнения у меня снова сильно забилось сердце, я опомнился от раздумий. Как бы ни было ужасно открытие, сейчас мне нужно убираться отсюда. Я выяснил, где находятся упыри, в одиночку туда идти бесполезно. Нужно вернуться за подмогой.

Я застегнул рубашку и уже развернулся, чтобы пойти обратно…

Однако, если я буду хотя бы представлять, сколько их внутри пещеры, это поможет продумать план.

Сжав кулаки, я заставил себя повернуться обратно. Прижавшись спиной к стене, я стал медленно подходить к пещере. Мне нужно было пройти не больше двадцати метров, чтобы я смог заглянуть внутрь.

Когда мне оставалось только вытянуть шею, позади раздались тихие шаги.

Сделав последний рывок вперед, я зацепил взглядом пещеру: она была огромная, почти как колодец Остова. В центре собралось большое озеро, оно занимало почти все пространство. Вода в нем по необъяснимым причинам светилась мягким голубым светом. Вокруг озера собирались стаи упырей, в каждой не больше нескольких десятков. Стаи держались как можно дальше друг от друга.

Это было все, что я успел заметить за долю секунды. Затем я обернулся на звук шагов.

Вдалеке показались четверо людоедов. Их бледные тела и длинные спутанные волосы делали их похожими на духов. Они еще не заметили меня и шли медленно, спокойно смотря перед собой.

У меня было только два пути: идти в пещеру к сотням людоедов или попробовать пробраться сквозь тех четверых. Так или иначе, они все равно заметят меня, и будет лучше, если это произойдет не так близко к пещере, из которой к ним на подмогу могут прибежать другие.

Свет из пещеры мог обнаружить меня при малейшем движении, но все же я рискнул и начал потихоньку пробираться им навстречу.

Когда первый из них остановился и с шумом втянул воздух, я был примерно в дести метрах. Поняв, что момент настал, – дальше эффекта неожиданности проста не будет, – я бросился вперед, покрепче прихватив серп.

Людоеды еще не успели опомниться, когда я оказался возле них. Тот, на которого я бежал, от неожиданности отпрыгнул в сторону, и я смог проскочить.

Оказавшись позади них, я ускорился, стараясь уйти как можно дальше. Я надеялся, что они не станут преследовать меня, но все-таки позади услышал быстрые шлепки босых ног. Людоеды догоняли меня.

Я уже почти добежал до первой развилки, сил хватало, чтобы я смог бежать, не сбавляя скорость, до самого лаза. Но тут впереди показались новые бледные фигуры. Их было пятеро.

Они уже давно услышали погоню, и бежали навстречу, прорваться сквозь них будет не так-то легко…

Замахнувшись серпом, я ударил по плечу одного из пятерых, он закричал от боли, но остальных это не остановило. Руки потянулись ко мне со всех сторон, толкая вниз, на землю. Я сопротивлялся, размахивал оружием, но толку от этого не было: я оказался прижатым к земле быстрее, чем подоспели четверо преследователей.

Людоеды отобрали у меня серп, попробовали найти другое оружие, но так ничего и не нашли: спрятанный в подкладке легкий кинжал остался со мной. Подняв меня на ноги, они встали вокруг, так что я даже не мог руки вытянуть, не упершись в спину впередиидущего, и погнали меня в сторону пещеры.

Людоеды окружили меня несколькими кольцами, так что прорваться сквозь них у меня не было никакой возможности. Мне оставалось только позволить вести себя, надеясь, что меня приведут к остальным пленным. В конце концов, я слишком худой, чтобы есть меня сразу… да и яды Огузка в моей крови вряд ли придутся им по вкусу. У меня должно быть еще несколько дней, если их стая не очень большая.

Эти мысли о том, насколько я вкусный, вызвали нервную улыбку, которая застыла на лице судорожной гримасой. Остатки адреналина испарились из крови, и постепенно меня начала охватывать паника.

Я не мог сказать, что нахожусь к смерти ближе, чем когда-либо. В последнее время вся моя жизнь держалась на грани. Умереть под завалом или утонуть было бы обидно, но не страшно. Но умирать в зубах этих уродцев мне было страшно.

Их грязные бледные спины, спутанные волосы, вызывали отвращение, я ненавидел их за то, что они существуют. Я чувствовал, что до слез боюсь того, что они хотят и могут сделать со мной.

Однако, они даже не смотрели в мою сторону. Если бы я встретился с ними впервые, мне бы и в голову не пришло, что они видят во мне еду.

Меня пригнали в пещеру и провели мимо озера, вокруг которого собирались стаи. Дети, женщины и мужчины провожали меня равнодушными взглядами. Ни один из них не набросился на меня, даже не подошел ближе, чтобы рассмотреть.

Эти людоеды напоминали первобытные племена, о которых нам рассказывали на истории. Они не говорили, не изготавливали вещей, но все же они были людьми. Вели себя, как люди. Это делало их не такими страшными, и я смог на время справиться со своими чувствами и собраться.

По пути я заставил себя осматриваться вокруг, пытался найти пленных среди небольших групп людоедов. И вскоре я действительно увидел их.

Один, в тряпичных лохмотьях, был фиолетовым. Он покорно лежал кругу подростков, которые развлекались тем, что щипали и щекотали его. Его глаза были открыты, он все чувствовал, но ужас превратил его в безвольную куклу. В трех метрах от него на камнях сидела женщина в серой форме стражницы, ее окружали пятеро сторожил. Я не видел лица, но это могла быть только Хризолит.

Увидев ее, я почти испытал радость: по крайней мере, я попал сюда не зря. Осталось только выбраться.

Меня подвели к пятерым сторожилам, которые охраняли пленных. Смерив меня оценивающим взглядом, они решили, что увеличивать количество сторожей не нужно. Меня усадили в двух метрах от Командующей, между нами встали двое.

Хризолит подняла голову и скользнула по мне взглядом, прищурившись.

– Пена? – удивленно спросила она, когда меня усадили в трех метрах от нее.

– Дельфин, – ответил я. – Скоро придет подмога…

Ближайший сторож тут же лягнул меня ногой, опрокидывая на землю. Хризолит получила пощечину.

Я понял, что говорить нам было запрещено.

Поднявшись, я положил ладони на камень и прислушался к своим ощущениям: если где-то здесь будет мариний, я смогу поговорить с отрядом стражи. Наверняка они взяли с собой Угря. Если я смогу объяснить, где мы и в каком положении, они смогут лучше продумать, как освободить нас.

Металл действительно был в пещере, но глубоко в стене. Даже с серьгой я не мог воздействовать на него достаточно сильно. Это было плохо.

Я снова осмотрелся, надеясь найти что-нибудь, что поможет выбраться.

Вокруг были только людоеды, голый камень, кое-где поросший тонким слоем мха, и озеро примерно в десяти метрах от места, где меня посадили. Со дна исходил свет, пронизывающий мутную воду. Там что-то лежало, возможно, на глубине около трех метров. Совсем неглубоко.

Я закрыл глаза и мысленно обратился к предмету, но ничего не почувствовал. Мариния в воде не было, даже небольших крупиц, которые могли попасть туда случайно.

Вдруг меня потянуло в сторону Командующей. Я обернулся к ней и увидел, что она смотрела наверх, запрокинув голову.

Проследив за ее взглядом, я едва не упал спиной на камень от удивления: по сводам с потолка стекли едва ли не реки воды. Добираясь до стен, они уходили в тоннели, а часть ручьями стекала в озеро на другом берегу.

Это означало, что свод пещеры – единственная преграда для морской воды. И эта преграда уже треснула. Она выглядела так, как будто могла обрушиться в любую секунду.

Я снова взглянул на Командующую, теперь она сидела, уперев подбородок в сложенные руки. Сосредоточившись на чем-то, она закрыла глаза.

Картина мира вдруг задрожала, свет расплылся перед глазами, объекты смазались. Я увидел перед собой панель управления, стол. Образ дрогнул и исчез, вместо него выплыли смутные чувства: я спасался, за мной гнались. Но я был не один. Затем появились лабиринты, а в них – закрывающийся проход.

Видения были похожи на те, которые показывал мне змей, но они были нечеткими, легко перекрывались моими собственными мыслями. Мне приходилось сосредотачивать все внимание, чтобы вытащить из потока образов что-то осмысленное.

Погоня, лабиринты, проход, панель… потоки воды, крики.

В голове растеклась сильная боль, я зажмурился, прогоняя видения. Перед глазами плавали пятна, мне потребовалось время, чтобы прийти в себя.

Я стал озираться, пытаясь понять, кто мог мне их прислать. Вокруг никого, фиолетовый дурачок да людоеды… вдруг я наткнулся на ядовитые глаза Хризолит. Она у пор смотрела на меня.

Не может быть…

Тут я вспомнил, как Погодник жаловался, будто не может прочесть ее мысли. Вот оно что.

Когда Хризолит поняла, что я все понял, она сидела, положив вытянутую руку на колено. Ее палец указывал в сторону стены, где упырей было меньше всего.

Похоже, она хотела бежать… но это было бесполезно, упыри повсюду, они схватят нас снова! Даже если мы выберемся из пещеры, можем наткнуться на возвращающихся добытчиков! Нам вдвоем ни за что не справиться с ними… скоро придет подмога и тогда можно будет попробовать пойти к ним навстречу.

Ладонь Командующей сжалась в кулак, который повернулся в мою сторону. Хризолит нахмурилась.

В голове снова вспыхнула боль, сквозь нее стали пробираться видения, но слишком размытые. Отчетливо уловить можно было только гнев, давящий так сильно, что болеть начинали даже кости.

Похоже, возражения не принимались.

Командующая показывала три пальца. Она в упор смотрела на затылки своих сторожил, спустя несколько секунд она загнула первый палец. Потом стала смотреть на тех, кто окружил меня. Второй палец.

Загнув последний, она вскочила с места и выбросила вперед руку, надавив на основание шеи стоящему впереди людоеду. Он тут же скривился и упал, как подкошенный. Остальные повернулись к ней, но Хризолит, выбрасывая вперед руки с согнутыми пальцами, несколькими ударами свалила двоих на землю. Она знала какие-то болевые точки…

Мне оставалось только действовать. Ударом ноги я подсек стоящего впереди. Пока он падал, а остальные еще не встали, я быстро проскочил между ними и побежал вслед за Командующей. На фиолетового просто не было времени. Мысленно я попросил у него прощения.

Заметив побег, за нами бросились стоящие рядом людоеды, но они находились возле воды, а мы бежали у самой стены, это давало нам спасительные секунды.

Хризолит двигалась как хорошо тренированный боец, ее движения были четкими и размеренными. Ей удавалось выбирать такое направление, чтобы каждая неровность, каждый камень работал на нас: людоеды, пытавшиеся нас догнать, поскальзывались на ручьях или спотыкались, как годовалые дети, учащиеся ходить.

Один все-таки догнал нас, но мне удалось толкнуть его на других, это немного задержало их. Когда спереди еще один налетел на Командующую, она плавно развернула его и толкнула к озеру. Легкость, с которой она это проделала, напоминала движения Яшмы.

Нам удалось добраться до прохода, откуда нас привели, но Хризолит побежала дальше, прямо в толпу спешащих к нам упырей.

На бегу я смог достать спрятанный в подкладке кинжал. Когда мы приблизились к шестерым людоедам, поджидающим впереди, мне удалось полоснуть им двоих, Хризолит растолкала остальных.

Они хватали нас за руки и одежду, но нам удавалось вырываться, отдавливая им ноги сапогами и целясь локтями в лицо.

Наконец, мы показался второй проход, туда мы и свернули.

– Ищи ход! – крикнула Хризолит, пуская меня вперед. Теперь настала ее очередь отбиваться от тех, что настигали нас сзади.

Я продолжил бежать, положив руку на стену и закрыв глаза. Трение жгло пальцы, сосредоточиться на бегу не удавалось, отвлекало покалывание в легких: мы пробежали уже больше трех километров.

Наконец, в сознании мелькнул слабый отблеск жилы. Она появлялась урывками, синхронными с бегом. В конце концов я смог разглядеть панель.

Когда мы добрались до нее, я уже еле бежал, в отличие от Хризолит. Упыри еще преследовали нас, но они тоже заметно сбавили скорость.

– Через пять метром слева! – хрипло крикнул я.

Командующая посмотрела на стену.

– Ищи следующий!

Я уже не мог бежать, не падал только потому, что слышал людоедов, наступающих нам на пятки. Их было шестеро: слишком много, чтобы можно было отбиться от них с одним кинжалом на двоих.

Я обратился к маринию в серьге, пытаясь воздействовать на уставшее тело, но это не помогало. Сил больше не было.

Через пару минут руки начали трястись, с них дрожь постепенно перешла на все остальное тело, и я, как ни старался держаться, упал. Ноги больше не слушались.

Выругавшись, бегущая за мной Хризолит резко остановилась и повернулась к преследующим нас упырям.

Я видел, как на нее набросились первые двое. Выгнувшись в сторону одного из них, она с размаху всадила ему в глаз палец с острым ногтем. Так она оказалась сбоку от второго, который получил сильный удар в точку у подмышки и со стоном свалился на землю.

Ухватив кинжал, я попробовал встать и помочь ей, но тело перестало слушаться: я с трудом мог даже подняться на предплечье. Тогда я пополз.

Третий людоед повалил Хризолит на землю, четвертый навалился сверху, но тут же отпрянул, издав пронзительный крик. Тот, который повалил Командующую, мягко откатился в сторону.

Первые двое начали приходить в себя, рывком я добрался до одного из них и всадил кинжал ему в шею. Убедившись, что он больше не встанет, я перекатился на спину и полоснул ближайшего упыря сзади под коленом. Он пошатнулся и упал прямо на меня. От удара из легких выбило весь воздух, но зато я смог дотянуться до его груди. Кинжал удивительно легко вошел под солнечное сплетение и достиг сердца.

К этому моменту кинжал выхватили у меня из рук: это была Командующая.

Пытаясь выбраться из-под навалившегося тела, я не видел, что происходило. Когда мне, наконец, удалось столкнуть с себя тяжелый труп, вокруг уже было тихо.

Обернувшись, я увидел Хризолит, привалившуюся спиной к стене. Она тяжело дышала, запрокинув голову, вся ее серая форма была в темных пятнах крови. Кровь была даже на ее лице.

– Слабак, – выдохнула она, бессильно опуская руки.

Я кое-как смог принять сидячее положение, упершись плечом в стену. Меня все еще била дрожь.

Хризолит позволила мне отдохнуть всего несколько минут, затем заставила встать, подставив плечо. Припадок не проходил, меня трясло так, что я почти не мог стоять самостоятельно.

Однако, мариний я все еще видел.

Несмотря на то, что теперь мы двигались очень медленно, нас так и не догнали. Мы нашли проход, зашли внутрь и я закрыл его. Хризолит сказала, что теперь мы в безопасности.

Она помогла мне опуститься на пол, и я тут же потерял сознание – или быстро уснул.

Не знаю, сколько я провел так, но разбудил меня сильный пинок под ребра.

Дрожь прошла, и я смог сесть.

– Свяжись со своей подмогой, скажи, чтобы убирались отсюда и на всякий случай готовили все лодки, которые у нас есть, – сказала Хризолит.

Кивнув, я прижался лбом к стене. Через несколько попыток мне удалось отыскать Угря: как я и предполагал, его действительно взяли в отряд. Я рассказал ему обо всем, что случилось. Он ответил, что принял приказ.

– Они возвращаются, – сказал я.

– Ты должен привести меня к той комнате, – велела Командующая. – Сможешь?

Я расстегнул рубашку и попробовал понять, где мы находимся. К своему удивлению я обнаружил, что мы совсем не далеко. Мы попали в кольцо, связывающее тоннель в Гротах и кольцо, где находилась комната управления. Если ее не завалило землей или не залило, мы должны были быстро туда добраться.

– Придем туда меньше, чем через час, – сказал я.

– Ты сможешь идти сам?

– Думаю, что да.

Хризолит помогла мне подняться на ноги. Сделав несколько шагов, опираясь о стену, я понял, что действительно смогу пойти сам.

Мы двинулись в путь.

– Ты хорошо здесь видишь? – спросила Командующая.

– Да. Как в сумерках.

Только сейчас я понял, что, выбравшись из пещеры, она пробиралась сквозь кромешную тьму, и с упырями она справилась так же в темноте.

Я предложил Хризолит руку, она взяла ее. Кожа на ее ладонях была холодная и сухая.

– Как вас схватили? – спросил я.

– Я пошла к гротам помыться, – ответила она. – Других они, должно быть, схватили там же. Напали сзади, ударили по голове. Я пришла в себя только когда они протаскивали меня через узкую дыру. Со мной были трое фиолетовых. Одного они загрызли при мне, другого отвели к стае, когда мы пришли к пещере. Кажется, он убежал.

– Он с Яшмой, с ним все в порядке.

– Как ты попал в пещеру? Почему был один?

– Мы с Яшмой решили проверить тоннели, когда мы увидели следы крови, я с помощью мариния попросил Серого прислать нам подмогу. Чтобы не терять времени, мы пошли дальше и наткнулись на фиолетового. Я оставил Яшму с ним, а сам пошел искать место, где вас держат. Меня схватили.

– Не мудрено, – фыркнула Хризолит. Я возмущенно обернулся на нее, но она не увидела моего укоризненного взгляда. – Но хорошо, что все так сложилось. Без тебя было бесполезно пытаться бежать оттуда.

– Вы научились читать мысли у фиолетовых? – спросил я спустя время.