Книга Z. Том 1

Боям за Авдеевку посвящены два очерка нашей книги. В позиционных боях вокруг городка участвовали Владислав Ефремов (Гусар) и Кирилл Имашев.

Такие же тяжёлые бои шли за Марьинку. Этот городок (менее 10 тысяч жителей до 2014 года) примыкает к Донецку с юго-запада. В апреле 2014 в городе появился отряд ополчения ДНР. В начале августа ополчение отступило оттуда. В начале июня 2015 отряды ДНР прорвались в Марьинку вновь, но не смогли закрепиться и отступили под ударами украинских войск. С тех пор городок был сильно укреплён и в начале СВО стал бастионом украинских сил в этом секторе. Бои за городок продолжались до конца декабря 2023 года, когда Марьинка была окончательно взята. В ходе боёв городок практически полностью разрушен.

В Марьинке начался боевой путь одного из героев нашей книги, Ивана Кузьмина. Позднее его отряд «Керчь» прославился под Работином во время украинского наступления в 2023 году, но впервые он пошёл в бой именно в Марьинке.

Южнее ополчение с первых дней СВО завязало бои за Волноваху, маленький город примерно на полпути между Донецком и Мариуполем. Этот городок брали в рамках общей операции на окружение Мариуполя. Штурм городка был исключительно тяжёлым и ожесточённым. Его вели совместно подразделения Российской армии и ДНР. Бои продлились с 27 февраля по 12 марта. Во время битвы погиб командир батальона ополчения ДНР «Спарта» Владимир Жога (Воха). На украинской стороне из старших офицеров погиб командир 503-го батальона морской пехоты Павел Сбитов. В результате Волноваха была взята и кольцо вокруг украинских войск в Мариуполе замкнуто с севера, но потери обеих сторон были тяжёлыми, а Волноваха была почти разрушена.

В Волновахе успели поработать волонтёры организации «Тыл-22», и городу после штурма в этой книге посвящён, в частности, рассказ Евгения Норина.

Наиболее успешным оказалось российское наступление в южной части Украины. Группировка, вышедшая из Крыма, добилась чрезвычайно важного успеха. В первые же сутки русские прорвались со стороны Перекопа на десятки километров. Здесь удалось добиться настоящей внезапности, и красные стрелы потянулись по нескольким направлениям – за Днепр к Херсону, к Новой Каховке и в обход Мариуполя к востоку.

Здесь в отличие от других направлений удалось провести стремительное наступление. Антоновский мост через Днепр был захвачен благодаря, судя по видео с мест, аэромобильной операции; Днепр форсирован, Каховский гидроузел разблокирован. В тот же день взят Геническ – на северо-востоке от Перекопа. Взятие Новой Каховки означало разблокирование подачи воды в Крым.

Выдвигавшиеся из глубины Украины военные колонны разбивались с воздуха. Попытка самих «службовцев» атаковать Антоновский мост завершилась уничтожением трёх самолётов сразу. 1 марта в Херсон вошли русские с западной стороны. В тот же день рота теробороны Украины пыталась атаковать колонну, но была расстреляна буквально за 20 минут.

В это время войска, встречая мало сопротивления, взяли Мелитополь и Бердянск. 3 марта российские войска овладели Запорожской АЭС.

В этот момент линия фронта проходила южнее Запорожья практически с запада на восток. Южнее Донецка она загибалась на север. Казалось, что впереди новый этап наступления. Однако в реальности линия фронта приобрела то начертание, которое она сохраняет практически и по сей день.

К двадцатым числам марта российское продвижение почти по всем направлениям характеризовалось оборотом «в двух шагах». По часовой стрелке Российская армия охватывала Киев с запада, непрочно окружала Чернигов, непрочно окружала Сумы и Конотоп, Харьков находился в полуокружении, группировка, взявшая Изюм, нависала с севера над тылами группировки ВСУ в Донбассе, также в полуокружении находились Северодонецк и Лисичанск, в окружении – Мариуполь, наконец группировка, взявшая Херсон, вплотную приближалась к Николаеву. Кроме того, российский Черноморский флот овладел островом Змеиный в Чёрном море, его гарнизон без сопротивления сдался в плен. Учитывая расположение острова южнее Одессы, таким образом русские почти изолировали Украину от моря.

В этом внушительном списке «почти» и «в двух шагах от…» в конечном счёте удалось реализовать лишь пару пунктов.

«В „Азовстали“ демонов хоронят…»

Значительная часть текстов в этой книге посвящена сражению за Мариуполь и его последствиям. Книга начинается в Мариуполе, с истории его жителя Максима, и заканчивается рассказом Александры, медика-волонтёра, о жизни в Мариуполе после штурма. Эта битва стала наиболее кровопролитной в 2022 году и вообще в истории СССР/России после 1945 года (печальный рекорд, впрочем, вскоре побил Бахмут).

Мариуполь был основан при Екатерине II,когда вблизи Азовского моря заложили уездный город. В конце XIX века в городке последовательно построили железнодорожную станцию, морской порт и металлургический завод, после чего началось бурное развитие Мариуполя в качестве промышленного центра. В советскую эпоху город вовсю застраивался, и помимо заводов имперской эпохи был построен ряд новых предприятий – в частности, в 1930-е годы возвели металлургический комбинат «Азовсталь».

До СВО Мариуполь был одним из крупнейших городов Украины (в первой десятке, более 450 тысяч жителей), имевшим огромное значение для её экономики. В 2014 году там был сформирован небольшой отряд повстанцев. В мае – июне 2014 года после нескольких кровопролитных, но коротких перестрелок группа ополчения в Мариуполе была разгромлена, и город полностью перешёл под контроль украинских войск.

В 2022 году битва за этот город началась практически сразу после начала СВО. По состоянию на конец февраля уже можно говорить о боях в непосредственной близости от города. Мариуполь штурмовали части, подошедшие с запада, из Крыма, и прорвавшиеся с востока, со стороны ДНР. Город обороняли крупные силы украинских войск, костяком которых являлись 12-я бригада нацгвардии (в состав которой входил пресловутый отряд специального назначения «Азов») и 36-я бригада морской пехоты.

Первоначальной целью российских войск и ополчения ДНР было отсечь Мариуполь от украинских сил за пределами города. Мариуполь расположен на берегу Азовского моря, а наступление шло с двух сторон сразу. В течение первых дней СВО он был изолирован от Украины. В начале марта были пресечены последние пути отхода украинских войск из города, и начался чрезвычайно тяжёлый и ожесточённый штурм.

Украинские войска отчаянно обороняли город, при этом не позволяли эвакуироваться гражданским, разворачивая пытавшихся выехать людей. Поскольку рубежи обороны проходили прямо сквозь застройку, разрушения в Мариуполе не поддавались описанию.

20 марта украинский гарнизон отверг предложение капитулировать. 23 числа российские войска прорвались в центр города. Зона контроля украинских сил постепенно сокращалась; части ВСУ отходили в промзону – к металлургическому заводу им. Ильича и комбинату «Азовсталь».

В начале апреля украинский гарнизон был разрезан на части. В ночь на 12 апреля основные силы бригады морской пехоты попытались прорваться из окружения, но за исключением совсем небольших групп все попытки выбраться из Мариуполя потерпели фиаско. К середине апреля более тысячи морских пехотинцев сдались в районе завода Ильича. После этого единственным очагом сопротивления в Мариуполе осталась обширная промзона комбината «Азовсталь».

На территории завода оборонялись основные силы отряда «Азов», а также остатки разбитых ранее других частей. Опорой украинских войск была сеть чрезвычайно прочных подземных сооружений, часть которых была построена в советское время в качестве убежищ на случай новой мировой войны. Кроме того, «Азовсталь» прикрыта с севера и запада поймой реки Кальмиус, а с юга – Азовским морем. Таким образом, для штурма комплекса остаётся только восточная сторона.

«Азовсталь» подвергалась очень мощным бомбардировкам до середины мая. 16 числа гарнизон «Азовстали» капитулировал. В общей сложности на комбинате сдалось, по российским данным, до 2500 украинских солдат и офицеров (около 4 тысяч в целом в Мариуполе). Потери сторон убитыми остаются неизвестными (в любом случае речь идёт о тысячах погибших с каждой стороны). Жертвы среди гражданского населения неизвестны, но они очень высоки: по российским данным, погибло до 3 тысяч жителей Мариуполя (существуют заведомо завышенные оценки, доводящие число жертв до 20 тысяч). Битва за Мариуполь остаётся одним из крупнейших сражений этой войны и наиболее кровопролитным на её начальном этапе.

После сражения Мариуполь был практически полностью разрушен. Его восстановление идёт до сих пор, и власти РФ активно вкладываются в это строительство, однако будущее города до сих пор остаётся туманным, поскольку ключевые предприятия, составлявшие до 2022 года основу экономики города, были уничтожены в ходе битвы.

«Жесты доброй воли»

Успехи первых дней наступления оказались в действительности куда более скромными, чем рассчитывали на российской стороне. Сопротивление противника постоянно нарастало. Украину сразу же и очень активно поддержали страны Запада; кроме того, внутри страны в буквальном смысле тоталитарными методами навели полное единомыслие и начали стремительную мобилизацию. Уже к лету, по утверждению министра обороны Украины, в ружьё поставили миллион человек. Это давало Украине крайне серьёзный численный перевес. Уничтожить украинскую систему ПВО российским войскам не удалось, поэтому активность авиации русских была серьёзно купирована.

Фото Алексея Гарнышева.

Авангарды наступающих российских сил вырвались далеко. Однако в их тылу территория контролировалась слабо или не контролировалась вообще. Хотя силы спецназначения постепенно зачищали тылы, группировка в целом оставалась неадекватно малочисленной для контроля территории.

В самом сложном положении оказалась группировка, вышедшая к Киеву с запада. Она втянулась в позиционные бои на подступах к украинской столице, при этом ВСУ опирались на мегаполис как узел логистики, укрытие и тыловую базу. Для охвата Киева у российских войск банально не хватало сил и численности. Лобовой прорыв и попытка завязать бои на улицах означали бы такие колоссальные потери у обеих сторон и среди гражданских, что эта затея была изначально бессмысленной.

У группировки, наступавшей с востока, имелись свои проблемы. В неплотном окружении оставались Чернигов, Сумы, Конотоп – и все эти города висели гирями на ногах наступающих. Предстояло сделать какой-то выбор и выработать некий новый план. В конечном счёте план оказался очень прост – к началу апреля российские войска просто вышли с территории Украины западнее Харьковской области.

Этот великий отход проходил параллельно неким закулисным переговорам. К тому же российские политические лидеры постоянно заявляли, что такие манёвры совершаются в качестве некоего жеста доброй воли. Пока мы лишены возможности ознакомиться с широким массивом свидетельств и тем более документов, посвящённых вопросу, любые суждения на эту тему – догадки. Однако рискнём отметить очевидное. Весной 2022 года войска, наступающие на Украине с севера и северо-востока, повисли в воздухе. Сплошного фронта толком не существовало, войска втянулись в затяжные бои. В условиях полного превосходства противника в численности и ощутимого – в средствах разведки (благодаря западной помощи) это могло означать разгром разбросанных на огромном фронте российских группировок – просто по военным причинам, а не в результате какого-то «договорняка».

Российское правительство по политическим причинам до последнего отказывалось проводить мобилизацию (исключение составили республики Донбасса). Даже добровольческие отряды начали формироваться не сразу. Можно понять опасения по поводу реакции сограждан. На практике это просто означало, что российские войска действуют в условиях, когда даже удержание фронта становится тяжёлой задачей.

На море Черноморский флот также постигла серия неудач. 14 апреля противокорабельными ракетами западного производства был потоплен флагман флота, крейсер «Москва», а 30 июня русские отступили с острова Змеиный, занятого до сих пор небольшими силами. Однако все эти события стали только провозвестником серьёзных проблем.

«Харьковская конфузия» прошла в несколько этапов. В течение весны были утрачены позиции непосредственно вокруг Харькова. Однако в руках русских оставались Купянск, Балаклея и Изюм. Кроме того, на севере Донецкой области удерживался Лиман.

Эта позиция могла стать исходной для наступления в тыл Краматорской агломерации. Прорыв от Лимана в направлении Барвенкова мог иметь для украинских войск катастрофические последствия. Собственно, между Изюмом и Славянском всего полсотни километров. Однако штурм Славянска в лоб был бы откровенно неудачной идеей. Агломерация, разбросанная на большой площади, стала бы адом для штурмующих и была бы, несомненно, полностью уничтожена в ходе боёв. Поэтому российские войска сосредоточились на попытках прорыва сквозь леса вокруг Изюма.

Но после того, как стратегическая инициатива перешла к противнику, ВСУ начали наносить удары по слабым местам российского фронта. Первой такой точкой стала именно Харьковская область.

Дороги отступления

Отступление от Киева, Чернигова и Сум трудно назвать «настоящим» поражением. Неудача закладывалась уже в исходный план наступления, фактически предполагался грандиозный рейд в глубину территории Украины. Российские войска оставили позиции, но тогда отход означал признание порочности исходного плана: войска не были именно разбиты на поле боя. Серия сражений в Харьковской области имела иную природу. Здесь российские силы были именно побеждены в результате усилий противника.

К началу сентября фронт восточнее Харькова был натянут как струна. Возникла ситуация, многократно воспроизводившаяся на разных фронтах в разные эпохи. После наступления, не увенчавшегося решительным успехом, войска удерживали широкий фронт при крайнем недостатке сил. Фактически в Харьковской области существовал не столько фронт, сколько жидкая завеса. Это обстоятельство не укрылось от внимания украинского командования, которое сосредоточило для контрудара внушительный кулак, до 30 тысяч человек. Кроме того, в течение лета ВСУ получили ряд дальнобойных ракетно-артиллерийских систем, которые использовали для обстрела складов в глубине российской обороны.

В результате начавшееся 6 сентября украинское наступление привело к быстрому обвалу фронта. К 16 сентября российские войска потеряли Купянск, Изюм, Балаклею – словом, всю территорию Харьковской области.

После обрушения линии фронта у Балаклеи настала очередь Лимана. Проблема крайне разрежённой обороны никуда не делась. ВСУ сформировали ударный кулак из пяти бригад, включая две танковые. Они не стали пытаться выбить русских из Лимана в уличных боях и сосредоточились на охвате города. Мобильные группы ВСУ быстро прорвались в тыл обороняющих Лиман невеликих сил. К 30 сентября можно говорить о перехвате почти всех путей отхода. В итоге части, почти окружённые было в Лимане, отступили.

Фронт стабилизировался. Теперь он проходил по линии с севера на юг западнее Сватова и Кременной. Позиционному стоянию под Кременной и работе «дронобойного» подразделения Игоря Мангушева посвящён в нашей книге рассказ Андрея Никитина.

В целом ВСУ умело воспользовались слабостью российских войск на востоке Харьковской области. Военное командование на российской стороне до последнего тянуло с неотложными мерами по пополнению сражающихся сил – в первую очередь с мобилизацией. Более общие проблемы Российской армии также сохранялись – превосходство противника в связи, разведке и использовании БПЛА никуда не делось. В результате к сентябрю под Харьковом противник добился серьёзного качественного и тотального количественного перевеса. Что и привело к обвалу обороны.

В конце сентября в стратегии России произошли значительные изменения. 21 сентября была объявлена мобилизация (по повестке поставить в ружьё запланировали 300 тысяч человек), а 8 октября СВО приобрела «публичное лицо» – командующим Объединённой группировкой войск был назначен генерал Сергей Суровикин. Назначение Суровикина сопровождалось кампанией в прессе, его имя связывали с активным строительством оборонительных сооружений в Запорожье и атаками на инфраструктуру во внутренних районах Украины. Однако его наиболее важной задачей стал отвод российских сил из Херсона.

Линия фронта под Херсоном стабилизировалась весной – летом. Российские войска занимали обширный плацдарм севернее Днепра, включая город Херсон. Николаев так и не удалось ни взять, ни окружить. Проблема состояла в том, что в тылу у российских войск оставался Днепр, и командование опасалось диверсий ВСУ против переправ – например, подрыва дамб выше по течению. Снабжение российских сил и так держалось на ограниченном количестве переправ. Всё это создавало риск изоляции многотысячной группировки российских войск в случае, если ВСУ сумеют уничтожить переправы.

В итоге в ноябре российское командование организовало отход на южный берег Днепра. С войсками ушло более ста тысяч жителей Херсона и окрестных городов. Отход прошёл в порядке, отрезать и уничтожить украинским войскам не удалось ни одну часть. Однако это было безусловное поражение российских войск: без боя отдавался единственный областной центр Украины, который удалось взять и удержать с начала войны. 11 ноября бои в районе Херсона закончились. Новые позиции русских находились теперь на южном берегу Днепра.

Строительство оборонительной линии в Запорожье, декабрь 2022.

Фото Алексея Гарнышева.

* * *

Кампания 2022 года завершилась целой серией громких неудач для Российской армии. Был утрачен плацдарм на северном берегу Днепра, сорвалось не то что взятие, но хотя бы окружение Сум и Чернигова, не говоря о прорыве в Киев. Наконец, российские войска потерпели унизительное поражение в сражении на востоке Харьковской области. По итогу года в активе остались прорубленный в Крым «сухопутный мост» с Мариуполем и освобождение практически всей Луганщины. Это не так уж мало. Мариуполь был одним из крупных городов Украины, более значимым, чем многие областные центры; в Запорожской области в руки русских попал один из крупнейших промышленных объектов – Запорожская АЭС; в ЛНР Россия приобрела агломерацию Рубежное – Северодонецк – Лисичанск. Однако это всё, конечно, совершенно не было похоже на ожидавшийся стремительный разгром ВСУ и взятие под контроль всей территории страны.

Почему это произошло?

Детальный анализ кампании 2022 года – дело историков будущего, однако некоторые выводы можно сделать уже сейчас.

Сомнительные решения российского руководства на этапе планирования СВО и в процессе войны можно условно разделить на несколько блоков. Наиболее очевидный – политический. Судя по всему, в Москве превратно представляли себе степень готовности противника к сопротивлению. Для Киева и значительной – немалой – части украинского общества это экзистенциальная война за собственное существование. С 2014 года, когда Россия присоединила Крым, а в Донбассе началось восстание, «партия войны» на Украине безальтернативно возобладала. Пророссийская или хотя бы просто настроенная на мир часть общества была загнана глубоко в подполье и фактически лишена права голоса. Она, кстати, остаётся многочисленной даже сейчас: в Россию отправилась масса беженцев с Украины; причём, когда Российская армия отступала из Херсона, с ней ушло более 100 тысяч человек гражданского населения (то есть по крайней мере треть всех жителей города и окрестных сёл). Однако с 2014 года все эти люди должны были держать свои соображения при себе, а тех, кто не хотел этого делать, выдавили в Россию/ЛДНР, посадили в тюрьму или попросту убили. Опираясь где-то на искренний патриотизм, а где-то – на тоталитарные методы принуждения, Киев выстроил весьма крепкое государство. Сопротивление украинских войск в 2022 году оказалось упорным. Сантиментами даже в отношении собственных сограждан украинские власти не отличались. Здесь стоит обратить внимание на рассказ мирного жителя Мариуполя Максима – он описывает попытки гражданских выехать из города, пресечённые украинскими военными. Те действительно до последнего не выпускали из города гражданских, используя их в качестве живого щита. Любви к согражданам они не испытывали – характерен в этом смысле рассказ девушки-медика Киры и эпизод, когда ей пришлось эвакуировать мужчину, которого буквально истерзал украинский снайпер.

Таким образом, ключевая ошибка общеполитического характера при планировании СВО состояла в том, что противника недооценили – и в чисто военном смысле, и что касается его решимости к сопротивлению.

Второй блок проблем связан с военным строительством в России до начала силовой операции. В 2014 году небольшие силы Российской армии даже без авиации, приняв участие в войне за Донбасс, опрокинули ударную группировку украинских войск и разгромили часть сил ВСУ в котле под Иловайском. Всё это проделал буквально десяток батальонов; даже в совокупности ополчение Донецка и Луганска вместе с российской группировкой действовали меньшими силами, чем противостоящие им украинские войска. Этот успех создал иллюзию лёгкой победы. С 2014 года российские вооружённые силы проделали куда менее внушительный путь, чем украинские, и нельзя сказать, чтобы к 2022 году РА подошла в лучшей форме. Связь как была ахиллесовой пятой наших войск ещё в советскую эпоху, так и осталась ею в 2022 году. Роль и значение БПЛА в современной войне недооценили просто фатально, что особенно странно, учитывая опыт войны в Сирии, где разные стороны вовсю пользовались разведывательными и ударными беспилотниками – причём дроны эффективно применялись и самими русскими.

Как легко заметить по текстам, представленным в этой книге, связь, целеуказание, взаимодействие, разведка, использование БПЛА и борьба с ними находились в Российской армии 2022 года в прискорбном состоянии, и зачастую решение этих проблем ложилось на плечи энтузиастов, к которым относился, например, капитан Игорь Мангушев, Берег, создавший на своём участке фронта противодроновое подразделение. Однако энтузиасты, обладавшие достаточной квалификацией, энергией и возможностями для оперативного решения проблем, – это редкость. Куда чаще войска страдали от бардака, слабой организации боя и марша, плохой связи и т. д. и т. п. У солдат, чьи рассказы представлены в этой книге, описание этих проблем идёт просто рефреном. Решать эти проблемы пришлось уже в ходе войны, и до конца справиться с ними не удалось до сих пор.

Ещё одна очевидная проблема состояла в крайней нелюбви государства к диалогу с обществом – и внутри России, и на Украине. Огоньку добавляли спорные политические решения, от «зерновой сделки» о морских коридорах для вывоза с Украины зерна на экспорт до обменов военнопленными, во время которых Россия, в частности, отправила домой группу командиров неонацистского полка «Азов», взятых в плен в Мариуполе.

При таких вводных общество импровизировало само. Как легко заметить по рассказам медийщиков и волонтёров, многие важные вещи делались самопально, в порядке инициативы снизу. Даже популяризация литеры Z как символа российской операции стала результатом народного творчества. Трудно представить солдата, воюющего за «демилитаризацию и денацификацию». Как ни странно прозвучит, цели войны в конечном счёте солдаты формулировали для себя чуть ли не в индивидуальном порядке. Самым простым было положение добровольцев из Донбасса. Они в буквальном смысле защищали свои дома. Легко заметить, что среди наших героев чуть ли не подробнее всех о своих мотивах уйти на войну рассказывает девушка-медик Кира, уроженка городка Красный Луч под Луганском. Сложнее была ситуация у дончан, попавших на войну по мобилизации, – их оторвали от родных очагов и направили на фронт вне зависимости от личного желания.

Мотивацию добровольцев из России зачастую можно назвать общепатриотической. Солдаты и офицеры просто считали своим долгом борьбу ради своей страны в любой ситуации. На эти соображения накладывались личные политические пристрастия. Война на Украине перевернула традиционное идеологическое деление в России. В этом смысле показателен отряд «Керчь», в котором воюет один из героев нашей истории, Иван Кузьмин, – в его штурмовом подразделении собралась просто феерическая команда, включающая представителей всех политических течений от монархистов до коммунистов.

В целом, поскольку государство не особенно заботилось о том, чтобы объяснить, что и зачем оно делает и каких результатов планирует достичь, полагаться приходилось на общий патриотизм сограждан и их общую любовь к ближнему. На последнем пункте стоит остановиться подробно. С началом войны сторонники Украины внутри российского общества постоянно обвиняли сограждан в бесчувственности и нежелании видеть беды украинского населения. В реальности они полностью пропустили настоящий бум низового волонтёрства. Гражданская инициатива била ключом. Чаще всего никакие организации нигде не регистрировались; небольшие группы желающих помочь сами договаривались с гражданскими учреждениями и воинскими частями (несколько неточно, но гуманитарщиками часто называют также военных волонтёров), а то и напрямую с нуждающимися, и на своём транспорте на деньги, собранные с себя самих и ближайших друзей, тащили грузы в зону боевых действий. Некоторые такие группы имели уже на старте некий медийный ресурс и могли действовать с размахом, как, например, «Тыл-22». Рассказы «тыловиков» составляют немалую часть этой книги. Однако многие группы состояли из считаных людей без собственных медиа или вообще на самом деле были одиночками. Как выразился один из таких волонтёров, «я представляю гуманитарную организацию „Пять мужиков из бара“». Часто такие команды единомышленников занимались помощью Донбассу ещё до 2022 года (скажем, харьковчанка Анна Долгарева, одна из героинь нашей книги), но с началом СВО общественный интерес к теме по понятным причинам резко вырос, как и фронт работ.