скачать книгу бесплатно
Зайдя во двор, увидела такую картину: у летней кухни сидят три женщины и пьют коньяк. На столе гора назрезанного арбуза. Ужин! Я после восемнадцати стараюсь не есть. Не хочу превратиться в «пышку». Тяжело носить лишние килограммы. Арбуз – замечательно. Но коньяк? Присела на край стула. Говорили-пили-ели. Вечер плавно перешёл в позднюю ночь. Хозяева ушли спать, а я с их гостями всё ещё общалась. Тяжело мне без общения с нормальными людьми.
Тётя Лена бесконечными рассказами про белого бычка иногда доводила меня до невменяемости. Начинало казаться, что я потихоньку «еду» умом. Денно и нощно проводить время с больным человеком сложно. Для меня точно.
Людмила – младшая сестра Тани задала мне вопрос:
– Как ты думаешь, зачем тебе это выпало? Ухаживать за таким человеком, как тётя Лена? Вопрос неординарный. Призадумалась.
Мне не удалось досмотреть за мамой, когда она осталась одна. Мой «брат», разменяв нашу огромную квартиру в одной из «сталинок» на набережной, отселил её в крохотную однушку на окраине Москвы. Я ничего не знала. Когда? Куда? Кто бы это сообщил! После смерти мамы, в один из моих приездов в родной город решилась найти мамино последнее жилище. В её квартире уже жили чужие люди. Но соседи по площадке остались прежними. Они оказались адекватными людьми. После поведанной мной истории о маме и «брате», они охотно поделились со мной всем, что помнили. Мне стыдно за себя до сих пор: почему не приехала к ней, не увидела всё сама? Конечно, мне было больно, когда она отказалась от меня. Но я, старалась всё же узнавать, как она, жива – здорова ли? Раз в полгода отправляла заказные письма в местное отделение милиции. Почему мне не написали о смене места жительства мамы, я не знаю. Ответы на мои запросы, конечно, приходили. Были и очень «колкие».
Я предполагала, что участковому приходилось идти к маме, опрашивать её. Затем, он присылал мне её ответы. Увы, на самом деле оказалось всё не так. В последние несколько лет ответы за маму давал мой добрейший и жаднейший «брат». Горький для меня: «Ваша мать не желает с Вами общаться. Причину не указала. Просит её не беспокоить», – приходил несколько раз. Об этом меня тоже никто не уведомил. Я про ответы своего «ближайшего родственника».
Открытки маме отправлялись мной на наш старый адрес. Иногда, решалась и отправляла ей целые письма. Реакции никакой. Горечь складывала в дальний уголок сердца. Жгло. Но маленькая надежда жила. Вдруг однажды когда-нибудь? А мама, оказывается, каждый день спускалась к почтовому ящику: ждала весточек от меня. Запредельная жестокость «брата». Так жутко всех ненавидеть? По словам соседей, любимый сынок Андрюша приезжал раз в неделю, а то и реже. Внучки не приходили совсем. Старшая была неродная. О ней мы все узнали только после свадьбы Андрея и Лили. Дочке жены Андрея на тот момент было уже три года. «Непорочная» невеста родила первую дочку в шестнадцать лет. Здесь всё понятно. Но младшая Иринка? Почему она так к своей бабушке? Глупо заданный вопрос самой себе. У Иринки есть мама, которая так же, как и Меланья, прибрала к рукам выбранного её семейством мужа. С чего бы жене Андрея относиться с уважением к своей свекрови? «Правильный» настрой ребёнка дал ожидаемые и одобряемые родственниками отношения к своей бабушке, которой нужно было только внимание. Моя мама оказалась заложницей дружной семейки «брата».
И умерла она в одиночестве, по словам всё тех же соседей. Несколько дней мама не выходила из квартиры. Пришлось вызывать милицию для вскрытия двери. Маму обнаружили за столом с пачкой своих же писем в руках. На конвертах мой адрес. Андрей не удосужился их даже выбрасывать, когда мама просила его отправлять её письма и открытки мне. Тупо складывал на кухне в шкаф. Какой грех взял на себя этот добрый и слезливый в детстве, жестокий и безжалостный сейчас сын. Неужели все его бесчеловечные поступки в отношении нашей мамы окажутся не наказуемыми? Не злой я человек. По сути, не злой. Но как хочется иногда призвать все проклятья на голову таким вот недочеловекам. Этому нет прощения. Именно так думаю. Только так.
Слёзы каждый раз, как только возвращаюсь к этому. Прости меня, мамочка. Прости. Помнишь, мам, как ты пришла ко мне однажды во сне? Ты стояла ко мне спиной.
– Мама, повернись ко мне, пожалуйста, – попросила я.
Ты меня будто не услышала. Но волна твоей невысказанной обиды докатилась до меня.
Я поняла:
– Мама, ты же сама отказалась от меня. Сама. Скажи мне свой адрес.
Ты не ответила, но я услышала твоё «зачем»?
– Мама, а куда отправлять тебе письма? – крикнула тебе вслед.
Ты исчезла. Молча. Твой последний «портрет» с красивым профилем и копной кудрей со спины из сна я сохранила навечно в своей памяти.
Елена Никитична – не одинокая женщина. У неё есть сын. У меня давно нет мамы. Двадцать один год прошёл, как мы виделись в последний раз. Ей было шестьдесят четыре года. Тёте Лене сейчас на десять лет больше. В этом возрасте моя мама «ушла». Понимаю, что всё в моей жизни не просто так. Сейчас яотрабатываю то, что не успела отдать своей маме. Маленькую толику. Совсем крохотную. Таким вот образом. Поняла. Не возражаю.
Вот и ответ на вопрос Людмилы. Поделилась своими умозаключениями. Все согласились.
Вечерами стала частенько бывать в доме Гуськовых. Гостьи приехали на десять дней. Надо успеть зарядиться положительными эмоциями, которые исходили от этих озорниц – хулиганок. Судьбы у обеих не очень обыкновенные.
Людмила рассказала о себе. Муж был грузин. Неправильный грузин. Я знаю правильных мужчин из красивой страны Грузия, гордящихся своей нацией и принадлежностью к ней. Рукоприкладство. Брань. Гулянки. Жадность. Для них неприемлемо. В каждой нации есть моральные уроды. Людмила «неправильному» грузину всё прощала и всё сносила . Почти двадцать лет продолжалось мучительное сосуществование. Теперь младшая сестрёнка Тани свободна и почти счастлива. Проблемы с единственным сыном. Служа в армии, он попал в неприятную историю. Не стала спрашивать подробности. Не хотела делать больно его маме. А другие не имеют на это право. Знаю со слов Людмилы, что сын находится под следствием и может «загреметь» в тюрьму прямо в солдатских сапогах. Отец отказался от сына, как только родители развелись. Дети остались на маме. Всё, как у меня. У моих сыновей был почти русский отец: украинка и русский – его родители. Считала, что грузинские отцы такими не бывают. У них особое отношение к своим наследникам. Знаю. Впрочем, повторюсь, нации не бывают плохие. Эти индивиды – не лучшие представители своих народов. И это всё!
Марина – такая «военная» молодая женщина, где хлёсткий матерок всегда к месту. Зажигалка и заводилка. Её анекдоты «валили» с ног. Я складывалась пополам от смеха. Хорошая разрядка для меня. Она не прочь выпить в компании, но при этом мясо не ест уже двадцать лет. Только рыбу и овощи-фрукты. Худышкой, однако, назвать нельзя. Но в её теле ни капли жира. Какая-то индийская женщина. Они – вегетарианки в основной своей массе. Девять раз была замужем. Двух мужей похоронила. Двух ждала из тюрьмы. С остальными разошлась. Со всеми жила по закону: со штампом в паспорте. Нынешний – «мент», от которого она и родила ещё дочку Катю. Родила поздно. Бесплодие ей поставили сразу после рождения сына. Детей у Марины не могло быть. Первый ребёнок рождался тяжело. И последствия случились необратимыми. Такой вердикт вынесли медики. Марине пришлось с этим смириться. Всем мужчинам тоже. Беременность Марины была сюрпризом для обоих будущих родителей. И подарком судьбы, конечно. Принцесса растёт славная. Семья много путешествует. Все счастливы.
И Марину, и Людмилу заинтриговала моя «катавасия» с Жанной. Марина рассказала свою похожую историю, которая была замешана на элементарной бабьей ревности. Татьяна никак не могла успокоиться: она хотела непременно поговорить с Жанной и всё до последней мелочи выяснить. Такая «неугомонность» сидела в ней с самого начала нашего с Жанной конфликта и искала выход. Тане нужна была успокоенность души и понимание всей ситуации. Сущность требовала понимания. Им и дальше жить рядом. Это я уеду. Они останутся. На одной улице.
Марина и Людмила мне, как и Дара, предложили помириться с моей экс-подругой. Татьяна была против. Склеить наши отношения, не говорю про дружбу, после всех её «атак» для меня было нереально. Не гордыня. Моя гордость.
Взрослые девчонки решили сходить в гости к Жанне. По-соседски. Как-то вечерком. И всё выяснить. Мне было тоже любопытно, что скажет проверенная не раз временем моя бывшая подруга. «Бывшая». Прилагательное резало мне слух. До сих пор.
Решили. Сходили. Поговорили. Выяснили. Весь сыр-бор оказался сплошной дуростью.
Утром Татьяна заехала к нам. Елена Никитична была её подопечной. Свои обязанности соц.работник никогда не забывала. Я Таню совсем не напрягала. Мне не в тягость работа по дому. Готовила с удовольствием. Заедала свой стресс. Три стресса. Жанна. Сергей. Приставы. Но сегодня Татьяна заехала на своём транспорте – велосипеде именно для разговора со мной. И он состоялся. Таня сразу предупредила, что Жанна вылила на меня столько грязи, что она и сама не ожидала от своей мудрой соседки столько желчи в мой адрес. Жанна никогда никого ни в чём не обвиняла. До 30 июля 2016 года я тоже так думала.
Выслушав Таню, была не то, что поражена, но несколько удивлена. Психоз у Жанны начался немедленно, как только она сообразила, зачем к ней пришли эти три женщины.
Слова Жанны:
– Она соблазняла Сашу. Она ходила перед ним в красных трусах.
– Она постоянно мешала заниматься нам с Сашей сексом. Она регулярно заглядывала к нам в спальню.
– Она никогда не готовила и не помогала мне в хозяйстве.
– Она не переносила Вику. Она орала на неё и на Родиона.
Жанна поставила мне даже диагноз. Свой. Не медицинский.
– Она больна сифилисом. С неё всё везде сыпалось.
«Она» – это обо мне. Так мило. У меня не осталось имени. Так решила моя бывшая подруга.
Монолог длился бы бесконечно. Пороков во мне находилось нескончаемо. Чем дальше, тем круче.
Взрослым женщинам надоело слушать её вдохновенную ложь и смотреть на несуразное размахивание руками. Таня осадила Жанну несколькими вопросами. Той вроде бы стало неловко после этого. Она попросила у Тани прощение, как у соседки. Сказала, что завтра придёт просить прощение у Юры.
Марина и Людмила после разговора с Жанной уже не хотели «мирить» меня с моей экс-подругой. Зашкалившая степень злобы ко мне определила степень её адекватности.
Вот и встало всё на свои места. Бабская ревность превратила Жанну в невменяемую тётку. Я узнала о себе много «нового». Любопытство моё удовлетворено. Каждая из нас осталась со своими грехами. Вопрос закрыт. Поблагодарила Таню за откровенный рассказ. Она уехала по своей работе дальше. Я открыла ноутбук и села писать.
Елена Никитична «чудила» периодически. Это уже не пугало. Старалась найти с ней общий язык. Вкусные завтраки. Сытные обеды. Полноценные ужины. Выражение тёти Лены про себя «лизну, как кошка», не оправдывалось. Кушала она хорошо. Я о количестве еды. Мои пирожки Елена Никитична доставала из самых «высоких» укромных мест. Поражалась этому. Могла в один присест съесть целую гору оладушек. Потому приходилось часто стряпать. Отбирать у тёти Лены единственную оставшуюся радость от жизни не было желания.
Таким образом, отрабатывала свой долг и своей маме. Таблетки по расписанию. Давление измерялось по пять – шесть раз в день. Постоянное «нытьё» по поводу здоровья: «что-то мне плохо и всё тут», я потихоньку пресекала. Понимала: ей нужно внимание. Отвлекала и уводила разговоры в сторону шуток и приятных для неё воспоминаний. Елена Никитична оказалась «любительницей» мужского пола.
Три официальных мужа и несколько любовников. Это несколько удивило. Воспоминания о любых мужчинах тётю Лену приводили в хорошее расположение духа. Она начинала воодушевлённо рассказывать о своих «приключениях». Я её поддерживала. Мы «дружили» какое-то время. Затем я быстренько «уносилась» на море, пока Елена Никитична отпускала меня, с лёгким сердцем.
Сын и невестка Елены Никитичны приезжали из Ейска регулярно. Привозили продукты. Забирали в стирку бельё. Юля меня поразила. Эта невысокая и очень симпатичная молодая женщина воевала в Чечне. Женщина и война. Для меня всегда запредельность. И восхищение мужеством. Удивительные люди встречаются мне в этом году.
Юлино отношение к не совсем здоровой свекрови подкупало.
Её резюме:
– Я не могу к свекрови относиться плохо, потому что она – мать моего мужа. А Славу я очень люблю и не хочу ему делать больно.
Терпимо к такой свекрови, потому что к мужу с любовью. И мать мужа тут не причём. Если бы эти слова слышал мой младший сын! Про Меланью даже не заикаюсь. Дуростей и эгоизмов, объединённых нелюбовью к собственному мужу в ней непроходимые и непробиваемые горы. Дениска, Дениска, на ком ты женат?!
Но больше «резануло по сердцу», в хорошем смысле, поведение сына. Елена Никитична была совсем не идеальной мамой для своих сыновей. Ни при их рождении, ни при их воспитании, ни во взрослой их жизни. На первом месте работа и домашнее хозяйство: коровы, свиньи, куры, гуси. На втором мужчины и мужья. На третьем она сама. Дети занимали самое последнее место в её списке жизненных приоритетов. Так было всегда.
Теперь её муж умер, и она осталась одна. Младший сын вспоминался регулярно, несколько раз в день. Только вот беда: с её болячкой, она не помнила, когда он приезжал. Даже, если это было час назад. Такова «сломанная» психика. Вячеслав не забывал маму. Грубого слова к ней от него не услышала. Неидеальная мама, идеальный сын? Считаю, что он – совершенный сын. Видела его поступки, его заботу, его беспокойство о здоровье матери. Ни одного слова упрёка в её адрес. Об отношении мамы к детям, узнала от Юли. Невестка мягко поведала о детстве своего мужа и не только. Гуськов Юра тоже кое-что мне рассказал о Елене Никитичне. Он – ровесник её старшего сына. Родители Юры работали вместе с тётей Леной в одном колхозе, где она, по её же словам, работала « колхозным быком», то есть осеменителем коров. Зоотехник любила деньги и не могла отказать мужчинам. Сыновья полностью были на её свекрови. Мать её первого мужа жила с ними даже после развода Елены с её сыном. Сын ушёл к другой женщине, где родилась ещё и внучка.
Юля с горечью поведала, что мама, у которой остался единственный сын, не поздравила его даже с юбилеем. Конечно, мать можно оправдать её болезнью, но. Так было всегда. Юля звонила свекрови в день юбилея. Напомнила ей о дне рождения Славы. Мама сыну не перезвонила. Не смотря ни на что, сын не собирается «бросать» свою мать, помещать её в старческий дом или дом инвалидов, где она, точно, не выживет. Человек в нём есть. И жена с проблемами справляться помогает. Семья достойна похвал.
Слух у Елены Никитичны идеальный. В этом не раз убедилась, когда разговаривала со Светикой в наш обговорённый по времени час. Утром мы редко беседовали долго. Моя подруга работала. А вот тёплыми вечерами при звёздах… Сергей не звонил. Совсем. Я тоже. Времени свободного достаточно. Я уходила из дома на свою завалинку. Мы могли наслаждаться разговорами часами. Темы находились разные. И важные. И пустяшные. Но нам, как обычно, было комфортно друг с другом. Тётя Лена лежала на кровати и смотрела телевизор. Ушки у неё в это время были на макушке. Это понимала по заданным потом вопросам. Странно. Отсутствие «короткой» памяти компенсировалось идеальным слухом? Да, это как-то несправедливо, что ли… Или это спасение для этой не очень правильной, но в то же время, несчастно-счастливой мамы? Кто же может ответить на такой вопрос, кроме Бога? У каждого своя стезя.
В доме у тёти Лены начали появляться мыши. Во дворе крысы. Август близился к концу. Зерно на полях убрали. Стало голодно, и серая мерзость потянулась к людям. Б-р-р-р! Не люблю этих тварей. Слава Богу, что во дворе у Елены Никитичны живут две кошки. В дом они не заходили. Хозяйка проявляла строгость в отношении этих милых созданий. Я их кормила. Фотографировала кошачьи ритуальные танцы. Две милахи охраняли свою территорию от всех хвостатых. Чужие из их же семейства тоже не имели пропуска на вход. «Face control» строгий. Отчёт в виде тушек крыс и мышей созерцала поутру. Говорят, что мыши, появившись в доме, выживают жильцов из него. Я и сама готова уже «выжиться» из дома, где наглое шуршание серостей по ночам не давало мне спать, а мерзкий мышиный запах отбивал всякий аппетит. Чего сказать о своей подопечной не могла. У Елены Никитичны принятие пищи по расписанию. Война войной, а еда чтобы в положенное время. Хорошо, что и спать ложиться её приучила в определённый час. В двадцать один моя подопечная, вымытая в ванной и накормленная вторым ужином, лежала в своей комнате и на своём диване. Свобода до утра.
Этим иногда пользовалась. У Гуськовых я прижилась. Никогда не напрашивалась, приглашали сами. Приятно. Волшебным образом, постоянно попадала к ужину. «Не ем после шести» теряло весь смысл. Сало от Гуськовых соблазнительно лежало и источало « слюнойподавлюсь» запахи. Как тут удержаться? Никак. И девчонки со своей горилкой. А рыба изготовленная в домашней коптильне? Моя слабость. Немного. Чуть-чуть. Попробовать. Килограммы прибавлялись. Я их не замечала. Шорты-майка. Никаких вечерних нарядов в «обтягон» не было. Форма одежды «casual». Лето. Солнце. Море. Всё имеет свои последствия. Об этом забыла напрочь. Наслаждалась общением со всеми сразу в этой гостеприимной семье. Таня сдавалась быстрее, чем Юра. После ужина жена уходила спать. Муж оставался с нами. Анекдоты, смех, вкусная еда и горячительные напитки. Время пролетало мигом. Марина пыталась разложить по полкам мою жизнь. Особенно её заинтересовала история с моими «слезами от государства». Присоветовала обратиться к Жириновскому. Объяснила почему. У неё приятельница, муж которой попал в такое колесо «беспредела», что его, военного, имеющего военные награды, разжаловали, обобрали и кинули за решётку. Такой вот акт «укрощения строптивого». Оставшись одна. Без средств существования, без крыши над головой, с маленьким ребёнком на руках, отчаянная блондинка, оставив своё чадо на попечение бабушки-дедушки, рванула в Москву. Добилась приёма к самому Владимиру Вольфовичу. Вступила в его партию. Пересмотр дела мужа состоялся. Вернули, восстановили, извинились. Живут счастливо. Я не блондинка. Как раз наоборот. Можно и мне для начала написать ему. Вдруг что получится. Под лежачий камень ничего не потечёт. Буду сама шевелиться и шевелить всех, кого придумаю. Рассчитывать мне не на кого. Адвокат уже был у приставов. Они только нагло ухмылялись ему в лицо и требовали, чтобы я к ним пришла, приехала, прилетела. Зачем я им нужна была, было невдомёк. Всё и так высчитывается. Я про деньги. «По закону». Что ещё? Унизить в очередной раз? Не получится, как и раньше. Я не из клана прогибающихся.
– Порода сильнее пастбища, – писал Джордж Элиот. Это правда. Для меня так же верно, как и то, что написавший эти слова – женщина, английская писательница XIX века Мэри Энн Эванс.
Решение принято. Надо писать. Нашла в интернете куда и как. Изложила. Отправила Жириновскому В.В. и Путину В.В. Интересен результат их ответов. 18 сентября этого года, то есть совсем скоро, выборы. Я – избиратель. Они– кандидаты. Понимаю, что несу глупость… Хорошо. «Будем подождать», а потом «будем поглядеть». Отпускаю и эту ситуацию. Два дня хватило, чтобы осознать, что я осталась без своих «слёз» на неопределённое время. Не собираюсь больше об этом даже думать. Пусть теперь за меня «кандидаты» думают и принимают решения. Это их прерогатива. У меня другие задачи. Моя книга. Мои сыновья. Моя жизнь.
Скоро у Юры юбилей. Надо придумать что-то неординарное. Поехала в Ейск погулять– поразмышлять. Город небольшой. Курортный. Морской порт. Улицы с домами ещё «царских» построек. Любуюсь. Фотографирую на пятый раз всё, что вижу для себя интересное. Присела у центрального фонтана с «холодным» лакомством. Поделилась им с псом, который прилёг на траве сзади моей скамьи. Не выпрашивал. Сама увидела скромнягу. Отведал. Глазами поблагодарил. Мне показалось, что даже улыбнулся. Жизнь бродячей собаки не из лёгких. Понимаю умом, что всех не обогреешь, но вот на сердце после таких «щемящих» встреч неуютно. Чувство вины накрывает просто с головой. О чём это я? В России о людях не беспокоятся. До собак ли?
Идея пришла не сразу. Погуляв по городским магазинам, придумала: сделаю большое супружеское фото Юры и Тани в раме и ещё фотоальбом. Такая у них от меня останется память. Выбрала фотографию. Заказала. Купила раму и фотоальбом. Теперь, конечно, на море. Пару часов ещё есть.
Азовское тёплое море. А не поменять ли мне тебя на Чёрное? Для разнообразия. Моя виртуальная подруга Элеонора из Евпатории давно приглашает меня к себе погостить. В Крыму ещё не была.
Этот полуостров притягивал к себе ещё тем, что много писателей, поэтов и художников гостило, жило, творило на нём. Анна Ахматова. Мой учитель и мой кумир.
– Кто любимый поэт? Ахматова? Поздравляю! «Ахматовщиной» так и прёт, – пытался «уколоть» меня один маститый поэт из союза писателей, прочтя мои стихи.
Он прогадал. Я восприняла его слова, как комплимент. Слова в рифму только-только начинались складываться. Ещё одна моя любимая поэтесса – Марина Цветаева, на стихах которой тоже воспитывалась. Грин, Бунин, Мандельштам, Батюшков, Волошин, Грибоедов, Мицкевич, Куприн, Пушкин, Толстой Лев, Толстой Алексей, Чехов, Маяковский, Горький, Леся Украинка, Айвазовский, Куинджи, Левитан, Васильев. Уф, сколько громких имён. Дрожь берёт. Меня может приглашают не просто так в этот творческий мир? Улыбаюсь. Даже мысль об этом греет. А вдруг? Я пишу свою первую книгу. Не обольщаюсь, конечно. Но в чудеса, как ни странно, до сих пор верю. Вроде бы должна вырасти из этого уже. Не выросла. Значит, в этом остаюсь наивной девчонкой. А я и не против.
25 августа. Репетиция юбилея удалась на славу. Были самые близкие люди и я. Поздравить Юру напросилась сама. Знала, что на официальный вечер прибудут и Жанна с Сашей. По-соседски. Значит, будет скандал. Зачем портить праздник всем присутствующим? Лучше поздравлю юбиляра именно в его день. Красиво и достойно, как он того и заслуживает.
Мой подарок понравился всем. Стих, написанный в альбом, тоже. Я была собой довольна. Угодила отзывчивым людям. Алексей радовался больше всех. Носился с портретом родителей, как с писаной торбой, не зная, куда его пристроить. Наконец-то угомонился и веселье началось. Музыка, шашлыки, вино, шутки, смех. Было шумно – классно. Фотосессия удалась. С удовольствием делаю снимки счастливых людей. Не смотря ни на что, я тоже счастливый человек. Счастливая? Странно! Знаю, что так скажут многие особенные мамы, которые, как и я потеряли своих детей. Не может быть! Так скажут женщины, имеющие детей. Десять лет назад и я так думала. Теперь не думаю. Теперь живу по-другому. К такому состоянию надо прийти, шаг за шагом проделав свой путь. Мой путь длиной в десять лет. Разных лет. У кого какой путь трудно предсказать. Но у каждого он свой. Только собственный.
Далеко за полночь я возвращалась в своё временное пристанище. Одна. Все уже улеглись спать. Только мы заболтались с младшей сестрёнкой хозяйки дома. Фонари гасли в Степном в десять вечера. Взрослый народ, утомлённый жизнью, укладывался в кровати, а шарахающейся молодёжи свет был ни к чему. Им темнота милее.
Круглая луна освещала мой путь. Облаков не было совсем. «Ночь конокрадов», как говорят в народе. Лошади мне ни к чему. А вот луна! Она завораживала своим волшебным светом. Глаз не оторвать от всего, что виделось. Тишина такая, что «резала» уши. Цикады тоже улеглись спать. На моих часах стрелки приближались к отметке три. Скоро утро. Взбудораженная некоторым количеством спиртного и всем увиденным, шагала по бездорожью в направлении к дому тёти Лены. Одиночество меня никогда не пугало. За десять лет привыкла к нему так, что порой казалось: у меня никогда не было семьи. Ни родителей, ни мужа, ни детей. Светлые воспоминания только о моём безумно беззаботном детстве, где бабушки-дедушки с их безусловной любовью. Такие глупости приходили в гости изредка. Сегодня они решили меня навестить. Давно не были. Моя душа сейчас балансировала на верёвке над пропастью. Но я была не одна. Тенью приклеилась безысходность.
Свернула в поле. Подальше от домов. Упала в скошенную колкую траву и завыла волчицей. Отрывая от сердца кусочки, выпускала своего Джина – боль из бутылки. Не заметила, как луна уступила место рассвету.
Надо возвращаться к Елене Никитичне. Моя подопечная иногда вставала очень рано. Таблетки, давление, завтрак. И так каждый день. Я втянулась уже в этот распорядок дня. Писала много. Но море-это святое. Четыре-пять раз в неделю была на море. Погода замечательная. Вода великолепная.
Жанна угомонилась. За все последующие недели после скандала, устроенного на остановке моей экс-подругой, установилась между нами дистанция «я тебя в упор не вижу». Танин «ушат холодной воды» пошёл ей на пользу. Нос к носу на остановке мы встречались ещё пару раз. Повода я не давала. Молча, отходила в сторону. Неадекватность ещё одной больной женщины для меня многовато. Ревность, конечно, болезнь. Психического плана. Даже не психологического.
Был у меня такой опыт – ревнивый второй муж. Это жутко. Человек может пойти на всё в момент приступа. Жанна тоже призналась Татьяне, что переедет меня на машине, если увидит ещё раз. Не переехала. Видела меня, когда я шла из церкви по направлению к автобусной остановке, а она была за рулём своего авто. Забавно, но эту встречу я запланировала сама. Наряжаясь в церковь и надевая бусы из жемчуга, который мне привезла Жанна из Китая в благодарность за её «спасение» от мужа, у меня мелькнула мысль, что встречу свою бывшую задушевную подругу, именно, сегодня. Мысль материальна. Не раз в этом убеждалась.
27 августа. День рождения моего младшего любимого сына. Отправила ему свой стих. Сообщение на телефон. Другого варианта не было. Все девять его дней рождений.
Я не знаю, что тебе сказать?
И нужны ль тебе мои слова?
Никогда мне в жизни не объять
Твою злость. И в этом я права.
Я не знаю, чем сейчас живёшь.
Как ты любишь, ненавидишь как.
Через слово искренняя ложь.
И размена жизнь теперь в пятак.
Все монеты мира – пустота.
И богатство в слитках только фальшь.
И когда-то это осознав,
За мгновенья счастья всё отдашь.
Не хочу ни в чём я убеждать.
И понять ты должен только сам:
Нет святей религии, чем мать.
Предал ты! И боль… Не передать.
Девять лет стена из кирпича.
Ты её возводишь день за днём.
Натворил однажды сгоряча.
В разных мирозданиях живём.
Не вернутся годы. Реки вспять
Никогда уже не потекут.
Маска на душе. Пора бы снять.
Разрубить тебя скрутивший спрут.
Тридцать пять. Не маленький уже.
Пожелаю мудрости и сил.
Разобрать ошибки, что в тебе
И собрать всё то, что ты разбил.
Без надежды даже на «спасибо», которое из вежливости. Так случалось каждый раз. Так было и в этот. Не огорчилась. Не удивилась. Привыкла, к сожалению. Его грехи останутся его грехами. Мои грехи останутся моими.
Я приняла приглашение Элеоноры. Решила посетить Крым, чтобы воочию увидеть все его красоты и поплавать в Чёрном море. Она пригласила меня на месяц, а дальше, как пойдёт. Надо определиться с датой отъезда. Я с головой ушла в составление маршрута. По опыту зная, что всё может пойти не так, как планирую, наметила два пути, как добраться до Евпатории автостопом.
