скачать книгу бесплатно
За месяц насмотрелась на телеса купающихся и, особенно, на телеса загорающих. Комплексов ни у кого. Оголяли даже то, что выставлять было катастрофически противопоказано. По всем нормам. Дети же на пляже… Какой вкус у подрастающего поколения воспитается? Это, конечно, шутки. Русские отдыхают «как могу-хочу, так и развлекаюсь ». И так во всём.
Серенький устроил допрос с пристрастием: какой именно купальник купила? Уверила: в рамках приличий. Услышала вздох облегчения: ревновал. Немножко можно. Даже полезно. Вечером поговорим обстоятельно.
А пока мы с Викой развлекались на море. Дурковали, фотографировались, загорали и плавали. Время пролетело незаметно. Пора и в обратный путь. Последний автобус отбывал из Ейска в Степной в шесть часов вечера. Устроившись на свои любимые места рядом с водителем, мы с Викой так заболтались, что чуть не проехали нашу остановку. Выскочили и рассмеялись. Накупили мороженого для всех в местном магазинчике. Вернулись возбуждённые и весёлые. Жанна, и Саша были уже дома.
В последнюю неделю стало как-то не очень уютно в этом доме, где на словах мне были рады, но… Интуиция моя. Пыталась выяснить у Жанны в чём дело. Спрашивала, не мешаю ли я им жить?
Ответ был:
– Нет. Не мешаю.
Хорошо. Поживём-увидим.
Всё-таки солнце меня «спалило». Обгорела вся, не только мой белый живот. Болело нестерпимо. Целый тюбик детского крема уже на мне, а боль не проходила. Дорвалась до солнца. Караул! Сама виновата. Ночь была кошмарной. Полусон-полубред. Утро облегчения не принесло. Какое тут море и солнце? Сижу. Пишу. Мажу. Болит.
Вика в расстройстве. Ей очень понравился наш вчерашний «вояж». Уверила, что завтра мы с ней обязательно поедем прямо с утра на пляж и на целый день. Обрадовавшись, она ускакала к подружкам в гости.
Саша на работе. Жанна уехала по делам в город. Я одна. Люблю писать, когда совсем никто не мешает. С удовольствием и успешно тружусь над своей первой книгой. Процесс увлекал. Уже заканчивала путешествие в Питер. Как говорится: впечатления на свежую голову.
День был плодотворным, как у настоящего маститого писателя. Написала несколько страниц и меня распирала гордость. Немедленно хотелось прочитать Жанне новые главы. Пусть оценит. Моя подруга уже выслушала «Автостоп». Мне важно было её мнение по поводу описания наших с Сергеем дней, но особенно ночей. Боялась пошлости. Эпистолярный жанр мной пока не изведан. Учусь. Пишу по наитию. Жанне понравилось. Я выдохнула. Получилось.
Около шести часов вечера вернулись из города мои друзья. Жанна, как всегда неторопливо, поднималась на второй этаж. Широко улыбаясь, я поднялась ей навстречу. Японская пословица гласит: «В улыбающееся лицо стрелу не пускают». Жители страны восходящего солнца оказались не правы в своём умозаключении. В моём случае. С каменным лицом, глядя мне в глаза, Жанна начала свой «обстрел». Привожу весь диалог, как есть, дословно.
Жанна:
– Ирина, я была у экстрасенса и она сказала, чтобы ты немедленно покинула мой дом.
Я:
– Почему? Я не понимаю.
Стрела попала мне в шею. Боль пронзила до пяток.
Жанна:
– Она не объяснила, но сказала что у тебя тяжёлая карма. Если ты не уйдёшь из моего дома, то мои дети начнут болеть.
Я:
– Хорошо. Но куда я пойду в ночь? Уже вечер.
Жанна:
– Экстрасенс сказала, чтобы ты уезжала немедленно.
Я начала собирать свои вещи и складывать в рюкзак. Надо сосредоточиться и ничего не забыть в этом доме. Своего. Стрелы, хладнокровно выпущенные моей подругой, вонзались безжалостно. Держу себя в руках.
Я:
– Не поможешь мне снять домик или квартиру здесь или в Ейске? Я не хочу уезжать от моря.
Жанна:
– Экстрасенс сказала, чтобы ты немедленно уезжала из нашего края к своему сыну. В другом случае мои дети будут страшно болеть. Я и так отстояла всю службу в церкви – за детей просила, чтобы ты им ничего не сделала.
Дети, конечно, святое. Только такой бред я выслушивала в первый раз. И от кого? От Жанны, с которой мы дружим уже 15 лет. Дружили. Теперь, конечно, так. В прошедшем времени. Подруга, настоящая подруга, не может говорить такие жуткости и творить такие нечеловечности. Мой ум не воспринимал услышанное. Моё сердце отказывалось верить происходящему. Моя душа плакала.
Вышла на улицу «выдохнуть». Звоню Серенькому. Объясняю ситуацию. Он молчит. Такой реакции от него не ожидала. Любимый мужчина. Любящий ли? Я опять осталась одна со своей проблемой. Завязала себя в «узел», как обычно делаю в экстремальных ситуациях. Вернулась в дом.
Жанна:
– Я вызвала тебе такси и оплатила до вокзала.
Я:
– Спасибо. Не надо.
В ванной на первом этаже надо забрать свои туалетные принадлежности. Спустилась. Саша сидит за столом и пьёт кофе. Голова опущена. Не вижу смысла даже подходить к нему. Он и сам здесь на «птичьих правах». Это дом Жанны. Её собственность. Впрочем, как и сам Саша. Он тоже её собственность.
Рюкзак собран. Огляделась. Всё. Спускаюсь вниз. Выхожу за ворота.
Меня догоняет Жанна:
– Такси сейчас подъедет. Он тебя отвезёт на вокзал.
Я ухмыльнулась:
– Спасибо, Жанна, за всё. Я тебе благодарна за приют. Но куда мне идти или ехать я буду решать сама.
Рюкзак просто придавливал меня к земле. Его тяжесть выросла в невероятные количества раз. Ощущала спиной всю ненависть Жанны ко мне. Стрелы всё ещё летели, но уже не долетали.
Мимо меня проехало такси. К дому Жанны.
На обратном пути таксист остановился около меня:
– Садитесь, довезу. Тяжело же.
Отвечать ему не было ни сил, ни желания. Я отмахнулась. Он уехал.
Дом Гуськовых через несколько дворов от дома Жанны. Решила идти к ним за помощью. Наверняка помогут найти жильё на лето. Они местные.
Ворота открыты. Моё везение. Я прошла буквально пять шагов и скинула рюкзак. Слёзы, которые так тщательно сдерживала, рванули наружу вместе с надрывным стоном. Зверь внутри меня ожил. Спрятала лицо в ладони.
Что опять со мной? Или не со мной? Почему? Вопросы посыпались из меня. Ответов не было. Вопросы, как всегда, к себе самой. Их, как всегда, никто не слышал.
Подошла Татьяна. Пригласила войти. Юра донёс мой рюкзак. Я присела на скамью около летней кухни. Дальше сил идти не было. Вода. Успокоительные капли. Добрые слова четы Гуськовых. Понемногу пришла в себя.
Пересказала им весь наш диалог с моей экс-подругой. Гуськовы поражены.
– Это так с тобой Жанна? Она же всегда такая спокойная и приветливая? Какой тут к чёрту экстрасенс?
Юра «кипел». Таня сидела в шоке. Кто бы мне ответил на все возникшие вопросы и объяснил поведение этой достаточно взрослой женщины, которой через месяц «стукнет» пятьдесят?
Звонок Жанны Татьяне. Я и Юра слышали только ответы и вопросы Тани.
– Куклы Вудду? Ирина делала?– удивилась она в очередной раз.
Я устало прокомментировала, что куклы из своих носочков и моих тряпочек сделала Вика. У девочки нет обычных, а потому и делает тряпочные. Татьяна пыталась объяснить Жанне, что куклы это творение Вики. Бесполезно. Всё велось к тому, что меня надо гнать поганой метлой со двора, так сказала экстрасенс, которая тут вот недавно позвонила Жанне. От этой «мегеры», то есть от меня, одни беды и несчастья. Из телефонной трубки полилась прочая глупость-дурость. Таню изрядно задело, что Жанна пыталась командовать и ею.
– Кого в дом пускать, а кого выгонять я буду решать сама, – подвела итог наставлениям Таня. Закончив разговор с неожиданно взбесившейся и потерявшей ум соседкой, Татьяна пришла в ещё большее изумление. Ни у кого в голове не укладывалось, что Жанна ТАК может со мной поступить! И это за всё моё добро не только к ней. Бог мой! О чём это я? Не делай добра, не получишь и зла. Мудрая пословица. Сколько раз и на те же грабли. Не учат меня люди уму –разуму. Или я не учусь. А ведь отличница. Была.
Поведению Саши никто не удивился. Он не имеет в семье своего слова. Глава семьи – Жанна. Сашина обязанность – зарабатывать деньги. Гуськовы бесплатно отдавали Саше щенка от своей породистой собаки. Как Саша хотел этого щенка забрать!
– Мама Жанна не позволила, – сказала с иронией Таня.
Юра совсем не воспринимает Сашу, как мужчину.
– Приложение к Жанне всегда молчит,– резюмировал он.
В свои тридцать пять лет «гражданский муж» находится под таким каблучищем своей «гражданской жены», что только диву даёшься его терпению. Вероятно, такая безоговорочная любовь. Но это чужая жизнь. Не осуждаю. Они нашли друг друга шесть лет назад. Обе стороны согласны. Как говорят, флаг в руки и барабан на шею. Живите и дальше счастливо и богато.
Одно меня сейчас удивляет. Не обижает. Нет. Давно на людей не обижаюсь. Пустое занятие. Жанна, с которой мы так крепко дружили, и которая всегда была на моей стороне, вдруг поменялась в одночасье. Я не могла вложить в эту дикую ситуацию логики. Откуда столько желчи? Мы – взрослые люди. Зачем придумывать злой абсурд для того, чтобы выгнать меня из дома? И даже из края. Причина? Не экстрасенс, конечно. В это не верили ни я, ни Гуськовы.
Само собой воспоминания меня вернули в нашу с Жанной дружбу. Наши грандиозные новогодние праздники. Рождественские гадания. Масленицы с блинами и сожжением чучела, когда весь мой двор многоквартирного дома к нам присоединялся. Наши дни рождения, которые превращались в целые спектакли. Походы шумными и весёлыми компаниями в лес и на озеро.
Начала рассказывать Гуськовым, как мы с ней замечательно ладили. Вспоминала только хорошие моменты наших отношений по той причине, что плохих у нас не было. Совсем! Не могла припомнить ни одного. За исключением, того времени, как я к ним месяц назад приехала. Иногда до слёз было жалко Вику. Таких «наездов», пусть на чужого, но ребёнка не припоминаю у Жанны. Вероятно, за четыре года жития на Кубани с ней что-то произошло. Она изменилась. Причём, совершенно не в лучшую сторону. Я, гостя у неё в доме, пыталась иногда сгладить негатив, запущенный в сторону Сашиной дочки. Примирить ситуацию. Свести всё на шутку. Не помогало. Жанне не нужен был этот ребёнок в её собственном доме, не смотря на то, что это дочка её Саши. Странные метаморфозы происходят с людьми со временем. Даже с такими благородными, как моя бывшая подруга. Жаль! Искренне.
Татьяна пересказала весь телефонный диалог с Жанной. Я оказалась, по словам Жанны, рыбой-прилипалой, которая присосалась к её семье и никак не хотела уезжать.
Обсудили этот момент с Гуськовыми. Таня и Юра знали от Жанны, что я приезжаю к ней и Саше надолго. Писать книгу. До ноября точно. Жанна сама дала мне такую положительную характеристику, что Гуськовы захотели со мной познакомиться, как только я приехала в Степное. Жанна вкратце рассказала им мою историю. Они прониклись. Вот откуда их доброе отношение ко мне сразу. Спасибо, Жанна. А теперь, спустя тридцать пять дней, как я остановилась по Жанниному приглашению, в её в доме, внезапно кардинально изменилась? За собой никаких перевоплощений не наблюдаю. Может со стороны виднее? Я про Жанну. Но и Гуськовы не заметили никаких перемен во мне за этот месяц. Стараюсь быть ровной в отношениях. И потом, как говорит Катюша – мама моего Кита, я всегда спокойна, как удав. Скорее, слон. Эти животные мне ближе. Вывести меня из себя сложно. Очень и очень.
Татьяна работает в службе социальной помощи. На обслуживании у неё несколько стариков. В одной паре умер дед, осталась бабуля семидесяти четырёх лет. Сын пожилой женщины искал кого-нибудь для проживания с ней какое-то время. Её дом недалеко от дома Гуськовых. Женщина немного не в себе после гибели старшего сына. Господи, как и я – особенная мама без сына. Больно. Жутко. Одинокое дерево у дороги с памятником? Проходила мимо. Видела. Место гибели её сына и его друга.
Парней сбила машина, когда они шли в Степной к своим девчонкам. Все жили тогда в Александровке. Нет случайностей в моей жизни. Я согласилась. Таня позвонила младшему сыну овдовевшей женщины. Он захотел на меня посмотреть. Правильно. Я бы тоже не доверила свою маму кому ни попадя.
Младший сын Вячеслав приехал со своей женой Юлией. Мы были обоюдно удовлетворены первыми «смотринами». В принципе, у нас не было другого выхода: ни у них, ни у меня. Будем пробовать, доверяя друг другу. Это главное сейчас.
Елена Никитична оказалась невысокой, но плотной. Ничего отталкивающего. Обычная деревенская женщина в платке и халате. Мне предстояло провести ночь в незнакомом доме с незнакомкой.
Определила себе место на кухне. Большой стол. Удобен для моих тетрадей и ноута. Работать можно. Телевизор на тумбочке. Большая кровать. Неожиданно, конечно: кровать на кухне. Газовая плита. Два шкафа. Кухня приличных размеров. Меня вполне устраивает.
Вечером, когда уже обосновалась у тёти Лены, позвонила своей Светике. Наш дежурный час связи – двадцать один. На Урале время близилось к полуночи. Здесь поздний вечер.
Почти час мы разбирались в моей нынешней ситуации. Светика в таком же шоке, как и все остальные. Ей до крайности обидно за меня. И она не могла найти разумности в странном поступке Жанны. Светика её тоже хорошо знала. Чуть меньше, чем я, но достаточное время, чтобы сделать определённые выводы.
Моя закадычная подруга Светика по своей сути – адвокат и дипломат в одном лице. Всегда пытается найти какое-то оправдание любому человеку и любому поступку. Но тут не нашла ни единой зацепки. Жанна – двуликий Янус. Светлый лик – тёмный лик. Светлая сторона осталась в прошлом. Сейчас тёмная сторона в этой женщине. Вероятно, такая её судьба. На этом мы и закончили наш разговор.
Не смотря на ранний для сна час, решила лечь в кровать. Душа превратилась в пустыню Сахара. Выгорела дотла. Тело устало. Надо восстановиться к утру, а значит, надо спать. Сон – лучшее лекарство, как говорят. Увы, стрессовое состояние не позволяло моему сну даже приблизиться ко мне. «Перемалывала» все события дня.
Сергей звонил, когда была у Гуськовых. Спросил, куда пошла – поехала. Волновался, где я проведу ночь. Услышала вздох облегчения в телефонной трубке, когда сказала, что меня приютили соседи моей экс-подруги. Он тоже разочарован Жанной. Даже обозвал нехорошо. Мне от этого не легче. Разбился вдребезги целый пласт моей жизни.
Сергей пообещал поговорить со своими дочками, как только вернётся из рейса.
– О чём? – спросила я.
– О ком,– ответил он.
О нас с ним. Вот этого я бы не хотела. Взрослые дочери одиноких пап – катастрофа для самих пап. Это знала и до Сергея. Женское чувство собственности. Оно есть у всех женщин. Невесты. Жёны. Дочери. Внучки. Все категории женщин. Чувство собственности сродни жестокому эгоизму. Именно, жестокому. Даже не жёсткому. Чем отличаются дочери Сергея от остальных женщин? Думаю, что ничем. Целых восемь лет они безраздельно владели и папой, и его любовью, и его доходами. Зачем с кем-то делиться теперь? Даже той же его любовью.
Чувство какой-то безысходности захлестнуло меня. Начала молиться. Слёз не было. Плакать не по кому. Так для себя решила. Всё уже случилось. Человек, которого считала лучшим и ставила многим в пример, оказался не человеком. Жанна, конечно, ещё и женщина. Женская ревность? Как-то не могла поверить в это. С моей стороны не было ни единого повода. К кому ревновать? К Саше? Этот молодой мужчина не мог вызвать во мне ни на миг какие-то женские эмоции. Он по своей сути уже был «мёртв». А к «живым мертвецам» у меня ни малейшего интереса.
Ночь выдалась бессонной. Отправила Даре сообщение на телефон. Недоумение, как у всех. Она же общалась с вменяемой Жанной. Она ей понравилась. Гостеприимная, приветливая, доброжелательная. А тут такое! Поневоле испытаешь шок. Абсолютный перевёртыш. Переписывались почти до утра, благо Дара ещё в отпуске. Как и все другие, мы не смогли выявить причину такого изменения красавицы Жанны. В одночасье. До обеда была одна Жанна, вечером совершенно другая Жанна. Одно тело, сущности две. Одну заменили на другую. Кто и зачем? Вот бы знать…
Тётя Лена проснулась в шесть часов. На сон у меня было часа два, а то и меньше. Начинались мои будни в новом доме.
Сразу определила положительные стороны в данном моменте. Крыша над головой есть. Море на следующие два месяца моё. В саду полно жёлтой ароматной алычи, зреют груши и яблоки. Над головой висит виноград. Фруктами обеспечена полностью. Елена Никитична? Думаю, поладим. Начинаем жить.
Последнее воскресенье июля – день Военно-морского флота. Праздник. Папа. Помню.
Юра, Таня и Лёша решили устроить пикник на берегу лимана. Пригласили и меня. О! Как я этому рада. Мне нужны положительные эмоции после вчерашней встряски души и тела. Собралась в один момент.
Конечно, вчерашнее событие ещё теребило, но я решила: пару дней будет достаточно, чтобы всё обдумать. Понять, принять и забыть. Прежней Жанны нет. И для меня никогда не будет. А эта мне неинтересна. Так решила.
Пикник удался. Лёша жарил сосиски с овощами. На столе знаменитое сало от Гуськовых. Овощи-фрукты. Шутки, смех и веселье. Мы с Таней пили коньяк. Мужчины безалкогольное пиво. Конечно, окунулись в лиман не по разу. Погода превосходная. Солнце жарит. Не сосиски. Нас. И всё остальное. Вода тёплая.
Я фотографировала часть семьи Гуськовых. Иван на службе. Алексей упирался изо всех сил. Таня и Юра уже охотно позировали. Снимки будут классными. Доброта и тепло, исходившее от этих уже и моих соседей, согревали. Благодарна им за существенную поддержку в такой непростой для меня, пусть маленький, но период. Знала этих людей всего – ничего. Общались чуть больше месяца. И такое участие в моей судьбе. По сути, чужой для них судьбе. Делаю выводы. Доброты на земле добавилось. Для меня. И вокруг.
Елена Никитична вела себя вполне нормально. Часто переспрашивала о каких-то событиях текущего дня. Она не помнила сегодня, но прекрасно и до мелочей помнила прошлые события до того трагического дня, когда старший сын не вернулся домой. Разделила свою память на «до» и «после». И так бывает у особенных мам. Психика не выдерживает испытаний и организм даёт сбои в настройках.
Столько лет прошло. Слёз у тёти Лены нет, когда она рассказывает об этом ужасе. Простая констатация фактов и череды событий.
Именно, этого не хотела больше всего, когда мой старший сын покинул землю: уйти в нереальность. Слава Богу, я осталась в здравом уме и твёрдой памяти, как говорят.
Вечером позвонил Сергей. Надеялась услышать какие-то разумные речи. Какие-то предложения насчёт моей неуютной ситуации. Как я ошибалась.
Мой любимый мужчина понёс ересь:
– Тебе надо возвращаться в Канаду, там искать жильё и высылать мне приглашение.
Этот мужчина понятия не имел, как это неосуществимо для него. Попасть в Канаду даже по приглашению целая эпопея. И только на три месяца. Какая Канада? Какое жильё? Там МАХ. Я не хочу возвращаться к нему. Пробить эту стену мне так и не удалось. Безумные планы Сергей. Очередное моё «увы!».
Завтра он возвращается из рейса домой в Магнитогорск, а это опять молчание. Два-три дня мы не общаемся. Его дом, его дочки-внучки забирают моего любимого Серёжку Сморыгина безвозвратно, как только он въезжает в свой город.Мирюсь с этой ситуацией. Это его семья. Но и я, вроде бы как уже и не чужая. Может это только мои мысли и надежды? Maybe, maybe…
Второго августа у него праздник – всероссийский «дурдом» ВДВ. Пусть отрывается. Я подожду, конечно. Он меня, клятвенно, заверил, что обязательно поговорит с дочками о нас. Даже не стала отговаривать в этот раз. Как сложится. Так тому и быть.
Писать не могла. Занялась уборкой жилища, где мне предстояло прожить с Еленой Никитичной какое-то время. Сколько? Не имею представления. Как получится. Лето. Солнце. Море. Живу.
Пару дней не была на море. Преступление против себя. Собралась. Автобусного расписания у меня нет. Пришла на остановку рановато. Развлекаю себя тем, что отвечаю на сообщения в телефоне. Переписываюсь с Дарой. Веселимся.
