Сёстры. Остановка

Владимир Калинин

Сёстры. Остановка

Пролог

Далёкое будущее. За тысячи лет космической эры человечество освоило и заселило всю Солнечную Систему. Не смотря на невероятный прогресс, принципиально новой физики люди так и не открыли. Все возможные движители достигли своего физического предела, а мечты о гиперпространстве и мгновенных путешествиях к звездам так и остались мечтами.

Суровая новая среда обитания закалила разум и волю людей. Общество стало тоталитарным. Система распоряжалась судьбами, а за любые проступки и несогласие существовало только одно наказание – космический вакуум. Самыми тяжелыми считались преступления против морали.

Земля, так же, как и терраформированная Венера, стала огромным биосферными заповедниками. Люди жили в космосе.

"Колонизация, распространение людей по вселенной и процветание нашего вида" именно так выглядели лозунги проекта путешествия к звёздам. Была запущенна программа постройки огромных транспортных межзвёздных кораблей. Сложная и опасная процедура подготовки экипажей к криоконсервации, которая начиналась ещё задолго до рождения, сопровождалась многочисленными жертвами. Многие замороженные до каменного состояния тела колонистов рассыпались, не долетев до цели. Но Системе нужна индустрия, которая позволила бы обеспечить рабочими местами многотриллионное население Солнечной Системы, и создать прозрачные и справедливые критерии кому можно жить на Земле.

Солнечная Система как споры источала во вселенную флотилию за флотилией, разнося семена человечества к далёким звездам…

Глава 1. Персонал 17

После занятий в субботу никаких мероприятий не намечалось, и дети были предоставлены сами себе. Мари не горела желанием идти домой – родители были на вахте, а младший брат её просто бесил. Зато у неё было своё тайное место.

Жилой модуль на терминаторе был огромен. Фасад, обращённый к звезде, высоко выступал над краем утёса и был всегда подставлен обжигающим лучам. Вообще такая конструкция была сугубо утилитарной – элементы сооружений были пронизаны каналами теплообменников и обвешаны панелями солнечных батарей. Но кто-то из конструкторов, наверное, из чисто эстетических соображений, разместил здесь огромный актовый зал. Невероятных размеров панорамное окно, закрытое толстенным свинцовым стеклом, не пускало в помещение жёсткое излучение вспышек и холодный космический вакуум. Но позволяло любоваться родным светилом. В серых и однообразных переходах станций, жилых модулей и фабрик это обстоятельство сделало зал любимым местом прогулок горожан. В дополнение к гидропонным фермам с их живой зеленью.

Зал был реально большим! Настолько огромным, что в дни минимума активности звезды, наверху, под перекрытием, влага воздуха конденсировалась в настоящие облака, собиралась на фермах и трубопроводах в крупные капли, и внизу шёл самый настоящий дождь! Но когда звезда разгоралась, становилось по-тропически жарко. Когда-нибудь, после отбытия флотилий, когда освободится множество рабочих рук и ресурсов, здесь будет разбит настоящий тропический сад: с бассейнами, наполненными морской водой, пляжами, рыбами и животными…

Именно среди бесконечных конструкций перекрытия, рядом с каналами системы контроля климата, и расположился шалаш Мари. Она затащила сюда одеяла и матрасы, свои любимые игрушки. Здесь были печенье и посуда для чая. Сто метров вниз – её уютное гнездо никто не заметит. Зато открывался воистину завораживающий вид. Даже высокие скалы не закрывали горизонт, и звезду, прозванную персоналом ласково «Розочка» за яркий алый оттенок, было видно полностью – неподвижно висящую в одном месте низко над горизонтом. Мари подолгу сидела так одна, завернувшись в одеяло, потихоньку маленькими глотками выпивая уже давно остывшее сладкое какао.

Розочка – карликовая звезда – красный карлик. Вблизи, вживую, Мари никогда не видела других звёзд. Она могла только представить, как выглядело Солнце. Учителя подолгу рассказывали, как выглядит Земля – наш родной мир. Как там можно было гулять по поверхности под небом, какое вокруг было буйство жизни… Взрослые были первым поколением. Они были рождены на Земле и когда-то жили под небом. Мари никогда этого не увидит – только на экране монитора. Но самое страшное в глубоком космосе – кризис второго поколения. Прибывшие готовились к этому путешествию всю жизнь. И даже больше! Первые операции по внедрению каналов крионики происходили на четвёртой неделе внутриутробного развития. Их всю жизнь готовили, проводили жёсткий отбор… А их дети, рождённые на станции, были просто детьми!

Сто пятьдесят кораблей двух флотилий колонистов каждые сто – сто сорок световых лет должны делать остановки для технического обслуживания. Для этого из криосна выводится персонал, сформированный специально для каждой остановки. Эти люди построят базы, заводы, шахты для добычи всех необходимых элементов. Они заведут семьи, будут рожать детей. И останутся здесь навсегда.

То, что для флотилий с их замороженным экипажем будет лишь короткой остановкой, для этих людей будет всей жизнью! Пополнив запасы термоядерного горючего, материалов, после ремонта и загрузки в трюмы всех необходимых элементов, после технического обслуживания, две флотилии колонистов-терраформеров продолжат свой путь. Семнадцатая остановка продлится семьдесят девять лет. Если Мари повезёт дожить до глубокой старости – она увидит отбытие! Огромные, сотни километров в длину, корабли, которые яркими спицами сияют в небе среди звёзд, один за другим в ярком пламени плазменных двигателей продолжат своё путешествие, оставив на безжизненном куске камня станции, шахты, заводы… и персонал с их потомками, обречённый на тяжёлый непосильный ежедневный труд только для того, чтобы выжить. Если хватит сил.

Персонал № 17…

Гигантские транспортные корабли могут преодолеть тридцать семь парсек за, примерно, пять тысяч лет полёта, развивая максимальную скорость до пяти процентов от скорости света! Огромных размеров ускорители разгоняют корабли первую половину пути, и тормозят вторую. Непрерывная работа ускорителей поглощает невероятное количество энергии, которая обеспечивается десятками термоядерных реакторов. Но ресурс корабля ограничен не только запасами топлива, но и временем! Через шесть тысяч лет полёта интегральная вероятность безотказной работы падала ниже критической. Кораблю нужен ремонт. Если полёт продлится дольше, нужна остановка.

Глава 2. Алга Бару

Несмотря на висящий над горизонтом огненный шар, небо было всё усеяно звёздами. Планета была практически полностью лишена атмосферы. Кроме того, она находилась в состоянии приливного захвата и всегда была повёрнута к Розочке одной стороной – как Луна к Земле. На освещённой стороне была адская жара, а ночная была покрыта летучими льдами. Все основные модули с людьми расположились в зоне терминатора – на узкой полоске вечного утра. Так было легче поддерживать приемлемые условия для жизни.

«Грот» – странное название для планеты. Названа кем-то из персонала, и как-то закрепилось. Более двух тысяч световых лет от Земли – на картах только буквенно-цифровые обозначения. Для Землян и экипажа кораблей она никогда не будет иметь никакого значения – только короткая остановка на пути к цели. Но для персонала Грот будет новым домом.

Весь горизонт от края до края пересекла яркая полоса реактивной струи. На посадку заходил очередной челнок. Для Роберта это была, возможно, последняя поездка на планету. Окончив обучение, он будет приписан к лаборатории криогеники на «Софии». Хотя возвращаться ему было некуда – в жилом модуле у него никого не осталось. Два года как погибла его мать, всего на два месяца пережив отца. Они были последними жертвами инцидента на литиевой шахте. Тогда, пять лет назад, неожиданно отключились статические фильтры воздуха, и помещения наполнились взвесью токсичных наночастиц местного реголита. Один вдох, и люди выплёвывали свои лёгкие. На Земле такое поражение не было бы фатальным, но здесь возможно было только приостановить процесс.

Роберт с нетерпением ждал другой встречи.

***

Мари устроилась на диване, подобрала под себя ноги и завернулась в плед. Температура в комплексе постоянно колебалась, и сейчас даже в жилых помещениях было достаточно зябко. Кирилл налил в крышку от термоса сладкое горячее какао и протянул девушке.

– Не молчи, доча, – преподаватель часто так ласково обращался к своим ученицам, – мне ты можешь рассказывать всё, что тебя беспокоит.

Кирилл Витальевич работал оператором комплекса переработки льдов – отвечал за снабжение водой и санитарный цикл. Протокол приписывал ему постоянно находиться в жилом комплексе, и такие специалисты и вели воспитательно-образовательные работы. Для Мари он был, наверное, единственным человеком, с кем она могла поговорить по душам.

– Почему такое происходит? – она обняла колени и еле слышно заплакала. – Они же были такими счастливыми, всё время шутили?

– Мари… – он подошёл к ней, сел рядом и прижал к себе, – к сожалению, устойчивость к таким нагрузкам полиэтиологична. Это происходит и всё. Мы ничего не можем сделать – с этим просто нужно жить.

Только за последний месяц ещё двое её одноклассников покончили с собой.

– У колонии нет ни сил, ни ресурсов для широкой социальной работы. Мы не можем пока создать приемлемых условий для жизни, – продолжил он. – Ваши родители должны работать на износ круглые сутки…. Перед нами стоят очень трудные задачи.

– Тогда зачем? Зачем всё это? – Мари заплакала сильнее. – Меня достали эти серые коридоры! Эти стены на меня давят! Я устала задыхаться каждый раз при рециркуляции! Мне не с кем даже поговорить здесь! Ради чего мы здесь должны умирать?

Внезапно свет притух и включилась красная бесшумная сигнализация.

– Ну вот опять! – Мари попыталась взять себя в руки и успокоиться.

Дыхательная смесь для комплекса готовилась из ледников. Строительство лабораторий и химических и электролизных комплексов шло просто черепашьими темпами – проектом и администрированием занимались только два человека – больше выделить без ущерба для графика работ на кораблях было нельзя. Рециркуляция означала, что в реактор попал лёд с большим содержанием аммиака, и комплекс будет отрезан от вентиляции как минимум на несколько дней.

– Это – наш долг! – Мари слышала эту фразу постоянно, и она изрядно приелась. – Наша маленькая работа и маленькая жизнь являются частью большого, просто огромного проекта! – Кирилл задумался, глядя в потолок и пытаясь подобрать слова.

Разговоры о причастности к чему-то высокому никак Мари не вдохновляли. Она была достаточно умна, чтобы всё понимать, но мысль о предстоящей судьбе её сильно угнетала – она считала себя способной на нечто большее, чем быть бездушной, легко заменимой шестерёнкой в огромной полуавтоматической машине с «великим предназначением».

Ей казалось, что учителю легко говорить про такие вещи! Ведь его жизнь была наполнена смыслом и впечатлениями! Он родился на Земле…. «Земля»…. Это слово ассоциировалось у Мари с Раем! Ей сложно было понять, что его судьба была просто приговором к смерти. В Солнечной системе почти все люди жили в космосе. Малое Кольцо – комплекс дрейфующих станций в поясе астероидов, Кластер Юпитер. Это самые населённые области Солнечной Системы. Далее Города Спутников Сатурна с многомиллиардным населением. Эллипс Койпера – непрерывная цепь дрейфующих по сильно вытянутой орбите челночных городов, поставляющая льды для всей Солнечной Системы из приисков на транснептуновых объектах. Остаток от когда-то мощной транспортной системы проекта терраформирования Венеры.

Земля была заповедником, и почти для всех участие в проекте межзвёздных перелётов было единственным шансом вдохнуть живой воздух. Чистая вода, чистый воздух, оптимальная постоянная гравитация, обилие необходимых микроэлементов и витаминов…. По-научному это называется «репродуктивный потенциал». У Земли «1», у Венеры – «0,82». Даже не смотря на успехи в медицине, генетике и фармакологии, выносить и родить много абсолютно здоровых детей можно было только здесь.

Семьдесят операций за девять месяцев беременности, по сорок операций на каждый год жизни. Это был не его выбор. Это был осознанный выбор его родителей – возможность подарить призрачный шанс своим потомкам заселить далёкие звёздные системы.

Только половина таких детей доживала до рождения. И только половина из них к шестнадцати годам признавалась пригодными для заморозки. Без гарантий того, чтобы проснуться….

Период полураспада живого экипажа составлял около пятидесяти тысяч лет. Не смотря на все технологии, беспощадные космические лучи и нейтрино множили усталостные деформации в замёрзших до каменного состояния телах. За семьдесят тысяч лет полёта численность «персонала 17» сократилась более чем вдвое. Исходя из этого, на Земле «материал» грузили с запасом.

– У меня шансы проснуться не превышали тридцати пяти процентов, – улыбаясь, рассказывал Кирилл, – а к цели долетит не больше трёх процентов колонистов! Погрузка в криокапсулу – те же похороны! Здесь нечему завидовать – все мои друзья по академии либо уже мертвы, либо погибнут за время полёта. Так что я рад, что попал на семнадцатую остановку, а не на пятидесятую или вообще в группу терраморферов! – он в голос рассмеялся. – Вся моя жизнь – это изнуряющие тренировки, бесконечные операции и невероятные академические нагрузки! Незаменимых людей на кораблях быть не должно! А потом нас, семнадцатилетних подростков, повели на убой. Во имя высшей цели. Из всей моей группы продолжаю жить только я один. Ильюха попал в четвёртый персонал – если он и проснулся, это было больше пятидесяти тысяч лет назад, Антоха схватил осложнение после очередной операции и был списан. Прожил, наверное, остатки своей жизни глубоким инвалидом где-нибудь на Ганимеде. Андрюха где-то там – среди колонистов….

Он глубоко вздохнул и замолчал. Накатили воспоминания. Освещение разгорелось, но сигнальные огни продолжали предупреждать о режиме экономии кислорода. Мари с Кириллом сидели в тишине.

– Почему нельзя было просто жить дома? – тихо спросила она наконец.

– Тот, кто тихо живёт дома – так же тихо дома и умирает, – после недолгой паузы ответил учитель, – превращаясь в животное. Без цели, без смысла…. Но я тебе не смогу это понятно объяснить. Спроси у Роберта – он же у нас Алга Бару! – Кирилл рассмеялся.

Глава 3. Смертная казнь

В кабинете висела тяжёлая тишина. Роберт отметил про себя, что он просто теряет время. Обсуждаемые проблемы были ему не понятны, и своих идей на этот счёт у него не было.

– Итак, мужики! Кто что помнит из лекций? – Сергей был самым старшим из персонала, по земным меркам ему было бы сейчас около пятидесяти лет. Это если не считать время криосна. За высокую работоспособность и коммуникативность в его рабочих группах бремя принятия решений всегда возлагалось на него.

Сидевшие за столом отводили взгляды. За прошедшие почти тридцать лет все были слишком погружены в решение чисто технических проблем. Конфликтов и иерархизации в рабочих группах персонала практически никогда не случалось. Люди были хорошо подготовлены. Поэтому возникшая проблема была в новинку для всех.

– Семнадцать человек! – Сергей был напряжён. – Семнадцать человек мы потеряли за последние месяцы только в нашем подразделении! Что происходит вообще? Кирюха! – он обратился к сидевшему напротив. – Это и твоя работа тоже!

Волна самоубийств среди подростков захлестнула жилые модули. На вахтах с шахтами, перегонных станциях и кораблях с такой проблемой не столкнулись. Там, в малочисленных коллективах, дети проводили всё время с родителями, находились на домашнем обучении и со стихийным социумом не взаимодействовали. Но многолюдные модули, где были сконцентрированы основные производственные мощности и лаборатории, были благоприятной средой для формирования неформальных сообществ всех мастей. Особенно среди подростков.

– А что тут можно сделать? Мы загнали детей в стальные коробки, они предоставлены сами себе, сами строят взаимоотношения и иерархию. Есть лидеры, крутые и аутсайдеры. Группы постоянно друг с другом конфликтуют и все травят более сдержанных! Ситуацию усугубляет замкнутое пространство – они как пауки в банке. Альфы не признают никаких авторитетов и неуправляемы!

Руку поднял один из присутствующих:

– Господа, как бы это банально ни звучало, нам нужны органы светской власти, – Александр давно поднимал этот вопрос на совещаниях, касаемых организации жизни в модулях. – Такие вопросы не решить методами инженерно-конструкторской организации. Нужны суды, следователи и понятные законы, где будут указаны критерии и меры ответственности. Люди должны понимать, что это серьёзно! А подростки часто понимают только язык силы.

Вдоль терминатора вокруг планеты выстроилась цепочка из пятидесяти двух жилых модулей. В каждом от ста до двухсот тысяч жителей. Даже несмотря на крайне низкую рождаемость, в некоторых модулях за тридцать лет родилось до пятидесяти тысяч детей – призрачная надежда на какое-никакое будущее колонии.

Восточный экваториальный модуль был самым крупным. За огромное панорамное окно его так и прозвали Панорама. Здесь и собралась экстренная комиссия. В зале было многолюдно, за несколькими круглыми столами собрались делегаты из других комплексов, врачи и представители коллективов образовательных учреждений. Решения, принятые по результатам обсуждений, будут обязательны для всех.

***

– Ну что? Куда теперь? – после заседания делегаты расходились по своим номерам чтобы обдумать принятые решения, и Кирилл, наконец, смог уделить время своему лучшему выпускнику. – Посвятишь себя крионике? Или все-таки к нам – ты бы очень пригодился в конструкторском бюро!

– На Земле тоже было такое? – у Роберта не выходил из головы новый «закон». Неуправляемые альфы подлежали устранению. – Ну… Смертная казнь?

– Где как. Наш родной мир полон идиотов, которым ничего нельзя объяснить… Такие появились и здесь, и у нас нет ресурсов их изолировать и содержать. Кроме того, этот закон больше рассчитан на то, чтобы заставить задуматься. Давай сменим тему!

– Я за! – с улыбкой ответил Роберт. Социальные проблемы были явно не его сильной стороной. – Я слышал вы преодолели порог в 50 терафлопс?

– Да, это определённо хорошая новость! Мы, наконец, сможем запустить некоторые протоколы «Роя» – ребята из кибер-отдела молодцы, воспроизвели всю микроэлектронную промышленность вдвое быстрее плана!

Привести микроэлектронику с Земли не представлялось возможным. За многие тысячи лет полёта многокомпонентные микроскопические чипы просто химически деградировали. Навигационные компьютеры и системы кораблей были изготовлены на основе бессмертных разрядных ламп. Или транзисторов просто гигантских размеров. Такие калькуляторы не могли похвастаться большой ёмкостью или производительностью. Зато выполняли свои задачи почти вечно!

Но теперь, когда в комплексах налажено производство мощных вычислительных машин, можно было развернуть масштабную автоматизацию логистических и строительных работ. Все с нетерпением ждали запуска «Роя» – автоматические самовоспроизводящиеся роботы, способные строить сложные комплексы, инфраструктуру и проводить ремонтные работы на кораблях в космосе. Если этот протокол заработает в полную силу, корабли почти гарантировано будут готовы к следующему перелёту.

– С чего начнёте?

– Ну, я думаю, в первую очередь нужно автоматизировать Энергомаш. Нам, на Гроте, нужно ещё около ста шести миллионов мегаватт-часов электроэнергии, чтобы полностью покрыть потребности планеты. Примерно половину будут выдавать атомные реакторы, ещё половину – геотерм. Выжмем из недр дедушки Грота по максимуму! – Кирилл посмеялся.

Некоторое время они шли по людному коридору молча.

– Ты ведь не за этим сюда прилетел? – наконец спросил учитель.

– Я последний раз хотел побывать дома, – немного помедлив ответил Роберт.

– Не обманывай себя, Роб! – учитель остановился и по-дружески положил руку ему на плечо. – Ты ведь тоже ей очень нравишься! Не упускай свой шанс!

Роберт опустил глаза. В силу некоторых особенностей, межличностные отношения давались ему очень тяжело.

– Да она бешеная какая-то! Я не знаю…

– Просто поговори с ней – ни о чём! – он улыбнулся. – Такие вещи происходят сами собой!

Глава 4. Выпускной вечер

Молодая руководительница была старше своих подчинённых от силы на пять лет.

– Это – наше ближайшее будущее! – не без гордости сказала она.

На столе лежал шлем дополненной реальности.

– Мы, наконец, сделали это! Перед вами рабочий прототип!

Мари осторожно взяла в руки девайс и неловким движением примерила на себя.

– Здесь нет никаких дополнительных реальностей! – со смехом заметила она. Группа рассмеялась ей вслед.

– Конечно нет! Это всего лишь железо. Наполнить его функционалом нам с вами и предстоит! – Светлана Владимировна подошла к доске и начала рисовать диаграмму будущего кода. – Представьте – клавиатуры, терминалы, дисплеи – от всего можно будет отказаться! Для клавиатуры и графического манипулятора подойдёт любая ровная поверхность, монитором может послужить любая стена! И какие возможности откроются для трёхмерного проектирования! Сперва нужно будет спроектировать среду. Гаджет должен определять своё положение в комнате и направление взгляда. Разбейтесь на группы по три человека.

Коллектив молодых специалистов расселся по своим местам. Наконец, первая реальная работа на благо колонии.

– Вот теперь и будем сидеть так до самой смерти! – заметила Варя.

– Ну, это лучше, чем оператор кабелеукладчика! – ответила Мари.– Будешь всё время дома. Я, вот, своих родителей уже четыре года не видела. У меня братику два года, а я его на руках ни разу не держала!

– Ого! – удивилась одноклассница. – Третий ребёнок! Счастливая!

– У мамы все зубы выпали, она не ходит почти. Сомнительное удовольствие, но она говорит, что счастлива! – Мари отвернулась, чтобы подруга не видела её улыбку умиления. Она даже не знала откуда у неё такие эмоции – она видела брата только на экране монитора, но уже любила его всем сердцем.– Будет союзник в борьбе с Игорем! – добавила она и изобразила злобный смех!

Со средним братом у неё была разница всего в два года, а такие дети постоянно что-то делят.

– Знаешь, кого я видела? – вдруг спросила Варя. – Роберт на Панораме!

А вот уже эта новость заставила Мари волноваться.

***

Они познакомились в старшей школе. Роберт проходил педагогическую практику в их классе. Репутация у него была неоднозначная. Такие люди редко бывают популярны – достаточно замкнутый, безразличный к коллективным мероприятиям и не склонен проявлять эмоции, и реагировать на них. Что-то среднее между психопатом и аутистом. Но ни того, ни другого у него в медицинской карте обозначено не было. При этом выделялся его высокий интеллект. Иногда казалось, что, несмотря на возраст, он разбирается абсолютно во всём!

Алга Бару – «ведущий вперёд». Это был неофициальный термин – больше сленг. Или даже миф. В большинстве случаев в разговорной речи его использовали в негативном плане, и для многих услышать такое в свой адрес было большим оскорблением. Так обозначали некомпанейских заучек, выставляющихся своими достижениями в учёбе.

Но само понятие было намного глубже. Замкнутость, низкая эмоциональность и излишняя серьёзность беспокоили родителей Роберта, но глубокие обследования мозга не выявили ни признаков психопатии, ни аутизма, ни шизофрении. Такие люди иногда рождались. Получение обычных человеческих удовольствий их не мотивировало. Им безразлично было то, к чему обычные люди стремились. Категории их мышления выходили за рамки их жизни, и если большинство людей жили «сегодняшним днём», то они мыслили значительно шире.

Когда-то давно, в конце двадцать первого века, когда человечество, запертое на одной планете, находилось в глубоком кризисе, нашлись люди, запустившие глобальные проекты колонизации космоса. Несмотря на жертвы и лишения, несмотря на то что большая часть человечества находилась в виртуальном угаре, и считала их психами самоубийцами, они строили самодостаточные космические поселения там, где до этого были только автоматические зонды по добычи полезных ископаемых и единичные вахтовые модули. Они стали первыми космическими людьми. Они были «Ведущими вперёд»! Алга Бару.

Нашлись люди, которые по одним только им ведомым мотивам, запустили проект терраформирования Венеры, рассчитанный на двенадцать тысяч лет. Ведь не им самим, и даже их отдалённым потомкам не ходить по поверхности Новой Венеры! Был Владимир Мирный – человек, ответственный за появление «новых людей», отдавший свою жизнь за то, чтобы избавить человечество от многих болезней, и подарить долгую, продуктивную жизнь, длящуюся несколько столетий! Были люди, целыми поколениями посвящающие свою жизнь проекту межзвёздных перелётов, самый дальний из которых продлится четверть миллиона лет! Но научного описания явлению Алга Бару так и не было дано.