скачать книгу бесплатно
– Это вьетнамская ваза восемнадцатого века, которую я приобрёл в прошлом году на одном известном аукционе. Обошлась она мне примерно в сто тысяч рублей. А теперь разворачиваем наш договор, – мужчина с видимым удовольствием потряс листами перед моим носом и, найдя нужную страницу, тыкнул на строчку, прочитав её вслух. – В случае порчи имущества работодатель имеет полное право взымать с наёмного рабочего денежные средства в размере стоимости испорченной вещи. Дальше читать стоит? Тут еще указана 167-я статья УК РФ. Ознакомить Вас с ней дословно, слово в слово?
Я ужаснулась. Наверное, моё лицо в тот момент выглядело таким испуганным и потерянным, отчего Бен не удержался и прыснул со смеху. Я чуть слышно выдохнула:
– Но я ничего не знала об этом. И что, теперь мне отдавать вам сто тысяч рублей? Да я за три месяца только смогу всё отработать.
Голос парня стал строгим, а глаза едва заметно потемнели.
– Это всё говорит о Вашей некомпетентности и полной невнимательности, а также об отсутствии элементарного инстинкта самосохранения. Перед тем, как подписать это, – он вновь с силой потряс договор в воздухе, – Вы не просто должны были прочитать, а обязаны были это сделать в первую очередь. Ознакомиться с каждый словом, с каждой точкой и запятой. Осмыслить каждое предложение в целом, взвесив преимущества и, особенно, уделить внимание пунктам, которые влекут за собой ответственность по УК РФ. Вы же наплевательски отнеслись к данному документу, что говорит о Вашей слабохарактерности и безумности, которые присущи лишь некоторым женщинам. Мне продолжать дальше?
Щёки мои порозовели, а в горле мгновенно образовался ком:
– Не нужно. Я всё поняла.
– Что Вы поняли?
– Что мне придётся выплатить всё до единой копейки…
Бен раскатисто рассмеялся, что вызвало во мне приступ недоверия и подозрительности.
«С ним точно всё в порядке?»
– Не стоит. Я немного приврал. Это обычная фарфоровая ваза, которую мне подарили два месяца назад на день рождения мои друзья. Её стоимость – не более двух тысяч рублей. Так что не утруждайтесь подсчитывать в уме то, сколько Вам придётся отработать у меня, чтобы расплатиться за эту безделушку.
Я закипела как самовар, даже сжав ладони в кулаки. Щёки вновь покрылись румянцем, но только теперь от гнева. Парень внимательно проследил за моей реакцией и умно заметил:
– Но имейте в виду, что в моём доме, на самом деле, полно всяких экзотических вещей, истинная сумма которых может повергнуть Вас в шок. Обращаться с ними стоит особенно деликатно и, не дай Бог, разбить их или испортить! Чуть позже я вручу Вам список, где подробно расписано о каждой вещи, чтобы Вы на будущее учли, какие именно предметы Вам трогать нежелательно.
– А что до тех комнат, в которые мне заходить нельзя? Какой штраф полагается за них?
– Я просто Вас уволю, Анна. Вот и всё, – парень широко улыбнулся, и тут же улыбку спрятал.
Я похолодела внутри.
«Весомый аргумент, чтобы на самом деле не совать нос туда, куда не надо».
– А могу я поинтересоваться, что это за комнаты?
– Конечно. Пойдёмте. Я покажу Вам дом. Заодно укажу на мою святую обитель.
Бен стремительно пошёл вперёд. Я же, в неудобных туфлях, пошла за ним следом, несколько раз чуть не растянувшись на скользком полу. Мужчина это заметил и усмехнулся:
– Всё же Вам нужно надеть тапочки и перестать мучать, наконец, свои ноги.
Он подошёл к стене и открыл дверь. Как оказалось, это была вместительная гардеробная, где висели куртки, плащи и стояла в ряд начищенная обувь. Бенедикт взял с пола розовые тапочки и вручил мне их в руки:
– Держите.
Я поскорей надела их и с облегчением вздохнула. Так было гораздо лучше.
– Удобно?
– Да, спасибо.
Парень самодовольно дёрнул уголками губ и пошёл вперёд. Я засеменила следом. Бен не был многословным и о каждой комнате рассказывал коротко, но я всё равно внимательно прислушивалась и старалась не упустить ни одной и малейшей детали.
– Это столовая. Рядом находится кухня. Думаю, тебе она придётся по вкусу.
Большая столовая с длинным столом, по бокам которого располагались удобные стулья с высокими спинками. Везде висели картины и стояли статуи. Я озиралась по сторонам, слегка приоткрыв рот. А кухня вся была заставлена деревянным зеркальным гарнитуром, создавая необычную атмосферу, будто попадаешь в страну зазеркалья.
Мы шли из комнаты в комнату, попадая в такие места, куда обычным путём не попасть. Пути переплетались и иногда заводили в тупик. Я уже прокручивала в уме, чтобы нарисовать себе план этого здания, которое теперь меня устрашало, а не пленило. Ведь все эти залы и комнаты теперь лежали только на мне одной! Я была шокирована и как-то опустошена морально, прикидывая в уме, смогу ли я справиться со всем этим?
– А вот мы и подошли к первой комнате, куда тебе входить нельзя!
Мы остановились у высокой тёмно-коричневой двери, на которой висела золотистая табличка с надписью «МАСТЕРСКАЯ», которая находилась в самом дальнем правом крыле дома.
– Что здесь?
– Здесь я провожу своё свободное время. Отдыхаю душой, когда всё наскучивает или надоедает.
– А что за дверью?
Бен нахмурился:
– К чему эти вопросы? Если эти двери закрыты, значит, они для чего-то под замком и нет нужды узнавать, что находится за ними. К чему запрет, если ты выпытываешь сейчас тайну этой комнаты?
Мне стало неловко:
– Извините. Хорошо, я поняла. Где две другие комнаты?
– Наверху.
Мы пошли в обратную сторону и подошли к витиеватой широкой лестнице с красивыми перилами, которая вела на второй этаж. Поднявшись наверх, я вновь стала оглядываться. На полу лежал светлый ковёр, который уходил далеко вперёд. И снова разнообразные картины, и снова разногабаритные статуи. Весь дом был заполнен этими мраморными молчаливыми скульптурами, которые вызывали во мне тихий страх.
– Свободных комнат на втором этаже предостаточно. Можешь выбрать себе любую. Кроме этой, – он указал на первую дверь справа, – это комната моих родителей… Она навсегда закрыта и давно не открывалась. Её убирать не нужно. Вот эта дверь, вторая слева, ведёт в комнату моей сестрёнки. Она нечасто приезжает ко мне в последнее время, но её приезду я всегда рад. Вот это, третья дверь слева, – моя комната. Вот её посещать нежелательно. Рядом располагается мой кабинет. Это третья комната, где убираться не стоит. Рабочее место, так сказать. В принципе, всё. Не так сложно, согласись? Тебе понятно?
Я кивнула, скользнув взглядом по комнате родителей.
– Почему закрыта комната родителей? С ними что-то случилось?
Произнеся эту фразу, я поняла, что переборщила с вопросами. Бенедикт сразу потемнел и стал выглядеть старше своих лет, будто какой-то неподъёмный груз тяготил его душу…
Прерывистый и грозный голос слетел с красивых губ жёстче, чем ожидалось.
– Тебя это не касается!
– Да-да, конечно… Извините…
Он стремительно пошёл вдаль по коридору, и привёл меня к самой дальней комнате. Когда он открыл тёмную дверь, передо мной предстала небольшая, но уютная комната, в которой стояли двуспальная кровать и прикроватные тумбочки, а на них примкнулись ночники. Так же здесь стоял комод, над которым висело зеркало в деревянной оправе. Вся мебель была в светло-бежевых тонах. Тяжёлые желтоватые шторы закрывали окно, возле которого были стол со стулом. На светлых стенах не было ни единой картины. Это меня порадовало. Я ступила на мягкий ковёр и обернулась на молчавшего Бена.
– Что это за комната?
– Твоя спальня. Тебе же нужно где-то отдыхать. Поэтому можешь смело ей пользоваться.
– Спасибо, – я улыбнулась. Лицо парня разгладилось.
– Отлично. Приступать к работе можешь со вторника. Мои выходные выпадают именно в те дни, когда ты будешь работать у меня. Надеюсь, мы подружимся.
Мне бы тоже этого хотелось, потому что парень мне, определённо, нравился. Мы вышли из комнаты и стали спускаться на первый этаж. Я подошла к гардеробной и надела свои туфли.
– Хорошо. Как скажите.
– Не нужно мне «выкать». Для тебя я теперь просто Бен, – он протянул мне руку. Я пожала её и слабо улыбнулась. Такая неофициальность меня смущала, но, быть может, скоро я привыкну к ней.
– Твоё право, Бен.
– Пошли, я провожу тебя до ворот.
Мы вышли из дома и по выложенной булыжниками тропинке подошли к воротам, которые Бенедикт услужливо открыл передо мной.
– Всего доброго, – проговорил Бен, мягко дёрнув уголками губ, но в его глазах я мимолётно увидела отблеск стали и непонятной суровости. Мне стало не по себе. Я поскорей помчалась прочь от этого места, понимая, что скоро вновь и вновь буду приезжать сюда, чтобы наводить порядок. Как к этому отнесётся мама? Что скажет Маришка? А вот реакция Сергея вообще была непредсказуема. Как объяснить ему то, что я три раза в неделю буду убираться у малознакомого богатого парня? Впереди меня ожидали серьёзные разговоры, которых мне избежать не удастся. И я морально стала к ним готовиться, решив поговорить сначала с мамой.
Кое-как добравшись до выхода из посёлка, я побрела в сторону автобусной остановки. Мне пришлось прошагать без малого два с половиной километра от дома Бена, чтобы обнаружить эту остановку. А потом ещё час стоять и ждать первого попавшегося деревенского автобуса, который проезжал здесь и подбирал путников. Мне следует заранее узнать расписание маршрутов, чтобы попадать в дом Хостина вовремя. Не хватало ещё опаздывать всякий раз и получать за это выговор.
К себе домой я попала в шестом часу. В это время мама как раз приходила с работы. Быстро приготовив что-нибудь перекусить, я поставила всё на стол и присела, задумавшись обо всём. В это время в коридоре неслышно щёлкнул замок, и дверь со скрипом отворилась.
– Аня, ты дома? – послышался усталый голос мамы.
– Дома, – я вышла к ней на встречу и забрал из её рук пакет, в котором лежал хлеб. Мы прошли на кухню. Я налила горячий чай и придвинула чашку к маме. Та внимательно посмотрела на меня и произнесла:
– Извиниться не хочешь?
– За что?
– За вчерашнее. Зачем ты развела ненужный скандал?
Я нахмурилась.
– Я всего лишь сказала правду. С каких пор это считается чем-то из ряда вон выходящим?
– Не утрируй! Ты прекрасно знаешь, что значат для меня эти встречи с твоим отцом!
Я соскочила с места и подошла к окну, нервно сгибая и разгибая пальцы.
– Может, хватит тешить себя безумными и пустыми иллюзиями, мама? Разве до тебя никак не дошло то, что он счастлив с той, с другой?!
– Прекрати! – голос мамы повысился. – Перестань переворачивать всё вверх дном. Мы с твоим отцом любим друг друга, и если он когда-нибудь захочет вернуться – я приму его обратно!
Я повернулась к расстроенной маме и, обхватив ладонями её лицо, выдала:
– Мама, моя милая мама. Он не вернётся! Слышишь? Не вернется никогда! А тебя считает просто отдушиной, с которой ему интересно проводить свободные часы. Он давно нас не любит, и ему давно на нас наплевать!
– Хватит! – визгливо закричала мама, закрывая уши руками. – Марш в свою комнату! И не смей больше поднимать эту тему!
Я не хотела причинять боль родному и единственному человеку, понимая, что мои слова ровным счётом ничего для неё не значат, и пролетают мимо, разбиваясь в прах. Да и с какой стати я лезу в дела взрослых? Пусть разбираются сами. Присев перед мамой на корточки я положила голову ей на коленки и виновато прошептала:
– Прости. Больше подобного не повторится. Обещаю.
– Я надеюсь на это. Я просто слишком сильно устаю в последнее время. Сил нет ни на что.
Я подняла голову и улыбнулась.
– Сегодня я тоже устроилась на работу, поэтому тебе будет полегче. Сможешь работать по графику – два через два. Теперь я сама в состоянии принести деньги в дом и тебе не придётся так изматывать себя.
Мама потрепала меня по голове, на её лбу пролегли глубокие морщины.
– Нашла работу? Но тебе же нужно поступать в институт.
– Поступлю в следующем году. Не велика беда.
– Что за работа-то?
Я встала и вновь подошла к окну, а потом на одном дыхание выпалила:
– Домработница.
– Что?! – глаза у мамы стали по пять рублей.
Я решила её успокоить.
– Ничего плохого в этой работе нет. Да и деньги получать буду приличные.
– Ты в своём уме?! Кто предложил тебе эту работу? Откуда вообще появилась такая идея?!
– Мне посоветовала тётя Ира.
Мама вспылила.
– Вот Ирка, гадина, вечно суёт свой нос, куда не следует! Я ей ещё устрою профилактическую беседу при встрече!
– Да перестань, мам. Что в этом плохого?
– Что скажут люди? Что подумают мои знакомые? Все же начнут осуждать нас и тыкать пальцем в нашу сторону! Нет, Аня, я против такой работы! Давай я тебя лучше к себе попробую устроить? Будешь у меня под бочком. Всё же так спокойней и целее. А что это за работа такая – прислуга? Не дай Бог, что-нибудь пропадет. На тебя ведь будут думать, глупая! Ты об этом не подумала?
– Успокойся, мам. Всё будет хорошо. Вот увидишь. Тем более, я всё решила для себя и, если честно, мнение людей мне по боку. На каждый роток не накинешь платок. Стыдно говорить знакомым, что твоя дочь убирается по найму? Так не говори никому ничего. В чём проблема-то? Год пролетит незаметно, и глазом не успеешь моргнуть. А мне нужна эта работа и нужны деньги, чтобы поступить в институт. Потому что у отца я деньги брать не буду!
Мама тяжело вздохнула.
– Решила, говоришь? Смотри, если что, я тебя предупреждала. Потом не плачься мне в плечо.
