Подфлажник

скачать книгу бесплатно


– Ладно, убедил. Пробуй, а мне остаётся только страдать, – Ирина вздохнула и посмотрела на настенные часы, маленькая стрелка которых, давно перевалила за отметку «двенадцать». – Засиделись мы с тобой муженёк, пора в душ и баиньки.

– Хорошо, я иду в душ, – согласился Николай.

– Конечно, иди, а я, пока, на кухне чуть-чуть уберусь.

Приняв душ, Залесский залез на семейное ложе, спрятался под одеяло и стал дожидаться жену, согревая место для «ночной баталии». Жена не заставила себя долго ждать и, вскоре, вошла в спальню. На ней был одет, красивый китайский халат яркого красного шёлка, слегка подпоясанный свободным узелком из такого же, шёлкового материала. Она остановилась напротив большого трёх створчатого трюмо и стала расчёсывать, высушенные феном волосы. Расчесавшись, Ирина включила ночник, сняла халат и, оставшись нагишом, словно натурщица, стала растираться ночным кремом для лица, из привезённого мужем подарка. Чувствуя, что муж в это время рассматривает её привлекательную фигуру, она плавными движениями массажировала лицо, как бы, совсем не замечая его жадного, истомившегося в желании, взгляда. Ей хотелось, чтобы муж видел её во всей красе, ведь, не зря же, она, уже целый месяц, ходила на шейпинг. Вот и результат на лицо: стала стройненькая, подтянутая и никакого целлюлита, который часто встречается у её сверстниц.

– Красивая ты у меня, Иришка, – не удержался от комплимента Николай.

– Правда? – удивилась Ирина. – Давно ты мне таких слов не говорил, так что, спасибо за комплимент.

– Я серьёзно, ты на самом деле красавица.

– Я тебе действительно ещё нравлюсь?

– А ты не веришь, что нравишься? Тогда быстрее заканчивай свой массаж и иди ко мне. Я постараюсь доказать свою правоту на деле, а не на словах.

Ирина усмехнулась вместо ответа, заметив проснувшиеся чувства мужа. Она молча выключила ночник и под прикрытием темноты нырнула к нему в объятия. Николай стал одаривать её обильными ласками и жаркими поцелуями. Принимая его стремление и радуясь наслаждению любвеобильных прикосновений, она сама стала целовать его упругое красивое тело, пока её плоть не вспыхнула жаром и по телу истомой пробежала необузданная жажда желания слиться с любимым в гармоничном экстазе. «Самое дорогое, что у меня есть – это ты, мой родненький муж. Это мой любимый сын. А, так же, моя любовь к вам обоим, – подумала Ирина, отдавая себя во власть мужской плоти, что с нежностью и постоянством овладела ею настойчивыми движениями. Эти движения приводили её к высшей степени женского наслаждения любовью и самой жизнью, наслаждениями улёта в высшую степень любви, – надо непременно сберечь свою любовь и беречь своего мужа, ведь не у всех есть такое счастье – любить и быть любимой».

10

Проснувшись, Николай сразу понял, что находится дома и полностью свободен от своих служебных обязанностей. Делая глубокий вздох, он лениво потянулся и, достав на прикроватной тумбочке наручные часы «Ориент», взглянул на циферблат. Часы показывали шесть часов и сорок пять минут. «Такая рань», – подумал Николай. Спать ему уже не хотелось. Он ещё не вступил в полные права отпускника, заставляя бодрствовать свои устоявшиеся флотские рефлексы. Включив ночник, Николай отработал несколько простых упражнений для укрепления мышц живота и быстро встал с постели. Порывшись в платяном шкафчике, нашёл там свой махровый халат тёмно-синего цвета и, накинув его на себя, вышел из спальни.

Жена в это время уже возилась на кухне, откуда доносились щекотливые ароматы чего-то вкусненького, предательски овладевая его чуткими ноздрями. Николай не удержался и зашёл на кухню. Пристроившись сзади, он обнял жену, поцеловал в ушко и, сказав приветливо: «Доброе утро», – ушёл в ванную. Умывшись, он вышел из ванной и чуть, лоб в лоб, не столкнулся с сыном.

– Привет, па! – крикнул на ходу сын и в одних трусах прошмыгнул мимо отца в туалет.

Он тоже, уже, не спал, понимая, что любое опоздание в экипаж, может испортить все новогодние праздники.

Завтракали все вместе. Ирина приготовила омлет с мелко нарезанной ветчиной – любимое блюдо её мужчин – и какао на молоке, к которому заблаговременно были испечённые эклеры с вкусным домашним кремом. После завтрака жена с сыном

ушли по своим учебным и трудовым заведениям, а Николай, являясь отпускником и свободным от всех общественных обязанностей, взял на себя миссию проводить их до лестничной клетки и ответственность за помывку посуды. Оставаясь свободным на целых полдня, до прихода с работы жены, он ещё не совсем решил, чем бы ему занять своё свободное время. Первым делом ему захотелось взять стопку разных газет и, перебирая их по названиям и номерам, пересортировать. Сделав дело, он взял несколько номеров «Вечерней Одессы» и стал их перелистывать, отложив несколько экземпляров для будущей, более глубокой проработки. После чего, взял одну газету и, усевшись в кресле, стал увлечённо читать, пока на дворе не развеялась утренняя мгла. Отстранив от себя недочитанную газету, Залесский подошёл к окошку и раздвинул плотные жёлтые шторы с хитроумным римским узором на краях. Во дворе пробуждался рассвет, отражаясь от окон соседского дома золотисто-оранжевыми бликами солнечных лучей. Заглянув в окно, он увидел широкий двор, окружённый, с нескольких сторон, старыми поникшими домами. Это были трёх и двух этажные дома с коммунальными квартирами, которые ещё оставались в жилищном фонде города, зачастую облагороженные и отремонтированные с изменённой перепланировкой. Дворик был отличным во всех отношениях. Здесь тебе и асфальтированные дорожки, и зелёные насаждения, и, даже, детская площадка. Старые дома, явно, не вписывались в интерьер района. Конечно, на их капитальный ремонт никто и не рассчитывал, так как, все они планировались под снос, а вместо них должны были строить современные высотки. Но когда это будет? Этого никто не знал. Поэтому жители этих домов по-своему их облагораживали, пытаясь придать жилью приятный божеский вид. Квартира Залесских находилась на четвёртом этаже, и Николай отлично наблюдал восход. Холодное декабрьское солнце скупо рассеяло свои проницательные лучи по разнообразным крышам старых домов, усеянных различными видами телевизионных антенн, словно, спина ёжика собственными иголками. Как показалось Николаю, чистое голубое небо, предвещало чудесный зимний день и ему, как никогда, вдруг, сильно захотелось прогуляться по городу пешком. Однако, в первую очередь, Николай решил проведать машину, которая стояла в собственном металлическом гараже. Гараж он поставил на месте стареньких обветшавших сарайчиков, что сумел выкупить в первый год жизни на новом месте. Когда-то жильцы хранили в сарайчиках дрова и уголь, но перейдя на природный газ, сарайчики остались не востребованными и многие перешли в частные руки, став перевоплощаться в металлические гаражи. Разрешение на постановку гаражей давали временное, а капитальный гараж строить было нельзя, но и железный считалось иметь в радость. Как-никак, а машина рядом и не на улице, а в надёжном и сухом месте. Ведь, в последние годы, Одесса значительно пополнилась импортными автомобилями за счёт привезённого из-за границы секонд-хенда, и многие хранили своих железных коней просто на открытых автостоянках, которые стали появляться, словно, грибы после дождя. Такое складывалось впечатление, что весь секонд-хенд Японии и Западной Европы перекочевал в бывшие «советские республики». Вот и Николай стал владельцем своего железного мустанга в это свободолюбивое время. И теперь ему не терпелось навестить свой старенький «Фиат ритмо». Как бы там ни было, а машина есть машина, хоть и видавшая виды. Машина на ходу и не плохо сохранилась, а при правильном подходе к технике, сможет послужить ещё не один год.

Переодевшись в утеплённую китайскую кожанку, чёрного цвета, и коричневые вельветовые джинсы, Николай обулся в тёплые полуботинки, накинул на голову тёплую кожаную кепку, кинул в карман ключи от гаража и, закрыв квартиру на замки, спустился на лифте вниз. Выйдя на улицу, Залесский вдохнул полной грудью освежающий зимний воздух и пошёл по протоптанной тропинке в сторону гаражей. Отличная погода, способствовала хорошему настроению. Пройтись по скрипучему белому снегу в прекрасный зимний день, что ещё надо моряку в первый день своего зимнего отпуска?

Две минуты ходьбы и Николай у гаража. Вход в гараж был слегка припорошен нетронутым белым снегом. Сразу стало ясно, что машина в ближайшие прошедшие дни не использовалась, но у маленькой входной двери было натоптано, значит, гараж кто-то посещал. Открыв свои потайные замки, Николай вошёл в гараж. В гараже было чисто и аккуратно прибрано. Машина стояла вымытая и блестела отполированной поверхностью, переливаясь при свете включенной стоваттной лампочки. Николай так же заметил новые аксессуары, которых он точно не устанавливал. Это были, стоящие в кромках дверей и на задних брызговиках, светоотражатели. На крышке багажника красовался наклеенный овальный белый знак с чёрными буквами «UA» внутри знака и две красно-белые светоотражающие полоски над задними фарами. Это была явная работа Игоря. Открыв машину, Николай придавил кнопку замка капота, услышав характерный щелчок, вышел из машины и открыл капот, поставив его на стопор. Рядом на стендах и стеллажах, изготовленных заботливым хозяином в дни прошлых отпусков, находились различные приспособления и инструменты. Взяв ареометр и нагрузочную вилку, Залесский по-хозяйски проверил плотность электролита в аккумуляторе и его ёмкость. К его приятному удивлению, всё находилось в пределах нормы. Значит, Игорь часто ездил или ставил аккумулятор на зарядку. Даже, уровень электролита покрывал пластины на несколько миллиметров выше среднего значения. Было видно, что в гараже объявился ещё один автолюбитель. Николай знал, что сын ещё год назад окончил водительские курсы, и успешно сдал экзамены на водительские права категории «В», которые для него были вторым, после паспорта, серьёзным гражданским документом. Однако, указаний относительно машины, Николай сыну никаких не оставлял, хотя, доверенность на вождение, на всякий случай, сделал. Он давно убедился в способностях сына и не сомневался, что Игорь будет хорошим водителем. По городу сын водил гораздо уверенней, чем сам отец. Теперь оказалось, что он не только водит, но и обращается с машиной по-хозяйски. Проверив уровень масла и тосола, Николай ещё раз убедился в заботливом отношении сына к машине. Усевшись на водительское сиденье и подогнав его под себя, Николай вставил в замок зажигания ключ, потянул на себя тросик подсоса и включил зажигание. Машина завелась с полуоборота. Сбавив обороты, Николай взглянул на шкалу указателя бензина в бензобаке, там оставалось ровно пол бака. «Значит, Игорь не только ездил, но и заправлял машину», – подумал Николай. Конечно, это его нисколько не настораживало, ведь он сам дал понять сыну, что машина остаётся на его попечении. Залесский знал, что его сын будет дисциплинированным водителем, иначе бы он ему не доверил, так легко, серьёзную технику. Убедившись, что двигатель прогрет и работает ровно, без посторонних звуков, Николай сделал перегазовку, ещё немного послушал урчание мотора, пощёлкал выключателями фар и, окончательно убедившись, что всё в полном порядке, заглушил мотор. Возгордившись за сына и убедившись в его серьёзном подходе к водительскому делу, он захлопнул капот и закрыл на ключ двери машины. На сердце было легко и радостно, теперь он точно знал, что имеет надёжного помощника в хозяйстве и с хорошим настроением покинул гараж.

Первое дело было сделано, и теперь Николай хотел просто погулять по городу. Спустившись на улицу Пушкинскую, он прошёл мимо ЦУМа, направляясь в сторону Приморского бульвара. Ему приятно было наблюдать, как быстро вокруг всё изменилось. За время его отсутствия, многие здания были облагорожены и отремонтированы, в некоторых местах появился новый тротуар, город заполнили рекламные щиты, бигборды и просто рекламные плакаты. Быстрыми темпами старые неухоженные здания превратились в красивые фешенебельные офисы и магазины, банки и ресторанчики. Всего полгода назад Залесский видел совсем другой город. Сегодня же, он шагает по старой, видавшей виды, улице, к которой не прикоснулись модные изменения названий. Шагает по новым тротуарным плиткам, мимо зданий, обновлённых модными евроремонтами, шикарных витражей богатых салонов-магазинов и привлекательных уютных баров. Фасады зданий пестрели цветовой гаммой радужного спектра. Здесь тебе и гордый аристократический белый, и импозантный бледно-розовый, жёлтый и фиолетовый, зелёный, словно майская трава и зелёно-голубой, а в противоположность – оставшиеся ещё кое-где, старые серые здания, к которым не успела прикоснуться радость перемен, но которые находились в томимом ожидании благотворного ремонта, праздничного воскрешения или печального конца. На густых ветках вековых каштанов, тянувшихся вдоль тротуаров по всей длине улицы до самого Приморского бульвара, серебрился весёлыми искорками в холодных солнечных лучах, свежий утренний иней. Чёрное вороньё, слетевшееся в город для поиска пищи, устраивало среди ветвистых крон, настоящие птичьи базары. Осторожно лавируя под деревьями и ловко ускользая от птичьего «бомбометания», напоминавшего крупный весенний дождь, Залесский дошёл до улицы Успенской, пересёк её и повернул налево, надеясь, что на Ришельевской воронья будет поменьше. Проходя мимо нового бара на углу Успенской и Ришельевской, Николай вспомнил, что в его молодые годы на этом месте была уютная курсантская пивнушка. В зале, сделанном под дерево, стояли прочные дубовые столы, за которыми часто любили постоять с кружкой пива курсанты соседских мореходок «ОМУ ТФ» и «ОМУ МФ», экипажи которых, находились чуть дальше по улице Успенской в сторону парка культуры имени Т.Г. Шевченко. Забегал сюда и Залесский, когда был практикантом на маленьком пассажирском теплоходе «Абрау-Дюрсо», курсирующем из порта Одессы в порт Варну и Бургас. В молодости он опоздал с поступлением в среднюю мореходку и по-доброму завидовал своим сверстникам в курсантской робе с эмблемами различных одесских мореходок. Сам же, поступил в Одесскую мореходную школу, надеясь, что после её окончания, сможет поступить на заочное отделение в высшую мореходку, но так эта мечта и осталась неосуществима. Сначала служба, потом встала необходимость поработать, чтобы подсобрать капитал, но как-то, вдруг, влюбился и женился, забыв свою давнюю мечту. Сейчас это Николая не огорчало, зато у него растёт замечательный сын, который осуществит отцовскую мечту, воплотив её в свою настоящую жизнь. Немного отдавшись в плен своих воспоминаний, Залесский свернул за угол и пошёл по улице Ришельевской в центр.

Деревьев на Ришельевской было чуть меньше, а значит и воронья было значительно меньше, чем на Пушкинской, и он спокойно дошёл до Дерибасовской, а дальше, спустившись около оперного театра вниз, прямиком мимо музея морского флота и оказался на Приморском бульваре. На бульваре было совсем не многолюдно. Не то, что летом. Гуляло несколько мужчин на парочку с дамочками преклонного возраста, веселилась молодёжь, катаясь на роликовых коньках и несколько человек выгуливало своих четвероногих любимцев. Возле Потёмкинской лестницы Николай остановился, окинул взглядом морской вокзал с новым небоскрёбом пятизвёздочного отеля. Тут же, в глаза бросилась отжившая магистраль фуникулёра, хотя, судя по забору, сбитому из свежих досок, городские власти планировали проводить ремонтные работы, чтобы к лету, фуникулёр заработал в обновлённом виде. Пройдясь вокруг памятника Дюку де Ришелье, Николай свернул на площадь Потёмкинцев, которой недавно вернули старое название, и теперь площадь именовалась Екатерининской, а вместо памятника Потёмкинцам, планировали установить памятник императрице. На проезжей части и в маленьких переулочках, все подъездные пути были забиты припаркованными шикарными иномарками, которые с каждым годом приумножались, чётко прочерчивая разделяющую черту, между богатыми и бедными жителями города. Николай полюбовался иномарками и пошёл в сторону Дерибасовской. Чем ближе он подходил к главной улице города, тем гуще становился поток, спешивших по различным делам, людей. Люди суетились в толпе, словно муравьи возле муравейника.

Предпраздничные дни, возлагали на жителей и предпраздничные заботы, которые адекватно распределялись среди людей с разным уровнем достатка. К праздникам всем хотелось порадовать своих близких людей приятными подарками или просто накрыть приличный праздничный стол и устроить настоящий пир. Хоть, раз в году, но пир. Вот, и главная городская улица – Дерибасовская. Здесь тоже всё напоминало о приближавшемся празднике. Витрины магазинов были нарядно убраны новогодней атрибутикой с соответствующими надписями и сверкающими снежинками. Везде всё сияло, сверкало, переливалось и мигало.

Центральная улица, словно, могучая река, вобрала в себя потоки людской толпы, стекающейся сюда из ближних переулков и пересекающих улиц. Различие было в том, что течение реки всегда сосредоточено к устью, а здесь течение было лихорадочно запутанным людским круговоротом, каким-то нерегулируемым и необузданным. Люди куда-то целеустремлённо спешили по своим неотложным делам, чем-то интересовались или просто праздно шатались, наслаждаясь предпраздничным настроением. Это были люди, живущие в этом прекрасном южном городе, гостившие в нём, отдыхающие в нём и работающие. Люди, облагораживающие этот город и строящие его, восстанавливающие и ваяющие в нём, что-то новое. Вот, и на месте бывшего ресторана «Братислава», засияло огромными золотистыми буквами, отвечая духу времени, шикарное казино «Эльдорадо». Ну, а мелких ресторанчиков и баров, было просто не счесть. В один, из таких маленьких барчиков, которые являлись «однодневками», так как профиль их менялся очень быстро, возможно из-за налоговых поборов, и решил заглянуть Николай. В баре, с интересным названием «Бриз», работал младший брат соседа Вольдемара Юрий. Юрий был весёлым и общительным парнем. В свои тридцать лет, он ещё оставался холостяком, продолжая вести беззаботную весёлую жизнь, веселясь сам и веселя публику. Вспомнив, что Юра работает именно в «Бризе», Залесский решил в баре немножко передохнуть, выпить грамм пятьдесят коньячку, исключительно «для сугреву» и насладиться чашечкой отменного натурального кофе, который умел заваривать только Юрий. Когда Николай оказался в скромном, но уютном зале бара, Юрий находился за барной стойкой и виртуозно выполнял свои любимые трюки с миксерами, бутылками, стаканами и всякой интересной стекло продукцией. В ярко-белой рубашечке с чёрной бабочкой, он поглядывал своими карими глазами на отдыхающих клиентов, поражая их ловкостью барменских фокусов, виртуозно проделываемых у посетителей на глазах. Смолянисто-чёрный чижик густых волос, отменно обработанных специальным гелем, отражал, сверкающие блики гирлянд и придавал ему торжественный предпраздничный вид.