Дебиземия

скачать книгу бесплатно


Дарон чуть постоял, всматриваясь в воду, затем несколькими быстрыми глотками отпил из ковша, глубоко вздохнул и вновь припал к нему губами.

Албакус не спеша подул на воду и тоже выпил до дна. После этого они бросили ковши на ближайший стол.

Разносчик за перегородкой нерешительно потоптался на месте, глянул в спину молчаливому повару и скованно высунулся за перегородку. Отводя глаза от разносчицы, чем удивил Крошку, сунул ей полный поднос, а когда она вышла, судорожно вытер со лба пот и вяло опустился на скамью. Стал ждать, что будет.

И в ту же минуту в питейном помещении с деревянной потолочной перекладины соскользнула крупная серая крыса и упала на сальную голову разносчицы. Та с испугу выронила поднос, юлой закрутилась на месте. Замахала руками, пытаясь сбросить крысу, и завизжала как резаная. Крыса по шее соскользнула в разрез блузки, отчего визг разносчицы превратился в вой. Она позеленела, ужас исказил лицо. Прыгала на месте и трепала руками полы блузки. Крыса скользнула между грудями, по животу и по юбке на пол.

Только тут Малкин увидал, что деревянные перекладины над головой усыпаны крысами, еще пять минут назад этого не было. Пол под ногами тоже кишмя кишел грызунами.

С перекладин крысы плюхались на головы, на плечи, на спины завсегдатаям, на столы. Разбегались между чашками и ковшами, приведя в движение все питейное заведение. Посетители мгновенно трезвели, вскакивали с мест, дико орали, отшвыривали крыс от себя, пинали ногами, били всем, что попадалось под руки. Коренные дебиземцы схватились за кинжалы, вдруг обнаружив, что половины из них нет, заметались, но разбираться было некогда, крысы сверху прыгали и прыгали на них.

Абрахма, облепленная крысами, вопила неразборчивой бранью во все горло. Внезапное нашествие ужасных грызунов лишило способности нормально мыслить. Ярость душила Абрахму, казалось, выдавливала наружу кишки. Слов не хватало.

Бат Боил, видя, что людей крысы не трогали, одним махом втиснулся на скамью между Лугатиком и Карюхой. Однако это не спасло. Грызуны вцепились в его обувь, в одежду, ловко карабкаясь вверх к голове. Но он не двинулся, сидел прямо, сжимал до боли широкие скулы и не выхватывал из-под одежды кинжала. Даже когда крысы начали покусывать за уши, за шею, за плечи, выдержка не покинула его, не дала сорваться и схватиться за рукоять.

Дарон вытянулся сусликом, розовая накидка посерела от грызунов. Он пытался сообразить, как поступить, но нашествие крыс было настолько большим, что мозг пробивала лишь одна мысль: если это каннибалы, то одолеть невозможно, так они поедают всех. В его маленьких глазках вдруг вокруг поплыло, закачалось, стало темнеть. Сознание погасло, тело дернулось в конвульсиях и умерло. Он рухнул на живой крысиный ковер на земляном полу.

Албакус попытался исчезнуть, но заклинания в голове перепутались, и он обыкновенно повис в воздухе. Начал терять сознание, корчиться, судорожно шевелить пальцами. Потом сделал последний выдох и безжизненно упал на крыс в проходе рядом с Дароном. В последний момент Албакус вспомнил, что забыл поставить магическую защиту от яда, но было уже поздно.

Некоторые переселенцы попробовали кинуться к двери, однако грызуны сбили их с ног и укрыли живым ковром.

По лицу Крошки чиркали крысиные хвосты. Она, объятая ужасом, тихо-тихо скулила, закрыв глаза и вытянув руки в стороны.

Малыш стервенел и беспрерывно работал мускулами. Срывал с себя крыс и бросал вон. Но на месте отброшенной появлялось несколько новых, и разносчик в конце концов обессилел и с хрипом опустил руки. Грызуны повисли на них, как на ветвях деревьев.

Неприметные рядовые порученцы и вовсе потерялись из виду под живым серым покровом.

Крысы, крысы, крысы.

Малкин и его друзья ошарашенно крутили головами, догадываясь, что такое нашествие не случайно, что наверняка здесь не обходится без их знакомой: непревзойденной проныры Крабиры. Они искали взглядами в серой массе черную крысу, но черных крыс было много, и какая из них Крабира – угадать невозможно. Обескураженно переглядывались и ничего не говорили.

Но вот наконец кажущееся беспорядочным движение в серой массе прекратилось, в проходе перед столом людей крысы расступились, открывая грязный пятачок земляного пола. Черная крыса в центре пятачка стала расти. Это была Крабира.

Друзья оживились. Катюха, пересилив себя, на удивление всем, первая потянулась к непревзойденной проныре, воскликнула скороговоркой дрожащим голосом:

– Ну, где тебя носило так долго, Крабира? Здесь так ужасно. Нас хотели продать в дом свиданий!

– Но ведь не продали, – усмехнулась Крабира, выгибая хвост.

– Как мы здесь очутились? Здесь никто не жалует посланцев к Фарандусу!

Крабира не ответила, дотянулась кончиком хвоста до столешницы. И люди ощутили, что пол под ногами провалился, и они полетели вниз вместе со столом и скамьями. Сердца обмерли. Обступила тьма.

По питейному заведению пронесся свистящий шум, как сильный порыв ветра. Крысы бросились в норы, в щели, на улицу. И все стихло. На какое-то время установилась непривычная тишина, как в вакууме.

Посетители открывали глаза, осматривались, начинали понемногу приходить в себя. Но долго не решались прервать тишину. Наконец чей-то неуверенный голос пискляво спросил:

– Их больше нет?

– Нет, – глухо отозвался Бат Боил, очутившийся после исчезновения людей на полу. Поднялся, поправил жабо и ногой сильно толкнул лежавшее на боку тело Дарона. – Вставай! Тебя оставили в дураках, как и меня, впрочем. Да и Албакуса окунули мордой в дерьмо. Состарился Сильнейший маг.

На месте стола, где недавно теснились люди, было пустое пространство. Абрахма смотрела на эту пустоту с бешенством, осознавая, что и она вместе с Дароном, Албакусом и Батом Бо-илом оказалась у разбитого корыта: потеряла теплящуюся надежду пополнить дом свиданий новыми изюминками. Столько фарандоидов могла бы заработать на них. Этого она не забудет Дарону, не раз найдет случай вставить лишнюю шпильку. И за утраченный стол со скамьями также истребует с него. Потом, грузно раскачивая телесами, гадливо отряхнула одежду после крыс и кинула насмешливый взор на Дарона.

Тело Особого порученца после толчка терра откинулось навзничь, и Бат Боил увидал мертвое лицо. Это неприятно поразило его, и он провел глазами по ковшам, из которых пили воду Дарон и Албакус. Мгновенно понял причину и процедил Абрахме:

– Ты отравила Дарона. Да и Албакус, смотрю, попил твоей водички, чтобы протянуть ноги.

Абрахму словно саданули плетью вдоль заплывшего жиром хребта. Ее лицо судорожно исказилось, спина, насколько смогла, выгнулась. Черная накидка на узких плечах пошла складками и вздрогнула золотистыми узорами. Жена фэра Быхома тупо уставилась на тела в проходе, а затем стала шарить глазами в поисках Крошки. Та испуганно затрепетала и замотала головой. Переселенцы притихли, пряча глаза под опущенными лбами. Абрахма была в трансе. Травить Дарона и тем более Албакуса в ее планы не входило. Однако перед нею лежали два трупа. Следовало что-то ответить Бату Боилу, да и другие навострили уши. Но разбираться сейчас с Крошкой и Малышом было неуместно, им она еще успеет развязать языки. А теперь надо было срочно найти объяснение случившемуся. И она нашла. Резко вскинулась, ткнула пальцем в то место, где недавно стоял стол с людьми, и громко грубо гаркнула:

– Они! Посланцы! Посланцы отравили Дарона и Албакуса! Серые твари притащили отраву! – знала, никто не станет разбираться в тонкостях случившегося, ее слово здесь было главным для всех. – Ищите посланцев, деби! Они – терры! Приведите ко мне шлюх! Убейте хитрую желтую тварь Доннаронду!

Холодные, широко расставленные глаза Бата Боила мрачно смотрели из-под бровей.

Переселенцы загомонили, их голоса прорвались наружу сквозь рваную кровлю крыши.

Глава четвертая. Горное урочище

Падение прекратилось после мягкого толчка.

Люди суматошно огляделись и обнаружили, что находятся в окружении ломаных скал, испестренных мрачными черными зевами пещер. Они сидели за тем же столом на скамьях посреди небольшой ровной поляны метров двести-триста в диаметре. Под ногами – чахлая трава, вдоль подножия скал – редкие тонкие кривые деревца, пустившие корни сквозь трещины в камнях. В вышине – яркое небесное полотно, без единого облачка в границах горных вершин.

Горное урочище.

У пещер сидели и стояли, сонно зевали, потягивались, вяло собачились, перетаптываясь с ноги на ногу, воины с палашами, луками и пиками. Некоторые от нечего делать лениво состязались между собой в метании камней. Проигрывали друг другу и выигрывали, перекладывая фарандоиды то в ладонь одному, то в ладонь другому. Воинов у пещер – порядка тридцати.

Скальные нагромождения были труднодоступными, непроходимыми и непролазными.

Люди озадаченно и настороженно озирались, машинально ища глазами выход из урочища.

Из черных пещерных дыр не доносилось ни звука, ни шороха. Камни скал окрест безмолвствовали, словно в оцепенении. Ни птиц, ни ящериц, ни змей. Даже ветер и тот не гулял по урочищу. Возможно, где-нибудь вверху он врывался в горные расщелины, выдувал песчинки, уносил с собой. Но тут, у подножия скал, висело ватное неживое безветрие. Мрачно чудилось, что от пещер тянуло затхлым неприятным духом. И только яркое солнце в зените обдавало каленым жаром.

– Ну и дела, – с запинкой вытолкнул из себя Володька Лугатик.

– Дела хорошие или плохие? – спросила Карюха, поглядывая с опаской на разморенных вояк у ближней пещеры.

Никто из воинов не повернулся в сторону людей, будто не видели, не слышали, не догадывались об их появлении в центре урочища.

Солнце пекло, воины прели под кожаными доспехами. На лицах крупно выступал пот. Было муторно без дела париться на жаре, тупо пялиться друг на друга, беспричинно нехотя лаяться между собой. Пики и луки с колчанами отставлены в стороны. Палаши остриями воткнуты в землю, и на концах рукоятей покоятся грубые ладони. Некоторые вояки, как на подбор, были крепкого телосложения, в ботах больших размеров, с красными щекастыми и носатыми мордами, торчащими из кожаных шлемов.

– Ничего хорошего, – зябко поежилась Катюха, чувствуя холодок от мурашек, пробежавших по телу.

– Нас явно игнорируют, – обронила Сашка, не представляя, чем все может обернуться.

– Окликнуть, что ли? – неуверенно спросил Лугатик и вопросительно посмотрел на Малкина.

– Не надо, – предостерегла Сашка и тоже перевела взгляд на Ваньку. – Сначала не мешает разобраться, что происходит. Может, кто-то понимает больше, чем я? – она ждала ответа от Малкина, но не дождалась.

– Кажется, мы начали мандражить, – нервозно отреагировал Андрюха и полез в карманы. Выложил перед собой на столешнице четыре кинжала с резными костяными ручками. – Вот все, что успел урвать. На четверых хватит. – Продвинул Ваньке и Володьке по кинжалу, один оставил себе, посмотрел на девушек, выбирая, кому отдать, и решительно отправил Сашке. – С кинжалами надежней.

– Все же не с голыми руками, – буркнул Володька, лизнул губы, схватился за рукоять и неестественно захорохорился. – Вот теперь можно и разборки устраивать, и покумекать, что к чему.

Катюха вздернула небольшой нос:

– А что тут кумекать? Явно все замутила Доннаронда. Вот прикиньте сами. Сначала втирала нам мозги, что мы терры, дала проводников к презу Фарандусу. Спрашивается, на кой ляд он нам сдался? Где гарантия, что он не отправит нас к крысам-каннибалам? Никаких гарантий. А в питейне для чего мы оказались? Чтобы посмотреть, как деби пожирают друг друга? Это мне совсем ни к чему. Объявили себя посланцами к презу, и что изменилось? Ничего. А теперь воительница укатала нас в горное урочище. Ее проделки, точно ее. Водит своей магией, как пешек по заколдованному кругу, бросает из одной дыры в другую. Противно быть пешкой у крысы, обрыдло. Воительница явно преследует свои цели. Видать, избавиться от Фарандуса у нее идея фикс. Слишком легко мы ей доверились. Тянет за поводок. Но хватит, наверное. Надо самим раскинуть мозгами.

Лугатик рассматривал кинжал. Только теперь усмотрел на торце рукоятки вкрапленный маленький глазок драгоценного камня, потрогал пальцем. Сашка руками отбросила назад русые волосы и положила узкую ладонь на резную костяную рукоять кинжала, лежавшего перед нею. Карюха вскинула тонкие черные брови. Малкин сосредоточенно молчал. Все думали.

– Поддерживаю, – первым отозвался Андрюха, – пора потумкать, как выбираться из Дебиземии, а то так и будет магия крысы шпынять нас по всяким закоулкам державы, тошно бегать от деби. Не мешало бы из этого урочища вернуться к той металлической трубе, которая из земли торчала. Не знаю, что там по другую сторону от нее, но, думаю, не Дебиземия.

– Чертова Дебиземия! – резко возмутилась Карюха, смахнув мусор со столешницы. – Чертово урочище! Вокруг высоченные скалы. А у нас даже плохонького мага под рукой не имеется. Крабира сейчас не помешала бы. Ничего не остается, как вступить в контакт с этими вояками у пещер, нравится нам это или не нравится, не искать же дорогу через вершины гор! – повернулась к Малкину. – Ты как, Ванька, согласен со мной? Чего играешь в молчанку, воды в рот набрал? Ну-ну, молчать, конечно, не мозги пузырить в черепке, – она забарабанила пальцами по столешнице, громче и громче, яростно взвизгнула и несколько раз стукнула кулаком, намеренно сильно, чтобы привлечь внимание воинов. Ударила косточку запястья, поморщилась досадливо.

Воины у пещер ухом не повели, никаких эмоций на лицах, будто в центре урочища стояла мертвая тишина. Это казалось неестественным. Ванька наконец оторвал локти от столешницы, выпрямил спину. Понимал, нужно действовать, от него ждали именно этого. Поднялся во весь рост со скамьи, чувствуя, как в висках пульсирует кровь, обдавая жаром лицо и плечи, и сказал слова, кои огорошили спутников:

– Коль уж мы оказались тут, считаю, надо проникнуть в пещеры и посмотреть, что охраняют эти стражи.

– Ты башкой не ударился? Зачем нам это? – после недолгого оцепенения первым оправился Володька Лугатик, ощутил, что вспотели ладони, вытер о штаны. – Посмотри, тут пещер целая пропасть. Пасти раззявили. А если в них монстры водятся, только нас и дожидаются? Меня не манит совать туда голову. Лучше уж по горам лазить, на скалах хотя бы воздух и свет, а в подземельях крутая тьма, сырость и мертвое царство. Нет, Ванька, калачом не заманишь. Наплевать да и растереть! – Лугатик завозился, импульсивно гримасничая, лихорадочно сжимая рукоять кинжала. – Если тебе снесло черепок – полезай в пещеру, а я поглазею со стороны.

– Вероятно, путь к презу Фарандусу не будет простым и легким, – спокойно продолжил Ванька. – Наверное, тропа к столичному городищу пролегает не так, как представлялось нам. Видно, дороги в Дебиземии изрядно запутаны и не имеют прямых направлений. Все придется постигать, чтобы понять происходящее.

– Постигать, постигать. Легко брякнуть. По-твоему, в подземельях мы получим ответы? – взволновалась Катюха, по высокому лбу пробежала морщинка. Короткая стрижка чуть растрепалась. На правом плече светлого топа пялилось грязное пятно. – Крысы предупреждали об опасностях. Не сомневаюсь, что в подземельях жуть. Лугатик прав, не стоит самим лезть в омут головой. Не хочу под землей на брюхе ползать.

– Никто не хочет, – продолжил Малкин, – но как их обойти? Выбора не вижу. Не сидеть же здесь до помутнения в мозгах, – он пригладил торчащий в разные стороны чуб, вылез из-за стола и медленно мелкими шагами отошел метра на два, наблюдая за реакцией воинов. И вдруг грудью наткнулся на нечто плотное, невидимое глазу. Осторожно нащупал рукой и заскользил ладонью по прозрачной упругости. Пошел вдоль, видя, что движется по кругу, в центре коего стол с его друзьями. Плотность была гладкой, от земли вверх, выше Ванькиной головы. Круг замкнулся, Малкин остановился. Друзья ничего не понимали. Обескураженно произнес:

– Мы внутри какого-то цилиндра. Я не вижу стенку, но упираюсь в нее ладонью. Странно.

– Какой еще цилиндр? – недоверчиво поморщился Андрюха и тоже вылез из-за стола. – Сплошные ребусы. – Подошел к Малкину, нащупал упругое препятствие, слегка надавил рукой. Лицо вытянулось, надавил сильнее. Рука вдруг провалилась по локоть, потом по плечо, затем все тело прошло сквозь невидимую плотность, очутившись по другую сторону необъяснимой помехи. Андрюха поманил Ваньку, что-то проговорил, но люди не услышали его голоса.

И в этот миг у пещер возникло резкое оживление стражей. Они взбудоражились, схватились за палаши и пики, забегали, закричали, замахали руками и кинулись к Раппопету. Между тем внутри цилиндра не уловили никакого шума. Два щекастых и носатых стража, крупных и тяжелых, бежали впереди, открыв широко рты. Толстыми ногами, как столбами, впрессовывали в сухую землю хилую траву. На лицах дикие выражения, как будто их глаза увидели посреди урочища смертельного врага. Андрюха, сделав несколько шагов, остолбенел, попятился, развернулся и пулей вернулся внутрь невидимого цилиндра. Друзья схватились за кинжалы, готовясь отражать нападение. Но стражи неожиданно застопорились, пометались по сторонам, потеряв Раппопета. Затем, озираясь, вернулись к пещерам.

– Странное дело. Они что, не видят нас внутри цилиндра или просто не выпускают наружу? – выронил напружиненный Лугатик. – Дела, братцы, как сажа бела. Задачка. Одно точно знаю, здесь мы их не слышим. Тебя, Андрюха, тоже не слышали, когда был за цилиндром. А ты, кстати, видел нас оттуда?

– Конечно, – отдышался Раппопет.

– Значит, и они должны. Получается, делают вид, что не замечают. Выходит, все-таки не выпускают из цилиндра, – Лугатик растерянно почесал затылок, вылез из-за стола. Осторожно приблизился к прозрачной стенке, ковырнул ногтем, засопел, как обиженный ребенок. – Зачем это? Могли просто поставить стражу возле нас?

– Наверное мы здесь не по их желанию, – предположила Сашка, поднимаясь со скамьи.

– Допускаю, что они не видят нас, – задумчиво сказал Мал-кин, наблюдая за воинами. – Предположим, здесь мы защищены магией. Иначе никак не объяснить поведения стражей. А вот за стенкой мы как на ладони. Андрюху сразу засекли. Можно проверить другой вариант: выйду на противоположную сторону. Если стенка для них непроницаема, то за цилиндром метров на пять-семь зона невидимости, – Ванька направился к другой стороне круга. Надавил плечом на упругую стенку, сделал первые шаги наружу.

Он двигался без спешки, приближаясь к условной границе зоны невидимости. Стражи пещер не проявляли никакой активности. На лицах друзей появились улыбки. Вот Ванька достиг предполагаемой крайней точки, остановился, вытер тыльной стороной ладони пот со лба, глубоко вздохнул и сделал следующий шаг.

На третьем шаге от условной границы тишину урочища разорвали грубые вопли воинов. Кто-то из них схватил лук, натянул тетиву и послал стрелу.

Малкин интуитивно отступил и присел, злое свистящее шипение пронеслось над головой. Секунда промедления могла стоить жизни. Стрела позади него вонзилась в землю и задрожала оперением. Следом – вторая и третья. Дальше испытывать судьбу не стоило. Ванька скачками махнул назад. Внутри цилиндра отдышался:

– Всем понятно? – спросил, опускаясь на скамью.

– Только неизвестных в задачке не уменьшилось, – проворчал Лугатик.

В это время от пещер отделилась группа из десяти воинов. С пиками наперевес, с палашами и луками, растянувшись в цепочку, двинулись к центру урочища. Скоро люди рассмотрели их каменные лица, сдавленные скулы, настороженные глаза, потертые кожаные шлемы, видавшие виды кожаные доспехи. Движения воинов были осторожными, неторопливыми. Деби тщательно оглядывали пространство перед собой, готовясь в любую секунду вступить в схватку с непонятным врагом. В трех метрах от невидимого цилиндра застопорились, позвериному принюхались, словно что-то учуяли.

Малкин, Раппопет, Лугатик и Сашка внутри цилиндра сжали кинжалы, прикрывая собой безоружных девушек: Катюху и Карюху.

Воины снова тронулись и прошагали мимо. Подобрали стрелы, осмотрели место, пошли по кругу. Идущий впереди верзила с густыми усами и длинными руками, в шрамах, с прихрамывающей походкой, отличался от остальных нашивками на шлеме и доспехах. Он командовал группой, громко кричал и махал руками.

Три стража отделились и направились прямо на людей. Шли сосредоточенно. Люди в цилиндре сгрудились: если воины пройдут сквозь стенку, начнется схватка. Стражи приблизились к цилиндру, еще шаг и они уткнутся носами в стенку. Но, сделав этот шаг, воины неожиданно пропали. Просто сгинули. Люди на миг остолбенели.

А верзила между тем не обратил внимания, ладонью направил оставшихся стражей к противоположному от пещер подножию горы. Широким шагом попер впереди и перед скальной громадой даже не замедлил ход. Лишь чуть пригнулся и вошел в камень скалы. На глазах у людей весь отряд следом словно растворился в горе.

Урочище безмолвствовало. Люди не шелохнулись. Молчание затянулось и начинало давить.

Но вот Карюха издала удивленный возглас, показала на пещеры, где замерли другие стражи. В самом большом зеве неожиданно появился верзила. Топал уверенно, выводя свой отряд на свет. Шли все десятеро. По лицам людей пробежало недоумение. Впрочем, ненадолго.

Верзила остановился перед Главным стражем пещер, навис над ним, как скала. Тот был в короткой наплечной накидке горного цвета. Верзила доложился, провел рукой по густым усам и заступил ему за спину. У Главного стража были впалые щеки и выпуклые глаза, нервный тик дергал правую сторону лица, на искалеченной левой руке всего три пальца, в лютом сражении попал под удар вражеского палаша. Он повернулся к мрачному зеву второй пещеры и сделал отмашку.

Пасть пещеры испустила раздражающий скрежет, шипение и рык.

Верзила кинулся к подземелью, навстречу выступившим наружу двум рядам воинов. Они за цепи вывели из темноты странное существо с телом деби, покрытым крысиной шерстью, с длинным голым крысиным хвостом и головой большой крысы. Тварь дергалась, бесновалась от ударившего в глаза яркого солнечного света, свистящим писком наполнила урочище, упиралась. Цепи звенели от натяжения, ноги воинов скользили по пересохшей земле.