скачать книгу бесплатно
– Ты не сказал ей, потому что знаешь, что Надя не хочет того, чего хочешь ты. Ей не нужна жизнь, которую мы все оставили там. Ее жизнь здесь и ее зовут Саша, а не Шакирд. Зачем рисковать всем что ты имеешь ради тех, кому это не нужно?
– У меня есть письмо, – сжимая в руке конверт, произнес Шакирд как можно тверже, насколько позволял шепот. – И именно оно поможет нам скрыться.
Таш остановился возле очередного дома. Заглядывая в окна, он продолжил:
– Твоя весточка из внешнего мира – залог нашего спасения. И ты лучше меня знаешь, что ты не готов от него отказаться в угоду ее желанию остаться здесь. И если все действительно так, как ты сказал, то сегодня у нас появился реальный шанс уйти от ищеек, когда за нами их пошлют. Думай, Шак.
Таш смотрел на него и отчетливо видел, как в искрах его светящихся зрачков злость мечется с безысходностью.
– Думай хорошо. Потому что времени у нас осталось очень мало.
Таш похлопал его по плечу и пошел дальше по улице.
Шакирд остался наедине с ночью, которая поглощала спящие дома, но даже ее прожорливости не хватало чтобы проглотить мечущегося Голиафа. Он стоял как скала посреди дороги, опасаясь даже шелохнуться. Мысли бились в такт тяжелым ударам сердца и письмо, долгожданное и желанное, жгло ему руку.
Шакирд оглянулся. Его дом остался далеко позади. Свет в окне горел зазывая. Нужно было идти. Ночь опасна для размышлений. Вцепится когтями и не отпустит до утра. А утром Шакирда ждет тренировка с Каро. Он надеялся убедить его увеличить нагрузку, чтобы активаторы, которые вводят в лаборатории каждые две недели, не сломили защиту иммунной системы. И скала цельного камня пошатнулась – медленными шажками Шакирд пошел к дому. Он тянул время, размышляя над тем, что сказать Наде, когда она в очередной раз спросит о письме. Она такая любопытная. Шакирд усмехнулся. Несмотря на свой пылкий ум, Надя так и не смогла догадаться о его замыслах. Шакирд не раз намекал ей на это. Часто заводил речи о том, как невыносимо жить в клетке подобно лабораторным мышам. Но Надя, всегда улыбаясь, уходила от выводов, которые ловушками были расставлены для нее. Будто нарочно не замечая попыток любимого человека достучаться. Она раз за разом заставляла думать о себе как о простушке, для которой лежать на боку и читать бесчисленные книги есть спасение.
Шакирд посмотрел в окно своего дома. Надя сидела на кровати и укладывала шестилетнюю Сашу, которая ласково гладила мамины длинные серебряные волосы. Они о чем-то весело беседовали. И холод ночи отступал под звоном детского смеха и шутки рассказанной ее матерью. Их объятия были жарче, чем все фантазии деревенских о весне. И сейчас им не нужен был никто.
– Закрывай глаза, родная, – мягко произнесла Надя, убирая руки дочери от своих длинных волос.
– Но я еще не сказала спокойной ночи Шакиру, – надув губки произнесла девочка.
Он не мог стоять у окна и вошел. Немного хмурый, высокий лысый гигант – Шакир с мягкими чертами лица. Шак улыбнулся. Ему нравилось, как девочка коверкает его имя.
– Кто тут решил заснуть, не дождавшись меня?
– Никто-никто, – Саша протянула руки, усыпанные белыми пятнами, к грозному великану, всегда защищавшему ее.
Надя была рада увидеть его. Она встала с кровати дочери и подошла к Шакирду. Он схватил ее за талию и немного приподнял, чтобы она могла поцеловать его в щеку. Саша громко взвизгнула от нетерпения, когда же добрый великан подойдет и поцелует ее в лоб.
Саша засыпала всегда быстро. Она была из тех детей, кто дружил со сном и почти никогда не сопротивлялся нежным рукам Морфея. Убедившись, что дочь, наконец, уснула, Надя собрала волосы в конский хвост и спрятала под футболку. В отличие от дочери, она ненавидела свои серебряные локоны, накидывающие на ее тридцать два года дополнительный десяток лет. Но обрезать их ей не было позволено.
Шакирд сидел за столом, уставившись в письмо. Убранство их дома ничем не отличалось от множества других домов-копий. Только кухонной утвари было больше и две из трех кроватей составляли одну.
– Что за тяжелый взгляд у моего великана? – Надя стояла у двери в ванную комнату.
Шак посмотрел на жену. Улыбнуться или закрыть глаза? Нужно сделать хоть что-нибудь необычное, что-нибудь намекающее, чтобы Надя поняла: в его голове гроза и она вот-вот накроет его. Он ругал Надю в мыслях, за ее непроницательность, за то, что она смотрит и не видит в его глазах смятения и жалости к самому себе.
– Рад, что брат объявился, – сказал он сухим каменным голосом.
– Напиши ему что-нибудь в ответ, – улыбнулась Надя. – И вот увидишь, он снова тебе ответит. Мне кажется, он примирился с тем, что ты здесь. И вы снова будете общаться. Это же хорошо?
– Да… Он там, а я здесь.
– Но зато вы будете общаться. У тебя снова появился брат.
Надя улыбнулась ему и вошла в ванную.
В который раз Шакирд смотрит на закрытую дверь. И мысли его и желания рассыпаются каждый раз, когда Надя смотрит на него. Он неслышно стукнул по столу, злясь на себя за то, что не может преодолеть молчаливую стену несогласия жены. Шакирд решил не дожидаться ее и направился спать. Еще один сигнал для нее. Он расправил кровать и грузно рухнул в белую бездну, быстро погружаясь в ее дурманящие ласки.
Деревня засыпала. Мутный и липкий холод инеем накрывал дома. Даже свет от центральных прожекторов на главной дороге мерк перед холодом и синеватым отливом сужался до узкого луча. Он отступал перед промозглым мраком ночи: тихим и застывшим во времени. Такими были и безликие улицы. И каждого, кто попадал сюда рано или поздно окунало в болотистое озеро застывших мыслей и желаний. И не было среди деревенских никого, кто бы мог противиться этому. А кто роптал – их уже не было.
Утро в Деревню всегда прокрадывалось незаметно. Неслышно проходя между стволами черных деревьев, оно пролезало через прутья ограды. И каждый раз, наталкиваясь на окна без стекол, утренний свет с легкостью проникал в дома и отогревал тех, кто был закован в иней. Медленно и настойчиво он пробивал себе дорогу. И каждый раз, одерживая победу над холодом, он мерк перед теми, кто не желал встречать его. Жители спали. И свет утра они не видели.
Плотная пелена серых облаков наползла на Деревню.
В полной тишине бледного разогревающегося дня раздавались быстрые шаги. Ритмичный удары подошвы по мерзлой земле доносился со стороны изгороди. Лишь один человек из всех, кто жил здесь, встречал рассвет над Деревней. Лишь один он знал, как выглядит блеск первого мерзлого луча солнца. Каро проносился мимо домов за девятым кругом. Он совершал утреннюю пробежку и наслаждался видом повергнутой зимы. Она отступала, пусть и очень медленно. Каждый раз, когда он видел редкий рассветный луч, он наполнялся надеждой, как энергией заряжается аккумулятор. И вера в то, что наступит весна крепла, и он, в авангарде у Солнца, нес его светлое копье, ускоряя свой бег. Ему становилось очень жарко. Шлепки его обуви было слышно даже на седьмом круге. И он продолжал бежать. Его глаза были закрыты. Мысли витали вокруг него и устремлялись в разные стороны. Он ощущал все вокруг, чувствовал, как в домах искрится жизнь. Она течет по жилам и накапливается в разных местах с большим переизбытком. Впереди он увидел яркий свет. Огромное яркое пятно застило ему взор и нахальным образом вмешалось в его видение. Каро открыл глаза: перед ним стоял Шакирд.
– Ты решил подняться сегодня пораньше?
– Плохо спалось, – Шакирд почесывал затылок и разминал плечи.
– Но до тренировки еще почти час.
– Я помню, – немного поежившись, ответил великан. – Хотелось поскорее выйти из дома.
Каро сообразил в чем дело и одобрительно кивнул.
– Ну что же. Пробежка иногда хорошая альтернатива стенам. А быстрая пробежка еще и проветривает голову.
Шакирд был рад, что Каро не против его присутствия. Он знал о причине, по которой Каро бегает каждый день и не хотел мешать.
– Только я бегаю очень быстро, – учтиво предупредил Каро.
– Я знаю. Постараюсь угнаться.
Каро улыбающимися глазами посмотрел на хмурого атланта, сутулящегося под натиском мыслей.
– Меня так напичкали активаторами, что я тебя еще и перегоню, – нотки недовольства все же проскользнули.
– Ох, – усмехнулся Каро, – ну это мы еще поглядим. Сначала сбрось гору с плеч.
Каро заботливо коснулся руки великана, и они медленно стартовали. Шакирд радовался, но на лице сохранял неприветливость. Он хмурил брови так сильно, что они отбрасывали большую тень на глаза. Распыленный в воздухе свет был не в силах пробиться через надвинутую серую ширму. Давид и Голиаф ускоряли темп. Грузные шаги Шакирда заглушали глухие шлепки Каро и вскоре они уже проносились мимо домов на крейсерской скорости, заставляя ветер свистеть в ушах. Но Каро лишь ускорялся. Он продолжал наращивать темп, держа глаза закрытыми. Он ощущал негодование Шакирда так, если бы он смотрел на доску, на которой маркером было о нем написано. Великан пыхтел и вот-вот готов был сдаться, но Каро чувствовал, как он борется. Он старается отыскать верный подход, войти в темп бега. Каро испытывал его. Они бежали так быстро, что камеры по периметру забора фиксировали лишь их размытые силуэты. Шакирд вошел в раж. Он дышал мерно и глубоко. Активаторы, сидевшие внутри него, выбрасывали огромное количество энергии в кровь, заставляя ее светиться. Каро видел, как тело Шака источает едва уловимое свечение. Его можно было назвать бескрылым ангелом, если бы не его угрожающие размеры. Каро и Шакирд бежали уже второй круг. А усталости ни у того, ни у другого как не бывало.
– Молодец, – произнес Каро, не открывая ни рта, ни глаз.
Шакирд немного оторопел от такой неожиданности. Он удивленно смотрел на Каро, едва не сбив темп.
– Продолжай бежать, – добавил Каро.
Шакирд пытался смотреть на датчики на стенах домов, сливающихся в одну сплошную бледно зеленую полосу. Их ровный цвет говорил о том, что они не фиксируют мозговую деятельность Каро.
Подходило время тренировки. Деревня понемногу пробуждалась. Деревенские выходили на крыльцо и встречали хмурое утро. Морозный воздух покалывал ноздри и легкие, но дарил нескончаемую свежесть. Повсюду лежал толстый слой инея. Кое-где у домов еще сохранился снег, который не растащили дети. Наступало деревенское утро.
Каро свернул на главную дорогу. Шакирд старался не отставать. Они медленно сбавляли темп бега и вскоре оказались на площади. Еще несколько кругов по ней и затем полная остановка.
– Я уж думал, что ты ничем не сможешь меня удивить, – Шакирд пытался совладать с дыханием и говорить как можно тише.
– В ящике Пандоры есть много тайн…
– Которые лучше не раскрывать.
Каро кивнул. Он делал разминку, готовясь к тренировке с Шакирдом.
– Сколько у нас времени? – тревожился Шак. – Мы вроде долго бегали.
– Тебе показалось. До десяти есть еще время. Разминайся.
– Ну, а как же другие?
– Ты о ком? – Каро выпрямился и, не отрывая пяток от земли, потянулся вверх.
Шакирд всегда с благоговейным страхом смотрел на то, как Каро растягивается на несколько сантиметров. Это всегда действовало ошарашивающее, хотя он столько раз это уже видел.
– Те, кто придет тренироваться, – пытаясь разобраться в мыслях, уточнил Шак. – Другие ведь тоже соберутся. И оранжерея откроется скоро.
– Библиотека открыта всю ночь, – разминаясь, отмахивался Каро, – а в цветник Аня иногда заходит даже ночью. Причем тут другие? Тренировка для них начнется лишь через полтора часа.
– Знаю… – Великан понурил голову.
– Вместо того чтобы разминаться, ты топчешь пыль ногами, – Каро указал пальцем ему на ноги.
Шакирд опомнился и начал делать растяжки.
– Я какой-то взвинченный, – подтягиваясь, объяснялся он. – Всю ночь проворочался. Смотрел на Надю и думал о письме.
– Таш рассказал мне. Это действительно хорошая новость, и не только для тебя, – Каро закрыл глаза и глубоко вздохнул. – Но ведь не из-за письма ты не спал почти всю ночь?
– Из-за Нади, письма, активаторов, – недовольно выдал Шак.
– Ты же понимаешь, что без каждого из нас план обречен на провал?
– Да, Каро, я понимаю. Я не собираюсь отказываться.
– И тебя больше беспокоит Надя, а не Саша?
Шак виновато посмотрел на Каро.
– Чертов ребенок, – процедил сквозь зубы Шакирд. – Она думает, что здесь у нее жизнь лучше. И ничего не видит вокруг. Столько детей бегает по улицам. Как она не видит? Не видит красных детей, что с ними делают?
– Не все дети красные, – напомнил Каро, указывая Шаку на место перед ним.
Тренировка начиналась.
– Многие живут в зеленой зоне и их почти не трогают. Можно сказать, райская жизнь, которой многие бы желали.
– Она тоже так считает. Каждый день осматривает ее, следит за пятнами. Считает, что Саше уготована жизнь в зеленой зоне.
– Судя по характеру рисунка и местам высыпания, это действительно так, – осторожно подтвердил Каро. – Но все решится, когда Саша войдет в зенит, – добавил он чуть погодя.
Шак сделал упор на ноги и Каро, ухватившись за его руки, перекинул себя через него.
– Готов? – находясь в сцепке мостиком, сомневался Шак.
– Готов ли ты? – парировал улыбкой Каро.
Шакирд вцепился крепче в его руки, и огромный человек-скала замер в вертикальном положении над Каро. Они стояли как стол, сохраняя хрупкий баланс. Хрупкий и щуплый, по сравнению с Шаком, Каро держал массивную тушу великана. И по его лицу было видно, что юный учитель наслаждался обрушившемуся на него давлению. Шакирд резко повернул голову в сторону, заметив, как датчики на фонарных столбах и домах рядом, стали ярче светиться зеленым. Каро выдохнул и слегка подкинул Шака. Тот спустился на землю.
– Ты не можешь решать за нее, Шак, – Каро протянул к нему руки.
– А я не решаю, – немного со злостью ответил тот, крепко ухватившись за руки Каро.
Они толкали друг друга, упираясь в землю; проверяли степень готовности друг друга.
– Сила возросла, – Каро глядел на Шака, и видел, что происходит у него внутри. – Ткани…
Каро не успел договорить, как Шакирд провел маневр и ухватил его в жесткий захват.
– В тканях модифицированный актомиозин, – извиваясь как змея, Каро вынырнул из объятий великана.
– Что ты там лепечешь? – злился Шакирд.
Он обрушился несколькими мощными ударами на Каро. Но тот лишь парировал их и ставил непробиваемый блок. Шак был вне себя от того, что самые мощные его удары не пробивают защиту щуплого пацаненка, возомнившего себя мастером боя.
– И агрессия. Бег накопил стресс-гормон, – улыбаясь своим открытиям, рассуждал Каро.
Шакирд продолжал обрушивать на танцующего вокруг него Каро свои удары.
– Сколько же в тебя влили, – внимание Каро привлекла камера, уставившаяся на них.
Он увернулся от удара Шака и, схватившись за его руку, оказался на его плечах и резво спрыгнул вниз. Красный маячок на камере внезапно погас. Каро прогнулся под мощью навалившегося Шакирда.
– Включай голову, великан, – пытаясь совладать с железобетонным Шаком, выкрикнул Каро.
– Ты – тренер, – пыхтел Шак, – ты и работой головой.
Шакирд сдавил его изо всех сил. И тут Каро стало невыносимо больно. Он закрыл глаза, стиснул зубы и надавил пальцем на точку под подбородком. Шак взвыл, на секунду ослабив хватку. Каро этого было достаточно, чтобы ухватиться и перекинуть амбала через себя. Шак не ожидал такого поворота. Он лежал, ожидая, что Каро даст время ему встать. Но его учитель только приступил к истязанию. Каро подбежал к Шакирду, резко дернув, перевернул на живот и, ухватившись за горло, потянул его корпус назад. Позвонки захрустели на шее и пояснице. Шакирд сопротивлялся, но не делал попыток вырваться.
– Терпи, боец, пусть трещат, – увлеченно приговаривал Каро, продолжая сгибать корпус назад.
Пытка продолжалась еще минуты три. После чего Каро резко отпустил Шака и тот рухнул на землю лицом вниз.
– Вставай, дылда напичканная, – улыбаясь, дразнил Каро.
Шакирд тяжело вздохнул и, пошатываясь, поднялся на ноги.
– Мне тебя как следует поломать надо. Иначе твои активаторы продолжат заполнять твои мышцы.
