Народная история России. От Первой мировой до установления советской власти

Те, кто был побогаче и имел возможность, бежал за границу. Часть буржуазии присоединилась к Белому лагерю. Часть, оставшаяся в РСФСР, была репрессирована.

При анализе классового противостояния возникает вопрос: что стало со слугами бывших привилегированных слоёв? С теми бесчисленными лакеями, нянями и дворничными, которых власть освободила от их предполагаемых эксплуататоров? Ироничным образом, часть прислуги предпочла остаться у своих хозяев. Многие из господ, у которых оставались хоть какие-то средства, сочли своим долгом заботиться о прислуге как о членах собственной семьи, даже несмотря на нужду.2749

Коммунисты о подобной верности к прислуге помалкивали, хотя и знали, что случаев поддержки были тысячи. Другая часть прислуги отделилась от хозяев. Но эти люди быстро поняли, что им придётся бороться за выживание в одиночку и поддержки от государства не будет никакой.

Князь С. М. Голицин вспоминал, что дедушкин лакей Феликс ушел от них, раздобыл коляску, сани и пегую лошадку и стал извозчиком в городе. Года два он на ней раскатывал. По свидетельству Голицына, когда тот видел кого-либо из старых хозяев, идущего пешком, он радостно останавливал свой экипаж и предлагал подвезти, даже если в его экипаже находился седок; потом он уехал в Латвию.2750

Голицын продолжил: „Старый лакей Иван и старая слепая и глухая горничная Бобринских попали в богадельню, которая находилась на Базарной площади рядом с собором. Они там голодали. Бобринские и мы изредка приносили им какие-то гостинцы. А года через два оба они умерли, вероятно, от голода.“2751

Вот она была – свобода в нищете. Стремительная пауперизация населения уравняла всех. Даже минимальная социальная защищённость исчезла без следа. Вопреки планам Совнаркома тактика натравливания одних слоёв на других не принесла плодов. Напротив, она нанесла стране колоссальный вред.

Филосов Лев Шестов заметил, что взаимная ненависть и ожесточение не классов, как хотелось бы большевикам, а всех против всех, непрерывно росла, а перья чиновников-публицистов продолжали выводить на бумаге всем опостылевшие слова о грядущем социалистическом рае.2752

Однако даже тогда режим на остановился на достигнутом. Убийство комиссара печати, пропаганды и агитации Союза коммун Северной области В. Володарского 20 июня 1918 года повлекло за собой усиление репрессий и массовые аресты бывших офицеров.2753 После убийства председателя Петроградской ЧК М. С. Урицкого и покушения на В. И. Ленина 30 августа 1918 года РКП(б) ввела коллективное наказание буржуазии. Основная тяжесть Красного террора легла именно на плечи „классовых врагов“.2754

Первым шагом Петрочека стало убийство 512 предполагаемых белогвардейцев, с официальным обьявлением и списком имён.2755 Затем, по данным современников, расстреляли ещё 500 человек без объявления. Поэтесса З. Н. Гиппиус констатировала: „Не претендуют брать и расстреливать виноватых, нет, они так и говорят, что берут 'заложников', с тем, чтобы, убивая их косяками, устрашaть количеством убиваемых.“2756

Петроградская ЧК опубликовала огромный список заложников: Великих князей, сановников старого режима и просто случайных людей. В обращении говорилось, что в случае, если будет убит ещё хоть один из советских работников, перечисленные заложники будут расстреляны.2757

В действительности заложников стали расстреливать и без покушений на совработников. В Пензе произошли массовые казни заложников. Архагельская ЧК так же откликнулась расстрелами за покушения на Урицкого и Ленина. За ними подключились Кимрская ЧК, Витебская ЧК, Себежская ЧК, Велижская ЧК, Вологодская ЧК, Вельская ЧК, Северодвинская ЧК и Курская ЧК.2758

Рязань, Новгород, Липецк, Смоленск, Тамбов и другие города в проведении террора не отставали. Губернские ЧК расстреливали бывших помещиков, купцов, офицеров и полицейских царского режима. Позже русскую буржуазию заставили платить кровью и за убийства немецкого марксиста Карла Либкнехта и польско-немецкой революционерки Розы Люксембург.2759

Убийства их произошли в Берлине в январе 1919 года от рук правых фрайкоровцев. Русская буржуазия не имели к преступлениям революционеров ни малейшего отношения. И всё равно её наказывали с лютой свирепостью. Члены семьи Романовых – Великие князья Георгий Михайлович, Дмитрий Константинович, Николай Михайлович и Павел Александрович были расстреляны в Петропавловской крепости в качестве заложников.2760

Советский режим устраивал засады и арестовывал тысячи „царских слуг“, часто без предъявления обвинения. 5 сентября 1918 года в Москве в качестве заложников во внесудебном порядке были публично казнены государственные и церковные деятели Российской империи. Коммунисты расстреляли бывшего председателя Госсовета И. Г. Щегловитова, бывшего сенатора С. П. Белецкого, бывших министров внутренних дел Н. А. Маклакова и А. Н. Хвостова, епископа Ефрема (Кузнецова) и других.2761

Часть остальных арестованных расстреливали, часть оставляли в заключении. Некоторых отпускали на свободу „ввиду недоказанности обвинения“. Других направляли в концентрационные лагеря.2762

Так князя С. Д. Горчакова после ареста вместе с семьёй в ноябре 1918 года перевели в Бутырскую тюрьму. Оттуда его направили в Андроньевский лагерь, а с 3 июля 1919 года в Ивановский лагерь особого назначения.2763

Горчакова приговорили к лишению свободы до конца Гражданской войны. Несколько месяцев спустя после своего ареста Горчаков писал в заключении: „Никакого обвинения мне не предъявлено, единственная, предполагаю, причина, что у меня княжеская фамилия и что я раньше служил Губернатором в Вятке и Калуге.“2764

Горчаков продолжал оставаться в концлагере до весны 1921 года, когда Юридический Отдел Политического Красного Креста оформил ходатайство перед Московским Губернским отделом Юстиции.2765

Другим повезло меньше. Великого князя Михаила Александровича и его секретаря Н. Н. Жонсона похитила ЧК. Оба они были убиты в июне 1918 года в Перми, где князь отбывал ссылку. В июле в Екатеринбурге, в подвале Ипатьевского дома местными коммунистами были зверски убиты Николай II, его супруга, пятеро их детей и четверо членов их свиты.2766

Вслед за этим, в ночь на 18 июля 1918 года коммисары казнили и шесть других представителей дома Романовых вместе с их прислугой. Арестованные князья и княгини были убиты неподалёку от Алапаевска на Среднем Урале. Их выманили из заключения обманом, оглушили обухом топора по голове и сбросили в провал заброшенной Нижне-Селимской шахты. После этого убийцы инсценировали побег и заявили о „похищении“ князей сторонниками Романовых.2767

Были и другие случаи убийств аристократии. Княгиня А. Е. Горчакова была арестована Тарусской ЧК в 1918 году. В заключении по её делу значилось, что „в ночь на 22 декабря Горчакова, содержавшаяся под стражей, застрелена при попытке к бегству.“2768 Репрессии также сильно ударили по военным. Во Владимире в ноябре 1918 года прошли аресты по делу офицеров. Часть их была расстреляна Владимирской ГубЧК.2769 Огромное количество расстрелянных было и в Царицинской ГубЧК.2770

Аресты бывших жандармов, полицейских и офицеров шли вовсю. Губернские ЧК также репрессировали купцов, мелкую буржуазию, бывших чиновников и земских начальников.2771 Массу лиц брали в заложники, арестовывали и ссылали в концлагеря „за служебное прошлое“, то есть за должности, которые они занимали до революции 1917 года.2772

В концлагеря бросали множество „приверженцев буржуазного строя“. Тысячи землевладельцев, именитых людей, купцов и священников загоняли за колючую проволоку „ввиду классового происхождения“.2773 В ходе террора арестовывали даже несовершеннолетних детей генералов, как соучастников.2774

В деревнях были отмечены случаи, когда отдельные коммунисты из крестьян при составлении кулацких списков убивали своих собственных отцов как „кулаков“. Порой попадались и такие, кто хвастался подобным отцеубийством.2775

Наконец, в советской России арестовывали и расстреливали тысячи представителей интеллигенции. В годы Красного террора власти арестовывали и уничтожали подозреваемых скопом. Как отметила дочь писателя-классика А. Л. Толстая, ужас заключался не только в том, что убивались друзья, знакомые, уважаемые, любимые многими молодые, полные жизни и энергии люди: „Ужас был ещё и в том, что постепенно уничтожался целый класс, уничтожалась передовая русская интеллигенция.“2776

Советское правительство также позаботилось о том, чтобы имущие слои, оставшиеся на свободе, не могли спокойно вздохнуть. Для этого был введён целый ряд мер. В частности, на волне Красного террора НКВД в Москве разослал „буржуазно-паразитическим элементам“ 4 719 повесток с требованиями выселения из города.2777

В октябре 1918 года Совнарком также ввёл „трудовые книжки для нетрудящихся“. Целью введения трудовых книжек вместо прежних удостоверений личности и паспортов был контроль на буржуазией и насильственное привлечение её к труду.2778

Согласно декрету, в первую очередь трудовые книжки вводились для следущих категорий: а) лица, живущие на нетрудовой доход, поступления с имущества, проценты с капитала; б) лица, прибегающие к наемному труду с целью извлечения прибыли; в) члены Советов и правлений акционерных обществ, компаний и всякого рода товариществ и директора этих обществ; г) частные торговцы, биржевые маклеры, торговые и коммерческие посредники; д) лица так называемых свободных профессий, если они не выполняют общественно-полезных функций; е) всякие лица, не имеющие определенных занятий, – например, бывшие офицеры, воспитанники юнкерских училищ и кадетских корпусов, бывшие присяжные поверенные и их помощники, частные поверенные и прочие лица данной категории.2779

Удостоверением личности для лиц перечисленных категорий отныне служила только трудовая книжка. Никакие другие удостоверения для „нетрудовых элементов“ были больше не действительны. Представители перечисленных категорий были обязаны отмечаться не реже одного раза в месяц. Соответствующие органы делали отметку о выполнении владельцами книжек возложенных на них общественных работ и повинностей.2780

Трудовая книжка считалась действительной лишь в тех случаях, когда в ней имелась ежемесячная пометка. Согласно декрету, лица не явившиеся для получения трудовых книжек в обмен на паспорта или же давшие неверные сведения о себе и о своих занятиях, подвергались штрафу до 10 тысяч рублей или тюремному заключению до полугода.2781

Инструкция о проведении трудовой повинности от 11 декабря 1918 года административно закрепила принудительный труд для буржуазии в возрасте от 16 до 50 лет.2782

Декрет „Об обязательной регистрации бывших помещиков, капиталистов и лиц, занимавших ответственные должности в царском и буржуазном строе“ от 23 сентября 1919 года помог в закрепощении „бывших“ ещё больше. Формально декрет принимался „в интересах самозащиты трудящихся масс“.2783 Но на деле он лишь обслуживал репрессивный аппарат государства.

Постановление НКВД от 23 сентября 1919 года принуждало дополнительные категории населения к регистрации. К ним относились и чиновники прежних правительств в чине не менее действительного статского советника, и бывшие офицерские чины особого корпуса жандармов, и бывшие прокуроры, и товарищи прокуроров. К обязательной регистрации также принуждали председателей членов судебных палат, министров и товарищей министров, директоров и вице-директоров департаментов, сенаторов, членов Государственного Совета, губернаторов, вице-губернаторов и генерал-губернаторов.2784 Помимо этого режим регистрировал полицеймейстеров, исправников, градоначальников, председателей губернских и уездных земских управ, членов губернских земских управ, городских глав губернских и уездных городов, членов городских управ губернских городов. Список включал и бывших владельцев небольших предприятий, и бывших председателей или членов правлений акционерных обществ, и собственников не менее ста десятин земли.2785

Таким образом и без того размытая дефиниция „буржуазии“ с добавлением функционеров Царского и Временного правительства была растянута на весь мир. Она превратилась в гигантское одеяло, которое коммунисты накинули на новые категории граждан. Термины „буржуазия“ и „капиталист“ окончательно потеряли всякий смысл.

Наряду с этим классовый принцип также перекочевал в советское судопроизводство. Судопроизводство заговорило казённым языком приговоров. Это был чрезвычайно болезненный процесс. Он в кратчайшие сроки изменил практику судебного права до неузнаваемости. Если богиня правосудия Фемида символически изображалась с повязкой на глазах, то Революционные Трибуналы даже не претендовали на объективность. Они превратились в палладиумы пристрастности, в поборников селективной слепоты.2786

Вердикт судьи стал ориентироваться на социальную принадлежность подзащитного и обвиняемого. И если в городских судах травили дворян, купцов, священников и других „бывших“, то на селе роль „буржуя“ выполнял „кулак“.

Филосов Фёдор Степун описал случай, произошедший в его деревне. Этот случай наглядно показывал, что законность в народном суде республики – это жалкая буффонада. Суть дела состояла в том, что местный суд заслушал дело об отравлении трёх собак на Иленевской мельнице и краже ржи. Солдат, уличённый в убийстве собак и воровстве, получил пустяковый срок. В то же время мельника, пострадавшего от преступления, суд приговорил к серьёзному денежному штрафу.2787

Причина этого заключалась в том, что мельник не смог своими силами справиться с охраной вверенного ему хлеба и осмелился обеспокоить перегруженный важными делами социалистический суд своим собачьим делом. Степун заметил: „В этом фантастическом постановлении сказалось, конечно, желание содрать ещё одну шкуру с кулака-мельника, естественно жившего при крестьянском хлебе богаче большинства крестьян и тем мозолившего глаза бедноте.“2788

Классовая составляющая в решении суда была очевидна. Солдат, отравивший собак, был классово близким. „Кулак“-мельник, пострадавший от кражи, – классово чуждым. Восстановление справедливости никого не интересовало. С точки зрения советского правосудия, „кулак“ формально хоть и был пострадавшим, но в целом был паразитом. И значит, его надо было наказать.

Вердикт суда с точки зрения здравого смысла был абсурден. Но в плане диалектическом он был закономерен. В государстве, называвшем себя „пролетарским“, суд не собирался скрывать своих классовых пристрастий. Притеснение буржуазии в России прошло через ряд этапов. Оно началось с трудовой и жилищной стадий. Потом перешла в коммерческую, банковскую, налоговую, миновала продовольственную и судебную.

Но даже на этом гонение бывших привилегированных слоёв не закончилось. Оставалась административная стадия притеснений. Конституция РСФСР 1918 года закрепила дискриминацию на долгие годы вперёд. Параграф 23 советской Конституции открыто гласил, что, руководствуясь интересами рабочего класса в целом, РСФСР „лишает отдельных лиц и отдельные группы прав, которые пользуются ими в ущерб интересам социалистической революции.“2789

Зловещая статья 65 указывала на то, что целые категории людей лишаются права избирать и быть избранными. К лишенцам относились: а) лица, прибегающие к наемному труду с целью извлечения прибыли; б) лица, живущие на нетрудовой доход (проценты с капитала, доходы с предприятий, поступления с имущества и т.п.) в) частные торговцы, торговые и коммерческие посредники; г) монахи и духовные служители церквей и религиозных культов; д) служащие и агенты бывшей полиции, особого корпуса жандармов и охранных отделений, а также члены царствовавшего в России дома; е) лица, признанные в установленном порядке душевнобольными или умалишёнными, а равно лица, состоящие под опекой; ж) лица, осуждённые за корыстные и порочащие преступления на срок, установленный законом или судебным приговором.2790

Последняя категория лиц была особенно широка, так как трактовалась властями вольно. Для того, чтобы окончательно закрепить новую меру, отделить полноправных граждан от „лишенцев“ советским людям пришлось заполнять анкеты. Там, обычно в конце, за вопросами о привлечении к суду и судимости стояло: лишались ли права голоса, когда и за что? Именно туда нужно было заносить факт своего лишенчества, который звучал как приговор.

Задумавшись над бессердечностью советской тирании, писатель М. М. Пришвин записал в своём дневнике любопытную фразу. Он заметил, что если бы кто-нибудь из дворян, озлобленный на свой народ до крика „пороть, пороть!“, захотел выместить простому народу, сорвать свою злобу, ему бы надо поступить в коммунисты.2791

Слова эти были искренней реакцией на увиденное и пережитое. Тысячи людей в России стали свидетелями рождения нового жестокого дворянства с пролетарским оттенком. Ненависть комиссаров к прошлому стала камнем претковения в развитии страны.

Преследование „бывших“ дошло до такого радикального экстремизма, до такого оголтелого человеконенавистничества, что перечёркивала всю идею свободы, равенства и братства. Она также лишала социальную политику большевиков всякого смысла. Неслучайно исследователь А. Н. Фёдоров писал о деформации „социальной ткани“ российского общества.2792

После Октябрьского переворота провозглашение равноправия было похоронено вследствии того беспрецедентного ущемления в правах, которое последовало за ним. Совнарком одной рукой подписывал декрет, заявляющий о всеобщем равноправии. Другой рукой он указывал пальцем на целые классы и группы, устраивая на них охоту.

Ущемление гражданских прав буржуазии стало неразрывно связано с неспособностью РСДРП(б) взглянуть на прошлое России без предубеждения. После революции единственная политика, которая могла принести плоды, была политика национального примирения. Для его достижения и построения нового общества следовало переработать нелицеприятные факты прошлого.

Дискриминация неимущих классов при царском режиме действительно существовала. Существовало и крепостничество, и национальный гнёт, и классовое капиталистическое общество с его бесжалостным притеснением „низов“. Препятствия образованию рабочего люда, крестьян и их детей попахивали Средневековьем. Недопустима была и поддержка самодержавия „верхами“, и бесчисленные привилегии аристократии, промышлеников и индустриалистов, которые оплачивались из народного бюджета.

От всего этого позорного наследия можно было избавиться лишь если бы правительство начало проводить социальную и просветительную политику на основе всеобщего примирения. На ошибках прошлого следовало учиться, а не переживать их заново, выворачивая наизнанку. И делать это нужно было с терпением и состраданием к людям.

Только тогда, на примере этого выросло бы новое поколение. Оно бы узнало, что такое истинное равноправие и революционная перемена в сознании. Вместо этого советская власть избрала лёгкий путь – путь мести. Царский режим был мёртв и мстить ему было нельзя. Зато люди, на которых он когда-то держался, были ещё живы. С ними можно было поквитаться.

Подобная склонность к расплате по отношению к бывшим хозяевам жизни характерны для любой революции. В России она стали проявляться уже с Февраля 1917 года. Однако здесь Временному правительству нужно отдать должное. Оно по крайней мере старалась держать подобные импульсы в узде и не потакать им. Большевики же не только не пытались потушить классовый пожар. Они сознательно раздули его на всю страну.

С исторической точки зрения преследование буржуазии в России было абсурдным и бессмысленным актом ещё и потому, что большинство революционеров и прогрессивных деятелей культуры Российской империи происходили из высших слоёв.

Декабристы принадлежали к русской знати и дворянству. Знаменитый революционер А. И. Герцен был сыном богатого помещика. Писатель А. Н. Радищев и сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин были дворянами, а мастер рассказа А. П. Чехов был сыном купца. Анархист М. А. Бакунин был сыном губернского предводителя дворянства. Классик русской литературы Л. Н. Толстой был графом, а защитник униженных и оскорблённых Ф. М. Достоевский – дворянином. Отец русского марксизма Г. В. Плеханов происходил из семьи мелкопоместного дворянина. А отец русского анархизма П. А. Кропоткин был князем.

Социалисты-революционеры, меньшевики и большевики тоже происходили из слоёв разночинной интеллигенции, мелкой и средней буржуазии. Отец В. И. Ленина был из мещан, но как действительный статский советник он заработал право на потомственное дворянство. Л. Н. Троцкий родился в семье богатых землевладельцев-арендодателей. Г. Е. Зиновьев, А. В. Луначарский и Л. Б. Каменев так же происходили из безбедных семей. Советский деятель П. Г. Смидович был потомственным дворянином.

Большевики знали, что большинство русских революционеров хоть и вышло из верхов, но боролись за свободу и равенство для всех. Именно поэтому их сажали в тюрьму, отправляли в ссылку, лишали прав и казнили. Знали большевики и то, что они сами происходили скорее из господ, чем из низов. Поэтому преследование буржуазии со стороны РКП(б) было верхом политического лицемерия.

Если бы коммунисты были последовательны в своих нападках на буржуазию и „бывших“, им бы пришлось преследовать большинство членов собственной партии. Им также пришлось бы преследовать собственные семьи, родственников и друзей. Их деньги и собственность пришлось бы реквизировать и национализировать. Их бы пришлось выгонять на принудительные работы, уплотнять, выселять, отправлять в тюрьмы и концлагеря и расстреливать.

Это очевидное противоречие режим нисколько не беспокоило. Социальный раскол давал комиссарам Совнаркома возможность задобрить пролетариат и бедное крестьянство и показать им, что они „хозяева“. При анализе классовой войны, полезно задаться вопросом: если „бывшие“ и „буржуи“ были врагами, то кто для режима был своим?

В политическом плане союзниками РСДРП(б) поначалу были левые эсеры и анархисты. Но, накопив силы, большевики бесжалостно расправились и с теми, и с другими.

В теории избирательной базой коммунистов были рабочие, крестьяне, солдаты и служащие. Но на практике „рабоче-крестьянская“ власть притесняла и эксплуатировала и эти категории, пусть и не так яростно, как буржуазию. Аресты, расстрелы и жестокие разгоны рабочих демонстраций, нищенские зарплаты пролетариата и служащих, охота за дезертирами, продразвёрстка и подавление крестьянских восстаний были этому наглядными подтверждениями.

На вершине социальной пирамиды в конечном счёте остались лишь лидеры РКП(б). И единственными „своими“ они считали лишь ортодоксальных ленинцев, верных совслужащих и идеологических попутчиков.

Одним из результатов атаки на „буржуев“ стало то, что социальная мобильность в стране радикально изменилась. Бедность в прошлом редко вела к богатству в настоящем. Не изменилось это положение и в РСФСР. Что же до богатства, то в годы „военного коммунизма“ оно стало почти стопроцентной гарантией бедности.

С установлением советского строя в республике появилась узкая прослойка, которая благодаря своей близости к режиму выбилась из грязи в князи. Это новое дворянство жило вполне неплохо. Но в целом надежды бедноты на процветание потерпели сокрушительный крах.

Ситуация с мобильностью между бывшими богатыми и новыми бедными напоминала два лифта. Первый из них с богатыми внутри стремительно двигался вниз, в сторону тотального обнищания. Второй лифт с бедняками внутри застрял на пути вверх, едва начав движение. В итоге, проигравшими в обществе оказались практически все. Богатые потеряли всё, а бедные так и не смогли вырваться из нужды.

Классовая политика русских адептов марксизма привела к тому, что несмотря на обещание социалистического рая, кастовое общество в России восторжествовало. По мнению интеллигента Г. А. Князева, воскресло то же самодержавие, но менее культурное и более жестокое. Современник писал: „У того самодержавия было историческое прошлое, известные заслуги, у нового Самодержавия – ничего.“2793

Худшее в политике коммисаров, пожалуй, было то, что режиму удалось вбить клин между различными классами и прослойками общества.2794 Современники отмечали глубокую пропасть между интеллигенцией и простолюдинами, между городом и деревней, между работниками и рабочими.2795

Советская власть сознательно стремилась переключить внимание масс с развала, тирании в стране и произвола ВЧК на предполагаемых внутренних врагов. Общественный деятель М. М. Новиков констатировал, что „мужики дрожали за своё существование, но, с другой стороны, они испытывали и удовлетворение от принижения господ – буржуазной части населения.2796

Проверенный принцип „разделяй и властвуй“ пришёлся как нельзя кстати. Под воздействием пропаганды, многие забыли о том, что свобода одних классов не может покоиться на притеснении других. Как заметил один известный писатель, если рабочий говорит: я пролетарий! – тем же отвратительным тоном человека касты, каким дворянин говорит: я дворянин! – надо этого рабочего нещадно осмеять.2797