скачать книгу бесплатно
– Васятка, сынок, беги к участковому, одна нога тут, другая там. Скажи Палычу, чтобы срочно сюда шел, утопленника вытащил. А рыбу домой снеси
Васятка тоже видит утопленника. Он бежит в деревню. Отец кричит вслед:
– Да сам сюда не приходи, незачем тебе это видеть.
На большой поляне деревенская хата с пристройками. Около колодца с журавлем Бусел и Филин. Они по пояс раздеты и по очереди льют воду один одному на наклоненную голову. От удовольствия кряхтят, вскрикивают. Когда процедура «протрезвления» закончена, Бусел спрашивает:
– Что ищет Прыщ в столице? Деньги? Сколько я все-таки стою?
– Коммерческая тайна.
– Можешь не говорить, я все равно в твою игру не собираюсь играть.
– Моя, как ты говоришь, игра через пару-тройку дней закончится. И ты, дорогой кореш, будешь выпутываться сам, иначе не успеешь объявиться, как тебя перетянут монтировкой по голове – и поминай как звали.
Бусел осмотрел поляну, хату, пристройки и, желая сменить тему разговора, спросил
– Что это за хижина дяди Тома?
– Тут лесник жил. Старик умер, а сын в тюрьме. Место надежное, в случае чего – сиганул в кусты и поминай как звали. Специально тебя сюда привез, поживешь пару недель, считай, что в санатории побывал.
– Полмесяца лесного санатория – это уж слишком!
– По моим расчетам, через неделю тебя похоронят. А еще через неделю, изменив внешность, объявишься где захочешь. Или тебе непременно надо присутствовать на собственных похоронах?
– Хорошо бы. Прощаться со мной не только друзья придут. Кстати, кто заказал мое убийство?
– Я клиентов сразу из памяти вычеркиваю, но для тебя сделаю исключение. Женщина пожелала видеть тебя мертвым. Шерше ля фам, как говорят французы…
– Ты с ней встречался? Кто она? Как выглядит?
– Переговоры вел посредник, да и переговорами трудно назвать: получил конверт от бабы и нам передал. О нем не спрашивай, не при делах он.
– Хорошенькое дело! Помогал в убийстве – и не при делах!
– Мы по-разному на одно и то же смотрим. Сказал, его не сдам, значит, не сдам, – Филин натянул рубашку и пошел в хлев; через минуту вернулся, воткнул в землю у ног Бусла ржавую лопату. – Пошли копать.
– Что копать?
– Яму…
– Нам что, делать больше нечего?
– Надо сделать могилу, чтобы убедить Прыща, что ты здесь остался.
– Теперь понятно. К этой могиле ты цветы будешь приносить… Но вернемся к женщине. Она, вероятно, не так засекречена, как посредник.
– Через нее мы узнали о месте встречи с Гнилым и пароль.
– А кто такой Гнилой?
– Никогда его не видел и не слышал о нем, – неохотно отозвался Филин и, свернув к ельнику, воткнул лопату в землю. – Я называю гнилыми всех, на кого получаю заказ. Будем копать тут…
– Мне все равно, где могилу копать, лишь бы в ней не лежать.
– Есть фотография Гнилого, ее тоже передали через посредника. Она у Прыща, вернется – заберу, хотя маловероятно, что он сохранил фото покойника. Коллекционированием мы не занимаемся…
Филин, поплевав на ладони, взялся за лопату, спросил:
– Выходит, ты с Гнилым не встречался?
– Вчера в первый раз шел на встречу. До этого связывались только по телефону, точнее, он звонил несколько раз мне домой.
– Теперь я понимаю, почему спешил заказчик – вы не должны были встретиться…
– Скорее всего, так. Думаю, Гнилой хотел передать что-то очень важное.
– Уже не передаст. Заказчиков убийства, как я понимаю, ты намерен искать сам?
Бусел не ответил. Они молча докопали яму, Филин набросал в нее бурелома. Так же молча стали забрасывать яму песком.
Когда работа была закончена, Бусел сел на свежий песчаный холмик.
– Вот и все. Был капитан милиции Андрей Бусел – и нет его.
– Так будет лучше, лучше для всех нас, – сел рядом Филин.
Квартира, в которой расстались Колесник и Купрейчик. Он сидит за кухонным столом. Колесник допил коньяк, посмотрел на часы, стрелки показывали половину пятого. Он взял початую бутылку и направился в спальню.
Короленя храпел, раскинувшись по всей кровати. Колесник резко откинул одеяло, хлопнул Короленю по плечу:
– Пора вставать!
Короленя зашевелился, открыл осоловелые глаза и уставился на Колесника:
– Где это я?
– Ну и ну! – Колесник приоткрыл дверь на балкон. – Нельзя много пить, если память подводит…
– Сергей Николаевич? Вы здесь, а где Ядя? Который час?
Колесник налил в стакан коньяку и протянул Королене.
– Выпейте, Иван Федорович, сразу вчерашнее вспомнится.
– С утра пьют только дегенераты, – добродушно проворчал Короленя.
– Я бы на Вашем месте не спешил, нам есть о чем поговорить.
– Что-то было не так?
– Напротив. Вы все сделали как надо, даже лучше, чем я планировал…
– Планировали?! – поразился Короленя. – Дело в Яде… Ядвиге Станиславовне?
– И не только, – Колесник сел в кресло и, скрестив руки на груди, устало вытянул длинные ноги. – Считается, что Вы, Иван Федорович, еще в командировке, только вечером должны приехать из Москвы. Ваша жена, Надежда Витольдовна, отдыхает в санатории, детки, сын Иосиф шести лет и дочь Ванда десяти, – у тещи на улице Маяковского… Так что, дорогой Иван Федорович, поговорим, Вам некуда спешить.
Короленя медленно опустился на диван.
– Значит, Сергей Николаевич, Вы – сутенер? И сколько все это стоит? – Короленя похлопал рукой по мягкому дивану. – Сколько я должен заплатить за сегодняшнюю ночь? В рублях или долларах?..
– Разве я похож на сутенера?
– Тогда кто Вы и что Вам от меня нужно?
– Я ждал, пока эмоции уступят место трезвому расчету, люблю деловых людей.
– Давайте без эпитетов. Будем считать, что у нас деловая встреча, хотя и довольно оригинальная.
– Можно и так, – согласился Колесник.
– Только имейте в виду: против закона я не пойду! – Короленя залпом выпил коньяк.
– Вынужден напомнить народное, старинное, но мудрое: закон что дышло…
– Вы, Сергей Николаевич, владеете компроматом на меня и, если думаете шантажировать с помощью проститутки, ничего не получится: мой хозяин на такие шалости внимания не обращает, сам грешен.
– А семья?
– Семья? Время коммунистической морали приказало долго жить, так что пропесочивать за аморалку некому. И потом, жена понимает, где окажется, если меня снимут с работы. Вы сами заметили, что Надежда Витольдовна в санатории, и, наверное, знаете, в какой стране. Так что закрыть глаза на мои случайные похождения выгодно в первую очередь ей. Если это весь компромат, то, извините, нам не о чем говорить.
Короленя застегнул пуговицы на рубашке, подошел к стене, уставился на дешевый натюрморт, где на неестественно голубом блюде была рассыпана гора красных яблок. Посредине картины поблескивал темный глаз фотокамеры.
– Отсюда Вы меня фотографировали? Дешевка! Я Вас не боюсь, плюю на Вашу шкуру Ядвигу Станиславовну, хотя надо отдать ей должное – ночь была незабываемая.
– Что ж, я рад за Вас. – Колесник сделал глоток прямо из бутылки. – Первый экзамен Вы выдержали, но, сами понимаете, это только начало, разведка боем. Теперь главное. Вы ошибаетесь, если думаете, что фотографии, сделанные сегодня ночью, я пошлю вашей жене. Нет, они лягут на стол генерального прокурора с пояснительной запиской относительно Вашей деятельности в пользу одной фирмы, о названии которой я пока умолчу. Вам интересно узнать, что будет в этой записке? – Колесник взглянул на притихшего Короленю и, не дожидаясь ответа, с напускной ленцой в голосе продолжал: – Секрета нет. Там будет написано не об аморальном поведении депутата Королени, а о том, как он сотни тонн нефти и цветных металлов прямиком спровадил в Прибалтику, где этот ценный и нужный республике товар бесследно исчез. Деньги, конечно, всегда имеют хозяев, и я подскажу прокурору, где и как депутат Короленя их получил. А если это будет расценено как шалость, то я знаю одного человека, который готов явиться с повинной, конечно, по моей просьбе, и признаться в убийстве банкира, назовем его «Д». Наверное, слышали: год назад пришили человека – и с концами… Но самое интересное в этой истории то, что деньги убийца получил от одного приближенного к власти человека, кстати, тоже депутата, которого хлебом не корми – дай на людях покрасоваться перед телекамерами, а фамилия его…
– Хватит!.. – крикнул Короленя.
– Да Вы этого депутата-деятеля должны знать, – с издевкой продолжал Колесник, – фамилия его, как и Ваша, начинается с буквы «к». Догадались?! Так что, Иван Федорович, я Вас не задерживаю, не имею права. За углом возьмите такси и через полчаса будете в родных пенатах. Только надолго ли?.. Идите, Иван Федорович, дверь открыта.
Короленя долго стоял в проеме кухонной двери, устремился в комнату, сбросив на ходу плащ, с остервенением подфутболил его ногой, выхватил из рук Колесника бутылку с коньяком и залпом осушил ее.
– Оказывается, утром пьют не только дегенераты, но и депутаты.
– А пошел ты к черту, демагог сраный! Сегодня ты победил, но будет и на моей улице праздник…
Уже немолодой участковый с капитанскими погонами на плечах, стоя на берегу реки, командует рыбаку, нашедшему утопленника:
– Ты, Семен, осторожно тащи утопленника к берегу, – поворачивается к толпе сельчан. – Мужики, кто нервишками покрепче, двое подойдите.
Подходят два парня в фуфайках.
– Что делать, Палыч?
– Что-что… Вытаскивайте на берег. Из наших никто не пропадал?
Голоса из толпы:
– Все, вроде, живы. Теперь даже по пьяному делу на реку не ходят.
Вытаскивают утопленника. Туловище завернуто в целлофан и увязано толстой веревкой. Участковый осматривает.
– Надо в район звонить, пусть оперативную группу присылают, – его взгляд задержался на ноге трупа: из носка что-то торчит; участковый вытаскивает оттуда милицейское удостоверение. – Вот те раз! Тут не в район, в Минск нужно сообщать… Из Минска утопленник. Завертится теперь!..
Хата лесника. Вечереет. Слабый свет, пробивавшийся в окна, очерчивал стол с горой неубранных банок из-под консервов и пустых бутылок. Филин бросил окурок на пол, с остервенением растер его каблуком. Резко отодвинул койку, отбросил несколько досок – там оказался тайник.
– Под этими досками есть все, что нужно.
– Хочешь меня спровадить? – спросил Бусел.
– В любой момент Прыщ может объявиться, а теперь и для него ты – покойник. Возьми харчей на несколько дней и перебирайся в хлев, на сено. Когда мы уедем, вернешься в дом, – Филин вытащил из тайника консервы, хлеб в целлофановых пакетах, целую пачку паспортов, еще что-то, завернутое в бумагу. – Документы тоже возьми, найдешь, где спрятать.
– Вижу, ты не слишком доверяешь Прыщу.
– В моем лексиконе такого слова нет. За Прыща не волнуюсь, не одно дело провернули, он без меня мало чего стоит, думает не тем местом…
Бусел взял две жестянки с говяжьей тушенкой, твердую буханку хлеба, несколько больших, величиной с кулак, луковиц.
– Бери больше, отъедайся, с пустым животом с мафией не повоюешь.
– Какая мафия?! – засмеялся Бусел. – Разве ты и Прыщ – мафия?
Филин положил доски на место, подвинул кровать и спросил:
– Ты и правда такой наивный или прикидываешься?
– Время изменилось, но все осталось по-прежнему, даже хуже стало.
– Калмыкова, нашего замполита, помнишь?
– Такое не забывается. Со мной у него вышла, мягко скажем, неувязочка. Никак не мог понять наш Калмыков, что меня, беспартийного, нужно за твое спасение представлять к государственной награде.
Бусел и Филин закурили и вышли во двор. Из-под огромных елок выползал на поляну туман.
– И все же, Василь, что с тобой случилось? – спросил Бусел. – Ты, этот Прыщ, мафия…
Неожиданно Филин швырнул на землю окурок и бросился в дом. Когда капитан вошел следом, Филин уже допивал стакан водки, потом дрожащей рукой налил еще половину и, задержав дыхание, проглотил.
