скачать книгу бесплатно
– Этот нам нужен, – закрывая дверцу, говорит здоровяк. – Садись за руль, дальше поведешь ты.
Машина сдвинулась с места и, набирая скорость, помчалась вперед.
– И на кой он тебе сдался?
– Ты тринадцать лет отсидел, а ума не набрался. И потом, получили только задаток.
– А ты объясни.
– Видно, придется. Сколько дают за нашего брата и сколько отмеряют за легавого? За него – вышка, а за Гнилого – года три, от силы – четыре. И, в случае чего, отбрехаться легче: скажем, что добычу не поделили.
– Тогда зачем мертвецу удостоверение легавого?
– Подождем, когда некролог появится, тогда мента и закопаем.
– Думаешь, Гнилой сойдет за легавого?
– Сойдет. Пока из воды вытянут, подпухнет, подгниет, а по морде – и теперь мать родная не узнает. А удостоверение подскажет легавым, кто есть кто.
– Все равно искать будут.
– Пускай ищут, у нас – своя версия: удостоверение нашли, можно сказать, сперли и подсунули закадычному дружку, чтобы на тот свет не бесфамильным явился. А мента и в глаза не видели. Кстати, как там его фамилия?
– Бусел Андрей Федорович.
– Вот пускай Гнилой птичкой в ад летит, а настоящий Бусел пока побудет с нами. И еще: не понравился мне заказчик, не бабье это дело. И потом, кто ее навел на Ежика?
– А нам какое дело, кто да что, лишь бы деньги платили.
– Гнилой, видно, из наших. Что ж, пусть сучонок побудет в шкуре мента… мертвого. Ты его хорошо водкой накачал?
– Не пожалел, влил под завязку.
– Легавого, конечно, сразу бросятся искать. Нам на пару недель надо залечь на дно, переждать, а когда милицейский шмон на дорогах поутихнет, сваливать за границу.
В будке «каблука» очнулся, зашевелился связанный по рукам и ногам капитан Бусел. Рот залеплен пластырем. Он пытается сесть, и это ему удается. Руки связаны спереди, и Бусел без особого труда срывает пластырь, после чего его сразу вырвало. Капитан с облегчением прислонился к холодной железной стенке.
Квартира Яди Купрейчик. Она выходит. В коридоре ее ждет крепко сложенный парень в черном костюме. Купрейчик замыкает дверь, входит в уже открытый лифт. Парень за ней. Она звонит по мобильному:
– Мама, я не могу приехать.
– Мы с Катенькой заждались тебя. Скучает она.
– Мам, на следующие выходные обязательно приеду, ты же знаешь, какая у меня работа.
– Сама поговори с дочкой.
– Алло, мамулечка, я очень скучаю по тебе… и папе…
– Золотце, потерпи немножко, ты же знаешь, как я занята на работе, но в следующий выходные обязательно приеду.
– Ну, пусть хоть папа приедет.
– Твой папа снова в запое и неизвестно где, – зло говорит Ядя. – И потом, мы же договорились не вспоминать о нем.
Слышен детский плач. Ядя бросает трубку, нервно закуривает. Сквозь сигаретный дым, как сквозь пелену тумана, всплывают события пятнадцатилетней давности.
Новый год. Ресторан. Музыка. В фойе новогодняя елка. Со всех сторон слышны поздравления, пожелания, смех.
Появляется Виталий Шевцов (в нем узнается грузчик фармацевтической фабрики) под руку с молодой красивой девушкой, в которой зритель узнает Ядю.
Шевцов знакомит Ядю со своими друзьями. Он застенчив и откровенно влюблен в Ядю.
Когда очередь дошла до высокого смуглого парня с темными наглыми глазами (зритель узнает Колесника), Ядя сильнее прижалась к Шевцову.
– Сергей Колесник, как и все здесь, школьный друг, – представился красавец.
– Ядя, студентка нархоза, – неожиданно бойко ответила девушка и залилась краской.
– А ты, Виталик, хитрец, – не сводя глаз с Яди, улыбнулся Колесник, – прятал такую красавицу.
Шевцов стоял побелевший, большие оттопыренные уши полыхали огнем. Ядя по-матерински погладила Шевцова по плечу.
– Серж шутит, друзьям в таком деле дорогу не переходят, – взглянула на Колесника: – Простите, что назвала Вас Сержем.
– С этой минуты имя Серж мне очень нравится.
Колесник не отходит от Яди, все время танцует с ней. Шевцов ревнует и пьет все больше и больше. Пьяный Шевцов подходит к Яде и повелительно приказывает:
– Не танцуй с ним!
– Тогда пойдем танцевать с тобой.
– Он прав, не надо было вас знакомить.
– Мы же только танцевали.
Подошедший Колесник шутливо спросил:
– Отелло ревнует? И кто же этот счастливчик?
Шевцов, сунув руки в карманы, пошатываясь, бредет к выходу.
Ядя устремилась за ним, но Серж остановил:
– Ты уверена, что он тебе нужен?
Ядя растерялась.
– Школьный друг хватил лишнего, и мой долг – отвезти его домой, – пришел на помощь Колесник и догнал Шевцова.
– Я с вами, – приняла решение Ядя.
На выходе Колесник похлопал швейцара по плечу, поправил швейцарскую фуражку:
– Найди-ка нам, адмирал, такси, не спать же моему другу здесь.
– Сию минуту будет сделано.
Общежитие. Комната на четверых. Колесник накрыл одеялом Шевцова, который вдруг очнулся, увидел Колесника и заплакал:
– Сергей, не забирай ее…
– Спи и ни о чем не беспокойся, – по-отечески успокоил Колесник.
Колесник и Ядя заходят в квартиру. Он помогает девушке раздеться. Срывает листок календаря, висящего на стене, достает портмоне и кладет его туда.
– Первое января… Я хочу сохранить в памяти этот день, – целует Ядю.
– Эту ночь, – шепчет Ядя.
– Согласен: эту ночь…
Утро. Солнце заливает комнату. Ядя проснулась и, счастливая, рассматривает спящего Колесника. Встает, накидывает халат, выходит. Проходя по коридору, срывает листок календаря. На календаре уже май.
Ядя сходила в ванную и, когда вернулась, юркнула под одеяло, обняла Колесника. Лаская друг друга, они занялись любовью.
Колесник неожиданно прошептал:
– Ядя, сегодня переночуй в общежитии.
Ядя продолжает ласкать любовника.
– Прошу тебя, переночуй сегодня в общежитии.
– Что ты сказал? – Ядя вырвалась из его объятий.
Колесник повернулся на спину.
– У меня сегодня деловая встреча, и ты должна переночевать в общежитии.
Ядя пулей выскочила из спальни, закрылась в ванной, долго плакала. Когда вышла, Колесник даже не встал с постели. Она собрала вещи и ушла. В подъезде ее стошнило.
В общежитии толстая вахтерша, увидев Ядю с сумками в руках, пьяно, презрительно сказала:
– Натешились тобой, девонька…
– Не твое дело, алкоголичка.
– Ты-то кто? – крикнула вахтерша. – Я пью за свои, а ты – стерва, подстилка.
Ядя побежала по лестнице. На втором этаже ей стало плохо, снова стошнило, подошла вахтерша, разложила по сумкам разбросанные вещи.
– К доктору тебе, Ядечка, надо, к доктору.
– Не нужен мне доктор. Я умереть хочу…
– Теперь от беременности не умирают.
Осунувшаяся Ядя вышла из больницы. На улице ждет Шевцов, увидев Ядю, идет навстречу.
– Здравствуй.
Ядя кивнула. Долго идут молча.
– А мне в общежитии сказали, что ты заболела. Пришел проведать, а тебя как раз и выписывают. Ты уж извини, что я без предупреждения.
– Да ладно, чего уж там, мы же друзья.
Проходя мимо ресторана, Ядя приостановилась.
– Зайдем? – неуверенно предложил Шевцов.
– А что! И зайдем, – заблестели глаза у Яди.
Сели за столик. Ядя взяла меню и, быстро пробежав глазами, сказала:
– После больницы я ужасно хочу есть и шампанского… Много шампанского. Давай, Шевцов, напьемся по случаю моего полного выздоровления!
– Может, шампанское завтра? – умоляюще произнес Шевцов.
– Ну уж нет! – завелась Ядя. – Гулять так гулять! И причина подходящая. Или мое здоровье тебя не волнует?
– Волнует, еще как волнует, только все равно лучше завтра.
Ядя долгим взглядом посмотрела на Шевцова, губы скривила презрительная гримаса.
– Поня-я-ятно! Как всегда, денег нет?
Шевцов опустил голову.
– В таком случае, Шевцов, я угощаю тебя шампанским, но пей его без меня.
Ядя презрительно посмотрела на своего кавалера, достала из сумочки несколько купюр и, бросив их на стол, быстро ушла.
Тормознув такси, поехала к Колеснику. Вошла в подъезд дома. От волнения поднялась в лифте на этаж выше. Стала спускаться по лестнице и вдруг увидела около знакомой двери высокую русоволосую девушку. Девушка непрерывно звонила в дверь.
– Скрипнула дверь, вышел Колесник, удивленно спросил:
