скачать книгу бесплатно
Анатолий приоткрыл глаза и его тут же ослепил комнатный свет. Он щурясь поднялся и занял сидячие положение на кушетки.
– Месье Анатолий, проснулся? – Спросил вежливо Крапкин, находясь неподалёку за столом и по-видимому что-то писал перьевой ручкой[144 - Перьевая ручка – письменная принадлежность для письма на бумаге жидкими чернилами. Современная перьевая ручка обычно состоит из корпуса с заправочным механизмом, ёмкости для чернил, и металлического раздвоенного пера.].
– Да, – отвечал Анатолий. – А вы кто?
– Я месье Фёдор Крапкин, начальник Следственного Изолятора[145 - Изолятор – особое помещение для больных или других лиц, нуждающихся в изоляции.], – после чего он встал из-за стола, продолжил. – Прошу принять эти ванные принадлежности, – указав на свёрток полотенце, где внутри него явно что-то было, – а я пока позабочусь о ужине.
– Как… Который час? – Запутавшись во времени спросил Анатолий.
– Время… – И взглянув на руку, где располагались часы, ответил, – без четверти семь.
Анатолий встал с кушетки и взял свёрток полотенца.
– Прошу за мной, – сказал Крапкин, и он повёл Анатолия в уборную.
– Спасибо, – произнёс Анатолий пройдя в уборную, после чего Крапкин ушёл.
В этой светлой комнате, то есть в уборной, стояло две кабинки, а напротив них находились два умывальника. Повсюду было чисто и никакого не приятного запаха не присутствовало.
Анатолий развернул полотенце, в котором было: табачного цвета бумажная коробка, размеры которой где-то 5х5 сантиметров, а высота 2 сантиметра, с зубной пастой; зубная щётка и не большая расчёска. Данные принадлежности выдавались заключённым, но только тем, кто находился в СИЗО центра правоохранительных органов. Он расположил предметы на умывальнике и распечатал бумажную коробку; внутри которой была белая смесь, то есть зубная паста, – черпнул её щёткой и принялся чистить зубы. Зубная смесь заполонила рот. От её вкуса, который напоминал разные травы, лицо Анатолия сморщилось. Можно сказать, что как только он прочувствовал вкус пасты, то тут же принялся ополаскивать рот. Вычистив рот от не столь приятной пасты и умывший лицо, Анатолий чавкая пустым ртом, из-за привкуса во рту травяной пасты, укладывал волосы на голове, смачивая временами расчёску под краном мелкой струи воды. Приведя себя в порядок, Анатолий почистил щётку с расчёской и положил поверх полотенца, а бумажную коробку не обдумывая выкинул в урну.
Вернувшись с уборной, Анатолий положил на стол, где ждал его Фёдор Крапкин, ванные принадлежности, поблагодарил:
– Спасибо.
– Что вы… – Говорил Крапкин. – Прошу следовать за мной. Ужин принесли, минут пять назад, надеюсь, он не остыл.
Анатолий последовал за начальником СИЗО. По пути к застолью, он представил тюремную похлёбку[146 - Похлёбка – жидкая пища с какой-либо приправой (мучной, крупяной, картофельной и т.п.).], которую ему придётся исть. Он не мог отказываться от какой-либо пищи, так как его мучил голод. Его так же посещали мысли, о том, что с ним будет дальше и как скоро его отпустят.
Блуждая по коридорам, они вскоре вошли в столовую, где благоухал аромат пищи. В нос Анатолия проникали разные запахи, что вызвало во рту изобильное прибывание слюны, а живот издал громкое урчание, из-за чего обернулся, впереди идущий, Крапкин.
– Прошу! – Указывая на накрытый стол, произнёс Крапкин.
Анатолий поспешно сел за стол, а Фёдор Крапкин подошёл к невысокому, толстому человеку, в белом халате, который стоял спиной к Анатолию и что-то ему нашептал.
– Приятного аппетита. – Пожелал Крапкин Анатолию, направляясь к выходу, мимо него.
– Спас-сибо, – закидывая ложку горячего супа, благодарил Анатолий, обжигая рот.
Столь аппетитный и приятный на вкус суп, в котором тонули, а то и всплывали маленькие фрикадельки, путавшиеся в домашней лапше и терявшимися в мелко нарубленном картофеле, быстро убывал. Не много чёрствый[147 - Чёрствый – 1) засохший и твёрдый; 2) не отзывчивый, бездушный.] ржаной хлеб, жадно поглощался оголодавшим ООНовцем.
К столу подошёл не высокого роста, толстый, в белом халате человек, то есть тот которому что-то нашептал Фёдор Крапкин. Анатолий поднял голову. Пред ним стоял лет шестидесяти седоволосый повар. Его густые черные брови срастались над переносицей. Тяжёлые веки наполовину закрывали глаза. Щеками он напоминал бульдога, а под подбородком желейно затрясся, второй подбородок:
– Месье, – произнёс повар, разгружая поднос с едой.
– Спасибо, – благодарил Анатолий наблюдая за поваром.
– Месье, – разгрузив поднос, вновь произнёс повар и пошёл в сторону буфета.
Анатолий доел суп и не выпуская ложку из рук, пододвинул только что прибывшее второе с овощами. На большой тарелке, а точнее дно тарелки, было наполнено пюре, поверх которого лежала большая котлета и всё это полито сливочным маслом, а по краям порезано располагались овощи: огурец и помидор.
Заметив, что Анатолий добрался до компота, пожилой[148 - Пожилой – начинающий стареть, немолодой.] повар подозвал одного из помощников, который после короткой беседы, покинул столовую, через вход по которому прибыл Анатолий.
Спустя несколько минут в столовую вошёл Фёдор Крапкин, с сопровождение того самого помощника.
*****
Вскоре Фёдор провёл Анатолия к дверям кабинета Григория Ятома, где с ним попрощался. ООНовец поблагодарил его и затем со стуком вошёл в кабинет. Впереди себя, Анатолий увидел стоящую подле стола Александру, которая, по-видимому, только покинула кабинет полицеймейстера. Она во все глаза смотрела на ООНовца, который от неожиданной красоты. Я бы сказал, от пережитого вчерашнего дня, увидеть столь прекрасную молодую девушку, – он остолбенел.
– Вам кого? – Спросила неожиданно для Анатолия Александра.
Анатолий, растерявшись покраснел в лице, но смог без колебаний ответить:
– Григория Ятома, я могу увидеть?
– А как вас представить? – Продолжала Александра.
– Анатолий, – улыбнувшись, как бы одновременно представляясь ответил ООНовец.
Девушка, положив, державшие в руках, бумаги на стол, взяла трубку телефона и вскоре уже говорила с полицеймейстером:
– Месье Ятом, здесь к вам месье Анатолий… Хорошо… Как скажите… Пожалуйста, – и положив трубку обратилась к Анатолию. – Заходите, он вас ждёт.
Пройдя в кабинет, Анатолий сел напротив полицеймейстера, при этом закинув ногу на ногу, стал говорить:
– Забудем вчерашние недоразумение, но больше такого, я не потерплю.
– Вот ваше удостоверение, – протягивая Анатолию сказал полицеймейстер.
ООНовец ухватил удостоверение, но Григорий, не отпуская, продолжил, – «Я тоже, больше такого не потерплю», после чего отпустил.
Со стуком в дверь вошла секретарша, неся в руках поднос. Она политично[149 - Политичный – тактичный и ловкий, умелый в обращении, дипломатичный.] оставила поднос и покинула кабинет. Мужчины принялись за поданный чай.
– Ну и как же мы будем работать? – Спросил полицеймейстер, помешивая чай ложечкой.
– Я прошу вас, – отвечал Анатолий остужая чай, дуя на него, – выделить мне кабинет, а также сотрудника. И если вы мне откажите, то я вынужден жаловаться на вас в свои органы, а оттуда вы сами знаете куда будут жаловаться.
– Жалуйтесь, кому угодно, – говорил полицеймейстер, сделав простодушное лицо, – так как данное дело мне сам лично поручил его Высочество.
– Мне кажется, вы не много неправильно поняли поручение.
– И что же я не до понял? – Делая глоток, спросил Григорий.
– Вы правы, – стал пояснять Анатолий, поставив чашку не допитого чая на поднос. – Вам поручено данное дело, но расследование поручено мне. И все что я расследую, то должен выкладывать только вам и ни в коем случае кому-нибудь другому, даже своему ведомству, я не обязан ни чего говорить. А если вы мне не верите, то позвоните его Высочеству и уточните.
От этих слов полицеймейстер поперхнулся, из-за чего пролил на себя чай. Поставив чашку, он принялся чиститься, при этом встал.
– Ну, так что? – Спросил Анатолий, сдерживая улыбку от неудачи полицеймейстера.
Григорий Ятом, не отрываясь от чистки, отвечал:
– Давайте продолжим разговор завтра, в часиков так… Этак в десять.
– Хорошо, – сказал Анатолий и попрощавшись с полицеймейстером покинул кабинет.
*****
Утром Анатолий войдя в здание центра правоохранительных органов, предоставил документ дежурному, на что тот спросил, всматриваясь в документы:
– Вы кому?
– К Григорию Ятому.
– Одну минутку, – вернув документы, дежурный сделал звонок, после – произнёс. – Проходите.
Анатолий вызвал лифт, который не заставил себя ждать и войдя, нажал последний этаж. Как только лифт открыл свои двери на нужном этаже, то в него вошёл полицеймейстер, который здороваясь одной рукой, другой нажал на кнопку с цифрой пять, стал говорить:
– Доброе утро, Анатолий. Прошу за мной. Кабинет нашли, сотрудника тоже.
– Спасибо, – улыбаясь сказал Анатолий.
Лифт остановился, первым вышел, как и полагается Григорий Ятом, – за ним Анатолий. Пройдя по узкому коридору, они остановились у двери, которую отворив полицеймейстер, при этом пропуская ООНовца вперёд, сказал:
– Прошу!
Кабинет был очень мал для двоих сотрудников, да и к тому же в нём должны заниматься разбором бумаг, изъятых из клуба «Золотой телёнок».
К Анатолию подошёл нам уже знакомый человек, а именно Кравдий Бумник, протягивая ему руку, он представился:
– К-рав-дий Бу-м-ник, – как бы по слогам выговорил своё имя и фамилию, но это не сдержало полицеймейстера от смеха, который тут же прикрыл рот ладонью. – Специалист по криптографии[150 - Криптография – то же, что тайнопись.].
– Анатолий Пряшкин, – пожав руку и не обращая внимания на полицеймейстера, представлялся он. – Отдел Особого Назначения.
– Ну как вам кабинет? – Спросил Григорий, и не дожидаясь ответа, продолжал говорить. – Это то, что можно было придумать в столь малый срок. Но уверяю вас, это временно.
– Понимаю, – говорил Анатолий. – А как насчёт транспорта?
– Какого транспорта? – Не понимая его, переспросил полицеймейстер.
– Автомобиль, на время расследования, – отвечал Анатолий.
– Зачем? – Вновь спросил полицеймейстер.
– Как это зачем?! – Возмутился Анатолий. – Мало ли что… Преступление произошло не в кабинете, а в клубе «Золотой телёнок», в который наверняка мне ещё не раз придётся вернуться.
Григорий Ятом на минуту задумался. Он смотрел то на Анатолия, то на Кравдия. Затем он, уходя из кабинета сказал:
– Я подумаю, что можно сделать, а пока займитесь бумажной работой.
*****
По прошествии времени, Анатолий и Кравдий принялись изучать изъятые бумажные документы из клуба «Золотой телёнок». Да, скажу я вам читатель, это весьма утомительная работа. Если текст был напечатан, то его быстро можно прочесть и изучить, но проблема была в исписанных от руки документов и всяких предписаний. Под каждого члена клуба, да и персонала, отводилась отдельная папка. Бухгалтерия[151 - Бухгалтерия – 1) теория и практика счетоводства и учёта; 2) счётный отдел предприятия, учреждения.] была весьма запутанная вещь, над которой с большим энтузиазмом[152 - Энтузиазм – сильное воодушевление, увлечение, душевный подъём.], и я бы даже сказал с какой-то сверхъестественной скоростью, работал Кравдий. Его математические способности показывали качественную работу. Кравдию, напарник был по душе. Анатолий хорошо к нему относился, не смотря на его неуклюжесть, и неаккуратность. Хочу сказать, что большую часть бумажной работы делал Кравдий, нежели Анатолий. Анатолий в частности бегал с отчётами из кабинета в кабинет, а то и вовсе, куда-нибудь выезжал. Конечно, и Анатолий делал эту не столь приятную работу. В основном он печатал полученный результат, так как отчёты следовало преподносить аккуратно отредактированными, что конечно у Кравдия навряд ли получилось.
Анатолий заметил некую странность в Кравдии. Когда он говорил, что ту или иную бумагу можно выкинуть, то Кравдий не смело спрашивал, – «М-Можно… Можно мне это сжечь?», на что отвечал он ему: «Да, но аккуратно. Не спали кабинет». Кравдий сжигал лист бумаги, не спеша. Сначала он водил его над огнём, который неожиданно прожигал середину. Затем он опускал его в урну, к счастью она была цинковой, и пристально наблюдал, как огонь играючи оставлял от бумаги пепел. Огонь будто гипнотизировал Кравдия, как змей своим взглядом пойманную жертву. Такая мания настораживала ООНовца и видя, как его напарник любуется прелестями языков пламени, каждый раз говорил про себя, «в тихом омуте[153 - Омут – 1) водоворот на реке, образуемый встречным течением; 2) глубокая яма на дне реки или озера.] бесы водятся».
День ото дня шла бумажная рутинная[154 - Рутина – консервативный распорядок и метод работы, рабское следование заведённому шаблону, превратившийся в механическую привычку.] работа. Они почти не покидали кабинет, порой даже ночевали, обговорив график ночных работ. Но вот одним утром, когда Анатолий пришёл в кабинет, то не застал Кравдия, который по-видимому должен был спать после ночной работы. Это его насторожило.
Обождав где-то двадцать минут, Анатолий покинул кабинет. Не дожидаясь лифта, он побежал к лестнице и по ней достиг этажа, где располагался кабинет полицеймейстера.
На этаже был какой-то шум, а точнее смех. ООНовец пробегая через лабиринт, замечает, что он пуст. И когда совсем не много, оставалась ему до кабинета, то на его пути препятствовала толпа сотрудников, которая временами громко смеялась. Пробравшись до кабинета со словами «расступитесь» и «дайте пройти», он увидел не приятную для себя картину, в которой главную роль играл полицеймейстер. Я не буду описывать как Григорий Ятом насмехался над добросовестным[155 - Добросовестный – честно выполняющий свои обязанности.] Кравдием, так как это не гуманно[156 - Гуманно – человеческий, отзывчивый.].
Увидев Анатолия, полицеймейстер сделал паузу, затем накричал на любопытствующую толпу:
– Что вы здесь столпились! Работы нет что ли, так я вам мигом её найду. Бестолочи! Пошли вон!
Толпа поспешно рассосалась. Анатолий войдя в кабинет, закрыл дверь.
– Что здесь происходит? – Сурово спросил Анатолий.
– Месье Клав… – Отвечал Григорий Ятом. – То есть Кравдий, сам явился в кабинет, а…
– Это я пригласила месье Кравдия, – перебила дрожащим голосом Александра Петровна, её лицо было жутко красного цвета, что говорило о том, что ей было неловко наблюдать происходящее. – Я позвала его позавтракать и месье Кравдий согласился, сказав, что ему как раз нужно что-то передать месье Григорию.
– Что вы хотели передать? – Спросил Анатолий.
– Да, что? – В недоумение спросил полицеймейстер.
Кравдий достал из кармана рубахи, удивительно, аккуратно сложенный, в прямоугольник, бумажный лист и протянул Анатолию. Взяв в руки прямоугольник, он не спеша развернул и всматриваясь, спросил:
– Где вы это нашли?
– Что там? – пытался узнать полицеймейстер.
– Вы мне дали, её… – Отвечал Кравдий. – Чтоб выкинуть. Но я хотел её с жечь, но заметив появления символов убрал от огня.
– Не вероятно, – говорил Анатолий. – Кравдий, да вы только что оживили расследование. Месье Ятом, пойдёмте в экспертную палату.
– Да что там? – заинтересованно допытывался Григорий Ятом.
– Там и узнаете, – ответил Анатолий, затем обратился к Александре. – Александра Петровна, накормите, пожалуйста, Кравдия, как следует и позвольте ему выспаться на этом диване.
– Да кто ва… – Хотел возмутится полицеймейстер на указания Анатолия, но тот схватив его под руку, увёл за собой.
*****
После нескольких дней изучения таинственного листка бумаги, экспертная палата пригласила Анатолия и Григория Ятома.
– Здравствуйте, я Эксенд Шрифтин. – Здороваясь с прибывшими, говорил сотрудник экспертной палаты. – Полученный от вас лист бумаги формата А4, на котором чуть подвластно глазу виднелись надписи, – затем он протянул им папки, и продолжая слушать его, они временами просматривали содержимое. – В ходе экспертизы, мы узнали, что весь текст данного документа, написан одними и теми же чернилами, верней не кой жидкостью…
