Огненный мальчик и Девочка-птичка

– Но почему вы не могли договориться с теми же Пещерными людьми? – спросила Девочка-птичка. – Или со Снежнорогом?

– Потому что мы так не поступаем. – Ответил он. – Огненные люди всегда были воинами. Мы разрушители. Мы не строим, не создаём, не договариваемся. Это против нашей природы. Мы сжигаем всех, кто нам не нравится. Мы отбираем и получаем своё, никому не помогаем. Так всегда было.

– Значит, ты и меня мог бы сжечь? – расстроилась Девочка-птичка.

– Зачем? Ты не сделал мне ничего плохого. Ты мне помогла. Я тебя не трону. – Ответил Огненный мальчик. И, больше не глядя на неё, пошёл вперёд.

– Может, если вы вели себя как-то по-другому… заключили бы союз, помогали другим племенам, этого бы не произошло. – Заговорила она вдогонку.

– Может, – согласился он. – Но как? Мы – огонь. Не можем даже дотронутся до других живых существ. О каком союзе может идти речь? Другие племена боятся нас. И они правы.

– Но я, например, тебя не боюсь. – Сказала Девочка-птичка. – Мне кажется, ты совсем не такой плохой, каким хочешь казаться.

Он ничего не ответил и некоторое время они продолжили идти молча.

За день путники пересекли долину и подошли к Реке Бурлянке. Её воды неслись по кряжистым берегам и ни одна зима, ни один мороз не могли бы их заточить в лёд. Река гудела. Кажется, весна близилась в эти земли и Заснеженные горы наполнили берега Бурлянки до краёв.

Огненный мальчик поёжился при виде реки.

– Мне не перебраться туда. – Сказал он понуро. – Придётся идти вдоль берега и искать брод или какой-то мост. Ты лети дальше без меня.

– Нет, погоди, я знаю, что делать! – остановила его Девочка-птичка.

Она вспорхнула и облетела берег реки в поиске достаточно большой ветки, которую могла принести сюда вода. К её счастью, ей вскоре удалось найти подходящую.

– Вот, смотри. – Девочка-птичка положила перед Огненным мальчиком большую мокрую от воды палку. Тот оглядел её сомнительным взглядом.

– Она сырая. И я не голоден сейчас, – сказал он невесело.

– Нет, глупый. Ты не понял! Ты возьмёшься за неё руками, и я смогу перенести нас на другой берег.

– Ты серьёзно? – поморщился он. – Плохая идея. Она скользкая, ты её уронишь. Да и вообще, я тяжёлый. Не хочу умирать в воде. – Он уже собрался уходить, когда Девочка-птичка встала на его пути.

– Слушай, доверься мне. – Попросила она. – Идя в обход ты потратишь дни, а Снежнорог где-то недалеко. Давай сделаем так, как я предлагаю.

– Почему ты помогаешь мне? Ты же знаешь, чего я хочу от твоего любимого Снежнорога. Лети своей дорогой, оставь меня. – Поморщился он.

– Нет, не оставлю. Ты мой друг. Единственный, который у меня есть сейчас. – Запротестовала она. – Я могу перенести нас на другую сторону. Я очень сильная. Ты должен мне поверить.

Она видела, что Огненный мальчик раздумывает в нерешительности. Наверное, он был бы и рад сразу согласиться, но страх и недоверие были также сильны. «Огненные люди не заключают союзов, – вспомнила она, – вот почему ему тяжело решиться».

– Ладно, – произнёс он всё же. – Но только скажи, ты уверена, что справишься?

– Да! Конечно. Не сомневайся, – закивала она. – Я была лучшей летуньей на скалах Гладкого Моря. Поэтому моё племя и отправило меня в этот поход.

– Хорошо, – сдался он.

Огненный мальчик взялся за палку и поднял её над головой.

– Только давай скорее, – предупредил он. – Иначе моё пламя превратит её в пепел.

Не теряя времени, Девочка-птичка сжала палку в лапках и поднялась в воздух. Мгновенно она ощутила тяжесть Огненного мальчика, но стоило лишь сильнее захлопать крыльями, приложив немного лишних усилий, как они уже оба поднялись вверх. Она старалась изо всех сил. Река Бурлянка шумела где-то внизу, а Девочка птичка взбивала крыльями воздух, неся их над порогами. Скользкое дерево норовило выскочить из лап, но она упорно прокладывала им двоим путь вперёд, к противоположному берегу.

И тут уже, преодолев половину реки они почувствовала, как накаляется палка в её лапах. Дерево затрещало, до её клюва донёсся запах дыма. Она обхватила палку покрепче, лишь бы только донести её до берега.

– Не получилось, – крикнул мальчик снижу сквозь шум несущейся воды.

– Всё получится, – ответила ему Девочка-птичка, вцепившись в обуглившуюся древесину изо всех сил, не обращая внимания на боль от ожогов. Крылья захлопали ещё интенсивнее. Она изо всех сил стремилась к берегу, а ветка уже почти пылала в её лапах.

Тут, вдруг, она ощутила, как облегчилась её ноша. Ветка хрустнула, не выдержав жара пламени и Огненный мальчик разжал руки, готовый погибнуть в пучине воды. Из последних сил Девочка-птичка рванулась к нему и схватила протянутую к спасению руку крылом. Перья мгновенно обдало пламенем, но она всё ещё держалась в воздухе. Она пронесла его оставшееся расстояние, взмахивая свободным крылом. Каким-то чудом ей удалось рвануться к берегу изо всех и сил и выбросить Огненного мальчика на сушу, после чего она сама рухнула рядом, погрузив горящие перья в снег и услышав шипение от их столкновения. Крыло сильно заныло от боли. Маховые перья сгорели и почернели, зато Огненный мальчик оказался рядом.

– Как ты? – спросил он взволнованно.

– Нормально, наверное… – промямлила Девочка-птичка.

– Твоё крыло… – воскликнул он, когда она извлекла почерневшие перья из снега. – Прости… Я говорил, что это плохая затея.

– Ничего… – утешила его Девочка-птичка. – Зато мы оба живы.

– Тебе нужно было лететь одной. От меня одни неприятности… – Огненный мальчик в гневе пнул ногой сугроб, от чего тот превратился в пар и брызги воды.

– Всё в порядке, – заверила его Девочка-птичка. – Крыло заживёт. Главное, что ты жив. Я не могла уронить тебя в реку.

– Спасибо… – произнёс он, из-за чего сразу потупился в снег и отошёл в сторону.

Девочка-птичка понимала, что сейчас лучше с ним не разговаривать. Он испытывал чувство вины, которую не мог никак исправить. Близился вечер, и они остановились на ночлег там, недалеко от Бурлянки, готовясь к новому дню. Уже совсем недалеко начинался Сказочный лес, где жил Снежнорог и нужно было торопиться.

Небо переливалась драгоценными камнями. В нём жили хранители их мира. Созвездие Матери-Птицы, Большой Куропатки, что снесла первое яйцо, из которого вылупились все пернатые этого мира, в том числе и её предки. Северный Заяц, что застыл в прыжке, удирая от Охотника и Чёрной Совы, повелительницы над жизнями. Это она приходила к изголовью умирающего и являлась ему в последний миг существования. Но Сова была справедливой. С ней можно было договориться и продлить свой срок. Сова любила храбрецов, тех, кто никогда не пугался её ночного оперения. Главное место в небосклоне, безусловно, занимал сам Снежнорог. Белый Олень, исполняющий желания. Столько раз она смотрела на его звёзды, самые яркие в ночи, и просила, чтобы судьба послала ей большое испытание. Девочка-птичка любила свой дом и свою семью, она бы ни на что не променяла их, но в то же самое время, она чувствовала, что должна сделать что-то большое. Её сердце тяготилось желанием путешествовать, открывать и постигать. Она всегда знала, что однажды покинет дом, знала с того самого момента, как клюнула скорлупу яйца, из которого появилась на свет. За ней последовали её братья и сёстры. Это именно она показала им дорогу в мир и с тех пор понимала, что несёт за них самый большой ответ перед звёздами.

– Какие созвездия священны для Огненных людей? – спросила она мальчика. – Я никогда не слышала о них.

Огненный мальчик, казалось, пробудился от лёгкой дрёмы. Глаза вспыхнули искрами в ночи, и он небрежно, исподлобья, взглянул на небесный свод.

– Я, по-моему, уже говорил, что нам безразличны звёзды, – отозвался он. – Дым и пепел вулканов застилает небо над моим домом.

Девочка-птичка пристыженно опустила клюв поближе к лапкам.

– Прости, я забыла.

– У нас есть только Алая Планета, – ответил он спустя долгую паузу. – Но разглядеть её можно на небе лишь дважды в год. Говорят, Огненные люди когда-то пришли с неё.

– Ты видишь её сейчас? – спросила Девочка-птичка, живо закатив голову назад к небу, выискивая Алую Планету.

– Кажется, нет. В любом случае, чтобы её увидеть, нужно было бы подняться очень высоко над землёй. Мой дом далеко отсюда. Небо там совсем другое.

Девочка-птичка хотела было взлететь, но тут боль в опалённом крыле сразу же дала о себе знать яркой вспышкой.

– Я не хотел… – проговорил Огненный мальчик, от которого не укрылась её заминка. – Ты теперь не сможешь летать?

– Ничего, заживёт. – Ответила она, разглядывая рану. – Когда боль утихнет, может и смогу немного летать.

Огненный мальчик что-то пробубнил неразборчивое и вскоре отвернулся от неё, давая понять, что не хочет продолжать разговор. Больше он не шевелился и не заговаривал. Может, спал, а может, терзался своими горячими мыслями. Что до Девочки-птички, так она ещё долго не смыкала глаз, вглядываясь в глубокое полотно крыльев Чёрной Совы и пытаясь высмотреть в нём ту самую Алую Планету.

К середине следующего дня они добрались до Сказочного леса. Следы Снежнорога здесь становились более запутанными. Было сложно отличить их от следов других обитателей чащи. Кажется, Белый Олень не хотел, чтобы его так просто нашли. Ни одно желание не могло исполниться без усилий. Путники весь день продирались сквозь плотные ряды деревьев, вглядываясь в неразборчивые отпечатки копыт на подмёрзшем снегу.

– Я уверена, он должен быть совсем близко! – не унималась Девочка-птичка.

Она несколько раз за день пыталась спрашивать дорогу у местных жителей, но ни синицы, ни снегири, ни даже встретившийся ей дятел, не смогли подсказать верный путь.

Кроме того, она скучала по полёту. Рождённая летать, Девочка-птичка не могла долго находиться на земле, это начинало сводить её с ума. Огненному мальчику же приходилось идти медленно и осторожно, чтобы ненароком не устроить пожар, или не навредить кому-то из обитателей Сказочного леса.

Неспокойное птичье сердце всё звало вверх. К концу дня, Девочка-птичка больше не смогла с ним бороться.

– Слушай, я попробую пробраться немного вперёд. – Сказала она Огненному мальчику. – Летать, я конечно, ещё не смогу, но вот перебираться с ветки на ветку будет для меня быстрее. Может найду впереди более разборчивый след, или спрошу кого-нибудь из местных. Это ведь дом Снежнорога. Кто-то точно должен был его здесь видеть.

– Ладно. – Кивнул Огненный мальчик после долгого размышления. – Делай, что хочешь.

Её вдруг смутила эта фраза.

– Я не брошу тебя. Честное слово. – Пообещала она. – Просто немного разведаю… и вернусь.

Он не ответил, лишь кивнул ей: «лети».

В мгновение ока Девочка-птичка вспорхнула на ближайшую сосновую ветку. Повреждённое крыло отдалось болью, но она не остановилась. Всё выше и выше. Вперёд и вперёд. Вид свысока показался таким знакомым. Больше всего ей бы хотелось подняться над лесом и охватить его взглядом, почувствовать, какой он огромный, а потом подняться ещё выше, чтобы сердце затрепыхалось от восторга, но Девочка-птичка понимала, что сейчас это невозможно. Да и оставлять Огненного мальчика надолго одного ей не хотелось. Она перескакивала с ветки на ветку, забираясь всё глубже и глубже в лес. Деревья тут росли совсем тесно друг к другу. Девочке-птичке потребовалась вся её сноровка и ловкость, чтобы продолжать свой путь сквозь сгущавшиеся заросли и в то же время не слишком сильно беспокоить больное крыло.

У неё получалось. Преодолев ещё несколько деревьев, но так ничего и не обнаружив, Девочка-птичка уже хотела возвращаться назад, как вдруг что-то белое сверкнуло впереди. «Снежнорог!» – испугалась она. Ошибки быть не могло. Она видела Великого Белого Оленя. Тут всякие осторожности и осмотрительности мигом отступили прочь. Девочка-птичка сломя голову бросилась вниз, расправив оба крыла, чтобы спикировать прямо к духу леса. Она уже готовилась радостно закричать, окликнуть его, или позвать Огненного мальчика. Но тут боль взорвалась перед глазами, превратившись в огромную Алую Планету. Она поджала крыло и сразу же потеряла равновесие, больно ударившись о ветку. Хотела было извернуться, чтобы упасть за землю и приземлиться на лапы, но не получилось. Ветка хрустнула под Девочкой-птичкой, но не обломилась до конца, лишь зажала в своих ловких пальцах её здоровое крыло. Колючие заросли незнакомого ей растения объяли её со всех сторон, шипы больно впились в тело. Она повисла невысоко над землёй. Попробовала пошевелиться, высвободиться из хитрого плена, но чем сильнее старалась, тем больше запутывалась в ветках. Девочка беспомощно замахала лапками в воздухе, стараясь найти хоть какую-то опору, но тщетно. Кажется, шум, который она произвела спугнул Снежнорога. Она больше не видела его.

– На помощь! – попыталась позвать она, – кто-нибудь! – но тут же Девочке-птичке пришлось прервать свой зов, хитрые ветки растения, которое словно специально удерживало её в своих тисках, полезли прямо в лицо и плотно обвились вокруг клюва. Страх застыл в её глазах. Еще никогда в жизни Девочка-птичка не оказывалась в более страшной западне.

Она попыталась успокоиться и собраться с мыслями. Что бы ни происходило, она не могла позволить страху завладеть своим сердцем. Ведь Снежнорог был где-то совсем близко. Он наверняка услышал её зов. Великий Белый Олень был добр и милостив, он никогда не оставит в беде ни единое существо.

Время шло. Но он так и не появился. Тогда Девочка-птичка попыталась дотянуться лапкой до ближайшей ветки. Её коготки уже коснулись коры, когда вдруг откуда-то снизу до неё донёсся крик:

– Эй! Птичка! Где ты?

«Это Огненный мальчик, – поняла она. И попыталась крикнуть ему в ответ, но стоило только приоткрыть клюв, как ветка вокруг него сжалась плотнее, едва не загородив ноздри. – Как же дать ему знать, что я здесь, сверху?» Почему-то к своему ужасу она тут же вспомнила, как Огненный мальчик говорил, что никогда не смотрит на небо. Неужели она обречена?

Вдруг ей в голову пришла идея. Лапка, дотянувшаяся до ветки, поползла ещё выше, к больному крылу. Лишь бы успеть до того, как он придёт сюда, не то всё пропало. Каким-то чудом Девочке-птичке удалось дотянуться до махового пера, и она изо всех сил вцепилась в него когтями. Это была её единственная надежда. Она со всей силы дёрнула, и новая вспышка боли заставила её вздрогнуть, а ветки дерева сжаться еще плотнее. Шипы вонзились ещё глубже, едва ли не прокалывая кожу. Зато всё получилось. Синее перо, опалённое с конца, полетело вниз. Ещё через пару минут, она услышала шаги и знакомое тихое потрескивание огня.

– Вот ты где! Почему ты молчишь? Что случилось? – услышала она затем голос Огненного мальчика.

Она не могла ответить, но сердце радостно запрыгало в груди, а все перья на её теле распушились от счастья и облегчения.

– Да, Птичка, ты похоже, в беде. – Заметил он снизу. – Сейчас, подожди.

Краем глаза Девочка-птичка разглядела, как мальчик подошёл к стволу дерева, поймавшего её в ловушку и с яростью, толкнул его пламенеющими руками. Языки огня подпалили мох, и быстро пробежали вверх по стволу. Дерево покачнулось, и тут же значительно ослабило путы.

Огненный мальчик не остановился на этом. С воем, полным гнева, похожим на дикий боевой клич, он снова обжёг хищное древо, и в скрипе ветвей она услышала стон, полный боли.

После второго толчка, Девочка-птичка почувствовала, что ветки ослабли и больше не терзают её. Она рванулась и, наконец, смогла высвободиться. Увы, ей не оставалось ничего другого, кроме как свалиться на землю, но подстилка из снега и лишайника смягчила её падение.

– Ох, Огонёк, спасибо, что ты был тут, – воскликнула она. – Без тебя я бы погибла.

– Мы в расчёте, – отмахнулся он небрежно, но от Девочки-птички не укрылось, что тому было приятно услышать похвалу и благодарность. – Что случилось?

– Ой! Я должна тебе рассказать! – Тут же вспомнила Девочка-птичка про оленя. – До того, как это волшебное дерево схватило меня, я видела Снежнорога! Скорее! Мы должны поспешить…

Странное выражение пробежало по лицу Огненного мальчика. Такое двойственное и пугающее одновременно.

– Что-то не так? – спросила Девочка-птичка с сомнением.

– Да. Не так. – Признался он. – Всё не так.

Огненный мальчик взглянул на синее перо, всё ещё лежавшее на земле. Переступил через него, так что оно словно разделило их двоих и понуро сел на камень. Выглядел он страшно подавленным. Пристыженно опустил глаза вниз, пряча от неё лицо. Девочка-птичка начала понимать, откуда эта реакция и её вновь стало до боли жаль её спутника.

– Слушай… это ведь ты сам придумал, что тебе надо непременно свести счёты со Снежнорогом. Всё может быть по-другому. Ты не обязан разжигать какую-то новую войну, в которой, к тому же, у тебя нет шансов победить. Ты можешь попросить у Белого Оленя прощение за свой народ, и я уверена, он исполнит твою мечту и снимет заклятье. Ты вернёшься домой, к своей семье…

Она замолчала, потому что поняла, что её слова сгорают, едва успевая долететь до него. Огненный мальчик покачал головой.

– Даже если так, это будет означать позор для меня. Огненные люди не извиняются, не благодарят и не ведут переговоров. Мы воины. Я не могу опозорить свой народ. – Сказал он уверенно и голос его не дрогнул. – Лучше умереть воином, чем вернуться домой слабаком.

– Нет… это не так… то есть… так быть не должно… – Слёзы наполнили голос Девочки-птички. Она едва сдерживала их. – Ты совсем не такой. Не плохой. Я же знаю. Ты спас меня только что. И вообще столько раз помогал мне. Пожалуйста, Огонёк…

– Это всё была большая ошибка. – Покачал он головой всё ещё не смея поднять на неё глаз.

– И… что теперь… – Выдавила она из себя после паузы. – Ты пойдёшь к Снежнорогу, чтобы драться?

Он молчал несколько мгновений. Потом нагнулся, поднял перо и то погрязло в огне, обратившись в пепел.

– Ты будешь пытаться меня остановить. Или отговорить. Я знаю. – Сказал он, глядя теперь, как серая россыпь сгоревшего пера опускается на снег. – Сделаешь всё, чтобы не допустить этого. Я бы мог с лёгкостью отделаться от тебя. Я сильнее. Я – огонь, а огонь разрушает.

Она испугалась его слов.

– Но теперь я так не могу. В любом случае я проиграл. Мне не одолеть Снежнорога, я и сам это знаю. Но тебя покалечить ещё больше я не могу. Уже достаточно боли тебе причинил. – Он кивнул на её крыло.

– И что теперь? – повторила она свой вопрос.

– Уходи. – Бросил он. Искры глаз метнулись на неё. – Оставь меня в моём позоре и лети к Снежнорогу. Спасай свой народ.

– Что же ты будешь делать? – слёзы брызнули из её глаз. – Я не могу тебя бросить тут… одного. Ты же спас меня. Ты мой друг…

Алая Планета взорвалась. Он загорелся так ярко, как Девочка Птичка ещё никогда не видела. Вскочил и бросился на неё, заставив в страхе отскочить прочь.

– Тогда я сожгу тебя! – закричал он в ярости. – Прочь, я сказал! Улетай!!! Беги отсюда, что есть силы, ну!

Она страшно испугалась его и бросилась прочь. Ей казалось, что огонь всё же перебросился на перья хвоста, что он прожжёт её своими глазами насквозь, но нет. Девочка-птичка бежала вслед за Снежнорогом, роняя слёзы. Огненный мальчик остался в чаще леса один.

«Я трус». – Он почти смирился с этой мыслью. С приговором. Почти нашёл в себе сил принять это новое, липкое, неприятное чувство. «И слабак», – добавил он. Новое обвинение было ещё достаточно острым, чтобы больно уколоть его покачнувшуюся гордыню. Двигаться не хотелось. Он просидел на одном месте несколько часов. Просто не мог найти в себе сил, чтобы подняться.

«Да и зачем теперь?» Огненный мальчик всё равно не мог придумать, что ему теперь делать. Его жизнь уже давно была лишена всякого смысла, но раньше у него хотя бы оставалась надежда обрести его. Был страх стать слабым и бесполезным, страх подвести семью, разочаровать их. Была жгучая ненависть и желание расплаты. Призрачная мысль о том, что он способен спасти свой народ и заслужить их уважение. Эти чувства руководили им, они вели его сквозь долгие снега. Такие сильные, они подпитывали пламя, толкали его вперёд. Лишившись всего, признав своё поражение, Огненному мальчику стало казаться, что он сгорел дотла. Испепелённый, пустой, не способный пошевелиться, он больше не знал, что ему делать и куда идти.

Однако, другая мысль ещё сильнее расходилось с его природой. Она расшатала те столбы, на которых строилось его понимание жизни и своего предназначения. Огненный мальчик чувствовал, что поступил правильно, и в то же самое время гнал прочь эту мысль.

Он знал, что должен был завершить начатое. Найти Белого Оленя и свести с ним счёты. Но в то же самое время он не мог позволить Девочке-птичке пострадать. Долгие ночи напролёт он не мог уснуть, представляя и обдумывая, как поступить. Должно быть что-то сломалось в нём, или изначально было неправильным. Любой бы другой Огненный человек просто сразу прогнал бы её прочь, или напал на неё. Вот что было бы правильным. Огненные люди не нуждались в друзьях. Они не строили союзов и не вели переговоры. Это он успел усвоить за свою жизнь. Покуда горело пламя, в их сердцах всегда велась война против всех других племён.

«Но она спасла мне жизнь… дважды спасла меня», – вспомнил он и странная, незнакомая раньше боль поднялась из груди, из самого жерла вулкана, бушевавшего внутри него.

– Я не должен был ранить её… – произнёс он вслух и сам испугался своего голоса. – И прогонять вот так тоже не должен был…

Но другого выхода он не видел. Эта двойственность вызывала болезненный зуд. Он стиснул зубы, и прижал руки к лицу. Попытался сдержаться, но вопль непроизвольно вырвался изо рта. Огненный мальчик закричал, пытаясь прогнать чувства стыда и вины, прогнать боль, но те с криком, только удвоились.

– Она назвала меня другом… – вспомнил он и тут же потерял дар речи от новой волны, поднимавшейся по горлу.

Огненный мальчик ненавидел себя. Он загорелся ещё ярче, вспыхнул от разрывающих его изнутри чувств. Снова прижал руки к лицу и тут их сильно обожгло холодом. Ничего подобного он никогда не испытывал, попытался сдержаться, но не сумел. Слёзы вырвались из глаз, заставив его зажмуриться. Они текли по щекам, шипя, превращаясь в пар. Огненный мальчик сжался в клубок, свалившись на бок. Слёзы всё текли и текли из глаз и остановить он их никак не мог. В конце концов всё его лицо пылало болью, но перестать плакать он тоже не мог. Две искры на месте глаз погасли, превратившись в чёрные угольки. Раскрытые объятья Чёрной совы сомкнулись над ним. Мир померк. Её ледяные перья спрятали его. Он оказался в беспроглядной темноте. Слабый, жалкий, слепой и бесконечно одинокий.

Но всё со временем проходит. Даже самые сильные слёзы. Огненный мальчик понимал, что не сможет сидеть здесь вечно. Слёзы принесли с собой очищение и чувство странной пустоты внутри. «Интересно, я всё ещё огненный?» – подумал он, поднимаясь с места и делая первые нерешительные шаги в зияющую пустоту. Неизвестность страшила его. Ему казалось, что он упал прямо в гладь чёрного океана и теперь находится на самом дне.

«Я должен найти Девочку-птичку, – решил он. – Хотя бы чтобы извиниться. А потом можно умирать». Он ещё не придумал, как это лучше сделать. Может, попросить быстрой смерти у Снежнорога? Тот наверняка не откажет, может, даже обрадуется, что последний уцелевший из Огненных людей сам пришёл к нему. В конце концов что-то действительно было неверным в его народе. В таком красивом мире, где жили Люди-птицы, мастеря поделки из ракушек и любуясь звёздами, наверное не нашлось места воинственным Огненным людям, привыкшим сжигать и испепелять всё и всех, кто их окружал.

Он шёл в беспроглядной слепоте, иногда натыкаясь на деревья, сбившись со счёта от того количества раз, что ему пришлось упасть или удариться.

– Птичка! – позвал он так громко, как только мог. – Эй, Птичка!

Не было ответа.

Должно быть, та была уже далеко. Сколько вообще он просидел на одном месте, пока она убегала от него через лес?

– Птичка! Пожалуйста, прости меня… – он почувствовал новую волну внутри, только на сей раз она принесла скорее странное облегчение.

Огненный мальчик шёл и шёл вперёд через лес, сам не зная и не видя куда. Выбиваясь из сил, падая и поднимаясь, он всё продолжал идти.

– Есть здесь кто-нибудь? – звал он.

Да, конечно, Девочка-птичка ещё могла спросить дорогу у местных пернатых. От него, наверняка, все разбегались в стороны. Он был угрозой для всего леса. Огонь – всегда к большой беде.

– Хоть кто-нибудь… – повторил он, теряя всякую надежду. – Я потерялся. Не знаю куда идти… и не вижу.

– Я здесь, – раздался вдруг голос неподалёку. Голос был глубокий, мелодичный и совершенно незнакомый Огненному мальчику.

– Кто ты? – обрадовался Огненный мальчик внезапной удаче. – Ты можешь мне помочь? Я ищу Девочку-птичку. Она, кажется, побежала куда-то в эту сторону. Её крылья синие… невысокого роста. Она должна быть изранена после столкновения с тем хищным деревом.