Пыль и Порох: Тильт

Глава 3

– …и мама заявляет ему, мол, вы за протухшие помидоры втридорога берете! – Остин всплеснул руками, – Этот чертов торгаш возмутился, сказал, мол, да за кого вы меня принимаете.

– Надо было ему этим самым помидором… – буркнул Эрик, затягиваясь из дымящейся трубки. Женсен и Мартин согласно закивали. На самом деле Эрик приехал на ночные посиделки раздражённым и уставшим после работы на заводе – их с Тайлером начальник, похоже, был не в духе, потом и орал на всех подряд, покрывая каждого попавшегося под руку бранью. Тайлеру заплатили меньше, чем обычно, и Эрик вступился за брата, но получил лишь нагоняй и от Тайлера, и от начальника. Но здесь, в этой уютной комнатке, пропитавшейся горьким запахом табака и ароматных трав, он чувствовал себя как дома. Даже лучше. Парень блаженно вытянулся в кресле и выпрямил уставшие от долгой ходьбы ноги.

– Так я и сделал! – продолжил Остин, – Я схватил помидор, уже был готов бросить в его нахальную рожу, но тут он начал орать, прибежали ворды и… – он развёл руками, разочарованно вздохнув, – Нам с мамой пришлось уйти…

– А я думаю, – Портман деловито почесал затылок, – Что все скоро успокоится. Не в первый же раз, ребята! Вот сейчас все цены поднялись, ну и ладно. Опустятся. Каждый это знает, чьих угодно родителей спроси, все такое переживали. Чего нам паниковать? Королевская семья все решит, разве нет?

– Да мы-то спокойны… – проворчал Барри, – Но с ценами и рынками ничего же не сделаешь… налоги, налоги, налоги… а платить из своего кармана.

– И в этих словах кроется правда! – Женсен поправил галстук, – Придется нам, достопочтенным, убеждать население великой и богатой страны в том, что у нас не кризис, пусть и краткосрочный, а так, требование небольшой жертвенности ради благого дела, которое, мы надеемся, окупит все страдания каждого проживающего, платящего и проливающего кровь и слезы. – остальные согласно закивали, перешептываясь. Но, тем не менее, Эрик чувствовал, что его оптимизм сходит на "нет". В Астарии подобное действительно происходило нередко, но привыкнуть к тому, что в какой-то момент цены и налоги возрастают почти вдвое, пусть и ненадолго, пусть и в скором времени все возвращается на привычный лад, удавалось единицам. Да и были те единицы богачами, для которых деньги не значили практически ничего. Астария привыкла жить вот так, во взлётах и падениях, и ничего не оставалось, кроме как просто с этим смириться. Но Эрик… Эрик уж точно не был тем, кто был готов просто тяжело вздохнуть и работать дальше. Как и его друзья.

– Хорошо, что кровь пока не проливается… – заметил Мартин, неумело затягиваясь и закаливаясь, – Папа говорил, что повсюду люди возмущаются… боятся, как бы все это не растянулось надолго, переживают, что это может быть предвестие кризиса… И тогда вот начнётся… – он обречённо вздохнул, – Произвол…

– Пессимистов не жалуют здесь, отрок! – Женсен снова заговорил в уморительно-высокопарной манере, каким-то образом совмести это с голосом придирчивого старикашки-профессора, и парни рассмеялись. Портман аж закашлялся, выпуская дым изо рта неровными колечками, да и Эрик не сдержал улыбки, согнувшись в кресле. – Кстати, к слову о произволе… – он чуть подался вперед, и остальные вмиг притихли. Женсен выдержал паузу и заговорил негромким, почти заговорщическим голосом: – Я слышал, что в город прибыл кое-кто из Гальфрета. Из Сен-Ладжолса… – парни переглянусь. Эрик нахмурил брови. О Сен-Ладжолсе он слышал, будучи в этом клубе, и слышал всякое. Сен-Ладжолс называли городом богачей, поэтому где-то в глубине души Эрику хотелось однажды отправиться в это место и посмотреть на то, как живут те, кому не приходится голодать и грызться за каждый хейр. Но Остин, чей отец когда-то уезжал в Сен-Ладжолс, чтобы что-то там продать, заверял, что в этом городе уж слишком много воришек и выстрелов. Эрик тогда возразил – воришки и выстрелы в каждом городе и в каждой стране бывают. Но сейчас он навострил уши. – Банда…

– «Козыри», – буркнул до этого помалкивающий Каролл, – Снова.

– А ты откуда знаешь? – Женсен скосил на него недоверчивый взгляд, в котором читались смех и фраза «ты почему это знаешь больше, чем знаю я?».

– Да рассказал мне один знакомый. А тот узнал от своей девушки… – Каролл пожал плечами, – А та – от своей подруги. А та – от дяди, а тот… – он махнул рукой, – Черт его знает. Говорил, что даже их видел… – Эрик восхищенно присвистнул. О банде «Козыри» он и сам слышал, слышал многое, но хорошего в этих словах не было ни капли. Жестокие убийцы, подлецы и воры, как говорили соседи еще два или три года назад, когда эти «дети анархии» приезжали в столицу и город чуть было не взлетел на воздух – такого шуму навели. В итоге дозор патрульных был усилен, а горожане едва не удалились в панику, да и сам Эрик поначалу не на шутку перепугался – ходили слухи, что эти люди грабили всех простолюдинов, а защитить свои скоромные пожитки его семья уж точно не смогла бы. Вскоре все утихло и банда «Козыри» стала лишь страшной сказкой. Для некоторых. Но для кого-то они стали поводом не только для страха, но и для жгучего любопытства, для желания какой-то стычки с ними, выпивки или хотя бы знакомства. Для Эрика, к примеру. Поделиться этим ему было не с кем – засмеют и обзовут глупцом, поэтому все то восхищение, которое Эрик испытывал к этим, как ему казалось, свободным во всех отношениях ребятам, которые делали что хотели и когда хотели, пришлось запрятать подальше и втихомолку завидовать тем, кому явно не приходилось держать себя в оковах семьи, работы и грядущих проблем с деньгами.

– Они ведь чем-то на нас похожи… – задумчиво проговорил Портман.

– Дело говоришь! – согласился Женсен, закивав, – Они – тоже революционеры, только… другого рода. Мы продвигаем идеи и развиваем страну здесь, а они – там. Жаль, что мы о них почти ничего не знаем, плохиши все-таки…

– Тем интереснее… – Эрик пожал плечами.

– Но… они же грабят дома и взрывают здания… воруют деньги… – начал Мартин, – Разве нет? Что в этом хорошего?

– Ай, да ничего ты не понимаешь… – Женсен махнул рукой, – Это же не делает их революционерами в меньшей степени, правильно? А что они там делают – это не предмет нашего обсуждения. Мы обсуждаем изменения в нашей жизни и в жизни государства. Вот мне интересно, над чем в этот раз работает Королевская Семья?

– Мы вроде не учёные… – проговорил Каролл, – Ну, я уж точно…

– Учёные – в трубах моченые… – Эрик не упустил возможности поделиться избитой шуткой, которая, впрочем, продолжала вызывать смех у всех членов клуба.

– А мне вот всегда было интересно, что они там делают, – задумчиво произнес Женсен и оперся подбородком на ладонь, – Ну правда… что-то для нас, простого люда, или что?

– А что они могут делать? – Мартин осторожно подался вперед, – Мне мама рассказывала, что все эти… проекты они хотят использовать для того, чтобы улучшить… э-э-э… – он смешно нахмурил брови, – Жизнь провинциалов и небогатых семей. Создают какие-то орошающие системы, исследуют свойства… растительных культур…

– Короче, не на чепуху деньги наши и родителей наших тратят, – заключил Барри, – Но вот нам откуда знать? Говорить-то могут одно…

– Вот-вот! – Женсен погрозил пальцем.

– Да и если они такие уж прямо учёные… – вклинился Эрик, – То чего ради они полезли на завод?… – парни заинтересованность придвинулись ближе, навострив уши и ожидая подробностей, – Я слышал от брата, что завод стал производить что-то новое… какие-то здоровенные штуковины, которые… я даже не знаю, зачем нужны… – пояснил он, – О том, что и для чего, мне, понятное дело, никто не сказал, но…

– …но мы определённо можем сделать вывод, что это не для орошения зерновых культур, – Каролл развёл руками и затянулся из резной трубки. В ответ раздалось согласное бормотание, – Хотя черт их знает, парни, наше дело…

– …уж точно не узнавать, мы ж не какие-то там шпионы, – подсказал Женсен, – Мы даём людям пищу для ума, а не все вот это… Кстати, многоуважаемые! – он наклонился, потирая спину, и, достав из-под хлипкой кровати с небогато украшенным изголовьем резную деревянную коробочку, которая помещалась в его руках, и обвёл всех присутствующих многозначительным взглядом. Парни придвинулись ближе к Женсену, Эрик подался вперед, пытаясь разглядеть шкатулку. – Смотрите…

Все – и Мартин, и Каролл, и Портман, и Барри, и даже похрапывающий Остин, – ахнули от восторга и удивления. Кто-то похлопал Женсена по плечу в подбадривающем жесте. В коробочке лежал револьвер – настоящий, сияющий, как начищенная монетка, а рядом с ним бархатный мешочек – с патронами, догадался Эрик. Святые силы… оружие… пистолет… он аж глаза выпучил от изумления. Эрик сам хотел себе оружие, но эта мечта казалась ребяческой и несбыточной – никто бы ему пистолет не купил, даже тот, который стреляет деревянными шариками. Стало даже как-то не по себе.

– Где ты достал его? – пискнул Мартин, прижав руки ко рту, —У нас же не продают… все оружие можно купить только…

– Не занудствуй, – отмахнулся Женсен, – Это, парни, вам не какая-то безделушка… Я… стыдно признаться, стащил ее у причала, там же – все слышали? – вроде… рынок, где продают контрабанду. – все эти слова: «стащил», «контрабанда», «оружие» заставляли мальчишек завороженно слушать все, даже если это было обыкновенной небылицей. Астария считалась порядочной страной, но молодёжь все равно встретилась к познанию чего-то нового и в какой-то степени запретного, даже если это был револьвер, привезённый черт весть откуда. Опасное оружие передавалось из рук в руки словно драгоценная хрустальная ваза. Парни осматривали пистолет, восхищённо переговариваясь, пока ценный сувенир не вернулся в руки Женсену.

– Отличный… – присвистнул Каролл.

– Да откуда тебе знать, дубина? – Портман толкнул его в плечо, – Ты ж сам пушку в первый раз видишь!

– И вовсе не в первый! – тот обиженно скрестил руки на груди, —Я у вордов видел! Ну, там, правда, не такие были…

– Ну вот, этот-то другой… – откликнулся Остин, – Но уж точно ничем не хуже… Эх, а если бы это было вордовским пистолетом…

– Они все навороченные, ты бы даже не разобрался как ими пользоваться, соломенная голова… – махнул рукой Портман.

– Ой, а ты-то тут все знаешь! – простонал Барри.

– Так, так, многоуважаемые! – воскликнул Женсен, – Граждане деятели! Забудем же старые обиды и бессмысленные споры! Как вам идея выйти и пострелять из этого подарка судьбы?

– Вернее, подарка старых торговцев с залива… – усмехнулся Эрик. Женсен, идея которого была встречена всеми едва ли не громогласными аплодисментами, выбросил вверх кулак, но от радостных воплей предвкушения парни решили воздержался – в конце концов, столица уже давным давно погрузилась в сон, не хватало еще и чтобы ворды услышали их разговоры… Даже застенчивый Мартин пожал плечами, показывая, что ничего против не имеет.

Компания прошмыгнула на тихую погружённую в сон улочку через окно, стараясь быть как можно более тихими и менее заметными. Из окна вылезали по одному – Мартина, шёпотом кричавшего, что боится высоты, Портман самолично посадил на плечи Женсену. Покинув облюбованное место собраний, парни побежали по направлению к пустоши за городом, где никто не сможет услышать грохот выстрелов, а если кто и услышит, так подумает, что эти ребята охотники на дичь или что-то в этом духе. Даром, что сезон охоты уже закончился. Пустошью Клуб Деятельной Молодежи называли вырубленный лес неподалёку от столицы, от которого остались одни только редкие пеньки и дыры в земле от вырванных с корнем деревьев. Здесь уже давненько ничего не росло, разве что редкая колючая трава, которая щекотала ноги в лёгких штанах и хрустела под подошвой ботинок. Воздух здесь немного свежее, чем в песчаном Дахане, поэтому парни на несколько секунд остановились, задышав полной грудью, что было необходимо после дыма от трубки дедушки Портмана, который заполнил всю комнату для совещания. Тот запах, пряный и немного навязчивый, расслаблял и погружал в сон. Свежая астарийская ночь напротив, бодрила. Эрику очень хотелось раскинуть руки и закричать во все горло, он и сам не знал, почему…

– Так, граждане деятели… – начал Женсен, – Давайте-ка соорудим из сих даров природы что-то, во что можно будет стрелять. Вон! – он указал на пень, который был выше остальных, – На него можно что-нибудь водрузить, и будет… ну… что надо.

– Можно еще один пень поставить сверху, – предложил Каролл, – Только где мы его возьмём…

– Или просто каких-то деревяшек накинуть… – добавил Барри.

– Пучки травы поставить… – поддакнул Портман. Эта идея была дельной, поэтому вся компания так и поступила. На широкий пень водрузили три вырванных пучка травы, парни деловито оглядели самодельные мишени. Вид у этого «сооружения», был, конечно, не ахти, но для пустоши, в которой они находились – вполне себе и неплохо. Женсен выудил из кармана куртки коробочку, в которой лежали револьвер и патроны.

– Ну что же, – начал он, – Допустим, пуль нам не жалко. Предлагаю вам сыграть в игру. Каждый по очереди будет палить в эти колючки. Кто попадёт, будет стрелять снова, идет?

– Идет! – ответили остальные.

– А что получит победитель? – робко спросил Мартин.

– А здесь нет победителей или проигравших, – ответил Женсен, – Здесь есть лишь… Желающие обучиться новому ремеслу. Ну что же, парни, давайте-ка я первым попробую… Заодно объясню, как этим пользоваться… Это если мне не наврали ничего… – усмехнулся он, – Так… – Женсен повертел оружие в руках, – Сначала патроны… Парни, вы уж извините, я из такого еще не стрелял…

– Ты вообще не стрелял, – хохотнул Портман, – Да и мы тоже…

– Ай, пес с вами… – рассмеялся тот, – Так, сначала заложить патроны… – с негромким щелчком из оружия появился цилиндр с несколькими отверстиями, в каждое из которых Женсен вставил по пуле, – Потом снимаем с предохранителя, возводим курок… – Эрик постарался придвинуться ближе, чтобы рассмотреть все, что делает Женсен. Он делал все максимально осторожно, едва ли зажмурил глаза с привычной комичностью, будто бы оружие в его руках могло вот-вот взорваться. Но после возведения курка не произошло ничего ужасного, и вся компания облегченно выдохнула. – Так, теперь прицелиться и… – Женсен сделал несколько шагов назад, закрыв глаза и направив дуло пистолета на пучок травы, нажал куда-то вниз. С громким хлопкам, заставивших всю компанию вздрогнуть, пуля вылетела из револьвера, впившись в пень где-то в паре дюймов от пучка травы, раскидав маленькие щепки и плотно засев в дереве. – Да, граждане… – он шутливо развёл руками, – Не быть мне стрелком! Кто следующий? – промах Женсена заставил лишь сочувственно похлопать друга по спине. Из его руки пистолет взял Каролл, правда, с некоторым опасением, и отошёл на то же расстояние, с которого стрелял Женсен. Выстрелил, зажмурившись. Пуля попала прямо траву, пробив желтоватые стебли со звонким шелестом и вонзившись в дерево. Выстрел получил одобряющие аплодисменты – Каролл не промахнулся. Он победно выбросил вверх кулак и заулыбался. Осмелев, парни передавали пистолет из рук в руки, стреляя и стреляя. Они уже не заботились ни о грохоте, эхом разлетавшимся над пустошью, ни над их громким и радостным смехом, ни над восторженными криками… Мартин занервничал, так что пуля ушла совсем мимо пня, но тот ничуть не расстроился, только отшутился над кривой линией, отмеченной патроном. Барри стрелял с азартом, но в последний момент Эрик и Остин, не удержавшись, слегка подтолкнули его, так что Барри тоже остался без победного попадания. Однако тот даже и мне думал обижаться, только передал пистолет Остину, толкнул его в ответ и принялся щекотать по бедолагу по чему не попадя. Женсен и Портман схватились за животы от хохота, а Эрик и сам не мог понять, от чего смеялся сам – от щекотки или от смеха других. Барри в отместку толкнул Остина, когда пришла его очередь стрелять, так что Остин едва ли не надулся, но всех рассудил Женсен, примирив этих двоих «отроков в порыве беспричинной схватки». Портман был, пожалуй, тем, кто стрелял со знанием дела – его рука не дрожала, револьвер он держал увереннее остальных. Эрик не сразу вспомнил, что отец Портмана был охотником, хранившим дома винтовку и уж точно показывавшим сыну то, как с ней обращаться. Тем не менее, успех Портмана был встречен рукоплесканиями и пожатием ему руки.

– Хоть кто-то мне в компанию! – воскликнул Каролл.

– Вы, граждане стреляющие, и будете нашим оплотом и нашей защитой… – пробасил Женсен не без театральности. Револьвер вскоре оказался в руках Эрика, и тогда тот понял, что, кажется… нервничает.

Эрику никогда прежде не доводилось стрелять. Не из чего. Разве что бить камнями листву деревьев в саду, что выходило удачно. Он знал, что его компания не станет насмехаться из-за промаха, не станет злорадствовать и стыдить, но произвести хорошее впечатление все же хотелось. Ствол револьвера показался гладким и приятным, его удобно было держать в руке – Женсен приобрел хорошее оружие, тут уж ничего не скажешь. Почему-то в голове всплыла его инструкция: «заложить патроны, возвести курок, прицелиться и… стрелять». Правда, как именно стрелять так, чтобы попасть по мишени наверняка – об этом не мог знать даже Портман. Кроме того, по спине Эрика внезапно пополз недобрый холодок… Он чувствовал на себе несколько взглядов – членов клуба революционером и… кого-то еще… Его не оставляло предчувствие того, что за всей компанией смотрит кто-то еще. Эрик торопливо огляделся по сторонами, окинув взглядом пустошь, вырубленных деревья, желтые стены города, но не увидел ничего подозрительного. Столица молчала в крепком сне. И все же Эрик взял пистолет правой рукой, направив дуло на один из трёх пучков травы и стараясь унять дрожь в пальцах… Он нажал на нижний рычажок, и пуля с громким хлопком, еле видимым огоньком и дымом вылетела из пистолета. Раздался резкий звук, и Эрик пару раз моргнул, попытавшись увидеть, куда попал.

– Молодец! – Каролл, показав ему поднятый большой палец. Эрик попал прямо по мишени из травы. С первого выстрела! Вот это повезло! Так и хотелось выбросить вверх кулак и воскликнуть «Ура!». – Вот они, мы, троица стреляющих! – он приобнял Эрик и Портмана за плечи, – Видишь, Жен, по крайней мере, есть хоть кто-то, кто будет прикрывать ваши задницы, пока вы будете толкать ваши рассуждения в массы! – Женсен удовлетворенно кивнул и улыбнулся.

– Молодцы вы, парни! – произнес он, а потом обратился ко всем: – Ну что, кто не промазал, давайте еще по разочку! Чтобы закрепить успех! И остальным показать, как это делается! Не может же из нас всех стрелять только трое, так? – парни закивали, – Портман, Каролл, Эрик, давайте еще разок! – это предложение было встречено восторженными возгласами. Портман принял вторую попытку первым. На этот раз он выглядел куда более расслабленным, словно его рука привыкла к стволу револьвера. Выстрел поразил пучок травы, который до этого оставался невредимым, и Портман довольно вскинул подбородок.

– Отличный выстрел! – проговорил Мартин с немалой долей восхищения в голосе.

– Ага! Как ты это делаешь, Портман? – Каролл легонько толкнул его в плечо, забирая пистолет.

– Да перестань ты, всего-то два удачных… – Портман пожал плечами, – Просто… ну… Видишь цель, не видишь препятствий, жмёшь на спусковой крючок – и все…

– Ну-ка… – Каролл зажмурил один глаз, направляя дуло револьвера напучить травы, – Сейчас я… – но эта попытка успехом не увенчалась. Пуля влетела в дерево и разбросала мелкие щепочки в каком-то дюйме от пучка травы… – Черт возьми! – воскликнул он, махнув рукой.

– У всех бывают поражения, – подбодрил его Женсен, хлопнув по плечу, – Все в порядке, не расстраивайся! – в ответ Каролл грустно кивнул и передал пистолет Эрику. Тот не стал медлить – глубоко вздохнул и, даже не целясь, выстрелил.

– Очуметь! – Каролл выпучил глаза, подошел к Эрику и взъерошил его и без того растрёпанные волосы, – Вот это ты даёшь, Эрик!

– Вот уж точно! – поддакнул Портман, указывая на пучок травы, в край которого Эрику удалось попасть, – Ты или везунчик, или прирождённый стрелок! – тот смутился, не ожидая наплыва комплиментов от друзей. Даже Женсен пожал ему руку, сказав, что попробует достать еще патронов для Эрика, чтобы они с Портманом смогли тренироваться и рассказывать остальным, как это работает… Эрик закивал, бормоча благодарности, и огляделся по сторонам. Почему-то ощущение, что за ними кто-то наблюдает, никак не желало оставлять его.

Глава 4

Столица буквально светилась в лучах полуденного солнца. Разноцветные флажки развешанные на каждом окне красочными гирляндами, колыхались от легкого и теплого ветерка. Герб Астарии гордо развевался на флагштоке огромного стеклянного купола где-то вдалеке – королевской лаборатории. С рассветом на площадь выбежала целая толпа торговцев, которые принялись раскладывать блестящие украшения, ткани и пряности, орехи, фрукты и ягоды, привезенные из Латсвена, и воздух наполнился ароматом трав и специй, приправленных свежими цитрусовыми нотками. Яркие костюмы теплых цветов, расшитые блестящими нитями одежды астарийской знати, веселая музыка, играющая из переполненных полупьяными прихожанами таверн… Словом, карнавал, устраиваемый королевской семьей обещал быть роскошным мероприятием.

Эрик не особенно хотел идти. После ночной встречи к клубе «Деятельной молодежи» ему очень хотелось хорошенько выспаться. Но обещание, данное им Лили, заставило Эрика неторопливо потянуться на кровати и растрепать волосы, а потому недовольно подняться с спуститься вниз, где родители, брат и сестры уже обсуждали подробности грядущего мероприятия. Не то, чтобы у Эрика в конечном итоге оказался выбор – его просто схватили за руку, чуть ли не силой обрядили в выходной костюм и выпихнули на улицу вместе с сестричками и Тайлером, пока отец приглаживал бороду, а мать поправляла прическу, сетуя на то, что ее платье, в котором она собиралась пойти на карнавал, надо было ушить или хотя бы украсить. В конце концов, вся семья отправилась в столицу, из которой уже доносился оживленный смех и веселая музыка. Эрик зевал всю дорогу, попутно отвечая на десятки вопросов сестер: «А как там?», «Там красиво?», «А там можно потанцевать?», «А мама разрешит мне купить то ожерелье?», «А какого цвета сейчас флажки? Я надела красное платье, а вдруг они будут фиолетовыми?». Эрик не успел ответить на эти вопросы. Девочки вдруг громко ахнули, даже Тайлер изумлено раскрыл рот. Водоворот оранжево-желтого, позолоченного, громкого, веселого и звенящего буквально затянул Эрика и всю его семью в столицу. Девочки тут же ринулись по вымощенной светло-желтыми камнями дороге по направлению к ярмарке, проигнорировав вскрик мамы «Не убегайте далеко! Скоро речь короля!». Тайлер озирался по сторонам, словно не зная, куда пойти и чем заняться. Чего греха таить, Эрик и сам немого растерялся, чувствуя, как в его сознании разгорается безудержная жажда повеселиться, сходить в какой-нибудь бар, наплевав на то, что ему еще рановато, поучаствовать во всяких смешных конкурсах, вроде прыжков через веревочку, купить сладкие леденцы и фрукты, купить что-нибудь красивое и блестящее для Лили… Мама ободряюще похлопала Эрика по плечу и взъерошила волосы Тайлера.

– Бегите, парни! – пробасил отец, – Веселитесь, для вас же тут сделали…

– Один из самых лучших карнавалов на нашей памяти… – мечтательно проговорила мать – Развлекайтесь! Встретимся на площади, послушаем хоть, в честь чего этот праздник… И приглядите за девочками! – эти слова для Эрика и Тайлера стали будто бы сигналом к действию. Эрик ринулся впереди в красочную толпу, танцующую и веселящуюся на каждой улице. Он огибал яркие фигуры, проскакивал мимо вордов, которые выделялись из общей массы черной униформой, которая все-таки была украшена гербом Астарии на плечах. Кажется, на одного из патрульных озорные дети повесили украшенную разноцветными флажками гирлянду, и теперь он недовольно ворчал на смеющихся над ним сослуживцев. Даже Эрик не удержался от хохота и чуть не сбил дыхание. Воздух был пропитан всеобщим восторгом и добродушием, казалось, все и забыли о том, что недавно королевская семья снова подняла налоги. Даже торговцы предлагали свой товар с улыбкой и громкими криками, а их товар быстро раскупали. У Эрика было с собой немного денег, и он купил огромное сладкое яблоко в карамели. Уминая лакомство за обе щеки, он отправился на площадь, где уже играла громкая музыка вперемешку с нестройными голосами подпевающих, которые, вдобавок ко всему, предлагали имбирное пиво по рецепту, с их слов, из Сен-Ладжолса. На площади Эрик заметил Розу и Элис, которые в паре прыгали через веревочку, хохоча во весь голос. Кто-то впихнул ему в руку маленький белый цветочек, который Эрик воткнул в растрепавшиеся от бега волосы. Вдруг кто-то со всей силы хлопнул его по обеим плечам. Эрик аж вздрогнул от неожиданности, его ноги едва не подкосились.

– Черт возьми! – выругался он, роняя наполовину съеденное яблоко.