Скверная

– Отлично, накупи себе много платьев, – фыркнул этот несносный тип, усаживая меня к себе на колени. – Можно желтых, я как-то уже привык.

Все вопросы, смешки и возражения потонули в поцелуях. Да я и не собиралась особенно протестовать. Платье так платье. Главное, что он не отказывается от меня.

Остаток дня прошел в бытовых заботах. Я немного вздремнула, встретилась с поверенным, под его руководством заполнила какие-то документы… выходя из кабинета, чуть не налетела на ремонтный беспорядок. Похоже, Холд решил не откладывать дело в долгий ящик и начать обустройство прямо сейчас. Что примечательно, и поверенный, и управляющий, который присматривал за рабочими, приглашенными из города, были фейхами.

Как же туго здесь все переплелось…

Повторяющаяся мысль переросла в ощущение и чуть не вызвала какую-то догадку, но прилетело сообщение от Холда. Он искал способ выявить «подмененных» людей, но его дар молчал, а чтобы использовать амулеты или артефакты, надо четко понимать, с чем именно мы имеем дело.

Я не то чтобы согласилась отсидеться в безопасности, но решила не добавлять ему головной боли. Тем более пока было чем заняться и здесь, а вечером мы увидимся – и, если что, завтра я смогу напроситься с ним. В конце концов, я хоть что-то улавливала. Любая мелочь может пригодиться.

– Вот ты где. – Сразу по ту сторону тумана меня ждала Розабель. – Идем, тебе нужно купить теплую одежду. В наших краях поздней осенью в вязаной кофте поверх платья не походишь.

Лицо ущипнуло смущение.

– Да у меня есть, просто я вечно не успеваю набросить пальто.

– Еще одно лишним не будет, к тому же зачарованное. Особенно если мужчина платит.

Весело подмигнув, родственница потащила меня к выходу из дворца.

Коридоры виделись мне совершенно пустынными, лишь дважды мы кого-то встретили. Конечно, ведь только мы с Холдом используем этот способ для перехода в измерение фейхов. И дымка пропускает только нас. Холд как-то упомянул, что чужого туман просто сожжет.

– Он невыносим, ты знаешь? – пропыхтела я, цепляясь за локоть «бабули» и карабкаясь вниз по крутой лестнице.

– Все мы так говорим, – рассмеялась она. – А потом выходим за них замуж.

Не всегда.

Но случаются порой и романтические истории. Я начинаю в это верить.

Каждая лавка в Мерцающем поражала какой-нибудь своей уникальной диковинкой. Одежда была вся непривычных фасонов и тончайшей работы, которую, как уверяла Розабель, без особой магии не повторить, а магией этой даже у фейхов наделена лишь хозяйка лавки и ее дочери. В другой лавке продавали крошечные огоньки, которые сами липли к чему-нибудь и красиво переливались, а также другие праздничные украшения. А по соседству – всякие женские штучки вроде косметики, гребней, чулок. Я сама не поняла, как и когда в моих руках оказалось сразу несколько покупок.

Мы с Розабель как раз спорили, расходиться по домам или съесть по горячему салату в ближайшей таверне, когда к нам подошел Чейтон.

– Клодия…

– Тебя сглазить или сразу жаловаться твоему отцу? – строго сдвинула брови моя дуэнья.

– Да не преследую я ее! – возмутился инкуб, и на его щеках проступили красные пятна. – Посоветоваться хочу.

Я повернулась к нему, но на всякий случай отгородилась своими свертками. Некоторые из них получились довольно объемными. Хоть какая-то защита.

– Насчет чего?

– Как понравиться твоей подруге? – Вопрос был ожидаемый, но от этого не менее странный. – Она от меня упорно бегает. Ни одного сообщения не прочла. А цветы вообще отдала первой встречной девушке на улице.

– Надеюсь, тебе хватило ума не приударить за этой первой встречной? – строго спросила Розабель.

Смешок пришлось прятать за поднесенной к губам ладонью.

– Хватило. – Инкуб, точно воробей под дождем, втянул голову в шарф, замотанный поверх серого пальто.

– Что ж, ты не безнадежен, – слегка куснула его эта ведьма… и решила все за меня: – Она попытается поговорить с Милитой.

Что?..

Родственницы, тем более такие, это… слегка безумно.

– Вообще-то, Милли многое пережила, и я не думаю, что…

Попытка воззвать к голосу разума провалилась, меня бесцеремонно перебили:

– Брось, они созданы друг для друга!

Инкуб на этом заявлении просиял и закивал.

Чувствуя себя немного предательницей, я смиренно потащилась с этой парочкой в таверну. В конце концов, насчет нас с Холдом «бабуля» вроде бы не ошиблась. Может, и тут предсказание совпадет с реальностью?

Платил за ужин Чейтон.

А я тем временем наговаривала сообщение жуку.

Посредник из меня, правда, оказался так себе. Милли заявила, что «этот инкуб» ей ни капельки не нравится, потом напомнила, как он поставил мне метку и вместо того, чтобы по-человечески ухаживать, развлекался в борделе с сомнительными девицами, а закончилось все вопросом: «По-твоему, ятакого мужчину заслуживаю?» Ответить мне оказалось нечего. М-да. И Чейтон заметно загрустил.

– Истинная ведьма, – присвистнула «бабуля», а уж она в ведьмах разбиралась.

Снедаемый внезапными чувствами страдалец вскочил, опрокинув стул, и стрелой вылетел из таверны.

– Хотя бы за ужин заплатил, – хмыкнула Розабель.

– И что? Они не будут вместе? – Как-то и мне стало тоскливо.

Она пожала плечами… и чуть отодвинулась, давая возможность разносчице поставить перед нами тарелки.

– Не знаю. Иногда я все-таки ошибаюсь, – признала моя старшая родственница. – Но сегодня я впервые заметила за Чейтоном настойчивость. Ему это не особенно свойственно. Знаешь, не одна красотка, так другая. Но твоя подруга что-то в нем зацепила.

Мне тоже так показалось.

Во времена метки ко мне у него не было даже части того интереса.

– А откуда он у Дэлориана вообще такой взялся? – Раз уж все равно ужинаем и болтаем, я решила выяснить все интересное. – Холд как-то упоминал, что Чейтон – приемный сын старшего мерца. Но официально и сам Холд приемный… А Чейтон еще и инкуб. Как так вышло?

Лицо Розабель на миг накрыла дымка печали.

– Чейтон – сын свергнутого мерца Зимы. Ты ведь уже слышала ту историю? – В этом месте я кивнула. Да, в общих чертах. – Никто точно не знал, откуда у Зимы мальчишка. Бедняге уже тогда приходилось несладко. А потом, после всего случившегося, его вообще возненавидели, вот Дэлориан и взял его себе, чтобы защитить.

– А Холд? – Я вцепилась в возможность выяснить сразу много интересного. – Почему он тоже считается приемным сыном и ведет почти обычную человеческую жизнь? И почему мерц Весны – Чейтон, а не он?

– Что, уже хочешь быть женой правящего фейха? – поддела меня эта язва.

Сдаюсь, у нее получилось. Я немного покраснела.

– Нет, пожалуй. – И это было искренне.

– Потому что твой Холд сам так решил, – все же продолжила отвечать на мои вопросы она. – Дэлориан, конечно, видел родного сына на престоле, но Холд уперся.

– Да, он это умеет, – вырвалось у меня.

– Ну вот, – кивнула Розабель. – Твой принц с самого начала хотел свободы, поэтому и скрыли его истинное происхождение. Если бы все знали, ему бы пришлось принять полную силу. И тогда у него вряд ли было бы право выходить на вашу сторону. Тем более жить там постоянно.

Ох. Вот и ответы.

И они мне нравятся.

И Холд нравится все больше.

– Получается, Дэлориан все еще один? – Желание всех осчастливить оказалось заразным. Я подозрительно покосилась на источник «инфекции».

– Одинок и печален, – подтвердила она. – И мои гадания молчат, будто кто-то связал их немой клятвой.

Мы обменялись сочувствующими вздохами.

После чего Розабель подалась ко мне и, понизив голос, призналась:

– Нет, он, конечно, запретил мне гадать на себя, но я все равно не оставляю попыток.

– И?!

– Пока там совсем глухо.

Что ж, ладно. Свобода тоже иногда может быть приятной, но мне не показалось, что Дэлориан наслаждается своей.

…Вернувшись домой, я сразу же угодила в ловушку объятий Холда – и вот мы точно друг другом наслаждались. От макушек до кончиков пальцев на ногах. До самой капли. На время забыв о скопившихся тайнах, нависшей над городом опасности и всех расследованиях. Нам просто было хорошо вместе. И впервые за несколько лет я не пыталась предсказать, каким будет мое будущее и сколькими страданиями придется расплачиваться за мгновения счастья.

Утро началось с небольшого противостояния: Холд желал запереть меня в безопасности, увлечь обустройством нашего с ним пространства или еще чем, я же рвалась участвовать. Я – полноценный напарник, а не трепетная фея! Нет, фея тоже, но не прямо сейчас.

В итоге мы орали друг на друга так, что оба охрипли.

Потом целовались до одурения, отмахиваясь от летающих вокруг посланий.

Разрешилось все немного внезапным образом. Пока мы хватали воздух и пытались отдышаться, а Холд ловил жужжащее сообщение, я вспомнила кое-что, о чем, по-хорошему, стоило бы вспомнить еще вчера. И рассказать. Но озарение произошло только сейчас, так что исправляюсь.

– Кай?

– Мм?

Меня он пока слушал вполуха, сосредоточенный на докладе отдежурившего патруля.

Что же, сейчас мы это исправим!

– Удалось найти хотя бы одного подмененного?

– Нет. Я планирую сегодня походить по самым людным местам, полностью открыв сознание, но… Даже не думай, что будешь участвовать!

Опомнился.

Я фыркнула себе под нос и поборола желание показать язык этому командиру.

– Некоторое время назад я слышала в Управлении один интересный разговор, – получив наконец его внимание целиком, перешла к сути. – Одна женщина, похоже, чей-то секретарь. Другая должна была подготовить документы на отпуск. Так вот, первая говорила, что с ее шефом что-то не так. Он ведет себя не как обычно. Принял несколько подозрительных решений. И вроде как это началось после какого-то нехорошего случая с ним. Дошло до того, что ему надо было уйти от дел на месяц или два… Ты понимаешь, о ком могла идти речь?

Холд в задумчивости потер подбородок.

Регьярд был его домом всю сознательную жизнь. Он связан с городом невидимыми нитями силы. Конечно, он знает об этом месте с его жителями все и даже больше!

– Слышал, судья Фулерд взял длительный отпуск, – задумчиво произнес Холд. – Пожалуй, стоит узнать об этом побольше.

Отлично!

– Я с тобой.

– Нет.

– Каймон!

Зацепились взглядами.

Мрак, почему этот мужчина такой упрямый?!

Поединок взглядов я бы ни за что не выиграла, пришлось воспользоваться словами:

– Слушай, лучше я пойду с тобой, чем сама. Но выбирать тебе.

Холд скрипнул зубами, но тьма его глаз приятно обволакивала. Кажется, мое поведение ему нравилось. Бесило, но и нравилось.

– Ладно. Но ты никуда не лезешь и подчиняешься мне беспрекословно.

Радостно пискнув, я поцеловала его в щеку.

Победа!

Но при случае напомню ему, что я равноценный партнер, тоже маг… и вообще.

– Со временем я научу тебя управлять экипажем и закажу артефакт для перемещений, – сообщил Холд, пока мы ехали. И со свойственной ему мрачностью добавил: – Но меня заранее пугает твоя самостоятельность.

– Так не учи и не дари, – насмешливо фыркнула я.

– Исключено.

– Почему?

– Моей невесте это все полагается. Все это и намного больше.

Глупое влюбленное сердце забилось в восторге.

Но…

– Невесте?!

– Я считал, это очевидно.

Пф-ф-ф-ф.

Дышим и не дергаемся.

Если бы он не управлял сейчас экипажем, треснула бы его по голове!

– А как же романтичное предложение и традиционное «я подумаю»? – поддела наглеца.

Холд криво усмехнулся.

Нас подбросило на мосту.

– Все эти слюнявые штучки не про меня.

Чурбан бесчувственный.

Деревяшка.

– Тогда сам на себе и женись!

– Ну давай, повредничай. Сойдет вместо «я подумаю».

Все-таки Холд все тот же. И с чего я взяла, будто теперь со мной он будет другим?

– Хочу тебе напомнить, что для меня, как для усилителя, закон запрещает брак в ближайшие несколько лет. – А вот это уже было рационально.

– Хочу тебе напомнить, – передразнил самоназначенный жених, – что в Регьярде законы определяю я.

– Ну конечно!

– Именно так.

– Пф!

– Так ты все-таки хочешь за меня замуж?

Он отвлекся от дороги и посмотрел на меня хитро, не подозревая, что сейчас сам попался в ловушку.

– Я подумаю, – обворожительно улыбнулась. – И дам ответ после того, как ты сделаешь нормальное предложение с кольцом и с романтикой.

Судя по выражению лица, он беззвучно ругался. Мог и звучно, но мы как раз приехали.

Последнее слово осталось за мной. А это приятно!

В Управлении мы пересекли холл, поднялись по западной лестнице и нырнули в левый коридор. Обстановка тут отличалась от той, в которой работали мы: на полу было мягкое покрытие, скрадывающее шаги и лишние звуки, шторы на окнах и горшки с цветами на подоконниках. Вместо общих помещений – отдельные кабинеты с личными приемными.

Холд толкнул дверь, и в одну такую мы вошли.

Женщина за секретарским столом подняла от бумаг недовольное лицо… которое, стоило ей рассмотреть визитеров, осветилось приветливой улыбкой.

– Наместник, конни конБаретт…

Прическа, элегантный костюм – я ее узнала. Чтобы не тратить время на лишние вопросы, задела пальцы Холда, привлекая его внимание, и, когда он посмотрел на меня, кивнула. Это она. Одна из тех сотрудниц, разговор которых я передала ему утром.

– Конта Сакрс. – Холд поприветствовал секретаря судьи кивком. – Я бы хотел задать пару вопросов о вашем начальнике.

Уголки алых губ Мэгги Сакрс – имя выдала табличка на ее столе – нервно дернулись. Маскируя неловкость, она метнулась к чайнику на самонагревающейся подставке, активировала кристалл.

– Предпочитаете чай? Кофе?

– Только ответы, – покачал головой Холд, прерывая ее суету. – И пожалуйста, будьте с нами откровенны.

Прямо-таки чудеса вежливости в его исполнении.

Наверное, весь яд по дороге на меня спустил, больше не осталось.

– Как пожелаете. – Дрожа словно осиновый лист, секретарша вернулась на свое место.

– Я слышал, некоторое время назад с вашим шефом произошел какой-то случай… – ухватил ниточку за самое ее начало Холд.

Конта нервно сглотнула.

– В-вы имеете в виду его ошибки?

– Нет, раньше.

Он уже успел навести справки.

Невероятно.

– Чуть больше двух месяцев назад на него напали, ограбили и избили. Сильно. Он до сих пор полностью не восстановился. Отсюда ошибки… и отпуск. – Она нервно постукивала пальцами по лежащему на столе разлинованному листу.

– Виновных нашли? – не позволил увести разговор в сторону сострадания Холд.

– Нет, – качнула головой с идеальной укладкой сотрудница. – Подозревали приезжих, а если они успели покинуть город, то и искать некого.

– За все время проходящих через нас путешествий ни одного нападения или другого серьезного преступления не случалось, – заметил Холд. – Регьярд – особенное место и ни за что бы не позволил преступникам сбежать. Кстати, вы не в курсе, что именно украли у нашего уважаемого судьи?

Конта Сакрс растерянно моргнула.

– Н-нет. – Кажется, до сих пор она даже не задумывалась об этом.

– Вот и в документах этого нет, – мрачно кивнул Холд.

Добавить сюда то, что подозреваем мы, и получается, судью не ограбили, а… ладно, в каком-то смысле ограбили. Украли его тело, его личность и его жизнь.

На нервах показалось, что спина покрылась липкой испариной.

– И после этого он начал вести себя странно? – Я тоже позволила себе немного поучаствовать. – Выносил неожиданные решения…

– …часто отсутствовал на месте, – подхватил Холд, – лез в дела, которые его вообще не касались.

– Его сильно ударили по голове, – еле слышно попыталась оправдать любимое начальство конта.

Понять ее несложно: она не хочет потерять работу. Да и судья до всех событий, похоже, был приятным человеком.

Сердце ужалила жалость.

– Не переживайте, лично к вам никаких претензий нет, вы отличный сотрудник. – Холд даже расщедрился на немного добрых слов. – Это все так, небольшая проверка.

Повторно отказавшись от кофе, мы покинули кабинет.

Правда, после этого непредсказуемый маг потащил меня вовсе не в сторону выхода…

– Эй, ты что затеял?!

– Тише, – шикнул он на меня. – У меня есть основания полагать, что среди оперативников тоже есть подмененные. Туда же я склонен отнести дельцов, которым подсуживал Фулерт.

Мрак.

Шемлей же было много, значит, высока вероятность, что Холд прав.

– И как это объясняет, куда мы идем? – уже тише спросила я, но не отказала себе в удовольствии недоверчиво сморщить нос.

Впрочем, моей руке было настолько уютно в руке Холда, что я бы пошла с ним на край света. Не без пререканий, но пошла бы.

– К ближайшему боковому выходу. Не стоит привлекать лишнего внимания к нашему визиту в приемную судьи.

Все-то у него продумано!

Незаметно вцепившись в спутника крепче, я постаралась не отставать от него и одновременно ступать как можно тише.

Всю дорогу в экипаже молчали. Холд не воспользовался перемещением, наверное, чтобы дать себе время собраться с мыслями, и теперь хмурился и мрачно смотрел вперед. Я его не трогала и… тоже думала. Плохо, что мы не имеем способа точно выявить подмененных. Это бы здорово облегчило задачу. Можно, конечно, ходить по городу и прислушиваться к себе… в смысле ко мне, потому что более сильный Холд ничего не улавливает, но вариант не очень. Долго, ненадежно и опасно.

Иного, правда, нет.

Хух. В висках начинало трещать. Пусть я выучилась в академии и в теории готова и к худшему, но учебники и правила – не совсем то же, что реальность. А в реальности было страшно. И, пожалуй, я впервые порадовалась, что я – всего лишь усилитель, в то время как рядом есть сильный и опытный маг, который знает, что делать.

Приехали.

Каменный дом на окраине города был окружен ухоженным садом и с первого взгляда навевал ощущение уюта и безопасности. На меня, правда, это произвело обратный эффект, и сердце сжалось от сострадания.

В глазах Холда будто замерцал знакомый серо-лиловый туман…

Миг – и все прошло.

Новоиспеченный наместник толкнул незапертую калитку, и охранные чары никак не возмутились нашему вторжению. Хорошо, что у этого мужчины естьтакая власть над городом.

Обогнув дом, мы направились к девушке, которая, завернувшись в плед, читала книгу в беседке. Вроде бы особенно не скрывались, но она заметила нас, лишь когда мы подошли достаточно близко.

Вскочила, едва не уронив чашку с чаем, стоящую перед ней. Чашка покачнулась и выплеснула несколько капель на деревянную столешницу, но не опрокинулась. Я сочла это добрым знаком.

– Конни Данна? – просканировал девушку взглядом Холд.

Она отрывисто кивнула и бездонным взглядом, полным ужаса, посмотрела на нас.

– Ваш отец дома?

– Нет… Он ушел. По делам.

Голос дочери судьи звучал тихо и надломленно.

– Отлично. – Холд без приглашения вошел в беседку. – Мы бы хотели задать несколько вопросов о нем.

Вопреки моим ожиданиям, протестовать хозяйка беседки не стала и отступила, впуская нас обоих.

– Я уже думала, вы никогда не придете, – прошептала она. – Но… что, если он вернется? Он все время то возвращается, то опять уходит.

По улице, чуть в стороне от дома судьи, поплыл туман. Не слишком густой, но с мерцающими искорками.

– Мы узнаем о его приближении, – успокоил Данну Холд.

Успокоилась она не очень, но обреченно осела на уложенную подушками скамью.

– Он ведь не может перемещаться? – уточнил Холд.

И как выяснилось – почти в точку.

– Нет, но у него вдруг появились способности к магии.

– Расскажите нам все.

От мага исходили уютные волны спокойствия. Он воспользовался своим ментальным даром.

– Мой отец изменился… Это будто и не он вообще, – дрожа и всхлипывая, начала объяснять Данна. – Он совсем другой. Такой, что мне иногда страшно. И у него магия…

Отбросить всхлипы и путаные пояснения – и получалось, что все еще раз подтвердилось. После того «нападения» судью словно подменили. Его дочери виделось подозрительным уже то, что он тогда настоял, чтобы его осматривал не их семейный доктор, а совсем другой – без дара целителя. Дальше странностей становилось больше. Отец стал холоден, пугал угрозами, вечно где-то пропадал. На работе у него начались проблемы. В последнее время он вовсе туда не ходил. Зато к нему домой теперь захаживали люди, которых прежде не было у него в друзьях.

Данна однажды попыталась пойти в Управление и рассказать все магу-дознавателю, но дело кончилось плохо. Отец узнал и на две недели запер ее под замок, даже в беседку выходить запрещал. С тех пор она вела себя тихо и все более или менее устаканилось, но каждый ее шаг до сих пор контролировался. Все, что ей оставалось, это ждать, когда в Управлении заметят неладное и начнут копать.

И вот мы здесь.

– Какая именно магия появилась у вашего отца? – Холд уверенно вычленил то, чего мы еще не знали.

– Ну… – Светлые ресницы девушки взволнованно дрогнули. – Я видела символы. Тонкие знаки, как змейки. Отец и его друзья будто призывают кого-то. Или берут силу. Простите, я не слишком понимаю в магии.

– Ничего. – Холд даже улыбнулся самыми краешками губ. – Вы и так нам помогли.

– Однажды он набросился на полисмага, – вспомнила еще кое-что важное Данна. – Из-за его странных решений к нему пришли для беседы. Знаете, он был невероятно сильным. И использовал магию.

– Чем закончилось? – Холд заинтересовался.

– Я не знаю. Отец приказал мне уйти в дом. А к тому времени, как я добралась до своей комнаты и выглянула в окно, они уже мирно разговаривали. Словно ничего особенного не произошло, но мне стало еще страшнее.

Мы с Холдом переглянулись.

Неужели поглощение происходит так быстро?

– Могу я взглянуть на его кабинет? – Маг оставался сосредоточенным на главном.

Данна кивнула и… несколько минут спустя мы втроем оказались перед запертой дверью.

Ожидаемо, в общем-то.

Как и то, что Холд легко справился и с замком, и с защитными чарами.

Внутри, стоило перешагнуть порог, на меня сразу же накатило то самое ощущение. Неправильности, исковерканности происходящего. В этот раз так сильно, что я едва удержалась на ногах.

Уперлась ладонью в стеллаж.

Немного подышала.

– Чувствуешь? – спросила Холда почти беззвучно.

– Ничего особенного.

Мрак.

Но как это возможно? Почему он оказался совершенно невосприимчив к этой дряни?

Методы обыска у нового главы Регьярда оказались свои собственные. На то он и фейх, пусть и всего наполовину. Эффектное движение пальцами – и пусть они у него не такие тонкие, длинные и слегка нереальные, как у Дэлориана, результат был сопоставим: по кабинету судьи расплылось немного мерцающего тумана.

Туман почти сразу и растаял, подсветив важное: пару листов на столе (Холд на них лишь глянул) и… ящик с письмами.

– Похоже, наш друг повлиял на то, что двор решил посетить Регьярд, – поделился открытием маг, держа в руках уже третье письмо. – Он связывался с принцем и с неким герцогом Эбнотом.

Мра-а-ак.

Сколько же их?!

Покидая кабинет, Холд позаботился о том, чтобы скрыть следы нашего пребывания там. Это было возможно, поскольку «судья» не пользовался своей новой силой для защиты пространства, опасаясь, что эту силу могут уловить. А с местной магией Холд умел работать, как мало кто.

Я боялась за Данну и хотела сейчас же забрать ее в Мерцающий, но это означало бы показать «судье» и таким, как он, что мы знаем главное. На самом деле уже почти все знаем. Холд не мог этого позволить. Слишком рано. Нам требовалось еще время. Поэтому он достал для Данны кристалл переноса. Внутри тонкой оболочки был заключен туман фейхов. В случае опасности Данна должна его высвободить, и магия немедленно переместит ее в Мерцающий.

Хоть бы сработало!

Я дрожала как осиновый лист. Страшно представить, что должна чувствовать сейчас сама бедняжка.

– «Вы нам и так очень помогли», – передразнила Холда, пока ехали к дому.

Надо было срочно успокоиться, а привычные подколки – чем не метод?

– Ревнуешь? – усмехнулся он.

– Просто не знала, что ты можешь быть милым.

– Потому что с тобой я всегда был настоящим.

Вот… умеет он выдать такое, что сердце расправляет крылышки и парит.

– Но подожди, вот закончится это все, и ты узнаешь, каким милым я могу быть.

Мне достался многообещающий взгляд, проникающий мурашками под одежду.

Сработало. Узел страха внутри понемногу начал расслабляться.

Но если я рассчитывала спокойно вернуться домой, перевести дух и обсудить с Холдом услышанное от дочери судьи, то… это было слишком наивно. Непозволительно.

Экипаж остановился у дома, и я пожалела, что здесь нет ни ограждения, ни, соответственно, ворот. Сейчас бы они пригодились. Очень. Потому что поблизости замер и ждал еще один экипаж. С императорскими знаками. И одновременно с нами из него тоже выбрался пассажир.