Стрелок. Начало пути. Книга первая

Стрелок

Начало пути. Книга первая

Пол Дискейн

© Пол Дискейн, 2025

ISBN 978-5-0062-4485-6 (т. 1)

ISBN 978-5-0062-4486-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Внутри некоторых людей скрыта сила. Способности могут проявиться в момент сильного стресса или под влиянием особых факторов. Никто не может сказать точно, когда именно сработает триггер и запустит процесс. Человек может прожить всю жизнь и не знать, что он особенный.

Пролог

Луна вышла из-за туч, осветив старый храм. В темноте он казался мрачным и безлюдным. Когда-то здесь бурлила жизнь. Хранители имели огромное влияние и были на хорошем счету лично у короля и епископа. Подростки со всей страны стекались сюда. Некоторые, имевшие задатки к магии, становились послушниками. Это было давно. Теперь в храме почти никого не осталось. Краска на стенах облупилась, крыша в некоторых местах протекала.

С моря дул теплый соленый ветер, плавно раскачивая ветки и кроны деревьев. Цикады пели, привлекая самок, нарушая идеальную ночь.

Внутри храма в тишине раздавались звуки шагов и сбитое дыхание.

Худой парень в белой длинной накидке бежал по тёмному коридору, светлые волосы спадали на лоб закрывая чистые изумрудные глаза. Одной рукой он смахивал их в сторону, второй держал старую керосиновую лампу, от которой по стенам прыгали зловещие тни.

– Учитель!!! Учи-и-и-тель!!! Я видел его!!! – запыхавшийся ученик вбежал в келью, громко хлопнув дверью, остановился в центре комнаты, согнулся и уперся руками в колени. Несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь восстановить дыхание и посмотрел на огонь. Камин уже догорал, но было ещё довольно тепло. Заскрипели пружины проржавевшей кровати. Седой старик с длинной белоснежной бородой не спеша поднялся и сел, сонно моргая стеклянными глазами.

– А? Что? Кого ты видел? – спросил он хриплым тихим голосом и закашлял. – Лиам, помедленнее, прошу тебя.

– Учитель, я видел его, молодого стрелка. Это точно он, глаза такие, голубые, как горное озеро. Стрелок слаб и смертельно ранен, но я почувствовал силу. Он идёт к двери, нам нужно её открыть, – голос ученика дрожал и в попытке докричаться до непроснувшегося разума старика, становился ещё более высоким. – Чего вы сидите? Он же может умереть! Нам нужно открыть дверь, сейчас же!

– Лиам, подожди, не так быстро. Лучше скажи, в твоем видении у стрелка на шее был кулон в виде черепахи? – монах снова закашлял.

– Да, кажется, был, – парень свел брови пытаясь вспомнить детали сна. – Точно был, да, старый потёртый кулон. Мастер, за ним гонятся низшие во главе с сильным магом.

Старик всё понял, остатки сна мигом испарились, он наклонился, пытаясь попасть ногами в тапки. Наконец это получилось, и монах встал.

– Неужели это произошло? Последний истинный стрелок. Пошли, Лиам, нельзя допустить, чтобы кулон попал не в те руки, – старик накинул на плечи плед и быстро направился в подвал. Ученик поспешил за ним.

Они добрались до узкой винтовой лестницы, вниз уходило ровно сорок ступеней, некоторые совсем стёрлись и раскрошились от сырости. Старик боязливо смотрел вниз, не решаясь двинуться.

– Давно я не был здесь. Помоги мне, Лиам, – ноги старика предательски дрожали. Ученик протянул руку, пальцы монаха крепко сжали ладонь мальчика, и они стали медленно спускаться. Парень не спешил, ещё не хватало подвернуть ноги или свалиться. Он светил вниз, внимательно следя куда наступает монах и вот, наконец, они спустились в длинный каменный коридор. Было темно и сыро, капли падали с потолка в лужи, эхом отражаясь от стен. Под ногами бегали и пищали голодные мыши, одна запрыгнула Лиаму на сандалию, отчего тот дёрнулся и затопал ногами.

Они добрались до самой дальней комнаты. Массивную железную дверь украшала картина, вырезанная прямо на полотне: с неба сыпались огненные стрелы, на земле лежали мертвецы и горстка оставшихся в живых держали над головами щиты с гербом в виде сжатой в кулак руки. Со временем от сырости мелкие детали облупились, сложно было разобрать что на них изображено, но сюжет был понятен, хоть время и стерло большую часть.

Монах сорвал с шеи ключ в форме креста, он никогда его не снимал и всегда носил с собой, вставил в замочную скважину и два раза повернул. Дверь, противно скрипнула и открылась.

В центре каменного зала стоял тяжелый дубовый стол, на котором лежало что-то, накрытое белой шелковой тканью. Лиаму было страшно и в то же время очень интересно. Знания, полученные из книг, никогда не сравнятся с возможностью увидеть магию своими глазами. Лиам пытался унять дрожь, внимательно следя за движениями мастера. То, что они собирались сделать, было опасно, но в тоже время необходимо. Помогать стрелкам, для этого изначально и был создан орден.

Старик потянул за край ткани, та бесшумно соскользнула на пол. На столе, в специальной подставке лежал стеклянный шар, размером с большой апельсин. На вид гладкий и абсолютно прозрачный, если бы не свет от лампы, блуждающий по поверхности, то можно было его вообще не заметить. Несколько мгновений хранители просто смотрели, но вот старик снял с пояса кинжал и одним уверенным движением проколол подушечку пальца. На месте пореза выступила капля крови.

– Знаешь, почему об этом шаре никто не слышал? – тихо заговорил монах, занёс руку над шаром и дождавшись заинтересованного взгляда ученика, продолжил. – Потому что его не существует.

Капли крови коснулись прозрачной поверхности и начали обтекать шар.

– Это просто побочный эффект. Когда великий Мерлин создавал те тринадцать шаров, огромный всплеск энергии вырвался в астрал. В месте, где заклинание достигло максимальной концентрации, энергия материализовалась.

Кровь начала впитываться в шар словно губка. Секунда… Ничего не происходит, ещё секунда, тишина. Лиам смотрел, заворожённо не отрываясь и нервно покусывая пересохшие губы.

– Так он и появился. Шар прозрачный, поэтому легко исчез, никто не знает, где он был, сколько лет и как попал в наш орден. Ходят разные легенды, но какая из них правдивая. Это слабый кристалл, по сравнению с остальными, у него только одна способность. А может и наоборот самый сильный. Не такой как чёрный, конечно, да у этого и сила то совсем другая.

Шар дёрнулся, повернулся, оживая и сделал оборот, внутри него начал проявляться силуэт двери, будто голограмма.

– Он способен открыть все двери. Все двери во всех мирах.

Позади послышался стук. Железная дверь них с грохотом распахнулась. Служители не могли видеть, но знали, что сначала пооткрывались все двери в храме, затем в ближайшей деревне, в городе и так далее, словно кости домино падали одна за другой. Эта сила открывала замки, ломая петли и распахивая двери настежь. Даже те, которые были запечатаны уже тысячи лет.

Монахи не двигались, они просто не могли пошевелиться. Легким не хватало сил противостоять высокому давлению. Из ушей пошла кровь. Низкий, не слышимый человеческим ухом гул, сдавил, словно тиски. Их накрывал откат. Капилляры в глазных яблоках лопались, но послушники всё понимали и ясно знали, что нужно терпеть. Нужно терпеть и ждать, когда стрелок войдет в дверь.

Мир повернулся.

Инстинкты

У человека нет инстинктов в классическом понимании. У нас отсутствует общий шаблон поведения, вместо этого у людей есть более сложный механизм, сознание. Благодаря разуму человек может быстро адаптироваться под какие-либо условия.

Сегодня был самый жаркий день лета, земля обезвожена, мелкие трещины покрывали лесную дорогу. Солнце пекло и, как назло, дождей не было уже несколько дней. Человек в шляпе медленно шёл, прячась в тени огромных деревьев от палящего солнца. Каждый шаг поднимал пыль. Человека шатало, он тяжело дышал, губы пересохли и потрескались. Поля шляпы скрывали лицо, бледное и уставшее.

Сил почти не было, он был ранен и понимал, что долго не протянет. Даже если повезёт и удастся вытащить пули, яд от них никуда не денется. Три ранения: левый бок, живот и плечо. Боль была невыносимой, с каждым шагом пули вгрызались глубже, разрывая всё внутри и пробираясь дальше словно маленькие голодные гиены. Яд из сумеречного лотоса действовал именно так. Медленно и болезненно.

Далеко позади, низко над землёй летел ворон. Обычная птица – черные, блестящие перья, острый клюв. Но вот ворон в очередной раз моргнул и вместо чёрных глаз появились другие, человеческие с ярко-красным налитым кровью зрачком. В голове прозвучала команда: «Ищи». Сопротивляться этому голосу было невозможно. Ворон резко взмыл вверх, зацепив крылом макушку дерева, на миг потерялся, но тут же восстановил равновесие, подчиняясь чужому сознанию. Зрачки быстро задвигались в поиске и остановились на идущем вдалеке одиноком путнике.

Преследовавший путника маг, осклабился, задрав голову вверх. Круглые тёмные очки, казалось, совсем не пропускают солнечные лучи.

– Всё ещё думаешь, что сможешь уйти от меня? Какие же вы, люди, наивные. Верни то, что не принадлежит тебе и возможно я убью тебя быстро, без мучений. Это будет честная сделка.

Человек в шляпе был слаб, но сосредоточен, чувства обострены до предела. Организм боролся, чтобы выжить, тратя остатки энергии на то, чтобы передвигать, казавшиеся такими тяжелыми ноги. Стрелок почувствовал на себе взгляд. Не подав вида, он медленно распахнул полы плаща, положил руку на кобуру и пальцем отстегнул ремешок. «Чёрт! Все-таки догнали. Если сейчас я остановлюсь и дам бой, то скорее-всего проиграю. Я слишком слаб. Нужно найти целителя. Нужно дойти. Дойти. Дойти», – эхом пульсировало в голове. «Нужно найти дверь.»

Вдалеке, прячась за деревьями, тварь с телом собаки и головой напоминающую человеческую, опустилась, пригнувшись низко к земле. Тёмная гладкая полупрозрачная кожа обтягивала тощее тело, казалось, что кожа слишком сильно натянута и вот-вот лопнет. Острые клыки торчали наружу, отчего челюсти до конца не закрывались. Этих созданий называли ищейками. Строение и структура их тел могли меняться в зависимости от задач и желаний хозяина. Обычно ими управляли маги. Ищейки подчинялись беспрекословно, в этом и был смысл их существования – служить и выполнять волю хозяина. Сейчас тварь принюхивалась, поворачивая вытянутую голову, опираясь на тонкие согнутые лапы, готовые в любой момент начать движение.

Стрелок еле переставлял ноги и в какой-то момент чуть не свалился, но даже в таком состоянии он был смертельно опасен, ищейка боялась его и держалась на расстоянии.

Тень ворона скользила по макушкам деревьев. Человек в шляпе слышал взмахи крыльев ясно ощущая тёмную и древнюю магию, но внешне никак не реагировал: «В такое пекло звери и птицы, обычно, прячутся в тени», – он поморщился от отвращения и закашлял, раздирая сухое воспалённое горло. «Надо избавиться от преследователей поскорее, пока силы совсем меня не оставили. Нужно подпустить тварей ближе. Надо ждать».

Руки слабели, но вот маг, наблюдавший через ворона, отвлёкся и птица опустилась ниже. Одновременно с этим ищейка, притаившаяся за деревьями, высунула голову втянув ноздрями. Этого момента и ждал стрелок.

Рукоять из сандалового дерева удобно легла в ладонь. Едва заметный поворот ноги. Рука молниеносно вырвалась, распахивая плащ. Не успев дойти конечной точки и прицелиться, стрелок дважды нажал на курок. Выстрелы заложили уши. Пули по странной дугообразной траектории рассекли воздух, закручиваясь и повторяя форму нарезного ствола.

Первая пошла наискосок вверх. Ворон даже не успел понять, что произошло, его просто разорвало в воздухе. То, что осталось от птицы, упало на потрескавшуюся дорогу безжизненным куском мяса. Маг, взявший птицу под контроль и частично слившийся с ней, от неожиданности дёрнулся и завыл. Ноги подкосились, он упал на колени, схватился за голову, прикусив губу до крови. Глаза горели, он не успел разорвать связь и испытал на себе часть боли умирающего ворона.

Вторая пуля была выпущена параллельно земле. Ищейка контролировала расстояние, разделявшее их со стрелком, скрываясь за деревьями так, чтобы между ними никогда не образовывалось прямой линии, тогда пуля не сможет её достать. Обычный человек, естественно, не смог бы попасть с такого расстояния, но потомок короля Эльда, истинный стрелок, этим и отличался от обычных людей.

«Не рукой стреляю, а сердцем. Тот, кто стреляет рукой – забыл лик своего отца.»

Оружие в руках ожило, пуля закручивалась, бесшумно скользя между деревьев. Вот она пробила, падавший сухой лист, пролетела мимо комара, застрявшего в паутине, срезала кору молодого дерева. Существо дёрнулось, но слишком медленно. Пуля вошла точно в глаз пробив голову насквозь, почти не встретив сопротивления и разбрызгивая кровь во все стороны.

Всё длилось – ровно один удар сердца.

Эхо от выстрелов затихало вдалеке. На землю медленно опускались перья.

Человек в шляпе двинулся дальше. Дорога плавно повернула, и он увидел закусочную, низкое одноэтажное здание из восьмидесятых, сочетание розового с синим, большие окна, рядом несколько припаркованных автомобилей, пару велосипедов, над входом круглая неоновая вывеска с изображением куска пирога и вишенкой сверху. Пахло жареным мясом и специями.

Стрелок толкнул дверь и вошёл.

– Это здесь, – прохрипел стрелок, сухо сглотнул и тяжело волоча ноги двинулся ко входу. Он остановился перед дверью, облокотившись на стену и резко повернул голову. Яркие голубые глаза уставились в направлении леса. «Я чувствую тебя, Ахелар. Боишься? Жалкий трус, прячущийся за своими ищейками».

Пятничное безумие

Безумие – это искажение восприятия реальности в органически поражённом головном мозге.

Пятница. В закусочной Синти было слишком много народу, обычно в это время заходят только работники после смены. Удивительно, но сегодня почти не было свободных мест. Толстый повар Саймон, еле справлялся с количеством заказов.

Синти взяла салфетку и протерла шею. «Как же здесь душно».

Единственный кондиционер давно сломан, а мастер несколько дней не может приехать.

В углу крутился вентилятор, скрипел, шатался и всё что мог, так это гонять по заведению раскаленный воздух.

На полке пылился старый магнитофон. «Сколько ему уже? Лет двадцать, наверное,» – подумала женщина и сделала громче. Из динамиков звучал джаз, что-то из классики. Синти нравилась эта музыка, к тому же она добавляла её заведению уюта, чего-то особенного. Фотографии старых автомобилей на стенах, в углу проигрыватель пластинок, хорошая коллекция винила, два игровых автомата, «Пакмен» и «Тетрис», напротив холодильник с газировкой. Синти поправила начинающую седеть прядь волос, потянулась включить кофе-машину и тут раздался выстрел. Хозяйка пробежалась взглядом по заведению, никто не обратил на выстрел внимания: «А может, это вообще колесо лопнуло».

Люди за столами шумно разговаривали, кто-то спорил, кто-то обсуждал футбол – а как же, их любимая команда проиграла аутсайдерам. Некоторые уже достаточно влили в себя пива и пытались что-то доказать другим, повышая голос. Мама ругала сына за то, что он испачкал рубашку кетчупом и с силой пыталась оттереть пятно салфеткой.

– Посмотри на себя! Это же новая рубашка.

Пузатый Джонни обнимался с алко-другом, рассказывая, как всегда очередной тупой анекдот. Загорелый мужчина в дорогом тёмно-синем костюме с золотыми запонками гладил под столом ногу местной «сосульке» Бетти в коротком белом сарафане с подсолнухами. Странная была эта девчонка, но очень нравилась мужчинам. Пожилая пара влюблённо смотрела друг другу в глаза и танцевала.

«Наверное, так и выглядит любовь до гроба», – подумала Синти. «А может быть эта их любимая песня».

Никто из посетителей не замечал человека в одежде священника, прятавшегося в тени огромного дерева. Он с неприятной ухмылкой наблюдал за происходящим довольно потирая руки. Это был высокий сутулый мужчина с темными волосами, зачесанными набок, острой бородкой и идеально подстриженными усами. Круглые очки с черными стеклами, казалось, совсем не пропускают свет. Длинная ряса была мала и сидела нелепо. Воротник плотно застегнут, сдавливая горло, отчего вены на лице и шее были напряжены. Ему было неудобно, он то плавно выгибался, то резко двигался, словно его ломало. «Стрелок, ну почему ты не хочешь просто сдохнуть? Почему до сих пор сопротивляешься? Ты же понимаешь, что не сможешь уйти!» – человек снял очки и убрал в карман, присел на корточки и пальцем нарисовал перед собой круг. Ладонь легла в центр, священник зажмурился и зашептал. Его затрясло и выгнуло, пальцы вошли в землю, волосы растрепало порывом ветра. За спиной священника начал сгущаться плотный туман, разрастаясь, окутывая и собираясь вокруг закусочной. Тьма просачивалась в щели, в приоткрытые окна и через вентиляцию, бесшумно стелясь по полу, пробираясь под одеждой, незаметно втягиваясь вместе с воздухом в нос, глаза и уши посетителей.

***

Началось все с того, что огромный ворон врезался в стекло бара, упал на землю, пару раз дернулся и замер. По стеклу пошла паутина трещин и в центре появился кровавый отпечаток. Следом за ним еще один, но уже не так сильно. Толстый беззубый Джонни заржал и решил разрядить обстановку тупой шуткой:

– Синти, а я говорил, не стоит мыть окна так часто, я и сам несколько раз после твоей выпивки чуть не вышел в окно.

Конечно же, шутку никто не оценил, один только друг попытался имитировать смех.

Хозяйка вздохнула и начала протирать стойку, хотя та была чистая. Женщине отчего-то было не по себе, тревожно что ли, а это занятие хоть как-то отвлекало. На миг ей показалось, что стало темнее, это произошло слишком резко, вроде и солнце светит и туч нет. «Наверно, я просто устала…»

Один…

Песня начала замедляться, будто кассете стало тяжело крутиться.

Внезапно наступила полная тишина, слишком резко оборвались все звуки. Синти подумала, что у нее заложило уши, удивленно пошевелила пальцем в ухе, открыла рот, как учили делать в самолете при посадке, выругалась и не услышала собственного голоса. «Что со мной?» – страх пробежал по позвоночнику сковывая тело. «Сейчас что-то произойдет. Откуда это чувство? Да что же это со мной творится?» – и вдруг, осознав, её глаза раскрылись. Синти знала, что будет дальше.

Два…

В бар вошел мужчина.

Посетители уставились на дверь, точнее на человека в потёртом плаще, и кажется, на нем была шляпа…

Позже, когда всё закончилось, когда смогли отойти от ужаса, который происходил в закусочной, люди стали обсуждать странного человека, но запомнили только несколько вещей: яркие голубые глаза и странный кулон в виде черепахи на шее.

Но в тот момент все смотрели на него и не могли оторваться. Кулон вибрировал.

Синти затрясло. Казалось, сердце сейчас выскочит из груди. Дыхание сбилось, ей не хватало воздуха, но на это была ещё и другая причина, перед тем как дверь открылась, женщина почувствовала, что он придёт. В детстве отец читал ей книгу о Роланде из Гелиада, последнем стрелке срединного мира и прямом потомке короля Артура Эльда, который ищет Тёмную башню. Эти воспоминания давно были стёрты и забыты, и, конечно, это не он, но в том, что перед ней стрелок, Синти не сомневалась. В то время, когда все посетители заворожённо смотрели на амулет, она изучала странного человека.

Это был молодой парень, лет семнадцати, весь в дорожной пыли. Плащ порван, кажется, были даже дырки от пуль, хотя могло и показаться. Поношенная шляпа, старые, со стёртой подошвой, ботинки. Он с трудом стоял на ногах и смотрел по сторонам и было в его взгляде что-то необычное… Эти яркие чистые глаза с небесным оттенком, они затягивали её. Каждое движение зрачков было четко выверено, несколько едва заметных поворотов головы и… Стрелок что-то искал.

В руке он сжимал огромный кольт. Огромный и тяжелый.

«Как вообще из такого стрелять?» – подумала женщина.

Молодой человек слегка пошатнулся и по руке, сжимавшей пистолет потекли капельки крови.

«Да он же ранен и еле стоит на ногах!» – Синти дёрнулась в попытке помочь, но тут же остановилась, страх сковал тело.

Парень направился к женщине. Она считала про себя шаги беззвучно шевеля губами: «Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь. Всего семь шагов, но как же долго он шёл».

Женщина не помнила, как наливала воду, но в руке оказался стакан. Вспотевшая ладонь сжала его пальцами и молча протянула. Человек в плаще с благодарностью кивнул, выпил залпом и облокотившись на стойку прикрыл глаза.

***

Синти почувствовала, как сдавило в груди. Она обхватила голову руками, отшатнулась назад, врезалась спиной в полку уронив бутылки. Те бесшумно падали и разбивались, заливая пол. Дальнейшие события показались ей самым настоящим кошмаром.

Три…

Тихий низкий гул приближался, нарастал, заполняя всё помещение. Кому-то чудились голоса, кто-то слышал звук колокольчиков, люди стонали, мычали, некоторые плакали, но не произнеся ни звука, лица были перекошены в ужасе, и это происходило в полной давящей тишине. Люди сходили с ума. Воздух стал плотным и тягучим, повезло тем, кто не выдержал и сразу отключился.

За дальним столиком женщина безмолвно кричала, царапая себе лицо и все резче и сильнее впиваясь ногтями в кожу. Она медленно начала погружать ногти в глазницы глубже и глубже. Сидевший напротив лысый коротышка смотрел на неё влюбленными глазами и пил пиво, засовывая бутылку в рот так, что зубы со скрипом терлись об стекло.

Людей рвало, воздух пропитался страхом и безумием. Мужчина у окна отрезал кусок стейка, положил в рот и спокойно, без эмоций, начал отрезать себе палец. Нож был тупой, но он не сдавался, улыбался и с силой давил, врезая его в плоть. Удивительно было то, что ему нравилось это делать.

Девушка в платье с подсолнухами схватила обеими руками кетчуп со стола и стала жадно глотать. Ее рвало, но она не остановилась, пока не выпила всю бутылку. Затем отбросила ее, взяла руками косички и начала прыгать по закусочной, как маленькая девочка, посылая вокруг воздушные поцелуи.

С лицами людей творилось что-то страшное: они были искажены, словно кожу сдвинули и натянули обратно. Казалось, что у людей вместо лиц маски. Танцующая пара замерла, смотря друг другу в глаза. Пожилая дама сделала несколько шагов назад, присела, уперевшись пальцами в пол, верхняя губа приподнялась в оскале. Словно зверь, готовый прыгнуть за добычей,

«Какого хрена!» – только и успела подумать Синти, как та резко оттолкнулась от пола, прыгнула и вцепилась зубами в шею улыбающегося деда. Она мотала головой, царапая спину ногтями и грызла. И вот, вырвав кусок плоти, спрыгнула, задрала вверх голову и проглотила. Кровь из прокусанной шеи заливала пол, дед сделал реверанс и поклонился, как делают актёры на сцене. Жирный Джонни приоткрыл рот и начал двигать языком из стороны в сторону, затем свалился под стол и пополз к этой луже крови, не используя руки и ноги, как гусеница, толстая, волосатая гусеница. Когда он проползал мимо столов, люди хлопали ему. Страшно было смотреть на это в полной тишине. Джонни облизывался и полз, штаны сползли до колен, демонстрируя всем морщинистый жирный прыщавый зад. Его друг, прикусив губу залез на стол, расстегнул ремень на брюках, засунул руку в штаны и, закатив глаза начал мастурбировать.

Четыре…

Медленно всё стало отрываться от столов и подниматься в воздух: кружки, тарелки, стулья. Было ощущение, что мир сейчас перевернется. Синти с силой вцепилась в стойку бара, ломая наращенные ногти, и беззвучно кричала. Она боролась и держалась изо всех сил. Казалось, если расслабится, то сойдет с ума. Женщина бросила взгляд на парня в шляпе. Его лицо не выражало ничего, он был слишком бледный.

Со стены упала картина с изображением поезда из детских книжек. Бокалы, висевшие над стойкой, посыпались, и осколки сразу начали подниматься в воздух. Мимо неё пролетел коричневый ботинок, вставная челюсть, следом чья-то оторванная кисть с золотым перстнем на среднем пальце.

Священник за окном улыбнулся еще шире, обнажив острые нечеловеческие зубы. Улыбка была огромной и продолжала расти, она стала почти до ушей. Изо рта показался узкий раздвоенный птичий язык, и он закричал. Нет, это был писк, он радовался происходящему, наслаждался.