скачать книгу бесплатно
– Петр Семенович Кондратьев. Он сегодня, между прочим, устраивает бал. Будет отмечать помолвку своей племянницы, а заодно и свое избрание на пост председателя, как я понимаю.
Бал! Я моментально очнулась. Мы же с Лешей идем сегодня на какой-то бал, уж не туда – ли? Ну конечно, он же сказал, что потом можно будет зайти к Сергею, который живет там рядом. Ну и ну! Ну и дела! Вот так совпадение… Нарочно будешь стараться, так не получится же все равно. Прямо как по заказу.
– Мне кажется, – сказала я вслух, – что я буду сегодня на этом балу. Вот только одеть мне нечего, я не захватила с собой вечернего платья, мне даже в голову не пришло, что здесь такая активная светская жизнь.
Владимир посмотрел на меня, прищурившись, и вдруг изрек почти философски:
– Да и не светская жизнь тоже очень активная, наверное, они как две стороны одной медали: светскость и преступность.
Я не ожидала от него парадоксальных суждений и оторопело замолчала, пытаясь осмыслить то, что он сказал, а также сам факт присутствия в органах МВД таких философски настроенных офицеров.
– Таня! – голос Владимира вывел меня из состояния задумчивости.
– Что? – вопросительно посмотрела я на него.
– А как получилось вдруг, что ты, которая, по твоему собственному утверждению, никого здесь не знает и ни с кем не знакома, вдруг оказалась приглашена на бал, да не к кому-нибудь, а к самому председателю и, по слухам, одному из самых богатых жителей поселка?
Пришлось рассказать ему про Лешу, не вдаваясь в подробности, конечно, так, в кратких чертах, я описала ему наше знакомство.
– Алексей, говоришь? – задумался Владимир. – А как его фамилия?
Я попыталась вспомнить, но не смогла, потому что я ее не знала. Ленка даже и не подумала, что кому-то из нас могут быть интересны наши фамилии, она нас друг другу представила, просто назвав по именам. Я честно сказала об этом Владимиру.
– Ничего – ничего, – ответил он, – выясню его фамилию, от меня не убежишь, – и он выразительно посмотрел мне в глаза, слегка приоткрыв глазки – щелочки.
– А вы не знаете, Владимир, – сказала я, немного помолчав, – кто будет на этом балу?
– Конкретно фамилии назвать я тебе не смогу, по крайней мере, всех. А вот некоторых, кто туда приглашен, я знаю.
– И кто же это?
– Там будет Алла, та самая молодая женщина, у которой ребенок от Кирилла Кириллыча.
– Ух, ты!
– Да, я тоже удивился, когда узнал.
– А что, у них не очень хорошие отношения?
– Да нет, он же даже пригласил ее на бал. Я думаю, что у них скорее очень даже хорошие отношения, чем не очень хорошие и тем более плохие.
– Скажите, Владимир, а что вы знаете об этой Алле? Кроме того, что она молода и красива, это, я думаю, само собой разумеется…
– Я бы не сказал, Таня, что она очень красива и молода. Намного моложе Кирилла Кириллыча, но она не двадцатилетняя девушка. Это зрелая женщина, которой хорошо за тридцать, не красавица, но очень миловидна и очень, по-моему, даже слишком, энергична. Если увидишь, как она ходит, ты поймешь, о чем я говорю. У этой женщины походка делового энергичного мужчины. Плечи она всегда держит прямо, живот подтянут, ноги ровно и отчетливо отбивают ритм походки.
«Ого, – отметила я про себя, – все-таки он философ, это надо же такое сказать, «ритм походки»… Здорово и емко, и все понятно, главное».
– То есть вы с ней общались или просто где-то видели?
– Это не важно. Главное, что эта женщина, как мне кажется, много чего знает. Было бы здорово, Таня, если бы ты смогла каким-то образом выудить из нее хотя бы часть этих знаний.
– А у нее есть алиби?
– Какое алиби?
– Где она была в тот момент, я не знаю, вечером это произошло или утром, когда Кирилл Кириллыч погиб. Потому что в действительности же произошло именно это, он погиб при неизвестных обстоятельствах, не так ли, Владимир?
Глазки – щелочки опять слегка приоткрылись, и меня обдало очередной порцией стального сияния.
– В общем, можно сказать и так, – согласился он со мной.
– Кстати, Таня, спохватился он вдруг и полез в карман с явной целью что-то оттуда извлечь.
Я с ужасом ожидала, что он мне сейчас вручит какой-нибудь маузер определенного калибра, но, на мое счастье, эти ожидания не оправдались. Владимир вытащил из кармана небольшое устройство, похожее на радиоприемник, но абсолютно микроскопических размеров.
– Вот, возьми себе, пожалуйста, – он протянул мне это устройство и, увидев, с каким изумлением я его разглядываю, засмеялся и сказал:
– Не бойся, не кусается.
– А что это? – спросила я, никак не решаясь взять его.
– Да, уж точно, не бомба, и ничего взрывоопасного не содержащее.
Я осторожно дотронулась до этого странного кубика и взяла его в руку.
– Ну что, кусается? – пошутил Владимир.
«Надо же, он и шутить умеет. Кто бы мог подумать?» – отметила я про себя еще одну интересную для служащего милиции сторону характера Владимира.
– Таня, это рация, – голос Владимира стал серьезным. – Если тебе понадобится срочно связаться со мной, нажимаешь вот сюда, – он показал мне совсем микроскопическую кнопочку зеленого цвета. – Я буду выходить на связь с тобой ежедневно по вечерам, ровно в одиннадцать часов вечера, каждый день Ты поняла?
Я кивнула головой.
– Ты же, Таня, связываешься со мной только в крайних, совершенно крайних случаях, если надо срочно что-то сообщить, что-то, что не может ждать до момента нашей связи или же если тебе срочно будет нужна помощь. Ты поняла, Таня?
Я опять согласно кивнула головой.
– Люди, с которыми мы имеем дело, как видно, очень жестоки и способны на все. Ты понимаешь меня?
Мурашки забегали по коже от его слов, но я не смогла сказать ни слова и снова лишь послушно кивнула.
– Будь осторожна со всеми и в первую очередь с этим… как его там… Алексеем?
Я удивленно посмотрела на него, но он ответил, не дожидаясь моего вопроса:
– А как ты думаешь, почему его все любят и везде приглашают?
– Ну, он просто хороший человек, – неуверенно протянула я, сама уже не зная, кому и чему мне теперь можно верить.
– Таня, я скажу тебе еще один раз и больше повторяться не буду. Мы имеем дело с крайне опасным и жестоким преступником, лишняя осторожность никогда не помещает, не так ли? А здесь она нужна особенно, это вопрос жизни и смерти.
Я, вытаращив глаза, смотрела на него. А ведь он прав! Мы же не в игрушки играем, все происходит наяву, по-настоящему, и любой промах может стоить мне головы. Мне показалось, что волосы у меня на голове медленно, но неумолимо стали подниматься кверху.
Владимир помолчал некоторое время, видимо, необходимое для того, чтобы его внушение оказало на меня соответствующее воздействие, и затем, уже обычным своим голосом, добавил:
– А платье и все, что к нему полагается, бижутерию, туфли и все такое, мы тебе подберем, не волнуйся, будешь выглядеть, как настоящая королева бала.
Изумлению моему не было предела. Где он раздобудет мне вечерний наряд, я совершенно не могла себе представить.
– Сейчас мы отведем тебя в наш специализированный магазин, – сказал Владимир, делая акцент на слове специализированный, и там ты выберешь себе все, что тебе понадобится для сегодняшнего бала.
Красота! Жалко только, что Владимир не похож на Ричарда Гира, а то прямо как в фильме «Красотка». Все-таки бывают в жизни сюрпризы!
Глава 6
И они отвезли меня в магазин. Не знаю, действительно специализированный или у его владельцев были хорошие отношения с органами внутренних дел, но выбор там был неплохой. Я набрала с собой в примерочную кучу платьев и после некоторых раздумий выбрала длинное облегающее платье темно-розового цвета, французы почему-то называют его «цвет увядшей розы», не знаю, почему. Я очень люблю этот цвет, как бы он ни назывался. Платье было расшито бисером в тон. Мелкие бусинки сверкающими бликами отражали свет магазинных светильников и, по-моему, все вместе, в комплекте с моими каштановыми волосами и светло-карими глазами, выглядело довольно эффектно. Владимир наблюдал за мною издали и, как мне показалось, ему тоже понравился мой выбор.
Потом, в соседнем отделе, я подобрала себе черные туфли из матовой кожи с отделкой в тон платью и черный ажурный ридикюль, чтобы было куда положить зеркальце, помаду, духи и… рацию, с которой я решила не расставаться до полного завершения дела. Я отнесла свои покупки на кассу и деликатно отошла в сторонку, предоставив Владимиру самому разбираться с кассиром по поводу оплаты. К моему небольшому, впрочем, удивлению, он разобрался со всеми финансовыми деталями довольно быстро и дал мне знак, чтобы я шла к машине.
Кстати, времени уже было много, а еще надо успеть привести себя в порядок, одеться, причесаться, и все такое. Под шумок я подложила в покупки две пары тончайших ажурных чулок, две, на всякий случай, если вдруг порвется первая пара, комплект нижнего белья, трусики и лифчик, но не черные, а телесного цвета, с кружевной отделкой и стразами «Сваровски», правда, совсем в минимальном количестве, не люблю быть похожей на елочное украшение, колье из кристаллов «Сваровски» и к нему заколку на волосы в таком же стиле.
Весь мой наряд был тщательно упакован в пакеты, которые я с удовольствием втащила в машину, удивляясь про себя собственному умению даже на даче устроить шопинг – терапию.
Владимир довез меня до пожарной каланчи, я сама попросила его об этом, чтобы не привлекать ничьего назойливого внимания, и от каланчи я кое-как добрела до дома.
Барсик уже ждал меня за дверью. Не успела я повернуть ключ в замке, как меня буквально оглушил звук его моторно-торпедного урчания. А сам он все терся и терся о мои ноги, как будто мы с ним не виделись вечность, хотя мне тоже показалось, что прошла целая вечность, несколько световых лет, за которые я успела слетать на другую планету и вернуться, настолько мое приключение, скорее крайне опасная причуда, отличалась от мира, в котором я привыкла находиться. А Барсик все терся и терся, и урчание его становилось все настойчивее, пока до меня не дошло, что он голоден. Какая же я бестолковая, перед уходом совсем забыла оставить ему корм на обед, бессердечная эгоистка. Хотя, конечно, небольшое голодание, скорее, даже пойдет ему на пользу, но все равно надо иметь совесть. Оставить кота одного, без внимания, без ласки, да еще и без еды. Бедный Барсик! Мне захотелось его погладить, но я подумала, что будет намного полезнее, если я сейчас же, не медля ни секунды, накормлю его вкусной кошачьей едой, что я и сделала немедленно, после чего Барсик с довольным урчанием приступил к трапезе, а я удалилась в свою комнату, пытаясь хоть как-то собраться с мыслями и продумать план дальнейших действий. Но все эти мои благие намерения рухнули, когда я увидела свою теплую, уютную кроватку, еще с утра не застеленную, такую манящую и домашнюю, что у меня не нашлось сил противиться ее обаянию, и я с наслаждением погрузилась в мир сонных успокаивающих грез, уносящих меня далеко-далеко от всех моих рискованных и беспокойных авантюр, в мир радости, безмятежности и блаженства неведения.
Глава 7
Солнце залило комнату золотом, и неожиданно я… родилась. Вернее, мне показалось, что я просто проснулась, пребывая до этого в состоянии безмятежной полудремы и изредка улавливая слабые, беспокойные сигналы извне. Я попыталась открыть глаза, но тут же закрыла их, до того нестерпимым показался мне свет, залепивший все вокруг белым пронзительным туманом. Какие-то ласковые толчки ощущало мое не совсем еще проснувшееся тело, и легкое позванивание голосов не давало мне снова погрузиться в то состояние, пребывание в котором было, и я это теперь уже осознавала совершенно отчетливо, как сладкая сказка из мира волшебного и невозвратного. Какие-то тени заслоняли от меня на время пронзительное свечение, слепящее глаза и мешающее моему окончательному пробуждению, и тогда я пыталась видеть, но все вокруг было смутно и расплывчато, и необъятно. Я снова закрывала глаза, пытаясь опять погрузиться в состояние безмятежного неведения и спокойствия, но что-то непонятное и тревожное, звенящее и беспокойное, распространившееся вокруг, не давало мне этого сделать.
Потом были первые шаги. Мама стояла передо мной на коленях и протягивала ко мне добрые, ласковые розовые руки. Я шла к ним, даже бежала, но голова почему-то бежала быстрее, чем ноги, и в результате я падала, колени ударялись обо что-то мягкое, но твердое, а голову успевали поймать ласковые мамины руки…
Я открыла глаза, еще не совсем понимая, где нахожусь. Находилась я в своей комнате на Ленкиной даче, и времени уже было, ой-ой-ой сколько, почти пять часов вечера! А в шесть за мной должен был зайти Леша… и мне надо успеть приготовиться и еще разобраться, как работает эта коробочка – радиоприемник, которую мне дал Владимир. Надо срочно вставать, собираться. Но… как же я сладко поспала… И какой чудесный мне снился сон!
Я спешно начала приводить себя в порядок, приняла душ, сделала маникюр и педикюр, насколько это было возможно в дачных условиях, убрала волосы кверху с помощью заколки с кристаллами, запыхалась ужасно, но все успела. Когда Леша постучал в дверь, я уже прилаживала перед зеркалом колье к своему наряду «цвета гнилого яблока». Я открыла ему дверь, и по его вдруг вспыхнувшему синевой электрических зарядов взгляду поняла, что старалась не зря.
– Ты… головокружительна! – только и сказал наш милый соседушка, жадно оглядывая меня всю, с головы до ног, не отрываясь.
«И ведь не стыдно же», – пробормотала я про себя, хотя, в общем, очень была довольна произведенным впечатлением. Мне даже нравилось, что он так открыто проявляет свои чувства. И, чтобы сразить его окончательно, я повернулась в профиль и бросила ему свой коронный взгляд из-за плеча, от которого, я знала, если я была одета соответствующе и накрашена, не мог устоять ни один мужчина. При этом я слегка выгнула спину, немного наклонившись вперед и опершись руками о стену, изгиб спины у меня при этом выглядел более чем аппетитно, я это точно знала и подсознательно, а иногда и сознательно, этим пользовалась, чтобы обаять того, кто был мне нужен. На Алексея, как я могла заметить, эти мои ужимки тоже произвели свое обычное действие, и его глаза прямо-таки метали искры и электрические разряды соответствующего, электрического цвета. Как же он был хорош в этот момент! Как же мне хотелось очутиться сейчас в его объятиях и забыть о бале и о своей «миссии», и вообще обо всем этом запутанном и опасном расследовании. Но… начатое надо было доводить до конца, каким бы он ни был… Да и потом, назад все равно ходу уже нет, вот, мне же даже рацию выдали… Кстати, где она?
– Леша, – проворковала я вслух самым нежным из всех своих голосков, – подожди меня, пожалуйста, полминутки, хорошо? Я пойду, возьму свой ридикюльчик…
Леша, не отвечая ни слова, молча активно закивал головой, демонстрируя этим свою готовность ждать хоть до вечера следующего дня.
Я грациозно выпорхнула из коридора в комнату, насколько это было возможно, узкий подол платья позволял делать только шаги определенного размера. В комнате я положила коробочку в ридикюль, в котором уже лежали разные дамские аксессуары вроде носового платка, пилочки для ногтей и запасной пары тонких ажурных чулок, и, изящно придерживая его сверху двумя пальчиками, также грациозно, опять же, насколько это было возможно, впорхнула из комнаты в коридор. Алексей послушно и терпеливо дожидался меня там, где я его оставила.
– Ну что, можем отправляться? – он наконец-то вернулся к своему привычному шутливому тону.
– Да, я готова, вроде бы ничего не забыла, – жизнерадостно отозвалась я, и мы вышли из дома, оставив Барсика наедине с его блаженными и сытыми сновидениями.
Идти надо было вдоль всего поселка, поэтому я благоразумно надела кроссовки на тонкие ажурные чулочки, а туфли взяла с собой, идти по проселочной дороге на шпильках для меня было совершенно невозможно. Платье я слегка подвернула, чтобы было удобнее, поэтому теперь мало походила на фею в сверкающем темно-розовом платье, которая пленила воображение Леши несколько минут назад. Он потихоньку освоился и разговорился, рядом по-прежнему был дружок, подруга его друга детства Лены, а значит, можно немного расслабиться.
Он стал говорить о том, как ему нравится вот так, теплым летним вечерком, прогуляться по тихим дачным тропинкам, послушать приглушенный шелест деревьев, тихо переговаривающихся друг с другом о чем-то своем, загадочном и неведомом.
– А знаешь, Танюша, – вдруг обратился он ко мне совсем уже по-родственному, – я ведь однажды заблудился в лесу.
– Да ты что? – изобразила я полное изумление. Хотя, конечно, меня это на самом деле удивило. Леша был из тех людей, которые всегда из любой ситуации могли выбраться целыми и невредимыми, без малейшей ссадины или царапины.
– Да, представь себе. Хотя я эти леса знаю очень хорошо, я их в детстве с друзьями облазил вдоль и поперек. Вот, как раз тогда это все и произошло.
– Что все?
– Мое прозрение.
– Прозрение? Это как?
– Да так, я вдруг понял, что все в мире, который нас окружает, связано между собой тонкими невидимыми нитями, понимаешь? То есть все, что нас окружает, природа, люди, вообще все, все соединено в одну целую гигантскую систему, и мы, люди, тоже являемся частью этой системы. Система эта действует в соответствии с определенными законами, нарушать которые строжайше нельзя, иначе последствия будут совершенно непредсказуемые. Помнишь, у Рэя Брэдбери, историю с бабочкой?
– Ну да, там, кажется, кто-то попал в будущее и нечаянно наступил на бабочку, а когда вернулся назад в свое время, увидел, что все изменилось, причем в худшую сторону…
– Вот – вот, история в высшей степени поучительная.
"Что-то мне в последнее время одни философы попадаются, – заметила я про себя. – С утра Владимир философствовал на отвлеченные темы, теперь вот Лешу на глобальные философские выводы потянуло. Может, это во мне что-то не то, что их всех со мной философствовать тянет…"
Но было все-таки интересно узнать о его лесном приключении, и я вслух сказала:
– Что же случилось такого особенного, когда ты заблудился в лесу? Такие озарения редко бывают просто так, ни с того, ни с сего…
– Самое интересное, – Леша заметно оживился, – что, в общем, ничего особенного и не случилось. Я, как обычно в жаркий летний день, отправился в лес на прогулку. Родители меня отпускали, потому что были уверены, что в лесу я ориентируюсь свободно.
– И вдруг ты заблудился!
– Да, это произошло именно «вдруг». Знаешь, я вообще думаю, что «вдруг» ничего не происходит. Все случается с какой-то целью. Вполне возможно, что, если бы я тогда не заблудился, я бы не осознал вот этой невидимой внутренней закономерности всего происходящего, так же как если бы вы не пришли тогда с Леной ко мне в гости, я, возможно, никогда бы с тобой не познакомился…
Он приблизился ко мне очень близко, почти вплотную, его горящие глаза сверкали синевой в послеполуденном сумраке, ноздри точеного носа с шумом впускали и выпускали воздух возбужденного дыхания.
Я скользнула мимо его протянутых рук немного в сторону и, чтобы как-то сгладить ситуацию, сказала:
– Так что же произошло там, в лесу, когда ты заблудился? Наверное, что-то необыкновенное…
– Леша, по-моему, немного разочаровался, но не в его духе было обижаться, как мне казалось, к тому же, он обожал рассказывать интересные истории и, по всей видимости, у него это очень хорошо получалось. А я обожала его слушать, да и его самого, в общем, наверное, уже обожала. Он меня обаял.
– Я заблудился, даже не понимая этого. Вроде бы гулял, как обычно, разглядывал разные причудливые коряги и пни, а когда собрался идти домой, понял, что не знаю, в какую сторону мне идти.
– Бедный… и такой маленький…
– А может, и лучше, что маленький. В детском возрасте меньше понимаешь уровень опасности, вообще мало что понимаешь, действуешь больше всего инстинктивно, и это часто спасает жизнь.
