Запертые

Михаил Поборуев

Запертые

Глава 1.  Бункер.

В защитном костюме было невыносимо жарко и душно. Пот катился градом, защитное стекло запотело и Светлана двигалась практически вслепую, наугад. Серега, напарник, неудачно повернулся при замене фильтра-дезактиватора и влепился маской прямо в угол модуля очистки. Прочнейшее закаленное стекло маски, ставшее невероятно хрупким в агрессивной атмосфере планеты, тут же покрылось трещинами. Светлана быстро залепила маску напарника аварийной лентой из ремкомплекта, но этих нескольких секунд хватило, чтобы отравленный воздух проник в легкие парня и тот начал терять сознание. Девушка, согласно инструкции, открыла вентиль подачи воздуха на костюме напарника, но видимого эффекта это не произвело. И теперь хрупкая на вид, но удивительно выносливая единственная женщина в бригаде обслуживания системы обеззараживания воздуха тащила своего коллегу в шлюз убежища. Сергей едва передвигал ноги, Светлана буквально волокла его по песчаной поверхности планеты. Вот, наконец, и бункер. Девушка набрала комбинацию цифр и открыла толстенную дверь к спасению. Ремонтников тут же обдало обеззараживающим туманом. Светлана оттащила Сергея в соседний отсек, предоставив команде спасателей разбираться со здоровьем парня, прошла зону дезактивации и сняла защитный костюм. Робот-чистильщик появился, как всегда, из ниоткуда и уволок костюм на утилизацию. Повторно использовать костюм инструкция строго-настрого запрещала, обосновывая это тем, что костюм, побывавший в крайне агрессивной внешней среде планеты,  быстро терял свои защитные свойства и был опасен для сотрудника. Впрочем, ремонтники и сами уже давно обратили внимание, что до выхода на поверхность костюм был эластичным, прочным и удобным, а по возвращении он начинал похрустывать, угрожая растрескаться или вообще рассыпаться в порошок. И это еще если повезло не попасть под кислотный дождь. Тогда костюм начинал буквально таять на глазах, становился почти прозрачным, рвущимся, как мокрая бумага…

Светлана закончила процедуру очистки и дезактивации, заполнила электронный журнал выхода на поверхность, подробно описав каждый шаг ремонтной группы, и прошла к лифту. Камера распознала лицо девушки, панель вызова лифта выдвинула модуль сканирования отпечатков пальцев и сетчатки глаза. Девушка приблизила лицо к объективу и приложила палец. Индикатор этажей засветился, показывая продвижение лифта, и вскоре двери маленькой прямоугольной коробки распахнулись с едва слышным шипением, приглашая ремонтника внутрь. Девушка вошла, двери захлопнулись и лифт начал спуск на сотый жилой уровень, к бытовому модулю Светланы. На верхних уровнях находились системы очистки воздуха и воды, комплексы обслуживания систем связи, химические и бактериологические лаборатории и много чего еще, о чем вообще мало кто догадывался. Над этими техническими уровнями были расположены защитные экраны, ограждавшие убежище от воздействия опасной среды планеты. Такие же экраны располагались и под техническими уровнями и служили для наиболее эффективной защиты жилых модулей. Все это Светлана изучила еще на курсах обслуживающего персонала. И вот теперь, как и каждый раз после выхода на поверхность, девушка позволила своим мыслям вновь потечь, свободно размышляя о том, что же случилось с некогда уютной, безопасной и ласковой планетой, с колыбелью человечества, с Землей… Конечно, все это она помнила еще со школы, из исторического курса, но почему-то какая-то тоска по непрожитому прошлому особенно накатывала именно в моменты возвращения с поверхности. Масла в огонь подливала подружка-поэтесса, притащившая Бог весть откуда уцелевший экземпляр бумажной книги без обложки, без автора, без названия. Книга явно была детская, но рассказывала о странных, необычных вещах – о лесе, о грибах, о лесных запахах и зверях. Это был совершенно другой, чужой, но светлый и добрый мир. Книге было больше двух сотен лет…

Лифт добрался до нужного уровня и выпустил Светлану. Девушка направилась в пищевой модуль, после работы страшно хотелось есть. Ну а потом отдых до завтра. Она очень надеялась, что с Сергеем все будет в порядке. Это был хороший напарник, открытый, не ленивый, даже с чувством юмора. Ей было комфортно работать с ним в паре. Но вот сегодня ему не повезло. Следующий плановый выход через неделю. Опыт подсказывал, что она пойдет одна – после подобных происшествий обычно следует длительная реабилитация, а иногда даже отстранение от наружных работ и перевод на другую специальность.  На памяти Светланы была парочка прецедентов, когда после аварии на поверхности люди так и не появились больше в убежище. Поговаривали, что они потеряли способность двигаться и их навсегда оставили в медицинском модуле. Кто-то утверждал, что они не выжили, а кто-то говорил о том, что, якобы, те ремонтники увидели на поверхности что-то такое, о чем нельзя говорить, и их изолировали в воспитательном модуле. Но что можно увидеть такого в безжизненной ядовитой пустыне? Скорее всего они, наглотавшись отравленного воздуха, видели галлюцинации и потеряли рассудок. Все варианты были вполне возможны, планета после событий двухвековой давности стала весьма и весьма недружелюбной к своим обитателям.

Светлана закончила с трапезой и, как того требовали правила пользования пищевым модулем, поставила пустую посуду на моечный конвейер. Неожиданно над окном приема посуды вспыхнул экран, настойчиво приглашая девушку пройти в медицинский модуль. Ремонтница прошла длинный коридор почти до конца, привычно отмечая камеры слежения за обитателями. Камеры и сканеры были повсюду, благодаря им обеспечивалась безопасность и эффективность жизнедеятельности каждого жителя убежища. Они открывали нужные двери нужным людям, давали рекомендации и указания дальнейших действий при необходимости. По приглашению в медицинский модуль Светлана предположила, что в лифте было проведено экспресс-сканирование ее организма и, видимо, что-то требовалось уточнить…

В медицинском модуле было прохладно, пахло озоном. Яркий, но не слепящий белый свет исходил, казалось, отовсюду – от однотонных белых стен, потолка, даже самого доктора. Добродушный полненький доктор уложил девушку в сканирующую капсулу, заботливо поправив подголовник, закрыл прозрачный кожух. Светлана закрыла глаза, после плотного и вкусного обеда было приятно расслабиться и немного полежать, пусть даже и в таком не самом подходящем месте… Когда капсула наконец закончила тихонько шипеть, посвистывать и просвечивать пациента, кожух открылся и доктор подал девушке руку.

– Что-то не так? – довольно спокойно поинтересовалась Светлана.

– Нет, все в полном порядке, никаких отклонений. – Лицо доктора выражало полную удовлетворенность и даже некоторое облегчение. Видимо, ему не очень-то хотелось получить нового пациента.

– А почему система направила меня к вам?

– Понимаете.. – Доктор почесал седую жиденькую бородку. – Робот-чистильщик обнаружил на вашем использованном скафандре разрыв. Мы были обязаны проверить вас на всякий случай. Кстати, не знаете, когда вы его получили?

– Разрыв? Там был разрыв? – Девушка явно напряглась. – Я ничего не заметила…

– Ну, это даже к лучшему. – Улыбнулся доктор. – По всей видимости, вы зацепились где-то уже на самом входе в шлюз и внешняя атмосфера просто не успела проникнуть внутрь. В такой ситуации, когда вы спасали напарника, нет ничего удивительного, что вы ничего не заметили. Но впредь будьте внимательнее, хорошо?

– Да, конечно. – Задумчиво отозвалась девушка. – Спасибо большое. До свидания.

– Надеюсь, не до скорого! – Пошутил на прощание доктор…

Наконец Светлана добралась до своего бытового модуля. Это был не слишком большой отсек, разделенный на три изолированных части – спальня, холл и санузел. На полу спальни лежал матрас, наполненный какой-то жидкостью немного плотнее воды, из-за чего, по уверениям разработчиков, обеспечивался более комфортный и полезный сон. Ночник на стене, небольшая тумбочка у изголовья. Вот и все убранство. Холл был оснащен более техногенно – большой экран на стене для комфортного просмотра фильмов или новостных программ, рабочий стол с сетевым интерфейсом для работы и обучения, музыкальная система весьма высокого качества, модерновая подсветка как по периметру, так и по всей площади стен и потолка, с возможностью вывода самых разных изображений, вплоть до коротких видео фрагментов. Это позволяло создать атмосферу по настроению обитателя. Пара кресло-стульев, автоматически принимавших форму тела отдыхающего, и небольшой раздвижной диванчик на случай приема гостей. Ну и санузел, совмещенный с довольно объемной чашей, позволявшей расслабиться при большом разнообразии ароматов. Девушка выбрала легкий аромат миндаля и наполнила чашу теплой водой. Она любила размышлять, закрыв глаза и почти свободно паря в воде, плотность которой можно было регулировать для большей комфортности. Мысли о прошлом планеты снова потекли медленно, но неотвратимо. Голосовой помощник вывел на небольшой экран на стене историческую справку о катастрофе двухсотлетней давности. Ничего нового Светлана не обнаружила, лишь короткая заметка о всемирной трагедии, в результате которой выжившие были вынуждены скрыться в подземном убежище. Тогда ремонтница стала пробовать разные варианты слов-запросов и углубилась в изучение материала. Теплая, автоматически подогреваемая вода и мерное колыхание волн могли убаюкать кого угодно, но девушка так увлеклась, что забыла про сон. Несколько часов пролетели незаметно.

Полученная информация была не то, чтобы новой, но гораздо более полной и пугающей. Светлана узнала, что в две тысячи лохматом году Землю накрыла страшная эпидемия неизвестной болезни. Признаков заражения не обнаруживалось вплоть до самого момента смерти заболевшего. Люди умирали пачками в день. Биологи, вирусологи, да практически все ученые бились над способами раннего обнаружения болезни, но безуспешно. Ни до, ни после смерти больного не удавалось ничего обнаружить. Жесткие карантинные меры показали некоторый положительный эффект, но полностью победить болезнь таким способом не представлялось возможным. Людей запирали в домах, выход на улицу жестко, даже жестоко регламентировался, несанкционированный выход безжалостно карался, вплоть до крайней меры без суда и следствия. Болезнь несколько замедлила распространение, но не остановилась. Тогда власти решили строить стерильные убежища. Если болезнь нельзя ни лечить, ни обнаружить, надо от нее отгородиться. Подземные изолированные полностью автономные сооружения давали надежду на спасение. После долгих споров решено было строить одно большое убежище, настоящий подземный город с полностью самостоятельным обеспечением. Химико-биологи взялись решить проблему с пропитанием, физики-ядерщики решали задачи энергообеспечения, ну и все остальные задачи по такому же принципу. После нескольких лет упорного труда все выжившие и прошедшие месячный карантин наконец переселились в стерильный подземный город. Была разработана жесткая система контроля за гражданами, чтобы ни один заболевший не оказался без помощи и не навредил другим. Это оказалось спасением, в подземном городе на протяжении многих и многих лет нет ни одного заболевшего. Но подземная жизнь далеко не так хороша, многие стали искать способ вернуться на поверхность, аргументируя свое желание тем, что за столько лет болезнь должна была исчезнуть. Руководство города выбрало сотню добровольцев и выпустило их на неделю наружу.

По возвращении все добровольцы были помещены на карантин, но никто из них не дожил до его окончания. Стало ясно, что болезнь никуда не делась. Тогда на всеобщем референдуме было принято решение ударить по поверхности максимальной дозой радиации с целью уничтожить все живое вместе с болезнью. После этого оставалось только ждать самовосстановления природы. Таким образом закрывалось сразу два вопроса – уничтожалась болезнь и пресекались все попытки выйти на поверхность, ибо дураков жить на радиоактивной земле не нашлось. Удар был совершен почти всеми ядерными силами армии, но возымел куда более серьезные последствия. Климат на планете сильно изменился, стало невыносимо жарко, начались кислотные дожди, радиация практически не исчезала. Агрессивная окружающая среда разъедала все защитные костюмы, скафандры, технику. Находиться на поверхности можно было только очень непродолжительное время. Таким образом горожане оказались запертыми под землей на долгие и долгие столетия, если не тысячелетия…

Светлана деактивировала голосового помощника и вылезла из чаши. Расставаться с мечтой не хотелось, но выбора не было, придется жить так и дальше. Другой возможности просто не существовало. Значит, лучше забыть про сказки старого мира и не бередить душу пустыми надеждами. Девушка подумала-было пригласить подружку-поэтессу и обсудить с ней новости, но настроения не было. Она заказала бокал белого вина и набор суши, робот-доставщик оказался на пороге уже через пару минут. Ремонтница посмотрела развлекательную программу, допила вино и плюхнулась на водяной матрас. Завтра назначена очередная тренировка, а через неделю плановый выход, система очистки сама себя не обслужит…

Сергея выпустили из медицинского модуля на пятый день. Они встретились со Светланой в пищевом блоке за обедом.

– Ну как ты? – Участливо поинтересовалась девушка. – Оклемался?

– Да, все хорошо, спасибо. – С улыбкой отозвался напарник. – Правда, еще пару недель наружу нельзя…

– Как же тебя угораздило?

– Да черт его знает.. Сам удивляюсь. Может, костюм зацепил где-то, не заметил, вот отрава и закружила голову. – Предположил парень. – Ну а ты как? С кем послезавтра пойдешь?

– Ни с кем. Одна пойду.  – Улыбнулась ремонтница. – Тебя буду ждать, поправляйся пока. Я справлюсь, я сильная.

– Да, я заметил. – Сергей широко и благодарно улыбнулся в ответ. – Кстати, спасибо большое, что вытащила меня.

– Брось. Я эгоистка. Мне удобно с тобой работать и я не хочу ничего менять. Вот и все. – Девушка опустила глаза в тарелку и принялась поглощать овощное рагу, настоятельно рекомендованное ей всезнающим искусственным интеллектом системы безопасности.

…К одиночному выходу Светлана готовилась с предельным вниманием. Десятки раз перепроверяла костюм, баллоны с воздухом, маску, инструменты. Связаться с убежищем с поверхности было невозможно – радиация глушила радиосвязь напрочь. Рассчитывать на помощь не приходилось, а неожиданностей можно было ожидать с любой стороны. Прогноз погоды распространялся лишь на ближайшие пару часов, да и то был крайне неточен, приходилось держать ухо востро и при любом изменении атмосферы нестись, сломя голову, в убежище. Светлана рассчитывала работать в два захода – одной быстро не управиться. Выход, полтора часа работы, вход, смена костюма, уточнение прогноза и снова выход. Вдвоем с Сергеем они управились бы и за час, но менять напарника, даже на пару выходов, девушка считала неэтичным.

Поверхность встретила девушку почти дружелюбно – радиация не поднималась уже третий день, полный штиль, плотная, но не тяжелая облачность, скрывавшая палящее солнце и не обещавшая дождя. Светлана вынесла наружу первую партию сменных блоков фильтрации и закрыла шлюз. До заборной шахты метров двадцать, но с тяжелыми блоками, в маске с ограниченным обзором, осторожно, чтобы нигде не зацепить защитный костюм, они преодолеваются за несколько драгоценных минут. Еще минут пять на снятие защитного кожуха, замена блока фильтрации и еще столько же на крепление защиты. И так на шесть заборников. Плюс время на путь от шлюза до шахты. Светлана работала не торопясь, спокойно и уверенно, но и не медлила. Замена третьего блока завершена, пора возвращаться в убежище, менять костюм и уточнять прогноз. Неожиданный резкий порыв ветра ударил в спину, девушка пошатнулась, зацепившись рукавом за острый угол сменного блока. «Черт! Черт! Черт! Что делать? Так, по инструкции сначала воздух, потом залепить дыру и ноги в руки до шлюза.» Светлана крутанула вентиль подачи воздуха на максимум в надежде, что давление из баллона вытеснит отравленную атмосферу обратно, рванула ремкомплект на себя, выхватывая защитную ленту, налепила ее на разрыв. Прошло всего несколько секунд, но за это время погода успела кардинально поменяться – штормовой ветер сбивал с ног, тропический ливень заливал маску, практически лишая обзора и разъедая материал костюма. Ремонтница вскочила, пытаясь разглядеть сквозь потоки ливня в какой стороне шлюз, бросилась бегом, надеясь на свою координацию. Голова закружилась, в глазах стали появляться цветные круги, мешая и без того никакому обзору. Шаг, другой… «Давай, давай, ты сможешь… еще немного… шлюз где-то здесь… чертов код… какой идиот придумал поставить его снаружи? и ведь отмечала, что в случае ЧП это лишние секунды до спасения… нет, не слушают… уроды…  кажется, идти в одиночку было плохой идеей… прости, Серега…» Девушка рухнула на колени, растянулась плашмя на ядовитом песке, угасающим сознанием отмечая как разъедает костюм отравленный дождь…

Глава 2. Поверхность.

Мягкий теплый свет проникал сквозь закрытые веки. Мелодичные, не очень стройные, но нежные и гармоничные звуки ласкали слух, ноздри щекотал легкий аромат чего-то, отдаленно напоминающего ароматизированные масла в чаше-купальне, но куда более деликатного и приятного. Открывать глаза не хотелось, да и сил особо не было. Светлана решила позволить себе расслабиться. «Неужели меня кто-то успел втащить в шлюз? Но кто мог догадаться, предположить? Серега? Но его бы не выпустили… И откуда эти странные звуки? Они так похожи на… книга… старая книга… что-то похожее там описывалось… Вспомнила! Это же птицы! Шелест ветра в листве, жужжание пчелы…  Неужели наши все-таки модернизировали медицинский модуль и смогли имитировать звуки леса? Получается, что так. Интересно, а лесное видео они тоже пустили по стенам? И небо по потолку? Должно неплохо смотреться. Но Серега ничего об этом не говорил… Или я не в медблоке? А где тогда? В раю? Я умерла? Это больше похоже на правду… После кислотного дождя никто может выжить… Эх… И не болит ничего… Так спокойно и хорошо… Точно, я в раю… Вот ты и отмучилась, ремонтница недоделаная.. Ну, все лучше, чем киснуть под землей, прячась от враждебности родной планеты и наблюдая ее агонию…». Девушка глубоко вздохнула и отпустила мысли в свободный полет, не фиксируя их. Светлана смутно ощущала чье-то присутствие рядом, кого-то спокойного и заботливого, кого-то, приведшего ее сюда и избавившего от опасности и боли. Кого-то, терпеливо ожидающего пробуждения человека. «Ангелы…» Кто-то неслышно двигался рядом, то приближаясь, то отдаляясь, явно не желая тревожить покой гостьи. Светлана шестым чувством ловила взгляды «ангела» и тихонько улыбалась. Живительный сон нежно обнял за плечи и погладил по голове, окончательно успокаивая и прогоняя сомнения…

Светлана открыла глаза. Мягкий свет снова освещал небольшое помещение, но девушке показалось, что он немного изменил направление. Небольшая, но необычно уютная комнатка, окрашенная снизу глубоким синим, а чуть выше пояса мягким желтым цветом, переходящим в почти белый к потолку. Две средних размеров светящиеся панели на стене слева. Одна, ближняя, освещала девушку, показывая изображение слегка качающихся на ветру деревьев. От второй, кроме света, веяло приятной свежестью и легкими ароматами вместе с пением птиц.  «Надо же как здорово сделали! Совсем не похоже на обычный медицинский блок. Или меня положили в какой-то специальный? Интересно, за какие заслуги?» Ремонтница повернулась на бок и оглядела собственное ложе. Обычная кровать без каких-либо приспособлений и мониторов. Никаких сканеров, индикаторов. «Почему нет диагностического оборудования? Неужели все так плохо и они просто не видят смысла меня лечить? Тогда все понятно. Эта обстановка призвана немного скрасить последние дни жизни, потому такая уютная…» Светлана страшно расстроилась. В ее голове не укладывалось ее отличное самочувствие и успокаивающая обстановка. «А может, наоборот, у меня все хорошо и нет поэтому нет смысла в диагностике? Но почему такой странный бокс?» Девушка не знала как себя вести. Можно ли ей вставать, можно ли зайти в санузел или ее биоматериалы будут нужны для анализов? Можно ли ей вообще двигаться? Привыкнув к жестко регламентированному поведению в убежище, девушка не находила себе места от неопределенности. Искусственный интеллект, обеспечивающий безопасность подземного города, настолько проник в сознание людей, что без его руководства ремонтница растерялась совершенно.  В то же время никаких запрещающих знаков или сигналов нигде не было. Светлана решилась встать с кровати, подошла к дальней панели, удивляясь совершенству технологий. От резкого движения слегка закружилась голова, девушка выбросила вперед руку, желая опереться о панель и восстановить равновесие, но рука прошла сквозь экран и окончательно дезориентированная пациентка едва не вывалилась куда-то наружу…

– Ну, ну, аккуратнее! – Услышала Светлана за спиной и сильные, но мягкие руки легко подхватили девушку и усадили на кровать. – Не стоит так сразу из окна выпрыгивать!

– Из окна? – Светлана не поняла.

– Да, из окна. Кстати, зачем вы хотели выпрыгнуть? – Молодой человек в белом халате и голубой маске говорил мягким приятным баритоном.

– Я не хотела… – Смущенно ответила девушка. – У меня немного закружилась голова и я хотела опереться на что-нибудь.. на панель на эту…

– Это не панель. Это окно. Причем, открытое.

– Окно? – Светлана с трудом вспомнила упоминание об окне в той же древней книге. – Так вот что такое окно…

– Да, это оно. – Молодой человек хоть и был в маске, но она не смогла скрыть добродушную улыбку его глаз.

– А где я? Что со мной? – Очнулась девушка от наваждения.

– Вы больнице. Мы вас обследовали, пока вы спали. Могу вас успокоить – с вами все в порядке. Но недельку придется побыть здесь, пока ваш иммунитет приспособится к новым обстоятельствам. Кстати, он у вас на удивление активный, вам повезло. Так что, думаю, уже завтра вы сможете выйти на улицу.

– На улицу? – Светлана опять ничего не понимала. – На какую улицу? Вы о чем?

– Ох, простите. – Молодой человек явно смутился. – Я здесь не так давно помогаю… Все время упускаю из виду, что вы из бункера.

– Из убежища. – Поправила его девушка. – А где мы сейчас?

– Мы сейчас не в бункере. Ой, простите. Не в убежище.

– Снаружи??? – Светлана похолодела.

– Да, снаружи. – Подтвердил молодой человек. – И, как видите, здесь вполне неплохо, как вам кажется?

Светлана растеряно кивнула.

– Вот опять я все забыл! Меня зовут Станислав, я ваш…. ну… как бы это сказать… экскурсовод что ли… на первое время. А вас как зовут?

– Светлана. – Представилась пациентка. – Я ничего не понимаю. И, раз уж вы экскурсовод, то расскажите где я, что вообще происходит?

– Для начала повторюсь – мы на поверхности, не в бункере. Кстати, не так далеко от него, можете потом взглянуть.

– Но как? Атмосфера же отравлена! Кругом радиация! Даже костюмы не выдерживают!

– Да, вам многое предстоит узнать. Сейчас я принесу завтрак и мы обо всем поговорим. – Парень направился к выходу, но в дверях обернулся. – Кстати, что желаете покушать? Манная каша, яичница, сосиски с пюре, творог?

– Творог и яичницу, если можно… – Светлана была ошарашена возможностью выбора, которого никогда не было в убежище, где за все отвечал искусственный интеллект.

Станислав вернулся с завтраком для Светланы через пару минут и начал свой рассказ.

– На самом деле с планетой все хорошо. Никакой радиации, кислотных дождей и прочих ужасов. Никто никакого ядерного удара не совершал.

– Я не понимаю…

– Да, в это сложно поверить, но вас, мягко говоря, ввели в заблуждение.

– А как же катастрофа, болезнь? Тоже не было? – Светлана была в шоке.

– Нет, болезнь была. – Станислав был мягок и спокоен. – И действительно было много пострадавших. Общество в тот момент разделилось. Одни поддались панике, глядя на стремительно растущие цифры заболевших, и стали строить бункер. А другие на основе официальной статистики посчитали не общее число заболевших, а количество болеющих на конкретный момент. Так вот, в самый разгар эпидемии оказалось, что болеет всего половина процента от общей численности населения. Не половина населения, и даже не десятая его часть. Половина процента! И при этом больницы переполнены.

– Как половина процента? – Изумилась девушка. – А зачем тогда объявили чрезвычайное положение? И почему больницы переполнены?

– Вот. Именно этот вопрос и задали руководству. Очевидно, что если система здравоохранения не в состоянии оказать помощь такому мизерному числу заболевших, то что-то тут не так. Но к доводам не прислушались и продолжили вместо строительства больниц и обучения врачей копать бункер и загонять туда людей, наказывая их попутно за несоблюдение режима. В конце концов, когда двери бункера закрылись окончательно, оставшиеся снаружи просто перестали считать непонятно что, а занялись реальной помощью пострадавшим.