скачать книгу бесплатно
Ну а Семенов попал бы в такую статью как образец стопроцентной физиологической бездарности.
Наши посиделки заканчиваются всегда одинаково.
У кого-то из присутствующих требовательно звонит мобильник. Это сердобольные коллеги с придыханием сообщают, что начальство вибрирует, бьет копытами и жаждет нашей материализации за письменными столами. И что не грех наконец-то появиться в отделе. Потому что только упорный труд дает шанс со временем стать начальником и уже самому вибрировать и бить копытами.
Мы со вздохами покидаем гостеприимный склад и расходимся по кабинетам.
Это звучит непривычно, но я люблю работать. Мне нравится перебирать карточки с цитатами. Раскладывать их и выискивать оттенки значения того или другого слова.
В студенческие годы меня дразнили стихами:
Ты Евгений, я Евгений,
Ты не гений, я не гений,
Ты говно и я говно,
Я недавно – ты давно.
Строки приписывались поэту Евтушенко. Якобы он их посвятил своему более возрастному коллеге Долматовскому.
В книгах поэта я таких стихов не встречал. Но все равно думаю, что они верны только наполовину. То есть в той части, где поэт Евтушенко говорит о себе. А к остальным Евгениям относятся с гораздо меньшим основанием.
Правда, я действительно не гений. Но на уровень человека способного и даже талантливого вполне претендую.
Мою статью о спортивной терминологии перепечатали в нескольких зарубежных изданиях. Коллеги из нашей и других групп часто обращаются ко мне за помощью. Сделанные мною куски словаря Копылова ставит в пример другим сотрудникам. И даже намекает, кто именно станет руководителем группы, когда она, истомившись, уйдет на давно заслуженный отдых.
Она уверена, что к тому нескорому времени я все-таки разделаюсь с диссертацией. И скоплю за плечами тонны ценного научного багажа.
Хотя как раз руководить мне совершенно не хочется. Я мучительно стесняюсь командовать. И вообще предпочитаю отвечать только за себя.
Наша группа делает словарь неологизмов. То есть слов и выражений, которые только-только появились в русском языке. Мы разыскиваем их в газетных текстах и пытаемся максимально четко определить значение и грамматические особенности. Это как бы передний край всей лингвистики. Большое нужное дело, которым мне нравится заниматься.
Тем более что цитаты с новыми словами бывают просто убойными. Их можно бесконечно зачитывать вслух, лишний раз радуя себя и товарищей.
– Вот послушайте! – кричит Наташа Корнилова. – Газета «Городская панорама», из читательского письма: «А что делать, если некоторые наши слова напоминают англоязычному человеку их знаменитые «фак» или «шит»? Больше всего в жизни я хихикал и смущался одновременно, когда рассказывал пожилой американской паре, как им найти магазин «Шитье», который находится на улице Фокина напротив кинотеатра «Факел».
Мы одобрительно хрюкаем и соглашаемся, что из-за каких-то иностранцев негоже давать в обиду названия родных улиц и кинотеатров.
Потом я делаю большие круглые глаза и негромко интересуюсь:
– Наташа, а что за неологизм ты там углядела?
– Да вот же! – Наталья тычет пальцем в карточку. – Фак!
– Этому слову уже черте сколько лет. Его еще Адам Еве говорил. В американском варианте Библии…
Наташа огорченно откладывает карточку с цитатой в сторону. Но уже через минуту снова подает голос:
– А как вам такое? Раздел «Вопросы и ответы ветеринарной службы». Вопрос: «Мой хомячок странно на меня смотрит. Я девушка, а он уже по человеческим стандартам вполне зрелый мужчина. Мне кажется, он меня так своеобразно домогается. Что мне делать, если он на меня набросится? Мой парень веб-программист, он не верит в переселение душ. Он его не поймет».
Наташа тревожно поворачивает голову в мою сторону:
– Тут слово «веб-программист», оно ведь новое, правда?
Корнилова работает в нашей группе совсем недавно. Для нее новыми кажутся все слова, не попавшие в букварь и народную сказку «Три медведя».
Я благосклонно отзываюсь:
– У нас оно уже проходило. Но лишняя цитата не помешает.
Неологизмы чаще всего встречаются именно в газетах. Поэтому ежедневное чтение прессы – тоже часть нашей работы.
Каждую цитату нужно аккуратно вырезать и наклеить на карточку, указав название и дату источника. После обработки эти бумажные прямоугольники поступят в картотеку. Там их отсканируют, запишут на диски и будут хранить бесконечное количество лет. Чтоб любознательные потомки тоже могли оценить особенности лексики начала двадцать первого века.
А для современных читателей наша группа регулярно выпускает словари новых слов. Они раскупаются и значит кому-то наверняка интересны.
Так что жизнь, в принципе, течет не зря.
Кроме меня в комнате сидят одни женщины. Что подтверждает характерную особенность современной филологии. Она незаметно стала практически дамской наукой. И в обозримом будущем ее могучий потенциал вряд ли прекратят подпитывать милые сердцу разговоры о нарядах и косметике.
Я где-то читал, что женщины следят за одеждой и внешностью исключительно для торжествующего покорения мужских сердец.
По-моему, это полная чушь. Поскольку для мужчин любая юбка все равно гораздо красивее смотрится на спинке стула.
Женщина влезает в стильный наряд, обвешивается украшениями и наносит боевую раскраску исключительно для того, чтобы вызвать одобрение и зависть других женщин. Только тогда она растет в собственных глазах и самоутверждается как духовно развитая личность.
Я уже привык к тому, что наши институтские барышни постоянно осматривают и обнюхивают друг друга.
Правда, был случай, когда такое повышенное любопытство привело к весьма плачевному результату. Причем плачевному в самом что ни на есть прямом смысле.
Мадам Докучаева из группы большого толкового словаря демонстрировала коллегам баллончик со слезоточивым газом. Ей эту нужную вещь подарили для смелости и душевного спокойствия. И мадам восторженно объясняла, как теперь будет без боязни гулять по темным дворам или пустынным набережным .Не уточняя, для каких сомнительных целей ей это понадобилось.
На середине общих аханий к ним подошла Лида Потешкина. Она включилась в беседу, пропустив важную вступительную часть. Поэтому повела себя как любая женщина, которая видит в руках подруги незнакомую емкость дезодоранта. То есть решительно схватила ее, сняла колпачок, пшикнула туда – и поднесла к носу.
Эффект был совершенно предсказуемым.
Лида зарыдала и закрыла лицо руками. Ее спешно проводили в туалет для оздоровительных водных процедур. И вызвали меня, чтоб гарантированно залечить моральную девичью травму. Поскольку весь институт давно и с нарастающим интересом следил за развитием наших непростых отношений.
Я заботливо увлек Лиду подышать воздухом. Все-таки, несмотря на тревожные данные экологов, в нем до сих пор гораздо меньше вредных примесей, чем в баллончике для самозащиты.
Именно этому женскому поколению предстоит через пару десятилетий сменить нынешних корифеев филологической науки. Хотя, учитывая нищенские зарплаты и связанный с ними отток кадров, наука вполне может загнуться гораздо раньше.
Глава пятая
Из переписки в Интернете:
ХХХ: – В Академгородке при СССР была самая высокая плотность жителей с высшим образованием на планете.
УУУ: – Ха! Ты явно не бывал в Цюрихе и не пил с тамошними дворниками!
ХХХ: – Я с ними пил еще в Академгородке!
(с сайта https://www.anekdot.ru/)
Я с максимальной деликатностью побарабанил по косяку замдиректорской двери. И осторожно потянул ее на себя.
– Здравствуйте, можно?
– Здравствуйте, заходите, Евгений Иванович.
Киреев в порыве вежливости даже оторвал зад и чуть приподнялся над дальним концом необъятного рабочего стола.
– Присаживайтесь, пожалуйста. Как дела, как семья, как здоровье?
Про письменный стол Киреева можно написать большой лирический рассказ. Он чудом сохранился с дореволюционных времен. Тогда еще не знали, что мебель нужно делать из опилок и только заборы – из досок.
Его массивные ножки излучают тепло благородного темного дерева. А верхняя часть покрыта зеленым бильярдным сукном. И по размерам напоминает небольшое футбольное поле. Во всяком случае, девятнадцатидюймовый монитор смотрится здесь мелким чернильным прибором.
Такой стол должен хранить массу любопытных воспоминаний.
Через его зеленое сукно когда-то перегибали недорослей, дабы с помощью розги объяснить, что учение все равно свет. Он украшал почетные президиумы комсомольских собраний. На него выкладывались экзаменационные билеты по каверзным вопросам марксизма и закона Божьего. За ним рождались как рутинные научные идеи, так и вдохновенные доносы или бюрократические распоряжения.
Киреев использует его сразу с нескольких сторон. Просто пересаживаясь туда-сюда – в зависимости от того, чем хочет заняться.
На центральном месте он крупный хозяйственник и администратор. Ему приходится звонить по телефону, листать перекидной календарь, сочинять приказы, обдумывать финансовые документы. Здесь он должен разрываться на части и трагически сообщать, что у него сердце, давление и не десять рук
Пространство напротив предназначено для работы ученого с громким по российским меркам именем. Там высится аккуратная стопа чужих диссертаций и статей, которые желательно отрецензировать.
Киреев расправляется с ними по личной наработанной методике. Он давно осознал, что авторитет зависит не от самой подписи, а от сложности ее получения. Поэтому он штампует стандартные одобрительные рецензии, даже не просматривая материал. Но обязательно выждав несколько тревожных для автора недель.
Дальнее от входа боковое место отведено науке. Тут лежат раскрытые словари и справочники. И душа Киреева должна отдыхать при виде нормального рабочего беспорядка. Хотя сюда он пересаживается гораздо реже, чем следовало бы гиганту мысли и отцу русской демократической филологии.
С четвертой стороны замечательного стола принимаются посетители.
Именно туда я и уселся, недоумевая, о чем пойдет разговор. Ругать меня, вроде, не за что. Хвалить, кажется, тоже. Внеслужебной дружбе с начальством мешает разница в возрасте, определяющая круг интересов.
– Догадываетесь, зачем я вас вызвал? – поинтересовался Киреев.
Я молча пожал плечами. Не озвучивать же грубоватую поговорку, что любопытной Варваре плеву порвали.
Киреев изобразил приступ липкой отеческой заботы:
– Что там у вас с диссертацией? Я просматривал первую главу, по-моему, она получилась солидной и достойной. И тема любопытная – современный жаргон, связанный с распространением Интернета. Нестандартное, чрезвычайно актуальное исследование. Но насколько я понимаю, до защиты еще далеко? Может быть, вам есть смысл сменить научного руководителя? В конце концов, Мария Степановна человек чрезвычайно загруженный. Единолично редактирует все словари новых слов, пишет массу статей, руководит группой. Ей на вас элементарно не хватает времени…
Киреев помолчал, как бы подчеркивая глубину личных переживаний за мою не должным образом состоявшуюся судьбу.
– А ведь у нее и возраст солидный, и здоровье, мягко говоря, начинает подводить…
Народная мудрость гласит: не спорь с руководством, денег не будет. Но при такой зарплате работа все равно превращается в хобби.
– Мария Степановна не при чем, – сказал я. – Это у меня не хватает времени. А может даже и способностей.
– Ну уж нет! – замахал руками Киреев. – Никогда не поверю! Я давно к вам присматриваюсь. Вы несомненно способный, даже можно сказать, талантливый человек. Скажите честно – вас не тяготит должность рядового составителя?
Я сделал вид, что перебираю в уме имеющиеся жизненные ценности. И через две секунды уклончиво ответил, что должность сама по себе не так уж важна. Главное – чтобы в руках спорилось любимое дело, которое кормит и способствует творческой реализации. Потому что сколько ни поднимайся по служебной лестнице, всегда найдется начальник, который будет работать меньше, а получать больше.
– Вот именно! – обрадовано подхватил Киреев. – И я о том же. Мало у нас в институте доверяют творческой молодежи. А науке сейчас нужна свежая горячая кровь. Как только защититесь, сразу назначим вас руководителем группы неологизмов. Сначала, конечно, с испытательным сроком. Но думаю, что вы успешно справитесь.
– А как же Мария Степановна? – довольно глупо спросил я.
– Марии Степановне будет только лучше, – убежденно пророкотал Киреев. – На пенсию ведь ее никто не отправляет. Пусть работает по свободному графику, да и зарплата почти не уменьшится. Она нам с вами еще спасибо скажет.
Он как-то незаметно включил меня в тесный круг единомышленников.
Интеллигентные люди должны делать интеллигентные подлости. То есть при этом демонстрировать самые благородные намерения.
Я вышел от Киреева безрадостным, как опоздавший на рейс пассажир. Когда умом понимаешь, что надо просто дождаться следующего самолета, а настроение все равно ниже плинтуса.
