скачать книгу бесплатно
– Это невозможно. Я никогда в жизни не обманывал Таппи.
– Но сейчас обманул.
– Да, сейчас обманул.
– Думаю, ты ее недооцениваешь. Она все поймет.
– Я не хочу говорить ей, – заупрямился он.
– Честно говоря, и я тоже, – призналась Флора.
Они в отчаянии смотрели друг на друга. Затем Энтони невесело улыбнулся:
– Мы с тобой – два труса.
– Пара неудачливых притворщиков.
– Ну нет, я начинаю думать, что, напротив, очень удачливых.
– Не знаю. – Флора попыталась превратить все в шутку. – Для новичков мы действительно справляемся неплохо.
– Какого черта я не могу влюбиться в тебя! – огорченно сказал Энтони.
– Это решило бы все проблемы, правда? Особенно если бы я тоже в тебя влюбилась.
В холле стало прохладно. Флора придвинулась ближе к остывающему камину.
– У тебя усталый вид, – сказал Энтони. – И неудивительно. Вечер был тяжелым, но ты справилась блестяще.
– Не думаю. Скажи, Хью и Брайан – они явно не любят друг друга?
– Не знаю, не замечал. Но они такие разные. Бедняга Хью. Не уверен, что ему хоть раз удалось спокойно поесть, не отвлекаясь на телефонный звонок.
Хью уехал еще до того, как подали десерт. Энтони позвал его к телефону, и через пару минут, уже в плаще, он просунул голову в дверь гостиной и, извинившись, сообщил, что должен ехать по вызову. Во главе стола, рядом с Флорой, осталось пустое место.
– Энтони… тебе нравится Хью?
– Очень. В юности я хотел быть похожим на него. Он играл в регби за команду Эдинбургского университета и был для меня почти богом.
– Мне кажется, я ему не нравлюсь. То есть ему по каким-то причинам не нравится Роза.
– Тебе это показалось. Он бывает не слишком любезен, но…
– А не могло быть между ним и Розой какого-то… романа?
Энтони от изумления на время потерял дар речи.
– Хью и Роза? Откуда у тебя такие предположения?
– Да ходят слухи.
– Нет, это невозможно. Это совершенно невозможно. – Он взял ее за плечи. – Знаешь, ты просто устала. От переутомления тебе начинает что-то мерещиться. И я тоже устал. Я ведь не спал тридцать шесть часов и уже еле держусь на ногах. Пора спать. – Он крепко поцеловал ее. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – сказала Флора. – Спокойной ночи, Энтони.
Они задвинули каминную решетку, выключили свет и в обнимку, просто для того, чтобы поддержать друг друга, медленно поднялись по полутемной лестнице.
Таппи проснулась рано от чириканья птички на березе, растущей за окном, и от теплого ощущения счастья.
Она давно не испытывала такого. В последние годы пробуждения омрачались тяжелыми предчувствиями – беспокойством о семье, о стране и о катастрофическом положении всей планеты. Таппи приучила себя ежедневно читать газеты и смотреть вечерние новости по телевизору, но, просыпаясь по утрам, она нередко думала, что лучше бы не знать обо всех этих несчастьях и потрясениях. Иногда холодный рассвет, казалось, не предвещал ничего хорошего, и Таппи приходилось чуть ли не силком вытаскивать себя из кровати, чтобы встать, одеться и, придав лицу обычное жизнерадостное выражение, спуститься вниз, к завтраку.
Но это утро было другим. Таппи медленно просыпалась, словно выплывая из состояния приятного сна. На секунду она замерла, боясь шевельнуться, даже открыть глаза, из страха, что сон растворится в холодной реальности.
Но постепенно до нее дошло, что это не сон, а правда. Это действительно произошло. В конце ужина Изабель поднялась к ней в комнату и сказала, что Роза согласилась остаться в Фернриге еще на несколько дней.
Она не уезжает.
Таппи открыла глаза. Она увидела, что металлическая перекладина на спинке блестит в первых лучах утреннего света. Сегодня воскресенье. Таппи любила воскресенья. Она любила ходить в церковь, принимать гостей. Так было всегда. По воскресеньям за обеденным столом в Фернриге редко собиралось меньше двенадцати человек. После обеда все шли играть в теннис или гулять вдоль берега залива. А потом возвращались в дом, чтобы выпить чаю на террасе или у камина в гостиной. К чаю подавали горячие булочки с маслом и голубичным вареньем, шоколадные и фруктовые пирожные и имбирное печенье особого сорта, которое выписывали специально из Лондона. После чая играли в карты, просматривали воскресные газеты или, если в доме были дети, читали вслух детские книжки.
Сколько раз она начинала читать сказку со слов: «Жили-были…» Теперь по вечерам она читает Джейсону. Он устраивается рядом с ней, прижавшись к ее плечу; от его мягких, влажных после купания волос приятно пахнет детским мылом. Сколько мальчишек побывало на его месте! Иногда воспоминания начинают путаться, и она забывает, когда они родились и когда умерли.
Джеймс и Робби, ее маленькие братья, играющие в оловянных солдатиков на ковре перед камином. И Брюс, ее собственный сын, своевольный, как цыганенок, вечно бегающий босиком. Окружающие качали головами и говорили, что все это оттого, что он растет без отца. А затем Торквил и Энтони, и вот теперь – Джейсон.
Такие разные, они все приносили радость и наполняли ее жизнь тревогами: переломы рук и разбитые коленки, корь и коклюш. Скажи: «Спасибо», скажи: «Пожалуйста». «Таппи, ты не волнуйся, но Энтони только что свалился с дерева».
Они учились плавать, кататься на велосипеде, стрелять из духового ружья. Последнее было хуже всего. «Никогда не целься из ружья в человека». Она заставляла их повторять это каждый вечер вслух, перед молитвой.
А потом они уезжали учиться, и начинался тоскливый отсчет дней, и ненавистные прощания со слезами на вокзале в Тарболе; тщательно собранный чемодан, продукты на дорогу, лица, уже испачканные дорожной пылью.
Мальчишки стали частью длинной золотой нити, которая тянулась в прошлое. Но чудо было в том, что та же самая нить неуклонно шла в будущее. Торквил – надежный, уверенный в себе Торквил жил с женой Терезой в Бахрейне. Торквил никогда не доставлял Таппи беспокойства. Но Энтони был другим. Неугомонный, легкий в общении, в свое время он привозил в Фернриг с десяток разных девушек, но ни одна, по-видимому, не смогла увлечь его надолго. Таппи начала терять надежду, что он когда-нибудь женится. И вот теперь он встретил Розу Шустер, и вера в чудо снова возродилась в душе Таппи.
Роза. Как она прелестна! Таппи чувствовала себя так, как будто Энтони сделал ей бесценный подарок, и ее естественным желанием было поделиться своей радостью со всем миром.
По словам Изабель, вчерашний званый ужин прошел замечательно. Но Таппи не принимала в нем участия и была вынуждена довольствоваться пересказом разговоров за столом. А бесчувственный Хью запретил ей принимать посетителей, лишив даже возможности увидеть свежие лица и насладиться местными сплетнями.
Но к концу недели… Она начала подсчитывать. Сегодня воскресенье. Энтони оставит Розу здесь и вернется за ней в следующие выходные. У них есть неделя. Куча времени.
Они устроят вечеринку. Настоящую вечеринку. Танцевальный вечер. В ее голове зазвучала музыка, мелодии джиги и шотландского рила.
Дидл-дидл-там-там, там-там-там.
Ноги под одеялом начали непроизвольно отбивать ритм. Таппи охватило такое возбуждение, что она забыла, что больна. Мысль о смерти, которую она никогда не воспринимала всерьез, отступила на задний план. И сразу возникла сотня более важных дел, которые надо было обдумать.
Уже почти совсем рассвело. Таппи протянула руку, включила лампу у изголовья и посмотрела на золотые часы, которые стояли на тумбочке у кровати. Семь тридцать. Она тихонько села в кровати. Потом взяла очки и стала натягивать кофту. Это потребовало довольно много времени. Наконец, неуклюже шевеля пальцами, Таппи завязала ленты у шеи. Открыв ящик, достала блокнот и карандаш. И написала на чистой странице:
Миссис Клануильям
Ее почерк, когда-то красивый, превратился в каракули, напоминающие паучьи лапки, но какое это имело значение? Она немного подумала, перебирая в памяти соседей, и продолжила:
Чарльз и Кристина Драммонд
Гарри и Фрэнсис Макнейл
Вечеринка будет в пятницу. Вечер пятницы лучше подходит для танцев, чем суббота. В субботу, если вечеринка затянется за полночь, захватится день отдохновения, а это может оскорбить религиозные чувства некоторых гостей. Конечно, Энтони придется выехать из Эдинбурга сразу после обеда, чтобы успеть приехать вовремя, но Таппи не сомневалась: он сможет договориться с начальством.
Она написала:
Хью Кайл
Элизабет Маклеод
Джонни и Кирстен Грант
В старые времена закуска состояла из холодного лосося, большой зажаренной индейки и тающих во рту пудингов; все это готовили непосредственно здесь, в Фернриге, но сейчас вряд ли стоит рассчитывать, что миссис Уотти справится в одиночку. Пожалуй, Изабель надо будет поговорить с мистером Андерсоном, хозяином гостиницы в Тарболе. У него вместительные кладовые и хороший повар. Мистер Андерсон займется организацией стола.
Список пополнялся именами. Кроутеры, и, разумеется, Стоддарты, и еще семейная пара, недавно приехавшая в Тарбол (муж имел какое-то отношение к холодильному оборудованию).
Томми и Анджела Кокберн
Роберт и Сьюзен Гамильтон
Дидл-дидл-там-там, там-там-там.
У почтмейстерши, миссис Купер, муж играет на аккордеоне. Если его попросить, он соберет небольшой оркестр. Достаточно скрипки и парочки барабанов. Это должна организовать Изабель. Джейсон тоже будет участвовать в вечеринке. Таппи представила его, одетого в килт и бархатный камзол, которые принадлежали его деду.
Страница была почти заполнена, но Таппи продолжала писать:
Шимус Локлан
Кричтоны
Макдональды
Она перевернула страницу. Давно она не была так счастлива.
Именно Изабель сообщила новость остальным обитателям Фернрига. Изабель, которая поднялась наверх, чтобы сказать матери «доброе утро» и забрать поднос с остатками завтрака, вернулась в кухню в состоянии явного шока.
Она поставила поднос на стол со звуком, сильно похожим на стук. Это было настолько несвойственно Изабель, что остальные оторвались от своих дел и посмотрели на нее. Даже Джейсон с набитым беконом ртом перестал жевать. Что-то было не в порядке. Непослушные волосы Изабель выглядели так, как будто она только что взъерошила их, а в выражении ее лица смешались раздражение и уязвленное самолюбие.
С минуту она просто стояла, высокая и худощавая, в твидовой юбке и лучшем свитере, надетом по случаю воскресного дня, расстроенная, потерявшая дар речи. Само ее молчание было необычным и требовало внимания. Миссис Уотти, которая чистила картошку к обеду, села, держа нож в руке. Сестра Маклеод, которая вынимала из посудомоечной машины вчерашние бокалы и зачем-то вытирала их полотенцем, тоже застыла в ожидании. Флора со звоном поставила кофейную чашку на блюдце.
Молчание нарушила миссис Уотти:
– Что случилось?
Изабель подвинула табуретку и плюхнулась на нее, вытянув перед собой длинные ноги.
– Она хочет устроить вечеринку.
Обитатели дома, еще не успевшие прийти в себя после вчерашнего вечера, застыли, не веря своим ушам. Тишину нарушало только монотонное тиканье старинных часов.
Изабель обвела всех присутствующих долгим взглядом.
– Я не шучу, – сказала она. – В пятницу. Танцевальный вечер.
– Танцевальный вечер? – Сестра Маклеод, видимо представив, как ее пациентка отплясывает рил, веско изрекла: – Только через мой труп.
– Она уже решила, – продолжила Изабель, как будто не слыша, – что организацией ужина займется мистер Андерсон из тарболской гостиницы, а муж миссис Купер соберет оркестр…
– Господи, – пробормотала миссис Уотти.
– …и составила длинный список людей, которых следует пригласить.
Джейсон, который никак не мог взять в толк, почему все так разволновались, прожевал бекон и спросил:
– А меня пригласят?
Но его вопрос остался без ответа.
– Вы сказали ей «нет»? – спросила сиделка, вперившись в Изабель стальным взглядом.
– Конечно сказала.
– И что она ответила?
– Сделала вид, что не услышала.
– Это невозможно, – заявила сиделка. – Нечего даже обсуждать. Миссис Армстронг нездорова. Ей нельзя волноваться. Неужели она собирается участвовать в этой вечеринке?
– Надеюсь, вы настоите на том, чтобы она не выходила из комнаты.
– Но зачем?! – воскликнула миссис Уотти. – Зачем устраивать еще одну вечеринку? Мы еще не навели порядок после вчерашнего ужина.
Изабель вздохнула:
– Из-за Розы. Она хочет, чтобы все познакомились с Розой.
Все повернулись к Флоре. Флора, которую это сообщение ужаснуло больше других, покраснела.
– Но я не хочу никакой вечеринки. Когда я сказала, что останусь, потому что так хочет Таппи, я понятия не имела, что она задумала.
Изабель похлопала ее по руке:
– Вчера вечером Таппи сама не имела об этом понятия. Идея пришла ей в голову сегодня, рано утром. Так что это не твоя вина. Это всего лишь страсть Таппи принимать гостей.
Флора попыталась найти какие-нибудь возражения практического толка:
– Но на подготовку просто нет времени. Если надо рассылать приглашения, одной недели недостаточно…
