Человек моей души

– Эй, ты все съела, малышка.

Вьюга недовольно фыркает и, лизнув меня напоследок, разворачивается ко мне спиной.

– Какие мы требовательные, – смеясь, саркастически произношу я и, прихватив сумку, направляюсь в раздевалку.

Переодевшись, я вызываю такси и еду домой.

***

Хлопнув входной дверью, я не слышу шагов, предвещающих о мамином появлении. В квартире пугающе тихо. Кроме того, я не ловлю ни единого звука, подтверждающих присутствие хоть какой-то жизни.

Сняв верхнюю одежду, я прохожу в мамину спальню, где ожидаю увидеть ее, мирно сопящую на кровати, но и там оказывается пусто.

Меня охватывает паника то ли от беспокойства за мамину жизнь, то ли от страха, что она просто ушла, не вытерпев наших натянутых на данный момент отношений.

Но, пройдя в кухню, я отбрасываю все свои страхи и сомнения, потому что нахожу записку:

«Меня пригласили в гости. Приду вечером».

Я облегченно выдыхаю и довольно улыбаюсь от понимая того, что весь оставшийся день – мой.

Наконец-то я останусь наедине со своими мыслями и смогу разобраться в себе и своей жизни. Ведь мне так необходимо понять, что делать и как дальше жить, потому что так я больше не могу. Это не моя жизнь. Ее испортили – сначала разорвали на мелкие кусочки, а потом собрали черти как. Но мне нужно все исправить. Я обязана помочь себе, ведь никто другой не сможет повлиять на меня так, как влияю на себя я. Мне следовало понять это давно; так я исцелила бы себя намного раньше. Видимо, мне просто нужна свобода, которой, разумеется, мне не хватает.

Но сейчас все меняется. Я меняюсь. Меняется мое сознание. И связано ли это со знакомством с Дмитрием? Если нет, то почему я хочу думать именно о нем, когда говорю о спасении и правильном, счастливом пути?..

Вдруг мои мысли прерывает громкий звук. Это телефон, звенящий в кармане моих джинсов. Я достаю его и вижу имя на экране: «Андрей». Сердце сковывает непонятные чувства: страх, беспокойство, удивление – все вместе создает во мне бурю эмоций. Но я решаю ответить.

Отчаянно сделав последний глубокий вдох, я нажимаю на зеленый значок на экране.

– Да? – дрожащим голосом произношу я, будто не зная, кто мне звонит.

– Анна, привет. – До боли знакомый голос проникает в мои уши, то ли лаская их, то ли убивая.

– Привет, – сухо отвечаю я, пытаясь не поддаваться бушующим эмоциям.

– Как ты? Как мама?.. – Последнее он явно спрашивает из вежливости.

– Все в порядке. – Я все-таки не решаюсь разглагольствовать, боясь не выдержать и сделать то, о чем пожалею.

– Хорошо. – Я слышу его глубокий вдох. – А ты когда вернешься?

Я сажусь на мягкий зеленый стул, одновременно думая, что сказать.

– Не знаю. Пока маме не станет лучше. А ты как?

– Я… Все хорошо. Правда, устаю на работе, как всегда… Но мы уже начали снимать фильм.

Боже, фильм… Теперь его работа тоже является ложью, ведь он утаивает от меня правду. Он пренебрегает моими чувствами, чтобы угодить своим желаниям. Порой собственные потребности вытесняют любовь, ведь желания будут существовать всегда, а любовь рано или поздно уйдет. Но любит ли меня Андрей, если позволяет себе меня так обманывать? Не уважать свою жену и всячески ее унижать, хоть и не осознавая это…

Вдруг глаза накрывает пелена, напоминающая о боли, которую причинил Андрей. Всплывают все самые болезненные воспоминания, которые я храню где-то внутри. Ведь моменты, которые причиняют нам боль, легче спрятать и никогда не вспоминать, нежели ковырять их каждый день и плакать. Но я не могу их удержать в том сундуке, в моем сердце, где храню всю боль, все обиды… Они всплывают на поверхность и теперь убивают меня изнутри. И я не могу молчать…

– Андрей, – произношу я, всхлипывая.

Я не могу сдержать слез. Они будто неуправляемые и живут своей жизнью, потому что текут по щекам все сильнее.

– Анна? – Голос Андрея обеспокоенный. Но он даже не подозревает, что я плачу из-за него. Из-за его поступков: предательств, обид, измен, унижения. Он сделал меня такой – слабой и отчаянной. – Анна, что случилось? – вновь спрашивает он.

Закусив губу, я произношу:

– Скажи… Скажи мне правду. Только правду… В фильме, в котором ты снимаешься, твой герой участвует в… постельных сценах? – скрепя сердце, будто выжимаю из себя я эти два слова, сказать которые смогла с трудом.

Но сейчас самое главное: соврет ли мне Андрей?

Если будет так, то моя боль увеличится, и кто знает, сколько потребуется времени, чтобы залечить мое сердце.

– Да. – Боже, боже мой! – Аня, прости, прости! Я не хотел тебе говорить, но…

– Ты мне не сказал, – почти захлебываясь слезами, произношу я.

Он говорит правду, зная, что ему так невыгодно. Что же с ним? Порой он такой непонятный: то устанавливает свои права и показывает, кто здесь хозяин, то извиняется передо мной, словно ему жаль.

– Аня…

– Не называй меня так, не надо.

– Прости, я понимаю, что это очень…

– Нет! – кричу я так громко, что сама чуть не глохну. – Нет, ты ни черта не понимаешь, Андрей! Ты обманщик, подлый лжец, делающий мне больно! Своей жене, черт возьми!

– Что? Я не понимаю…

– Конечно, ты не понимаешь! Ты…

Я замолкаю и начинаю громко плакать, захлебываясь слезами. Мне так больно от безразличия Андрея, что я не могу остановиться; слезы текут, не собираясь останавливаться.

– Анна, пожалуйста, не плачь.

Но я больше ему не верю. Ему разве жаль? Может, он счастлив, что довел меня? Может, он получает от этого удовольствие?..

– Ты меня обманул! Ты сделал мне больно, сотню раз… Помнишь, что случилось год назад? Как я попала в больницу?

Сердце сковывает ужас и боль от воспоминаний самого страшного дня в моей жизни.

– Анна, я знаю, что перегнул, я извинился.

– Что? Извинился? Серьезно, Кулагин? Ты сломал мне руку, черт возьми! – Я начинаю кричать, забыв про слезы. – Ты сломал мне кости просто из-за того, что я гуляла с другом! Ты просто, мать твою, хладнокровно бил меня, пока я лежала и кричала от боли! А потом ты просто вызвал скорую помощь. Браво, мистер Кулагин. Именно так надо обращаться с женами. – Глаза накрывает новая пелена. Но эта пелена злости, адской злости. – Надеюсь, ты так же будешь воспитывать и Марго. Только, пожалуйста, поменяй постельное белье после вашей бурной ночи!

Я затыкаю рукой рот, поняв, что совершаю ошибку. Я мысленно вонзаю нож в свое сердце за то, что сказала.

– Что? Откуда ты…

Но я уже не слушаю Андрея, не обращаю внимания на его удивление и, может быть, гнев. Уже не придумываю никаких объяснений моим громким словам. И даже не рыдаю в порыве эмоций от болезненных воспоминаний и жестокости мужа. Я просто смотрю на ужасающее мамино лицо, неожиданно появившееся в дверях: на страх, поглощающий ее с каждой секундой.

В этот момент я понимаю, что из-за злости все испортила. Всего лишь за несколько секунд я запорола всю свою ничтожную жизнь, которая и до этого момента была не сахар…

19

– Боже, мама, – шепотом произношу я, вытирая горячие слезы, и отключаю телефон.

– Анна? – Мамин голос настолько пугающий и тревожный, что в других обстоятельствах я бы подумала, что случилось что-то ужасное.

Но с другой стороны, так и есть.

– Мама, ты не так поняла, – в попытке оправдаться произношу я.

Из глаз мамы начинают литься слезы. Ее гримаса еле заметно корчится в некой боли, словно в сердце вонзают кинжал.

– Анна, скажи, – она шмыгает, – скажи, что это неправда. Скажи, что это все ложь или глупый розыгрыш.

Я только хочу сказать, что все хорошо, что это был не Андрей и вовсе не то, о чем она думает, но вдруг меня что-то останавливает. Хочу ли я врать матери? Она учила меня говорить правду и только правду. Смогу ли я наврать этому светлому человеку, который растил меня, содержал, благословлял?.. Я так люблю свою мамочку, что просто не могу позволить себе врать ей ради человека, который меня погубил. Андрей не заслуживает этого.

– Мама… Это все так сложно…

– Просто ответь: да или нет, Анна, – перебивает меня мама, сделав раскатистый шаг в кухню, где я сижу.

Я болезненно зажмуриваю глаза, и мурашки пробегают по коже.

– Я не хочу тебе врать, – сдерживая отчаянный всхлип, произношу я.

Мамино лицо искажается в непереносимой боли: она закрывает его хрупкими руками, и сквозь болезненную тишину слышны ее всхлипы.

Я держусь, как могу, но потом все равно даю волю слезам, не в силах смотреть на все это с каменным лицом.

Об этом не знает никто. Я никому не рассказывала. А теперь эту убивающую правду знает самый близкий человек, которого я не хочу ранить.

Но мама просто оказывается не в то время и не в том месте, поэтому ей приходится узнать страшную тайну моего мужа.

Эта картина продолжается, наверное, еще минут пять до тех пор, пока мама не поднимает блестящие от слез глаза и не спрашивает:

– Как ты живешь с этим чудовищем?

Ее голос становится мне чужд, ведь в нем скрывается некая неприязнь к Андрею, которого мама, можно сказать, любила и почитала. Но есть ли у нее отвращение ко мне, если я смогла скрыть такую тайну?..

– Я… Наверное, просто потому, что люблю… любила, – неуверенно произношу я, пытаясь вновь не расплакаться.

– Любила?

Я не придаю значения моему слову, но, видимо, язык знает больше, чем голова.

– Знаешь, наш брак ужасен, я поняла это совсем недавно. Да и Андрей уже не такой… Мне кажется, его таким сделала слава. – Из меня вырывается нервный смешок. – Но это не важно, я просто хочу сделать свою жизнь счастливой, мама…

– Почему ты не пошла в полицию? – мягко спрашивает мама, не отводя от меня карих глаз.

– Я думала, что он исправится, что он перестанет. И знаешь, он перестал. Андрей и вправду не поднимал на меня руку после того случая, – мама болезненно хмурит брови, – но сейчас он ранит меня морально… Я чувствую себя рабом, у которого нет права выбора, даже шанса на него. А я так не хочу.

– Анна, ты же понимаешь, что я могу подать заявление в полицию? – очень серьезно спрашивает мама.

– Но ты этого не сделаешь.

– Да. Я верю тебе, верю в твой здравый смысл. Пожалуйста, не подведи его.

После этих слов мама пристально смотрит в мои глаза и встает со стула, добавив:

– Я возвращалась за конвертом с подарком. Около девяти буду дома.

Потом я слышу хлопок двери и свой отчаянный рев.

***

Последующие два часа я просто лежу и осознаю причину своего никчемного существования.

Зачем я родилась? Явно не для того, чтобы терпеть унижения и быть наивной, считая, что домашнее насилие это ерунда! Почему я не выросла с боевым или хотя бы настойчивым характером, чтобы уметь постоять за себя и давать отпор всем чертовым «Андреям»?

Но, слава богу, что мой разум просыпается и понимает, что Андрей и вправду чудовище. А я красавица, которую заперли в клетке лишь из-за того, что я умею любить. Мое наивное сердце еще не прогнило и может испытывать искренние и теплые чувства к чудовищу. Но мою любовь оскверняет равнодушие и жестокость черного сердца, не способного на какие-либо теплые чувства, из которых когда-то была создана сущность человечества. Но такие чудовища уничтожили все, что так любили любящие души, своей коварностью и насилием. И оно никогда не превратится в прекрасного принца, потому что мертвое сердце уже не сможет ожить, никогда… Может, Андрею знакома эта историю? Ведь он так же разрушил и мою душу своей черной дырой в груди. Порой черное сердце может скрываться за белой улыбкой.

Но как я смогу убежать от чудовища, если оно держит меня своими цепкими когтями? Значит, я убегу, оставив часть себя в его лапах. Иначе и мое сердце почернеет…

Вдруг я вспоминаю про выключенный телефон и, быстро прибежав на кухню и обратно в свою комнату, включаю мобильник и не удивляюсь, когда вижу сорок пропущенных от моего чудовища.

Но у меня нет никакого желания с ним говорить, потому что его чертов голос мне противен. Осталось только верить в то, что он не приедет сейчас к маме. Хотя я все равно его ни за что не пущу.

Вдруг я вижу сообщения от Дмитрия:

19:10 Я проснулся. Голова, на удивление, не болит – я счастлив. А как дела у тебя? Как прошла тренировка?

Я улыбаюсь мысли, что хотя бы у кого-то все хорошо, но счастливая улыбка исчезает с моего лица, когда я вспоминаю про Настю и ее слова перед уходом: «И своей подружке передай, что ее тоже ждет подарок!». Я чувствую мурашки по коже, но стараюсь не думать об этом, переключившись на Дмитрия.

19:13 Рада, что у тебя все хорошо. Тренировка прошла отлично. Но дела у меня дрянь.

19:14 Почему? Что-то случилось?

19:16 Да. Мама узнала самую страшную тайну моего брака. Тебе не следует о ней знать. На сегодня потрясений достаточно.

19:19 Уверена, что не хочешь мне рассказать? Все-таки я твой психолог.

Я невольно улыбаюсь.

19:20 Может, как-нибудь потом? Я на самом деле устала. Это не так просто, как ты думаешь.

19:26 Что непросто? Рассказать тайну отношений? Да проще некуда! Например, однажды я оказался с Настей в больнице, где опрокинул столик со всеми анализами (понимаешь, о каких «анализах» я говорю), а на тот момент она работала медсестрой. Это была очень неловкая встреча – когда ты флиртуешь со своей девушкой в ботинках с фекалиями и прочей гадостью. Но мы никому об этом не говорили. Вот, это очень просто. Попробуй.

Я, наверное, смеюсь минуты две от «очень романтичной» истории, но все-таки не решаюсь рассказать правду, посчитав это слишком личным, да и неправильным. К тому же кто обсуждает такие серьезные темы в переписке?

19:33 Нет, это слишком тяжело! Даю слово, что поделюсь, но только при личной встрече.

19:40 Заметано! Завтра в полпятого я заеду за тобой.

19:41 Я, конечно, сказала бы, что подумаю, но не буду тебя обманывать. Буду готова в пять.

На это сообщение Дмитрий отвечает смайлом, который закатывает глаза. Довольно уместное употребление, думаю я.

Но встреча с Дмитрием только завтра, а до этого момента мне нужно собраться с мыслями и подготовиться морально, потому что я понимаю, что этот разговор будет сложным. Но я чувствую, что хочу рассказать это – мне станет легче.

Можно подумать, что я доверяю едва знакомому человеку свои тайны и чувства. Можно подумать, что это безумно и наивно. Но так и есть – я просто наивная девушка, которая давно отчаялась и ищет правильный путь, надеясь на то, что судьба подарит нужных людей, чтобы, наконец, обрести счастье. И я надеюсь, что Дмитрий – прекрасный принц, который спасет мою никчемную душу и заставить думать, что моя душа прекрасна.

20

Открыв глаза, я чувствую легкий омут, посетивший мою голову. В первые минуты я не понимаю, где нахожусь и что происходит. Но попытки вспомнить, почесав голову, и понять, зажмурив глаза, не проходят даром: я все еще нахожусь у мамы дома.

Посмотрев на время, я убеждаюсь, что сейчас раннее утро: на часах полседьмого. Видимо, слишком утомившись произошедшими событиями, мое тело и дух не смогли бодрствовать и решили, что мне нужен сон. И приняли такое решение слишком неожиданно, потому что я просыпаюсь в замаранной футболке и джинсах, в которых не то что спать – ходить неудобно было. Но, как ни странно, я выспалась и чувствую себя очень даже хорошо, несмотря на легкую головную боль.

Переодевшись в домашнюю одежду, я, с небольшим страхом внутри, иду в кухню, откуда чувствуется приятный запах. Мама всегда встает в такую рань, отмечаю я.

Зайдя в комнату, я вижу почти стеклянный взгляд, пристально смотрящий на меня, словно что-то ищут.

– Доброе утро, – растерянно произношу я, натянув улыбку.

Маме словно больно слышать мой голос: ее глаза слегка прищурены, губы сжаты в тонкую линию, а глаза выдают некую жалость.

– Доброе, – тихо произносит мама и продолжает заниматься готовкой.

Я не удивлена, что мама так себя ведет. Наверное, каждая мать будет сама не своя, узнав такую страшную тайну от родной дочери. Я вообще удивлена, что она настолько спокойна: не кричит, не ругается, даже не грозит пойти в полицию – нет, она совершенно спокойна. Это странно… Но не стыдно ли мне жаловаться на такое? Все-таки это лучший исход событий. Поэтому я не должна придираться к маминой реакции.

Но этот разговор должен произойти. Мы должны поговорить, я обязана узнать мамины чувства, чтобы мы могли как-то жить под одной крышей. Все-таки тайна моего брака, которую мама узнала совершенно случайно, не такая и пустяковая вещь. Никто на мамином месте не смог бы просто закрыть глаза на это и забыть все то, что узнала. Это неправильно, да и не по-матерински.

Скрепя свое наивное сердце, я спрашиваю:

– Как ты? – Мой вопрос звучит очень тихо и жалостливо, словно я жалею маму и ее чувства. Но это так… Я не хочу, чтобы она переживала из-за моей глупой девчачьей головы.

Мама все смотрит на меня так, словно видит восьмое чудо света. Но потом ее лицо становится каменным, словно она не хочет разговаривать со мной.

– Как и всегда, – отчужденно произносит мама, повернувшись ко мне спиной.

Я тяжело вздыхаю, поняв, что все будет не так просто, как я предполагала.

– Мама, – начинаю я, – ты ведь все понимаешь, – с надеждой говорю я, уставившись на мамину спину.

Она медленно поворачивается. На ее лице нет никаких эмоций, словно ей плевать.

– О чем? Об Андрее и о том, что…

– Да, да, мама, – перебиваю я, предотвратив болезненный поток маминой брани.

– Что ты хочешь услышать, Анна? – непонимающе спрашивает мама, оставив свою деятельность и сев на стул напротив меня.

– Я хочу услышать, о чем ты думаешь… Все-таки нам жить в одной квартире, и я хочу знать, что у тебя в голове.

Мама задумчиво хмурит брови.

– Анна, конечно, я в шоке и в полном недоумении. Каждая мать будет в таком состоянии, если узнает подобное.

Только сейчас я понимаю, что не знаю, что именно услышала мама. Она услышала про домашнее насилие и тот день, когда я сломала руку – это точно, но слышала ли она про Марго? Может, в процессе переваривания той шокирующей информации она не смогла уловить последнее предложение? Очень на это надеюсь…

– И я все еще не могу осознать это, – продолжает мама. – Это так… сложно и… неожиданно… Я думала, что Андрей такой хороший, а оказалось…

– Не все люди такие, какими кажутся на первый взгляд, – снова перебиваю я маму, не желая слышать об Андрее.

После гробовой тишины мама спрашивает:

– В тот день… Андрей и вправду сломал тебе руку? Ты говорила, что упала.

– Да, – коротко отвечаю я, не пытаясь оправдать Андрея.

– Боже, Анна, зачем ты это терпела? – спрашивает мама, сдерживая слезы.

– Я не знаю. Наверное, любовь. Она как белая пелена, не дающая здраво мыслить. – Я улыбаюсь, вспомнив слова Дмитрия, которые он произнес когда-то. – Видимо, только сейчас пришло озарение.

– А за что он?.. Почему он так сделал?

Я замираю в смятении: сказать правду, соврать или просто промолчать?

Но я решаю не начинать этот день со лжи, ведь хочу начать новую жизнь…

– Я гуляла с Павлом, ты помнишь его – мы как-то заходили к тебе в гости, – мама коротко кивает, – и в тот день у него родилась дочь. Он отмечал это событие и пригласил меня. Я так хотела пойти, но не смогла, зная, что Андрей не разрешит. Поэтому мы решили прогуляться, всего полчасика! Знаешь, просто повидать друг друга. Хотя, если честно, получилось чуть больше… Мы гуляли и болтали, обсуждали роды его жены, его дочурку и все такое. Это был волшебный вечер… Потом Паша меня проводил до дома. И там все началось… Андрей очень ревнивый, поэтому, как только я зашла в квартиру, он возмутился. Я не знаю, как он узнал, что я гуляла с Пашей, но это уже не имело значения. Он узнал – вот ответ на твой вопрос, мам. Он даже не дал мне и слова сказать – сразу набросился. И он до сих пор не знает, что у Павла жена и двое детей…

Я выдыхаю, поняв, что не только рассказала маме про самый страшный день в моей жизни, но и поняла черствую сущность Андрея, которая теперь, как ни странно, мне противна и чужда. Теперь в  моих глазах он чудовище. Алчное и жестоко чудовище.

– Это ужасно, Анна. Я не хочу, чтобы ты жила в страхе, – произносит мама, вытерев слезу. – Пожалуйста, одумайся и прими правильное решение. Оно будет роковым в твоей жизни.

Минутное молчание снова посещает нашу кухню, но мама прерывает ее первой:

– А этот… Как его?.. Ну, тот мужчина, с которым ты ходила в ресторан, он что, твой любовник?

– Что? Нет, мама! Это Дмитрий, мой друг. Он помогает мне – морально, – объясняю я.

– Ладно. Надеюсь, ты поступаешь правильно, – произносит мама и отодвигает стул, чтобы встать, но я останавливаю ее:

– И еще, я хочу тебя попросить: пожалуйста, ничего не предпринимай, я хочу исправить все сама.

– Ладно, – произносит мама, кивнув. – Но я хочу знать, ты расстанешься с Андреем? Или будешь и дальше терпеть его жестокость?

Вопрос в какой-то момент стал иметь для меня огромную ценность. Словно мама олицетворяет Вселенную – будто я должна ей сказать свой выбор, который повлияет на все человечество, так серьезно она на меня смотрит. И правильное ли решение я приму – зависит только от меня. Только я могу повлиять на свою жизнь. И именно сейчас я сделаю выбор.

– Да, мама, это так. Я подам на развод, – уверенно произношу я, стукнув кулаком по столу, и ретируюсь в свою комнату, облегченно выдохнув и поняв, что мама не спрашивает про измены Андрея, а значит, я права – под потоком шокирующей информации она не услышала другой важной детали, что мне очень даже на руку.

***

Весь день проходит очень утомительно и скучно: с мамой почти не разговариваю (она словно избегает меня), поэтому я сижу в своей комнате и занимаюсь ерундой. Из-за минувших событий отношения с мамой ухудшились, но я надеюсь, что это временно, потому что совсем не готова жертвовать отношениями с мамой ради брака (или уже развода). Целый день я мыслями в нашем с Андреем браке, представляю, как мы вместе готовим или убираемся, как Андрей делает мне комплименты и многие другие вещи, которые, кажется, должны помочь бы мне снова принять законного мужа, но я вспоминаю, что ничего из этого мы не делаем – словно наш брак является чем-то формальным. Поэтому я не могу поменять своего решения, как ни стараюсь. Может, потому, что оно правильное?

Странно, как развернулись отношения между городским хулиганом и прилежной ученицей, которые, казалось, совсем не похожи, но их пути пересеклись. Хотя говорят, что противоположности притягиваются – и это можно наблюдать во многих отношениях. И у нас было так: мы, две противоположности, полюбили друг друга и решили создать семью. Но сейчас все разрушается. Сейчас наш корабль терпит крушение. Значит, не всегда противоположности притягиваются. Иногда законы физики не работают, потому что минус превращается в прореху и перестает существовать. И как тогда плюс будет притягиваться к минусу? Правильно, никак, они вообще не будут взаимодействовать. Видимо, именно поэтому я не хочу оставлять в своей памяти ни хороших, ни плохих воспоминаний – я просто хочу стереть Андрея из своей жизни. Будто все эти годы я просто спала.

И единственный луч в моей жизни – Дмитрий, с которым у меня назначена встреча в пять, поэтому уже с трех часов я начинаю тщательно собираться.

Мое внимание привлекает черное платье, которое я купила еще месяц назад, но никак не подворачивается случай надеть его. Видимо, он настал.

Со вспышкой в глазах я достаю шикарное черное платье до колен и расправляю, любуясь его изяществом и грацией. То что нужно, подумала я, невзначай понюхав платье. Оно пахнет моим любимым парфюмом с ароматом ванили.

Следующие два часа я собираюсь (но не только в плане вещей и одежды, а также и с мыслями). На встречу с Дмитрием я, как всегда, не наношу много косметики и не наряжаюсь, как на встречи, на которые меня приглашал Андрей, советуя – или указывая – мне ярче накраситься и «надеть новое платье, которое лежит в сумке». Каждый раз, когда мы куда-то выходим в свет, я чувствую себя не той, кем являлась – я не ощущаю себя под этими слоями косметики и фальшивой улыбкой для папарацци. Я не могу менять сотни масок в одну минуту, как делает это Андрей. Он актер – это его обязанность. Но я совсем не актриса и не способна просто так натянуть улыбку, под которой скрывается боль… Но теперь с Дмитрием я могу быть той, кем являюсь на самом деле, ведь он не осудит и не оскорбит, потому что принимает меня такую, какая я есть. Не это ли самое лучшее качество человека? Он идеальный друг для меня – понимающий и не осуждающий.

Спустя несколько минут звонит телефон.

– Дмитрий, – отвечаю я.

– Да, Анна. Я подъехал, выходи.