скачать книгу бесплатно
– Тогда держись, – я решительно шагнул за дверь, – я собираюсь победить на конкурсе.
– Я так просто не сдамся.
Тут во мне взыграл азарт. Я тоже не собирался сдаваться без боя.
* * *
Конкурс начался после шестого урока. Небольшой актовый зал школы заполнился учениками с пятого по восьмой класс. Никак не меньше двух сотен получилось, а то и больше, если еще и всех учителей подсчитать. Ничего себе, выходить на сцену перед таким количеством народа. Теперь я понял, что означает выражение «душа ушла в пятки». Ноги стали неподъемными. Я никак не мог заставить их двигаться в сторону сцены.
– Юра, иди скорее, – подтолкнула меня в спину наша пионервожатая Марина, – скоро начинаем.
На сцену вышел первый выступающий…
Второй…
Я оказался прав: они читали стихи из школьной программы. Это несколько приободрило меня.
Третьим выступал Валерка.
На мое удивление, в его стихотворении не было ничего похожего на рифму. Там был какой-то рассказ на тему написанной на стене фразы «Да здравствует Ленин!». Так называемое стихотворение в прозе. Но Валерка на этом не остановился, а прочитал еще одно – небольшое – «Притяжение Луны».
Хлопали ему сильно. Гораздо громче, чем всем предыдущим. Мне сразу вспомнилось, о способе голосования у спартанцев, о котором я совсем недавно прочитал в учебнике истории. Чем громче – тем лучше.
Наконец подошла и моя очередь.
На негнущихся ногах я вышел на сцену. Внезапно захотелось убежать, чтоб не видеть это многообразия глаз. Большинство их обладателей готовы были всех поднять на смех. Закрыть глаза что ли? И вот тут я увидел Наташу. Все, вот ей я и буду рассказывать. И будь что будет.
Я собрался с силами, поднял высоко голову, и начал так, как меня учила Маргарита Андреевна. Я старался изо всех сил, выдерживая все паузы, подчеркивал мысль интонацией. В общем все делал так, привык на занятиях в кружке. И вот я закончил свое выступление. Ответом мне была полная тишина. Я растерянно огляделся вокруг. Неужели я выступил хуже всех. В глаза навернулись слезы. Все… Я даже с этим не справился. Опустил голову…
И тут зал взорвался оглушительными аплодисментами.
Это была безоговорочная победа!
Юный стрелок
С утра я достал лук и принялся отрабатывать меткость стрельбы. И все потому что накануне наш физкультурник, то есть учитель физ-ры Борис Николаевич пообещал устроить соревнование по стрельбе. А какой я Быстрый Олень, если не смогу добиться успеха в этом испытании.
Лучше всего, конечно, тренироваться на улице. Но как выйти на улицу с луком? Во-первых холодно. Зима на дворе. А во-вторых, там же ребята гуляют. И стоит мне показаться на улице, как никакой тренировки уже не будет. Начнется какая-нибудь игра, и не факт, что всю игру лук со мной останется. Всем захочется выстрелить. А ведь ни у кого же нет уже летнего оружия, только у меня. Несправедливо будет, если я буду с луком бегать, а все остальные? А вдруг еще кто отберет, и тогда я вообще без лука останусь.
Нет уж, я как-нибудь дома…
Поначалу я собирался укрепить щит с крестом в кресле и уже поставил круглую крышку от бочки между подлокотником и сиденьем, как вдруг заметил, что в случае чего мои стрелы опять-таки попадут в тот же самый многострадальный шкаф. Опять мне попадет. А сколько я потом лук и стрелы по-новой делал… я даже укромное место для всего этого нашел, чтоб не дай бог родители не нашли. А то опять все уйдет на мусорку. И опять все снова начинай… Ну уж нет, дудки.
Тогда я переместил щит, то есть теперь мишень, в середину комнаты, прикинув, что в случае непредвиденных обстоятельств, стрелы просто напросто запутаются в шторах, и ничего не повредится. Замечательно придумал.
Встал я напротив мишени, прицелился.
– Вжик, – свистнула тетива.
– Х-р-р, – отозвалась штора.
С первого же выстрела я воткнул стрелу прямо в ткань. Древко поникло, слегка раскачиваясь, наконечник пробил штору и зацепился за материю. Дернул я стрелу на себя. Сильней качнулась штора, но стрелу выпустила. А вслед за моей стрелой сквозь штору блеснула солнечная стрела. Аккурат в точку попадания. Да уж, дырка…
Я почесал голову. Неприятность. Но ведь шторка же не шкаф. Дырку еще могут и не заметить. Вечером солнце не будет стрелять сквозь окно. Его у нас почти и не видно. Мама даже говорит, что мы живем как в склепе. Только еще бы узнать, что такое склеп. Во всяком случае это что-то такое, куда не попадает солнце. Пока я так размышлял, солнце вовсю раскачивало штору, вычерчивая на полу замысловатые световые фигуры. Я уж и о луке забыл. Постелил на пол листок бумаги, и давай солнечные следы карандашом зарисовывать. Здорово получилось.
Но тут в памяти всплыло предстоящее соревнование.
Чтоб тебя.
Я взглянул на часы. Время идет, а я еще и не стрелял как следует. Вот опозорюсь. Наташа посмотрит на меня зеленющими глазами, вздернет носик. И тогда все… Не спасут меня ни картинки, хоть я весь класс ими зарисую, ни фигурки. Чем я потом смогу добиться хоть какого-то внимания к себе. Сплошной неудачник. Подумаешь, стихи прочитал. А настоящий индеец должен уметь не стишки рассказывать, а быть воином.
Я снова встал наизготовку.
– Вжик. Тук.
На этот раз стрела зацепилась за кончик щита.
Уже лучше.
– Вжик. Тук.
– Вжик. Х-р-р.
Опять шторка. Еще один луч загулял по полу.
– Вжик. Тук.
Звонок в дверь.
Кто бы это мог быть, неужто родители раньше пришли. Щаз как застукают меня на месте преступления.
Быстро запихнул я все под диван. Потом достану. И пошел открывать.
Передо мной стоял весь запорошенный снегом Валерка, уже с портфелем.
– Ты что, Юрка, сдурел? – с самого порога завопил он.
– А что такого? – я непонимающе смотрел на друга.
– Он еще спрашивает, – Валерка взмахнул руками, – на часы давно смотрел?
Я обернулся к часам.
Ничего себе. Увлекся я не по-шуточному. До звонка минут пятнадцать осталось. И пятнадцать же минут до школы еще и идти. А я еще и не переоделся.
Вот если бы Борис Николаевич сегодня принимал зачет по бегу… Мы с Валеркой точно бы по пятерке заработали. Причем бежали-то мы по снегу в зимней одежде, да еще и с портфелями. Совсем как этот, который от Марафона бежал. Руфина Викторовна нам недавно рассказывала. В доспехах, после целого дня битвы…
В общем, успели мы к самому-самому звонку.
Еле отдышался. Ботинки мои гулко протопали в класс. Мелькнуло перед глазами лицо Наташи, скрипнула парта. И как раз прогудел звонок.
Почему прогудел?
Это он раньше заливался мелодичным звоном. Потом словно внезапно охрип, осип… в общем совсем его не было слышно. Прошипит где-то вдалеке, и все. Разве только по часам можно сориентироваться.
Надоело это всем, и решили его отремонтировать. Вот после ремонта он и стал гудеть, да еще таким басом, что поначалу я аж вздрагивал…
Итак, значит, прогудел звонок.
Математика. А мысли мои ужасно далеки от всяких там примеров, я все о стрельбе думаю. Скорее бы уж…
Даже Зоя Александровна заметила.
– Юра, – строго проговорила она, подходя к моей парте…
Она еще что-то произнесла, но я не сразу понял, о чем речь. Вот заклинило у меня и все тут…
– Павлов, – наконец пробился ко мне голос Зои Александровны, – чем это ты у нас занят?
– Извините, – я медленно поднялся, – я больше не буду.
Слегка скосил глаза в сторону Наташи. Как стыдно-то. У нас с ней негласное соревнование по выполнению заданий по математике: кто больше успеет сделать за урок. Когда она больше нарешает, когда я. А тут… Я почувствовал, что у меня краснеют уши. Этого еще не хватало.
– Ладно, садись, – ладонь математички опустилась на мое плечо, – и больше не отвлекайся.
Я опустился на сиденье и низко склонился над тетрадкой. Ни на кого смотреть больше не хотелось. Занялся математикой. И тут словно прорвало. Примеры у меня решались один за другим, с такой скоростью, что к звонку я смог прорешать и почти половину заданий следующего параграфа. Вот так фокус.
Остальные уроки тянулись так медленно, словно в уроке не сорок пять минут, а по крайней мере часа два. А время ползло, я несколько раз смотрел на часы, хорошо что они над доской висят, а стрелка будто приклеилась к одной точке и никак не хочет с этого места сдвинуться.
Вообще устал я ждать последнего урока…
Но вот, наконец, и он.
УРОК ФИЗКУЛЬТУРЫ!!!
Борис Николаевич собрал всех и повел в подвал. Оказалось, что там расположен в нашей школе тир. Надо же, а я полгода проучился и не знал. Ходили правда отдельные слухи, но какой же настоящий индеец верит слухам. Видимо, иногда стоит к ним и прислушиваться.
Из металлического шкафа, я потом узнал, что так положено хранить оружие, Борис Николаевич вытащил аж целых пять винтовок. Пневматических. Почти таких же, как мы с папой видели в тире в Парке Горького. Я там даже очень неплохо стрелял. Мишень, правда, ни одна не упала. Папа потом сказал, что я попал тигру в хвост, а зайцу в лапу. Утешил, называется, но я долго гордился такими достижениями…
Вышла моя очередь стрелять.
Борис Николаевич выдал мне восемь пулек в металлической крышечке.
– Давай, три пристрелочных, а остальные в зачет.
Пристроился я к винтовке, смотрю, а черные и белые круги на мишени слились в непонятную серую кляксу. Встряхнул головой. Не проясняется.
– Медленно тяни спуск, – приговаривает где-то за спиной Борис Николаевич.
– Пух! – хлопнула винтовка и слегка дернулась.
– Не спеши, – наставлял Борис Николаевич, – плавненько веди спуск. Не дергай.
Попробовал я последовать его совету.
Еле заметно потянул крючок.
– Пух! – я даже сам не заметил, как винтовка снова выстрелила.
– Восьмерка на три! – проговорил Борис Николаевич.
Какая такая восьмерка, на какие три.
– Пух!
– Пух!
Выпустил я все пульки. Лежу – жду результатов.
– Молодец, – удивленно покачал головой Борис Николаевич, – сорок четыре. Из пятидесяти.
– Это хорошо или плохо?
– Ну, норматив на значок «Юный стрелок» ты выполнил, – и задумчиво добавил, – может тебе стрельбой заняться?
Из тира я вышел с высоко поднятой головой. Оказалось, что мой результат был лучшим в классе.
Валерка, в своем классе выбил – сорок два. На значок-то он тоже сдал, но мой результат все равно выше.
Сценка из книги
Леопардовне взбрело в голову, что мы должны накануне дня Советской армии поставить какую-нибудь сценку о наших ребятах.
– Есть у кого-нибудь на примете подобные сценки? – вопросила она на классном часе.
Что такое сценка я знал неплохо. Там отдельно печатается имя, а рядом то, что данный человек говорит. Выглядит это примерно так:
«ВАСЯ (задумчиво глядя на Петю). А не пойти ли нам в кино?
ПЕТЯ (отрицательно мотает головой). Давай лучше на каток…»
Ну и так далее по всей книге. Читать такие книги, одно расстройство. Абсолютно ничего хорошего. По себе знаю. Пробовал я несколько таких штук осилить. Но куда там. Только одну пьеску и смог прочитать: «Экзамен на рыцаря или рыцарь на экзамене». Да и то потому, что там есть смешные места. Представил я как эта пьеска будет смотреться, когда не нужно будет читать, кто и что сказал, а все будет видно сразу. Мне папа так объяснил, что все фильмы сначала такими пьесками пишут. Вот я и подумал, а не подсунуть ли этого самого «Рыцаря» нашей Леопардовне…
Весь вечер рылся в книгах, но нашел. Вообще сама по себе книга интересная. Там и рассказики неплохие есть. И повесть. Только вот несколько таких пьесок ее портят. «Рыцарь» – пожалуй, лучшее из них.
На следующий день притащил я эту книгу Леопардовне.
– Эльвира Леонидовна, такая пьеска подойдет?
