Катализатор безумия

– Ну, звони.

Девушка набрала номер и, чувствуя, как потеют ладони, поднесла трубку к уху. Гудок, еще гудок.

– Не отвечает, – прошептала она.

Но тут на другом конце раздался мягкий голос Кристиана:

– Алло.

– Привет, узнал?

– Конечно, узнал.

Изабелла поняла, что художник улыбается:

– Я же говорила, что обязательно позвоню.

Кристиан согласно замычал.

– Я не отвлекаю тебя? – обеспокоенно спросила девушка.

– Нет, что ты! Я только закончил на сегодня работу над новой картиной. Завтра ко мне придет человек, готовый купить серию моих работ и увезти их в Нью-Йорк.

– Это здорово! Мои поздравления!

– Спасибо, такого давно не было, это отличный заработок.

– Да, а еще говорят, что художник должен быть голодным.

– Нет, – рассмеялся Кристиан. – Так уже давно не говорят!

– А как говорят? – приободрилась Изабелла.

Кристиан задумался и через несколько секунд выдал:

– Хороший художник – сытый художник.

– Из этого я делаю вывод, что ты всегда сытый!

– Не всегда, – ответил тот серьезным голосом.

Девушка поняла, что сказала глупость, и пока она лихорадочно думала, как исправить эту оплошность, Кристиан проговорил:

– Тем не менее, спасибо за комплимент.

– Это не комплимент. Это констатация факта, мне действительно очень нравятся твои картины.

– Рад слышать. Но почему мы говорим только про меня? Как ты?

– Я в порядке, – бесхитростно ответила Изабелла.

– Нет желания увидеться?

– А у тебя? – девушка не хотела прямо отвечать на поставленный вопрос.

– А я первый спросил!

– Ну, Крис!

– Крис? – переспросил художник.

– Ой, прости, это просто вылетело.

– Все в порядке, – со смехом ответил тот. – Если тебе так удобно, ты можешь звать меня Крис.

– А ты меня – Белла.

Ханна одобрительно посмотрела на подругу.

– Итак, – протянул молодой человек. – Если бы у меня не было желания увидеть тебя, я не спрашивал бы.

– Хорошо, когда ты хочешь встретиться?

– Я свободен в любое время.

Изабелла задумалась:

– Завтра после работы можно было бы сходить куда-нибудь.

– Я зайду за тобой в шесть.

– Лучше в семь, – улыбнулась девушка.

– Договорились, завтра в семь.

– Да, – сердце девушки забилось быстрее.

– Тогда до встречи, – сказал Кристиан, как ей показалось, слишком уж томным голосом и повесил трубку.

Изабелла отняла телефон от уха и посмотрела на подругу.

– Ну и что? – усмехнулась та. – Очень страшно?

Глава 5

Следующим вечером они встретились. Кристиан сказал, что в город со своей экспозицией приезжает художник, которого он обожает с детства и который сыграл решающую роль в выборе его жизненного пути.

– Мы не можем это пропустить, – с горящими глазами говорил он, ведя спутницу в выставочный зал.

Изабелла покорно следовала за ним, ей было интересно увидеть предметы восхищения этого человека.

На протяжении всего пути Кристиан только и говорил об этом, как он его называл, гении живописи.

– Я пробовал создать несколько картин в его стиле, – признался он.

– И как? – глянула на парня Изабелла.

– Полный провал. Мне никогда не стать таким, как он.

– А нужно ли это? – спросила девушка. – Становиться таким, как он? Каждый мастер должен быть индивидуален, разве нет?

– Конечно, да! – с улыбкой ответил Кристиан, не ожидавший такой реакции. – Просто он мой кумир.

В выставочном зале царил полумрак, освещены были только развешанные на стенах картины. Художник почти вплотную подошел к одной из них и долго рассматривал каждый штрих, каждый мазок, каждую мелкую деталь, незаметную на репродукциях. Изабелла подумала, уж не забыл ли он о ней и, чтобы глупо не стоять посреди зала, подошла к следующему полотну, где были изображены люди в черных мантиях, поклоняющиеся карикатурного вида священнику, который держал в одной руке череп, а в другой – охваченную огнем книгу с надписями на каком-то древнем языке. Позади священника полыхал огромный перевернутый крест.

– Эта картина называется «Полуночная месса», – прозвучало над ухом девушки. – Одна из моих любимых.

Изабелла недоверчиво посмотрела на Кристиана. До сегодняшнего дня у нее имелись совсем другие представления о том, что хорошо, а что – плохо. И как может нравиться эта чернота, Изабелла просто не понимала. Художник же переводил ее от картины к картине, рассказывая о каждой из них с видом экскурсовода. Девушка смотрела, внимала, но явно не разделяла его восторга.

– Тебе не понравилось? – спросил он, когда они вышли из галереи.

На улице было темно, и на небе висела почти полная луна, наполовину скрытая тучами, что придавало этому вечеру какую-то мрачную торжественность, которую наши герои вынесли с собой из выставочного зала.

– Понравилось, – Изабелла подбирала слова. – Просто это не совсем то, что я ожидала увидеть.

– Не беда, это нормально. Не все люди видят истинное искусство.

«Ага, я, значит, не вижу», – взяла себе на заметку девушка и недовольно посмотрела на Кристиана, который, непонятно почему, вдруг развеселился.

– Ну, – подтолкнул ее локтем он. – Хочешь, завтра мы пойдем в кино? На тот фильм, который ты выберешь!

– Ты будешь два часа смотреть глупую романтическую комедию?

– Мне приходилось смотреть на вещи и пострашнее.

Изабелла насторожено взглянула на него и ответила:

– Хорошо, я выберу интересный фильм. А сейчас не проводишь ли ты меня домой?

– Ты уже хочешь домой? – удивился тот. – Еще ведь не поздно.

– Для меня поздно, мне еще нужно собраться на работу.

– Да брось, – расплылся в улыбке Кристиан. – Так и скажи, что мамочка запрещает тебе гулять ночью.

– Моя мама умерла, – сказала девушка. – И папа тоже.

Художник мысленно обругал себя всеми словами, положил руку ей на плечо и проговорил:

– Белла, прости, я не знал.

– Ничего, – улыбнулась та. – Такое часто бывает. Да и откуда тебе было знать? Не переживай, я была совсем ребенком, когда это случилось и могу свободно говорить на эту тему.

– Да нет, это я ляпнул, не подумав. Пойдем, я провожу тебя домой.

Наши герои не торопясь дошли до домика Изабеллы, находящегося в тихом, зеленом районе.

– Слышишь? – заметил художник. – Ухает сова.

– Слышу, – ответила Изабелла.

Кристиан замедлил шаг.

– Люблю этих птиц. Сова – символ мудрости, и не зря. Они действительно очень умные. Около моего дома растут ели, и там гнездится много сов. Занятно бывает по ночам наблюдать, как они бесшумно скользят по воздуху, а потом выхватывают из травы свою жертву.

Мужчина таким тоном произнес это, что его спутнице поневоле стало жутко. Хотя, казалось бы, в его словах нет ничего особенного.

– Ты тоже можешь понаблюдать за совами, – добавил он.

– Да нет, – улыбнулась та. – Я, пожалуй, воздержусь.

– Тебе это неинтересно?

– Нет! Просто я даже не представляю, как я буду сидеть у окна и ждать, пока прилетит птица.

– А их не надо ждать, – сказал Кристиан. – Они появляются сами, просто выгляни ночью на улицу.

– Я попробую, – пообещала девушка. – Нет, правда, попробую.

– Ты расскажешь мне о своих наблюдениях?

– Обязательно.

Изабелла поднялась на крыльцо и вставила ключ в замок, а художник решил закончить свидание на позитивной ноте.

– Так мы идем завтра в кино? – улыбнулся он.

– Конечно, я от своих слов не отказываюсь.

– Тогда до завтра! – махнул рукой мужчина и развернулся, чтобы уходить.

– Кристиан, – окликнула его та.

Он обернулся.

– Напиши мне сообщение, когда придешь домой.

– Хорошо.

Наши герои обменялись улыбками, и Изабелла вошла в дом. Это было самое странное свидание в ее жизни.

На следующий день они пошли в кино и провели время так, как по представлению девушки, его проводят большинство нормальных пар. Кристиан умел бывать таким разным, то он смеялся над шутками типа «пирог в лицо», то цитировал Ницше, то пересказывал недавний бейсбольный матч, то тут же переключался на рассуждения о современной литературе. Изабелла слушала, открыв рот, ловя каждое слово. Ей встречались люди, которые могли говорить на разные темы и делать вид, что они в этом что-то понимают, что со стороны выглядело, до смеха, отвратительно. Но Кристиан был не такой. Он действительно понимал.

Изабелла сделала вывод, что живет и видит мир гораздо ограниченней чем он, в чем не постеснялась признаться. И Кристиан пообещал ей принести книги и фильмы, из которых он и черпает знания.

– Я буду твоим учителем, – сказал он.

Следующие несколько дней они не виделись. Художник отправил свои картины в Нью-Йорк и получил вторую часть гонорара, а Изабелла замещала старшую швею у себя на фабрике, а выходные решила посвятить тете Мэй и Ханне. Всю субботу она провела в гостях у тетушки, помогая ей по дому и в саду, распивая чай и рассказывая, что интересного произошло за неделю. Естественно, о Кристиане она умолчала.

Зато ее подруге предстояло выслушать о художнике все и в мельчайших подробностях. Девушки отправились в суши-бар, где уютно расположились за угловым столиком, заказали роллы, и Изабелла, как на духу выложила последние новости.

– «Я буду твоим учителем»! – рассмеялась Ханна. – Что, прямо так и сказал?

– Угу, – с набитым ртом кивнула та.

– С ума сойти! Белла, а он только гуманитарным наукам тебя учить будет или еще чего покажет?

– Ханна, – покраснела Изабелла.

– Ну что ты смущаешься? Как маленькая, в самом деле. Ясно же видно, этот парень намекает на секс.

– Крис ни разу не намекал на секс!

– Это ты просто не понимаешь намеков!

Изабелла положила в рот ролл.

– Ну, ладно, допустим, не намекал, – гнула свое Дюфрен. – А сама ты об этом что думаешь?

– Сколько же раз тебе повторять, я ничего об этом не думаю! Я не хочу отдавать самое дорогое, что у меня есть нелюбимому человеку. Да, Кристиан мне симпатичен, интересен, но не более.

– Симпатичен и интересен, – повторила Ханна так, словно эти слова для нее ничего не значили. – Чем же?

– Ну, он очень умный, развитый, многогранный.

– Разносторонний, – подсказала та еще один эпитет.

– Да. И с ним очень интересно, – продолжала Изабелла, не заметив сарказма в голосе подруги. – Он говорит на разные темы, у него по всем вопросам есть свое мнение. А главное – он человек искусства. Ты знаешь, творческие люди меня всегда привлекали.

– Да, творческие люди, у которых ни гроша за душой.

– Не надо, он продал большую партию своих картин в Нью-Йорк. И потом, мне не важно, сколько у него за душой, мне важно, что у него в душе.

– Я поняла, поняла, – нетерпеливо махнула рукой Дюфрен. – Ну а вы хоть раз целовались?

– Нет, – Изабелла улыбнулась.

– А хотелось бы?

– Возможно, – уклончиво ответила девушка.

– Да-да-да! – радостно захлопала в ладоши Ханна. – Это уже хоть что-то! Так поцелуй его, если тебе хочется!

– Нет, я не буду первая. Если он захочет меня поцеловать, он это сделает, и я не стану сопротивляться.

– Ох, ты неисправима. Но я все равно тебя люблю.

После этого обеда с Ханной, Изабелла всерьез задумалась о том, действительно ли она хочет поцеловать Кристиана. Ведь это будет ее первый поцелуй. И девушка дала себе вполне осмысленный ответ – да, она хочет. И она осознала, что думает о нем больше, чем ей хотелось бы. Ее привлекало в нем практически все: глубокие зеленые глаза, чарующая улыбка, которая иногда была таинственной, иногда – дурашливой, иногда – игривой. Его интеллект, начитанность, его черные одежды, напоминающие наряд рок-звезды, его взгляды на жизнь.

Единственное, что не очень нравилось ей, это его увлечение живописью такого рода, как они наблюдали на выставке. Но, хоть эти демонические образы и были чужды впечатлительной девушке, они завораживали ее своей таинственностью и мистицизмом. Поэтому, памятуя о словах Ханны насчет первого поцелуя, Изабелла все же решила позвонить художнику, чтобы напомнить о себе и о том, что он обещал принести ей фильмы и книги.

– Да хоть сейчас, – сказал в трубку молодой человек.

– Нет-нет, сейчас не надо! А вот завтра вечером было бы идеально!

– Договорились, завтра в восемь!

Девушка повесила трубку. Ну вот, завтра они посмотрят вместе фильм. По-дружески, ибо в голосе Кристиана, с тех пор, как она ходит с ним на прогулки, не было ни намека на романтику. Нет, это паранойя, тут же остановила себя Изабелла. Кристиан – нормальный парень, и он не тащит девушку сразу в постель, как сейчас поступает большинство. Ему интересен ее внутренний мир, и он стремится наполнить его чем-то, что интересно ему. А если это не так? А если это всего лишь предлог, чтобы затащить ее в постель? Изабелла потерла виски, нет, от таких мыслей надо избавляться. Ни к чему хорошему они не приведут.

Глава 6

Stars about to fall

Следующим вечером Кристиан, как и обещал, пришел к ней с пакетом книг и дисков и букетом цветов.

– Красивые цветы для красивой девушки, – прокомментировал он.

– Спасибо! – улыбнулась Изабелла, уткнувшись носом в букет. – Я так люблю красные розы. Они такие, как будто бархатные.

– А черные розы любишь? – спросил художник.

Девушка снова насторожилась. Ну почему его влечет все черное?

– Всякие розы красивы, – ответила она. – Но больше всего люблю красные и белые.

– Черные цветы очень сложно выращивать, – Кристиан снял ботинки. – Это сейчас селекционеры знают разные секреты, а раньше, раньше – нет. Ты читала «Черный тюльпан» Дюма?

– Я читала «Три мушкетера».

– «Три мушкетера», – снисходительно улыбнулся он. – Обязательно прочти «Черный тюльпан». Это повесть о человеке страстно увлеченном. Главный герой любил цветы так же сильно, как я люблю живопись.

– Я прочту, – пообещала Изабелла и пошла ставить цветы в вазу.

А художник, тем временем, прошел в гостиную, чтобы включить DVD-плеер. Параллельно с этим молодой человек оглядел комнату. Простая мебель: диван, два кресла, книжный и платяной шкафы, телевизор в нише, журнальный столик, над которым стоял абажур. Вот и все убранство гостиной. Кристиан взял книгу, лежащую на столике – дамский роман в потрепанной мягкой обложке. Мужчина покачал головой, он не любил подобное чтиво, и продолжил осмотр комнаты. На стенах висели вышивки гладью, изображающие корзины с цветами, птичек, котят и прочую ерунду. На полках – статуэтки балерин, шкатулочки, игрушки. Шторы на окне подвязаны аккуратными бантами.

Все говорило о стремлении Изабеллы к красоте и поэтичности, но к красоте и поэтичности в общепринятом избитом и замусоленном понимании этих слов. Ничего, он покажет ей настоящую красоту, такую, какую способны понять лишь немногие.

Девушка вошла в комнату с миской попкорна.

– О, – улыбнулась она. – Ты уже включил телевизор! Что мы будем смотреть?

– Сейчас увидишь, садись.

Для совместного просмотра Кристиан выбрал фильм, показывающий всю подноготную мировых религий и открывающий их темные стороны. «Сбросим маски с негодяев в сутанах» – гласил слоган к нему. Вопрос религии и веры, конечно, очень деликатен и подобный видеоряд, вне сомнения, может оскорбить религиозные чувства верующих, но художник не заметил ни в поведении, ни в доме Изабеллы чего-либо, что показало бы ее, как набожную католичку. Поэтому он решил не быть излишне тактичным и без сомнений поставил диск.

На протяжении всего просмотра он не говорил ни слова, а наблюдал за реакцией Изабеллы. Она тоже сидела, молча глядя на экран, изредка запуская руку в миску с попкорном. Иногда ее колено соприкасалось с коленом Кристиана, и тогда сердце девушки начинало биться сильнее. Она впервые в своем доме наедине с мужчиной. Господи, боже мой, случиться может все, что угодно! Этот простой тактильный контакт пробуждал в Изабелле уйму эмоций. Да обними же ты меня, думала она. Вместе с этим, ей очень хотелось положить Кристиану голову на плечо, но она стеснялась. Или боялась. Ну, все, я влюбилась, заключила для себя девушка. Только этого не хватало.

– Ну, что ты скажешь? – поинтересовался художник, когда фильм закончился, и диск вышел в меню.

Теперь он не сидел ровно лицом к телевизору, повернулся к своей собеседнице и она, выключив DVD и отложив пульт, сделала то же самое.

– Как тебе фильм? – повторил свой вопрос Кристиан.

– Фильм, – протянула та, пытаясь сконцентрироваться на поднятой теме. – Я многого из этого не знала, но и никогда не задумывалась так глубоко на предмет религии. Мои родители были атеистами, и тетя продолжила воспитывать меня в этом направлении.

– А сама к вере ты так и не пришла?

– Как видишь. А ты?

– Я агностик в этом вопросе. Всегда им был. Даже в детстве, только тогда не знал, как это называется.

– Ясно, – Изабелла улыбнулась.

Сейчас что-то будет, поняла она. Кристиан убрал прядь волос, лежащую на плече девушки, и нежно посмотрел на нее. И было что-то гипнотическое в этих зеленых глазах, что-то такое, отчего Изабелла невольно подалась вперед, и Кристиан, казалось, только этого и ожидавший, заключил ее в объятия и поцеловал.

Нашей героине казалось, что поцелуй длился целую вечность. Такой медленный, чувственный. Художник отстранился и снова посмотрел на девушку, только теперь уже лукаво.

– Вау, – выдохнула она.

– Вау? – с улыбкой переспросил мужчина.

– Это был мой первый поцелуй, – пояснила она.

– Правда? – Кристиан не верил своим ушам.

Изабелла, покраснев, кивнула.

– Вот это да, – сказал художник. – Кто бы мог подумать.

– Никто не мог, – девушка продолжала улыбаться.

– Действительно. И как тебе твой первый опыт?

– Ну, – она стрельнула глазками. – Все было так быстро, я мало что успела понять.

– А. То есть, ты хочешь повторить?

– Ну, если можно. Для лучшего осмысления.

– Ах ты, хитрюга! – Кристиан рассмеялся и снова привлек ее к себе.

На сей раз, он целовал более напористо и страстно и крепче сжимал девушку в объятиях.

– Ну, – поинтересовался он после. – Что ты теперь скажешь?

– Скажу, что мне не с кем сравнивать, но ты хорошо целуешься.

– Ах, спасибо! – рассмеялся Кристиан.

Фразу «ты хорошо целуешься» он не слышал с тех пор, как окончил колледж.

Решив, что сегодняшнее свидание пора заканчивать по ряду причин, художник посмотрел на часы.

– Ничего себе! – разыгрывая удивление, воскликнул он.

– Что такое?

– Дело идет к полуночи, вот это я засиделся.

– Правда, уже почти полночь? – спросила Изабелла, понимая, к чему он клонит.

Ей не хотелось, чтобы Кристиан уходил. «Сейчас»? – спросил внутренний голос.

«Никогда» – сама себе ответила девушка. Мужчина надел толстовку и направился в прихожую. Изабелла, разыгрывая образцовую хозяйку, последовала за ним.

– До встречи, – художник на прощание чмокнул ее в губы и ушел в ночь.

Девушка, уже по привычке, провожала его глазами до поворота, и этот раз не стал исключением. Когда же он исчез за углом, девушка бросилась в дом и, несмотря на поздний час, позвонила Ханне. Такое дело не могло терпеть до утра. К огромной радости нашей героини, Дюфрен выслушала ее историю с преувеличенным вниманием.

– Ну, поздравляю с первым поцелуем, – сказала она, когда Изабелла закончила.

– Да, спасибо.

– Ну что, как тебе целоваться с Кристианом? Головокружительно?

– Да, – голос Изабеллы сорвался.

– Слышу-слышу, ну что, когда мне поздравлять тебя с первым сексом?

– Ханна!

– Ладно-ладно, – примирительно сказала Дюфрен. – И когда у вас будет следующее свидание?

– Ой, а мы не договорились.

– Как это? Вы битый час лобызались на диване, а следующее свидание он тебе так и не назначил?

– Ханна!

– Хорошо-хорошо, целовались. Но мой вопрос так и остался в силе.

– Я думаю, он позвонит.

Ее собеседница хмыкнула в трубку.

– Что такое? – Изабелла встревожилась.

– Ничего.

– Скажи, не пугай меня!

– Боже, Белла, тебя напугать проще, чем отобрать конфету у ребенка! Я, действительно, ничего не имела в виду.

– Ну, хорошо. Ханна, а то, что я тебе сказала, как он так быстро убежал. Почему?

– А ты хотела, чтобы он не уходил, да? – умиленным голосом спросила та.

– Я первая задала тебе вопрос, – напомнила Изабелла, не желая говорить, что, да, так оно и было.

– Все очень просто, – хохотнула в трубку Дюфрен. – Он побоялся, что не сможет сдержаться и набросится на тебя прямо там.

– Мне так не кажется, – неуверенно проговорила девушка.

– Ты спросила мое мнение – я тебе его сказала.

– Ясно, спасибо.

– Всегда пожалуйста. А теперь, если ты не против, я вернусь в постель.

– Конечно, приятных снов.

Ханна положила трубку, Изабелла тоже. Утром ей нужно было рано вставать, и девушка буквально заставила себя лечь в кровать, но уснуть она все равно не могла. От воспоминаний о нежных губах Кристиана сладко сжималось сердце, а мысли не давали покоя. Ханна высказала свою точку зрения, а Изабелла боялась, что она сделала что-то не так, ведь сразу после поцелуя художник засобирался домой. Господи, неужели она его больше не увидит?

Под утро девушка заснула. Сны ей снились тревожные и были прерваны звоном будильника. Изабелла позавтракала и направилась на работу, где весь день просидела за швейной машинкой, думая о Кристиане. Она решила подождать и, если он не позвонит ей сегодня, она сама сделает это завтра.

День прошел, художник не звонил. Девушка паниковала, жаловалась Ханне, пила успокоительное. Потом нехорошая мысль о том, что он больше не хочет ее видеть, сменилась более страшной. А что, если с ним что-то случилось? Он ушел из ее дома поздно ночью, на него могли напасть хулиганы, его мог сбить пьяный водитель. От таких мыслей ей стало не по себе. Она сидела на диване, завернувшись в плед, с мобильным телефоном в руках, сжимая его, включая ежесекундно подсветку, проверяя баланс и просто глядя на него. Нет, так нельзя. Скорее бы наступило утро.

Но утро все не наступало. Изабелла провела мучительную ночь, метаясь по своей постели, а когда солнце поднялось над горизонтом, первой мыслью, посетившей ее больную голову, была – он не позвонил, Кристиан не позвонил.

Глава 7

If they hurt you – they hurt me too

Да, это было так. Но художник не сделал этого вовсе не по тем причинам, что навыдумывала себе Изабелла. Она по-прежнему ему нравилась, тем более, когда он смог украсть ее первый поцелуй.

Но мужчина не хотел сразу нападать на нее со своими чувствами. Нет, он заставит ее саму просить его о любви и в прямом и в переносном смысле.

От такого цветка, решил Кристиан, нужно отрывать лепестки по одному, а не срезать его сразу под корень.

Размышляя об этом, художник лепил свою первую скульптуру – бюст молодой девушки. Не трудно было догадаться, что у нее было лицо Изабеллы. Каждый раз, опуская руки в глину, мужчина проводил пальцами по лицу своей скульптуры, ее губам, волосам, груди, представляя, как вскоре так же будет ласкать девушку.

Зазвонил мобильный телефон, оповещая о пришедшем текстовом сообщении. С досадой Кристиан ополоснул руки в тазике с водой, наклонился к скульптуре и прошептал:

– Я сейчас вернусь, моя дорогая.

После этого художник коснулся ее губ своими и поспешил к телефону. Но, как только он посмотрел на дисплей, эти губы тут же тронула улыбка. План работает! Кристиан открыл сообщение. «Прости, что не написала вчера, ты нормально добрался до дома?», вот что отправила ему Изабелла.

В ответ Кристиан извинялся, что заставил ее переживать и обещал, что в ближайшее время нанесет ей еще один визит.

Когда Изабелла прочла это, у нее наконец-то отлегло от сердца. Господи, с Кристианом все в порядке, он извинился за свое невнимание, и он придет снова!

Но тут девушка опять нарисовала себе новую проблему – как вести себя при их следующей встрече? Естественно с этим вопросом она обратилась к Ханне Дюфрен.

– Ой, ну что тебе делать? – сплеснула руками та. – Веди себя естественно. Помнишь, как в песне, будь собой.

Изабелла недовольно засопела.

– Ну что ты? – уперла руки в бока Ханна. – Действуй по ситуации!

Но девушку эти слова не убедили. Она продолжала нервничать и думать об этом. Фактически, она просто придумывала различные варианты развития событий, каждый из которых был менее реалистичен, чем предыдущий. Изабелла жаждала встречи с Кристианом, но и боялась, ибо не знала, как себя вести. Она сидела дома в красивом платье, ожидая, что вот-вот придет ее возлюбленный. То и дело ей мерещился звонок телефона или стук в дверь. Девушка подбегала к окну, проверяя, не идет ли художник по тропинке, и разочарованно возвращалась на диван, где коротала время с книгами, которые он ей принес. Когда же ей становилось совсем одиноко, девушка звонила Ханне и делилась с ней накопленными за день мыслями.