Переписка князя П.А.Вяземского с А.И.Тургеневым. 1824-1836

3) Les boréales. Paris. 1839. Состоит из трех частей: а) послания к французскому поэту Emile Deschamps de Saint-Amand (род. в 1791 г., ум. в 1874); б) Le livre d'amour – сборника оригинальных стихотворений князя Мещерского, скрывшагося под псевдонимом барона де-G; и) Etudes russes – переводы в стихах из сочинений Боратынского, Бенедиктова, князя П. А. Вяземского («графине Е. М. Завадовской»), Жуковского, Козлова, Кольцова, H. B. Кукольника, В. С. Пушкина, графини Ростопчиной, А. В. Тимофеева, Хомякова, Языкова. 4) Artémon Matvéief. Tableau-scène. Cusset. 1843. 5) А LL. AA. Impériales et Royales Madame la Grande-Duchesse Marie et Messeigneure le Grand-Duc et le Prince héréditaire de Saxe-Wcimar, а Toccassion de la naissance du prince Charles Auguste. Paris. 1844. 6) Les roses noires. Paris. 1845. В первой части находятся дражатические пиесы, во второй – лирические. 7) Les poètes russes traduite en vers franèais, 2 tt. Paris. 1846. Первый том, начинающийся рядом французских стихотворений, посвященных князю Мещерскому, заключает в себе «Речь» его, произнесенную в марсельском Атенее, краткия, бессодержательные заметки о русских стихотворцах ХVIII и XIX стт. и переводы в стихах некоторых произведений следующих русских писателей, занимающих собою и второй том: Батюшкова, Боратынского, Бенедиктова, Н. И. Бутырского, Веневитинова, Воейкова, княгини З. А. Волконской, Востокова, князя П. А. Вяземского, А. П. Глинки, Е. П. Рребенки, Грибоедова, Д. В. Давыдова, М. Д. Деларю, Дельвига, Державина, И. И. Дмитриева, П. П. Ершова, В. А. Жуковского, А. Д. Илличевского, В. В. Капниста, Карамзина, Козлова, Кольцова, Н. В. Кукольника, Лермонтова, Ломоносова, Мерзлякова, И. П. Мятлева, Ю. А. Нелединского-Мелецкого, В. П. Петрова, А. И. Подолинского, А. С. Пушкина, Г. Ф. росена, К. М. росена (Ай-Булат), графини Е. П. Ростопчиной, Ф. Н. Слепушкина, В. И. Соколовского, Михаила Суханова, H. С. Тепловой, В. Г. Теплякова, А. B. Тинофеева, B. И. Туманского, Ф. И. Тютчева, Хераскова, Хомякова, Ф. С. Чернышева, Языкова, Л. А. Якубовича. В конце второго тома помещены две басни Крылова («Дерево», «Осел и Соловей»), переведенные А. Суме и Э. Дешан, три пиесы И. П. Мятлева, «Воздушный корабль» Лермонтова в переводе того же Дешана. Кроме исчисленных трудов, на обложке «Lettre d'un Russe» указан еще следующий: «De la foi dans la science, aparèu de la réaction philosophique qui se manifeste en Europe en faveur du christianisme», а на обложке «Lee boréales», как приготовляющийся к выходу: «Les chants de l'Aurore, poésies russes, traduites en vers».

Из журнальных статей и стихотворений Мещерского известны следующие: 1) De la satire en Russie, aux diverses époques de la société russe (Le Panorama Littéraire d'Europe 1834); 2) Poésies cosaques (там же); 3) Weimar (Révue Universelle 1835); 4) La jeune mère. Ballade (France Littéraire 1836. Перепечатано в Cыне Отечества 1837 г., т. 187).

Восторженные отзывы французских писателей о князе Мещерском приведены между прочим, в статьях: «Суждение французской писательницы (Anaïs Ségalas) о князе Э. П. Мещерском» (Русский Инвалид 1845 г., № 105), «Русский-французский поэт князь Е. П. Мещерский» (Иллюстрация 1847 г., т. V, № 111), в предисловии к «Les poètes russes» и в полуроманической книге Paulin Niboyek «Elim. Histoire d'un poètes russe». Paris. 1852, tt. 1-2.

Charles-Louis-Gaspard-Gabriel de Salviac, baron de Viel-Castel (род. в 1800 г., ум. в 1887), историк и администратор, служивший по дипломатической части, приверженец Бурбонов, написал «Историю реставрации», в 20 томах (Париж, 1860-1870). Здесь находятся любопытные сведения о сношениях Франции с Россиею в 1821-1830 гг.

Toussenel было двое: Alphonse (род. в 1803 г., ум. в 1885), историк, журналист, естествоиспытатель, и Théodore (род. в 1806 г., ум. в 1885), также историк, журналист, переводчик Гите, Гофмана. Кто из них писал о России, и писал-ли мне не известно.

Граф Paul de Julvécourt – путешественник, легитимист, в тридцатых годах приехавший в Россию и женившийся на Лидии Николаевне Кожиной, рожд. Всеволожской (см. примечание к стр. 298-й). По словам графа М. Д. Бутурлина, Жюльвекур был «человек весьма приятный в обществе». Он умер от аневризма к Москве, в конце сороковых годов, оставив дочь Ольгу, род. в Париже 24 декабря 1836, ум. в Москве 11 августа 1854 (Русский Архив 1897 г., кн. II, стрр. 551-552; кн. III, стр. 326). Жюльвекур занимался литературой. Из сочинений его мне удалось розыскать следующие: 1) Pèlerinage (сообща с Jules de Saint-Félix). Paris. 1833; 2) Autour du monde (сообща с Jules de Saint-Félix). Paris. 1834; 3) Loys. De Nantes à Prague. Paris. 1836; 4) Nastasie ou le faubourg Saint-Germain moscovite. Paris. 1842 (роман). Кроме того, Жюльвекур перевел отчасти стихами, отчасти прозою и издал «La balalayka. Chants populaires russes et autres morceaux de poésie. Paris. 1337. Из характерного для личности Жюльвекура предисловия в этой роскошно изданной книге, украшенной английскими гравюрами на стали, видно, что он был вполне очаровав Россией, которая представлялась ему государством, нисколько не уступающим Европе ни в образованности, ни в гражданственности, ни в промышленности, ни в торговле. Эта, по его словам, юная, чуждая хищнического или республиканского безначалия страна, особенно была привлекательна тем, что просвещение её находилось не в людских руках, а в Божиих; во главе же правительства стоял не roi-citoyen, а самодержец-отец, обожаемый Россиею, которая, вопреки существовавшему в Европе мнению, совсем не страдала от рабства, во пользовалась даже большею свободою, чем конституционные государства.

«Балалайка» заключает в себе народные песни, извлеченные Жюльвекуром из старинных песенников, рукописных сборников, и стихотворения Батюшкова, Бенедиктова, Боратынского, Ф. Н. Глинки, Дениса Давыдова, Державина, И. И. Дмитриева, Жуковского, Козлова, Мерзлякова, Пушкина, Ростопчиной, Рылеева.

Неизвестно, какую книгу о России разумел князь Э. П. Мещерский. Быть может: «Naplee et Moscou», о предстоящем выходе которой (в октябре 1836 г.) публиковано на обертке «Loys. De Nantes à Pragne». Можно предположить, что Мещерский имел в виду и тот обширный труд о России, который Жюльвекур приготовлял к печати и о котором упоминал в предисловии к «Балалайке».

Нессельроде – граф Федор Карлович (см. т. II).

– (Сто 313). Кутузов – граф Василий Павлович Голенищев-Кутузов (род. в 1803 г., ум. в Берлине 12/24 мая 1873), сын графа Павла Васильевича Голенищева-Кутузова (род. в 1772 г., ум. в 1843), Петербургского генерал-губернатора, и графини Екатерины Петровны, рожд. Неклюдовой (род. в 1781 г., ум. в 1832). Он начал службу колоновожатым в 1820 г., с 1824 по 1829 служил в л. – гвардии Подольском кирасирском полку, состоя адъютантом великого князя Константина Павловича, а затем вышел в отставку поручиком. С 1831 по 1835 г. служил в Кавалергардском полку, участвовал в усмирении Польского восстания, был флигель-адъютантом и снова вышел в отставку. В марте 1855 г. он поступил в Киевские гусарский полк, в 1856 г. назначен флигель-адъютантом и командиром этого полка, в 1861 г. произведен в генерал-маиоры, с назначением в свиту его величества, а со 2-го мая 1866 г. состоял военным агентом при короле Прусском, с 5-го июня 1867 г. – генерал-адъютант (Русский Инвалид 1873 г., № 111). Он был женат на графине Софье Александровне Рибопьер.

Пушкин – граф Василий Валентинович Мусин-Пушкин-Брюс (род. 19-го ноября 1773 г., ум. 5-го апреля 1836), сын фельдмаршала графа Валентина Платоновича Мусина-Пушкина (род. в 1735 г., ум. в 1804) и графини Анастасии Васильевны, рожд. княжны Долгоруковой (род. в 1754 г., ум. в 1826), гросмейстер директориальной ложи Владимира, обер-шенк, женатый с 1793 г. на графине Екатерине Яковлевне Брюс, род. в 1776 г., ум. в Париже 25-го января 1829 (Соч. Державина, т. IX, стр. 319. – А. Н. Пътин. Материали для истории масонских лож – Бестник Европы 1872 г., № 2. – Архив графов Мордвиновых, т. VIII. С.П-б. 1903, стр. 525), дочери графа Якова Александровича Брюс (род. в 1732 г., ум. в 1791) и графини Прасковья Александровны, рожд. графини Румянцевой (род. в 1829 г., ум. в 1786). По указу Навла I, от 18-го ноября 1796 г., он присоединил к своей фамилии фамилию тестя. Умер бездетным. С ним превратилась старшая ветвь графов Мусиных-Пушкиных.

П. А. Каратыгин, познакомившийся с графом Василием Валентиновичем в начале 1830 г., характеризует его такими чертами: «Граф В. В. Мусин-Пушкин жил открыто и роскошно; он был известный гастроном; круг его знакомых состоял из наших знатнейших вельмож, знаменитых артистов, художников и литераторов. В числе последних я встречал у него И. А. Крылова, Н. И. Гнедича, В. А. Жуковского, А. С. Пушкина; из художников: Варнека, Венецианова и др. Граф, человек светлого ума, добрейшей души и высокого образования, имел полное право на прозвище мецената. Его взгляд на литературу, художества и сценическое искусство отличался правдивостью и беспристрастием» (Записки П. А. Каратыгина. С.-Пб. 1880, стр. 219).

Гритти – Камилл-Викентий, венецианский дворянин, с которым находилась в связи графиня Е. Я. Мусина-Пушкина и прижила с ним двух сыновей, Камилла и Александра; им она и завещала еще в 1818 г. свои имения и капитал, находившийся в петербургских, парижских и итальянских банках и у разных банкиров. По смерти графини, один из братьев, граф Камилл Гритти, приехал в 1830 г. в Петербург и стал хлопотать об утверждении себя с братом в правах наследства. Петербургская Гражданская палата утвердила духовное завещание покойной, но её троюродный брат, отставной полковник граф Иван Яковлевич Стенбок-Фермор и троюродная сестра, полковница Сарра Яковлевна Куломзина, а также муж начали оспаривать законность той части завещания, в которой шла речь об имуществе, находившемся в России. Муж основывал свои притязания на том, что графиня, умершая бездетною, не имела благоприобретенного имущества, а получила все от своего отца, фамилию которого он носил. Претендентом на наследство графини Мусиной-Пушкиной-Брюс явился еще, в 1834 году, Адам Брюс, камергер Шведского короля, правнучатный брат покойной. Дело дошло до Государственного совета. Общее собрание, 18-го ноября 1835 г., большинством голосов присоединилось в решению Палаты. Однако, император Николай, бывший на стороне меньшинства, приказал передать дело Гритти на рассмотрение особой коммиссии, председателем которой был великий князь Михаил Павлович, а членами: Сперанский, граф Алексей Федорович Орлов, князь Василий Сергеевич Трубецкой и товарищ министра юстиции граф В. Н. Панин. Коммиссия дала заключение в пользу Гритти, и император утвердил это заключение. Дело о наследстве графини Мусиной-Пушкиной-Брюс тянулось с 17-го ноября 1830 г. по 21-е февраля 1836 г.

Незадолго до окончания процесса, Гритти опасно заболел и даже был осужден докторами на смерть, но поправился, женился на какой-то пользе и, получив наследство, уехал в Италию.

Камилл Гритти «был красивый мужчина, притом с великосветскими манерами, в коих проглядывали заносчивость и даже фанфаронство, обличающие богатого выскочку, вкравшагося в аристократическую среду. Это не мешало ему, впрочем, иметь большие успехи в свете. В течение двух или более лет продолжения его процесса, он был петербургским львом. Он имел прекрасный тенор и пел с чистой итальянской методой, почему и участвовал но всех публичных концертах, душею которых был князь Григорий Волконский и которые давались лицами высшего петербургского общества с благотворительною целью» (Дело 4-го департамента Сената, № 34. – Воспоминания О. А. Пржецлавского – Русская Старина 1875 г., т. XIII, стр. 399. – Архив графов Мордвиновых, т. VII. С.-Пб. 1903, стрр. 177-181; т. VIII, стрр. 525-529).

Повесть Гоголя «Нос» была напечатана в III томе Современника за 1836 год.

Римская красавица – Мортемар.

О Гёте-сыне см. примечание в стр. 276-й.

760. Князь Вяземский Тургеневу. 24-го апреля – 6 мая 1836 г. [Петербург].

Аршиак – секретарь Французского посольства. Он, по словам графа В. А. Соллогуба, «был необыкновенно симпатичной личностью… Умер насильственною смертью на охоте» (Воспоминания графа В. А. Соллогуба. С.-Пб. 1887, стр. 183).

«Похвальное слово Екатерине* – вероятно, Карамзина, напечатанное в Москве в 1802 году.

Французское обозрение Сперанского – «Précis des notions historiques sur la formation du corps des lois russes». St-Pétersbourg. 1833 (см. примечание к стр. 234-й).

Сегюр – граф Филипп-Павел (см. примечание к стр. 185-й).

Князь Вяземский говорит о каком-то неизданном сочинении Сегюра, который о Екатерине II ничего не печатал.

Принц де-Линь – Charles-Joseph de-Ligne (род. в 1735 г., ум. в 1814), писатель, тактик, дипломат, австрийский фельдмаршал, автор известных «Lettres et pensées» (Paris. 1809), переведенных на русский язык С. А. Немировым и М. И. Снегиревым: «Письма, мысли и избранные творения», 10 частей. М. 1809-1810. См. статью В. Л. Бильбасова: «Князь де-Линь в России в 1780 и 1787-1788 гг.» (Русская Старина 1892 г., тт. 73 и 74).

Louise-Adelaide-Constance de Permon Comnéne, duchesse d'Abrantés (род. в Монпелье 6-го ноября 1784 г., ум. в Париже 7-го июня 1838) 16-ти лет вышла замуж за одного из сподвижников Наполеона, генерала Andoche Junot (род. в 1771 г., ум. в 1813), получившего за занятие Португалии титул герцога Абрантес, бывшего впоследствии Парижским губернатором. По смерти мужа, промотавшего все свое огромное состояние, герцогиня осталась в бедности и существовала только субсидиями, получаемыми от королевской фамилии, но с изгнанием Бурбонов лишилась и этого. Тогда она принялась за литературный труд и стала писать повести, романы, усердно переводившиеся на русский язык, исторические сочинения, касающиеся большею частию России, и воспоминания.

Таковы: 1) её статьи в Revue de Paris; 2) Catherine II. Paris. 1835. В этом сочинении, выдержавшем четыре издания, «нет ни новых фактов, ни оригинальных освещений; события и годы перепутаны, дела искажены, личности изуродованы» (В. Л. Бильбасов. История Екатерины II, т. XII, ч. 2, стрр. 199-200). Его-то и имел в виду князь Вяземский, так жестоко бранивший в письме старуху-герцогиню, которая и в печати нашла яростного порицателя в виде заказного патриота Я. Н. Толстого, тогда же издавшего в Париже брошюру: «Lettre d'un russe à un russe. Simple réponse au pamphlet de m-me la duchesse d'Abrantés, intutilé Catherine II» (см. Б. Л. Модзалевского: «Я. H. Толстой». С.-Пб. 1899, стрр. 39-41); 3) Mémoires, ou souvenirs historiques sur Napoléon, la révolution, le directoire, le consulat, l'empire et la restauration. P. 1835–1836, 18 tt. Тогда же появился и русский перевод «Записок», сделанный К. Н. Полевым, 16 томов. М. 1835-1839; 4) Mémoires sur la restauration, ou souvenirs historiques sur cette époque, la révolution de juillet et des premières années du regue de Louis-Philippe. P. 1837; 5) Histoire des salons des Paris, 2 tt. P. 1837; 6) Souvenirs d'une ambassade et d'un séjour en Espagne et en Portugal, de 1808 а 1811. P. 1837.

Преследуемая кредиторами, продавшими всю её движимость, герцогиня Абрантес принуждена была поселиться за небольшую плату в госпитале для бедных, где вскоре и умерла, приняв с отчаяния яд. Похоронена на кладбище Лашеза. В 1841 году, на могиле герцогини был воздвигнут памятник на средства Е. А. Клингер (см. о ней т. 1, стр. 495), которая была большою почитательницей её литературного дарования.

Н. И. Греч, познакомившийся с Абрантес в 1837 г., говорил, что она была «женщина здоровая, дородная, смугловатая, с греческим носом и французскими глазами, приветливая, в обращении простая и очень веселая» (Путевые письма из Англии, Германии и Франции Николая Греча, ч. II. С.-Пб. 1839, стрр. 120-122. – Парижские письма Н. Греча. С.-Пб. 1847, стрр. 573-575). К этому можно прибавить и отзыв Тургенева, который в марте 1836 г. видел Абрантес в любительском спектакле и нашел, что она «играла хорошо», но была «жалка своими претензиями на молодость» (Современник 1836 г., т. IV, стр. 241). Стих, примененный князем Вяземским к герцогине Абрантес, взят из известного произведения В. Л. Пушкина: «Опасный сосед».

Лаваль – граф Иван Степанович, отличавшийся маленьким ростом своим. – Великая княгиня – Елена Павловна.

Первое представление «Ревизора» состоялось на сцене Александринского театра 22-го апреля. Одобрительная статья о нем появилась в Литературных Прибавлениях к Русскому Инвалиду (№№ 59 и 60), а бранная – в Северной Пчеле (№№ 97 и 98). беспристрастный разбор «Ревизора» напечатал князь Вяземский во II-й книжке Современника за 1836 год, с подписью: В.

Озеров – Иван Петрович (ум. 6/18-го мая 1880 г.), первый секретарь посольства, впоследствии поверенный в делах в Бадене (1846-1854), посланник в Португалии (1854-1863) и в Баварии (1863-1880).

Князь Дмитрий Владимирович – Голицын. Его жена – княгиня Татиана Васильевна. – О I. Г. Коппе см. выше.

761. Князь Вяземский Тургеневу. 8-го мая 1836 г. [Петербург].

Князь Голицын – Александр Николаевич.

Валуев – Петр Александрович (род. 22-го сентября 1815 г., ум. 27-го января 1880), тогда коллежский регистраторь, младший чиновник в 1-м отделении Собственной е. и. и. канцелярии, камер-юнкер. Свадьба его с княжной М. П. Вяземской состоялась 22-го мая 1836 г.

Римские раны – смерть княжны Прасковьи Петровны, которая родилась в Москве 21-го февраля 1817 г., а умерла в Риме 11-го марта 1835 г.

Вильям Гогарт (род. в 1697 г., ум. в 1764) – знаменитый каррикатурист, гравер, и живописец английский.

Графиня Виельгорская – Луиза Карловна.

762. Тургенев князю Вяземскому. 3-го июля 1836 г. Москва.

Сестрица – А. И. Нефедьева. – Мейендорф – барон Александр Казимирович.

Демидов – Анатолий Николаевич (род. в 1812 г. во Флоренции, ум. 16-го апреля 1870 в Париже), путешественник, известный меценат, обладавший состоянием, приносившим ему 2000000 дохода. Он носил титул князя Сан-Донато, по имени своей великолепной виллы, близ Флоренции; во титул этот, полученный им от Итальянского правительства за благотворительность, не был признан в России. Только племяннику его и наследнику, Павлу Павловичу Демидову, в 1872 г. разрешено было именоваться князем Сан-Донато. А. Н. Демидов, умерший в чине д. ст. советника, служил в Министерстве иностранных дел и в 1836 г. был камер-юнкером, состоя при Русской миссии в Париже. Он был женат (с 21-го октября 1841 г.) на графине Матильде де-Монфор (род. 27-го мая 1820 г., ум. 20-го декабря ст. стили 1903), дочери Жерома Бонапарта, бывшего короля Вестфальского, по уже в 1845 г. развелся с нею (К. Д. Головщиков. Род дворян Демидовых. Ярославль. 1881, стрр. 238-241).

– (Стр. 319), Разбирая первую книжку Современника, Булгарин дал следующий отзыв о «Хронике Русского в Париже»: «Не мистификация ли это? Неужели ныне так говорят по-русски? Русский хронист: «нашел салоны и прихожия, полные посетителей у гг. Тьера и Гизо». Приятель Г. хрониста называет академические тетради тряпьем. Русский язык XVIII в. перемешав в этой статье с французским, или, как сказал Грибоедов: смесь Французского с Нижегородским, а в существе, это не что иное, как несвязная болтовня, усыпляющая читателей. Сущий образчик наших копий – маркизов XVIII вв. Если эта статья составлена в Петербурге, и есть не что иное как сатира на нравы прошлого века, то она хороша. Но если эта статья не мистификация, то она феномен, стоящий того, чтоб из все сделать водевиль, если не комедию» («Мнение о литературном журнале Современник, издаваемом А. С. Пушкиным, на 1836 год». Статья 2-я – Северная пчела 1836 г., № 129, стр. 516).

– (Стр. 319) – Волконский – светлейший князь Григорий Петрович (род. 28-го марта 1808 г., ум. в Ницце 26-го апреля 1882), сын министра двора, светлейшего князя Петра Михайловича Волковского (род. в 1776 г., ум. в 1852) от брака его с княжною Софьей Григорьевной Волконской (ум. в 1868 г.). В 1818 г. он был отдан в только что открытый Ришельевский лицей (Русский Архив 1870 г., ст. 1210; 1897 г., кн. II, стрр. 13, 488), но в 1820 г. вышел из него по желанию отца, который был крайне недоволен постановкою учебного дела в лицее и решил отправить сына в Париж, где тот и докончил свое образование (Сборник И. Р. И. Общества, т. LXXIII, стр. 16). По возвращении из-за границы, Волконский в 1822 г. был определен в Коллегию иностранных дел студентом; в 1828 причислен в Русской миссии в Неаполе; в 1829 сделав камер-юнкером; с 1830 г. состоял при Азиатском департаменте; в 1835 назначен секретарем при уполномоченных ликвидационной коммисии по бывшему герцогству Варшавскому и пожалован в камергеры; с 1838 г. Волконский служил в Министерстве народного просвещения, сперва чиновником для особых поручений, с 9-го января 1839 по 18-е ноября 1840 помощником попечителя Петербургского округа, затем вице-президентом Совета народного просвещения в царстве Польском, а с 7-го мая 1842 по 16-е февраля 1845 попечителем Петербургского округа, но по интригам министра, С. С. Уварова, неожиданно был переведен на тот же пост в Одессу. Никитенко, со слов самого Волконского, так рассказывает об этом: «Князь уже два года, как просил министра дать ему помощника, в котором он особенно стал нуждаться последнее время: у него хворала жена и ему приходилось, ради вся, по нескольку месяцев отлучаться из Петербурга на юг. Но министр, под разными предлогами, до сих пор отказывал ему. Между тем, государь лично предоставил князю самому выбрать себе помощника, и лично же, помимо министра, сделать о том ему, государю, представление. Значит, Волконский мог действовать в этом деле совсем самостоятельно, но воздерживался только из деликатности. Но вот болезнь княгини до того усилилась, что явилась уже неотложная потребность везти ее на юг. Тогда Григорий Петрович стал подумывать о перемещении своем попечителем в Одессу, полагая, что климат этого города будет достаточно хорош для его жены. Но он решался на это только в последней крайности. Между тем, князь Воронцов, который любит Григория Петровича и давно желает его переселения в себе в Одессу, намекнул о намерении князя Уварову. Тот стал еще больше затруднять назначение помощника попечителя и, наконец, вынудил у последнего заявление о намерении его, в крайнем случае, переселиться в Одессу. Этим заявлением он недобросовестно поспешил воспользоваться, сделал доклад государю, и назначение князя Волконского попечителем в Одессу было решено и подписано. Следствием этого было сильное неудовольствие отца князя Волконского, который рассердился на сына зато, что тот не посоветовался предварительно с ним о своем перемещении. Это с одной стороны, а с другой – доктора объявили, что климат Одессы вовсе не годится для княгини и ее надо везти за границу, в Германию. Григория Петровича, таким образом, обошли: он в большом затруднении теперь и негодует на министра, который сыграл с ним грубую шутку («Моя повесть о самом себе», т. I, стрр. 358-259. Ср. рассказ А. О. Смирновой – Русский Архив 1882 г., ни, I, стр. 211). Волконский в Одессу не поехал, но остался членом главного правления училищ. В 1847 г. он перешел на службу в Министерство иностранных дел, был произведен в д. ст. советники и причислен к Русской миссии в Риме. Здесь он заведывал Археологическою коммиссиею, учрежденной для разыскания древностей, и состоял попечителем над проживавшими в Риме русскими художниками. Умер в звании гофмейстера. Похоронен в Аккермане, вместе с матерью (Формуляр. – Русская Старина 1898 г., т. ХСИV, стрр. 208-209. – Переписка Я. К. Грота с П. А. Плетневым, т. II, стрр. 407, 452. – П. Н. Петров. Сборник материалов дли истории Академии художеств, ч. III, С.-Пб. 1866, стрр. 151, 239. – Записки С. Г. Волконского. С.-Пб. 1901, стр. 502).

Князь Волконский обладал художественною натурой, отличался высоким образованием и гуманностию, которая проявлялась в его отношениях к окружающим. Достаточно сказать, что занимая пост куратора и соединенную с ним должность председателя цензурного комитета в то тяжелое время, когда всюду господствовал бездушный формализм и царила солдатчина, он умел поставить себя так, что приобрел уважение и любовь всех, кому дорого было истинное просвещение. Не случайным является то обстоятельство, что когда оскорбленный Волконский оставил должность попечителя (25-го апреля 1845), Петербургский университет немедленно избрал его своим почетным членом (утверждение состоялось 18-го мая). Позднее (25-го сентября 1850) он удостоился подобного же отличия и от Академии художеств «в уважение любви к художествам и одобрения отечественных художников» (Д. Н. Петров сборник материалов для истории Академии художеств, ч. III, стр. 142). По поводу вынужденной отставки Волконского Никитенко записал в своем дневнике: «Мы много теряем. Князь не был усердным администратором, но он человек вполне благородный, просвещенный, с европейским образом мыслей, а положение его при дворе таково, что он незаменим во всех затруднительных случаях по университету и по цензуре. Сколько раз отвращал он от них беду своим влиянием. Вот хоть бы последнее происшествие о тайных сходках студентов, которое, единственно благодаря ему, окончилось без шума. Теперь мы со страхом ожидаем нового попечителя. В последнем заседании цензурного Комитета Плетнев, заступивший на время место председателя, уже поднял вопрос об усилении строгости и бдительности цензуры, так как она лишалась своего покровителя и защитника. Между тем, эта несчастная цензура и при князе Волконском висела на волоске. Он сам мне сегодня сказал, что намеревался сильно хлопотать о выделении на из круга обязанностей своих, как попечителя. Вообще князь назывался ею очень неохотно и подчас выказывал презрение даже ко всему тому, что называется русскою литературою» (т. I, стр. 359).