скачать книгу бесплатно
Аманда мило улыбается.
– Конечно.
– Прекрасно. Твой первый день прошел хорошо, Анна?
Это так необычно, что всем здесь уже известно мое имя.
– Да. Спасибо, Нэйт.
Он кивает, будто я сказала нечто, требующее размышлений, а затем прощается и направляется к парням, зависающим в другом конце коридора.
– Ненавижу, когда он так делает, – выпаливает Аманда.
– Делает как?
– Проверяет нас. Какой же придурок.
Дверь в ванную открывается, и миниатюрная рыжеволосая девушка огибает Аманду, которая даже не двигается с места, возомнив себя Королевой Порога. Должно быть, девушка младше нас. Я не видела ее среди выпускников за кругом парт на английском.
– Боже, ты там застряла? – спрашивает Аманда. Бледная кожа девушки розовеет.
– Она просто принимала душ, – говорю я.
Аманда плавно ступает на плитку, ее пушистые фиолетовые тапочки шлепают ей по пяткам.
Она захлопывает дверь и произносит:
– Похоже, что меня это волнует? Девушка – скунс?
Глава 6
Одна неделя, и я уже по колено увязла в модном международном образовании.
В программу профессора Коул не входят привычные Шекспир со Стейнбеком, вместо этого мы изучаем переводные произведения. Каждое утро она открывает обсуждения по «Как вода для шоколада», будто это встреча книжного клуба, а не какое-то унылое обязательное занятие.
Так что английский проходит отлично.
С другой стороны, мой преподаватель французского явно некомпетентна. Иначе, как еще объяснить тот факт, что, несмотря на название нашего учебника – «Первый уровень французского» – профессор Жилле требует, чтобы мы говорили исключительно по-французски? Она также обращается ко мне по дюжине раз в день. И я никогда не знаю ответа.
Дэйв называет ее мадам Гильотина. Прозвище ей прекрасно подходит.
Он уже посещал этот курс раньше, но, очевидно, это не принесло пользы, поскольку он провалил первый экзамен. У Дэйва взлохмаченные волосы и пухлые губы, а также специфическое сочетание загорелой кожи и веснушек. Несколько девушек влюблены в него. Мы вместе посещаем еще и курс истории. Я присоединилась к младшему курсу, поскольку старшие выбрали изучение государственного аппарата, а я его уже изучала. Так что на истории я сижу между Дэйвом и Джошем.
В классе Джош тихий и сдержанный, но в остальное время его чувство юмора напоминает Сент-Клэра. Нетрудно понять, почему они такие хорошие друзья. Мередит говорит, что они боготворят друг друга: Джош из-за врожденной харизмы Сент-Клэра, а Сент-Клэр из-за того, что Джош – выдающийся художник. Я редко вижу Джоша без ручки или альбома для набросков. Его работы невероятны – густые смелые мазки в сочетании с крохотными изящными деталями – и его пальцы всегда испачканы чернилами.
Но самое примечательное в моем новом образовании – то, что происходит вне класса. Об этом не упоминают в глянцевых брошюрах. Вот горькая правда: учиться в школе-интернате равносильно тому, что жить в стенах старшей школы. Я не могу сбежать. Даже когда нахожусь в своей спальне, мои уши готовы взорваться от поп-музыки, звуков драки из-за стиральной машинки и криков во время пьяных танцев на лестничной площадке. Мередит утверждает, что все успокоятся, как только новички привыкнут, но я не питаю надежд.
Тем не менее.
Сегодня вечер пятницы и Rеsidence Lambert пустует. Мои одноклассники совершают набег на бары, а у меня, наконец-то выдалась спокойная минутка. Если закрыть глаза, можно почти поверить, что я вернулась домой. За исключением оперы. Оперная дива почти каждый вечер поет в ресторане через дорогу. Для человека с таким мощным голосом она удивительно миниатюрна. Еще она одна из тех женщин, кто полностью сбривает брови и рисует их на коже карандашом. Она будто вышла из массовки «Шоу ужасов Рокки Хоррора»[12 - «Шоу ужасов Рокки Хоррора» – экранизация популярного британского мюзикла. Представляет собой пародию на основные каноны научной фантастики и фильмов ужасов.].
Бридж звонит как раз, когда я, устроившись с комфортом на своей мини-кровати, смотрю «Академию Рашмор». С этого фильма началась карьера Уэса Андерсона. Уэс потрясающий, настоящий кинорежиссер, вовлеченный во все аспекты производства, со своим фирменным стилем, узнаваемым в каждом кадре – печальным и причудливым, невозмутимым и мрачным. «Академия Рашмор» – одна из моих любимых работ. Это история парня по имени Макс Фишер, который, среди прочего, одержим частной школой, из которой его выгнали. Какой бы стала моя жизнь, будь я увлечена ШАП так же, как Макс академией «Рашмор»? Во-первых я, вероятно, не сидела бы сейчас в одиночестве в спальне, нанося на кожу крем от угрей.
– Эннннн-уххххх, – восклицает Бридж. – Я иххххх ненааааавижу.
Она не стала лидером направления в музыкальной группе. Что глупо, поскольку всем известно, что Бридж – самая талантливая барабанщица в школе. Инструктор по ударным отдал место Кевину Куиггли, потому что подумал, что парни-барабанщики не проявят должного уважения к Бридж в качестве лидера, из-за того, что она девушка.
Да, теперь точно не проявят. Подонок.
Итак, Бридж ненавидит группу, ненавидит инструктора и ненавидит Кевина, придурка с непропорционально большим эго.
– Просто подожди, – говорю я. – Скоро ты станешь следующей Мег Уайт[13 - Мег Уайт – известная американская барабанщица, участница рок-группы The White Stripes.] или Шейло И[14 - Шейла И – американская барабанщица, певица, писатель и актриса. Начинала свою карьеру в середине 1970-х годов.], Кевин Куиггли еще будет хвастаться тем, что знаком с тобой. А потом, когда он подойдет к тебе после очередного большого шоу, ожидая особого отношения и пропуска за кулисы, ты сможешь пройти мимо него, даже не оглянувшись.
Я слышу слабую улыбку в ее голосе.
– Напомни, почему ты уехала, Банана?
– Потому что мой отец – кусок дерьма.
– Самого отборного сорта, подруга.
Мы болтаем до трех часов ночи, поэтому на следующий день я сплю до полудня. И тороплюсь одеться до закрытия столовой. По выходным она открыта только до времени бранча. Когда я прихожу, в помещении царит тишина, но Рашми, Джош и Сент-Клэр сидят на своем привычном месте.
Давление растет. Всю неделю они дразнили меня из-за того, что я избегала делать заказ. Мои оправдания звучали так: «У меня аллергия на говядину», «Нет ничего вкуснее хлеба», «Вкус равиоли переоценивают», но у меня не получится избегать этого вечно. На раздаче снова работает мсье Бутен. Я хватаю поднос и делаю глубокий вдох.
– Bonjour, э… Суп? Сопа? S’il vous pla?t?
«Здравствуйте» и «пожалуйста». Для начала я выучила вежливые слова в надежде, что французы простят меня за то, что вырезала из речи остальные части их прекрасного языка. Я указываю на кастрюлю с рыжевато-красным супом. Полагаю, ореховый сквош. Запах необыкновенный, с нотками шалфея и осени. Сейчас начало сентября, и погода еще теплая. Когда в Париж приходит настоящая осень?
– А! Soupe, – мягко поправляет он.
– S?, soupe. То есть, oui. Oui! – мои щеки заливает румянец. – И, эм-м, э… куриный салат с зеленой фасолью?
Мсье Бутен смеется. Веселым, желейным смехом Санта-Клауса.
– Курица и фасоль, oui. Знаете, вы можете говорить со мной на английском. Я хорошо его понимаю, – говорит он с акцентом.
Щеки горят еще сильнее. Конечно, он должен понимать английский в американской школе. А я пять дней жила на дурацких грушах и багетах. Он протягивает мне тарелку супа и небольшую порцию куриного салата, и мой желудок урчит при виде горячей еды.
– Merci, – благодарю я.
– De rien. Пожалуйста. И надеюсь, вы больше не будете пропускать приемы пищи, чтобы избежать меня! – мсье Бутен кладет руку себе на грудь, словно я разбила его сердце. Я улыбаюсь и отрицательно качаю головой. Я могу это сделать. Я могу это сделать. Я могу…
– ЭТО БЫЛО НЕ ТАК УЖАСНО, ПРАВДА, АННА? – кричит Сент-Клэр с другого конца столовой.
Я оборачиваюсь и, опустив руку, показываю ему средний палец, надеясь, что мсье Бутен не видит. Сент-Клэр в ответ ухмыляется и отвечает по-британски – показывает знак «V» указательным и средним пальцами. Мсье Бутен добродушно цокает позади меня. Я плачу за еду и приземляюсь за столик рядом с Сент-Клэром.
– Спасибо. Я забыла, как посылать на английский манер. В следующий раз буду использовать правильный жест.
– Не благодари. Всегда рад научить чему-то новому.
На нем та же одежда, что и вчера: джинсы и потрепанная футболка с силуэтом Наполеона. Когда я спросила о рисунке, Сент-Клэр сказал, что Наполеон – его герой. Не потому, что он славный малый. Он был той еще задницей. Но зато был коротышкой, как и Сент-Клэр.
Интересно, он ночевал у Элли? Вероятно, поэтому и не переоделся. Каждый вечер он ездит на метро до ее колледжа, где они и зависают. Рашми и Мер волнуются, что Элли считает, будто она слишком хороша для их общества.
– Знаешь, Анна, – говорит Рашми, – большинство парижан понимают английский. Тебе не нужно так стесняться.
Ага. Спасибо, что указала на это.
Джош закидывает руки за голову и откидывается на спинку стула. Рукава его рубашки закатаны, обнажая татуировку в виде черепа и скрещенных костей на правом плече. Судя по густым мазкам, это его собственный эскиз. Черные чернила выглядят еще темнее на его бледной коже. Потрясающая татуировка, хоть и смотрится комично на тощей руке Джоша.
– Это правда, – подтверждает он. – Я едва говорю на французском, но справляюсь.
– Я бы этим не хвасталась, – Рашми морщится, и Джош резко наклоняется вперед, чтобы поцеловать ее в нос.
– Боже, они опять за свое, – Сент-Клэр чешет затылок и отводит взгляд.
– Они всегда были такими? – спрашиваю я, понизив голос.
– Нет. В прошлом году было еще хуже.
– Фу. Значит, они давно вместе?
– Хм, с прошлой зимы.
– Довольно давно.
Он пожимает плечами, а я молча размышляю, хочу ли знать ответ на свой следующий вопрос. Наверное нет, но все же спрашиваю:
– Как долго вы с Элли встречаетесь?
На мгновение Сент-Клэр задумывается.
– Думаю, около года, – он делает глоток кофе – кажется, здесь все его пьют – затем с глухим звоном опускает чашку на стол, отчего Рашми и Джош вздрагивают. – Ой, простите, – тут же извиняется он. – Тебя это беспокоит?
Он поворачивается ко мне с раздражением во взгляде широко распахнутых карих глаз. Я втягиваю носом воздух. Даже будучи раздраженным, он прекрасен. Даже невозможно сравнить его с Тофом. Привлекательность Сент-Клэра другого рода, совершенно другого рода.
– Смена темы, – он указывает на меня пальцем. – Я думал, у южных красавиц должен быть южный акцент.
Я помотала головой.
– Только когда разговариваю с мамой. Тогда он выползает наружу, потому что у нее он тоже есть. Большинство жителей Атланты говорят без акцента. Это ведь полноценный современный город. Однако, многие используют и уличные словечки, – шутливо добавляю я.
– Канеш, – отвечает он молодежным сленгом со своим вежливым британским акцентом.
Я выплевываю на стол суп. Сент-Клэр удивленно хохочет, и я тоже смеюсь, болезненным смехом, похожим на урчание в животе. Он протягивает мне салфетку, чтобы вытереть подбородок.
– Канеш, – торжественно повторяет он.
Я прокашливаюсь.
– Пожалуйста, никогда не переставай это произносить. Это слишком… – у меня перехватывает дыхание. – Слишком.
– Тебе не следовало этого говорить. Теперь мне придется приберечь это слово для особых случаев.
– Мой день рождения в феврале, – кашель снова не дает нормально дышать. – Пожалуйста, не забудь.
– А мой был вчера, – говорит Сент-Клэр.
– Нет.
– Да, – он вытирает остатки супа со стола. Я пытаюсь отобрать салфетку, чтобы вытереть самой, но он отмахивается от меня.
– А ведь правда, – кивает Джош. – Я совсем забыл, чувак. С прошедшим днем рождения.
– Но ведь у тебя не было вчера дня рождения, так? Ты бы что-нибудь сказал.
– Я серьезно. Вчера мне исполнилось восемнадцать, – он пожимает плечами и отбрасывает салфетку на пустой поднос. – Моя семья не любит торты и праздничные колпаки.
– Но ты обязан съесть торт в свой день рождения, – возражаю я. – Таковы правила. Это лучшая часть праздника.
Я вспоминаю торт по мотивам «Звездных войн», который мы с мамой и Бридж готовили прошлым летом для Шони. Он был цвета лайма и в форме головы Йоды. Бридж даже купила сахарную вату, чтобы сделать волосы в ушах.
– Вот поэтому я никогда и не говорю заранее.
– Но ты же делал вчера хоть что-нибудь особенное? Я имею в виду, Элли сводила тебя куда-нибудь?
Он поднимает чашку кофе, но снова ставит ее на стол, так и не отпив.
– Мой день рождения – всего лишь еще один обычный день. И меня это устраивает. Правда, мне не нужен торт.
– Ладно, ладно. Хорошо, – я поднимаю руки в знак капитуляции. – Я не буду поздравлять тебя с днем рождения. И даже не пожелаю счастливой прошедшей пятницы.
– О, ты вполне можешь желать мне счастливой пятницы, – он снова улыбается. – Не имею ничего против пятниц.
– Кстати, – смотрит на меня Рашми, – почему ты не пошла с нами вчера вечером?
– У меня были планы. С моей подругой. Бриджит.
Все трое прожигают меня взглядом, ожидая дальнейших объяснений.
– Телефонные планы.
– Но ты ведь выбиралась куда-нибудь на этой неделе? – спрашивает Сент-Клэр. – Покидала пределы кампуса?
– Конечно.
Потому что мне приходится это делать. Чтобы добраться до других корпусов.
