Зеркало

–Все, как везде. Будем каждый вредный чих документировать. Звонки звонками, но если дело до суда дойдет, затруднительно будет проигнорировать такую объемную доказательную базу, где свидетели – целая станица.

–Доказательную базу? Слушай, а нас воще не пересажают? Эксперты вон еще на нашу голову.

–Наоборот хорошо, что приедут эксперты – зафиксируют в море отсутствие отравляющих веществ, тем более – высокой концентрации. Эксперты – люди не заинтересованные. По крайней мере будем пока так считать. Можно, конечно, независимую экспертизу вызвать, но это…

–Дорого.

–Да, но… знаешь, времена разные бывали.

–Думаю, такие опасения преждевременны. Если эксперты заявят, что у нас в море коктейль из ГСМ и ЛСД, политый соусом из радиации, тогда подумаем, что дальше.

Задумчивая Ритка, не принимающая участия в дискуссии в этом месте отмерла – а крута ты, мать. Как ты их… а в тот раз… неадекватные действия… свидетельские показания. Тебе бы в политику, я бы за тебя проголосовала. Или вон в армию. Такую и слушаться хочется и в глупых приказах ты не потопишь.

–Это не по мне.

–Почему?

–Потому что каждый взрослый человек про себя знает. Я социальна, но аполитична. И уж точно не милитари. Буду просто людей защищать.

Эмма сказала и схватилась за голову. В голове словно колкое дерево затрещало и мужской голос ясно произнес: «Не будешь!»

Первое, что сделала опытная уже в приколах сознания Эмма, это убрала руки от головы и выстроила спокойное выражение лица, только потом осторожно оглянулась по сторонам. Никто из стоящих людей в качестве скрытого агрессора внимания не привлек.

А народ продолжали шуметь. Кто-то уже из настоящих людей, а не воображений сказал: «Ладно, посмотрим еще, какие твои годы.»

Эмма снова ждала мозговых отрицаний. Но голова оставалась спокойной. В ней слегка позванивала ледяная пустота, но голосов больше не звучало.

* * *

На следующий день в станице и окрестностях стояла политическая и военная тишина. По станице ни проехало ни одной чужой машины. По ощущениям местных, дачников на дачах значительно поубавилось… Разовьется тут дистанционное чутье, когда такое творится.

А чего им тут делать, раз купаться нельзя. Будут они тебе сажать-поливать. Они на земле работать непривычные. Лень и безделье под высоким происхождением прячут.

–Говорят – мы в грязи копаться не станем! Овощи и купить можно.

–Солнечный удар, понимаешь, их куда-то непременно треснет.

–Значит, другие должны за них солнечные удары получать.

–А они в офисах под кондиционерами бумажки поперекладывают и считают – еду заслужили…

Сельчане не уходили на огороды и держались плотно возле загородок или окон на улицу.

Эмма полдня занималась документами – делала опись. Во второй половине дня собралась с Артемом, Риткой, Тихоном, Алкой, Надеждой и парой парней постарше к Пипу в охрану, которому продолжало прилетать от всех про все. Поскольку наезды происходили в основном во второй половине дня, к этому времени добровольцы и подтянулась…

Эмма поздоровалась с Пипом и удивилась: «Насколько натерпелся сам по себе рассудительный парень».

Пип выглядел настолько измученным, что даже его черный загар от переживаний потускнел. Переживания Пипа тронули не только нежное девичье сердце, даже Тихона проняло.

–Чувак, ты чего? Дрефишь что ли? – вот прицепились к несчастному!

–А ты попробовал бы сам тут… Каждый кто мимо идет… нашим проклятья шлет, черные приветы, а через одного вообще – к шее тянется, мало мужиков, бабы… от их визгов уши почище, чем от ныряния закладывает…а, да ладно. Как-нибудь до конца сезона дотяну и двину на заработки. Находят же люди как-то работу… А эти… пущай сами своих яхты охраняют… за такие-то гроши… всего истрепали… Сашек вон тоже говорит… Нет, я согласный, только одного опасаюсь – не дотянуть… некому будет на заработки ехать…

–Слышь, Пип, ты не того, не преувеличиваешь? Мы тут уже часа три и не только ни наездов, а и вообще и одной души.

–Поменьше стало, это верно. Но нервов тоже не прибавилось и… еще не вечер.

–Эмма…

–Ничего нового, каждый раз вызывать полицию и…

–Глядите!

–Один нашелся…

–Похож собирается в море выйти, бедняжка, всего с одним всего охранником.

–Остальные, небось, разбежались.

–Наверно, чувствует себя ужасно не защищенным.

–Вроде как без порток.

«А, – глянул Пип на подходящих – этот мужик – очень умный и такой – шустрый. Фамилия его Данилов. Видел его уже после этой истории, просто мимо прошел. И Санек на него не жаловался. Этому Данилову под семьдесят, выглядит, на пятьдесят. Другие богатеи его тоже уважают. Пойду встрену.»

«Привет, засланный! – кинул умный богатей Пипу – Не выгнали тебя еще?»

«Вот тебе и «встрену»» – выразился громко Тихон за другими спинами.

–За что это? Я честно охраняю.

–Было бы за что… а это у тебя, кто, охрана? В десять раз больше моей.

На порожек высыпали остальные. Защищать, так – защищать.

«А что только вам можно?» – было видно, что Пип очень старается не грубить, но его прорывает.

–Почему на охраняемом объекте посторонние?

Пип промолчал.

–Вот видишь, а говоришь уволить не за что!

Богатею, видимо, требовалось пар спустить, на охранника орать не удовлетворился. Или ему при этом процессе зрители требовались. Мир богатых предоставляет разнообразный сервис релакса.

Пип снова промолчал.

Что глазами хлопаешь? Раскусил я ваши колдовские технологии, кого пугать вздумали, щенки!

Господин Данилов постоял, помолчал, погнул глаза Пипа своим взглядом и прежде чем уйти еще сбросил остальным, как раздраженная продавщица с весов: «А вы чего вылупились? Гляди, не гляди, а на меня ваши подлые заклинания не действуют, оботритесь!»

И поле этого ушел. Мощный охранник прямо сквозь темные очки послал свой взгляд-угрозу: «Смотрите у меня!» И со здоровущей сумкой поспешил следом.

Пип двинулся за ними.

–Парень, ты и после «оботритесь» шестерить попрешься?

–Выбирай выражения, придурок!

–Правда, Тиша, это его работа.

Последнее предложение поступило от одного из взрослых парней: «Тихон, заткнись!»

–Нет, вы только поглядите!

–Какая здоровущая красавица, говорят даже есть бассейн на палубе.

–Скорее ванна для собачек.

–А ты откуда знаешь, ты и близко не подходил.

–Их тут всего семь.

–Ванн?

–Яхт! С мозгами плохо?

–Тоже хочешь яхту строить?

–У меня голова нормально соображает, не придурок какой, как Пип… что б при наших раскладах на яхту нацелиться… катер, самое наше реалити.

–Смотрите, как плотно у богатея сумка набита. Охранник кренится, как крейсер в шторм.

–«И в ней наверняка в половине тяжести плещется самое дорогое городское бухло» – вздохнул Тихон.

–Совсем не обязательно. Шмотки на Данилове… такой же Левис, как я Страус. Не то, чтобы я был знатоком. Просто перепадало из одного источника.

–Если бы к деньгам чувствительность прилагалась…

–Да… Следовало ожидать, что обслуга, ей много чего глотать приходится, а богатеи с отсутствием моря на первой его линии никак не согласятся…

–Смотрите!

–Хозяин на палубу поднялся. Вернулся, что-то Пипу говорит… Прошелся по середине, огляделся…

–Отдали швартовы. Все, уходят!

–Пипу больше ни слова, он и так на взводе.

–Читала его контракт, это его работа.

–А господин Данилов не так крут. В море не смотрит, словно его боится, к бортам не подходит. Вон даже дверь в рубку за собой затворил.

–Ну щас начнется. Пипа бы с ног не сшибли, когда от моря побегут. Два бугая.

–Позови его!

–Не надо Данилова злить. Богатеи этого не любят.

–Надо бы уши заранее заткнуть, они и когда по одному вопят, жутковато. А уж на пару…

–Да нет, не бегут пока.

–Почему-то.

–Смотрите, и впрямь уходят!

–Шикарная яхта мягко качаясь на волнах красиво отчалила и набирая ход, принялась так же элегантно и пропорционально уменьшаться в блеске мягкого бриза, уходя на более дальнюю территорию блестящей гладкости.

–Теперь кажется маленькой.

–Настолько выверены пропорции. Поставь рядом человека и тогда поймешь – какая она здоровущая…. Да, красавица.

–Ты только при Пипе не восторгайся, душу ему не рви.

–Я что, идиот?

–Тебе сейчас ответить?

Вернувшийся Пип первым делом заявил: «Говорю же умный мужик!»

–Что приятного он тебе еще сказал?

–Объяснил про колдовскую технологию?

–Ага. Когда уже решил, что он меня очень сильно презирает и больше слова не скажет.

–А я не удивляюсь, как богатеям только красоваться не надоест.

–Так как? По какой по его мнению механике они все от моря бегают?

–Сказал, что простой анализ… пару припадков сам наблюдал… показал, что случаи неврастений идентичны. Однако, под него попадают не все, человека охватывает ужас только когда… он в море смотрится, себя в волнах видит.

–То есть глядит на свое отражение?

–Да!

–Значит ловит отражение и на него немедленно обрушивается…

–Праведный гнев коренных жителей.

–Вот это…!

–А я бы не догадался.

–Да и кроме Данилова вообще – никто.

–Мало кому не хочется полюбоваться на себя любимого, особенно если море спокойно.

–Верно, как мало кто проходит мимо зеркала, не взглянув в него.

–Да…

–Поэтому умные мужики на яхте уходят, а мы тут безлошадные на уровне пола общественного строения время проводим.

–Имея ничем или мало чем экипированные вечера.

–И все многообразие роскоши нам не доступно.

–И врятли вообще, когда мы руками до его краешка дотянемся.

–Народ, хорош душу травить. Зато мы того… молодые.

–С годами и это отберется, что останется?

–Пип, здорово же тебе нервы истрепали. Всегда всех сам тормозил, кто ныть начинал.

–Глядите!

–Опа!

–Недолго же барон Данилов погулял.

–О, уже надрались, когда только успели!

–Вот что значит – дорогое пойло.

Тихон захихикал – смотрите, как идут, то на один бок валятся, то на другой… низко… как только воду не черпают. На такой глади – это ухитриться надо.

Все поднялись и подошли поближе.

–Народ, вы куда?!

–Тиша, это не градус. Они, похоже, тоже зацепили. Лучше бы нам подальше, когда побегут, так ведь собирались.

Однако, никто не отступил ни на шаг.

Все ждали возвращения яхты. Когда она достаточно приблизилась, стали более менее понятны события на борту.

Зато ход выровняли.

–Летит, милая – не гуленная, к родному причалу, как на крыльях.

–Смотрите!

На палубе уже отчетливо различимое развивалось действие.

Один из двух мужчин куда-то рвался, другой его не пускал. Удерживаемому удалось вырваться. Но бежал от не от моря, а к морю – к борту. Словно в центре палубы явилось и сформировалось нечто для него опасное. Второй мужчина догнал первого уже при переваливании через борт и оба упали назад на палубу.

Яхта шла под всеми парами, быстро приближаясь.

Очень разлетелись, тормозиться собираются?

После беготни рывками обоими телами, Данилова – уже отчетливо видимого снова настиг охранник и обездвижил мазками движений, словно у него не две руки, а минимум четыре. Танцевальная пара наконец застыла, умеет Данилов штат подбирать и ничто, казалось уже не освободит его из захвата.

«Своим попался! – оживился Тиша – Только не пойму чего это они? Думал, если до земли далеко, они в каюты забьются.»

Данилов что-то придушенно кричал охраннику. Но тот не реагировал. В какой-то момент удерживаемому удалось отпихнуть одну из рук – тисков, из другой он молниеносным, не видимым глазом движением вывернулся. Несколько длинных мощных прыжков и вот он уже свободной птицей летит за борт, взмахивает руками и приземляется почти чисто, без капель.

«Неплохой прыжок!» – одобрил Тихон и все закивали.

–Если бы плохие люди все делали так – залюбуешься, а загнанные хорошие не разучились восхищаться, тут мог бы организоваться маленький шажок, пусть не сразу к примирению, но…

«Мне этот мужик нравится, – повторил Пип – хоть он сегодня и…»

–Да и мы к нему особых претензий не имеем.

–Не с ним ссорились…

Все замолчали, рассматривая, не появился ли уже из воды Даниловская умная, хитрая голова без отделения от сильного тела. Конечно, ведь среди присутствующих садистов нет. А те, кто на этом месте остались, из-за своих загородок носа не кажут.

На несколько мгновений все даже отвлеклись от яхты. По палубе которой охранник бежал к рубке.

–Эй, смотрите, аааа…

–Не успеет!.

–Беги!

–Прыгай!

Яхта шла под небольшим углом к линии прибоя и положение ее продолжало отклоняться.

–По катерам ударит!

–Атас!

Ребята спрыгнули на песок и со всей силы рванули в сторону родного села.

–Эмма!

–Я тут. Скорей!

На подлете к причалу яхта начала таки притормаживать.

«Винт в песок зарывается! – крикнул бегущий после всех и постоянно оглядывающийся Пип – Шас встанет!»

Но яхта продолжала двигаться. На палубу выскочил ошалевший охранник. Пип крикнул ему на бегу: «Прыгай!»

Врятли охранник его услышал сквозь рев. Так или иначе, решил остаться на яхте до конца, ожидая, что инерция закончится и тяжесть яхты погасит ход.

Но нет, после удара о первый катер, который выкинуло далеко на причал, стало понятно, что это лишь начало, Берег огласило добавочными звуками: грохотом под аккомпанемент скрежета. Яхта проперла правым бортом по крайнему ряду катеров, ее корму еще больше занесло влево. Яхту развернуло быстро, как в водовороте и она всем своим левым боком ударила уже по пирсу с яхтами. С этой стороны стояли две красавицы. Остальные забрали для более длинных вояжей, раз берег проживания взбунтовался.

Бок яхты занесло на берег и высоко вздыбило.

Казалось, теперь-то она встанет среди сопутствующих падений. Но нет, яхта дотянулась еще буквально сантиметрами до сторожки охранников. И сторожке хватило – древнему сооружению, которое молодым не было никогда, ведь собиралось уже из чего не гоже.

Теперь встало все.

Яхта ссыпалась бортовыми запчастями к ногам разнесенного ею домика.

Из завала торчал остов времянки, выручающий охранников своим теплом в холодные ночи. Именно к нему вернулись ребята, не к яхте. И только немного погоревав, повернулись оценить ущерб.

–Слушайте, там же люди!

На пляж грамотно крутя бедрами мимо обломков и запчастей, выбирался непотопляемый Данилов. На его левом плече, облепленном дранной футболкой, обильно выступала кровь, продолжающая стекать вместе с водой обратно в море. Но скорее не от глубокой раны, а от обширной ссадины.

От соленой воды драло наверняка не слабо, но Данилов даже не морщился.

Ребята вернули взгляды морю.

–Кто-нибудь охранника видел?

–Видел, как его яхта сбросила, с кормы, вздыбилась ведь, как жеребец на родео, разве что копытом не добавила.

–Пошли искать!

Пип возглавлял поиски. Данилов отдышался несколько секунд, сидя в прибое и тоже присоединился.

–Олег! Олег!

И ребята дружно за ним повторяли: «Олег!»

Искали линией – правильно, переворачивая обломки покрупней, уходя все глубже в воду.

На лицах поисковиков начала проступать безнадега.

Но охранник спас себя сам. Он появился на отмели на четырех костях, выглядывая из-за примощенного вертикально между других палок спасательного круга.

–Что написано?

–Мэри, кажется.

–Точно, Мэри.

Так звали жену Данилова.

Данилов немедленно озаботился самочувствием своего служащего.

–Олег, ты как? Давай сюда! Дойдешь?

Охранник, зеркальным отображением демонстрируя мир, в котором люди быстро восстанавливаются, резко поднялся, как из-под волны выпрыгнул и вполне бодро и с каждым шагом все бодрее, проследовал к Данилову.

–Спасибо. Порядок. А у вас, босс, все… ну… на месте.

–Это ты по поводу моего небольшого буйства… Да, Олежек, все уже хорошо. Водичкой окатило, парочкой ударов подправило.

–Но что… что это было?

–А это вот они! Специалисты. У них спроси.

Указующий перст в сторону стоящего неподалеку ребят: «Засланный и компания!»

–Что они сделали, босс?

Охранник оживился. Наконец-то в разговоре слезли со сентиментального «самочувствия» на тему, более подходящую мужчинам и особенно профессионалам.

Отравили мою ванночку для собак… как они ее называют… мало им было моря….

–Босс, какие мои действия? Может сами пусть в море поплавают?

В словах охранника слышалась не угроза и проплаченная преданность, лишь рассудительная справедливость возмездия.

–Змеи от своего яда не дохнут…

–Ладно, Олег, я тут пошухарил малость. Придется денег оставить. Вызывай всех… понесших ущерб. Я не зайчик от ответственности бегать.

–Это уж как водится. Понял. Это было круто, босс! Но вы точно в порядке?

–Звони! Вот душа бесстрашная!…

Пип метнулся к остаткам сторожки.

–Пип, ты куда?

–Воды ему принесу. Если раскопаю.

–Как знаешь…

–Вот, господин Данилин, попейте.

–Водка?

–Просто вода.

–Ты меня поражаешь, Засланный!

Вначале рассчитывали, что я насовсем свихнусь от созерцания такой ничтожной емкости, теперь еще воды предлагаешь. Да ты, парень, сильно не в себе!

–Олег, домой! Пусть моя команда… в общем – пусть все в контору едут…

Обсуждение долго не длилось.

Ребята успели перекинуться парой версий.

–Вода у него в бассейне, наверно, морской была.

–И наверно силу свою начала терять.

–Народ, может по домам?

–Чего тут светиться.

–Верно, чего мы тут не видели.

Но пляж почти сразу заполонили люди и недостатка от мигалок и криков никто не испытывал.

Пип и компания – как назвал их Данилов – опрашивалась отдельно каждого.

В общем вечер защиты вылился в вечер допросов. До разваленной сторожки Пипа, хоть туда и просился взгляд, а за ними – руки, дело даже в первом приближении попечения, так и не дошло.

* * *

Последние официальные лица укатили обратно по офисам. Но обсуждение последних событий, особенно в части – сколько денег миллионеры тратят на свои яхты, когда другие миллионеры их своими яхтами (по собственной дури) разносят, утихнуть еще не успело. Его отголоски и рядом звучащие темы еще разносил по селу прибрежный ветерок. Как тут село взбаламутило новое сообщение из ее главного соснового офиса.

Ритка прибежала, сияя глазами: «Ну щас начнется, щас пришлые вредители на полную познают силу гнева земли нашей и…»

–Ритка, чего начиталась?

–Или лучше спросить – напилась?

–Какие вы, однако, противные! Почему это городским можно выражаться красиво, а если мы стараемся, значит – надрались!

–А тебе не кажется, подруга, что пришлые свое уже получили?

Еще года три назад при таком раскладе, я бы согласилась. Но теперь, как говорится – пройдена точка не возврата, примирение невозможно. Требуется безоговорочная и какая-то еще правильная капитуляция и все такое.

–Рит, что опять случилось?

Агафья передала: «Портится погода.»

–И что это значит?

–Неясно. Советует в ближайшие пару дней, особенно ночей, из дому далеко не уходить. В смысле на расчет успеть вернуться.

–Артем, посмотри, что там с погодой.

–Как, опять забыла?

Нашим звонили, говорят: «Объявили штормовое предупреждение.»

–Понятно, а как это связано с нашим делом?

–Говорю же: «Пока не известно.»

У Агафьи пытались переспросить, ответила: «Ооблака!»

–А это что значит?

–Ну… на небе пару недель было ни облачка…

–И что?

–Никто не знает.

Ближе к вечеру народ уговаривал Пипа на смену не ходить. И вернуть в село Сашку.

Пип сказал, что очередная проверка может явиться и вечером – их сейчас по всей программе трясут и что он, да и Сашка тоже, как сказал, что доработает, так тому и быть. Они штрафами грозятся. Значит, не только за работу не платить, а заплаченное могут отобрать. Сам Яков – ихний главный бухгалтер с юристами приезжал. Стращал.

На Сашку Рыбака навалились всем близким сообществом. Его мать – Анна почему-то по прозвищу Счастливица, буквально висела у сына на плече и грозилась продолжать это близкое материнскому сердцу занятие в любой точке пребывания сына этой ночью.

Сынок, себя не жалеешь, хоть меня пожалей. Один ты у меня… Дети почему-то кукожатся, такое слышать – ушами. А ты жалостью пойми. Единственная ты моя надежда и опора. В прошлый раз Агафью ослушался, порезами обошлось, а и то сдвинуться мог, на такое глядя. В этот раз может так не повезти! Уж кто про удачу больше знает, как не рыбак. Сынок, послушай, мать, отступись!

В какой-то момент показалось, что уговоры сработали и все принялись звонить и писать Сашке, выписывая и озвучивая одинаковый текст: «Срочно вертайся в домой!»

Тут вроде тоже договорились.

А спустя пара часов к Валентине, где, казалось бы в обретенном спокойствии попивали чаи брат с сестрой, снова прибежала вся в слезах Анна.

Ушел! Ведь ушел! На свою погибель! Я бы за ним одна рванула, да ведь не уведу! Надо же, только на минутку в туалет отошла, какой там – отбежала. Ох, милые, выручайте!

Все схватились за телефоны. Тихону звонить не пришлось. Он по собственным соображением «пришел к юристам».

Тихон на тревожное сообщение трагически покачал головой: «Думал одного… – двух тащить тяжелей. Много народу надо. Поставить, вытащить.»

–Что вытащить?

–Что два?

–Гроба! Придурки!

Ахнули все. Ритка отмерла первой.

–Придурок здесь один – ты!

–Никому больше не нравится черный юмор?

–Просто поражаюсь тебе, Тихон!

Эмма пыталась все поскорей организовать – на жесткой Московской, не на мягкой станичной скорости.

Тиш, как у тебя сейчас с техникой?

Жигуль у дядьки. Помнишь, персики продавали?

–Беги, попроси. Минут на сорок.

–На сорок, это как?

–Беги, тормоз!

–Кого еще привлечь? Дороги наши машинами оскудели.

–Так в том и был смысл.

–И корень зла…

–Тетя Валя пекла сегодня блины?

–Какие блины?

Ты беленов объелась. Столько нахлебались… ну ты… воще!

–Ладно, прав. Надо бы Пашу с мотоциклом!

–Точно, частями бы всех перевезли.

–Лишь бы не запчастями.

–Ты как Тихон! Городишь что не попадя!

Вовремя вспомнили. Паша тоже друг Сашки. Может того – по дружески по шее.

–И то дело. Еще один мужик. Сашку – этого перца – верного долгу и дружбе, наверно, вязать придется.

Спустя еще полчаса, сколько бы Эмма кругами с позывными не бегала, народ выдвинулся наконец по направлению месту Пипова дежурства. В основной массе пешком. Дядя Тихона «Жигуль» не дал. Сказал – вы там дурость тешите, а я без средства существования останусь.

Другие пару обращений привели к похожим ответам – пусть ваш умник ноги в руки и сам быстренько чешет домой. Еще такси ему вызывать.

Эмма, Артем, Ритка и Тихон поспешали вперед пешком. По плану Пашка повез Надежду и должен был их догнать и перегнать. В случае не решения проблемы быстрого эвакуирования, Паша должен был рвануть за Вадимом. Нели почему-то ни в один из экипажей и ни в один голос не планировали.

В какой-то момент Ритка вдруг схватилась за щеку.

–Ты чего?

–Показалось кто-то водой плеснул.

Тихон не промолчал – замуж тебе надо, девонька, будет работать реальное зрение – куда муж свинтил, а казаться перестанет.

–За тебя что ль?

–Артем не берет. Лет через пять такой вариант уже не покажется тебе плохим, вот увидишь.

–Тиша, не надейся. Ни через пять, ни через десять.

–Ну-ну…

–Народ вполне себе бодро шествовал по пустой дороге, обсуждая ожидаемый природный катаклизм. Пока ничто не предвещало… а что должно случиться-то?

–Что значит – облака?

–Агафья нагонит повышенную облачность?

–И что это даст?

–Вот именно. Причал почти развален. У обрубка пирса осталась одна яхта и у той мачта опущена.

–И вообще, что тут еще добавлять? Противник разбит, последние смелые покинули позиции.

–Так что значат «облака»? Предположения есть? Местные исторические аналоги?

–Нет. Сейчас просто надо быстро двигать. Никто не знает и вообще…

–Верно

–Поднажмем.

Скоро Павлик вернется. Может с двоими первыми. У Надежды дар уговаривать.

Гляньте впереди пыль какая-то странная. Но ни одной машины не проехало.

В воздухе вдруг резко загудело, потом засвистело. В море отдельным звуком что-то бабахнуло, словно крупномер с высоты швырнули в волны.

В первый миг показалось, что между людбми и солнцем проплыло невесть откуда взявшееся припятствие. Все, не опасаясь еще особо, задрали головы вверх. Поэтому успели увидеть, как летящая со стороны моря… еще метров триста и спикирует – на них косо валится огромная и объемная беловатая масса.

–ААА!

–Что это?

–Ложись!

Ритка крикнула и прорвавшись к Артему, привычной уже подсечкой завалила его на дорогу и навалилась следом, ясно показывая – какую главную для себя часть тела любимого готова она защищать в первую очередь.