Это сделал Сайман. Книга 2

Павел По

Это сделал Сайман. Книга 2

Глава 20. Спасение Яблочкина

Майя припарковала аэрокар вдоль дороги, и теперь, чтобы оказаться на территории Завода интеллектуального приборостроения, ей пришлось пройти лишний километр. Зато она прошла не через центральный вход, а через общественный парк, побродила по ровным благоустроенным аллеям, посидела у фонтана.

Общественным помощником следователя она была всего несколько часов как, а журналистом – уже почти десяток лет. И вот такое негласное наблюдение – она знала это наверняка – иногда давало больше информации, чем прямой опрос очевидцу событий. Тем более, если эти самые очевидцы подспудно подозревают о незаконности своих действий, или как вот эти работающие в парке железяки-андроиды, имеют программу блокировки любой информации, которая может принести вред производителю или обнародовать важную коммерческую информацию. Что там еще заложено в эту программу, какие триггеры и алгоритмы – одному компьютерному богу известно. И программисту, который это все устанавливал.

Поэтому сейчас, Майя устроилась на скамейке, подставила мягкому осеннему солнцу лицо и вытянула ноги. Рядом с ней на скамейке лежала холщевая сумка с этническим узором в африканском стиле, из которой торчал уголок блокнота и акварельные карандаши в специальном тубусе – часть легенды, что она – художник, выбравшийся из суеты душного города в парк на пленэр. Вот сейчас отдохнет, настроится на работу, впитает так сказать очарование природы и схватится за этюды.

Майя наблюдала.

Прикрыв глаза, она запоминала, кто и куда направляется, что делает, какие задачи выполняет. Десять анероидов устаревших моделей появлялись то тут, то там, волоча тяжелые тележки с удобрениями, рассадой, рабочий инструмент и непрозрачные короба невнятного назначения. Неторопливо, поскрипывая рессорами, человекоподобные роботы двигались по парковым аллеям, не заходя при этом на территорию завода: оно и понятно, для входа на территорию завода имелось специальное КПП. Но то же журналистское чутье подсказывало Рабанской, что все интересное она зхдесь получит, если останется на территории ЗИПа инкогнито.

Калитка приоткрылась, из нее выкатился робот-уборщик, его громоздкие колесики увязли в гальке и один камушек отскочил и застрял в полозьях калитки. «Какая удача!» – про себя улыбнулась Майя и неторопливо поднялась, потянулась лениво. Размяла плечи и зевнула. Подхватив сумку, она направилась к противоположной от калитки беседке, где болталась молодежь примерно ее возраста, но не дойдя до них, свернула с тропинки и, пригибаясь, вернулась назад. Она шла, стараясь прикрываться то густым кустарником, то деревьями. Иногда останавливалась. Достав из сумки блокнот, рисовала листики, тычинки, веточки – все, что попадалось под руку, благо рисовала она неплохо, на студентку-троечницу вполне потянет, а никакая другая и не станет так долго прохлаждаться. Поэтому, если кто-то и наблюдал за ней, он давно это бросил – нет ничего более скучного, чем наблюдать за потугами нерадивого студента, изображающего бурную жизнедеятельность лишь бы не учиться.

Майя замерла в центре поляны, сделала цветной набросок панорамы, и медленно, не отрываясь от рисунка, прошла ближе к калитке. Там с ее плеча как бы случайно соскользнула сумка, карандаши рассыпались в траве, и девушке пришлось их собирать. Повозившись так несколько минут, она пробралась под кустарник у калитки, поднимая каждую травинку, заглядывала под нее в поисках несуществующей пропажи, и чуть толкнув калитку, провалилась в нее. Ловко откатилась в сторону, снова прикрывшись кустарником. На этот раз ей нужно действовать особенно осторожно – в этой части парка могли находиться только сотрудники завода, представители поставщиков, и редкие официальные гости. Или тот же дружок Филиппова – он вроде бы тоже должен направиться сюда.

Майя свой визит на завод интеллектуального приборостроения не оговаривала с Филипповым, направилась сюда интуитивно, как в самое «злачное» место, куда ей давно хотелось попасть.

Она уже трижды просила аккредитацию на завод и трижды получала отказ. И еще один раз – самый постыдный, о котором ей хотелось забыть – полученную кровью и потом аккредитацию аннулировали за пять минут до начала встречи, и выдворили Майю с территории. Видите ли они вспомнили, как она пыталась проникнуть на территорию нелегально, пропилив электролазером дыру в заборе. Когда это было…

Быть общественным помощником следователя и добывать интересные факты для других материалов – это ведь не запрещено их сделкой, Филиппов только требования по делу Вишнякова озвучивал. Журналистка улыбнулась – ей всегда нравилось обводить оппонентов вокруг пальца. Особенно, когда ее так старательно пытались ограничить в действиях.

Майя фыркнула. Поправила сумку и в ней – крохотный значок общественного помощника, который в случае проверки должен стать ее нынешней неожиданной аккредитацией.

Она прислушалась. Эта часть парка была безлюдна, складывалось впечатление, что у сотрудников сегодня внеплановый выходной. Конечно, это было не так. Просто строгое руководство следило, чтобы персонал не болтался по территории просто так. Это было подозрительно, если тебе нечего скрывать, ты же не будешь вводить подобные запреты, да еще и так рьяно требовать их соблюдения.

Над зданием центрального склада аккуратно двигал массивным плечом подъемный кран, из-за покатых крыш то и дело мелькали контейнеры красного и зеленого цвета, которые переставляли с его помощью. Чуть дальше, у живописного фонтана с изображением человека и прислуживающего им робота первого поколения – угловатого и до комичности смешного, находилось административное здание. А прямо перед носом Майи – стены лабораторного комплекса. Девушка достала из сумки устройство, напоминающее брошь-божью коровку, вдавила центральную часть – «брошь» загудела и плавно поднялась над ладонью. Майя перевернула ее на брюшко, ввела координаты склада. Вторую такую же «коровку» она отправила к административному зданию. Небольшое устройство с портативной батареей затаится до вечера и активизируется в конце рабочего дня. Пока солнце не село, полетает вдоль зданий, позаглядывает в окна. Майя снабдила свои «жучки» отличной оптикой, так что потом сможет все рассмотреть подробно, и даже прочитать какие-то документы на столах сотрудников или открытые на их мониторах.

Отправив подручных на задание, Майя двинулась к лабораториям. Мимо проехал андроид – более новой модели, в руках он нес тяжелую на вид коробку. Журналистку он не заметил, направился к складу.

Майя притаилась. Где-то недалеко кто-то говорил с андроидом. Мужской голос. О чем шла речь, Рабанская не слышала из-за скрипа прошедшего мимо андроида. Да и листва приглушала звуки. До нее доносились лишь неразборчивые обрывки фраз.

– Поняла ваш вопрос. Отвечаю: цветы цветут.

Снова шелест листвы и порыв ветра унесли фрагмент разговора. Майя услышала:

– Я хотел узнать, хорошо ли цветут цветы.

Голос мужчины Майе показался смутно знакомым, она слышала его буквально недавно. Рабанская затаила дыхание: голоса были совсем близко, буквально за поворотом. И один из них принадлежал роботу, а второй человеку. И последний определенно валял дурака.

– Андроид моего типа может работать в условиях, относящихся… к крайне неблагоприятным…

«Вот докопался же», – простонала про себя Майя.

Как вдруг она услышала тяжелый глухой удар. Земля, на которой девушка сидела, дрогнула. Скрип рессора, приглушенные удары и снова – гулкое падение.

Майя, не поднимаясь с колен, на четвереньках, пробралась ближе. Выглянула из-за угла и обомлела – тот парень в кожанке, что все время терся рядом с Филипповым, оперативник Яблочкин, схватился с андроидом-садоводом. Шланг валялся на траве, из него хлестала вода, темными ручейками пересекала садовую дорожку и струилась по центральной лужайке.

Что бы не происходило между человеком и роботом, силы были не равны – редко какой человек может выстоять и минуту против андроида с его металлопластиковыми кулаками. Яблочкин неплохо уворачивался от ударов и на этом его преимущества заканчивались.

– Ну же, ты же не можешь не быть вооружен, – тихо простонала она. – Стреляй в него и дело с концом! Я не хочу светиться… Я на задании…

Обнаруживать себя Майя, действительно, не торопилась, тем более сейчас, когда после драки с представителем правоохранительных органов на заводе начнется какая-то суета в простонародье называемая шухером. Ей очень, просто не передать словами как сильно не хотелось выдавать свое присутствие. А потому, сжав кулаки, она продолжала прятаться в своем укрытии.

Яблочкин поднялся и ровно в тот момент, когда андроид ринулся на него, а у наблюдавшей за схваткой девушки от страха перестало биться сердце, выхватил пистолет и пару раз выстрелил в системный блок. Тот полыхнул и с шипением отключился.

Майя выдохнула с облегчением и уже собралась вернуться на свой пост, чтобы продумать дальнейший план, когда андроид рухнул к ногам мужчины, а небольшой, размером с ладонь, кусок его черепной коробки отлетел в сторону и ударил Яблочкина прямо в лоб. Мужчина глухо вскрикнул и стал заваливаться на бок, очевидно, теряя сознание.

И даже это не заставило бы Рабанскую выбраться из своего укрытия. Но далее случилась совершенно фантастическая вещь: по аллее к месту столкновения человека и техники торопились другие андроиды, и у всех горели красным защитные блоки – отключенный Яблочкиным андроид успел подать сигнал о нападении, и теперь у машин активировался алгоритм уничтожения нарушителя. А нарушитель, схватившись за голову с самым нелепым видом растянулся на траве и отключился.

– Вот блин, – Майя бросила взгляд на приближающихся роботов, снова чертыхнулась и стремительно выбралась на тропинку и замерла.

Девушка схватила осколок гальки. Встала в полный рост, вдавила острый край камня чуть выше запястья и полоснула себя по руке. Рука заныла от боли, которая горячими волнами растекалась от локтя к плечу и выше. На коже остался рваный порез, а на садовую дорожку упало несколько капель крови. Подняв руку параллельно земле и демонстрируя порез, она громко и отчетливо крикнула:

– Внимание! Человек в опасности!

Это была простая и проверенная формула, никогда не дающая сбоя – какая бы ни была действующая команда, какие бы не включились алгоритмы, если человек подвергается опасности, если у него травма, а из раны течет кровь, то все команды робота аннулировались: машина должна спасать человека. Таков приоритет. Первый закон робототехники, между прочим, сформулированный еще Айзеком Азимовым.

Машины на мгновение замедлились, повернули равнодушные лица к Майе. Красные огоньки мигнули. Девушка качнула рукой, позволив еще нескольким каплям для убедительности упасть на гальку. Красные огни на корпусах роботов загорелись вновь. Андроиды продолжили свой пусть к распластанному на дорожке Яблочкину.

Майя растерянно моргнула:

– Этого не может быть. Человек же в опасности!..

Она озадаченно посмотрела на свою рану, перевела взгляд на Яблочкина.

От неожиданности девушка даже потеряла дар речи – на ее глазах машины проигнорировали первый закон робототехники, не оказали ей помощь, более того, продолжили путь, чтобы причинить еще больший вред другому человеку, распластанному сейчас посреди дорожки и совершенно беззащитному.

«Так вот почему никто из сотрудников сюда не суется, – догадалась Майя. – Они перенастроили роботов, сняли запрет на причинение вреда человеку!»

«Они» – это какие-то абстрактные «они», пока. Майя была уверена, что теперь-то, когда она сама убедилась в странностях этого места, ей удастся вывести таинственных злоумышленников на чистую воду.

Но сперва придется спасти Яблочкина.

Майя бросилась вперед, на ходу вытаскивая из сумки небольшой красно-оранжевый цилиндр и одним отточенным движением открутила с него крышку. Выставив вперед руку, сжала корпус, освободив туго натянутую пружину – из цилиндра вылетел миниатюрный щуп и врезался в корпус ближайшего андроида, как раз у локтевого сгиба. Андроид будто напоролся на невидимую стену, подпрыгнул и, взмахнув пластиковыми руками, рухнул в траву, словно подкошенный. Майя спрятала свое оружие в карман – оно стало бесполезным на ближайшие несколько минут, пока не накопится заряд на новый выстрел. За это время или все закончится ее победой, или ей станет все равно. Потому что андроиды теперь выбрали главной целью ее и ринулись к ней.

Пятеро. Где-то в отдалении может быть больше. Значит, придется действовать решительно и идти на риск. Майя схватила шланг и направила его на роботов. Прокрутила головку, увеличив напор. Нет, таким робота не сбить с ног, конечно. Но часть водяных паров может попасть на корпус и замкнуть программу – роботы, нападавшие на нее, все-таки были довольно древними и потрепанными, значит, на их техобслуживании экономили. Как знать, может и герметизация где-то на корпусе дала сбой. Этого достаточно, чтобы успеть сбежать. Если, конечно, Яблочкин не решил полежать в обмороке подольше. Майя на всякий случай направила струю воды и на него – мужчина пошевелился, застонал.

– Подъем! – крикнула. – У тебя проблема!

Яблочкин кое-как поднялся, встал на одно колено. Тряхнул головой, сбрасывая с себя остатки обморока. Огляделся. К радости журналистки выругался неожиданно витиевато, Майя даже захотела взять себе в оборот непонятную, но, вероятно весьма злобную «итит-твою-мать».

Тем временем Яблочкин нашарил в траве пистолет и поднял его, прицелился и выстрелил в ближайшего андроида. Майя направила в образовавшуюся дыру поток – андроид задымился и рухнул навзничь. За ним следом – второй и остальные.

– Надо убираться! Сейчас сюда новые пожалуют, – Майя подхватила Яблочкина, потянула в кусты, из которых только что сама выпрыгнула.

– Аэро…кар… там, – мужчина, с трудом вырываясь из цепких пальцев журналистки и освобождая горло, которое та передавила, натянув до отказа мокрую футболку, показал рукой на парковку.

Девушка с сомнением покачала головой:

– Ага, так нас теперь и выпустят с территории.

Заметив среди камней крышку красно-оранжевого цвета, подняла ее и сунула в карман.

– Что это? – Яблочкин хмурился, пытаясь сфокусировать взгляд. Очевидно, ему было совсем плохо.

Майя усмехнулась:

– Древнее, но весьма действенное оружие. Энергошокер называется. Служит мне верой и правдой. В отличие от своего древнего аналога не ударяет электрическим импульсом, а краткосрочно забирает его, устраивая андроиду маленькое, но весьма эффективное короткое замыкание… Ты меня еще расспрашивать тут будешь?!

Яблочкин с сомнением покосился на нее, икнул:

– Их же… давно… сняли с производства…

– Поэтому это избавило меня от необходимости получать на него разрешение, прикинь, какая удача? – девушка торопливо собиралась, заметала следы и продвигалась к калитке, увлекая за собой заторможенного оперативника. – А сегодня благодаря этому раритету я спасла тебе жизнь. И если ты будешь чуть быстрее передвигать конечностями, то, вероятно, спасу и свою.

Она толкнула калитку и пихнула в нее первым пошатывающегося Яблочкина. Оглянувшись, проверила, не обронила ли чего важного, что могло бы навести местную охрану на нее, и тоже выскочила в сад. Она поддерживала Яблочкина и одновременно подталкивала его вперед до тех пор, пока добравшись до ближайших деревьев, не выдохлась окончательно. Согнувшись пополам, она уперла ладони в колени и протяжно выдохнула:

– Фу… Вроде отстали…

Она посмотрела на спасенного оперативника: Яблочкин выглядел паршиво, в мокрых волосах темнела кровь, стекала на воротник розовыми струйками, взгляд блуждал.

– Кажется, вы меня спасли, – поморщился напарник Филиппова.

Он поднял вверх руку и дотронулся до раны, тихо чертыхнулся. Майя выпрямилась, притянула мужчину к себе и подхватила под локоть.

– Изображаем влюбленную парочку, – девушка положила его ладонь себе на талию. – Советую спрятать физиономию в моих волосах, типа тебя прет от моего запаха. Потому что если моя физиономия могла и не попасть с рассылку местных железяк, то твоя там точно имеется с самыми нелестными комментариями вроде «убийца роботов», «особо опасен», «подлежит немедленному уничтожению»…

– Уверен, твое личико у них тоже есть, так что не надейся.

Это была плохая новость, Рабанская не могла не признать, что история с проникновением на территорию ЗИПа может выйти ей боком. Но с проблемами привыкла разбираться по мере их поступления. Тем более, что Яблочкин что-то еще нечленораздельное промычал, но нос все-таки спрятал, и можно было двигаться к аэрокару.

Уже в салоне он все-таки отключился, успев, правда, пробормотать вялое «спасибо». Ну, хоть что-то.

Глава 21. Участковый

Филиппов с утра трудился в управлении. Он уже трижды обзвонил экспертов, не подготовивших еще результаты экспертизы, дважды набрал Яблочкина – оба раза безрезультатно, напарник и старый друг не отвечал. И вот только что он догадался набрать номер своей новоиспеченной помощницы. Она, как ни странно, ответила стразу, включив при этом видео конференцию. Камера выхватила приемный покой медцентра.

– Майя Марковна, Вы где? – нахмурился Филиппов.

Девушка шмыгнула носом.

– Мы в больнице.

Филиппов нахмурился еще сильнее:

– Не понял. «Мы» – это кто?».

– «Мы» – это я и спасенный мной ваш, – она сверилась с записью в блокноте, – Егор Васильевич Яблочкин.

– Василий Егорович, – автоматически поправил ее Филиппов и подскочил: – Что? Василий ранен?!

Девушка кивнула:

– Угу, только что сдала его хирургам, у него башка разбита, – Майя постучала ногтем по собственному лбу. И гордо добавила, подняв тот же самый палец вверх: – Между прочим, он выжил в схватке с андроидом благодаря мне!

– Я понял. Я не понял, где и как это произошло.

– Так на заводе интеллектуального приборостроения же! Я туда решила наведаться по вашему заданию…

Филиппов оборвал ее:

– Я не просил вас туда соваться. Вы снова за свое?!

Девушка сделала вид, что оглохла. Или у нее барахлит связь.

– …И прибыв на место, обнаружила вашего Яблочкина, дерущимся с оранжерейным цветоводом.

– Ничего не понимаю.

Филиппов, в самом деле, ничего не понимал: что Василий делал в оранжерее, почему на него напал андроид, как там оказалась Майя, которая, судя по ее бодрому трепу, в отличие от подготовленного и физически развитого оперативника никаких ранений и травм не получила. «Чертовщина какая-то!». Журналистка тем временем продолжала набивать себе цену:

– Он вырубил андроида, но не успел увернуться от отлетевшего системного блока, тот ему прямо по лобешнику и попал, представляете. И вот – Василий ваш валяется без сознания посреди лужайки, а на прощальный зов побежденного цветовода бегут сородичи с весьма недобрыми намерениями, у них огоньки красными были окрашены. Я попыталась привлечь их внимание командой «человек в опасности», даже руку себе поранила, – она показала на камеру свою перебинтованную ладонь, – но они не остановились, представляете?! Тогда пришлось импровизировать, кое-как отбились…

У Филиппова загорелся сигнал внутренней связи, он отправил звонок журналистки в режим ожидания и поднял трубку.

– Филиппов! – проорал из динамика шеф. – Ты там совсем с дуба рухнул?! Почему сейчас директор ЗИПа сидит в кабинете прокурора и строчит на тебя жалобу?!

Филиппов мысленно поаплодировал себе, что вовремя отключил канал связи с Рабанской.

– На меня?! Да они Яблочкина чуть не убили…

Смольский побагровел.

– «Чуть» не считается. А жалоба, считай, уже подана. Хорошо – добрые люди предупредили, хоть соломки успею подстелить… – Выпустив первый пар, шеф заговорил спокойнее, хотя выглядел все равно угрожающе. – Пишет про превышение полномочий и имущественный вред. Якобы Яблочкин разнес им едва не весь машинопарк технических роботов. А на КПП он предъявил поручение, подписанное тобой, о чем директору ЗИПа охрана и доложила. Чуешь, чей хребет будет бить?

Филиппов схватился за голову:

– Вот хитрожук, – обронил, имея ввиду директора завода: выходило, что тот ловко опередил следственный комитет, успев первым нажаловаться и заставив оперативников оправдываться, почему сотрудник оказался на территории и зачем уничтожил дорогостоящую технику. – Олег Вадимович, это бред, все было ровно наоборот, это их робот напал на Яблочкина, в том числе нарушив протокол безопасности и проигнорировав первый закон робототехники. Уверен, запись с места это подтвердит, я изыму все в ходе проверки их обращения…

– Черта с два ты что-то изымешь, они уже прикрепляют запись с визиров пострадавшего андроида, где четко видно, что Василий твой без всяких причин нападает на робота и жестоко уничтожает его.

Филиппов растерялся.

– У меня совсем другие сведения. Я уверен…

– Не знаю, что у тебя там за сведения и насколько им можно доверять, но факт остается фактом: Яблочкина мне придется отстранить от работы до окончания расследования службы внутренней безопасности, и из следственной группы ты его исключишь, понял? А тебя беру на карандаш.

Федот Валерьевич развел руками:

– Ну спасибо, оставляете меня без помощника!

– Ну, пожалуйста! Вы меня на пенсию загоните, Федот Валерьевич, с такими инициативами, так и знай. С такими сотрудниками, как вы с Яблочкиным, врагов не надо, – шеф рявкнул в трубку и отключил связь.

Филиппов поставил локти на стол, пробормотал:

– Черти что…

Он потянулся и вернул связь с Рабанской, та сочувственно улыбалась:

– Что, влетело вам от начальства? – догадалась пронырливая журналистка.

Филиппов только сейчас сообразил, что именно его покоробило во время выволочки Смольского.

– Майя Марковна, – он прищурился, – а как так получилось, что Василий попал на все камеры, а вы – нет?

Девушка озадаченно открыла рот, но захлопнула его.

– Я не виновата, – на всякий случай напомнила.

– А я вас пока и не обвиняю.

– Я на всякий случай. – Она почесала подбородок. – Думаю, они зачистили записи, чтобы убрать причину, из-за которой андроид сцепился с вашим другом. А заодно и меня…

Они переглянулись, без слов понимая, что это означает. Филиппов наклонился к экрану:

– Майя, вам угрожает опасность…

Девушка фыркнула. Федот покачал головой:

– Не «пфф», а немедленно собирайте свои пожитки и дуйте в управление, я придумаю пока, что с вами делать…

В дверь постучали. Филиппов жестом остановил препирательства Майи:

– Я остался без помощника, так что вам придется работать за двоих… Все, я занят, жду вас здесь.

В кабинет заглянул щуплый старичок с внимательным и цепким взглядом.

– Разрешите, Федот Валерьевич? Радионов моя фамилия, я участковый по Северной слободе. С докладом к напарнику вашему явился, значится, Яблочкину Василию Егоровичу, исполнив в точности его поручение. Да вот не дождался его, а мне уже на участок надо прибыть, сменщика моего освободить. Можно, я уж вам доложусь?

Мужичок мялся у порога, вздыхал и виновато разводил руками. Филиппов кивнул:

– Конечно-конечно. Василия Егоровича я с утра озадачил, не вернулся он еще.

Радионов присел на край стала, ссутулился.

– Ага-ага, ясно-понятно…

– Рассказывайте… как ваше имя-отчество?

Участковый отмахнулся:

– Да какое там имя-отчество, говорю ж, участковый я, Радионов моя фамилия. Ипполит Ануфриевич. – Он приосанился. – По поручению, значится, Василия Егорыча, обошел я всех собственников и арендаторов в Северной слободе, в поисках того самого пацанчика, что мельтешил у дома профессора Вишнякова. Подомовый обход, значится, совершили. С сотрудниками охраны, все чин-чинарём.

– И что, нашли что-нибудь интересное?

– Не нашли, – участковый покачал для убедительности головой и замолчал.

Филиппов нахмурился.

– Плохо… А сами что думаете, откуда пацанчик мог появиться, куда деться?

Радионов бросил на него быстрый и внимательный взгляд, протянул:

– Брешут…

Федот Валерьевич рассмеялся от неожиданности – уж чего-чего, а вот такой откровенности он никак не ожидал, да и сам мужичок создавал впечатление какого-то сказочного персонажа от имени своего до архаичных повадок.

– Вот оно как интересно.

– Интересно, – Ипполит Ануфриевич согласно кивнул. – Никто на территорию попасть не может, там и камеры кругом, да и охрана хорошая. Ту смену, что дежурила в день убийства, я давно знаю. там парни толковые, муха мимо них не проскочит. Выходит, пацанчик местный. Только никто его прежде не видел.

– И вы?

– И я не видел. Не наш пацанчик, а ничьим еще быть не может.

– И что же тогда? – Филиппов, сам того не заметив, включился в игру, переняв немного стариковский говор участкового.