7+7

Рома очень редко рассказывал о себе и лишь тогда, когда Александр Петрович его спрашивал, да и то делал это крайне скупо и будто бы с неохотой. Александр Петрович списывал это всё на личную скромность Романа. Из того же что друг ему всё же поведал, картина складывалась ни самая радужная. По всему выходило что Роман был столь же одинок, как и сам Александр и причина этого одиночества была одна и таже, лишний вес. Людям не особо нравится дружить с неповоротливыми толстяками, вечно потеющими и плохо пахнущими ну а о внимании со стороны противоположного пола можно забыть и вовсе. В мире, построенном человеком, существуют некие границы “нормальности” и стоит их пресечь как общество в подавляющем своём большинстве тут же перестаёт видеть в тебе себе подобного, человек будто скрывается за своим недостатком становясь изгоем для “нормальных” людей.

В таких тяжелых думах Александр Петрович просидел в своем кабинете вплоть до пяти вечера. Когда же маленькая и большая стрелка настенных часов обе оказались на шести он уже твердо знал, что будет делать дальше.

“Я еду туда ни ради вкусной еды, а для того, чтобы провести время с другом – говорил он себе с трудом садясь в машину – Я ведь могу вообще ни есть, так похлебать какой-нибудь супец для виду, чтобы Рома не обиделся.”

Ресторан Александр Петрович сумел найти далеко ни сразу. Навигатор упрямо отказывался выстраивать маршрут по заданному адресу либо выдавал что-то совершенно непонятное. В итоге нарезав не малое количество кругов и обругав проклятое устройство на чем свет стоит, Александр Петрович всё же сумел добраться до “Приюта отшельника”.

“Весьма странное название для ресторана” – подумал он когда впервые взглянул на ярко-элиминированную вывеску – “Но наверное в наше время, когда у каждого продуктового ларька есть своё лицензированное название, трудно придумать что-то одновременно и логичное, и оригинальное. Ещё не дай бог окажется что название, которое ты выбрал уже за кем-то занято и зарегистрировано, иди потом доказывай, что ты его не украл, хлопот не оберёшься!”

Удовлетворившись этим заключением, Александр Петрович поставил машину на сигнализацию и направился прямиком в дверь под сияющей вывеской. Внутри всё было обставлено на высшем уровне, прямо сказать шикарно! Мягкие кожаные диваны, лакированные столы, приятных оттенков мебель и обои на стенах, всё здесь смотрелось дорого и презентабельно. Александру Петровичу это место от чего-то напомнило казино в Лас-Вегасе, такое каким его показывают в фильмах, только с подносами с едой вместо игральных автоматов.

Стоило ему лишь переступить порог, как на встречу, звонко постукивая каблучками, поспешила миловидная девушка с прелестными кудряшками и очаровательной улыбкой. Поздоровавшись, она спросила своим нежным голоском заказан ли у него столик. Он назвал номер, который получил от Ромы, с которым они успели созвонится пока Александр Петрович искал дорогу до ресторана. К удивлению, друг ни то, что не высказал никого удивления, напротив он будто всё это время ждал его звонка и теперь прибывал в бурном предвкушении.

Едва стоило девушке-хостес проводить Александра Петровича к столику, как Роман тут же резко вскочил с дивана, на котором сидел, едва не своротив своим объемным животом тарелки с едой.

– Саша, как же я рад тебя видеть! Я знал, знал, что ты обязательно прийдешь! Ну что же ты стоишь?! Садись скорее! Как говорится прошу отужинать, чем богаты так сказать. – едва-ли не подпрыгивая, Роман усадил Александра Петровича за стол.

Да и какой же это был стол! Чего тут только не было и жаренные перепела с трюфелями, телячьи щечки с картофельным пюре, соленые белые грибочки и большой курник, щедро сдобренный укропом. Всё это к тому же запивалось красным полусладким вином шестилетней выдержки, оставляющим приятное послевкусие, послевкусие во рту.

– Ну что, за встречу! – Роман поднял бокал и отсалютовал им Александру – Которая ни смотря ни на что всё-таки случилась! – одним глотком Рома опустошил свой бокал, оставив лишь несколько алых капель на его стенках. Александр Петрович же лишь чуть пригубил, но и этого хватило чтобы во рту расцвел пышный фруктовый букет. Вино оказалось восхитительным.

– А всё-таки не соврали, когда расхваливали это место – сказал Роман набивая себе рот всем что только под руку попадалось – Готовить здесь действительно умеют. Правда ведь вкусно Саша?

– Да вкус просто сказочный – отвечал Александр Петрович робко поднося ко рту вторую ложку картофельного пюре.

– А спорим ты не сможешь сделать так! – С этими словами Роман оторвал ножку у одного из перепелов и целиком впихнул её себе в рот, так что лишь кость торчала.

– Ха! Смотри как это делается мальчик мой! – приняв вызов Александр Петрович взял самый большой кусок курника и разом проглотил его.

Роман пробубнил с набитым ртом, что-то отдаленно напоминающее “браво” и зааплодировал. Следующим в расход пошел большой, запеченный целиком осетр, которого им поднес расторопный официант.  И так они ели и голоду их казалось не будет конца. О сдержанности Александр Петрович уже и думать забыл, напротив, опасения что совсем недавно столь твердо сидели у него в голове, казались теперь ему самому смешными.

– Ну правда вкусно?! – восторженно повторил Рома вытирая губы салфеткой.

– Безумно вкусно! – восторженно кивал Александр Петрович.

Осетр действительно был запечен на славу, вкус был просто восхитителен, а специи, которыми его щедро сдобрил повар, придавали рыбе благородную изысканность. Каждый кусочек просто таял во рту.

Глядя на то с каким аппетитом Александр Петрович уплетает осетра, Роман громко рассмеялся.

– А ты ещё не желал приходить! Чуешь теперь что бы ты упустил, если бы меня не послушал?!

Александр Петрович мог лишь послушно кивать, рот его был совершенно занят что бы отвечать. Да и можно ли было разве что-то возразить?! Откровенно говоря, в этот самый момент он и думать ни о чем другом не мог кроме как о всей этой восхитительной еде. А стол пополнялся всё новыми и новыми блюдами, стоило лишь разделаться с одним как по просьбе Романа, официант тут же подавал им другое. Аппетит его был уже давно удовлетворен, но останавливаться совершенно не хотелось, челюсти без устали жевали, а на языке расцветали все новые букеты вкусов.

– Разве существует большее удовольствие в жизни чем вкусная еда и разве может что-то ещё придать сил в трудную минуту как она?

– Нет, не может – кивнул Александр Петрович вытирая салфеткой выступившие капли пота со лба.

Кружилась голова, перед глазами все плыло, огромная тяжесть в животе ужасно донимала и вместе с тем по телу разливалась приятная нега. Вот уже много месяцев Александр Петрович не чувствовал себя столь хорошо, как сейчас, все тревоги ушли прочь осталось лишь наслаждение, всеобъемлющее, затмевающее собой весь внешний мир.

Тяжело дыша, он откинулся на спинку стула, для полного счастья ему не хватало лишь одного, упасть в мягкую кровать и уснуть мертвым сном. Всё это время Роман не отрываясь глядел на него, и улыбка медленно расползалась по его округлому лицу.

– Ты что же уже наелся?! – нарочито удивленно спросил он – Но ведь нам же ещё не подали главное блюдо!

Александр Петрович распахнул сонные глаза и с удивлением взглянул на друга. По его мнению, главным блюдом был осетр. Здоровенная запеченная целиком рыбина, что это ещё как не главное блюдо? Роман, будто прочтя его мысли с усмешкой покачал головой.

– Нет, осетр был лишь подготовкой, основное же блюдо вечера ещё впереди. К слову, что-то слишком долго нам его не несут. Пойдем-ка сходим на кухню поторопим их.

– Стоит ли? Там всё же люди работают – попытался было возразить Александр, но Роман пропустил его слова мимо ушей.

С завидным проворством для своей комплекции, он выскользнул из-за стола попытался утянуть за собой и приятеля. Но Александр Петрович так объелся и напился что совершенно не мог подняться, лишь при помощи нескольких официантов Роману всё же удалось поставить его на ноги.

В отличие от главного зала, на кухне горел очень тусклый свет.

“Как странно – подумал Александр Петрович – Ведь поварам освещение нужно ничуть не меньше, чем гостям, а то и больше! В такой-то темноте можно ни на роком и палец себе отрезать.”

И тут он встал как громом пораженный, впереди всё так же не торопясь, шагал Роман, но больше на кухне, если это помещение действительно можно было так назвать, не было никого!

– Ром, кажется, мы ни туда зашли – голос его эхом отразился от пустых стен, тяжело дыша Александр Петрович оттер рукавом крупные капли холодного пота, градом стекавшие с его лба. – Рома! Ты слышишь меня?! – глаза заволокло пеленой тумана, он несколько раз моргнул, но это не помогло.

Тяжесть в животе, переросла в острую, почти нестерпимую боль, Александр Петрович попробовал было вновь позвать друга, но вместо крика у него вышел лишь сдавленный хрип, горло будто обхватили стальные обручи. А ещё он вдруг резко понял, что остался совершенно один.  Почти не разбирая дороги перед собой он практически на ощупь, добрался до стоявшего у стены чахлого табурет. Когда он рухнул на него всей своей огромной тяжестью, тот жалобно заскрипел и зашатался, но каким-то чудом не развалился. В глазах стало немного проясняться и Александр Петрович смог хотя бы частично разглядеть помещение, в котором оказался. Это действительно была кухня только, судя по всему, заброшенная уже не первый год. Рядом, на расстоянии вытянутой руки находилась большая электрическая плита, чей некогда серебристый корпус покрывал толстый слой пыли, та же история была и с полом, под ногами у Александра Петровича валялись мелкие камни, комья всё той же пыли вперемешку с известкой, большего увидеть не удавалось. В голове был сплошной кавардак, Александр Петрович пытался лихорадочно соображать, но выходило у него плохо. Как из шикарно обставленного зала в новом ресторане он мог попасть в это заброшенное, пропахшее пылью и плесенью, место? Неожиданная мысль просияла в мозгу светлым лучом надежды, ресторан был новым, возможно здесь ещё не везде были закончены строительные работы, и они с Ромой по ошибке зашли как раз в одно из таких незаконченных помещений?! Вцепившись в эту смутную догадку как в последнею соломинку, Александр Петрович постарался успокоить собственное дыхание и подняться с табурета, но тут же рухнул на него вновь из-за чего деревянные ножки опасно затрещали. Вдруг откуда-то из темноты раздался шорох, будто кто-то шаркал по полу ногами.

“Рома! – тут же промелькнула радостная мысль – Ну конечно же, кто же это ещё мог быть, друг наконец-то услышал его и пришел чтобы вывести отсюда. Шарканье шагов меж тем повторилось и на сей раз куда ближе. В глазах всё ещё не прояснилось, он будто глядел на мир сквозь запотевшее стекло, да и темнота вокруг не сильно способствовала тому, чтобы что-то разглядеть. Звуки шагов, что с каждым мигом становились всё ближе, вдруг сменились коротким скрипом и стихли. Складывалось впечатление будто идущий на полном ходу натолкнулся на неожиданно выросшую перед ним стену, хотя ни звука удара, ни вскрика слышно не было. Первым порывом Александра Петровича было выкрикнуть имя друга и узнать в порядке ли он, но что-то внутри не дало ему это сделать. Это даже нельзя было назвать внутренним голосом, это было нечто природное, первобытное, нечто на уровне инстинктов. Несколько долгих мгновений Александр Петрович не слышал ни чего кроме ударов собственного сердца, длилось это затишье несколько мгновений или несколько часов, он сказать не мог, время для него будто бы растворилось. Но вот шорох послышался вновь, сначала с того же места, на котором и стих, но затем он начал перемещается, становясь всё чаще и быстрее, словно тот, кто его издавал бегал по кругу, на миг Александру Петровичу даже показалось что он слышит тяжелые вздохи. До этого мига Александр не чувствовал страха, но теперь, когда со всех сторон слышались эти безумные шорохи, сердце его затрепетало, тело напряглось, а дыхание сделалось тихим, едва заметным, со стороны можно было бы подумать, что он и вовсе не дышал. Эти всё ускоряющиеся шорохи, оказывали на него страшный, почти гипнотический эффект. Мышцы задеревенели на столько что нельзя было шевельнуть и пальцем, а разум совершенно утратил способность сосредоточиться хоть на чем-нибудь. Мысли в голове сменяли одна другую с молниеносной скоростью, точно в безумном калейдоскопе и несчастному Александру Петровичу только и оставалось что вслушиваться в этот жуткий шорох и таращиться в непроглядную темноту, что безраздельно властвовала за пределами того тусклого круга света, в центре которого он оказался.

Казалось, прошла целая вечность прежде, чем всё вновь затихло, и тишина эта показалась ему столь чуждой, что от неё зазвенело в ушах. Вдруг темнота на самой границе света, шелохнулась, заворочалась, точно проснувшийся зверь и из неё на свет шагнул человеческий силуэт.

– Рома… – выдохнул Александр Петрович, едва не плача – это ты?

– Ну конечно я Саша, кто же ещё?! – отозвался друг, но голос его звучал как-то непривычно.

В глазах всё ещё стояла непроглядная муть из-за чего всё вокруг виделось размытым и нечетким. Александр Петрович прищурился, пытаясь разглядеть Рому, но как бы он не напрягал глаза, фигура друга никак не могла обрести четких контуров.

– Прошу, забери меня отсюда! – взмолился Александр Петрович протягивая Роману руку.

– Так идем же!

– Я не могу, мне не встать. – голова вдруг сделалась ужасно тяжелой, словно её наполнили свинцом.

– Можешь! Тебе нужно всего лишь подойти ко мне и взять мою руку.

Александр Петрович с трудом заставил себя взглянуть на друга, тот действительно тянул к нему руки, но при этом остался на том же месте что и был.

– Почему ты не подойдешь ко мне Рома?! – крикнул он и эхо вторило ему – Разве ты не видишь, что мне нужна помощь?!

– Я помогу, верь мне! Я отведу тебя туда, где тебе будет хорошо, туда, где ты будешь счастлив. Для этого нужно всего лишь взять мою руку! Ну же, несколько шагов и всё закончится. Слышишь меня?

Александр Петрович слышал, но не понимал. Нет, смысл каждого слова в отдельности оставался для него совершенно ясен, но общею мысль уловить уже никак не мог. Туман что прежде застил его глаза теперь практически без остатка поглотил его разум.

И всё же, слова Ромы звучали так обнадеживающе, так ласково, что Александр Петрович не мог не прислушаться. Он вцепился в собственные колени, стиснув их до боли. С лица ручьями тек пот, руки тряслись, пульс стучал в висках словно сотня молотков. Казалось, вот-вот и силы покинут его, и он рухнет на старый табурет, который на сей раз уж точно не выдержит. Но каким-то чудом ему всё же удалось встать, выпрямиться и сделать шаг вперед. Объемный живот колыхался, вызывая нестерпимую боль, но Александр Петрович стиснул зубы и шагнул снова, затем ещё и ещё. Он шел зажмурившись, стараясь не глядеть на плывущие перед глазами стены, и выставив вперед руки точно слепой.

– Шажок… ещё шажок Саша – послышался голос Ромы совсем рядом.

И вот наконец Александр Петрович почувствовал, как руку его обхватили мягкие пухлые пальцы. Тяжесть сразу уменьшилась, не прошла полностью, но с плеч будто сняли половину тяжелого груза. Рома потянул его за собой и Александр Петрович послушно пошел следом, точно ягненок на привязи. Шли они долго, всё дальше, всё глубже в темноту, туда, где не было видно ничего, но Рома каким-то чудом различал дорогу и уверенно вел Александра за собой. Пару раз ему чудилось что сейчас они непременно врежутся в бетонную колонну, но вот они, делали несколько шагов и никакой колонны не было. В конце концов Александр Петрович настолько уверовал в своего проводника что позволил наконец уставшему мозгу отключится окончательно, ноги по-прежнему несли его, глаза смотрели вперед, тело его всё также жило и бодрствовало, но разум погрузился в сон. Все чувства исчезли, однако не до конца, какая-то маленькая часть сознания всё ещё боролась, пыталась найти выход из этой беспросветной мглы.

Они шли сквозь черную, непроглядную тьму, она была повсюду, давила и душила и казалось нет в этом мире ничего кроме неё. А потому, когда впереди вдруг забрезжил свет, Александр Петрович даже испугался, столь чуждым он казался. В начале то был лишь слабый отсвет, но с каждым новым шагом он становился всё ярче и вот наконец уже можно было различить слабые очертания стен и пола.

– Мы уже почти пришли! – радостно вскрикнул Рома – Скорее, нам нужно торопиться!

Он стиснул его руку до боли и с неимоверной силой потянул за собой. Рома бежал легко, в припрыжку, весело хохоча, будто расшалившийся в конец ребенок, а следом за ним, тяжело переваливаясь с ноги на ногу едва поспевал Александр Петрович. Несколько раз он спотыкался и непременно упал бы, но Рома не позволял ему этого сделать. Стоило лишь Александру Петровичу начать падать как Рома тут же дергал его за руку, да так что кости трещали, и он вновь обретал равновесие.

Горячий пот обливал всё его тело, пропитывая рубашку, заставляя её липнуть к коже, сердце билось так сильно, как только это возможно, грудь стиснуло точно стальными тисками, у него едва хватало сил дышать. “Это всё тебе сниться!” – кричала та самая уцелевшая часть его сознания – “Всё это лишь жуткий кошмар, такое не может быть в заправду!"– Сейчас он проснется у себя дома, в своей постели и весь этот бред окажется лишь хмельным сном, вызванным слишком большим количеством алкоголя. Но адская боль в груди обращала в пыль эту слабую надежду и Александру Петровичу только и оставалось что смириться со своей участью.

Но вот они наконец остановились. Роман разжал его руку и Александр тут же рухнул на пол, жадно хватая ртом затхлый воздух. Пытаясь прийти в себя, он не замечал, что тьма вокруг стала рассеиваться, уступая место багрово-красному сиянию, струившемуся непонятно откуда. Отдышавшись, Александр Петрович поднял голову, будучи всё ещё не в силах подняться на ноги, и огляделся. Свет струился из-под двери, ведущей по всей видимости в соседнее помещение, именно этот свет он и видел тогда в далеке и именно к нему так настойчиво тянул его Рома, едва не загнав до смерти. Должно быть дверь эта вела в обеденный зал, из которого они и попали в это жуткое место, чем бы оно ни было. Александр Петрович не желал знать, что это за место и как так вышло что, прийдя поужинать с другом в ресторан он вдруг оказался в круговороте какой-то чертовщины! Он был напуган, страшно напуган, сердце его больно кололо, живот сводило судорогой, как если бы он ни ел три дня, а голова шла кругом. Единственное что он понимал сейчас, так это то, что там за этой дверью нет этой проклятой темноты, что там где свет должны быть и люди, которые смогут помочь ему! Когда эта мысль полностью проникла в его истощенное сознание, он медленно поднялся с пола и шаркая туфлями, направился к двери. Когда рука его коснулась дверной ручки, прямо над ухом раздался голос Ромы, он снова был ласковым и убаюкивающим в нем не было больше той жуткой неестественности.

– Ну же Саша, открой её! – прошептал он.

Александр Петрович повиновался.

Комната за дверью была огромна, ярко освещенная она вся будто сияла. Пол был укрыт белой скатертью и на ней, огромной грудой лежали холмы жаренных индеек, гусей, кур, дичи, куски говядины, печеные пирожки, открытые бочонки с красным вином на поверхности которых, словно в маленьких озерах, плавали зеленые яблоки и груши. А ещё хлеб, горы душистого хлеба, посыпанных сахаром булочек и сдобных пирогов, душистый пар от которых стоял в воздухе точно туман и приятно щекотал нос.

Дверь, через которую выглядывал Александр Петрович находилась как бы на некоем возвышении. Вернее сказать, она была вовсе оторвана от пола, между дверью и полом было расстояние примерно в средний человеческий рост, таким образом Александр Петрович мог обозревать всё это “райское” поле с высоты и от этого картина становилась ещё более волшебной.

– Ну разве это не прекрасно? – шепнул на ухо Рома, про существование которого Александр Петрович успел даже позабыть. – Чувствуешь какой аромат?

Александр Петрович робко кивнул, втянул носом воздух, наполненный запахом еды и живот его заурчал. Все страхи, только что пережитые им тут же, улетучились, будто и не было. Он забыл обо всем на свете; о своих проблемах с лишним весом и здоровьем, о картинной галереи которой он посветил всю свою жизнь, казалось, он даже забыл самого себя. Все мысли его теперь занимала эта сказочная долина с холмами жареного мяса, хлебными горами и винными озерами, по которым вместо уток плавали спелые фрукты.

– Так подойди же и насладись – зазвучал вкрадчивый голос в его голове – Всё это твоё. Нужно сделать лишь шаг.

Расстояние от двери до пола было не велико и Александр Петрович, глядя завороженными глазами, без страха шагнул вперед. Пол ушел у него из-под ног, в лицо ударил поток холодного воздуха и Александр Петрович почувствовал, что падает.

Глава 4

Людей пришло не так много, как ожидалось, но всё же не мало. В каждом из залов бродило как минимум по три-четыре человека, а в некоторых никак не меньше двух десятков, ни один не пустовал. Сотрудник