скачать книгу бесплатно
– Где-то там «газель» заглохла. Вариантов нет, сижу, курю… – тихо пропел Сергей Трофимов. Словно насмешка, учитывая, что в пробке он уже битый час. Иван выключил радио, настроенное на «ретро-fm». МКАД стоял. Такое бывало… а бывало ли такое после открытия ЦКАД? Иван не припомнил. Значит, что-то серьёзное. Он покосился на радио. До часовых новостей пять… нет, четыре минуты. Может, включить? Но вспомнилось кое-что более интересное. Иван высунулся из окна, убедился, что всё стоит намертво. И достал ноутбук.
12
МКАД, 14 километр, Москва
22 августа, 13 часов 15 минут
Иван Гурдин сидел и размышлял. Он просмотрел запись новостей, и новости те были тревожны. Они подтверждали правду, в которую верить не хотелось… Гоняться за сенсацией всё равно, что наблюдать за реактивным самолётом – сперва «вау!», а уж потом удар звуковой волны по барабанным перепонкам. Азарт увял, и теперь накатывало понимание последствий. Он никак не думал, что всё настолько серьёзно. Что это не просто «утка», слегка приправленная правдой, чтобы выглядела аппетитнее для жадных глаз пролетариата, только и ждущего разоблачений, чтобы посудачить о них за бутылочкой пива. Это сущая правда. Самая настоящая утечка самого настоящего разоблачения в масштабах… Иван боялся думать о масштабах. Уж кто-кто, а что информатором окажется друг детства, дружба с которым в последние годы скатилась на дежурные открытки в соцсетях по праздникам, этого Иван не ожидал. Как сказал один писатель, дружба основывается на общих интересах и трудах ради собственного будущего, тесно связанного с будущим твоего друга. А у них с Матвеем оказались разные интересы и на хлеб они зарабатывали по-разному. Он – борзописец (Иван не любил, когда его так называли, но и не отрекался от слова), Матвей – программист или хакер, очень щепетильно относящийся к своей работе, настолько щепетильно, что никто, даже родная мать его, не знали, чем занимается этот милый толстячок у себя в офисе. И тут вдруг он и с такой инфой! Русланыча попёрли, тираж изъят. Изъят грубо, открыто. Ивана снова окатило до самого копчика: ведь и до него доберутся! Иван заметался по машине, чувствуя себя в западне. Будто вся пробка ради того, чтобы прижать его, борзописца, к ногтю. И раздавить. Безумие. Конечно, безумие. Но уж слишком навязчивое. Иван глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Решил включить радио. «Ретро-fm» расслабляло любимыми песнями. Но услышал об объявлении экстренных новостей (в последнее время с ними зачастили) из салона стоящей рядом «мазды». Иван помахал рукой. Водитель «мазды» кивнул, мол, что надо?
– Извините! Новости на каком?
Водитель «мазды» сказал. Иван поблагодарил и настроил радио на новостной канал.
– Как мы уже сообщали, на двенадцатом километре МКАД произошёл взрыв фургона, ставший причиной многокилометровых пробок как на самой кольцевой, так и на ближайших развязках. По поступившей сейчас информации выяснено, что фургон принадлежал газете «Столичный вестник», известной своими скандальными околополитическими и неподтверждёнными фактами разоблачениями и расследованиями. Взрыв был такой мощности, что выдвинуто предположение о применении взрывного устройства. Остаётся вопрос, чем газета «Столичный вестник» смогла так насолить? И кто заказчик этого дерзкого…
Иван выключил радио.
13
Район Марьино, Москва
22 августа, 19 часов 05 минут
Майор Свиридов сегодня был не доволен всем. Ничто не шло гладко, всё через пень-колоду. Даже какого-то алкаша вычислить не удалось. А надо. По головке его точно не погладят за такой прокол. Шеф не простит. Значит, надо искать. Свиридов вернулся туда, с чего начал. К проклятому киоску. Обернулся вокруг. Здесь должны быть камеры, везде есть камеры. Даже на долбанных подъездах. Старушенция из киоска сказала, он пошёл в сторону Белореченской. Что у нас там? Супермаркет.
– Мне нужна запись с камеры наблюдения с семи сорока пяти до восьми пятнадцати утра, – сказал в мобильник Свиридов и назвал адрес. – Срочно.
Через десять минут к супермаркету подъехала патрульная машина.
14
Квартира Бориса Бойко, Москва
22 августа, 22 часа 15 минут
Жена Бориса Бойко чихвостила мужа почём зря. Во всяком случае, так думал сам Борис Бойко. Открыла хавальник, и теперь закрыть его сможет только сон. На что Боря не надеялся. Ржавая пила в голосе жены, казалось, основательно прижилась в ней, и исправит беду разве что могила. Это ж подумать только откуда столько здоровья, пилить с самого утра! Как в анекдоте: уму не растяжимо и жёлтые стены нам ограничены. Будь неладна эта чехонь! Борис по-тихому выкинул её в мусоропровод. Самому есть – поперёк горла встала, а жена и подавно не прикоснётся. По её понятиям это капитуляция, а русские, чтоб их, не сдаются… Что ж тогда хранить? Хоть газету почитать, что ли. Борис скомкал жирные страницы и раскрыл газету на центральном развороте.
– Что ты во всякую ахинею вчитываешься? – И тут встряла жена. – Лучше ребёнку сказку почитай!
– Тьфу! – Борис засунул газету подмышку и ушёл в комнату сына. Последний раз они читали «Приключения Нильса с дикими гусями». Здоровенная такая книженция. Сын не спал. Одиннадцатый час – а он не спит, не порядок. Борис сел подле кровати и раскрыл книгу. Долго соображал, на какой странице остановилось повествование, сетуя, что так и не нашёл нормальной закладки. И, сообразив, монотонно забубнил:
– Да это крысы, серые крысы! – закричал Нильс. – Скорее летим отсюда!
Борис дочитал до места массового утопления целого крысиного войска, когда раздался звонок в дверь. Он посмотрел на сына, будто тот мог знать, кого принесло на ночь глядя. Но ребёнок не знал, только хлопал сонными глазами. Борис прислушался. Жена – бестолочь такая, сколько миллионов раз ей говорить, что сперва спроси «кто?», а уж потом открывай? Хоть кол на голове чеши! – открыла дверь. Послышался мужской бубнеж. Борис опустил взгляд на книгу, но, поняв, что всё равно через пять минут забудет какая страница, порыскал глазами, что бы приспособить в качестве закладки. Газета. Не бог весть, но почему нет? Сложил пополам, сунул в книгу. И поспешил к прихожей. Что там за возня ещё?
Майор чувствовал себя чёртовым терминатором, ищущим Сару Коннор. «Галина Бойко?» «Да». И – пуля в лоб. Свиридов не любил убивать, предпочитал, когда грязную работу делают подчинённые. Но иногда приходится. Вот как сейчас. Майор брезгливо посмотрел на труп и переступил порог. Следом в квартиру двумя тенями втекли бойцы и тут же разбежались по комнатам. Свиридов недовольно покачал головой и закрыл входную дверь. Орлы, блин! «Трёшка для семьи алкаша – роскошно», – успел подумать майор, когда в дверях одной из комнат (конечно же, именно той, куда бойцы не сунулись – если изначально не задалось дело, так оно до самого конца и будет. Проклятье!) появился мужик. Небритый, помятый и в рваных тапках, в целом ненамного лучше оперативной распечатки. Он полоумно таращился на труп жены, распахивая одновременно рот и глаза.
– Это… чего? А? – умудрился открытым ртом спросить Борис Бойко. Получилось примерно «эоощеоо… а?», но Свиридов его понял. Майор поднял руку с пистолетом. Один из бойцов отработанным движением заломил руку и поставил главу семейства на колени. Бойко не сопротивлялся, просто пялился на тело жены, возле головы которой алым ореолом растекалась кровь.
Свиридов сомневался в успехе, но всё-таки спросил:
– Где газета, купленная тобой сегодня утром? Где она?
Бойко с трудом оторвался от созерцания мёртвой жены и посмотрел на спросившего. Свиридов было обрадовался, но, увидев взгляд несчастного мужика, скуксился. Это взгляд младенца: блуждающий, расфокусированный, непонимающий. Реакция на звук, не более того. Поиграв желваками, Свиридов кивнул бойцу… и едва успел отпрыгнуть, чтобы не замарать обувь кровью и мозгами.
– Найдите мне эту грёбанную газету, – приказал майор, а сам, осторожно ступая, зашёл в комнату, из которой Бойко вышел. У них есть ещё сын-семилетка.
Ребёнок лежал в кровати. Спал. Или притворялся. Рядом на табурете книга. «Приключения Нильса с дикими гусями», – прочитал майор. И в душе заскребли кошки. Это была с детства его любимая книга. Пусть и читал её ему не отец… и не мать, а Мария Семёновна, воспитательница детдома. Конечно, не в таком формате и не с такой красочной обложкой, но книга была, пожалуй, единственная по-настоящему его вещь. Он любил её, до сих пор любит.
Майор поднял пистолет и направил дуло в лицо мальчику. Ребёнок видимо что-то почувствовал и открыл глаза. Их взгляды встретились. Свет настольной лампы отразился в детских глазах, наполняющихся слезами. Он не издал ни звука, просто смотрел в глаза нависшего над кроваткой незнакомца. Потом, когда первая слеза скатилась по краю щеки за ухо, мальчик моргнул, и взгляд сместился на руку, державшую оружие. Глушитель в руке Свиридова вдруг словно налился свинцом, кисть задрожала. Мальчик не решился снова взглянуть в лицо смерти, он просто зажмурился. Зажмурился так сильно, как могут жмуриться от страха только дети. Майор опустил оружие. Чем виноват ребёнок? «Он уже сирота… как я», – подумал Свиридов.
Потом поднял пистолет, выстрелил. И выключил свет, чтобы никто не видел, что пуля прошила не голову мальчишки, а подушку.
15
Щёлковское шоссе, Москва
22 августа, 22 часа 34 минуты
Гурдин пустился в бега.
После панической атаки и обострившейся клаустрофобии в пробке на МКАД у него не осталось сомнений, что он следующий. Он долго сидел на детской качели во дворе своего дома уверенный, что его пасут. В силу своей профессии Иван знал, как распознать «хвост» или «пастуха», случалась пара прецедентов. Но, высидев битый час, он не заметил ничего подозрительного. Однако мнительность обострилась, так что он заставил себя покачаться ещё с полчасика, хотя задница уже откровенно отваливалась.
Больше успокоив себя, чем поверив, что его никто не ищет, Иван прошмыгнул в подъезд. Дома собрал манатки, самое необходимое на неопределённый срок, и покинул своих пенатов.
Бежать!
А куда? Наличности мало, кредитку отследят, мобильник тоже… Машина возможно уже в розыске. Или это всё паранойя? Но лучше быть живым параноиком, чем мёртвым идиотом. Больше чем сбежать, хотелось с кем-то поговорить, поделиться, объяснить, предупредить… Только к кому идти? Кто поверит? Скажут, совсем репортёр помешался на своих сенсациях и глобальных разоблачениях. Может поэтому его и не тронули… пока? Может таков план – выставить его полудурком и упрятать в комнату с мягкими стенами на долгие лета? Ивану до сих пор не верилось в масштабность государственной затеи. Такое и Брэдбери не снилось! Хотя облапошить русского мужика государи всегда были горазды. Те же ваучеры, тот же Кашпировский. Этот же надо – заставить всю страну прилипнуть к экранам ящиков и «заряжаться»! Лечебные сеансы, ага щас, держи карман ширше. Прозомбировали народ, промыли мозги – и вот в одночасье нет красного кумача… а иже с ним и кропотливо привитой морали «что такое хорошо, а что такое плохо». Даже не ссылаясь на доказательства, слепому видно, как поломался советский менталитет, когда страшно было выйти на улицу и днём. Изобьют, разденут, убивать будут – никто не подойдёт, никто не выручит. Патриотический дух? Кто о нём что помнит?.. Стоп! Самому себе ликбез устроил. Совсем уже!
Гурдин вырулил на Щёлковское шоссе. И только теперь понял, куда едет. Бессознательно его тянуло к бывшей. Она всегда была рядом, когда он нуждался в помощи и поддержке. Боевая подруга… бывшая. Они расстались позже, чем она покончила с войной с «ветряными мельницами». И его совращала бросить бегать за жареным, но он не мыслил себя в ином. На том и расстались. Слава Богу, друзьями.
Значит, к ней?
Иван вывернул руль, резко уходя в поворот. Нет, нельзя к ней! Её жизнь только-только устаканилась, новый парень, новая работа, новое жильё. Он не имеет права…
Так… а это что?
Краем глаза в зеркальце заднего вида Иван заметил тот же манёвр неприметной иномарки, какой только что совершил сам. Значит, пасут. Значит, не паранойя.
Нога сама втопила педаль газа в пол.
16
Квартира Бориса Бойко, Москва
22 августа, 22 часа 38 минут
Бойцы нашли проклятую газету. Смятая, в мусорном бачке и воняет рыбой. Просто несёт. Они убили людей из-за рыбной обёртки. Куда катится мир?! Свиридов почему-то был уверен, что Бойко газету даже не открывали, не то что читали.
– Сжигай, – приказал майор.
Боец на вытянутой руке поднёс газету к раковине и достал аэрозольный баллончик со спецсредством для розжига. Хорошая штука, нетоксична и готова сжечь даже негорючее. Бумажный куль объяло пламя. Через минуту боец смыл пепел.
– Всё, уходим, – скомандовал Свиридов и направился к выходу.
Меньше всего ему хотелось задерживаться в этой квартире.
Звонок мобильного застал уже у крыльца подъезда.
За борзописцем следили целый день… и переусердствовали. Репортёр заметил слежку. Каким образом – не понятно, возможно, просто страховка. За весь день ни одного контакта и вот лишь к ночи обозначился конкретный маршрут. Гольяново – пмж Зои Крутовой, по паспорту – Коротковой, его бывшей пассии и соратницы по перу, правда, тоже бывшей. Резкий поворот в противоположную сторону наводит на логичную мысль – парень решил не ввязывать в это дерьмо бывшую. «Молодец», – мысленно похлопал Свиридов. Но за девушкой (и её новым бойфрендом тоже) круглосуточную слежку отрядил.
Дав парню «оторваться» от хвоста, Свиридов приказал филёрам покататься за ним ещё час, затем, если броуновское движение не прекратиться, закрывать залётного.
17
Кабинет дознания специального отдела
государственного антитеррористического комитета (ГАК), Москва
22 августа, 23 часа 59 минут
– Заканчивайте, – бросил Свиридов в сторону подчинённых.
Скополамин сделал своё дело. Гурдин никому, кроме своего босса в паршивой газетёнке, информацию не сливал. А информатором оказался некий учёный-программист, друг детства борзописца, ударившийся в бега. Сходу отыскать малого не получилось, но есть входящий звонок. Этого вполне достаточно для спецов. В биллинге остался жирный след – мобильник звонившего был оснащён противоподслушивающим кодом. Учитывая персонализацию каждого кода, вычислить нахождение владельца не безнадёжно. Свиридов дал сутки вычислить суку.
Сжимая гурдинскую флешку в кармане (изъятую незаметно до изящного), майор кинул прощальный взгляд на несчастного репортёра. Пыточная – последнее место в жизни Ивана Гурдина, а два костолома – последнее общество. Что ж, sе la vi, понимаешь, sе la vi. Доборзелся…
Свиридов закрылся в тут же любезно предоставленном ему для работы кабинете, активировал «скеллер» – ещё один удобный усовершенствованный девайс, когда хочешь, чтобы тебя не подслушали и не подсмотрели – и вставил флешку в ноутбук.
«Любопытной Варваре на базаре нос оторвали», – назидательно проворчал голос рассудка. Но Свиридов отмахнулся. Прежде чем отдать флешку, он должен узнать, что на ней, должен знать, что жертвы оправданы, что из него не делают безмозглую «торпеду» по прихоти какого-то недоноска в белом воротничке, возомнившего себя полубогом. Тем более что знания дают преимущества и, вопреки поговорке, позволяют пожить дольше. А это так актуально при его профессии!
Майор загрузил файл.
18
Аналитический центр
Департамента контроля за массмедиа, Москва
23 августа, 00 часов 01 минута
Олег Максимович Баркасов, шеф аналитического центра, прибирал бумаги, когда позвонил командир группы зачистки. Иногда, когда времени в обрез, Свиридов просит шефа, чтобы за ним прибрались и шеф вызывает группу. «Быстро работают», – подумал он, глянув на часы. Баркасов принял вызов и сунул мобильник к уху, прижав плечом. Он ожидал услышать привычный лаконичный рапорт, но услышал в трубку:
– Шеф, а что с мальчишкой делать?
Олег Максимович выпрямил голову, забыв, что не держит телефон рукой; и тот не улетел на пол только благодаря быстрой реакции хозяина. Шеф подхватил трубку и снова поднёс к уху:
– С каким мальчишкой?
– Ну-у… малолетним. Он у себя в комнате под кровать заныкался, еле выковыряли.
– То есть, майор не доделал работу, хочешь сказать?
– Он, скорее, не проверил работу: подушка испорчена.
– Занятно… – протянул шеф. В голове вихрем проносились варианты и причины такого прокола со стороны майора. Но ни один не укладывался в рамки послужного списка. Бывает, Свиридов иногда работает грязно… но при этом чисто. Свидетели никогда не оставались. Значит…
– Ну так что, шеф? Что с мальцом? У нас время.
– А что с ним? – Баркасов даже игриво пожал плечами. – Стань ему хорошим дядей. Объясни, что не желаешь ему зла. Помоги собрать вещи, и передайте сироту в орган опеки. Только не в абы какой, а в подведомственный. Чтобы к нему был приставлен наш воспитатель. Считай, что мальчишка выиграл в русскую рулетку. Приказ ясен?
– Та-а-к то-очно, – нехотя принял приказ командир группы зачистки.
Шеф отключил связь и задумался под каким соусом подать руководству косяк их безупречного майора. И косяк ли это был?
19
Квартира Зои Крутовой (Коротковой), Москва
23 августа, 00 часов 01 минута
Девушка бросила сумку на диван, включила новости на всю катушку (плевать на соседей!) и пошла варить кофе. Профессиональная привычка – включать новости на всю катушку, – раздражающая её нового парня. Но сейчас Влада нет, и на нервы она ему не действует. Интересная работа в продвинутом журнале, но всё же не тот драйв, какой она ощущала, работая в «Столичном вестнике». Пусть и платили там меньше и уровень ниже… Однако о чём жалеть? Сама ведь ушла. Искала посолиднее да поспокойнее. Где куры не горят. И Ваню звала… не пошёл, упрямец. Она скучала по нему. Влад ненавязчиво умудрился заполнить всё свободное пространство вокруг неё, но зашорить прошлое не способен даже он, неугомонный новый парень. Во всяком случае, пока. И поэтому Зоя заполняла пустоту тем, что было интересно прежде – новостями. Тем более, сейчас, когда страна грязнет в хаосе. Это даже не Великая Депрессия и не «лихие девяностые» безумного двадцатого века… Когда плохо, всегда думаешь, что хуже некуда, но безжалостная действительность цинично показывает путь, где нет ничего невозможного, если оно касается худшего. Всегда показывает.
Зоя была рада, что Влад оставил её в этот вечер. Всё-таки он чертовски деликатен, понял её намёк и позволил ей побыть с дороги одной.
Новостная заставка прошла. Диктор безрадостно принялся за краткий анонс прошедшего дня. Когда он объявил о взрыве фургона, принадлежащего скандально известной газете «Столичный вестник», Зоя прибежала с недоваренным в турке кофе и потрясённо уставилась в телевизор. Она не верила своим ушам.
20
Кабинет дознания специального отдела
государственного антитеррористического комитета (ГАК), Москва
23 августа, 00 часов 20 минут
Свиридов сидел неподвижно уже пять минут. Это если сверяться по курантам в углу кабинета, мерно отщёлкивающим секунды, на самом же деле майору показалось, что прошло не меньше получаса. Он дёрнулся и сверился с часами на запястье. Пять минут. Вот ведь чёрт! Пятернями потёр лицо и часто заморгал. Собрался с мыслями.
То, что было в статье уничтоженной газеты, казалось полным бредом, чушью, очередной бестолковой охотой на ведьм. Даже приведённая схема с заумным объяснением принципа её работы – ну херь, химера! Как такому верить? Но приказ о полной зачистке…
Кроме макета статьи на флешке был файл с записью новостной передачи. Он видел эту запись. Её крутят утром, днём и вечером уже третий день кряду. Очередная профанация с трудно просчитываемой обывателем выгодой государства. Себя майор обывателем не считал, но и он к своему стыду не понял, в чём соль. Но настораживало больше то, что никто из их аналитиков не мог однозначно дать ответ, какие правительство имеет с этого дивиденды. Чистота помыслов отметалась, не рассматриваясь. Ни в этой жизни, и ни в этой стране. А раз не альтруизм, значит тонкий расчёт.
И вот теперь два и два у Свиридова сложилось.
Он включил набивший оскомину ролик, но слушал дикторшу, будто впервые.
– «В целях поддержания материального благосостояния граждан, – вещала ведущая, – правительством страны принято беспрецедентное решение: программа безусловного базового дохода. Инициатива будет внедряться в три этапа и действует только на граждан РФ. На первом этапе будут снижены расходы на бюрократический аппарат; освободившиеся средства направлены на улучшение жизни и здоровья граждан. Отменяются все дублирующие документы: паспорт, СНИЛС, ИНН и т.д. Взамен присваивается уникальный номер, повторяющий ИНН физического лица. Документом будет являться специальное электронное устройство в виде браслета, носимого на руке. Владельцы браслетов уже с первого сентября смогут получать продукты из потребительской корзины в специальных центрах. Следующие версии устройства будут наблюдать за здоровьем гражданина и при необходимости вызывать скорую помощь и полицию.
На втором этапе программы улучшения материального благосостояния будет решен вопрос с добровольным трудоустройством; на третьем – с жильём.
