Рабский код

скачать книгу бесплатно


– Ты беременна, – сказал со своего стула Матвей.

– Вы чего – издеваетесь? – нервно хохотнула Зоя, порываясь встать. – Вообще не смешно!

Свиридов встать ей не дал. Подвинул ногой к себе третий стул, сел напротив. Матвей подтянулся со своим.

Сдерживая раздражение, Зоя засучила рукав.

– Вот смотрите, – она ткнула пальцем в небольшой шов. – Здесь вшит имплантат контроля за беременностью. Так что я не могу быть беременной априори. И отсутствие менструации – если вас, мужиков, интересуют детали – является фактором, что он работает!

– Равно, как отсутствие менструации является фактором, что он не работает, – сказал Свиридов.

– Что?! Тебе-то откуда знать?

– По долгу службы чего только не узнаешь, – кисло улыбнулся бывший майор. – Перед тем, как зайти в сауну, я попросил Муниса об одолжении. – Свиридов достал из внутреннего кармана продолговатую коробочку и протянул девушке. – Думаю, ты знаешь, как этим пользоваться.

– Тест на беременность? – глаза Зои были на мокром месте. – Вы серьёзно?

– Думаю, это целесообразно, – тихо сказал Матвей. – Лучше знать наверняка. Вдруг у тебя просто кишечное расстройство или действительно стресс…

– А если… если? – Зоя запнулась. Неведение наполняло её ужасом.

– Тогда у тебя появится самый мощный инстинкт для выживания, какой только можно вообразить – материнский инстинкт, – сказал Анатолий и поднялся со стула. – Поможешь мне с макаронами?

50

Дачный посёлок Волково, усадьба Волкова, Московская область

23 августа, 18 часов 25 минут

Волков был в крайней степени возбуждения и расстройства. Давно ему не доводилось в таком тоне разговаривать с дочерью. Безапелляционно, полностью лишая её права голоса. Он понимал её недоумение, шок и обиду, и хотел бы быть мягче, но тогда бы она проигнорировала его. Сейчас в её квартире рядом с ней находились двое его проверенных и очень шустрых ребят. Наташа тоже не была готова к подобному разговору и в порыве протеста хотела сбежать, но, открыв дверь, столкнулась с ребятами. Они завели (отец очень надеялся, что не грубо) её назад, и теперь находились внутри квартиры. Повезло, что она вообще оказалась дома, и её не пришлось искать по клубам или друзьям. Чем меньше свидетелей, тем лучше. Она дважды бросала трубку. И Волкову пришлось звонить одному из этих ребят.

– Наталия Валентиновна, мы просим проявить благоразумие, – сказал тот, кому звонил Волков. – Валентин Геннадьевич отдал приказ сделать всё, чтобы вы выслушали его инструкции. Пожалуйста, Наталия Валентиновна, нам бы не хотелось применять к вам насильственные меры.

– Инструкции? – Наташа развела руками, будто у неё кончился словарный запас матерных слов. – Да что вообще происходит?

– Не могу знать. Но сегодня вам необходимо оставить эту квартиру, а двадцать пятого быть на борту авиалайнера.

– Он уже купил билет?

– А так же забронировал номер отеля в Праге.

– И что он ещё сделал?

– Перезвоните ему, – с нажимом сказал мужчина.

Она позвонила. И, не стесняясь в выражениях, высказала отцу всё, что обо всём этом думает. Но в ответ она услышала гробовое молчание.

– Папа?

– Дочка, – наконец ответил тот. В голосе его слышалась неимоверная усталость. – Дочь, я всегда стремился, чтобы ты самостоятельно принимала решения. Ты это знаешь. Как знаешь и то, что за свои решения ты сама несёшь ответственность. Это твоя жизнь. Я учил тебя этому с пелёнок. На моей памяти только два случая, когда я заставлял тебя передумать. Ты их помнишь?

– Да…

– Помнишь, что бы было, если бы ты не послушала меня?

– Да, я всё помню… – Перед глазами девушки пронеслась новостная лента с жуткими кадрами пожара в том развлекательном центре, где угорели несколько её однокурсниц… и куда не пустил её отец. Она так и не спросила, знал он или предчувствовал беду. Так и не решилась спросить. Весь его бизнес строился сначала на интуиции, а уж потом на информации. И что превалировало в истории с пожаром – было замолчано. Второй же случай вмешательства отца являл собой акт жёсткого прессинга. Тогда она его возненавидела и была уверена, что есть за что. Но после полугодичного курса реабилитации в частной наркологической клинике она сказала отцу спасибо…

Отец что-то говорил.

– Что? – Наташа оторвалась от воспоминаний.

– Я говорю, сейчас третий случай, родная. Я не могу тебе даже намекнуть, чтобы не подвергать тебя излишней опасности. Но ты немедленно бросаешь всё и улетаешь в Прагу. Полетишь не одна. У тебя будет компаньонка. Нянчиться с ней не надо, просто помоги обустроиться. Она дальше Абхазии никуда не выбиралась.

– Хорошо, папа, я собираюсь, – сдалась Наташа. – Прости меня!

– Это ничего, незачем извиняться. Ты должна быть в безопасности. Руслан даст тебе пакет от меня. Там инструкция и деньги. Возьми все документы, драгоценности. Свои кредитки и телефон оставь дома. Минимум багажа. Всё, родная, с Богом! Счастливого пути. И… я люблю тебя, дочка!

– Я тоже люблю тебя, папа. – Наташа убрала телефон от уха. – Кто из вас Руслан?

Конечно, им оказался тот, кто просил её проявить благоразумие. Второй так и остался нем всю дорогу.

51

Платформа Калистово, Московская область

24 августа, 09 часов 15 минут

Утро началось со слёз. Зоя сделала тест. Две полоски стали для неё словно разделительными. Беременность разделила её жизнь на «до» и «после», как бы банально и избито это ни звучало, но чувствовала она сейчас себя именно так.

Матвей попытался утешить девушку, но получился обратный эффект: теперь Зоя уже рыдала навзрыд. Анатолий отвёл парня в сторонку:

– Не мешай горевать. Только хуже делаешь.

Через какое-то время Зоя успокоилась, ушла в ванную, привести себя в порядок. Она стояла перед огромным, в полный рост, старым с облупившейся амальгамой зеркалом, обрамлённым в массивную декоративную дубовую раму. Тошнота прошла, серость лица постепенно сменялась здоровым румянцем. Распустив, наконец, наспех собранные ещё дома длинные тёмно-русые волосы, она буравила взглядом своё отражение и только сейчас осознавала, как сильно изменились очертания её тела. На увеличившейся груди и животе проступила сетка сосудов. Взгляд то и дело цеплялся за шрам от импланта с этоногестрелом. Стадия отрицания уже миновала, и Зоя злилась на себя, напрочь забывшую о сроках его замены, на свою суматошную жизнь и на сам имплант. Его она вшила несколько лет назад, задолго до встречи с Владом. Карьеры обоих уверенно шли в гору и о детях они даже не разговаривали. Зоя рассеянно перебирала в памяти события последних недель. Бокал вина на презентации, таблетка обезболивающего два дня назад, литры крепкого кофе… А если вспомнить события последних суток… Зоя покачала головой. Всё это порождало много вопросов и не давало никаких ответов. Она ещё раз мотнула головой, словно скидывая с себя груз ненужных мыслей, оправилась и вышла из ванной.

К этому времени мужчины приготовили завтрак из тех припасов, что снабдил на пару дней их Волков из соображений безопасности, мол, не надо выходить лишний раз из машины и светиться у продуктовых магазинов. Матвей включил телевизор, но тот ловил только помехи. То ли с антенной что, то ли одно из двух. Он хотел разобраться, но Свиридов сказал оставить затею, им всё равно пора сниматься с места, а они до сих пор не изменили свою внешность.

– Я же толстый, – сказал Матвей. – Хоть меняй, хоть не меняй…

– У нас полстраны таких. Комплексуешь, что ли? Ничего, сейчас побегаешь – быстро скинешь.

– Что вы тут скидывать собрались? – спросила подошедшая к столу Зоя.

– Лишние килограммы, – потупился Матвей.

– Я тебя худым даже не представляю, – сказала Зоя.

– Ну, спасибо.

– Да я не в том смысле, Моть!

– Да ладно, – отмахнулся Матвей.

– Садись кушать, – сказал Анатолий Зое.

– Не уверена, что хочу…

– А вот это меня мало волнует, – сурово проговорил Анатолий. – Если ты решила стать балластом – а без еды ты ослабнешь, потеряешь реакцию и подведёшь нас под монастырь – то иди, сдавайся. Лучше сейчас, пока не поздно. Может, и пощадят, учитывая твоё положение.

– Слушай… – встрял Матвей.

– И слушать не хочу! – рявкнул Свиридов. – Будешь впрягаться не по теме…

– Брейк! – выкрикнула Зоя. – Не ссорьтесь, пожалуйста. Я поняла. Я ем. – И взяла в руку вилку.

Пока Зоя ела (нехотя, но всё же), Свиридов скрылся в ванной. Матвей хотел поговорить о будущем ребёнке девушки, но Зоя прервала его на полуслове:

– Моть, не сейчас, ладно. Об этом я хочу думать меньше всего, а обсуждать – и подавно. Не обижайся.

– Извини, – сказал Матвей. – Просто мы столько не виделись, и тут вдруг всё понеслось круговертью… Я думал, он, – Матвей махнул на ванную, – меня грохнет в той квартире. А потом приходит, забирает с собой. А там ты.

– Если бы я к тебе не позвонила, меня бы здесь не было, – сказала Зоя, и нехотя подцепила на вилку кусочек колбасы. – И неизвестно, где бы была… – Зоя уже анализировала цепь произошедших событий, меняла их на альтернативные и пришла к выводу, что ей не дали бы сбежать, как не дали сбежать Гурдину. То, что она здесь и в компании именно этих мужчин – счастливый случай. Или проведение. Ей, конечно, очень не хватало сейчас ещё двоих: Ивана и Влада… – Зоя застыла с недонесённой до рта колбасой.

– Если бы ты мне не позвонила, и меня бы здесь не было. – Матвей с не менее отрешённым взглядом смотрел в окно. – Я был бы или в морге, или – что вероятнее – в лаборатории за компьютером и делал бы под дулом автомата то, чего не хочу. Так что твой звонок меня спас. И, возможно, ещё спасёт миллионы жизней.

– В таком ключе я не думала, – Зоя опустила вилку и отодвинула от себя тарелку. Еда шла уже совсем поперёк горла.

– А я вот… – Матвей увидел вышедшего из ванной Анатолия и забыл, что хотел сказать. Свиридов был лыс. – Вот те раз!

– Вот те два, – отозвался Свиридов.

Зоя обернулась, и ахнула:

– Что ты сделал с волосами?

– Сбрил, капитан Очевидность, – ответил Анатолий и протянул девушке пузырёк с перекисью водорода. – На вот. Держи! – Повернулся к Матвею, протягивая ножницы. – А это тебе.

– Зачем? – хором спросили они.

– За щам, – Свиридов покачал головой. – Вы как дети малые. Учишь, учишь – одни двойки! Нам нужно сменить внешность.

– Я никогда не красилась! – взбунтовалась Зоя.

– Я их всю жизнь отращивал! – взбунтовался Матвей.

– С почином вас тогда, – подавил бунт Анатолий.

52

Аналитический центр

Департамента контроля за массмедиа, Москва,

кабинет шефа

24 августа, 09 часов 15 минут

Наконец-то он вернулся в кабинет. Полевая работа выматывает донельзя. Домой он не поехал: там кроме холодильника его никто не ждал. Здесь, в этом центре, его дом. Кабинет поделён на две зоны, разделённые гипсокартонной стеной с невзрачной дверью. Первая зона – собственно, кабинет, вторая – комната отдыха, и вот в ней есть все необходимые удобства: кухня (которой он почти не пользовался), ванная комната (которой он пользовался регулярно), широкий диван (с которого только что поднялся).

Шеф посмотрел на себя в зеркало. Без контактных линз, без этих черепушек, глаза его были блеклые, белесые, водянистые. Он ненавидел свои глаза.

Он успел побриться, справить нужду, помыться, причесаться, вставить контактные линзы и включить электрический чайник, когда услышал стук в дверь. Досадно цыкнул, прошёл в кабинет и разрешил войти. Аналитик принёс флешку с записью с конспиративной квартиры, на которой Свиридов допытывал Пичужкина. Баркасов тут же выгрузил файл в компьютер. И сразу же включил запись.

Запись ничего не дала, кроме подтверждения, что майор – бывший-ёж-твой-медь-майор! – ссучился. Хотя чему тут дивится: вряд ли кому-то понравиться знать, что его взорвали. Баркасов несколько раз прокручивал момент, когда Свиридов одними губами говорил что-то программисту. Угадать слово не составило труда, но шеф, как одержимый, продолжал прокручивать эти несколько секунд. «Уходим». Это сказал Свиридов. Своих ребят вплетать в ситуацию не стал, во всяком случае, камера этот момент не зафиксировала. А это значит, что свиридовские бойцы действительно ничего не знают или очень поднаторели в искусстве умалчивания. Ведь босс мог проинформировать их по телефону… Кстати!

– Бывший майор Свиридов при совершении телефонных звонков использует глушилку, – сказал Баркасов в трубку, снятую с телефонного аппарата. – Выясните, можно ли её обойти на расстоянии, не зная месторасположения абонента?