Полное собрание сочинений. Том 1

– Да, баран он, конечно, редкостный, наивный, как ребёнок. Это надо же, променять квартиру на непонятно что!

Юрий так понял, что он что-то не так расслышал.

– Здесь конечно тебя надо похвалить, уж что-что, а убеждать ты умеешь.

– Это точно. Дар у меня, что ли, такой? Наверное, смогу и Бога убедить, что я ангел.

Юрий услышал, что они заговорили о Боге.

– Ну ладно, Серж, давай думать, что дальше делать будем? На этом деле мы уже бабок достаточно нагрели, наши преданные братья у маменек с папеньками, наверное, уже все финансы потырили, так что ловить нам в принципе тут больше нечего. Да и мент сегодня какой-то приходил, не понравились мы ему чем-то, видите ли.

Юрий что-то перестал понимать, при чём здесь «достаточно нагрели» и мент. В результате он списал это на то, что плохо расслышал фразу целиком. И всё равно было интересно.

– Ещё бы мы ему понравились! – усмехнулся Сергей

– Пришлось ему отстегнуть.

– Много?

– В пределах нормы.

– И то хорошо. Вообще-то я удивился бы, если бы нами не заинтересовались.

– Это конечно да! – засмеялся Седой. – Мы ж полжизни на нарах просидели!

– Вот кто знал, что мы будем нести пургу каким-то идиотам? – тоже засмеялся Сергей.

Теперь-то Юрий всё услышал, и это мгновенно повергло его в ужас. Всё как-то сразу стало ясно, вспомнились слова отца и матери. Было так обидно, так страшно, что Юрий просто был в шоке. Весь мир предал его. Юрий не мог произнести ни звука, в голове было только «Как? Как? Не может быть! Неужели? О нет! Как же?..» Такого предательства он никак не ожидал.

Юрий испуганно попятился назад.

– Седой, тихо! Кажется, опять лестница скрипит.

– Ты что?

– Иди, посмотри, кто там припёрся.

– Серж, у тебя глюки, что ли?

– Иди, посмотри, я сказал!

Седой нехотя пошёл смотреть.

– Брат Юрий? – не поверил своим глазам Седой.

– Что привело тебя к нам в столь поздний час? – как ни в чём небывало спросил Сергей. По нему даже нельзя было сказать, что он удивился, а уж тем более испугался.

– Как вы, вы…– Юрий был всё ещё в шоке.

– Юрий, что случилось?

Шок проходил, и вместо него стала появляться тупая злость.

– Вы ублюдки, сволочи! Вы предали не только меня, вы предали всех! – Юрий от распирающего его гнева стал похож на сумасшедшего. – Как я мог поверить вам?!

– Брат Юрий, ты всё не так понял… – его безумные глаза не очень-то нравились Сергею.

Седой молча стоял в сторонке и пристально наблюдал за этой сценой.

– Юрий, послушай…– Сергей положил руки ему на плечи.

– Убери руки, сволочь!

– Юрий, пойдём…

– Никуда я не пойду!

– Нам надо…

Юрий с силой оттолкнул его и, поддавшись гневу, тут же ударил его в лицо.

Удар получился не очень точным, поэтому Сергей лишь пошатнулся.

– Подлец! Скотина! Получи! – кинулся на него Юрий, нанося удар за ударом.

Сергей без особого труда уворачивался и всё ещё пытался успокоить его.

– Юрий, Юрий…

Подоспел Седой и стал оттаскивать Юрия, но не тут-то было, Юрий был зол, как сто чертей и просто так в руки не давался. Он мгновенно развернулся и хорошо ударил брата Виктора, который, покачнувшись, упал и схватился за разбитую губу.

Сергей всё пытался успокоить его, но это у него никак не получалось.

– Да успокойся ты! Успокойся!

Седой встал и снова захотел скрутить Юрия, но тот, как и в прошлый раз, сильно ударил его.

– Юрий!

– Скотина!

– Успокойся ты, наконец! – Сергей уже тоже еле сдерживал себя.

Хороший удар заставил замолчать Сергея, и он чуть было не завалился на стол. Седой медленно вставал.

Сергей больше уже не мог сдерживать себя. Как назло, под рукою оказалась трёхкилограммовая статуэтка и Сергей, даже не успев ничего сообразить, на мгновение дал волю чувствам и со всего маху ударил ею Юрия по голове.

Вот они, наконец, и пришли в следующий город. Было уже довольно поздно, хотя с тем журналистом они бы приехали ещё в обед. Но для них это не имело значения.

Город этот был довольно большой, хотя и являлся всего лишь районным центром.

На улице было уже темно, и, несмотря на то, что днём было жарко, сейчас чувствовался лёгкий холод. Василий постучался в один из домов, дабы как обычно попроситься на ночлег и, может быть, даже поесть. Хозяин дома ответил, что проходимцев здесь и так хватает, и что если уж им и правда негде переночевать, то пусть идут к местному знахарю – Фёдору, который никогда не откажет путникам в приюте, хотя человек он и странный.

Пройдя пару километров, Василий увидел старый покосившийся дом, стоявший несколько в отдаление от самого города, ближе к лесу.

Василий постучался.

– Ну, кто там ещё? – как-то обречёно ответил голос из-за двери.

– Путники.

– Что надо?

– Нам негде переночевать и…

– Входите, всегда рад гостям.

Дверь открылась, и на пороге показался старик, лет шестидесяти-семидесяти и, оценив гостей пытливым взглядом, жестом пригласил их войти.

Всё так же, не произнося ни слова, он накрыл на стол и опять же жестом пригласил их.

Василий и Иван сели.

– Откуда идёте, чего ищете? – начал расспросы Фёдор.

– Да вот, – отвечал Василий. – Ходим по городам, деревням, помогаем людям.

– Это чем же вы можете помочь? Молодые, хиленькие, даже дров наколоть, наверное, не сможете.

– Мы оказываем помощь другого рода, – влез в разговор Иван.

– О-о, – протянул Фёдор. – Очередные шарлатаны, наверное? Поразвелось вас… Я слыхал только об одном настоящем целителе и пророке, звать которого Василий, я даже отсюда чувствую его силу, а таких, как вы, хоть пруд пруди.

– И как же вы это чувствуете? – невозмутимо спросил Василий, прожёвывая хлеб.

– Вам, простым смертным, этого не понять. Мы с Василием одни из немногих, кто одарены высшей силой.

– Высшей силой?

– Да, силой данной нам для исцеления людей.

– Он и есть… – начал было Иван, но Василий оборвал его.

– Вы хотите сказать, что вы целитель?

– Именно так, – не без гордости ответил Фёдор.

– Нет, – покачал головой Василий. – Вы не целитель, вы обманщик. Из-за таких, как вы, люди и перестали верить настоящим целителям, одарённым свыше.

– И откуда ж ты всё знаешь?..

Фёдор хотел продолжить, но вдруг встретился взглядом с Василием и, открыв рот на полуслове, неуверенно перекрестился.

– О Господи… Неужели это вы? Простите меня, не признал. Я чувствовал, что когда-нибудь я встречу настоящего пророка, и, наконец, этот день настал. – Фёдор ещё раз перекрестился и опустил глаза. – Простите меня.

– За что?

– Весь свой дар я растерял, променял на деньги, будь они трижды прокляты, а когда опомнился, было уже слишком поздно.

– Бог тебе поможет, – так же спокойно и невозмутимо отвечал Василий.

– Боюсь, он уже ничего не сможет сделать.

– Верь в себя, тогда и Бог поверит в тебя. Я знаю, что ты когда-то был настоящим целителем.

– Был…

– Старайся вернуть всё не на словах, а на деле.

Фёдор посмотрел на Василия, ожидая, что он скажет ещё, но Василий молчал.

– Если бы вы знали, как это сложно, вернуть всё на прежние места. Сначала я не хотел брать денег, я всегда отказывался от них, но мне их буквально всучивали, а тут ещё внукам нужны были деньги на учёбу… Через некоторое время я уже смотрел на это совершенно естественно, а потом так и вовсе стал косо смотреть на человека, который не давал мне денег за мою помощь.

– Прискорбно это слышать.

– Я всё продал, – тяжело вздохнул Фёдор. – Всё.

– Деньги убивают Бога, и порою мне начинает казаться, что Бог при смерти.

Фёдор кивнул.

Они некоторое время сидели молча.

– Василий…

– Да.

– Я тут подумал…

– Не бойся, говори прямо.

– Разреши мне стать твоим учеником.

– Но это…

– Что мне для этого надо сделать?

– Тебе надо, прежде всего, слушать свою душу и учить других тому же.

– Так я могу идти с тобой?

– Не стоит, ты и так всё знаешь, надо просто открыть в себе это, а здесь я уже не помощник.

– Разреши мне хотя бы месяц побыть твоим учеником, чтобы я набрался силы и уверенности, а потом я вернусь в этот город.

– Ну…

– Я изменю этот город, я превращу зверей, живущих здесь в настоящих людей, я смогу, верьте мне.

– Я верю.

– Хотя бы месяц.

– Не знаю…

– Я не буду мешать. Поймите, мне это необходимо.

Василий думал.

– Ну что ж, хорошо.

– Вы возьмёте меня? – обрадовался Фёдор.

– Завтра рано утром выходим.

Фёдор едва ли не заплакал от переполняющих его чувств.

– Спасибо, я вас не подведу. Когда я вернусь, этот город станет раем. Я сделаю это, обещаю.

– Что-то Юра сегодня так и не пришёл, – забеспокоилась Татьяна. – Не случилось ли чего?

– Да чего с ним может случиться?

– Да мало ли…

– На занятия, наверное, сразу поехал, – Николай Александрович зевнул. – Собирай завтрак, а то мне уже идти пора.

– Неужели он ночевал там?

– Скорее всего.

Николай Александрович сел за стол, Татьяна налила кофе.

– Неразговорчивый ты какой-то в последнее время.

– Проблемы, – Николай Александрович отпил кофе. – Вчера инвесторы отказали в займе, видимо, по указке этого урода. Так что всё, конец моей фирме.

– Ну, вот ты опять…

– Мне сейчас нужно очень много денег, иначе я и полугода не протяну. И помочь мне сейчас может только чудо, потому что никакие займы мне не светят.

– Да-а.

– Так что, всё, начинай сушить сухари.

– Неужели всё так плохо?

Николай Александрович кивнул.

– Ну не расстраивайся ты так, всё образуется, – попыталась приободрить его Татьяна.

– Да ничего не образуется, всё уверенно летит к чёртовой матери. Будем учиться жить без денег, – он уныло вздохнул и отпил ещё кофе.

Татьяна молчала.

– О-ой, на работе проблемы, с Юрием проблемы, я скоро чокнусь от такой жизни, а что делать – ума не приложу.

– Кстати, придёт Юра, не забудь попросить у него прощения, ты мне обещал.

– Да, я вчера погорячился.

– Ну, вот и хорошо, – обрадовалась Татьяна.– А то вы что-то совсем рассорились.

– Нервы это всё. Не могу держать себя в руках, а тут ещё он со своими проповедями.

– Коля, не начинай.

– Извини, я не хотел.

– Спокойней надо быть.

– Будешь тут спокоен.

Зазвонил телефон.

– Это, наверное, меня, я возьму.

Николай Александрович встал из-за стола и снял трубку.

Послышался грубый мужской голос.

– Квартира Хорошевых?

– Да.

– Николай Александрович?

– Да, это я.

– Здравствуйте, это из милиции. Сегодня утром нашли труп с паспортом на имя Юрия Николаевича Хорошева, вам нужно приехать на опознание в…

Дальше Николай Александрович уже не слушал.

Глава 4

С тех пор как убили Юрия прошло уже почти пять месяцев, но ни Николай Александрович, ни Татьяна до сих пор не могли оправиться от случившегося.

У Татьяны была жесточайшая депрессия, или скорее даже ангедония. В то утро она чуть было не сошла с ума, да и сейчас была на грани помешательства. Она забросила дом, себя, практически перестала разговаривать и почти каждый вечер плакала.

Николай Александрович тоже находился в похожем состоянии, к тому же фирма его практически обанкротилась и только каким-то чудом ещё стояла на ногах.

В тот день был прохладный дождливый вечер. Татьяна уехала к подруге, и Николай Александрович был дома один. Он сидел на кухне, смотрел в одну точку, не переставая курил сигареты. Настроение было на редкость плохое. Он думал о своей жизни, о Татьяне, о Юрии; думал, как жить дальше и никак не мог найти ответа на этот сложнейший вопрос.

«Кто я такой? Зачем и почему я ещё живу? Кому я нужен? Вся моя жизнь – абсурд, чего я добился? Да ничего. «Жизнь коротка, потерпи немножко», – вспомнилась ему фраза, однажды увиденная на открытке. – К чёрту всё! Не хочу я больше терпеть, зачем? Ради чего и ради кого? Если я не нужен себе, значит, я не нужен никому.

Ну что я несу? – опомнился Николай Александрович и, встав, уставился в окно и снова подкурил сигарету. – Нет, всё правильно, и дело вовсе не в депрессии. Депрессия – это состояние, которое помогает нам реально взглянуть на мир. Самое реалистичное чувство в мире.

Не хочу я больше жить! – он сел и взялся за голову. – Не хочу и не могу. Одно лёгонькое движение бритвой и всё, спокойствие, гармония, единение с природой, тишина… А спокойствие – это хорошо, значит смерть – это не противная старуха с косой, а белокурая красавица с цветами и пленительной улыбкой на лице. Я хочу её увидеть. Она такая добрая, а здесь мне уже не за что цепляться. Надоело, всё надоело».

Николай Александрович потушил сигарету и не спеша, шажок за шажком, пошёл в ванную. Он медленно и как-то отрешённо достал свою опасную бритву, посмотрел на неё ничего не выражающим взглядом, затем посмотрел в зеркало и, поморщившись, опустил голову.

«Надоело, всё надоело…» – шептал Николай Александрович. Он сел на пол, засучил рукав и сжал бритву сильнее.

Павел прочитал только что принесённый ему доклад и, потерев руки, с довольным выражением лица откинулся на спинку кресла.

– Ну, наконец-то!

– Что же там такое? – Пётр отвёл глаза от каких-то бумаг.

– Скоро наша операция будет дополнена недостающим звеном.

– В каком смысле?

– «Где завещание…»

– А-а.

– Ага.

– И кто же это будет?

– Некий Николай Александрович Хорошев. Его сына убили какие-то лжепророки, так что повод у него есть.

– А причём здесь наш Василий?

– А какая ему разница?

– Как какая разница?

– Так он же всё равно настоящих убийц никогда не видел и даже не знает, как их зовут. Скажем ему, что убийца Василий, вот и дело с концом.

– Ой, нехорошо как-то.

– А что?

– Это ты привык убивать, я так не могу.

– Эх, давно это было… Не, ну убийца-то всё равно нужен, кому какая разница, кто и почему?

– Но Василий-то не виноват.

– Главное – чтобы этот Николай Александрович об этом не знал, а Василию всё равно. Смерть она и есть смерть.

– Ну не скажи, всё-таки приятнее умирать, если знаешь за что, а не так, совершенно бессмысленно.

– Вот когда он к нам придёт, тогда мы ему всё и объясним.

Пётр чувствовал, что это как-то нехорошо, но в принципе действительно, кому не всё равно?

– Ну, давай посмотрим, что он там делает.

Они включили телевизор и пощёлкали по каналам.

– Вот он!

– Ага, он.

– Что это он делает?

– Гля, гля, бритву достаёт.

Они присмотрелись.

– Неужто вены решил порезать?

– Ничего особенного, естественная реакция на отсутствие цели.

– Так надо же что-то делать, – начал беспокоиться Пётр.

– Ну, теперь-то он не помрёт, не дадим.

– Ага.

– Давай-ка теперь ты спускайся к нему.

– А почему это я?

– Я был у Василия.

– Да? – расстроился Пётр.

– Давай, давай, твоя очередь.

– Ладно, иду.

– А я пока на жену его повлияю незаметненько.

– Всё, не мешай.

Пётр закрыл глаза и сосредоточился.

Седой и Сергей сидели в прокуренном баре и вяло попивали пиво, закусывая сушёной воблой.

– Н-да, докатились мы с тобой, Седой. Всего месяц назад мы могли безвылазно сидеть в ресторанах и казино, а ща всё, каюк, бабки уплыли.

– А ты думал, они бесконечные? – усмехнулся Седой. – И так полгода почти гуляем.

– Да, заработали мы неплохо.

– Ага.

Они сделали по внушительному глотку пива.

– Неплохое было дельце.

– Пока ты не грохнул брата Юрия.

– Ой, только не начинай. Подумаешь тоже, велика потеря. Одним дебилом меньше, одним больше.

– Ну да.

– Я не виноват, я не хотел его убивать, случайно всё вышло, с каждым бывает.

Они замолчали и заказали ещё по пиву.

– Ну что теперь-то делать будем? – Седой выпил сразу полкружки.

– Не знаю. Правда, есть у меня тут на примете одно неплохое дельце. Бабки и большие, и уверенные.

– Наклеим бороды и опять в проповедники?

– Типа того.

– Не, Серж, это дельце не по мне.

– Что же так?

– Меня все эти фанатики до такой степени теперь выводят, что я их скоро уже отстреливать начну.

– Зато дело прибыльное и непыльное.

– На хрен, – подытожил Седой. – Не личет мне больше это занятие. Это ты у нас брехло от Бога, вот и занимайся тем, чем умеешь.

– Ну, как знаешь.

Они замолчали и отпили ещё пива.

– Ну, рассказывай.

– Что рассказывать?

– О дельце твоём.

– Так ты же всё равно не пойдёшь.

– Ну, интересно же.

– Ладно. Слышал я, появился проповедник какой-то, не то Василий, не то Владимир, хрен его знает. Так вот он, говорят, просто чудеса делает, народ к нему чуть ли не со всей страны скоро потянется, ты понимаешь?

– Да ладно, чудеса, – усмехнулся Седой. – Такой же, наверное, святой, как и мы с тобой.

– Да мне как-то по хрен, чудеса он творит, или мозги пудрит, главное, что около него неплохие деньги крутятся.

– А вдруг он и вправду одарённый какой?

– Не смеши.

– Не, ну были же такие люди. Он же тогда тебя за пять минут раскусит, это спасибо ещё нас не разыскивают.

– Это мы, конечно, вовремя смылись, не успели тогда про нас разнюхать.

– Да-а.

– Так что сейчас мы чисты аки ангелы.

– Смотри, а то выдаст тебя с потрохами.

– Ты меня, видимо, плохо знаешь. Уж что-что, а мозги пудрить я умею.

– Это у тебя, конечно, тоже какие-то мистические способности.

– Может быть, но уж прикинуться ангелочком – это вообще пара пустяков. Впишусь в ученики, а там дело техники.

– Рискуешь.

– Кто не рискует, тот не пьёт шампанского.

– Да ни черта у тебя не выйдет.

– Вот посмотришь.

Сергей повертел в руках пустую кружку.

– Ну что, пошли?

– Ты иди, я ещё посижу.

– Как знаешь. Ну, тогда получается, что наши дороги расходятся.

– Ага.

– Ладно, ещё увидимся.

– Не пропадай надолго.

– До скорого.

– Пока.

Сергей подмигнул Седому и направился к выходу.

– Ты ещё услышишь обо мне, – прокричал он на прощание и скрылся за дверью.

– Коля, о Господи! – запричитала Татьяна. – Что ты наделал?! Очнись, очнись, Коля!

Татьяна упала на колени, обняла его и расплакалась.

– Только не умирай, пожалуйста, – шептала она сквозь слёзы. – Я не смогу без тебя, только ты меня держишь на этом свете. Слышишь меня, Коля?

Татьяна разрыдалась ещё сильнее и теперь только шептала его имя.

Тут она внезапно вспомнила, что надо вызвать скорую, и тут же подбежала к телефону. Татьяна с трудом набрала несложный номер и, растирая слёзы по лицу, сказала, что случилось, и назвала адрес. Затем она снова подбежала к Николаю Александровичу и начала тормошить его. Через несколько секунд, которые для Татьяны показались вечностью, Николай Александрович вздрогнул и сделал глубокий вдох.

– Коля, Коля, наконец-то! Господи, что ты наделал? – вновь зашептала Татьяна и посильнее прижалась к нему.

– Я понял, я всё понял, – еле слышно произнёс Николай Александрович. – Я не должен умереть, теперь я знаю, зачем мне жить… Он умрёт… Я его убью, убью, убью… Я обязан его убить.

– Коленька, что ты говоришь? Успокойся, пожалуйста. Сейчас приедет скорая…

– Я всё видел…

– Хорошо, хорошо, только не умирай.

– Я его убью…– ещё тише прошептал Николай Александрович и вновь потерял сознание.

Несмотря на то, что было довольно-таки холодно, и накрапывал противный дождь со снегом, зима всё-таки, Василий, Иван и Фёдор всё так же ходили по городам и деревням, помогая страждущим и наставляя всех на путь истинный.

Фёдор так до сих пор и не ушёл, всё время уговаривая Василия взять его хотя бы в ещё один город, но вчера Фёдор сказал, что этот день будет действительно последним днём, проведённым им с Василием, и что ему пора уже возвращаться домой и принести людям новую жизнь.

Странности в поведении Фёдора никуда не делись. Он во всех городах и всё время кричал, что пришёл новый мессия, и как бы Василий ни просил его не делать этого, всё равно Фёдор не сдерживался и то и дело покрикивал о нём, как о мессии, пророке и целителе.

В этом городе, как, впрочем, и во всех остальных, к Василию подходило множество народу, которым он обязательно помогал в их проблемах.

К вечеру на главной площади собралась довольно внушительная толпа, которой Василий объяснял непреложные истины и учил жизни. Впрочем, весь этот день не стоит того, чтобы о нём говорить, так как такие же вечера и такие же проповеди были у Василия чуть ли ни ежедневно. Люди, как и всегда, уходили с глубокой верой и с твёрдой уверенностью в правде жизни.

Фёдор же всегда стоял рядом и просто слушал, посматривая на людей, на лица тех, кто уже проникся и кто махнул рукой.

Наконец проповедь закончилась.

Солнце уже почти село, и Василий спустился со ступенек. Он с улыбкой посмотрел на Фёдора.

– Ну что же, Фёдор, нам пора прощаться.

– Да, – грустно вздохнул Фёдор.

– Иди домой, а нас ждут новые люди. Сделай из своего города то, что ты мне обещал.

– Конечно, Василий, – вдохновенно отвечал Фёдор. – Можете на меня положиться. Через год это будет совсем другой город, город нового мира. Когда вы придёте в него в следующий раз, вы его не узнаете.

– Мне нравятся изменения в тебе, я чувствую твою силу, и если не ты, то кто же ещё?

– Спасибо.

– Не люблю долгих прощаний.

Фёдор кивнул.

– Я не подведу, верьте мне.

– Да будет так. А теперь иди, наши пути расходятся.

– До свидания, Василий, надеюсь, мы скоро увидимся.

– До свидания, Фёдор, мы ещё обязательно встретимся.

Василий пожал руку Фёдору, который, улыбнувшись напоследок, развернулся и пошёл обратно.

Василий и Иван ещё некоторое время смотрели ему вслед.

– Что теперь? – спросил Иван.

– Как всегда, идти навстречу жизни.

Василий и Иван неспешно пошли. Стало уже совсем темно.

Они зашли в тёмный, неосвещённый переулок.

– Стой, сука! А ну гони бабки, пока мозги не вышиб! – закричал молодой человек, внезапно выскочивший из-за угла.

Они застыли, даже не зная, что сказать.

– Я кому сказал? – молодой человек достал нож и стал водить им у лица Василия.

– Но у нас нет денег, – промямлил Василий.

– Не гони! А то я не видел, как тебе сегодня целый день их совали.

– Но мы не берём денег, – Василий собрался и говорил уже спокойно. – Наша вера не позволяет нам брать деньги.

– Ты мне, падла, проповеди тут не читай! – ещё больше разозлился молодой человек. – Давай живо, пока кишки не выпустил!

– Мы не берём денег, – повторил Василий.

– Я сказал, бабки гони!

– Но у нас их нет.

– Ну, урод, ты меня довёл…

Молодой человек покрепче сжал нож и сделал уверенный шаг в сторону Василия. Василий попятился. Иван испуганно стоял в сторонке. В этот момент из этого же переулка выскочил другой мужчина и, крикнув «Нет!», неуклюже выбил нож из руки грабителя.

Грабитель тут же развернулся и со всей силы ударил мужчину, спасшего Василия, в лицо. Спаситель упал на асфальт. Грабитель пнул его ещё несколько раз и, прокричав Василию «Тебе повезло, козёл!», убежал восвояси.

Мужчина, который только что так самоотверженно спас Василия, скорчился и тихо стонал.

– Спасибо вам, – начал Василий. – Вы спасли мне жизнь. Я этого не забуду.

Мужчина по-прежнему валялся на асфальте и корчился.

– Встань, мой друг, и скажи, как тебя зовут.

Мужчина почувствовал, как почти сразу после этих слов боль ушла, но поборол в себе ненужные чувства и привстал.

– Меня… меня зовут Сергей, – он кашлянул и вытер рот. – Я сегодня услышал вашу проповедь и наконец-то понял, как действительно надо жить. До сего дня я лишь бесцельно давил свою душу, теперь я хочу освободить её, – Сергей посмотрел на Василия убеждающим взглядом.

Василий кивнул.

– Ты всё правильно понял.

Сергей встал на колени и обнял ноги Василия. Он заплакал.

– Не надо, не стоит.

– Спасибо, что вы открыли мне глаза.

Василий в первый раз видел, чтобы его речи так повлияли на человека.

– Встань, Сергей.

– Разрешите, разрешите…

– Чего ты хочешь? Чем я ещё могу тебе помочь?

– Разрешите мне…

– Что?

– Разрешите мне быть вашим учеником.

– Учеником?

– Да. Я хочу жить, понимаете? Жить.

– Но…

– Хотя бы месяц…

Василий задумался.

– Пожалуйста. Я теперь уже не смогу жить той же жизнью, какой жил раньше.

– Я…

– Эти же ничего не понимающие люди, дурацкая работа…

Василий, наконец, улыбнулся.

– Ну что ж, вы всё-таки спасли мне жизнь, должен же я хоть чем-то вас отблагодарить. Хоть ты уже и не молод, и я почему-то не могу понять твоей сущности, но так и быть, я разрешаю тебе пойти со мной.