скачать книгу бесплатно
Он понимал, что Келсий не столько ищет объяснение странному поступку, сколько подтрунивает. Ну и пусть.
Долгая, удивительная ночь с Олириадной ничуть не измотала, хоть мужчина и не сомкнул глаз. Гладкое податливое тело, опьяняющая страсть, горящие глаза, бесстрашие, тесно сплетённое с рабской покорностью… Всё это искупало любую ошибку. С отцом он объяснится, признает вину, понесёт наказание. Но девушку оставит около себя.
«Нам нельзя расставаться, – шептали зацелованные губы на наречии рэ, а чёрные глаза тянули в бездонный омут. – Когда Обещанная снимает Обет, она навсегда отдаётся покровителю. Теперь я твоя навечно».
«Моя навечно», – рычал Стратус, сжимая её в стальных объятьях и раз за разом вбиваясь в послушную плоть.
Он и не знал, что так бывает, не думал, что способен потерять хладнокровие, уподобившись зверю. Но он ни о чём не жалел. Ни капли.
«Нам нельзя расставаться, – еле слышно повторяла княжна пасмурным утром. – Не езжай на север. Вернёмся в твой дом вместе. Порознь нас настигнет смерть. Кадаган священен».
Она принималась вновь и вновь пришёптывать. Принц, уже одетый, опускался перед ней на одно колено, долго и жадно целовал, обрывал нерождённые фразы. И слова оставались лишь словами.
Покинуть её казалось пыткой. Но поход не был завершён, а брать девушку с собой нельзя. Такие вольности в армии недопустимы, полководец – пример для подчинённых.
– Странно… имена-то у княженок… южные… – задумчиво протянул белоголовый, вновь косясь на принца. – Она не сказала, откуда?
Конечно, друг переступал границу. В походе это нормально. Долгая дорога бок о бок, общий котёл и пролитая кровь врага всегда сближают. Но обсуждать Олириадну Стратус не собирался. Ни с кем.
Дни сменяли друг друга, слагались в декады. Мелкая снежная крупа забивалась в глаза, уводила дальше и дальше от дома. Десятки сожжённых поселений остались позади. Медленно, но неотвратимо Дарф вытравлял из памяти сладкую ночь в Варф-Дорлоне. Лирны принца сделали широкий крюк по протекторату, переправились через вставшую под лёд реку Тавус и свернули на юг, к горам. Возвращаться Стратус решил через Ронвейр, обогнув высокогорную Мерртину с востока. Зима хоть и выдалась мягкой, но всё равно не велела соваться в мрачные холодные перевалы.
Справа замаячили отроги первых скал. Солдаты бросали на них короткие взгляды, однако держались равнины. На привалах хмуро молчали, кутались в походные плащи под беспощадными порывами ветра, что до блеска утюжил снежную землю. Шутки и байки давно иссякли. Каждый мечтал увидеть дом.
О небольшой группе всадников принцу доложили на четвёртый день.
Келсий Кирниус, изголодавшийся по бою, вмиг оживился. Он послал вперёд патрульные разъезды, сам до рези в глазах постоянно вглядывался в горизонт. Разъезды возвращались ни с чем: всадники держались на расстоянии, но когда патрули пытались догнать их, бесследно таяли в снежной пелене. Стратус отдал приказ не нарушать построение и продолжать маршрут.
– Мой принц, – Келсий оторвался от горизонта, недовольно свёл белые свои брови в линию. – Это они. Ниу. Я их вонь за три лиги чую. Нужно брать в кольцо и давить гнид. Не за тем ли ехали в такую даль?
Много позже принц прокручивал тот день снова и снова. Вспоминал свои ощущения, пытался понять, чувствовал ли он засаду. Наверно, чувствовал. Но друг был прав. Именно за этим Стратус и привёл солдат в Дарф и Ронвейр. Вот она, настоящая цель похода. Не трясущиеся от страха бондари да кожемяки, не голосящие бабы с сопливыми младенцами на руках. Не золото, не меха и даже не рабы.
Ниу.
Воины. Бунтовщики.
Те, кто нагло подрывает авторитет империи.
Он вспоминал, как остановился, пристально взглянул в жадные глаза товарища. Как приказал растянуться в линию и двигаться к скалам, постепенно смыкая кольцо. Как радостно рванул вперёд Келсий, едва всадники показались вновь.
Разумеется, ниу наблюдали за ними давным-давно, просто не показывались. Выслеживали, как зверей на охоте, шли следом, заманивали в капкан. Кочевники не спешили. Они были на своей территории, знали каждую незаметную тропку, могли питаться одним снегом и полевыми мышами. Дафиаркамские солдаты – не могли. Долгий поход измотал даже самых выносливых. Вот он, прекрасный момент, чтобы напасть. Лучше не придумаешь.
Но ниу не нападали. Группа всадников не приближалась и не удалялась: дразнила. Принц помнил, как друг громко приказал им остановиться именем императора Дафиаркама. Как по широкой дуге прилетела в ответ стрела, скрежетнула по доспеху одного из солдат. Кеслий зло выругался, выхватил арбалет, послал вслед за проклятьями тяжёлый болт. Затем требовательно взглянул на Стратуса, мол, чего тянем?
И принц отдал короткий хлёсткий приказ: никого не щадить.
? 1 ? Совпадение
***
– А потом он мне и говорит: уходи в глухую защиту. Мне. В защиту. В глухую. Слыхали?
– Сразу бы предложил бросить меч и спрятаться за скутум, а лучше – мамке под юбку!
Дружный смех раскатом пролетел по улице, ворвался в арку ворот, отразился от мостовой. Начальник смены поприветствовал четырёх всадников, дважды стукнув кулаком по сердцу, стражники вытянулись по струнке. Пуины – сильные, холёные, под дорогими сёдлами – застучали копытами по брусчатке.
Вечер выдался тёплым, лето вступило в свои права и радовало погодой. Когда группа молодых людей въехала в пригород со стороны учебного плаца имперской Военной Академии, народ уважительно расступился. Представители лучших военных родов возвращались в Лонгард: Ведал Артаний, старший сын семьи Артаниев; Таур Рудеус из рода Рудеусов; Дариний Антор, единственный сын среди дочерей рода Анторов – и, конечно, Стратус Ликантор. Наследный принц империи Дафиаркам.
Прохожие метали восхищённые взгляды на статных красавцев, что ехали по улицам без сопровождения. Четыре умелых воина, сильных, крепких, неоднократно ходивших в военные походы, не нуждались в охране. На боевых поясах висели мечи и кинжалы, готовые пойти в дело в любой момент.
– И что ты?
– Я-то? Да ничего. Хорошо, говорю. Давай, нападай. Он, дурак, и напал. Прыгнул сослепу, я даже не понял, куда он метил. В голову, наверное. Ну и наткнулся на мой меч… «Уходи в защиту, уходи в защиту»… Профессионал, тоже мне. Его клинок отскочил и мазнул дурня по лбу. А как прыгал-то, с оттяжкой, чуть не с разбегу… Нырнул, как кайра за кефалью!
Смех снова пропорол тёплый вечерний воздух, заплясал под копытами пуинов, заискрился на острых клинках.
– А Аддрон?
– Ругался, понятное дело, я даже пару новых загибов узнал. Но пообещал, что больше не станет против меня всяких салаг ставить. Если забудет, вы уж ему напомните в следующий раз, ваше высочество. А то опять я выйду виноватым.
– Напомню, – кивнул молчавший до этого принц.
Он любил бывать в Академии, хоть и закончил обучение несколько лет назад. Любил изнуряющие тренировки, рыжую пыль учебного плаца, куда гнала его многолетняя привычка. Весь офицерский состав дафиаркамской армии обучался в «Военной». Лучшие преподаватели и тренеры – бывшие командоры – помогали курсантам постигать воинскую науку. Отбор в Академию всегда был жёстким. Каждый отец из знатного рода старался устроить туда своего отпрыска, но попадали далеко не все.
Стратус обучался в Академии с тринадцати лет. Он всегда и во всём стремился быть лучшим. Рукопашный бой, верховая езда, арбалетная стрельба и, конечно, искусство владения мечом – всё это привлекало принца с детства. Сейчас же, спустя годы, тело само просило изнурительных нагрузок. Поэтому в свободное время он отправлялся на плац за город вместе с товарищами и с головой уходил в тренировки.
– Я еду в термы, – бросил приятелям Дариний, любимец женщин. – Есть ещё желающие?
– Не откажусь, – кивнул Таур. Именно он вышел сегодня против задиристого молодого курсанта, за что и получил втык от наставника. – Честно говоря, Аддрон меня загонял из-за этой глупой провинности. Хочется отдохнуть.
– Я домой, – хмуро ответил здоровяк Ведал.
– Ваше высочество, присоединитесь к нам? – спросил Дариний, глядя на принца.
Тот пожал плечами.
– Можно. Почему бы и нет.
Молодые люди въехали в городские ворота, двинулись по улице вдоль двухэтажных домов столицы к храмовой площади.
Солнце сползало на запад, заваливаясь своим огненным краем в алую пену облаков. Света было пока достаточно, но длинные тени уже заполнили площадь, перечёркивая её ровными линиями. Впереди высилось здание храма Высшего. Огромное, хмурое в любую погоду, оно равнодушно взирало на мельтешащих внизу людей и рождало густую и тёмную тень, съехавшую с высокой черепичной крыши и закрывшую ряд прилегающих домов вместе с проулками.
Всадники пересекли площадь и въехали на улицу, ведущую к термам. Прохожие, что вышли подышать тёплым вечерним воздухом, прижались к домам, пропуская их. Семейные пары, группы студентов, одинокие скучающие вдовцы, смешливые девушки, служитель культа Высшего, тянущий за собой на верёвке молоденькую рабыню…
Стратус мельком взглянул на неё. Рыжий – а в лучах заходящего солнца просто огненный цвет волос – сам против воли приковывал взгляд. Принц повернул голову, не в силах оторваться от столь редкой в Дафиаркаме внешности. Рабыня заметила это и подняла глаза.
Говорят, пуины – очень умные звери. Они уступают в разуме только человеку. «И то не каждому», – сказал бы прирождённый наездник Рив, будь он здесь, а не по другую сторону моря. Существует поверье, что первое седлание пуина произошло из чувства благодарности и глубокого уважения этого животного к человеку. Так это или нет – сейчас, спустя сотни и тысячи лет, не знает никто. Но то, что пуин безошибочно чувствует настроение своего хозяина – правда. Пуин принца, лохматый чёрный зверь, проигнорировал поводья, громко всхрапнул и сам замедлился до короткого шага.
Девушка с удивительными рыжими волосами мерно поплыла перед взором Стратуса. Простая одежда рабыни, спутанные волосы, босые ступни – всё это теряло значение на фоне поразительной глубины зелёных глаз.
Глаза. Однажды увидев их, уже не спутаешь ни с какими другими.
Принц видел – и не спутал.
Этим же глубоким изумрудным взглядом глядела на него девушка с медальона.
Стратус натянул поводья, остановил пуина. Служитель и случайные прохожие почтенно склонились в поклоне. Рабыня же всё смотрела прямо в глаза – безотрывно, смело, даже не думая смиренно опускаться перед знатным господином. Губы её тронула лёгкая улыбка. Мужчина спешился, сделал шаг, другой – и оказался совсем рядом.
Всадники оглянулись, придержали пуинов.
– Ваше высочество, вас ждать? – спросил Дариний.
Принц не ответил.
– Едем, – негромко бросил Таур и кивнул на девчонку. – Не ждать.
Через миг они скрылись за поворотом.
Далёкий шум города летал в золотом предзакатном воздухе. Девушка по-прежнему пристально смотрела на Стратуса, подняв подбородок. Стратус смотрел на девушку и не верил своим глазам. Когда медальон попал к нему в руки, он не поленился, поднял архивы. Действительно, покойная супруга короля Нэскайларда Дэмиана дер Вэйла имела ярко-рыжие волосы. Огненная вергаэльская бестия, так называли её ветераны битвы за Фольнард. Согласно летописи, она умерла родами, когда на свет появилась наследница нэскайлардского трона. Значит, перед ним…
Нет, не может быть.
Но осанка… но разворот головы… и этот смелый взгляд… они поистине королевские. Даже руки девушки изящно сложены – и не скажешь, что связаны. Сомнений нет. Перед ним – Виоланта-Иола дер Вэйл. Принцесса. Дочь покойного короля Дэмиана и королевы Арнаэллы. Но как? Откуда?
Принц, всё ещё не веря, приблизился, взял её за руки. Нет, это не сон: прикосновение к тонким изящным пальцам обожгло холодом. Девушка вздрогнула, щёки её мигом залил румянец. Эта удивительная милая черта рыжих – быстро краснеть – поразила Стратуса. Он мягко потянул её руки вперёд и только сейчас понял, что мешает верёвка.
– Мой принц, рад приветствовать вас, – негромко произнёс служитель.
Мужчина с трудом оторвался от зелёных глаз девушки, взглянул на бесформенную фигуру в тёмной мантии.
– Меррдаус? Ты?
Служитель склонился в земном поклоне и незаметно коснулся рукой ног принца.
– С вашего позволения, мы продолжим свой путь, – прошелестел старик, мягко вытягивая девичьи ладони из рук Стратуса.
Меррдаус, так его звали. Старый опытный тэйнар. Настоятель храма Лонгарда. Посвящённый Первого Круга. Разумеется, принц этого не знал. Этого не знал никто, кроме других служителей Высшего. Для остальных же старик был уважаемым придворным лекарем.
Одним из тех, кто лечил самого императора Хордрона Ликантора Вестания.
О, как он боролся за это место у трона! Два года тайно шаг за шагом методично истреблял конкурентов. Кого-то физически, основную же массу – при помощи Дара. Зато когда он добился своего, то получил доступ к телу императора. А значит – и к его разуму.
Многолетнее обучение в храме Колыбели осталось далеко за плечами, но Меррдаус понимал, что человеческий разум – это бесконечный лабиринт с сотней потайных комнат, потому год за годом продолжал изучать его, продираясь сквозь дебри чужих сознаний. Презрев запрет Ордена, он даже снял мантию и выучился в императорской Академии на лекаря, ибо осознал, что путь к психике через физиологию наиболее простой и короткий.
Во всяком случае, это стало достойным оправданием для Ордена, когда тайна раскрылась. Не мог же амбициозный тэйнар рассказать о своей великой цели, к которой он шёл более полувека. Попытался однажды. Хватит.
Этим погожим вечером старик посетил невольничий рынок, чтобы купить девушку для очередного опыта. Прежняя рабыня, к сожалению, скончалась, не выдержала нервного истощения. На рынке он направился прямиком к знаменитому «левыми» продажами Картху, ведь бумаги на приобретение живого товара были ему ни к чему. С купчей потом не оберёшься хлопот: рабовладельческая гильдия «Мергетус Седар» вела строгий учёт невольникам, обеспечивая их защиту.
Жестокое обращение с рабами приводило в прошлом к крупным восстаниям, поэтому император и принял на государственном уровне целый ряд юридических мер, направленных на охрану рабов от произвола и жестокости господ. Под страхом уголовного наказания господину запрещалось самовольное убийство рабов. Запрещалось продавать рабов и детей рабов в другие руки в обход гильдии, а также выдавать их в качестве заложников при займе денег. Все операции по обмену и продаже проводились строго через «Мергетус Седар». Поэтому можно представить, какие деньги были сосредоточены в их руках.
Деньги – и власть.
Меррдауса нельзя было упрекнуть в жестоком обращении с рабами. Осмотр тел не дал бы никаких результатов, внешне это были вполне здоровые юноши и девушки.
Внешне.
А искорёженная психика… кому какое дело до психики мертвеца?..
Но регулярные покупки новых и новых рабов могли вызвать подозрения, вот почему последние годы он старался обходиться без гильдийных документов.
Нужно ли говорить, что встреча на невольничьем рынке с Одарённой рабыней удивила и чрезвычайно взволновала старика. Он сразу заподозрил неладное: девчонка наверняка шпионка, подосланная Аурданой. Глава Ордена как-то узнала о его замысле и отправила молодую, но сильную Одарённую втереться в доверие. Иного объяснения Меррдаус не находил – ведь никто, обладающий Даром, никогда не попал бы в рабство. Служители культа Высшего неприкосновенны. Даже лишённый мантии любой самый захудалый лексар Третьего Круга способен защититься.
Девчонка же имела Дар исключительной мощи: служитель с огромным трудом смог обуздать тот комок страха, что швырнула в него рабыня на невольничьем рынке. Правда, волны паники, совершенно стихийные, без направления и логики, были свойственны скорее ребёнку до инициации, чем взрослой Одарённой. «Западня! – взволнованно подумал Меррдаус, защищаясь от мучительного ужаса, который щедро хлестал из девчонки. – Ломает комедию! Взрослых неинициированных Одарённых не бывает!». Так или иначе, он должен был срочно принять меры – и он принял их.
Страх придал силы. Старик смог побороть необузданный поток Дара, сжал стальные пальцы в кулак и ударил. И рабыня – о чудо! – не закрылась. Не сумела? Не стала намеренно? Она опустила голову и безропотно сдалась, подчинившись воле настоятеля. Безропотно плелась за ним следом до самой храмовой площади. Безропотно остановилась, чтобы пропустить именитых всадников. Но потом…
Нечеловеческих усилий стоило Меррдаусу оттащить девчонку от Стратуса, а затем довести до храма и запихнуть в комнату ожидания Высшей Воли.
Лишь заперев тяжёлый засов и вытерев лоб морщинистой ладонью, старик увидел, что принц всё ещё стоит у него за спиной.
– Ваше высочество? – негромко спросил настоятель.
Контакт наполнял воздух пучком невидимых нитей. Нити эти тянулись от принца за дверь, к девчонке.
– Идёмте, – властно приказал Меррдаус, касаясь плеча Стратуса и выводя из оцепенения. Тот моргнул и словно впервые увидел старика. – Идёмте, ваше высочество.
– Она… как она здесь оказалась? – негромко спросил принц. – Она должна быть в Нэскайларде.
Старик нахмурился. Фокусам этого дня не было конца.
– Что вы имеете в виду?
Стратус не ответил, растерянно оглянулся, ища девушку взглядом. Настоятель пристально посмотрел ему в лицо. Нет, Чтение образов всегда давалось ему с трудом, к тому же сейчас его измучила борьба с девчонкой. Но вызвать принца на откровенность он, разумеется, мог. Лёгкое, едва заметное Вливание заставило Стратуса снять с шеи медальон, раскрыть его и показал старику. Внутри красовался миниатюрный портрет девушки. Зелёный бархат платья, крупные жёлтые камни украшений. Рыжие волосы уложены в высокую причёску.
Интересно.
– Да, ваше высочество, похожа.
– Это она. Это принцесса Нэскайларда.
Меррдаус надолго задумался. Принц всё стоял перед ним, держа на вытянутой руке золотую вещицу. С улицы доносились далёкие разговоры, цокот копыт по брусчатке, голоса последних птиц, спешащих на ночной отдых.
– Это совпадение, – наконец произнёс служитель, приняв решение. Он мягко коснулся плеча Стратуса, вложил в слова аккуратное Вливание. – Девушка лишь похожа на принцессу. Южный типаж, рыжие волосы, зелёные глаза. Это совпадение, не более. Уже поздно, солнце садится. Вам пора возвращаться в замок и отдохнуть.
Принц кивнул, убрал медальон. Внезапная усталость обняла натруженные за день мышцы, начало клонить в сон. Он поправил боевой пояс и вышел из храма, пересёк площадь. Запрыгнул на спину своего пуина, всё ещё бестолково стоящего посреди улицы, и поскакал в сторону императорского замка. Меррдаус проводил его долгим задумчивым взглядом.
***
– Спать будешь здесь. – Настоятель указал на отдельную комнату, где иногда останавливались служители из других храмов. Отправить рыжую в общую спальню послушников, и тем более в спальню Говорящих-С-Высшим, ему показалось плохой идеей.
