Проект «Мышинария»

Древняя раса была очень могущественной. Кроме людей, у них в услужении были машины и сильная магия, творившая настоящие чудеса. Легенды гласили, что спасаясь от выпущенной ими чумы, древние вознеслись к звёздам, и до сих пор, продолжают оттуда наблюдать за планетой.

– Зачем древние выпустили чуму? – задал я единственный вопрос, после того, как в моей голове сложилась некое представление о пришельцах с большими головами, щупальцами, и множеством космических кораблей, покидающих планету.

– Чтобы лишить нас памяти. – Дин надавила пальцем мне на лоб, не удивляясь, что я не знаю простейшего. – Чтобы мы забыли обо всём, о том, кто наш настоящий враг. Первыми лишились памяти драконы. Они стали нападать абсолютно на всех. Светлые и тёмные эльфы забыли, что у них общий предок. Гномы вышли из пещер, и схватились в страшных баталиях с людьми. Оборотни кинулись убивать друг друга.

– И как давно это было?

– Не знаю. – игриво улыбаясь, и разводя руки в стороны, ответила Дин. – Может тысячу лет назад, может две. Никто не помнит.

В этот раз Бобур встречал более приветливо, чем в прошлый, и воин у ворот даже не удостоил нас своим полным вниманием. Сам предположил, не на рынок ли мы прибыли, и, услышав подтверждающий догадку ответ, махнул рукой, дозволяя проезд.

Умудрённый предыдущим опытом, я взял с собой разменной монеты в достатке, что бы попутчица моя не имела ни в чём стеснения.

Гостевой дом, в котором мы нашли место и остановились на ночлег, порадовал нас сытным ужином и небольшой комнатушкой с двухместной кроватью. Всего за половину той стоимости, что мне обходится месяц проживания у Рафата, в нашем распоряжении оказалась мягкая постель, чистое бельё, плотные ставни на окнах, и добрая улыбка молоденькой особы, что помогала нашему размещению.

Оставив Динишу в номере, я отправился к городскому гарнизону, где всего за два медяка, оставил пони и подводу под охраной вооружённых людей.

Это была нормальная практика в городе, хоть официально, гарнизон и не оказывал подобной услуги. Кому же это было не по карману, вынужден был ночевать поверх собственного скарба, самостоятельно заботясь о его сохранности.

Дверь в комнату тихонечко отворилась, скрипнув лишь в самом начале, и из-за неё, словно тени, просочились две мужские фигуры.

– Тим, это ты? – протянула Диниша.

Стоявшая у стены кровать была дополнительно отделена от окна небольшой занавеской, из-за которой, девушка не могла видеть входивших через дверь. Факел чуть вспыхнул синим свечением, но тут же вновь угас, вернув помещение в полумрак, обеспеченного плотно сомкнутыми ставнями. Не услышав ответа на вопрос, Дин приподнялась и выглянула из-за шторы. Тень тут же оказалась возле неё. Тяжёлая рука повалила её на постель и прижала, намертво прикрыв рот и нос. Девушка начала биться, пытаясь освободиться, сбила постельное, оставшись совершенно голой, выгнулась, брыкая ногами, вцепилась в сильную руку душителя.

В слабом свечении факела появился второй мужчина, бесцеремонно опустивший руку ей на живот, и прижавший к постели окончательно. В руке мужчины появился металлический продолговатый предмет, которым он провёл над телом девушки. Дин обмякла, и её отпустили.

Она не кричала, не пыталась спастись, не просила о пощаде, не прикрывала обнажённое тело. Даже не смотрела в сторону мужчин, лишь безвольной куклой лежала на постели, ожидая дальнейших событий.

– Вы гляньте, кто тут у нас? – с удивлением произнёс второй, и, не дожидаясь вопросов, выдал на гора. – Кровавая Дин собственной персоной.

Дин скосила глаза, и в слабом свете разглядела, что вторым мужчиной был тёмный эльф.

– Где твой дружок? – спросил первый, небрежно повернув голову Дин, больно сдавив ей подбородок.

– Ушёл в гарнизон. – совершенно равнодушно ответила девушка.

– Когда вернётся? – первым мужчиной был бородатый, очень крупный человек.

– Сказал, что сразу. – дословно повторила слова Дин.

– Значит подождём. – сообщил второй.

– Может, позабавимся пока? – предложил первый.

– Погоди, ты, со своими забавами. Сделаем дело, потом и позабавимся. Никуда она от тебя не денется. Не денешься же никуда? – переспросил второй у Дин, и та отрицательно мотнула головой.

– Умница девочка. – прошипел первый. – Ты же знаешь, что нужно делать? Ты же хочешь большого дяденьку?

Дин молча раздвинула ноги, оставаясь абсолютно без эмоциональной.

– Умница, вижу, что хочешь. – рассмеялся в кулак мужчина.

В это мгновение в комнате появилась ещё одна тень, на секунду заслонившая собой тусклый свет коридора, пересекла единственный солнечный лучик, просочившийся сквозь ставни, оказалась возле первого мужчины. Раздался хруст, и здоровяк всей своей массой обрушился на девушку. Дин не двигалась, терпела жуткий вес, выдавливающий остатки воздуха из её лёгких. Послышался хлёсткий удар, чего-то твёрдого в мягкое, хруст, хрип сдавленного дыхания, снова хруст. И наступила тишина.

***

Довольный прошедшим днём, я возвращался в гостиницу к её второму входу, выходящему в переулок, позади здания. Дверь резко распахнулась мне навстречу, больно ударив ручкой по протянутым к ней пальцам. Из-за двери вышел мужчина, крепкий, выше меня на голову, как мне показалось. Голова его была опущена и укрыта капюшоном, ровно, как и у меня, да и у многих других. На мгновение мне показалось, что в его фигуре я разглядел оборотня.

Мужчина не бежал, но явно спешил. Он толкнул меня плечом, и пока я раскрывал рот для возмущения, быстро двинулся по переулку, нырнув куда-то между дворами.

Дин уже спала, мирно посапывая под покрывалом. Я разделся и стал устраиваться рядом с ней, прогоняя девушку к стенке. Она недовольно фыркнула, сдвинулась, позволила мне её обнять, пожаловалась на дурной сон, что приснился ей, пока я отсутствовал.

***

Утром в гостинице было что-то невообразимое. Нас разбудили какие-то служивые люди, и к дверям комнаты был приставлен боец из гарнизона, не пустивший нас даже умыться.

– До особого распоряжения. – сообщил тот, закрывая перед нами дверь.

Горничная принесла воду, и ведро, для всяких утренних нужд.

Под лестницей первого этажа, где храниться хозяйственный инвентарь, поутру горничная обнаружила двух мёртвых мужчин, бородача человека и тёмного эльфа.

Прибывший городовой быстро установил причину смерти. У обоих была свёрнута шея, а у эльфа, ещё и раздроблена гортань. Положение тел говорило о том, что погибли мужчины не здесь, не под лестницей, но явно были сюда доставлены. Осмотрев второй вход и лестницу, городовой заключил, что тела волокли сверху. В задире одной из деревянных ступеней обнаружились волокна ткани, соответствующие одежде бородача. Так что, постояльцы первого этажа были отпущены в первую очередь. Жильцам второго, и нам, кто селился на третьем этаже, пришлось задержаться.

Погибших в городе никто не знал, оружия при них не было, личные вещи лежали в карманах, и городовому ничего не оставалось, как отпустить всех с миром.

Нас отпустили почти сразу, после того, как я заявил, что в указанное городовым время, находился в гарнизоне, сдавая под охрану имущество. О своей встрече с оборотнем, я умолчал.

– Ничего себе, денёк начался. – переживала Дин.

У рыночной площади мы разошлись. Я отправился в гарнизон, а она по торговым рядам.

Обойдя нужные лавки, Диниша сама меня нашла на базарной площади, когда в нашей телеге осталась последняя не забранная корзина.

Дин была довольна, светилась лицом, и, произошедшее с ней накануне, никак не омрачало её состояния. Она прикупила целую горсть цветных карандашей, и то, что я бы назвал тетрадями. Наборы серых листов бумаги в картонном переплёте. Главным же приобретением были катушки цветных ниток.

– О, какая довольная. –подметил я. – Всё купила?

– Всё. – доложила Дин, и чуть задрала подол, так, чтобы видно было мне. – Смотри, в какой я красоте. Кажется, мне удалось заинтересовать десяток горожанок. Очень надеюсь обзавестись тут клиентками.

***

Очередная вылазка в сокровищницу Горыныча пополнила мои запасы медяков и чёрных кристаллов. Не злоупотреблял радушием хозяина, а за десяток медных монет и такое же количество чёрных семечек, он мне ничего не говорил, и даже выделил небольшую шкатулку, в качестве персональной ячейки в его сейфе. Простая деревянная коробочка, вмещала мои скромные запасы кристаллов, заработанных обманным путём у жителей Чаплей, плюс то, что пару раз обнаружил в собственных карманах.

Книга не поведала мне ничего нового о Ведающем, и я, как и прежде, даже не понимал, с чего должны начаться поиски. Но, как всегда, выручил Самсон. Он рассказал, что Ведающий, собирал сведения о мире в разных государствах, находя артефакты древних. Каждый раз ему открывались новые знания, которые тот шифровал в посланиях, многие из которых отражены в гобеленах, витражах и фресках храмов и звёздных домов. Звёздными домами звались учебные заведения, воспитывающие учёных мужей, наблюдающими за звёздами, да и вообще, занимающихся точными науками. Считалось, что именно со светом звёзд, в мир приходит мудрость, и раскрываются тайны древних технологий. А, как понимаете, при наличии двух солнц, звёзды тут большая редкость.

Слушая рассказ Самсона, я высыпал на алтарь горсть чёрных кристаллов. Высыпал бездумно, без счёта. Просто смотрел, как семечки перетекают из кулака в чашу алтаря, словно песчинки в песочных часах. Каждый раз, как кристаллы в руке заканчивались, над алтарём вспыхивал иероглиф, созданный из языков пламени. Он горел не ярко, жара от него не было, и прогорал за пару секунд, после чего, в столешнице алтаря, вырезанная в камне руна, начинала светиться слабым синим светом, обозначая, что алтарь не видит ночи.

Я знал значение руны, и она мне была не интересна, а вот иероглиф, привлёк внимание.

С надцатой попытки отчётливо разглядел и все символы, и само пламя. Никакой магии. Голограмма, ровно такая же, как пылающие буквы книги. Как-то сразу промелькнула мысль, что алтарь, ещё одна из технологий древней могущественной расы.

– Что означает? – спросил у Самсона. – Не могу понять значение слова.

– Не знаю. Может это просто имя. – предположил мальчишка.

– Думаешь, у алтаря есть имя?

– Кто знает, может и есть. Алтари породила Ночь, а нам, людям, не ведомы её думы и замыслы.

Получалось, что над алтарём, каждый раз вспыхивало имя, или название. И если ничего не путаю, имя алтарю было «Лор».

В подсознании промчалась мысль, рассыпалась фейерверком мелких мыслишек и домыслов, осветила буйную головушку колючими искрами. Я понял, с чего нужно начинать поиск.

Глава 12

Я смотрел на алтарь, что стоит на центральной площади Чудовиц, как раз напротив входа в почтовое отделение. В столешнице, слабым синим свечением, то разгоралась, то затухала руна, гласящая о том, что добро возвращается с торицей. Высыпанные мною семечки в чашу алтаря, породили горящий иероглиф, и руну, напомнившую, что сейчас не Ночь.

– Даже не пытайся. – окликнул меня Мар. – Только во время Ночи.

– Знаю. –отмахнулся я. – Но, не готов полностью согласиться.

Мар широко и добро улыбнулся, я высыпал кристаллы ещё раз. «Амата», засветилось над алтарём.

– Ты тайны хранить умеешь? – поинтересовался у оборотня.

– Смотря какие.

– Такие, которые могут внести некий диссонанс в твоё мировосприятие.

– Я техномаг. – ещё шире улыбнулся Мар. – Все мои знания, своего рода диссонанс и противоречия этому миру.

– Так умеешь, или нет?

– Свои нет. Чужие да. – признался оборотень. – Хочешь что-то предложить?

На всякий случай, отвёл мага в сторону, чтобы случайный посетитель почты не стал свидетелем нашего разговора.

– Если я скажу, что алтарь это машина, устройство, почти такое же, как твои роботы на винограднике, что ответишь?

– Отвечу, что это не возможно.

– Хочешь, убедиться в обратном?

– Предлагаешь сломать алтарь?

– Нет, но я предлагаю открыть его. Только не этот, и не здесь.

Мысль о том, что алтарь высокотехнологичное устройство, меня посетила в чертогах дракона. Неоднократно пытался вскрыть его, но, безрезультатно. Нигде ничего не нажималось, не двигалось, не подковыривалось. Несмотря на то, что алтарь был просто усеян рельефными рунами, которые отлично могли бы замаскировать какой-нибудь лючок или крышку, он был монолитен. Вывод: доступ где-то в другом месте. И что-то мне подсказывало, что подкоп делать не придётся.

Несколько дней назад, попросил Илу найти «беспризорный» алтарь, где-нибудь в безлюдном месте, и не дальше, чем в паре дней пути.

Алтарь таковой обнаружился, и за полный день, добраться до него, было очень даже возможно.

***

– Хозяева! – крикнул через забор, поросший вьюном и хмелем. – Есть кто дома?!

– Входи, открыто. – раздался приветливый голос Мии.

Не вдаваясь в подробности, я бросил к ногам Мара рюкзак, театрально поклонился в пояс хозяйке.

– О прекраснейшая из оборотней, пленительница мужских взоров, любимица Ночи. Не будешь ли ты столь добра, что бы отпустить со мной своего мужа?

– Отлично начал. – рассмеялась Миа и кокетливо приняла мои дифирамбы в свой адрес. – Явно не по бабам собрались.

– Как можно, сударыня?

– Ну, а как ты любишь всех подряд? – уколола Миа.

– Не всех, и не подряд, а только тех, кто сердцу мил. К тому же, я человек бесхозный, а Мар… – я сделал паузу, что бы подобрать слова. – Мар человек счастливый, сделавший самый верный выбор. Грех, подбивать друга на дурные поступки.

Миа потрепала меня за волосы, словно подростка, искренне и добро посмеялась над моим выступлением.

– Как мальчишки малые. – пожурила она. – Ладно, надолго собрались?

– День туда, день обратно. В общем, дня на три. – не колеблясь ответил я.

– Странная арифметика. – Миа сдвинула брови.

– Мы искали дырки в сыре, три плюс два, равно? – сделал жест, что бы Миа продолжила.

– Четыре. – выпалила она, не сразу сообразив, что попалась на уловку. – Ну тебя! Еду вам в дорогу собрать?

– Не. – отмахнулся я. – Афа уже позаботилась.

Мара я повёл знакомой уже мне дорогой, к пещере, что вела сквозь Драконий кряж.

Рюкзаки наши были подготовлены, и помимо снеди на пару-тройку дней, я запасся факелами, верёвками, парой пледов и куском плотной ткани, вроде брезента, на случай дождя.

То, что пещера ведёт к болотам, Мар знал, а вот дальнейшие земли, были ему незнакомы, и для него приключения начались когда мы вступили на гать.

– Не знаешь, тут кто хозяйничает? – поинтересовался оборотень.

– Ведьма. – сообразил я.

Мар дёрнул меня за рукав, остановил. Развязал мой рюкзак, пошарил среди снеди. Извлёк помидор, пару варёных яиц, отломил четверть краюхи, положил всё на кочку, подстелив под продукты лист лопуха. Сыпнул рядом с хлебом щепотку соли.

– Вот, матушка, не обижайся, что так скудно, но мы у тебя мимоходом. Прости, что побеспокоили, и дай нам свободно пройти через твои земли. – обратился Мар, как мне показалось, ко всему болоту сразу.

– Во как? – я был поражён. – Не знал, что так принято в этих краях, они же вроде как низшие.

– Сам ты низший. – фыркнул Мар. – Мы, оборотни, так-то тоже, к высшим относимся чуть меньше, чем никак.

– Извиняй, брат. – мне реально было стыдно перед Маром. – Пошли тогда.

– Куда?

– К матушке. – рассмеялся я.

– Ты её знаешь?

– Знаю. Замечательная девушка, необычайного обаяния и красоты.

Мар удивлялся, с какой уверенностью я двигался через болото, и, естественно, чтобы скрасить путь, выведал историю моего знакомства с болотной ведьмой.

Вера была очень рада гостям, и моим небольшим подаркам, что я реквизировал из сокровищницы дракона. Изначальный план был заглянуть на обратном пути, расставшись с Маром у пещеры, но, вышло немного иначе.

Никакой художественной ценности мои дары не представляли, исключительная практическая надобность, что по сердцу пришлась знахарке. Несколько ступок с пестиками, прочными как камень, но невесомыми в руках. Рулон мелкой сетки, что могла бы пригодиться при сушке трав, и главный сюрприз, замечательная обувь, которую я сразу определил, как калоши.

Вера сама не жаловалась, но я видел ранки на её ногах. По болоту она ходила босая, и, время от времени, то колола ступни о острый камень, то натыкалась на сухую ветку, или колючку. К тому же, ей постоянно приходилось мыть ноги, прежде чем войти в дом.

Калоши пришлись в пору, и мне показалось, что это был не просто лучший, а вообще, единственный подарок в её жизни.

День следующий чуть не встретил неприятным сюрпризом.

Вообще, ещё на подходе к алтарю, закралось несмелое подозрение, что всё идёт слишком гладко. Болото мы беспрепятственно миновали с лёгкой подачи Веры, она подробно описала нам тропу, ведущую в нужном нам направлении. Холмистые луга мы тоже прошли без приключений, затратив всего часов пять, и вот теперь, упёрлись в плато.

Нет, Ила предупредила, что алтарь на плато, но я предполагал, что мы выйдем на него, а не упрёмся в отвесную границу, так, что нам на него необходимо будет взобраться.

Отвесная скалистая стена, с рваным, торчащим острыми зубцами камнем, возвышалась метров на двадцать. Извлёк из рюкзака планшет. Не тот новомодный девайс, а кожаную сумку на длинном ремне, предназначенную для ношения и хранения карт. А чему удивляться? Я настоящий картограф, и Горыныч хорошо позаботился о моей легенде и соответствии выбранной профессии. Карта указывала, что мы вышли в верном месте, как раз туда, где плато было обозначено неровной кляксой. Абсолютно самостоятельный биом, спокойно разместился среди лугов и лесов, и только одной Ночи ведомо, какие геологические процессы, родили такую топологию.

– Я так понимаю, нам наверх? – Мар указал пальцем.

– Ага. – согласился я, ещё раз сверяясь с картой.

Мар скинул рюкзак, извлёк из него верёвку, перекинул через шею, и с проворностью паука вскарабкался по отвесной стене.

Подняли рюкзаки, а потом и меня. До цели осталось меньше километра.

В голове объявилась Ила. Решила предупредить, что она тоже на плато, и понаблюдает за нами из укрытия.

В момент её присутствия в моей голове, окружающий мир для меня не существовал, а я, по простоте душевной, продолжил своё движение по каменистой поверхности. Результат ожидаем. От полного моего приземления лицом на камни, меня спас Мар, успевший ухватить за рюкзак. Тем не менее, нос я себе разбил.

– Задумался! – опередил ожидаемый вопрос. – Обещаю, впредь буду внимательней.

– Бедненький. – раздалось в голове. – Хочешь, прилечу, пожалею.

И вот мы ходили вокруг алтаря, выискивая, с какой стороны начнём его разбирать.

Как и остальные алтари, он не работал, дожидался Ночи, но его имя исправно высвечивалось после порции кристаллов. Благо, в нерабочем состоянии камни не расходовались, и эту процедуру можно было совершать бесконечно.

«Маса» – гласил иероглиф, означающий имя.

Я вновь достал карту. Бумаги у меня не было, и я использовал вместо неё оборотную сторону, записывая там небольшие пометки.

Переписывая символы иероглифа сообразил, что старательно вывожу арабскую двойку.

– Слушай, Мар, мне кажется, или иероглифы правда похожи на язык машин.

– Кажется. – ответил оборотень. – Общего у них только порядок построения.

– Это как?

– Условно, каждый символ имеет численный эквивалент, и располагается на определённом месте, что бы получить нужное слово. Иероглифы бывают разные, так скажем, многоуровневые. Первый символ говорит о количестве уровней и последовательности чтения. Ты же читаешь письменность, зачем спрашиваешь? – вдруг сообразил Мар, о неуместности моего вопроса.

– Провалы памяти. Пытаюсь воскресить теоретические знания.

Получалось, что всего десятью символами, очень компактно можно было записать, приличного размера текст. Но меня заинтересовало другое – каждый символ имеет числитель. То есть, символ одновременно буква, если хотите, или целое слово, и число. А точнее, цифра.

– Мар, а вот это же счёт, правильно. – я указал на край столешницы.

Программист древних машин тут же понял мою мысль, и коснулся цифр в последовательности, соответствующей имени алтаря.

Все руны погасли. Минутная пауза. Над столешницей появилась голографическая клавиатура и экран.

– Ну вот. – хлопнул Мара по плечу. – А ты говорил, не согласен, не уверен. – передразнил друга.

Со знанием дела оборотень взялся за клавиатуру. На экране, один за другим сменялись тексты. Часть из них Мар сдвигал в сторону, часть вовсе смахивал, как бесполезные. Он охал и ахал, и я уверен, матерился, на своём, на оборотненском, ибо его первое «охренеть», я понял без перевода.

Через полчаса, Мар обратился с вопросом.

– Тим, а что мы хотим в итоге?

– Можешь сделать так, что бы алтарь работал не только ночью?

Полчаса усердного труда и колдовства на языке машин, и Мар всеми четырьмя руками, указал на алтарь, растягивая по лицу улыбку.

Клавиатура и экран пропали, руны вновь засветились, я высыпал чёрные кристаллы в чашу. Вспыхнуло имя, чаша ушла в столешницу, и через минуту появилась вновь. В ней лежали три восьмушки, и ещё несколько семечек, что не пошли в дело.

– Никакой магии, Мар. – резюмировал я. – Это машина, преобразующая кристаллы. Как она это делает, не знаю, не спрашивай.

– Алтари достались нам от древних. Видя результат, готов с тобой согласиться, что это всё же машины.

– Вот именно. Но ты оставляешь место для чуда, а чудес на свете не бывает. Здесь, внутри, утраченная технология, которую ты не можешь воссоздать, но которой можешь пользоваться и управлять.

Мар задумался.

– Не грусти. – хлопнул его по плечу. – Надо стремиться к тому, чтобы не только управлять, но и воссоздавать, тиражировать и масштабировать. Что-то мне говорит, что эта машинка не только с камнями умеет обращаться.

Достал пледы, расстелил у подножья алтаря, предложил поужинать, да ложиться спать. Мар внёс небольшие поправки в предложение, продемонстрировав бутылку вина.

– Отметим?

Когда только прихватить успел? Каждый день пьёт, и не сопьётся. Хотя, его винишко лёгкое и приятное, как компот, да и сам он, детина, будь здоров. В плечах, как два меня.

Пока ужинали, я постарался законспектировать, где и что нужно поправить в программе, делая записи на обороте карты, и только сейчас заметил, что на лицевой стороне, за её пределами, как бы на полях, есть пометки. Каждый угол подписан.

Сас, Таман, Веда, Гис, содержалось в углах, если по часовой стрелке с левого верхнего угла.

***

Мой костюм был дошит.

Дин затратила на него столько времени, что я радовался его готовности, как мальчишка. Модистка видела эту нескрываемую радость, но восприняла её по-своему.

– Будешь теперь совсем не убиваемый. – сообщила она, подавая мне обновку для примерки.

Костюм вышел отменный. Удобные, чуть мешковатые брюки, не стесняющие движений, с дополнительными накладными карманами на бёдрах. Куртка, уверенно прикрывающая задницу, дополнялась капюшоном, и множеством внутренних и накладных карманов. Защитный цвет был мне к лицу, но главное, у ткани было одно свойство – она по-разному реагировала на внешние воздействия.

Иглой, ткань протыкалась беспрепятственно. Дин шила костюм руками, оттого и срок исполнения растянулся. Ткань резалась ножницами, что тоже не удивительно, но, если попробовать разрезать или проткнуть её ножом, резким движением, сталь попросту скользила по материалу, оставляя, чуть заметный след. Меч, или летящая стрела, не пробивали эльфийскую ткань, и не могли причинить весомого вреда владельцу одежды. Правда, от синяков и возможных переломов, костюм не защищал. Так что, мощный удар меча или топора, может, и не отрубит вам руку, а вот кости, наверняка сломает.

Но я не планировал участвовать в боях, и этим чудесным качеством материала был очень доволен.

За всё время, что я бывал в сокровищнице, подметил, что Горыныч очень равнодушно относится к её содержимому. Не наплевательски, а именно равнодушно. Он не чахнет над златом, хранит всё валом, безобразными кучами на полу. Драгоценные предметы, украшения, оправы для амулетов из благородных металлов, всё свалено вперемешку. Здесь же картины, бесполезные одежды, украшенные золотом и драгоценными камнями, шкуры пушных зверей. Иногда можно обнаружить древний артефакт, назначение которого Горынычу не известно. Мой меч, яркий тому пример.

Вечером состоялся мой первый тренировочный полёт, после того, как я вернул остатки ткани на их законную «свалку».

Ила прижалась к полу и позволила мне разместиться на ней. Разница была заметна сразу. Что бы сместиться, или поменять положение, нужны были серьёзные усилия и ослабления хватки. Но с другой стороны, не нужно было стискивать тело дракона изо всех сил.

Ила вышла из пещеры, осмотрела седока на своей спине, изогнув шею, расправила крылья, и резко взмыла в воздух. Рванула она так, что я испытал такое ускорение, что помутнело в глазах. А ведь я тренированный человек, лётчик-испытатель.