Паруса пустыни د صحرا کښتۍ

Дослужившись до мангари, Тахир решил пойти по стопам отца, и стал каптаном одного из его кораблей. Отец и сын стали водить торговые суда на пару.

В то время, семейство Мукта́ди имели в своём распоряжении три юза́ла, и ходили караванами практически на все континенты.

В один из походов случилась беда, караван подвергся нападению чернокожих, и отец получил серьёзное ранение. В том бою, удалось отбиться, сохранить корабли и груз, но отец, теперь серьёзно хромающий на левую ногу, и имеющий почти не дееспособную левую руку, был вынужден долгое время провести на больничной койке. Сын оказался достойным преемником своего родителя, не испугался, и возглавил маленький флот.

Отцу же, после того столкновения с торами, стало тяжело на флоте, и он остался на берегу, с женой и дочерью.

Несколькими годами позже, караван Тахира попал в серьёзную бурю, которая отогнала его корабли далеко на север, где он, в поисках укрытия, случайно наткнулся на один из кораблей каптана Ома.

Теперь бриз Сехеха́р превратился в бриза́лу и получил новое имя Хадия́.

Благодаря тому, что на Сехеха́ре было обнаружено серебро, мгновенно обогатившее, как самого капитана, так и членов команд его кораблей, Тахир теперь владелец одного из крупных частных торговых флотов. В его распоряжении три юза́ла, ходящие по коротким маршрутам между ближайшими соседями, два грузовых кватара и боевая бриза́ла, каптаном которой он и является.

Помимо этого, семья Мукта́ди стала владельцами нескольких плантаций специй, и теперь богатеет из года в год.

Вот так, благодаря буре и неожиданной находке, Тахир Мукта́ди стал одним из завидных женихов. Но, что тогда, что сейчас, он холоден к женщинам, считая, что они только помеха, на пути его успехов. Тем более, Тахи́р всё ещё надеется отыскать казну Сехеха́ра, ведь ему досталось только то, что было в трюмах корабля.

Покинув Янобай Бехе́р, каптан Тахир бросил последний взгляд на утопающий в лучах восходящего солнца и зелени город, направляя свои корабли на юг.

***

Кораблю эльфов, как бы того им не хотелось, пришлось значительно пройти на юг, чтобы в условленном месте, встретиться с Малга́ри.

Однако, вопреки тревожных опасений экипажа корабля, пираты сдержали данное ими слово. Серебро было перегружено, пираты вернулись на своё судно, а каптан Салари́н, из своей доли, выплатила эльфийскому капитану тысячу сат, за аренду его корабля.

– Приятно было с Вами работать, каптан. – ёрничала она.

– При всём уважении, не могу ответить взаимностью. – ответил эльф.

– Да будет Вам. – Салари́н язвительно улыбнулась. – Всё согласно договора, предусматривающего взаимную симпатию и понимание. Осталось только договориться, о условиях возвращения части Вашего экипажа.

Ну, вот она, пиратская ловушка. Эльф стиснул зубы так, что они скрипнули, а желваки, на его широких скулах, вздулись заметными буграми.

– Вашу бы злобу, да в нужное русло. – рассмеялась Салари́н. – Не спешите надувать щёки, каптан. Насколько я знаю, члены Вашего экипажа получили небольшую награду от моих людей. Я готова вернуть вам остаток Вашей команды, при условии, что вы найдёте способ, наградить своих людей за примерное поведение в плену.

Глаза эльфа округлились. Совсем не этого он ожидал от пиратов.

– Ну, каптан, я жду?

– Да-да, конечно. – поспешил заверить эльф.

– Ну, нет, так не пойдёт, каптан. Мне бы не хотелось, чтобы пленные обошлись благодарственным словом.

– Обещаю, выплатить им по двести сат.

– Ну вот, другое дело. – Салари́н сделала жест брысь-брысь-брысь. – Только учтите, каптан, у меня всегда может случиться шанс, проверить, держите ли Вы слово.

Последняя реакция эльфа позабавила Салари́н. Все его жесты и поведение, говорили о том, что больше нет никакого желания пересекаться с этой бестией. Даже не смотря на то, что сила была применена исключительно при захвате.

На место встречи с каптаном Вуджу́том Малга́ри прибыл с двухдневным опозданием. Если уж быть более точными, то с одним, а сама встреча состоялась через день, после назначенного срока.

Салари́н завела свой корабль километров на пятьдесят-шестьдесят западнее, от оговорённого места, и ночью выслала разведку на давире. Два кота легко справились с поставленной задачей, осмотрев не только корабль, но и территорию вокруг. Попадать в засаду желания у пиратов не было.

И уже утром, как только взошло светило, Малга́ри встал почти борт об борт с эльфийским судном, ощетинившись всеми орудиями встречающей стороны. Между кораблями было метров двадцать, так что, кричать друг другу не пришлось.

– Где мои деньги? – без всяких приветствий, затребовала Салари́н.

– А где моя супруга? – парировал эльф.

– Каптан, Вы не в том положении, чтобы качать права. Потрудитесь отдать приказ открыть ремпы, и вынести моё серебро.

Через минуту откинулись створки ремпов и на улицу вынесли несколько ящиков гружёных серебряными слитками и монетами.

Во избежание глупых и неоправданных действий, за процессом разгрузки с борта Малга́ри следили вооружённые арбалетами пираты.

Ваба вывел за собой Эво́ку, остановился у ящиков, оценивая объём их содержимого.

После того, как серебро было перенесено, Ваба оставил девушку, а сам вернулся на пиратское судно.

Эво́ка стояла между двух кораблей, опустив голову. Одета она была в то, что покупал ей Санжи в порту Азад Кхара.

Эльф смотрел на свою супругу, не желая принимать виденное за действительность.

– Где твоё платье? – первый вопрос, что задал муж Эво́ке.

– Оно не сохранилось. – ответила девушка, не поднимая головы.

У фальшборта, на баке стала собираться команда эльфийского корабля, взирая на жену своего каптана.

– Не сохранилось?! – капитан обернулся к команде. – Вы гляньте на это недоразумение. Как? Как могло не сохраниться платье за двадцать дней-то, если всё это время, было на тебе?

Эво́ка подняла взгляд, но посмотрела не на своего мужа, а обернулась, и глянула на ют Малга́ри, где стояли рядом Салари́н и Санжи.

– Что у тебя ещё не сохранилось? Чего встала? Иди внутрь. Или нужно дать тебе компас, что бы найти вход? – капитан получил поддержку своим остротам в виде насмешек немногочисленного экипажа. – Хотя, какой тебе компас? До вечера будешь думать, почему на часах стрелки не движутся.

И этой шутке капитан рассмеялся уже сам, под дружное одобрение команды.

– Иди бегом, чучело! – рявкнул эльф на жену.

– А знаешь, дорогой, я ведь ещё кое-что не сохранила.

Смех эльфа резко оборвался.

– Да-да, дорогой. – глаза Эво́ки пыхнули презрением. – Я неверна тебе, представляешь? Спала с одним из пиратов.

– Что ты мелешь, дура? – заорал эльф, белея лицом.

– Ужас, правда? Твоей дурочке жене, не хватило умишка сообразить, что нельзя раздвигать ноги перед другим мужиком. Вот ведь досада, когда жена дура набитая.

– Заткнись!

Но Эво́ку было уже не остановить. Она наслаждалась видом того, как её мужа накрывает волна ярости.

– Представляешь, меня даже не заставляли. – издевалась девушка. – Сама напросилась, и за щеку брала с удовольствием. Почему раньше так не делала? – она демонстративно подняла указательный палец. – А, поняла. Потому что дура несмышлёная.

После этого Эво́ка присела в глубоком реверансе, сначала перед супругом, потом перед командой. Её взгляд в последний раз скользнул по багровеющему лицу ненавистного мужа, на котором вздулись вены.

Как же давно она мечтала об этом, отомстить, за все причинённые ей унижения.

Девушка развернулась, и отправилась к Малга́ри, где её всё ещё ждал у ремпа Ваба.

Он улыбался. Улыбался добро, выражая всецелую поддержку и уважение в адрес девушки, и даже страшный шрам, который всегда так пугал Эво́ку, сейчас нисколько не портил лица кашти.

– Ты знала, что так будет? – спросил Санжи у Салари́н, пристально наблюдая за приступом бешенства эльфийского каптана.

– Конечно, нет. Я же не пророк, но очень надеялась.

– Почему ты мне сразу не рассказала, что вместе с Эво́кой придумала план ограбления?

– Зачем? – Салари́н обернулась к мангари. – Чтобы твоя эльфа подумала, что твоё участие в этом ради денег?

– А разве нет?

– А разве да?

Салари́н отдала команду выбирать шкоты, и направилась к штурвалу.

Команда её вторилась среди матросов, затрещали лебёдки, паруса и реи поползли вверх, судно плавно тронулось, оставляя эльфийский экипаж в замешательстве.

Когда Эво́ка, с позволения каптана поднялась на полуют, за штурвалом уже стоял Санжи, а сама Салари́н сидела на бунче, разглядывая горизонт за кормой.

– Я пришла под присмотр. – доложила Эво́ка.

– А смысл? – не оборачиваясь к девушке, спросила капитан. – Какой смысл держать тебя на привязи, если ты сама сделаешь всё, чтобы остаться на корабле?

Эльфа подняла брови в удивлении, но капитан продолжила, даже не бросив на девушку мимолётного взгляда.

– Ну, что стоишь, как не родная? Беги уже, обними того, ради кого отважилась на такое.

Эво́ка несмело двинулась в сторону Санжи, и только в этот момент Салари́н глянула на неё. Она улыбалась, так тепло и так добро, что совсем не казалась той наглой, расчётливой, безразличной к чужим чувствам особой, какой являлась всегда.

– Честное слово, вы как дети малые. – она рассмеялась. – Надо бы высадить вас, на пару суток, на какой-нибудь необитаемой скале.

Санжи поднял эльфу, прижал её к себе всеми четырьмя руками. Она обняла его за шею, из синих глаз потекли слёзы счастья. Мимолётного, сиюминутного, с которым не очень-то и понятно, что делать в будущем.

К этому моменту в тело капитана вернулась расчётливая стерва.

– К-кх! – откашлялась в кулак Салари́н. – Очень не хочется прерывать вашу идиллию, но вы вообще думали, как собираетесь быть дальше?

Идиллия была прервана, и Эво́ка возвратилась на палубу, хлопая ресницами.

– Начну с плохого. – капитан села поудобнее. – Тебя милочка, хочу сразу предупредить, что ничто на этом свете не заставит Санжи оставить пустоши, и сойти на берег. Так что, тебе нужно готовиться разделить судьбу Саны, которая довольствуется редкими встречами с братом и воспитывает его сына. – Салари́н выдержала паузу, и резко сменила тему. – Кстати, как ощущения? Чувствуешь вкус мести?

Эво́ка кивнула, но как-то неуверенно.

– Взбодрись. Ты ударила по самому больному мужскому органу, по самолюбию. Теперь, твой, наверняка, уже бывший супруг, рогатый и опозоренный, открывает бутылку, проклиная тебя, на чём свет стоит. А скоро, он ещё и обнаружит, что не благоверная, обчистила его до нитки, оставив в позоре и без средств к существованию. Неужели это тебя не тешит?

Лица эльфы коснулась улыбка, которую она и не пыталась скрывать, и при этом, она подняла свой взгляд на Санжи, как бы ожидая какого-нибудь предложения с его стороны.

– Есть и второй вариант. – вернулась к начальной теме Салари́н. – Примкнуть к команде.

Санжи как-то не доверительно взглянул на своего капитана. Уж кто-кто, а мангари хорошо известно, насколько тяжело молодой девчонке держать мужской коллектив в ежовых рукавицах. Вряд ли красивая эльфа принесёт покой и умиротворение в ряды пиратов. А коле так, Санжи не счёл зазорным, переспросить, не является ли предложение каптана, какой-нибудь неуместной шуткой.

– Ну, какие могут быть шутки? Моё дело предложить, ваше отказаться. Ной неоднократно говорил, что ему очень удобно, когда на камбузе есть толковый помощник. Да и после списания господина Сара́ка, место валлака на корабле вакантно.

– Ну, что скажешь? – Санжи опустил взгляд на Эво́ку.

Та, смотрела на салора восторженным взглядом.

– Так понимаю, это «да». – подметила взгляд Салари́н. – Тогда, Санжи, давай, чтобы всё было по закону. Собирай команду и заявляй свои права на женщину. Если будут возражения, ты знаешь, что делать. – капитан свесила с бунчи ноги, принялась обуваться. – Жаль, конечно, если придётся потерять кого-нибудь из членов экипажа. – добавила она.

Санжи велел вахтенному, передать приказ собраться всем на баке, и сам спустился вниз. А Салари́н, подошла к Эво́ке, и внимательно осмотрела её, так, словно собралась купить.

– М-да. – многозначительно выдавила она. – В ближайшем порту, купи себе нормальную удобную одежду, выглядишь, как подстрелыш какой. Меня же другие каптаны застыдят.

Эво́ка хотела возразить, но Салари́н не дала такой возможности.

– Ну, точно, ты же ещё не знаешь. Из того, что мы вынесли из хранилища твоего мужа, тебе причитается десятая часть за наводку, плюс, поскольку ты участвовала в ограблении, есть и твоя доля. Как распределяются доли, спросишь у Санжи. А пока, ты богатая девушка с состоянием в тридцать шесть тысяч шестьсот сорок сат. Извини, в тех ста тысячах, что стали выкупом за тебя, твоей доли нет.

На подобное Эво́ка даже не рассчитывала, справедливо полагая, что серебро, вывезенное из хранилища, теперь исключительно пиратская собственность. Поэтому, эльфа хлопала глазами, и хватала ртом воздух, пытаясь подобрать хоть какие-нибудь слова.

– Подумай, как распорядиться деньгами. Или?.. – Салари́н предательски прищурила один глаз, провоцируя эльфу. – Может всё же на берег? С такой суммой можно жить безбедно очень долго. А тут всё-таки пустошь, и постреливают иногда.

– Нет. – отрезала Эво́ка, и для убедительности помотала головой. – Вы, каптан, тоже девушка, но не боитесь. И я не буду бояться.

– Я не девушка. – Салари́н жестом мудреца подняла вверх перст указующий. – Я каптан пиратского судна. К тому же, пиратствую с возраста, когда, не пригибаясь, могла пройти под штурвальной стойкой.

Санжи вернулся к управлению кораблём, и на немой вопрос капитана, не мудрствуя ответил: – Возражений не было.

***

Всё-таки, я был прав по поводу своих географических предпочтений, хоть и прошёл на данный момент всего двумя маршрутами. Лучший рельеф, по моему собственному рейтингу, это пока пустоши Кхтиз бахара, мягкие, плавные и тягучие. Оч самандар, как только мы прошли территории топей, скоро превратился в каменную пустыню, усланную плитками расслоившейся породы. Полдня мы грохотали колёсами, пересекая этот участок. Вибрации были такие, что к вечеру зуб на зуб не попадал, а руки тряслись так, что пить можно было только из бутылки. А позже, когда на горизонте уже можно было разглядеть размытые очертания Эман Топо, началась полоса острых разрозненных камней, торчащих вверх своими пиками. Камни не высокие, но наскочить на такие брюхом корабля, чревато серьёзными последствиями. Благо, что этот маршрут был давно пробит в камнях широкой полосой, но вот места для манёвра, в этой полосе почти не было.

Был разгар дня, когда мы прибыли в порт да Яна́т Кхара, и солнце пекло нещадно. Не спасали даже скорость и встречный ветер. Пот лил градом, одежда липла к телу, и я немного завидовал Поуоке, которая с самого утра не казала носа на улицу, и сидела внутри кибана, в чём мать родила.

Когда она почувствовала, что мы остановились, выскочила посмотреть, но тут же ретировалась, после того, как я на неё, в буквальном смысле рявкнул.

Из одежды на ней была только светлая мужская сорочка, застёгнутая, буквально, на пару нижних пуговиц. Благо, что это была моя рубашка, велика ей по размеру, а оттого, прикрывала ей ноги до средины бедра.

Поуока с обиженным видом села на кровать, заявила, что у меня нет никакого права так на неё орать. Пришлось сесть напротив, чтобы объяснить, откуда такие реакции. Правда, я не собирался признаваться в том, что боюсь её дядю, ровно настолько же, насколько боюсь и за неё саму.

– Ты молодая и привлекательная девушка. – начал я. – И на лбу, у тебя не написано, что ты ещё не совершеннолетняя. А тут порт, моряки, которые по полгода в пустоши без женщин. Я очень не хочу, чтобы тебе навредили.

Дослушивать меня она не стала. Она уже услышала, что хотела.

– Выходит, я тебе не безразлична? – спросила Поуока, и запрыгнула мне на колени.

Тяжело было смотреть ей в глаза, когда напротив маячила расстёгнутая до пупка рубаха, под которой, абсолютно ничего не было.

– Я уже говорил, что не безразлична. Только ты знаешь, в чём беда.

– В возрасте. – сообразила девчонка.

– Не столько в возрасте, сколько в твоих поступках.

Поуока наморщила носик, и взглядом потребовала от меня объяснений.

– Ты ведёшь себя, как истинный подросток. Мы с тобой уже давно всё обсудили, и даже договорились. Но, благодаря твоему поведению, вновь возвращаемся к одному и тому же. И не начинай дуть губы. Это тоже подростковая реакция. Сделай что-нибудь, чтобы я увидел в тебе взрослую девушку.

Я видел в зелени глаз Поуо́ки согласие с моими словами, но её внутренний подросток, отчаянно отказывался их принимать.

– И вообще, это моя рубашка, и она мне нужна, чтобы пойти на встречу с адресатом. Снимай.

– Хорошо. – почти шёпотом протянула рыжая, и прикусив губу, принялась медленно расстёгивать немногочисленные пуговицы.

– Ну вот, что и требуется доказать. – рыкнул я. – Я ведь не железный. Ты понимаешь, что в один прекрасный момент, мне проще будет высадить тебя на берег, чем терпеть твои нападки.

– Прости-прости-прости. – затараторила Поуока. – Постараюсь больше так не делать. Просто ты не представляешь, как мне нравится видеть тебя в возбуждённом состоянии. Не могу удержаться. – она задумалась на несколько секунд, добавила. – Мне нравится твоя забота. Знаю, за многие мои проделки, заслуживаю, чтобы мне надрали задницу, но именно в эти моменты, я чувствую себя защищённой. Я может и подросток, но природа у меня женская. Твоя забота даёт покой и возбуждает одновременно. Прости, это гормоны во всём виноваты.

Поуока встала, открыла дверцу своего шкафа, и ничуть не стесняясь меня, впрочем, как и раньше, сняла с себя рубашку, принялась выбирать себе вещи.

Мой план был таков: сначала, я иду в помывочную порта, чтобы привести себя в порядок, а потом отправляюсь на встречу с адресатом. Поуока, находит портового учётчика, и через него, заказывает всё необходимое для пополнения наших запасов. Где лежат деньги, она знает. Никаких самостоятельных походов в город. Сидит на яхте, дожидается моего возвращения. А уже завтра, мы вместе пойдём в да Яна́т Кхар, поселимся в гостинице, закажем горячие ванны, пройдёмся по рынкам и лавкам.

– Куда пойдём дальше? – поинтересовалась Поуо́ка. – Возьми заказ куда-нибудь в Араба́н, или к северянам. Но лучше в Араба́н. Я была там, когда ещё была маленькой, у них такие сладости.

– Посмотрим. – ответил я. – Не хочу ничего загадывать. И вот ещё что, если я не вернусь…

– А почему ты можешь не вернуться? – перебила рыжая.

– Если вдруг, случится так, что я не вернусь, ждёшь меня на яхте, ровно пять дней. Если я не появлюсь в течение этого времени, поднимаешь паруса, и уходишь в Мармар Кхар к дяде. Понятно? Обещай.

– Понятно, обещаю. – без особого энтузиазма согласилась Поуока.

С точки зрения фортификации, да Янат Кхар идеален. Порт располагается в широкой бухте, далеко врезающейся в материк, образовывая укреплённый со всех сторон карман, подковообразной формы. Сам же город и его укрепления, каскадами взбирается вверх по почти отвесным берегам.

Передвигаться по такому городу не очень удобно, чтобы пройти от одного края к другому, придётся обогнуть всю подкову. А чтобы пересечь, так скажем поперёк, нужно воспользоваться множеством узких лестниц, которые, иногда могут завести во внутренний двор нескольких домов, а не на соседнюю улицу.

Архитектура города, по-своему уникальна. Нередко здесь можно встретить здание, состоящее только из фасадной стены, в то время как внутренние помещения его, вырублены в скальной породе.

Мне предстояло отыскать ювелирную лавку, владельцем которой и был мой адресат.

Когда искомый мною человек принял от меня посылку, то как-то не особо ей обрадовался. Аккуратно отставил её в сторону, словно боялся потревожить содержимое.

– Вы знаете, что внутри? – поинтересовался я.

– В отличии от Вас, молодой человек, мне это известно. А вот то, что Вы её доставили, говорит о Вашей честности, и о том, что с Вами можно иметь дело. Скажите, Вам нужен заказ на доставку?

– Ну, – неуверенно потянул я. – наверное, я бы не отказался.

– Хорошо. Зайдите завтра, я попробую что-нибудь для Вас подыскать.

Я поклонился пожилому седовласому мужчине, и пообещал, что приду завтра к обеду.

Уже в дверном проёме я обернулся, и всё же спросил: – Если не секрет, что в шкатулке?

– Бомба. – спокойно ответил ювелир. – Пороховой заряд, начинённый картечью.

Охренеть у них методы проверки на честность.

Я решил воспользоваться своим одиночеством, и не то, чтобы сразу направился в бордель, но всё же заглянул в околопрофильное заведение. Хотелось и выпить, да и снять физическое напряжение.

Однако, в отличии от местного пива, внешний вид жриц продажной любви, не вызывал аппетита, и после пары кружек, я вознамерился попытать счастье в другом, подобном заведении, коих становилось всё больше, чем ближе я продвигался к порту.

На одной из узких улочек меня окликнули, и этот голос я узнал сразу.

– Найдёныш!

Я обернулся. Передо мной, в нескольких метрах, стояла Софи́к.

Последнее, что я успел запомнить, это её улыбку, наползающий на мою голову мешок, и резкую боль в затылке.

Глава 16. په پاکو اوبو باندې На чистую воду

Наверное, если и дальше всё так пойдёт, в моей жизни появится привычка, время от времени, выпадать из сознания.

В этот раз, моё возвращение было напрямую связано с поговоркой, что клин клином вышибают. Удар головой был настолько сильным, что прутья клетки постучали не только в череп, но и в базовое восприятие реальности.

Я вспомнил последние мгновения перед отключением, и моё пребывание в клетке, не вызвало у меня удивления. Однако, руки и ноги мои были свободны, а на теле, если не считать шишки на голове, повреждений не имелось, что без всякого сомнения, несказанно радовало.

Покрутив головой по сторонам, быстро сориентировался, узнавая внутреннее устройство корабельного трюма.

Судно находилось в движении, значит, порт да Янат Кхара мы покинули, и теперь, куда-то путешествуем, и моего на то согласия никому не требуется.

Несколько дней подряд, меня исправно кормили кашей и сухарями дважды в сутки, и под охраной водили в гальюн, не удостаивая общения. Только вечером, как мне думается, четвёртого дня, меня посетила Софи́к.

– Привет, Найдёныш. – голос эльфы был приветлив и заботлив.

– Софи́к, что происходит?

– Прости, я больше ничего не могу для тебя сделать. Еле уговорила каптана, не причинять тебе вреда.

– А что нужно твоему капитану? Где я ему успел дорогу перейти?

– Серебро. – ответила Софи́к. – Ему нужно серебро Адилана Бад.

– У меня его нет. Я нашёл корабль уже пустым.

– Я верю тебе, котик. – Софи́к оглянулась, проверяя, что за ней никто не смотрит, и положила руку на решётку. – Но, каптан, он считает, что ты спрятал серебро.

– Я? Один? – удивлению моему не было предела. – Может ты забыла, в каком состоянии вы меня захватили?

Я положил ладонь поверх руки Софи́к, но она медленно вытащила её.

– Скажи, где находится Адилана Бад?

– Его больше нет. Его разобрали пираты.

В этот момент в трюме появился матрос, который тут же сообщил леди Софи́к, что каптан уже заждался её, и велел поторопить.

Взгляд Софи́к с сожалением скользнул по мне и моей клетке, она поднялась, и молча проследовала за матросом.

Приблизительно в обед следующего дня, меня вывели на палубу, привязали к масте перед полуютом, и оставили наблюдать за приготовлениями моего допроса.

Метрах в двух от меня поставили круглый столик, на который водрузили серебряный разнос с мясной и сырной нарезкой, серебряную корзинку с фруктами, несколько бутылок вина, серебряные бокалы. К столу приставили два удобных плетённых кресла.

Стол явно сервировался не в мою честь, а от того, я решил осмотреться.

Количество мачт и парусного вооружения, чётко говорило о том, что я сейчас нахожусь на бризе, а количество зелёнокожих, только подтвердило мою догадку о самом капитане и принадлежности судна.

Вскоре, к столу, в сопровождении вооружённого матроса и слуги, подошёл сам каптан. Высокий, но очень тощий тролл. Честно говоря, мне хватило единственного взгляда на него, чтобы понять, что смерть существует. Когда за мной явится костлявая с косой, выглядеть она будет именно так.

Серо-зелёная морщинистая кожа. Причём, больше серая, нежели зелёная. Сухие, узловатые пальцы, короткий курносый, а от того кажущийся ввалившимся нос, глубоко посаженные глазки, поблёскивают в свете светила откуда-то из глубины черепа. Впалые щёки, плотно облегающие зубы, тонки, что под ними просматривается их рельеф.

На такого посмотришь и обсерешься, что чуть не случилось со мной, при его появлении.