скачать книгу бесплатно
– Карлсон! – вскрикнула она, бросаясь ему на шею. – Где ты был столько времени? Бедный, на что ты похож! Ты что, болел?
– Да нет, – уклончиво ответил Пассионарио, вспомнив, что действительно выглядит нелучшим образом. – Просто поколдовал неудачно. Ничего страшного, не обращай внимания.
– Неудачно поколдовал? – ужаснулась Эльвира. – Карлсон, милый, я тебя умоляю, будь осторожнее. Я… я не переживу, если с тобой что-нибудь случится. Это так ужасно… так ужасно…
– Не плачь, – тихо сказал он, прижимая ее к себе и успокаивая. – Это судьба. С ней не очень-то поспоришь. Видишь, даже то, что он все знал заранее, не особенно помогло.
– Что это он знал заранее? – Эльвира отстранилась и заглянула ему в глаза. – Ты что, и ему тоже какую-нибудь ерунду предсказал?
– Это не ерунда, а чистая правда, – вздохнул Пассионарио. – Ему Мафей предсказывал, потом и я тоже… Но он все же решил попробовать… как сам выразился, сказать судьбе «нет». А что судьбе его «нет»?
– Так, значит, в зале была такая охрана потому, что он знал заранее?!
– И что ему это дало? – вздохнул предсказатель. – Не представляю, как он теперь будет жить…
– Жить?… – как-то растерянно переспросила Эльвира. – Ты думаешь, что он все-таки выживет?
– А что с ним случилось? – теперь уже удивился Пассионарио.
– Ты разве сам не знаешь? Ты же предсказывал, – неуверенно произнесла Эльвира.
– Постой. – Эльф тоже слегка растерялся, начиная смутно понимать, что в чем-то ошибся. – Я предсказывал, что на свадьбе убьют невесту, твою подругу. А Мафей предсказывал, что Шеллар после этого застрелится. Это как-то расходится с тем, что произошло на самом деле?
– Все случилось совсем иначе, – покачала головой Эльвира. – Его величество спас Киру… заслонил собой. Я никогда не могла подумать, что он на такое способен… – голос Эльвиры задрожал, – что он так ее любит…
– И что теперь?
– Он умирает, – всхлипнула девушка и снова разрыдалась, уткнувшись в его плечо.
Пассионарио снова обнял ее, и все же не удержался и сказал:
– А думала ли ты, что будешь так по нему убиваться?
– Да никогда, – прорыдала Эльвира. – Я вообще всегда считала… что мужики сволочи… Что они не способны… а он…
– Ну не плачь ты так, может, еще выживет. Он ведь вон какой здоровый. Чем в него попали?
– Отравленной иглой. Какой-то очень хитрый яд, от которого нет противоядия. Ты лучше у Мафея спроси, он разбирается, – с трудом сдерживая рыдания, объяснила девушка.
Пассионарио чуть не рассмеялся вслух – всего лишь какой-то несчастный яд?! Шеллар, дружище, и не надейся теперь, что ты умрешь просто так!
– Эльвира, – сказал он, срываясь с места, – мне надо срочно сбегать к себе. Я скоро вернусь. Не плачь, король еще не умер, может, что-то сумеем сделать.
Оставив бедную Эльвиру в полной растерянности, эльф телепортировался в свою хижину. Там он бросился к кровати, достал из сундучка аптечку и стал в ней копаться. Пассионарио точно помнил, что несколько лун назад Амарго давал ему две дозы антидота. Одну Пассионарио использовал в конце зимы, когда какой-то «доброжелатель» напоил любимого вождя кофе с мышьяком, а вторая еще должна была остаться… Да где она, не могла же потеряться!
Уже начиная нервничать, он вывалил все содержимое аптечки на одеяло и принялся разгребать, проклиная себя за разгильдяйство и беспорядочность во всем. Попробуй теперь что-то найди в этой аптечке! О небо, даже фанга есть, откуда она взялась… А антидота не видно! Не сперли же его, в самом деле, кому он мог понадобиться? Никто же не знает, что это вообще такое! Может, сам когда-то выпил и потом забыл? Так вроде с тех пор его больше не травили… Ай-яй-яй! Вот ведь башка пустопорожняя! А скорпион? Конечно, в таком обкуренном состоянии разве упомнишь… Вот куда она делась, вторая доза! На прошлой неделе, когда Пассионарио сидел на скале, его тяпнул скорпион. И ведь совершенно из головы вылетело! Надо было сразу попросить у Амарго еще, а он забыл! И что теперь? Амарго в Голдиане, пока он вернется, Шеллар сто раз успеет умереть. И Стеллы дома нет, уехала с ребенком куда-то отдыхать… Если только залезть в лабораторию Амарго и там поискать?… Должно быть, у него там просто склад. Только бы не в сейфе, а то ведь в этот сейф, пожалуй, и не заберешься…
Бросив раскиданную аптечку на кровати, товарищ Пассионарио телепортировался в лабораторию и принялся торопливо осматривать шкафы и ящики в поисках чего-то похожего на медикаменты.
Когда блаженное забытье снова сменилось невесомостью, Шеллар не стал взлетать к потолку, а спокойно прошел сквозь кровать. В углу стоял призрак господина Хаббарда, который, впрочем, особо счастливым не выглядел.
– Вам понравилось? – с язвительной заботой спросил король.
– Был бы я живым, меня б стошнило, – признался глава Комиссии. – Пойду я отсюда. Ничего приятного в агонии не нахожу, даже когда это смерть врага. Вам, может, и понравилось бы. Помню, как вы нашими трупами любовались.
– Да идите вы, – отмахнулся Шеллар, едва удержавшись, чтобы не показать этому горе-эстету тот самый средний палец, которым его когда-то дразнила Ольга. И, не дожидаясь, пока ему ответят, направился в кабинет, проверить, не появились ли там новые гости, спешащие препроводить его величество в потусторонний мир. Как он и ожидал, стражей было уже двое. Они сидели в креслах и ожесточенно спорили, снова напомнив его величеству великую битву Тины и Ноны за качели. Заметив его, оба тут же замолкли, а сам Шеллар попытался различить, с каким из них он уже был знаком, поскольку оба были одинаково безлики.
– Очень хорошо, что ты пришел, – сказал один из стражей. – Я как раз хотел предупредить…
– Ты бессовестный обманщик! – возмущенно закричал второй.
– Это ты обманщик, – возразил первый. – Ты прекрасно знал, что твое проклятие уже не имеет силы, и поэтому явился раньше всех, чтобы обманом и мошенничеством увести то, что тебе более не принадлежит.
– Мое проклятие имеет силу! – упрямо возразил второй, который, собственно, на самом деле был первым.
– Господа, – попросил король, – вы могли бы как-то назваться, чтобы я мог вас различать? Мне сложно с вами общаться, вы такие одинаковые… У вас есть имена?
– У нас нет имен, – серьезно сказал тот, что пришел вторым. – Но если тебе так хочется, можешь называть нас именами тех, кто наложил проклятия. Его, – он кивнул на обиженного коллегу, – Адалия. А меня – Морис.
– А вашего третьего товарища, который еще не пришел? – поинтересовался Шеллар.
– С ним тебе общаться не придется, – передернул плечами Морис. – Но если тебе интересно – Алиса.
– Вот стерва! – не удержался король. – Так я и знал, что она не успокоится!
– Да теперь-то тебе что с того? – засмеялся Морис. Когда стражей стало двое и они повели себя совсем как государственные служащие, странный их облик стал в глазах Шеллара еще менее зловещим. – Третье проклятие было неправильным, неполным, даже странно, что вообще сработало. Видимо, уж очень от души было сказано. Или случайно пересеклось с моим. Проклятия, знаешь ли, часто пересекаются и либо помогают друг другу, либо мешают. Вот наши с Адалией как-то раз пересеклись… Но это не столь важно.
– А кто такая Адалия? – поинтересовался король. – Я что-то не припоминаю дамы с таким именем… И чем я ее так обидел?
– Ты ее и не знал, она умерла прежде, чем ты родился, и ты лично ничем перед ней не виноват. Эту даму сильно обидел твой великий дедушка, Кендар Завоеватель. Дамы, знаешь ли, очень не любят, когда их бросают любовники. Вот и прелестная Адалия обиделась настолько, что прокляла твоего дедушку от всей души. Посулила ему, что родится у него бездушный, бесчувственный выродок, и займет он его трон, и будет править этой страной. И династия подобных ему выродков будет продолжаться, пока один из них не полюбит больше жизни и не станет человеком. Это, если ты не знаешь, ограничивающее условие. У проклятия обязательно должно иметься ограничивающее условие, которое должно быть теоретически выполнимо, иначе проклятие не сбудется. Вот и в данном случае условие было теоретически выполнимо, а практически… сам понимаешь, с какой это стати бездушный выродок вдруг полюбит кого-то так сильно. Мы с Адалией спорим об этом проклятии уже почти пятнадцать лет. Я считаю, что оно недействительно еще с тех пор, как покончил с собой твой отец, чтобы оградить от проклятия брата и его семью. Сам же понимаешь, для того чтобы он смог занять трон, сначала они должны были куда-то деться. Адалия же доказывает, что любовь тут ни при чем, а бедняга просто рехнулся. Даже теперь, когда все уже предельно ясно и двух толкований быть не может, он все равно продолжает настаивать.
– Глупо, – пожал плечами Шеллар. – Адалия, как ты полагаешь, от чего я умираю?
Страж, которому совершенно не подходило женское имя, мрачно промолчал.
– И сказать нечего, – позлорадствовал Морис. – Не стыдно обманывать? Ведь покойного Шеллара-старшего ты обманул. Уж слишком он был исполнительный – сказали «пошли», он и пошел. А этого просто так не надуешь. Вот ты и остался с носом. А теперь вали отсюда, бездельник, сообщи кому следует, что твое проклятие снято, и пусть тебе поручают новое. Сам знаешь, если я доложу, будет хуже.
– Стукач, – проворчал Адалия и исчез.
– Так я и предполагал, – вздохнул король, перебираясь в свое кресло, которое так кстати освободилось. – Не зря все столь упорно поговаривали, что я проклят. Только почему это так и не всплыло? Мне кажется, если мой придворный маг и не разглядел проклятия сам, он мог бы попросить свою коллегу, мэтрессу Морриган. Хотя она и скрывает свою осведомленность в тайных искусствах, для такого случая сделала бы исключение.
– Видишь ли, любопытный мой подопечный, проклятия бывают разные. Те, которые налагают путем соответствующих ритуалов, считаются профессиональными. Такие проклятия специалист по темным искусствам непременно распознал бы. В том и состоит их недостаток – всегда можно обнаружить и снять. Твои же проклятия были иными. Таким образом может проклясть любой человек, желающий зла другому. Для того чтобы их наложить, не обязательно обладать Силой. Вспомни, сколько раз ты сам в сердцах бросал что-нибудь вроде «чтоб ты сдох» или что-то подобное.
– Даже сбывалось, – согласился король, вспомнив печальную участь Алоиза Браско. – Но, помнится, никаких ограничивающих условий я не ставил.
– Разумеется, ты об этом и не знал. У тебя получилось случайно, как и у твоей Алисы. По всей видимости, пересеклось с другим, ибо тот неприятный господин, которому ты столь успешно пожелал сдохнуть, наверняка успел за свою жизнь заработать немало других проклятий. Но вот некоторые люди, более сведущие, чем ты, знают, что ограничивающее условие необходимо для верности. К примеру, Адалия была ведьмой и, несомненно, об этом знала, а Морису, должно быть, кто-то просто насоветовал.
– А как же они сбываются? Почему?
– Обычно их произносят в стрессовой ситуации, и чувства произносящего, если они достаточно сильны, резонируют с потоками астрала… Впрочем, узкоспециальные подробности тебе не нужны, все равно не поймешь. Итак, о чем я говорил? Ах да. Проклятия такого рода не имеют отношения к некромантии, поэтому специалист в области темных искусств и не может их разглядеть. В этом их коварство.
– А кто может? Кто-то же сказал моему отцу о проклятии? Или как он узнал?
– Сказал, – кивнул Морис. – Нашелся один неклассический маг, которому было доступно иное видение… Но это не столь важно.
– Может, и не важно, но мне интересно. Почему я не умер? Как это вышло?
– Если тебе так любопытно… Тот самый маг, который просветил твоего отца касательно проклятия, вовремя вас нашел и каким-то образом тебя спас. То ли у него было противоядие, то ли еще что. Любознательный ты, Шеллар, просто на удивление. Не все ли тебе равно? Умирать уж скоро, что ты будешь делать со своими новыми познаниями?
– А о своем проклятии ты мне расскажешь? – продолжал расспрашивать король. – Или оно тоже недействительно и придется третьего дождаться?
– Почему? Действительно. Это проклятие наложил опять-таки на твоего знаменитого дедушку перед смертью его поверженный враг. Заключалось оно в том, что ваша династия будет вымирать, пока не вымрет или пока кто-то из семьи трижды не обманет смерть. Пока что и ты, и твой кузен успели обмануть смерть по два раза. Он – после той битвы с драконом и после золотой паутины. Ты – когда тебя отравил твой отец и когда ты не пошел на церемонию пять лет назад.
– А на банкете, когда меня чуть не убили?
– Нет, тогда ты и не должен был умереть. Вот если бы тебе удалось выжить и на собственной свадьбе, это был бы третий раз. Только у тебя уже ничего не получится. Так что полетай пока, посмотри в последний раз на всех, а к завтрашнему вечеру умрешь, да и пойдем.
– А если я и с тобой не пойду?
– Куда ж ты денешься? Не пойдешь завтра, отправимся послезавтра, когда тебя похоронят. Это Адалия тебя уговаривал, чтобы ты сам согласился с ним уйти, а мне твое согласие не требуется, ты и так мой по праву.
– Именно твой?
– Да, потому что Алиса опоздал. Я пришел раньше, так что ты мой. И ничего ты сделать не можешь.
– А если меня не похоронят?
– Как это – не похоронят? Еще как похоронят. С почестями. Со всеми полагающимися обрядами. Так что о своих планах стать призраком можешь смело забыть. Ладно, заболтался я тут с тобой, у меня еще несколько проклятий под надзором, слетаю, проверю, как там они, а завтра вернусь.
– Постой, – спохватился Шеллар. – А Алиса-то как меня проклял?
– Алиса? Я же говорил уже – неправильно. Без ограничивающего условия, так что странно, что его проклятие вообще сбылось. Алиса пожелал тебе умереть в день свадьбы, что, собственно, и случилось. А теперь до свидания, а то у тебя бездонный мешок вопросов, а мне некогда.
Когда второй страж тоже исчез, его величество Шеллар III глубоко задумался – как уговорить родных, чтобы его не хоронили. Очень уж не хотелось ему кому-то принадлежать, да еще и по праву. И вывод у него получался единственный. Раз во время судорожных припадков говорить он не мог никоим образом, надо было как-то заставить их увидеть или хотя бы услышать его в его нынешнем призрачном состоянии. Господин Хаббард что-то там говорил про умение являться. Вот и прекрасно. Значит, нужно найти кого-то из местных призраков, которые это умеют, и попросить, чтобы научили. Цель ясна, задача определена. Осталось только найти этого самого потенциального наставника. И поскорее.
Шеллар взлетел над креслом и направился на первый этаж, чтобы оттуда уже начать методично прочесывать дворец.
Жак уронил столбик сигаретного пепла в стакан и скорбно покосился на рыдающую взахлеб Ольгу.
– Ну не надо… – негромко сказал он, – выпей лучше, оно попустит…
– Оставь ее, – попросила Тереза. – Пусть. Она сама успокоится. Выплачется и успокоится. Трудно все-таки, когда люди в Бога не верят…
Азиль упорно молчала, съежившись на диване.
– Это не всем дано, – сказал Мафей, нервно затягиваясь. – У тебя получается находить утешение в молитве, у других – нет.
– Ну что же делать, что делать?… – застонал Жак, бросая окурок и запуская пальцы в волосы. – Не может же быть, чтобы совсем ничего нельзя было сделать…
– Может, – печально вздохнул Мафей. – Знаешь, когда умерла мама, мне тоже долго казалось, что это не на самом деле, что так не может быть, что, если я пойму, что нужно сделать, все изменится… И тогда я проснусь завтра, и мама войдет в мою комнату и обнимет меня, а маленький Аллеар выпрыгнет из кроватки, залезет мне на руки и начнет хватать за уши… Он почему-то ужасно любил это делать… Только на похоронах, когда гробы опустили в могилы, до меня вдруг дошло, что это навсегда. Что так бывает, когда ничего уже нельзя сделать… – Он всхлипнул и снова судорожно затянулся.
– Окурок брось, – хмуро посоветовал Жак. – Ты уже чистую бумагу тянешь. Лучше поищи у мэтра в лаборатории какой-нибудь успокоительный эликсир, да Ольгу напоим.
– Оставьте вы Ольгу в покое, – снова подала голос Тереза.
– А ты помолчи, – огрызнулся Жак. – Займись чем-нибудь. Я думаю. А вы с Ольгой меня отвлекаете. Вот Азиль молчит, и вы помолчали бы.
– О чем ты таком важном думаешь? Пытаешься найти выход? Жак, перестань. Нам всем больно, и всем его жалко, но тут действительно ничем не поможешь. Если уж мэтр Истран сказал, что ничего нельзя сделать, что ты можешь придумать? Остается только уповать на милость божью. – Тереза вздохнула и, чтобы не расстраивать Жака, потянулась к папке с рисунками Мафея. – Мафей, можно я посмотрю? Раз уж я так мешаю Жаку, я посижу в уголке и молча посмотрю твои рисунки.
– Можно, – вздохнул принц и попытался добыть огонек, чтобы раскурить еще одну сигарету, как его учил Орландо, но у него не получилось, и пришлось воспользоваться банальными спичками. – А в лаборатории у мэтра все закрыто. И чего я не спросил Хоулиана, как успокаивать и усыплять? Он же умеет… Балда я, сразу пить начал и о всякой ерунде трепаться, нет чтобы о полезном спросить…
– А его никак нельзя найти или позвать? – не унимался Жак. – Не надеяться же, в самом деле, на милость того, чего нет!
– Кого найти? – переспросил Мафей.
– Ну эльфа твоего. Может, он бы мог помочь.
– Да ну, скажешь… Яды магии практически не поддаются. А противоядия не существует. Если бы эльфы его знали, то знали бы и люди.
– А может, как-то иначе можно? Как-то же маги спасают умирающих, догоняют там, возвращают, все такое…
– Это не тот случай, – всхлипнул Мафей. – Не получится. Мэтр это умеет, он бы сделал, если бы можно было.
– Да что ты со своим мэтром… Может он ошибаться?
– Может, но не в этом случае. Как тебе объяснить… Такой способ годится, если… ну, в общем, для нас он не подходит.
– Почему? Ты сам можешь объяснить? – не отставал Жак.
– Я понимаю, но как тебе объяснить?… Скажем, если бы он умирал от какой-то болезни, которая проходит, то можно было бы попробовать. А так… тело все равно непригодно для жизни, поэтому возвращать в него душу не имеет смысла. Не получается у меня понятно объяснять…
– Можно попытаться продержать его, пока яд полностью не выведется?
– А он не выводится, наверное. Иначе этот способ уже давно бы открыли. Давай я в справочнике посмотрю…
Мафей спрыгнул со спинки стула и полез на полку за справочником. На некоторое время наступила тишина, слышно было лишь, как тихо всхлипывает Ольга, шуршит бумагой Тереза и Мафей сосредоточенно сопит, склонившись над книгой. Жак напряженно думал.
– Мафей, – вдруг подала голос Тереза, – а зачем ты мэтру Альберто такую шляпу нарисовал?
– Кому? – переспросил Мафей, отрываясь от справочника.
– Мэтру Альберто, – повторила девушка, показывая рисунок. Мафей тихо обомлел, поняв, что не убрал из папки портрет товарища Амарго, который он набросал вчера вечером, равно как и портрет Орландо, лежавший там уже вторую луну. И только сейчас сообразил, кого же ему так напоминал сердитый конспиратор с Зеленых гор. Действительно, мэтра Альберто. Очень похож…
– Твою мать… – тихо ахнул Жак, тоже воззрившись на злосчастный портрет. – Это же он! Подумать только, как меняет человека головной убор!
– А ты что, сразу не узнал мэтра Альберто? – удивилась Тереза.
Жак, не отвечая, вскочил с кресла.
